Перевал вершин

 
***
 В приёмную главного редактора еженедельника «Всегда», известного нам всем - питерцам, вбежал взъерошенный и запыхавшийся молодой человек. Такого как он, можно встретить на каждом перекрёстке мегаполисов и прочих населённых пунктов - встретить в маршрутке, в трамвае, гремящем по Крещатику, на остановках метро.
   Весёлый и счастливый, как всегда непричёсанный и плохо выбритый, Валерка испускал флюиды счастья и таинственно улыбался.
 Надя отложила пилочку для ногтей, прекратив утренние косметические упражнения, и очень важно посмотрела на Валеру.
 - Мне бы к шефу, - спешно начал посетитель, не сводя смешливых глаз с бюста секретарши. 
 – Ах, это вы пожаловали, Валерий Палыч, - степенно и  явно издёваясь,  важно произнесла она.
 – А кто-ж, - лихо подмигнул даме, посетитель. Секретарша с неохотой отложила косметичку в ящик стола: – Приготовьтесь к экзекуции Валерий Палыч. Вас ожидают громы и молнии: выговор на Ваше имя с лишением премиальных ожидает подписи Сергея Николаевича.
 - Да, ну – подыграл ей Валерка. – Придумываете вы, однако, Наденька. 
 - Противный ты Валерка. Все извелись, завтрашний номер на волоске, Главный мечет громы-молнии, а ты исчез. На этот раз, Сергей тебя не пожалует.
Да?.. - Валерка быстро сменил притворно–испуганную маску: - Пожалует, ой как пожалует и пожалеет. Ещё и как! А ты – Надь, такая важная в косметике как десять разукрашенных «павлиних» – вскричал Валера и резво захлопнул дверь в приёмную.
  Бумаги и копии документов и образцов колонок завтрашнего номера рассыпались ковром. Валерка виновато и спешно подобрал часть бумажек, незаметно положив на стол секретаря розу. Надька улыбнулась, а журнались состроил жалостную гримасу, вытянул шею - из под строгого платья, застенчиво выглянул белый как снег, овал груди. Секретарша покрылась румянцем, посетитель пользуясь моментом вприсядку засеменил к двери. Но, не тут-то было. Надька схватила за шиворот непрошенного посетителя. Валерка вырвался и воровато улыбнулся прямо в «разрез»: - Аай..Ого!.. грудь Афродиты, а Вы - Наденька не замужем.
 Секретарша вздрогнула и посмотрела на лиф…  Там было всё в порядке. Почувствовав, хватка Надьки ослабла, Валерка шустро вырвался и исчез за дверью Главного. Секретарша застыла – её провели. Надя отряхнула коленки, виновато вошла к начальнику и виновато состроила гримаску: – Простите меня Сергей Петрович, прорвался, вот…
 Валерка торжествующе посмотрел на секретаршу и расшаркался клоуном.
  - Что? - Сергей оторвался от компьютера и грозно посмотрел на секретаря и журналиста:
 – Ааах, это Валерий Палыч пожаловали.
 - Я, я. Извините, Сергей Николаевич… Копал.
 - Что это за цирк? Наденька, пожалуйста, сваргань нам пару кофе... Хм, Палыч, а ты копал и попал. Ещё и как попал. Сегодняшний номер ё-моё, где твоя статья о Кавказе!? – гроза сотрясла стены кабинета шефа. – где, где твоя статья!? – проорал главный редактор. Секретарша попятилась и очень тихо притворила дверь. 

  - Странно. Чего он там накопал»? – подумалось Наде… В прошлый раз, полгода назад Валеркина статья  в еженедельнике надела шуму, увеличила тираж и принесла премиальные . Тогда он, вот так же как ворвался в кабинет. А сегодня - взбалмошенный. Любопытство одолело - Надя наклонилась и включила потайную кнопку для прослушивания и нацепила наушник. В этот момент в кабинет постучали, и показалась плешивая голова Генки.
 – Главный занят, - холодным и официальным тоном осадила она корректора, поднялась и вытеснила Генку: – Приходи через полчаса. – Сотрудник попытался оказать сопротивление, но Надя была непреклонна. Грива волос секретаря воинственно поднялась, а полные губки презрительно надулись. Генка спешно ретировался, зная неколебимый характер секретарши. Она была грозой не делай исключения сотрудникам и посетителей - новоявленных авторов и гениев, с нетленками и опусами будущего устройства всего и вся.
  Надя победоносно ухмыльнулась и почему-то грустно вздохнула. Её боялись и уважали, а она как дура, покупала самую дорогую косметику в надежде на то, что в один из дней эти старания заметит шеф. День этот почему-то не приходил. Влюблённая в своего начальника по уши, она не находила себе места. Другая, будь на её месте, давно бы отказалась от мечты, или придумала что-нибудь другое, в обмен на шефа. Другая, но не она. Каким-то внутренним чутьём она понимала – такой день, вот-вот настанет. Она сняла со шкафа и повесила на дверях табличку: «Не входить»! Под надписью многообещающе маячил внушительный кулак пролетария, - собственное изобретение. Надя вернулась к своему столу, включила электрочайник и вставила в ухо наушник прослушки.
 - … да,.. и не спорь Валер – шеф нетерпеливо продолжил. - Пойдём на  Канченджангу. Эверест обойдётся без нас. А теперь по работе – я не знаю, что ты там накопал, но с номером у нас проблема. Ты что с катушек слетел? Злоупотребляешь нашими отношениями… Мы ведь анонсировали твою статью об обороне Кавказа, а ты что творишь? Пришлось в номер пхать всякую хрень.
  - Сергей Николаич, вели слово молвить. Мы раскопали с Женькой бомбу. Статья готова. Она у меня с собой… Отвечаю, Серый, прокола не будет. 
  - Бомба, говоришь, - в кабинете раздался добродушный смешок. - А она не взорвётся под нами, твоя бомба?
- Серёжа отправляй в набор. Я гарантирую успех публикации – твёрдо заявил Валера.

