Холодное дно-горячее сердце

Основано на реальных событиях.
Как меня зовут? Имен много. Можно Шарик, Тузик, Бобик, как вам будет угодно, лишь бы звали меня только с добрыми намерениями.
Я – пес, дворовой породы, ничем не отличаюсь от других псов. Такие же лапы, такой же хвост, разве что разные судьбы. Мать моя всю жизнь росла на улице, а после рождения четверых щенят, её застрелили и выкинули в ближайший мусорный контейнер, ничего личного, просто рейдовая зачистка. Двоих братьев настигла та же судьба. Меня с сестрой спустили, ради забавы, в общественный туалет. Это было большое и каменное сооружение, которое построили ещё при советской власти, так что шансов на самостоятельное спасение у нас не оставалось. Девочка умерла практически сразу, захлебнулась в массе, которая бурлила, кипела и пропитывала стены туалета. Мне же, каким-то чудом, удалось взобраться на выступ и тем самым спастись.
Я долго плакал, звал маму, не понимал, что происходит, куда делся этот мир. «Может быть, это случается со всеми детьми? Может так и должно быть? Но почему же тогда меня мучает голод? Мне очень холодно». Запах закладывал нюх, испарения резали глаза. Я плакал. Те существа, сверху, что приходили облегчаться, иногда кидали еду (и не один не попытался вытащить умирающий ком шерсти). Она падала в жижу и тут же сочный хлеб, который пах небесами, быстро превращался в часть меня. «Ничего страшного, добрые существа – боги». Я желал им здоровья всем сердцем, всем своим существом, каждой клеточкой.
Я не различал времена года, но теперь могу с уверенностью сказать, что мои любимые месяцы это осенние и весенние. Летом, когда жара достигала больше тридцати градусов, окружающий мир раскалялся настолько сильно, что жег мне шерсть, лапы, морду. Иногда, сквозь отверстие, глаза переставали видеть свет, так как тоже получали небольшие ожоги. Ночами я плакал. Что ещё оставалось делать. Боль пронизывала с кончика хвоста до носа. Зимой все замерзало, и, казалось бы, жизнь налаживается, запаха нет, вся каша превращалась в каток, но существа приходили очень редко. Я молил их не оставлять меня, «вы же боги, вы же мои друзья», но боги не слышали меня. С голоду приходилось грызть тот самый лед. Что бы обмануть голод я сосал хвост и лапы, это немного помогало. После холодов в мой мир приходили дожди. Пусть островок затапливало, приходилось засыпать стоя, но существа появлялись там, на высоте, все чаще. Боль моя, нет не та что в теле, а та что внутри, в такие моменты немного утихалась, и я радовался. Я падал в жижу, забирался обратно на свой островок и радовался. Казалось, мир не существует из сотни миллиардов запахов, а есть только один, и другого просто не существует.
«Интересно, есть ещё такие как я?» - иногда я задавал себе такой вопрос. Летело время, за которое я не мог ухватиться зубами. Чувствовалось, как мой островок таял под лапами, становился все меньше и меньше. Мне никогда не было скучно из-за постоянной борьбы за жизнь. Свет сменялся темнотой, существа по прежнему приходили, делали свои дела, некоторые кидали еду , и не один не попытался вытащить меня. Тогда, я думал, что так и должно быть, что это мое место, что чего-либо отличного от этого не существует.
Я никогда не забуду этот день. Откуда то послышался грохот, мое небо становилось шире, ко мне потянулись руки, крепко ухватились и вынули из моего мира, который так долго и крепко держал в своих тисках. На поверхности я бегал и искал углы что бы спрятаться с них, у меня никогда не было так много мира, так много воздуха, так много запаха.
 По словам существ, я прожил в туалете около четырех лет, Позже меня приютила одна добрая семья. Конечно выяснилось, что существа именуются людьми, но для меня они навсегда останутся богами. Спасибо за муки, которую вы мне дали и за любовь, которой я был вознагражден.