Остров

Озеро было еще больше, чем казалось вначале. Когда  они подумали, что уже приблизились к берегу, то с удивлением и разочарованием поняли, что это просто большой остров, а озеро простиралось дальше, до самого подножья гор. С горем пополам, промокшие и почти уже в полной темноте, молодые люди причалили к острову. Сил вытащить лодку на берег уже не оставалось, и Егор просто привязал ее веревками к лежавшему на берегу, и, казалось, вросшему в землю старому замшелому бревну. Устало сев на него, они в растерянности молчали.
    - Ничего, Егорушка, мы переночуем как-нибудь, а завтра дальше поплывем,  -  негромко говорила ему Татьяна.
    - Поплывем, конечно, поплывем. Не  переживай, вот у меня еще две галеты осталось, я не хочу, кушай.
    - И я не хочу, любимый, - судорожно сглотнул, ответила ему Таня. - Ты ешь, тебе сил больше надо, ты гребешь.
    - Ну, давай тогда по одной, - сказал Егор, протянув ей галету, а свою он незаметно снова спрятал в карман.
    Таня подошла к воде и, присев на корточки, опустила  галету в воду.
    - Послушай, Егор, - внезапно сказала она, - но ведь дым-то был. Дым же мы видели, правда?
    Егор в растерянности посмотрел на девушку.
    - Танька, а ведь и правда, мы же видели дым. Я с этим островом так расстроился, что все из головы вылетело. Может, это где-то здесь, давай посмотрим.

    И  вот бывает же так в жизни, именно  в эту секунду, не раньше и не позже, именно сейчас, они услышали громкий собачий лай - где-то совсем близко.
Бросив на берегу рюкзаки, Таня и Егор  просто бежали на этот звук, не обращая внимания на хлеставшие  по лицу ветки и перепрыгивая через поваленные деревья.
    Неожиданно Егор вдруг вскрикнул и как-то неловко упал. Подбежавшая к нему Таня увидела, что парень лежит на земле и негромко стонет, держась за ногу.
    - Что с тобой, Егорушка? - спросила она.
    - Да вот, Танюш, на сук в темноте напоролся как-то, темно ведь, кровь течет, - прикусив от боли губу, Егор убрал окровавленную руку от правого бедра. - Ты не бойся, я сейчас встану, только помоги мне немножко на эту ногу ступить, думаю, сразу не получится.
    Перепуганная девушка попробовала помочь ему подняться, но, охнув от боли,  Егор снова опустился на траву. Из глубокой  раны текла кровь, она уже полностью пропитала штанину. Даже в такой темноте Татьяна разглядела,  как побледнело лицо парня, и в отчаянии закричала:
    - Помогите! Помогите же нам! Есть тут кто? Помогите, ну, пожалуйста!

    Она плакала и беспомощно пыталась зажать рану стянутой с себя рубахой.
 Внезапно из кустов выбежала собака и звонко залаяла, а еще через несколько минут на этот лай из леса вышел молодой парень.
    - Тихо, Туман, рядом  сидеть, - скомандовал он, и собака послушно уселась к его ногам. - Что по ночам-то бродите? – хрипловатым, видимо, со сна, голосом спросил он у Татьяны. -  Как вы вообще тут оказались на нашем острове?
    - Мы на лодке сюда, - не переставая плакать, пыталась рассказать девушка.
- В тайге заблудились, к озеру вышли, а там лодка в кустах, и дым увидели, к вам шли, а Егор вот упал, и кровь… - она снова зарыдала в голос.
    - А ну-ка пусти, -  наклонился к Егору парень и  мельком бросил взгляд на окровавленную ногу. - В темноте и не разглядеть ничего. - Он выдернул из своих брюк ремень и умело перетянул бедро Егора выше раны. - Ты как, дошкандыбаешь потихонечку? Тут не очень далеко.  На руках-то я тебя, пожалуй,  не уволоку, кабанчик приличный, - он приподнял Егора и усадил, привалив к стволу дерева.
    - Голова немного кружится, - виновато улыбнувшись, пробормотал тот, - но я сейчас встану, и пойдем, говоришь, ведь недалеко.
   Стоя на коленях возле Егора, Таня взяла его за руку и, с беспокойством глядя на любимого, сказала:
    - Ты посиди, посиди, Егор, я помогу тебе дойти.
    Наблюдавший все это,  парень хмыкнул и отошел в сторону, наклонив голову и шаркая отчего-то ногами по земле. Он как будто что-то пытался найти. Не отходивший от него ни на шаг пес вдруг подошел к Татьяне и  ткнулся носом в ее плечо, несколько раз при этом вильнув хвостом. Девушка нерешительно протянула руку и осторожно погладила пса по большой голове.
    - Ого, а Туман-то вас признал, - раздался голос подошедшего парня, в руках он держал крепкую длинную палку с рогатиной на конце. - Вставай потихоньку, вот, опирайся на нее. Думаю, сухостоина выдержит, - обратился он к Егору, - сейчас помогу встать. - Посмотрел на поднявшуюся с колен девушку и продолжил:
- Вообще-то Туман ни к кому не подходит, воспитан так, а вот вас почему-то признал, неплохие вы люди, видно. Ну ладно, он -  Егор. А тебя как зовут?
    - Таня, - негромко ответила она.
    - Ну, а я Павел,  вот и познакомились.
    Обняв Егора за плечи, Павел помог ему встать и протянул палку.
    - На нее опирайся и потихонечку топай, я впереди пойду, там еще болотце небольшое есть, осторожней. До дома нашего недалеко, но вы не спешите, и не бойтесь, вас теперь Туман выведет. Идите за ним. - Он ласково потрепал собаку. - Веди гостей домой, Туман. - И пошел вперед, быстро растаяв в темноте.