  Надька заулыбалась и хмыкнула. У Главного на столе зашуршали бумаги.
 - Я не стал сбрасывать на «мыло»… Здесь почти весь материал. Мелочи добирает Лена в Минобороны России и архивах Германии. Извини, что не звонил. Материал стоит того. Бомба!
 – Ого, - главный редактор тихонько присвистнул, – ты и в Германию забрался. Что же сверхошизенного в архивах немцев. По телефону ты сказал о планшете лейтенанта, найденном туристами в горах, на леднике?
  - Вот именно Серега, о нём. Всплыло много фактов. Я не мог такого и заподозрить. Полным ходом идёт поиск родственников и потомков тех событий. Нужно срочно публиковать. В том виде, как есть. Десять «медальонов», два неотправленных письма и неоконченный дневник Андрея говорят за себя..
  - Хорошо, времени на чтение и разбор, нет. Я доверяю тебе, но смотри… это ведь не шутки. Тема серьёзная.
 
  - А вот и я, - дверь  в кабинет открылась. Надя принесла на подносе две дымящихся чашки кофе. Валерка не задержался и, съязвил:  – Надя, вы – золото. Вы всегда приходите вовремя. Поведайте Вашу тайну. Как вы узнаёте, когда приходить? Вы – генийка телепатии. 
 - Это профессиональная тайна Валерий Палыч. Я ведь не училась на факультете журналистики, как вы… А вы, Сергей Николаевич, вы не нашли ещё себе спутницу жизни? Могу помочь с выбором, – расцвела секретарь в сторону главного, а Валерке незаметно погрозила пальчиком. Валера тотчас отпарировал: – Какая удивительная откровенность Надежда Витальевна, а мне вы не подберёте спутницу жизни. Вы мне нравитесь, укротительница редакционеров.
  - А Вы, Валерий мне не нравитесь. Вы ходите небритый; не умеете ухаживать за дамами. Нет в вас, моего интереса. – Надя степенно поправила «гриву», застенчиво улыбаясь шефу . 
 
  - Итак, продолжай Валера, но поторопись.
  - Мы покопались в архивах, извините, Сергей Николаевич, что пришлось воспользоваться вашим именем. Восстановили текст на двух полураспавшихся листках.
  - Продолжай Валерий. И не забывай про кофе.
  - Да.. Так вот - Сергей Николаевич, помните ваш рассказ о том, что в тех местах воевал и пропал без вести брат вашей бабушки? Его звали Андрей, ведь так?
 - Ну и что из того Валера. Сколько там осталось Андреев. Их – тысячи, вмёрзших в снег перевалов молодых и безымянных парней. - Валерка заёрзал на стуле:  – Да, это так, но меня не покидает чувство, что неотправленные письма и дневник написаны именно тем Андреем, твоим родственником. Фамилия, как у тебя – возраст совпадает. Письма говорят о том… - Кресло главного редактора заскрипело: – Валер, я не верю в чудеса. Бабушка искала его следы полжизни и всё безрезультатно. Похоронки не было.  «Пропал без вести» и - всё тут.
  - Погоди Сережа, но ведь остались письма с почерком Андрея,… из архивов я узнал: передовой отряд в количестве десяти человек был отправлен по приказу командующего закавказским фронтом. Основной отряд, прибывший на перевал, спустя две недели, обнаружил девять тел. Кругом гильзы. В общем, ребята отстреливались до последнего. Все тела были аккуратно уложены рядышком. Медальоны и документы обнаружены не были. Из-за неразберихи того времени, имена не были установлены. Место захоронения ужё известно. Среди погибших, был один местный – карачаевец. Родных этого парня мы и ищём сейчас. Фамилия лейтенанта и место проживания, установлены.
  - Ну и что, нужно идти дальше – устало ответил Сергей Николаевич и откинулся, заложив за голову руки. Секунду стояла тишина, а потом Валерка взорвался:  – Вот именно! Серега, слушай внимательно. Ты упустил две подробности. Немцам не удалось выйти на перевал. Тела красноармейцев были нетронуты и это при их-то, немецкой педантичности. Это – Раз!  Второе – у нас есть письма,  в которых Андрей называет свою младшую сестрёнку – Аська. Тебе ведь знакомо это имя. Твою бабушку зовут – Арсения. Письма написаны в Ленинград! Андрей ведь из Питера и учился на втором курсе физмата. В письмах есть тому подтверждение. Да и вообще, хватит валять дурака. Ты, как и я - мастер спорта по альпинизму, но это далеко не всем известно. Поэтому и отпуск отпуск всегда летом, а наши якобы совместные командировки. Надя умеет держать язык за зубами. Правда,  Надя?! Ты ведь слушаешь нас, – перестал сдерживаться Валера… - А теперь – главное: перед приходом основного отряда, в низовьях р. Псыш, у слияния, местными был обнаружен едва живой фриц. Он был напуган. Единственно, что от него добились: «какой-то сумасшедший русский похоронил роту эдельвейса». Я не удивлюсь, если тогда уменьшился сток запруженной лавиной реки, а ты всё не веришь. Мало этого!! Ты и Надьку не замечаешь, как она смотрит на тебя, остолоп.
  Надя, при своих достоинствах, была далеко не дурой, в отличие от смазливых девочек, которым вслед оборачиваются мужчины, но в отличии от последних соображала очень быстро и имела ум… Она раскрыла аптечку и про всяк накапала в стопочку корвалола.

