Центральный клуб подводного спорта. пов. Кружение

         

      Приехав в свой очередной отпуск в Колпино, я получаю из рук мамы Досаафовскую путёвку, была тогда очень полезная организация такая ДОСААФ, что  расшифровывалось как ,,Добровольное Содействие Армии, Авиации и Флоту”. За мизерные суммы можно было получить новые полезные знания, новую специальность.
Так вот, эта путёвка приобретённая мамой на работе, а она тогда работала машинисткой в 35 строительном тресте, гласила, что я приглашаюсь для прохожения курса пловца-подводника аквалангиста в ,,Центральный спортивный клуб подводного спорта СССР” находящийся в Крыму в городе Алушта. Надо ли говорить, что я был очень обрадован  этой возможности, в течение двадцати дней  понырять в Чёрном море.
    На ТУ-154 я совершаю перелёт к морю и вот я в Спортклубе, красивом белоснежном здании,  украшенном театральными  колоннами, расположенном на самом берегу моря. Четырёх разовое  питание, уютные спальни на четыре человека, учебные классы, библиотека, кинозал.  Радуйся и наслаждайся жизнью.
    На второй день пребывания начались занятия, теория и тут же практика. Начали с освоения комплекта подводного пловца, включающего в себя маску, трубку и ласты. Всеми были получены эти индивидуальные комплекты №1 и подогнаны под себя.
После соответствующих  объяснений от инструктора Николая, тут же начались освоения и погружения на метровую глубину. Учились правильно работать ластами.  Погрузив в воду лицо с надетой  маской, учились дышать через трубку, так, чтобы вода в неё не заливалась, а если это происходило, то надо было правильно выдуть её или продуть, так чтобы не захлебнуться. Следующий этап включал  погружения до дна, плаванию  над ним   с постепенным увеличением  времени пребывания под водой, выхода на поверхность без подъёма головы  с дыханием через трубку. Повторения были многократными, отработка до автоматизма.
   Пришёл день, когда мы, выучив устройство акваланга и правила использования его, начали погружения с берега на небольшую глубину со страховкой в виде длинного линя, т.е. верёвки, закреплённой на поясе.  Страховали свои же товарищи с берега, ориентируясь на кодовые сигналы пловца - ( подёргивая условное  количество раз линь).
    Освоив плавание с аквалангом на небольшой глубине, перешли на пятиметровую, со страховкой из лодки. Плаваешь не на привязи, но всё же, на лине,  на другом конце которого буёк, который полощется на поверхности. Наблюдатель из лодки, глядя в специальный подводный бинокль, контролирует наши действия и поведение. Чуть, что не так, хвать за буёк и рыбка попалась.
    Следующее упражнение, которое мы осваивали, это свободное плавание без страховки. Какое это наслаждение чувствовать себя рыбой в воде. Никто тебя не дёргает, не спрашивает о самочувствии, плывёшь себе. Это плавание очень напоминает вольный полёт птицы.
    Мы в тот раз погружались сразу втроём, два парня и девушка. Глубина 10 метров. Не забуду необыкновенного ощущения полёта в голубом воздухе. Вода была наичистейшая, прозрачности необыкновенной, отсюда великолепная видимость. Я застыл между дном и поверхностью моря на пяти метрах, наблюдая за действиями товарищей, которые плавали в этой голубизне, а точнее парили в голубом пространстве напоминающем воздух. Так и хотелось снять маску  и заорать от восторга во всё горло. Я и заорал, завопил какую-то песню,    увеличив лишь поток  выдыхаемых пузырей. Тогда я в восторге начал выделывать кульбиты, сальто-мортале. Кувыркался и вопил. Прямо опьянение какое-то пришло, за что от тренера Николая потом получил по башке, и предупреждение, что буду отстранён от погружений, в случае повторения подобного. Пришлось извиняться, оправдываться и клястся, что такого больше не будет. 