    С небольшими передышками ребята все же вскоре вышли на край большой поляны и увидели посреди нее добротный дом с несколькими постройками помельче. «Подворье» - именно это старое русское слово почему-то промелькнуло в мыслях Татьяны.
    Выбившийся из сил Егор опустился на траву, голова кружилась, руки тряслись от напряжения (палка глубоко проваливалась в землю, и идти, опираясь на нее, было настоящей мукой). Таня с беспокойством смотрела на него, на испарину, выступившую на лбу, и гладила его вздрагивающие руки.
    - Сейчас уже, Егорушка, сейчас, потерпи, потерпи немного, сейчас нам помогут, - шептала она. 
    Туман, оглянувшись на них, побежал к дому и несколько раз негромко гавкнул. Дверь избы приоткрылась. Оттуда на крыльцо вышел Павел, его хорошо освещал неяркий желтоватый свет, вырывавшийся из дома наружу. Вглядываясь в темноту, он что-то негромко проговорил, и из дома вышли еще два человека. Втроем они подошли к сидевшим рядышком молодым людям. Один из них осветил их фонариком, Егор сразу встрепенулся.
    - Сейчас я, сейчас встану.
    - Ох, грехи наши тяжкие, - это проговорил подошедший вплотную кряжистый мужичок, глядя на безуспешные попытки Татьяны помочь Егору подняться.
    - Отойди-ко, девка.
     Подхватив вдвоем парня под мышки, мужчины почти понесли Егора в сторону подворья. Мальчишка с фонариком бежал впереди них, а Таня бездумно шла сзади, еле передвигая отяжелевшие до судорог ноги.
    Егора в избу почему-то не занесли, пройдя немного в сторону, остановились перед небольшим сарайчиком, куда, открыв дверь, все и вошли. Зайдя следом, девушка увидела, что Егора положили на разворошенный пук сена, от которого одуряюще приятно пахло. Мужики о чем-то тихо переговорили между собой, а потом старший, хмуро глянув на Таню, сказал отрывисто:
    - Будьте здесь. Не выходи во двор пока.
   Взрослые ушли.  Мальчонка остался с гостями, и, подсвечивая фонариком, важно проговорил:
    - Не бойтесь, папенька с братцем сейчас маменьку приведут, она его вылечит. Маменька у нас разные травы и мази знает, всех нас от хвори лечит и раны заживляет. Петра, старшего братца, в прошлом годе медведь порвал, на спине места живого не было, так маменька его вылечила. Сейчас только два шрама и есть.
    Под этот неторопливый говорок мальчика Татьяна снова присела рядом с Егором, с тревогой вслушиваясь в его тяжелое дыхание.
    - А вот и маменька идет, - весело проговорил пацанчик.
    Татьяна увидела, как в сарайчик входят знакомые уже ей мужики, освещая  путь керосиновой лампой, хотя, скорее, они  освещали дорогу не себе, а светили под ноги идущей рядом с ними невысокой женщины.
    - Здорова будь, девица, - услыхала она не по годам звонкий голос женщины. 
    Привстав с сена, несмотря на гудевшие ноги, девушка чуть поклонилась и ответила:
    - Здравствуйте.

    Глянув на нее, женщина перевела взгляд на Егора. Немного помолчав, она начала говорить мужикам, что им надо делать. Те быстро расстелили на охапке сена кусок брезента, покрыв его сверху чистой простыней, и перетащили туда Егора. Парень еле слышно простонал, когда ненароком задели его раненую ногу. Мужчины аккуратно сняли с него брюки и посторонились, женщина снова что-то сказала, один из них вышел и быстро вернулся с ведром, тазиком и каким-то кувшином. Женщина, взяв чистую холстину, обмыла рану, она оказалась неожиданно глубокой и рваной. Глядя на этот ужас, Таня опять беззвучно заплакала, закрыв лицо руками. Она не знала, сколько времени простояла так, всхлипывая и ничего не видя вокруг.
    Неожиданно мягкая теплая ладошка погладила ее по спутанным волосам. Таня подняла голову и увидела перед собой улыбающееся лицо не старой еще женщины, которая смотрела на нее удивительно ясными, вроде бы лучащимися глазами.