 - Хорошо, - Сергей попытался улыбнуться на столь горячее выступление товарища. Он набрал номер телефона: – Бабуля привет, как твоё здоровье?
  - У меня хорошее здоровье Серёженька, а вот ты обещал зайти на чай с Валерой. Две недели уж прошло. Невесту нашёл себё, или так и бобылюешь? - Сергей не ответил, но перехватил взгляд вспыхнувшей секретарши.
 – Ба, на этой неделе зайдём. Кстати, я хотел спросить у тебя вот что. Тут, вон Валерка стряпает несостряпанное и хочет удивить всех. Скажи мне бабуль, как тебя в детстве называл Андрей… Да, очень нужно… как?, я понял – я это слышал и раньше от тебя. Нет, не знаю пока. А письма остались?.. Хорошо, мы сейчас приедем с Валеркой. – Шеф благодарно посмотрел на Надю и подмигнул ей: – А может Валерка прав… Как Вы полагаете?
– Что вы имеете в виду – вспыхнула Надя: - первое или второе, Сергей Николаевич?
  - Общее – не растерялся Валера и вредно хихикнул. Надя благодарно улыбнулась Валерке, забрала чашки и пустой стакан. – Ребята, поезжайте к Арсении Павловне, а я отнесу статью корректору и распоряжусь. И,  ещё…
- Что вы хотели спросить, не стесняйтесь Наденька? Я отвечу на любые вопросы – снова не смог удержаться от ехидцы Валерка. Надя грозно тряхнула гривой, презрительно окинула журналиста и, неожиданно спросила, глядя на Сергея. – А скажите мне Сергей Николаевич, Канченджанга, ну та, что не Эверест. Она кто, женщина или? – Дружный и громогласный хохот сотряс стены кабинета главного редактора еженедельника «Всегда».
 
   Почерк дневника и неотправленных писем Андрея совпал до мелочей с почерком брата Арсении. Лишь на последней странице дневника буквы плясали, словно заблудившиеся странники. Аська в который перечитывала письма брата, смахивая слёзы, а потом снова перечитывала. Брат вспомнился и предстал, словно живой – из детства. Валерка и Сергей не стали мешать. Они вышли на балкон. Валерка невидяще смотрел на снующие внизу авто. Наконец он тихо сказал: – Серый ты ведь тоже понял, Андрюха не мог писать. Скорее всего, у него были отморожены пальцы.
 – Да. - Сергей кивнул другу в ответ и нервно закурил.

***
Две недели спустя.
Архыз. Перевал Наур:
  - Давай за них, по грамульке Валера. Спасибо тебе. Кто такое мог предположить. Давай!
  - Давай! Это не я. Это Андрей заразил нас горами. Давай! – друзья сделали по глотку. Сергей закрыл фляжку и положил в рюкзачок, они не торопясь, надели сноуборды.
  Снега в этом году выпало много, как и тогда в зиму сорок второго года. Под его тяжестью согнулись лапы елей и сосен. Сюда, на седловину перевала пришлось идти на снегоступах. Ещё вчера, втайне от МЧСников, они соорудили снегоступы – ходуны. Рано, до восхода, они отправились от турбазы к верховьям Б.Зеленчука – ущелье Пшиша, к наурскому перевалу, оставив в своей комнате короткую записку. Несмотря на предупреждение спасателей об повышенной лавиноопасности и запрете восхождений, они пошли к перевалу по свежему и нетронутому снегу. Двадцать километров, разделяющие турбазу и седловину перевала преодолели за шесть с лишком часов. Скоро сюда должны прийти сотрудники М.Ч.С. с пограничниками и спустить лавину. 
   
 По главному кавказскому хребту, в частности перевалу Наур, проходит граница  Абхазии и России. В сорок втором здесь проходила другая граница – обороны Кавказа. Тогда эту страну называли СССР. Но, как бы там не было - живут по разные стороны главного кавказского хребта разные народы с общим прошлым. Их отцам – навсегда вмерзшим в снега, всё равно кто из них какой национальности.   
   
   Верёвок и обычного снаряжения горовосходителей они не взяли. Остановившись, у «большого» камня, Сергей и Валера отдохнули от тяжёлого снега. Утро начало просыпаться - в белом безмолвии гор зашуршали далёкие лавинки. Солнце показалось из-за хребта, наконец, осветив мир. Красавица София покрылась фиолетовой дымкой и засеребрилась. Над грозным Пшишем появились тучки, обещая смену погоды. Именно с него и скатывались в невидимых отсюда кулуарах, лавинки. Нагреваемые солнцем, просыпались и глухо трещали ледники. Эльбруса видно не было. Далёкий великан закутался в облака «полупьяного» неба  и не хотел являть себя миру.
- Сюда приходишь, словно в песню
И открываешь в новизне
Задумчивое поднебесье
В неторопливой глубине.
Сверкают солнечные дали,
Рассказывает сказки лес..
Архыз – мой сказочник, едва ли
Ты уместишься в сердце весь.
 - продекламировал Валера.
 - Твоё? – полюбопытствовал Сергей.
 - Давнишнее, – семидесятых годов. Автор неизвестен. Может, кто из инструкторов написал, возможно - отдыхающие. 
 
  Сергей и Валера  стояли на перевале и щурились от  ослепляющей белизны, а где-то внизу, недосяжно далеко, распластался и сам – мир. Совсем некстати, нарушив уединение, запищала  мобила. Сергей поморщился, но поднял: – Привет Надь, связь не совсем хорошая. Что случилось?
  - Нет, насилу дозвонилась. У вас всё нормально?
  - Да, но мы спешим. У нас - рассвет. Что ты хотела сказать?
  - Сережа мы не успеваем отвечать на звонки. Валерка заварил такую кашу, что мы не успеваем её расхлёбывать, - кричала трубка. - По факсу из Германии прислали копию письма. Оно из 1950 года. В приёмной сидит немец. Он телевизионщик и внук того парня из эдельвейсов, что остался в живых. Гельмут хочет встретиться с тобой. Что ему ответить?
  - Надь, мы будем послезавтра. Как ты?
 - Всё нормально Сереж. Если б не Валерка, ты ещё молчал бы и дальше, индюк. Привет ему. Передай ему трубу, Женька просила…
 Валера взял трубку у друга, незамедлительно нажал красную кнопку и засиял: – Помехи сотовой... Прям такая срочность. Что, Серый – вперёд?
  - Пожалуй. Нас верно уже кинулись искать на базе. Давай, а я за тобой. – Сергей вытянул руку и указал в низ. - На вон том отрожке, остановимся, иначе – накроет.
  - Как вверх идти – ты первый, а вниз – меня посылаешь - огрызнулся недовольный Валерка. - В прошлом году нам на Ушбе влетело по десятое число, за твою самодеятельность.
– Едь, - Сергей подтолкнул в спину. Валерка смешно споткнулся, зачерпнув снег, оттолкнулся и заскользил. Спустя три секунды пошёл и Сергей. Они дважды подрезали склон, прежде чем  он ожил. Опережая снежное облако лавины, они взлетели на отрог. Запорошило глаза, а стронутая лавина прошумела рядом. Затрещал ледник. Псыша и Токмака. Друзья переглянулись и дружно расхохотались. Снег остаточного движения лавины замер и застыл, вдавившись в ледник.
 – Вот и вся шарада, даже ледник стронули, причём безо всяких пушек и взрывчатки. Ребята из МЧС возились бы дольше – на одном дыхании выкрикнул довольный Валерка. Сергей покачал головой и молча показал ему в низину - русло р. Псыш.  Русло реки был перекрыто лавиной. 
    – Валера, мы не только подрезали её, но и стронули ледник – заметил Сергей. - Изменения видишь? Впрочем, может, и к лучшему. Делегаций съехалось много. На завтра запланировано массовое восхождение на перевал в честь защитников перевала… Влетит нам. Нужно бы связаться мчсников. Река запружена.
  - Я не слепой – согласился Валера, закивав. – Я не могу представить себе, как это получилось у Андрея. У нас с тобой десятилетний опыт восхождений, а он был обыкновенный пацан. Как он смог её подрезать. В этих местах лавина из точки маловероятна. Ему нужны были лыжи. И то – маловероятно.
  - Ладно, Валер, потом договорим. Поехали. Остановимся у большого камня и там свяжемся с ребятами. Потребуется взрывчатка. Поехали, время. – Сергей, оттолкнулся палками и скользнул, а следом и друг. Снег уже спрессовался и не причинял хлопот, да и помощь лыжных палок не понадобилась. Друзья набрали скорость, петляя в стороны, и, вдруг.. им показалось, вернее не показалось, а прямо перед ними возник мираж… Прямо, впереди, рассеянные по склону егеря эдельвейса. В своей обычной форме в белых маскхалатах, они застыли с брошенными автоматами и альпенштоками на поясах. На  лицах неизбежность того, что произойдёт сейчас. Двое - отчаянно закрыли лица. Их ротный командир что-то кричал и продолжал стрелять. Из автомата, - беззвучно застыли в воздухе,  падающие гильзы. Как не был ошарашен Сергей, однако успел подставить руку и придержать Валеру, а потом обернулся и посмотрел вверх. Даже этого мгновения хватило: вверху, застыла одинокая фигура летящего лыжника. За лыжником, закрыв перевал и вершину Токмака, пенилось облако лавины… Прямо, перед лицом Сергея мелькнул силуэт немца в очках. Он проехал сквозь немецкого егеря и повернул к камню. Уже около камня, споткнулся и едва не упал. Напуганный Валерка дрожал и не скрывал этого: – Т,ты видел их Серёг? Я думал, что у меня сорвало крышу. Так и заикой можно стать. А тот, который очкарик. Ты проехал сквозь него. Не знаю почему, но мне его жаль. Ты видел в его глазах животный страх. А как блестели очки. – Сергей, не отвечая, дрожащими руками вынул флягу и отхлебнул водку, а потом передал другу.
  - Я видел не только это. Я их всех нарисую. Я видел и того парня, вверху, за которым шла лавина. Я видел Андрея! но, черт побери, как он смог это сделать?
  Валера кивнул другу и поперхнулся водкой. Чтобы запить, он поднял кусочек снега и зажевал.
 – Я не верю в мистику, но это мы видели вдвоём. Как и почему? – возбуждённо спросил Сергей. Валерка не отвечал. Он смотрел под ноги. Потом он нагнулся и разгреб снег и фирн: – Нужно ножики айсбаль, у тебя - тихо сказал он. - Там, под камнем что-то есть.
 Из под Большого камня скоро показались остатки доски и реборды по двум сторонам, а посередине – кожаные ремешки. Ими были схвачены и перевязаны голые и почерневшие ступни ног…