    - Ну что же ты ревешь-то, глупенькая, все хорошо уже, спит твой Егорушка, - услышала она мягкий, успокаивающий голос.
    Судорожно всхлипнув еще раз, Таня вдруг уткнулась лицом в грудь женщины. Та гладила ее по голове, по плечам и что-то говорила. На душе у девушки стало спокойнее. Это спокойствие легким туманом окутывало все ее тело, и сквозь этот добрый туман Таня услышала, что через несколько дней ее Егор полностью поправится, все будет хорошо…
    Неяркое солнце светило в небольшое окошко сарайчика. Открыв глаза, Таня зажмурилась. Повернула голову в сторону Егора и увидела, что он тоже смотрит на нее. Парень был еще бледен, но улыбался.
    - Доброе утро, солнышко мое, - прошептал он и попытался привстать.
    - Лежи, Егорка, лежи. Куда ты? - испуганно проговорила девушка. - Очень болит, да?
    - Дело в том, роднушь, что совсем не болит, - ответил Егор. - Почему-то я ее просто вообще не чувствую. - Он, откинув с себя теплое одеяло, которым был заботливо укутан, посмотрел на забинтованную ногу. Потом перевел взгляд на девушку и  виновато сказал: - Похоже, надолго мы тут из-за меня устроились, Танюш, вон как лихо меня забинтовали, прямо мумия. Ты будешь любить мумию, Тань?
    - Да ну тебя, все шуточки, - тем не менее улыбнулась девушка.
    Перебравшись поближе, она сама увидела, что нога Егора была забинтована от бедра до колена.
    - Расскажи, что тут было, Танюш. Я кусками, как в тумане, все помню.  Сознание, что ли, терял?
    Таня вкратце рассказала, как его притащили в этот сарай, как женщина, хозяйка дома, обработала и забинтовала рану.
    - Она сказала, что через несколько дней все заживет, а потом и я уснула, как в яму провалилась, - закончила она.
    Внезапно приоткрытая дверь сарая заскрипела и слегка распахнулась, у входа стояла вчерашняя собака и внимательно смотрела на них. Пес был необычной светло-серой окраски, хвост был загнут тугим колечком.
    - Туман, - позвала его Таня и протянула к нему руку.
    - Вот почему его Туманом-то назвали, - сказала она Егору. - Он, кстати, тоже вчера тебя спасал, видишь, какой он, серенький, - говоря это, Таня гладила подошедшего к ней пса.
    Тот, коротко лизнув ей руку, выбежал из сарая и, подбежав к крыльцу дома, громко залаял.
    Уже через несколько минут к ним вошла женщина, в руках она несла дымящиеся кружки. А под мышкой держала здоровенный круглый каравай хлеба. Поздоровавшись и передав кружки молодежи,  она сказала:
    - Пейте-ко да сил набирайтесь, я сейчас вам покушать пришлю, чтоб все съели, - и вышла.
    Несколько минут они прихлебывали из больших деревянных кружек какой-то травяной отвар и молчали. Наступившую  тишину разбавлял птичий гомон, карканье ворон и какое-то веселое повизгивание. У двери сарайчика опять появился Туман, а около его лап крутились волчками три толстеньких щеночка, они хватали его за лапы, пытались потявкивать и постоянно валились друг на дружку. Глядя на них, Татьяна весело рассмеялась.
    - Смотри, Егорка, Туман своих детишек привел нам показать. - Она почмокала губами и похлопала ладонью по брезенту. - Идите сюда, карапузы, идите.
 
    Через минуту три толстопузых веселых щенка прыгали уже вокруг них. Они облизывали Егора, который пытался уберечь от этого «наезда» свою раненую ногу, таскали Татьяну за спутанные длинные волосы, ловили друг дружку за закрученные в колечко хвостики. Туман, как настоящий заботливый отец, прилег на самом краешке брезента и внимательно приглядывал за беспокойными сорванцами, нежно порыкивая на них, когда те принимались кусать его за уши и лапы.

    Весело смеялась Татьяна, улыбался Егор, убирая очередного восторженного лизуна от своего лица. Они и не заметили, когда насторожился Туман, повернув свою крупную голову в сторону двери. И, только услышав угрожающее рычание, обратили внимание на то, что возле входа в сарай стоит еще одна собака. Тоже серая, но темнее Тумана, она рычала, глядя на них, и скалила крепкие острые зубы, прижав уши к голове. Казалось, она собирается кинуться на них.  Глаза собаки горели желтоватым светом и не отрывались от людей. Испуганная девушка, прижав к груди одного из щенков, молча смотрела на эту злую собаку, а Егор вдруг прошептал:
    - Как волк рычит, похоже, это волчица, Танюш, во здесь дела…
    Не вставая со своего места, угрожающе зарычал и Туман, рычание его было спокойным, но с какими-то переливами. Коротким рыком ответив ему, прибежавшая собака отпрыгнула от входа в сарай и куда-то исчезла.
    - Настоящий хозяин, - улыбнулся Егор, глядя на девушку, - видишь, как его жена слушается?
    - Я тебя тоже слушаться буду, всегда-всегда, только ты не рычи так страшно, - засмеялась Танюша. - Вот выберемся отсюда, поженимся, и ты тоже будешь вожаком стаи. Да, Егорушка?
    Улыбаясь, она смотрела на него и вдруг увидела, что парень беспокойно нахмурился.
    - Что Егорка, болит? - спросила она.
    - Выберемся мы, Таньча, конечно выберемся, только самое главное-то мы забыли. Рюкзаки прямо на берегу бросили. Совсем из головы вылетело, расслабился я что-то. Представь, что будет, если их найдут. Идти надо и спрятать их где-нибудь получше, а то ведь, не приведи господь…
    Девушка испуганно охнула и прикрыла рот ладошкой.
    - И правда ведь, Егорушка. Я пойду, спрячу. Я помню, где мы их оставили. Хорошенько спрячу и вернусь.
    - Вот они где, цуцики непослушные, - раздался у входа громкий хрипловатый голос. Это появился хозяин дома, рядом с ним стояла убежавшая собака.
    - А я-то думаю, что это Найда по двору как неприкаянная мечется и завывает. Ты, Туман, зачем дитев у матки отобрал и сюда привел? - Мужчина  потрепал по загривку подошедшего к нему пса. - Гостей повеселить решил, а матка там убивается, за дитев боится.
    Услышав голос хозяина и тихое рычание матери, щенки с веселым визгом, путаясь в траве короткими лапами, побежали по двору. Когда веселая семейка зверей удалилась, мужик внимательно посмотрел на парня и девушку.