   - База, ответьте. База ответьте.
  - Я слушаю, это ты Валер? Мы обыскались вас. Где вы, чёрт возьми? Больше тысячи гостей ожидают завтрашнего восхождения. Вы заварили такую кашу, а сами пропали, как в воду канули. Телевизионщики из Германии вот-вот прибудут на вертолёте и, наши. 
   - Коля, но мы ведь оставили записку в номере, вы что, не нашли? Сейчас мы у большого камня.
  -  Я понял. Мы на «слиянии». Идём по вашим следам. У вас всё в порядке, мужики?
  - Почти в порядке. Нужна взрывчатка и  весь набор базового инструмента спас работ.
  - Что случилось? Сергей цел?
  -  Всё в порядке Коля. Мы подрезали лавину. Она перекрыла Псыш.  Нужно освободить проход воде, иначе к вечеру здесь будет озеро…
  - Я тебя понял. Неужели, столько навалило? Но зачем вы так рисковали?
  - Не было никакого риска, Коля. Просто – много снега. Да, не забудь про инструмент. Он нужен срочно!
  - Где Сергей? Валер, дай ему трубку.
  - Коль, ему сейчас не до того. Сергей пошёл к реке. Ему нужно побыть одному.
  - Выкладывай всё! – не сдержался начальник КСС. - Засранцы! Что вы ещё натворили?
   - Заткнись. Мы нашли… Андрея. Он как живой. Чем раньше извлечём тело, тем лучше. – В трубку шумно засопели: - Ты не врёшь Валерка? Ведь сколько лет прошло.
  - Нет, Коля. Желательно вертолёт?..
  - Я вызову сейчас же. Мы будем через пару часов. Всё. Конец связи.

***
Три месяца спустя.
Гималаи:
  На верхнем плато Канченджанги показались две фигурки горовосходителей. Они немного постояли, набирались сил и направились к туру - небольшой горке камней.
     Базовый палаточный лагерь международной экспедиции, где не в пример прошлым восхождениям, кишел телевизионщиками.
  Лучшие из горовосходителей Германии и России, консультанты из Швейцарии, лучшая из скалолазок – Инга из Штатов, потомки Месснера и Хергиани затаили дыхание. Гельмут дрожал от перенапряжения и не находил себе места. Олег и Николай - представители России нервно курили и переглядывались. В палаточном доме, напичканном всевозможной аппаратурой, десяток экранов показывали действительность в различных ракурсах…

    Тропу на вершину набили ранее, три двойки трёх материков. Это было общим решением горовосходительского общества Евразии, по простой и понятной всем вещи - вероятность риска и затрат усилий идущим последними, должна быть минимальной. Теперь, к конечной точке и последующему телешоу, поднималась последняя двойка горовосходителей… Спутники от орбиты планеты добросовестно передавали «картинку».
 По верхнему плато, к турику, медленно приближались две фигурки

    Высшую точку горы искать не нужно… Триста пятьдесят шагов. У тура флаг Китая, - предшествующей экспедиции. Валерка и Сергей выстегнули из карабинов верёвку, и устало  повалились в снег. Чёрно - синее безмолвие, нарушаемое сухим, обжигающим лицо ветром и близостью к космосу и звёздам, сковывало движения и затрудняло дыхание. Кислород они не взяли, - так было решено в последнем, четвёртом лагере, перед вершиной. Валерка пошарил внутри горки камней - тура и ничего не нашёл. Контейнера с именами прошлых восходителей не сохранилось. Он снова пошарил и под камнями и нащупал, пустую консервную банку. Потрусил. На свет показался лист бумаги, испещрённый именами предшественников. Сергей толкнул друга в бок: - Да будет тебе, Валер. Кому нужны эти записки о покорении,… доставай! – в шлёмах запищал сигнал вызова. Сергей недовольный вмешательством с базы, прижал сенсорный датчик.
        - Мужики, как вы там, - спросил Олег…
        - Нормалёк, Олежка. Отдышимся и пойдём. Гельмут психует?
        - Психует за вас, а говорят немцы спокойны… Давайте мужики, шевелитесь. Погода портится. По прогнозам - через полчаса, тихоокеанский циклон встретился с циклоном с индийского океана. Видимость уменьшится, - ураган. Восходящие потоки перейдут в вихревые. Спутники подтверждают.
        - Мы всё поняли. Выходим через десять минут. Конец связи.

   Сергей и Валера сбросили внешние рюкзаки и шлемы. Сергей, из своего рюкзака, вынул обломок доски и воткнул в снег. Валерка достал и развернул два флага и воткнул в снег, а потом отошёл на пять шагов. На скрещённые лыжные палки, он закрепил камеру и спросил: – Ты готов, Серый?  - Получив утвердительный ответ, направился к другу и стал рядом. – Четыре, три , два, - Серый- ноль. Затвор камеры зажужжал…. Сигнал ушёл на спутник, а оттуда в палаточный лагерь…  За горовосходителями трепетали два флага – России и Германии. Между  флагами – обломок доски с Наура и металлизированное фото Андрея.
  - Теперь пора Валер. – Напарник по восхождению молчаливо кивнул. Они пристегнули сноуборды необычной волновой конструкции к ботинкам, по краям пристегнули к ним карабины на оттяжках, туго затянули все застёжки на основных рюкзаках и  надели гермошлёмы.
  - Идёшь, первым, Валера. Всё по нашему плану. Конструкция-то хоть выдержит? Минус сорок. 
  - Выдержит. Может и не следовало сбрасывать резервные парашюты… – Он не успел закончить мысль, как в наушниках послышался грозный крик Олега. – Мужики, вы чо, рёхнулись! Надеть парашюты. Немедленно!
   - Олег не переживай, будет тебе. Мы несколько изменили план… ещё дома. Вероятность неудачи – нуль целых процента. И вес меньше почти на кило. Мы пошли.         
  Друзья переглянулись. Валера заскользил. Через две секунды за ним пошёл Сергей.   
 
 Гельмут кусал от нетерпения губы. Олег больше не разговаривал. Все присутствующие прильнули к экрану спутникового монитора. Две фигурки, одна за другой начали движение. Гельмут отхлебнул в волнении глоток коньяку и приказал. – Крупный и средний план вершины. Включить выход передающего сигнала на спутник.  Мы в прямом эфире евразийского телевидения.
  Фигурки на склоне разделились и пошли в стороны.
 – Что они вытворяют, черти! – разволновался Олег. Он, как и все присутствующие понял, что задумали друзья. Гельмут стиснул зубы. Он доверял этим ребятам, но волнение от этого не уменьшилось. Он вспомнил, как, тогда в Архызе, Сергей по памяти нарисовал егерей, каких успел увидеть под Науром. Его дед на фотографии точь-в-точь походил на того очкарика, кто был на рисунке. Рисунки Сергея пошли по всем газетным изданиям Германии. Многие из потомков погибших, узнали своих дедов. Внучка офицера, который стрелял, немедленно приехала на телеканал Гельмута… Казалось – сколько прошло времени, но память оказалась жива. Валеркина публикация на тему войны наделала шуму и вызвала широкий отклик во всей Европе...
   
    У Валеры пробежал предательский холодок по спине… их спуск на Ушбе и подрез той лавины казался ребячеством, по сравнению с этим. 
   Они с Сергеем описали дугу и взяли склон в крест.  В наушниках зазвучал голос Сергея: – Валер, всё нормалёк. Мы вышли на график и полумиллионник - наш.
  - Серый, мы стронули, ползёт весь склон под нами. Да, весь склон, как мы и предполагали.
 В палаточном городке наступило оцепенение. У Коли захрустели пальцы в суставах.
 – Майн гот! –  Гельмут вытирал струящийся на морозе пот. - Они нарушили план спуска. Нужно было идти параллельно.

   В квартире Арсении в телевизор неотрывно смотрели две гостьи и сама хозяйка. Новости прервались. На экране появилось торжественное лицо Гельмута.
 - Важный, как гусь – не удержалась Надя.
 – Мы начинаем прямую трансляцию на Евразию – Начал Гельмут и снял очки, заметно дрожащими руками. - Не так уж давно с вершины Эвереста спустился на лыжах японец Уэмура. Спустя пятнадцать лет, один из советских альпинистов прыгнул с парашютом с другого восьмитысячника и положил начало экстремальному виду спорта. Мы специально сохраняли интригу этого восхождения на протяжении месяца. Через несколько минут, вы убедитесь в том, что не зря смотрите телевизор на наш канал… Произойдёт нечто неожиданное. Не отрывайтесь от экранов.. Мы находимся на территории Непала у легендарно горы богов - Канченджанги. Соединяю вас напрямую с российскими альпинистами… Ребята, ответьте? В телевизоре раздался спокойный голос Сергея» – Гельмут, чуть позже… Валера, ты слышишь меня? Не прозевай кулуар.
  - Да, Серый. У меня всё в порядке. Через три секунды раскрываемся. Воздушным потоком наша красавица выбросит  как надо. - У Нади и Женьки непроизвольно стиснулись пальцы, а у Гельмута побелели костяшки пальцев.
 
 – Божечки,  какая она огромная. Я боюсь за них…
 
  - Всё Валер, раскрываемся. – Сергей завёл руки за голову и согнул в локтях. За гермошлемом он нащупал два кронштейна. Руки зажались обхватами. Заученным до автоматизма движением, снял предохранитель и повернул рычажок.
               
      - Крупный план! Все камеры крупный план! – закричал Гельмут, напрочь забыв про прямой эфир.  Вершину заволокло облаком. Лавина, белой лентой водопада ринулась в полуторакилометровую пропасть. Снежный туман рассеялся через минуту… У Канченджанги парили две птицы. Птицы поднялись, облетели вершину и устремились к палаточному городку. Гельмут радостно  выдохнул и надел очки: – Ребята, как вы? Не поморозитесь? Отвечайте.
 - Гельмут, у нас всё нормалёк.  Валер, ты обещал сказать, откуда эта конструкция. На Памире она не отказала. Здесь тоже. Признавайся, у кого ты украл крылья? расшифровал рисунок Да Винчи?
  - А бить не будешь? Побожись.
  - С какой стати, Валер мне бить тебя?
  - Тогда слушай. Мне помогли ребята из «Баумана». Они несколько усовершенствовали конструкцию; ввели современные материалы ну нанофигнюшки; прогнали на компьютере, а потом в аэродинамической трубе. Результаты оказались превосходными.
  - Это я уже слышал. Не тяни. Кто автор? Да Винчи?
  - Не угадал. Этот чертёж был на последнем листе дневника Андрея. Я не показал его тебе.
  - Что!? Пеняй на себя!