    - Ну, как зовут-то вас, я еще вчера узнал, а я Федор, стало быть. Супруга моя, Дарьюшка, или Дарья Степановна, она тебе ногу-то лечила. Три сына у меня, стало быть. Средний - Павел, он вас вчера нашел, Ванюшка – младшенький. Ну, да ты его видела, - кивнул он Татьяне. – Ну, и Петр, старший, он позавчера в поселок поплыл, сегодня к вечеру объявится. Что? - спросил он, глядя на девушку, которая внезапно ойкнула.
    - Мы же лодку взяли, а вдруг он уже на берег пришел, а лодки нет, - растерянно ответила Таня. - Нехорошо как получилось,- договорила она уже тише, при этом внимательно глядя на Федора при свете дня.
    Левую щеку мужчины пересекал грубый шрам, и от этого лицо его получалось немного зверским. В голове девушки даже мелькнула мысль, что вот сейчас, чего доброго, этот дядька начнет ругаться. А может, и вообще  выгонит их с Егором обратно в лес.
    - А давайте я лодку назад отгоню, я грести могу, вы не думайте, - быстро заговорила Татьяна. - Ведь правда нехорошо получилось, мы так и хотели сделать потом, вернуть, но Егорка ногу поранил, а потом ночь, все как-то… и я уснула, - совсем тихо закончила девушка, с испугом глядя на Федора. 

    Мужчина задумчиво смотрел на них, легкая улыбка вдруг тронула его губы, она пробежала по искореженному шрамом лицу и скрылась, когда он нахмурил брови.
    - Не надо никуда бежать и тем более плыть, Павел уже отогнал лодку на место, да и поклажу вашу с берега сюда принести успел.
    При слове «поклажа» снова хмурая тень набежала на его лицо, и он покосился на Егора. Спокойно так посмотрел, уверенно, и парень не стал отводить свой взгляд. Несколько мгновений оба вглядывались друг в друга, и Федор снова улыбнулся.

    - Думаю, не ошибся Туман в вас - я этой собаке больше, чем себе доверяю, совесть есть у вас, и душа открытая. Нет темноты в вас, не вижу я ее.  А сейчас - мыться и есть, небось, изголодались, в тайге-то бродивши. Извиняйте, но в избу не зову, у нас свой уклад, нельзя не нашей веры в дом пускать, тем и крепки мы. Пока жить здесь будете, и посуду вам дадим. Не обессудьте. - В дверях обернулся и добавил: - По двору только с Туманом ходите пока. Найда-то у нас волчица, я ее маленькую совсем из озера раненую вытащил, видимо, охотники выводок накрыли, а она в воду кинулась, от погибели. Так что она меня за вожака признает, с остальными просто мирится, ну, а чужака и порвет запросто. Вот так-то, ребята.

    Молодые люди молча смотрели друг на друга, потом Егор с беспокойством сказал:
    - Из огня да в полымя, Танюш. Видел я этого Федора, у якутов тогда видел, из тех самых он, ты поняла, у которых мы…
    Девушка быстро закивала головой.
    - Что же делать нам,  Егорка? Что будет-то?
    - Не знаю я, Танюш, давай уже по обстоятельствам, что теперь толку гадать. Рюкзаки они нашли, не думаю, что туда лазили, не похоже на них. Но кто его знает. Если что, правду расскажу. Мне кажется, сочинять что-то глупо, он меня сразу раскусит. Да и врать-то что? Рюкзак Василия все равно отдавать надо. Да и нашей вины тут нет, что он у нас оказался. Ну, а про наше золото… Не знаю я, Танюшка, давай все-таки разговора дождемся, там видно будет, - вздохнул он.