Гельмут не понимал того, что происходит. Птицы сложили крылья и быстро неслись, падая к лагерю. Одна гналась за другой. У самого лагеря птицы распустили крылья. Восходящий поток воздуха поднял их.
 – Мужики, куда вы собрались? – забеспокоился Олег. В ответ раздался смех Валеры: – Мы пойдём по второму, запасному варианту. В лагере приземляться не будем. Незачем  бить ноги и идти пешком. Гуд бай. Ждём вас в Катманду. Праздник говорят у буддистов. Прикидаешь, Серый, что с ними будет, когда узрят нас.
 - Узрят, - захохотал Сергей. – Ещё бы! Если китайцы нас не собьют…

***

Письмо из плена:
     Здравствуй мама, жена и дочь. Пишу из далёкой и холодной России. На здоровье причин жаловаться нет. Занимаемся мы восстановлением разрушенного нами. Кормят нас не совсем хорошо, но хватает. Русские сами недоедают, так что жаловаться на это грех. Первое время мы старались избегать разговоров и общения с ними. Теперь полегче. Их ненависть к нам несколько стихла, но не прошла. Строим мы много. Сейчас уже полегче. Трудно было в первое время. Письмо, которое пишу, передаст вам Карл. Его отпустили домой, с первой партией. Скоро и я буду свободен. Русские говорят – месяца через два – три. Как мне хочется домой, обнять вас всех. Моей Эльзе – дочурке ничего не могу передать. Она наверное меня и не узнает… Спасибо русским. Они разрешили передать письмо на мою родину. Из газет мы знаем – жизнь в Германии налаживается. Вы живёте в восточной части – это хорошо. В этом году я вернусь и жизнь вернётся в своё русло.. Раньше я верил в фюрера, теперь в бога. Я не рассказывал вам, как попал в плен. Не хотелось. Русские разрешили написать о том злополучном дне….. Тогда, в тот день, когда это произошло, вспомнить страшно. Наша рота стояла под перевалом;  мы чувствовали себя победителями. Каждый из нас имел опыт восхождений и знал, что такое горы, а обер- лейтенант и подавно – он бывал в этих краях до войны. Тот перевал называют Наурским. Из всей нашей роты в живых остался только я,… остальных погребла лавина. С тех пор я верю в бога.
  Этот русский, я до сих пор помню его глаза. Он снится мне часто. Мы тогда подумали, что он сошёл с ума. Он что-то кричал нам, а мы смеялись и показывали пальцами…  Я, не знаю, что могло меня спасти, не знаю,… мы все смеялись, когда он появился у вершины… наш офицер понял раньше всех и начал стрелять. Лыжник начал стремительно спускаться. Когда русский сделал дугу  в кулуаре, а потом снова пересёк кулуар, для нас не осталось ни одного шанса. Мы это поняли, но сделать было ничего нельзя. Он стремительно спускался. Я видел его обмороженное лицо и чёрные пальцы. Почему-то у этого парня был грустный взгляд, когда он посмотрел на меня. Вслед за ним шли, как волны в море – облака лавины… теперь вы знаете всё..
  Я не дождусь, когда вернусь и обниму вас. Из газет и радио мы знаем последние новости. Целую вас всех. К лету обещают отпустить. Жду – не дождусь. Восемь лет прошло.. поцелуйте за меня Эльзу….
До встречи. Курт.
***

Письма Андрея:
1.
    Здравствуй мама и ты, Асюха. Спешу сообщить вам, у меня всё хорошо. Нас привезли на Кавказ. Я никогда раньше не видел гор. Обалдеть! В точности как говорил отец и ты. Куда там нашим горкам.. Мам, извини, что бросил институт. Зачем мне «броня» и диплом инженера, когда все на фронте. Не могу я отсиживаться в тылу.
   Кормят нас хорошо. Выдали винтовки и патроны, правда, стрелять в некого… Я сказал  приёмной комиссии, что раньше бывал в горах. Мне поверили и, теперь мы тут. Здесь нет войны, одни разговоры и сводки совинформбюро..   Вчера днём, машина наша забурилась и забуксовала в снегу. Пока курили, она начала сползать в пропасть. Еле удержали. Потом нас разделили на группы.. если можно сказать - идём..  Вернее – ползём. Снегу навалило по колено. Им засыпаны верхушки гор, сосны стонут и трещат их лапы. У нас в Ленинграде я не видел столько снега. Как он слепит глаза.  Река бушует в камнях. Иногда, кажется, что весь мир застыл и погрузился в белое причудливо-фантастическое покрывало космоса. Иногда слышен шум. Наш лейтенант говорит – это лавины. Хотелось бы увидеть, но не до того. Нужно идти. Нас – десятеро. Лейтенант всё время психует. У него одно на уме – ПЛАЦДАРМ. Ещё он говорит, что нельзя есть снег - простудим горло. А что тогда пить, спирт? – его мало. Он – н.з. С нами проводник из местных. Он всегда молчит и не хочет разговаривать, а глаза у этого парня – как колючки. Я думал, он немой, но оказалось - у него погибла вся семья. Ещё у нас есть санинструктор. Её зовут Олеся. Она из Белоруссии. Говор у неё странный, не похожий на наш. Она моложе любого из нас. зачем таких вообще берут на войну. Ей бы в театре играть или сниматься в кино. У неё карие глаза и длинные ресницы как у Аськи, а лицо напоминает твоё.  На ресницах лежит снег. Васька обидел её и получил от меня. Летёха пригрозил трибуналом. На том и закончилось. Мне почему-то кажется, я влюбился в эту девушку. В институте такого не припомню. . Лейтенант всё время торопит нас, потому времени для отдыха мало. Сейчас снова команда и, пора идти.
  Писем от отца я не получал. Ты писала мне, что его часть расформировали и потому нет писем.  Что он где-то под Сталинградом. Если пришлёт весть, передай ему адрес моей полевой почты. Нам пора. Целую всех. Привет Аське. Андрюха.

,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,
 2.
 Здравствуйте мама и Аська. Почту нам не приносят, и потому письма приходится держать при себе. Через пару недель прибудет рота и тогда будет полегче. Мы сейчас обороняем перевал и ожидаем подкрепления. Его называют Наурским. Почему – не знаю. К снегу и холоду привыкли. Мы соорудили навес, вроде сарая и теперь ветер не страшен. Дров мы заготовили. Основные части скоро подойдут. Мы – это и есть плацдарм. С лейтенантом мы подружились. Он  бывший студент третьего курса «ист- фака» из Львова. Ему уже пришлось повоевать. Правда рассказывает о том неохотно. Он на год старше меня. Когда мы пришли сюда, обнаружили навес и что, странно – часть досок была распиленной. И охота было кому-то нести их сюда. Проводник наш объяснил, что здесь останавливались пастухи, а ещё раньше был совестный русско-немецкий лагерь альпинистов.
   Когда поднимались, я думал остановиться сердце, а этот местный – парень нормальный. Он тащил наверх поклажу за троих. Как оказалось сейчас, из нашей группы по-настоящему знают, что такое горы, он и лейтенант… Здесь красиво. Иногда кажется, что у наших ног весь мир. Хорошо видно Эльбрус. Не видно только Ленинграда. Сейчас сидим у костра и греемся рядом с Олесей,  мне сейчас заступать в караул. Пишу вам письмо…..   сегодня целовались с Олеськой и это заметил местный. Он пригрозил в шутку и сказал: – Губы «слыпнутса»… Как там вы с Аськой? У нас всё нормально и тихо.  Войны нет….Прощайте.  Ваш Андрюха.
***

(обрывки дневника)
Ничего больше не хочу. Пальцев почти не чувствую… немцы появились неожиданно со стороны, откуда мы их ожидали.. почему? Неужели немцы захватили и эти места. Радио нет. Холод и смерть съели почти всех. Я и наш проводник ещё живы. Сергею, нашему лейтенанту пуля попала в голову. Проводник наш молодец. Мне кажется, что он вообще не чувствует холода. Он положил много их и очистил склон. Час назад ушла Олеся. Я не смог остановить кровь. Кровавые пузыри на её груди расплылись, а потом превратились в красный лёд. Она прошептала мне: «Андрюш, я знаю – ты остановишь их». Я закрыл её глаза и поцеловал. Вдвоём отбили ещё одну атаку. Я расцепил застывшие пальцы проводнику. Каким -то сверх усилием он захрипел и сказал одно слово, а потом умер… была ещё одна атака. Я отбил её. Ночью они не сунутся. Это произойдёт утром. Патронов больше нет… всех девятерых я положил рядом.. Заалело - скоро рассветёт и они пойдут. Ну и хрен с ними. Пусть идут. У меня для них сюрприз. Я понял, что хотел сказать проводник. Нужно только подняться повыше к вершине. Тогда всем фрицам, кто на отрожке и тем, кто в кулуаре придёт конец. Оружие мне больше не нужно. Оружие – это я… жаль,.. что не успею сделать крылья. Мне пора. Кто найдёт планшет передайте по адресу  : г. Ленинград пр. ……………………..фамилия………Андрей.

***
            
        Андрей, стиснув зубы, всю ночь рисовал и чертил. Пальцы перестали ныть и болеть. Они почернели. Он снял несколько досок с навеса и соорудил одну широкую лыжу. Потом, снял сапоги с лейтенанта: – Извини брат, тебе уже всё равно, а мне нужно закончить нашу работу. – Из голенищ он нарезал полосы… На прощанье, Андрей поцеловал ледяные губы Олеси и увязая в снегу, пошёл к вершине. Чуть повыше перевала, он обмотал планшет шинелью лейтенанта и глубоко зарыл в снег.
  Солнце всходило. Едва первые лучи коснулись Андрея, он остановился и снял сапоги. Портянки пристали к коже. Боли не было. Что было сил, накрепко привязал ремешками из сапог лейтенанта  ступни. Потом он посмотрел вниз…            
   Фигурки немцев ожили и начали двигаться вверх по склону. Он проследил траекторию и успокоился. Всё сходилось. Осталось совсем малость…

   Германский офицер вздрогнул и взглянул вверх. Как не была маленькой фигурка под вершиной, но всё же он разглядел врага и понял его замысел. – Фойе! – как сумасшедший закричал он. Рота егерей непонимающе уставилась на своего командира. Обер лейтенант указал на фигурку и тут раздался крик.
  - Зачем вы пришли!? – фигурка скользнула вниз, петляя из стороны в сторону. Офицер начал стрелять, понимая безысходность положения, но  лыжник, не останавливаясь, летел вниз – к кулуару.
  Андрей слышал позади шум. Расчёты оказались верны. Он дважды пересёк кулуар, когда увидел воочию, растерянных немцев… Почему-то стало жаль очкарика. Он посмотрел на небо. Там, высоко, высоко его ожидали Олеся и мама. Олеська улыбалась и звала его.
 А там, - ещё выше, и, одновременно – внизу, в громадьё Гималаев слепила гора богов - Канченджанга. У её дымящейся вершины парили две птицы.