    - Знаешь, Егорка, мне кажется, все утрясется. Мы еще помучаемся немножко, а потом все будет хорошо. Помогут нам до поселка добраться, отдадим рюкзак этот. А потом что-нибудь придумаем, правда ведь? - Таня несмело улыбнулась и продолжила: - Я только немного боюсь, милый, вдруг в нас снова стрелять будут. А может, они уже и забыли про нас, а? - с надеждой посмотрела она на него.
    Егор со вздохом ответил:
    - Ну, это вряд ли, такие, как Мага, не забывают. Во-первых, авторитет потеряет, если за убитых кентов не отомстят, а во-вторых, золото, Таньча, это вот якутское золото. Оно же просто так под ногами не валяется. Да еще в таких количествах, - тяжело вздохнул он.
    Таня почувствовала его беспокойство.
    - Что же нам делать-то? Я ведь и вправду боюсь, должен же быть какой-то выход, - в ее голосе предательски зазвучали слезы.
    - Только не плачь, Танюш, только не надо плакать, ну, посмотри сама, как нам везет на хороших людей. Помогут, подскажут. Вот с этим Федором поговорю, мужик-то, видно, не простой. Староверы, они издавна обособленно живут, у них свои правила, да и к золоту он, видать, равнодушен, если не больше сказать, ведь не зря же он к нашим якутам в такую даль добирался.
    - Танюшка, выходь-ко на свет, - раздался у входа голос хозяйки, - мыться пора, вода согрелась уже.
    Молодые люди увидели Дарью. Она стояла с узелком в руке и с широким полотенцем через плечо.
    - Пошли, пошли, - поторопила она девушку. - А ты, касатик, тут подожди, сейчас мои мужики придут и тебе тут обмыться помогут, - улыбнулась она Егору.

    Поманив за собой Татьяну, хозяйка пошла в сторону леса, недоумевающая девушка отправилась следом. На отшибе от жилых помещений стояла небольшая будочка, казалось, что эта старая постройка вросла в землю, даже крыша ее уже поросла мхом.
    - Вот тебе и банька. Вода теплая в бочке, ушатик там же стоит, вехотка и мыло на полочке, в банке отвар травяной. Голову помоешь им, сполоснешь, волосы блестеть будут и чистыми дольше останутся. Бельишко свое там простирнуть можешь, взволгла уже вся, вижу. Я вот на смену тебе рубаху свою и юбку принесла, и полотенце вот, все чистое, не побрезгуй. Мойся, не бойся, никто здесь не охальничает и не побеспокоит, я-то домой пойду, а Туман у двери останется, с ним и вернешься. Полюбилась ты псу нашему, вот где диво-то, - и она с улыбкой покачала головой.
    - А у Егора скоро нога заживет? - тихо спросила Таня, прижимая к груди полотенце.
    - Любишь его поди? - все так же улыбаясь, спросила женщина.
    - Очень! Больше жизни люблю, - отчего-то покраснев, кивнула девушка.
    Дарья погладила ее по плечу и сказала:
    - Ну и правильно, он у тебя настоящий, надежный, ты с ним как за каменной стеной проживешь, долго-долго жить будете, и все время вместе. Вот как мы с Федюнькой моим, и в горе, и в радости. Ты верь мне, я много наперед вижу, - неожиданно закончила она и поторопила девушку: - Давай поспешай, а то и вода, и банька остынут.
     С удовольствием вымывшись и постирав снятое с себя белье, Таня выбралась из баньки и улыбнулась. «Какое же это все-таки счастье, помыться», - подумала она и, закрыв глаза, подставила лицо солнцу.    
    Поблаженствовать в тишине ей не удалось, за подол длинной белой юбки, которую дала ей хозяйка, кто-то резко задергал. Открыв в испуге глаза, Таня увидела Тумана, который, очевидно, приглашал ее поиграть, так как между лап у него весело копошился один из щеночков.
    - Ах ты, карапуз, смотри, как далеко за папой прибежал, - девушка рассмеялась и, подхватив щенка на руки, чмокнула его в холодный мокрый нос. Собачонок вкусно пах молоком, тут же в ответ облизал щеки и нос Татьяны. Так они и подошли к сарайчику - огромный пес, чинно идущий рядом с девушкой, и маленький щенок у нее на руках, который увлеченно играл ее мокрыми волосами.
    Дарья уже заканчивала перевязку. Егор, чисто вымытый и порозовевший, откинулся на чистую простыню.
    - Спасибо вам, теть Даша, большое спасибо, - сказал он женщине, которая склонилась над ним.
    - Лежи спокойно, сынок. Сегодня еще лежи, а завтра с утра уже с костылями немного попробуешь. Помылась, дочка? - обратилась она к девушке. - Сейчас Ванюшка вам кушать принесет, обед уже готов у меня. Вы же, бедные, сколько не кормленные-то, - сочувственно посмотрела она на них.
    - Да у нас от вашего чая утреннего и хлеба силы откуда-то появились, и есть не так уж и хочется, - вмешался Егор.
    - Чай чаем, а покушать все равно надо, не дело это в полном доме голодовать, - ответила женщина и ушла в дом.
    Через некоторое время мальчик принес им два котелка с наваристым борщом, чуть помешкав, сказал:
    - Я сейчас, - и, сбегав в дом, принес деревянные ложки. - Я сейчас вам еще кашу принесу, маменька велела, чтоб вы все съели, без остатку.

   Боже, каким же вкусным оказался этот борщ! Хлеб таял во рту, а каша, она была с мясом, и такой дух исходил от глубоких тарелок, которые Ванюшка поставил перед ними, что ребята ускоренно заработали ложками, чтобы быстрее покончить с борщом. Внезапно Егор перестал жевать и глазами показал девушке на что-то рядом с ней. Посмотрев туда, Таня увидела, что к ее миске с кашей пристроился тот самый щенок, которого она принесла от бани. Каша была еще горячей и он, отчаянно шевеля своим черным носиком-пуговкой, пытался ухватить кусочек мяса, который лежал сверху. Таня улыбнулась, зачерпнув кашу с заветным кусочком, положила ее на краешек брезента. Так втроем они и пообедали. Отставив в сторону пустые котелки и миски, Таня, поглаживая раздувшееся пузо привалившегося к ней щенка, сказала:
    - Егор, а ведь Федор говорил, что они принесли наши рюкзаки, может, спросим, где они? Там же одежда запасная еще есть, костюмы спортивные, футболки.
    Вошедший Ваня забрал посуду и сказал, что сейчас отец с братом придут к ним на разговор. Егор, посмотрев в ее сразу ставшие  испуганными глаза, сказал:
    - Не бойся, говорить буду в основном я, главное, нам лишнего не сболтнуть. А там посмотрим. Во всяком случае, плохие люди не стали бы нас кормить, лечить, да и вообще, привечать.
   
 Разговор Федор начал сразу,  предупредив Егора:
    - Давай, парень, без лжи, напрямую, врать смысла нет. По рюкзакам вашим мы не шарили, совесть имеем. Но один из них развязанным оказался, вы, видимо, когда из лодки вылезали, зацепились за что-то, вот завязка и лопнула. Автомат там, видно его. Мы в свои дела никого не пускаем. Наша жизнь  -  есть наша жизнь. Потому и ушли мы сюда, чтоб не мешали. Вот на этот остров ушли и здесь более-менее спокойно жить стали. А тут вы, да еще и с автоматом. Не хотелось бы нам опять в игры со стрельбой лезть. Да и вы… не похожи вы… не верится как-то, на вас глядя. Короче, рассказывайте всю  правду. Если сможем - поможем делу, если нет - на ту сторону переправим, дорогу покажем, ну и, может, совет какой дадим.
    В это время в сарайчик зашел еще один мужчина, молодой, но очень похожий на отца, только без шрама на щеке и постройнее. Он спокойно посмотрел на молодых людей,  представился:
    - Петр.
    - Ему тоже есть что рассказать, - кивнул в сторону сына Федор. - Но, сначала вы.  -  Он снова прожег взглядом Егора.
    Парень рассказал о стычке с блатными в общежитии, в общем-то, он не скрывал ничего. Только умолчал об истинной причине, о золоте не было сказано ни слова. О том, как они сели в машину к Василию - об этом рассказывали уже вместе, скрывать им было нечего, и главным действующим лицом в этой истории был именно их попутчик. Вспомнив, что Василий погиб, Таня опять заплакала и сквозь слезы повторяла:
    - Он нас спас… спас, а мы его там оставили, жалко дядю Васю.
    Потом они рассказали, как из пробитого бака вытек весь бензин, и  они, боясь погони, ушли в тайгу и заблудились.
    - Пока не увидели дым на острове и лодку, а рюкзак этот, который у вас, дядя Вася очень просил в поселок доставить, и адрес сказал.
    Егор повторил адрес, который запомнил на всю жизнь.
    - А еще он сказал, что те люди, которым рюкзак отдадим, могут нам помочь до материка добраться, - закончил парень.
    - Адресок-то повтори, - после долгого молчания попросил Федор и искоса посмотрел на сына.
    Егор повторил адрес, Петр переступил с ноги на ногу:
    - Ну да, батя, ты же с самого начала все знал. Ну что она, виновата, что ли, что братец у нее такой. Да и он неплохой мужик, только шебутной очень. Всегда куда-нибудь встрянет.
    - Ну да, - хмыкнул в ответ Федор, -  потом срок мотает, завязать обещает, а потом «мочало, начинай сначала».  - Он в возмущении махнул рукой.
    - Ну, бать… - в голосе Петра появились умоляющие нотки, - мы же уже и избу новую начали ставить, переедем сюда, все прошлое на том берегу оставим.
    Егор и Таня удивленно слушали этот разговор. Федор тряхнул головой и сказал, пристально глядя на сына:
    - Если ты так любишь, женись, и сюда ее привози, но ежели оттуда, - он ткнул пальцем в сторону озера, - хоть одна ниточка потянется -  выгоню. Безжалостно выгоню, запомни, сынок. И ты знаешь, что я это сделаю.
    Петр облегченно вздохнул  и ответил:
    - Да мне и самому все это ни к чему, батя. Лучше мы тебе внуков нарожаем, - и неуверенно улыбнулся, глядя на отца.
    - Смотри у меня, ты сам сказал, - ласково погрозил ему Федор и, вмиг посерьезнев, сказал: - А ребятам-то помочь надо. Рюкзак этот им в тягость будет. Придется тебе опять в поселок смотаться да Длинному все рассказать.
    - Длинному? - спросил вдруг Егор. - Дядя Вася нам тоже пару раз говорил - Длинный. Он ничего не объяснил, сказал, что я сам все пойму, когда рюкзак отдам.
    Федор посмотрел на него и начал говорить:
    - Наш Петр жениться собирается, увидел как-то деваху в поселке, и все, сердцем прикипел. Девка хорошая, небалованная, без родителей рано осталась, да и брат ее, Санька… Он старше ее, а она ему за мамку и за папку была. Только все равно путя из парня не вышло, рано пить, курить начал, а это до добра не доводит. Да и  шахты у нас тут кругом, артели, золотишко. А оно здорово людям жизнь портит. Вот и Санька влип в это болото. Короче, ему этот рюкзачок и предназначен, ищут они, похоже, вас, ребятки. Рассказывай, - кивнул он Петру.

    Про кровавую бойню на дороге Петр рассказал вкратце. Ребята участвовали в ней сами, поэтому не удивились. Длинный со своими ребятами нашли подорвавшегося на гранате Василия, километрах в 35-и от поселка, чуть дальше нашли и его брошенную машину, им стало известно и о попутчиках. А теперь Егора с Таней искали еще и поселковые, которые обещали достать их любыми путями. И, естественно, оторвать головы.  Выслушав эти слова, девушка растерянно сказала:
    - Но мы же ничего не взяли. Правда, Егор? Мы этот проклятый рюкзак с собой носили, мы дяде Васе обещали, за что же нас убивать?
    - Кто же знал, что вы заблудились? Первым делом мы подумали, что вы рюкзак прихватили и бежать, - ухмыльнулся Петр. - Раз так, завтра с утра поплыву опять в поселок. Длинному все расскажу, да и Любашу свою еще раз проведаю, - счастливо улыбнулся он.
    - Дурында ты двухметровая, - Федор дал сыну подзатыльник, - уж и вправду, скорее бы женился.  А то избу и не достроим никогда.
    Он поднялся и вышел из сарайчика. Петр остался.
    - Не беспокойтесь, теперь все хорошо будет. Вы сами с «материка», что ли?
    - Да, из-под Москвы, - ответил Егор.
    - Надо же, куда забрались, я вот в Магадане и то всего два раза был, с батей ездил. Суета,  а не город. Здесь лучше.
    - А вы правда сюда жену привезете,  на остров? - спросила Таня.
    - Привезу, - спокойно ответил Петр, - вот женюсь и привезу.  Да она рада, что здесь жить будет, дом построим, детишек заведем. Хозяйство у нас крепкое, куры есть, корова, две козы, поросята. Все свое, все свежее. А чего нет - в поселок ездим. Оттуда привозим.  Озеро, между прочим, целебное, и  зимой не замерзает. Это вам повезло сюда добраться, а так мы сами по себе живем. Никого не трогаем и к себе не пускаем, - повторил он слова отца.
    - Ну, на этой лодочке много продуктов и не перевезешь, нас двоих еле вывезла, - недоверчиво сказал Егор.
    - И здесь вам тоже повезло, что воду не черпанули, - сказал Петр, - oзеро наше бездонное, и забирает к себе сразу. Проверено это, никто  в нем не купается. Мы с Петром с малолетства здесь живем, а сами купаемся только в знакомых местах. Чуть отплывешь не туда, и все, заберет озеро. А насчет продуктов, - он улыбнулся, - вам бы километра два вверх пройти да в кустах поискать. У нас там моторка спрятана, но о ней только мы с отцом и знаем, на всякий случай.
    - А мы плыли и не знали ничего, да, Егор? Вот страх-то какой. А если бы… - Таня замолчала и переводила перепуганный взгляд с одного  парня на другого.
    - Вот и хорошо, что не знали, - сказал Петр. - Да, пойду я. Рюкзаки ваши здесь, -  приподняв охапку сена около стены, он показал им, где спрятаны рюкзаки. - Пойду, бате с маменькой помогать надо по хозяйству, - и Петр вышел.

    Быстро достав рюкзаки, Таня первым делом вынула необходимую одежду. Переодевшись в привычные  брюки и футболки, они решили выйти во двор. Егор крепко опирался на выструганную для него палку, Таня поддерживала его сбоку. Под ногами мельтешил проснувшийся щенок, ни Найды, ни Тумана рядом не было. На краю поляны было  вбито несколько столбиков с натянутыми веревками, там Дарья развешивала белье. Ванюшка крутился около матери, подавал ей то постиранную рубаху,  то простыню. Они о чем-то разговаривали. Дарья, показывая в сторону леса, что-то говорила, а мальчонка весело хохотал. Заметив Егора и Таню, женщина погрозила им пальцем.
    - Ой, тетя Даша, наверное, ругается, что ты встал, - сказала Таня.
    Но Егор уже и сам почувствовал, что поспешил. Ногу пронзала короткая острая боль, и она онемела. С горем пополам он дохромал обратно до сарайчика и лег. Испуганная Таня сидела около него. Развешав все белье, в сарайчик зашла Дарья.
    - Ну что же вы за неслухи-то такие, прямо как дети малые, - с сердитыми нотками в голосе проговорила она. - Сказано же было, не вставать, значит, лежать надо. У тебя нерв задет, врача бы хорошего, да где его взять, -выговаривала она Егору.
    - Простите, тетя Даша, честное слово, больше не встану, пока не разрешите,  - ответил он. 
    - Да ладно, - улыбнулась женщина, понимаю, как лежать-то не хочется. Я вам сейчас Ванюшку пришлю, чтобы не скучно было. Вот с ним и разговаривайте, глядишь, время  и веселее пройдет.
    Прибежавший вскоре Ванюшка открыл ребятам «страшную тайну». С улыбкой во весь рот он сообщил, что на ужин будет яичница на громадной сковороде, а еще маменька печет блины. Таня спросила его, где они держат коров, поросят и прочую живность, о которых упомянул Петр. Мальчонка с удовольствием  рассказал, что в полукилометре от дома или ближе у них есть еще хозяйство, где они и держат всю эту «животину». А еще там есть огород и небольшое поле с картошкой. Работать туда братья ходят по очереди, отец тоже ходит, но реже. Обычно он латает сети для рыбалки, рубит дрова, а сейчас они с Петром заготавливают бревна для новой избы.

    За разговорами время пролетело незаметно. В сумерках Ванюшку позвал в дом отец, и вскоре мальчик, пыхтя от натуги, действительно приволок им на ужин громадную сковороду с яичницей, желтки которой были очень крупными и оранжевыми. Потом они поели блинов с молоком, затем зашла Дарья и, осмотрев ногу Егора, сказала, что все пока идет хорошо. Выпив на ночь душистого травяного настоя, Егор и Таня крепко уснули. Утром они, свежие и отдохнувшие, перездоровались со всеми домочадцами. Их накормили густой молочной кашей,  и Таня вышла из сарайчика. Она хотела предложить Дарье свою помощь, но та отказалась.
    - Ты отдыхай, Танюшка, пока возможность есть. Путь у вас впереди длинный, долгий, да и нелегкий. Так что отдыхай, дочка, - сказала она.
    Пробегавший мимо Ванюшка, как всегда важно, сообщил, что со скотом сегодня маменьке помогает он. Рядом с домом Федор колол дрова и складывал их в высокую поленницу. Тут же с ним лежала Найда. Заняться было нечем и, войдя обратно в сарай, Таня прилегла рядом с Егором.
    - Скорее бы уже вечер, - проговорил парень. - Приедет Петр из поселка, хоть что-то, может, узнаем.
    - Да, скорей бы, - ответила Таня, - сама об этом все время думаю. Отдадим им этот рюкзак, уже легче станет. А там, может, и до дома скорее доберемся, - задумчиво продолжала она.
    Им казалось, что день тянется бесконечно, но вот солнце уже почти закатилось за сопку. Весело прогавкав несколько раз, Туман бросился навстречу выходящему из леса Петру. Парень подошел к ним и поздоровался:
    - Сейчас я  зайду к вам, есть новости, только с батей поговорю, и вернусь, - сказал он и вошел в дом.
    Таня и Егор с нетерпением ждали. И вот Петр наконец-то появился на крыльце избы.
    - Придется вам здесь у нас пожить немного, - сказал он. - У Длинного разборки какие-то с приезжими, он толком ничего не сказал, но, похоже, это те поселковые, с которыми вы не поладили. Они тоже вас ищут. Длинный приказал  беречь вас, как зеницу  ока, прикинь, - ухмыльнулся Петр.
    - А как же рюкзак? - помолчав,  спросил Егор.
    - Заберут они рюкзак, чуть попозже заберут.
    - Значит, никто нам теперь не поможет? - как-то беспомощно спросила Татьяна.
    - Почему не поможет? - удивился Петр. - Они же и за вами тоже придут. В беде не бросят, не по понятиям, не сволочи же. Попадете вы домой, не бойтесь. Им сейчас просто время надо, с пришлыми разобраться, да и у тебя нога пока подживет, - кивнул он Егору.

    Потянулись дни, томительные, тягучие, по ночам уже было совсем холодно, порой лужи схватывало льдом, и  Федор принес им еще два теплых одеяла. Как-то ночью к ним вкатился тот же толстенький щенок, бегавший за Таней, он устроился между ними и сразу же уснул, очевидно, согревшись. Во сне он повизгивал, дергал лапками, чмокал губами. А Таня и Егор тихонько смеялись.
    - Надо же, как он к тебе привык, Танюшка, к Найде почти и не подбегает, ты  у него за мамку, - сказал Егор.
    - Я без него скучать буду, тоже к нему привыкла, - ответила девушка.