    Следуюшее упражнение которое отрабатывали сначала на небольшой глубине, называлось ,акваланги на дне”. Надо было, погрузившись, снять акваланг и оставив его на дне, вынырнуть на поверхность в комплекте №1, поплавать, подышать через трубку, а потом, нырнув, надеть на себя акваланг, взять загубник в рот, продуть воду и плавать на глубине спокойно дыша. После многократной отработки упражнения, перешли на глубину в 10 метров. Здесь уже было много сложнее, но глаза боятся, а делать надо. Справились успешно. Причём девчёнки не отставали от парней. Где-то вы теперь Людочка, Танечка,  Веруня, Нина? Где Толя Калачик, у которого всё получалось не очень хорошо, но его любили все за лёгкий характер, умеющего превратить неудачу в шутку, и посмеяться над самим собой. Бездна времени прошла. Первое время связь поддерживалась, а потом постепенно угасла.
Долго возились с легководолазными костюмами, но освоили и их  и произвели по нескольку погружений в них.
    Всё бы ничего, но кусок пляжа около клуба, где мы тренировались и купались, очень уж изобиловал камнями. Войти в воду было просто мукой, все ноги свернёшь, пока хотя бы по грудь войдёшь. И я задался целью очистить от камней небольшую дорожку. Каждое утро я, после физзарядки, минут по пятнадцать возился с камнями, складывая их в сторонке в пирамиду. Камни были самых разных размеров, от  пяти до девяносто кило. Ну, так ведь я здоровый, сильный, штангист. Ребята удивлялись, когда я вытаскивал   очередной, здоровенный булыган:
- Как ты их волохаешь, мы вдвоём поднять не можем!
     - Да как, я же штангист, по мастерам работаю. Вот хочешь, Сашка, я тебя подниму? – спрашиваю коренастого, плотного сокурсника.
     - Как это?
      -А вот так!  - подбираю в стороне толстый, двухметровый стволик дерева. – Я держу его на груди, а ты вот с этого камня, упираешся в него руками в упоре, ноги висят. Не бойся, не уроню. И я тебя выжимаю вверх.
     -Ну, да, - с сомненьем покачал головой Санька, - я ведь семьдесят пять килограмм  весил, а сейчас даже больше, наверное.
         -Давай, давай Санька, залезай на сук. Нам посмотреть хочется, как  Эдька корячиться будет! – это Толя Калачик подзуживает.
    Я, расставив ноги,  принял жимовую стойку около большого камня. Сашка залез на него и,  упершись руками о деревягу, повис на мне.   Меня начала несколько  смущать   моя  самоуверенность – выжму ли, да и ноги его будут елозить по мне, создавая трением дополнительный вес. Правда, я руками прожимал штангу в девяносто кило, но здесь то живой вес, его тяжелее жать. Назвался груздем – полезай в кузовок, раздумывать нечего. Ребята ждут, да и девчёнки наши. Не  осрамись!  Передохнул, упёрся руками в палку,  и     чувствую - жму, да и легко жму, хоть и не вижу ни хрена, один его пупок маячит перед глазами. Выжал на прямые руки, опустил палку на грудь и в подтвержение своей победы выжал Сашку ещё раз. Ребята  одобрительно загудели:
    - Здорово, молодец Эдька! Силён собака. Надо и нам попробовать.
     Попробовали многие, в том числе и Сашка, пытался меня поднять, мои 67 кило, но ни у кого номер не вышел. Так что прослыл я богатырём, самым сильным в группе.
А  дорожку в море, без камней я всё же сделал. Всем было хорошо.
 
    В нескольких километрах от нашего клуба находился так называемый Птичий остров,  на который однажды и отправились наша группа на двух  баркасах. Я не расставался со своим фотоаппаратом и  восьмимиллиметровой кинокамерой и  кое-что  успел снять. Остров представлял собой как бы большое скальнное образование вроде пенька торчащего из воды. Совершенно круглый, в диаметре метров пятьдесят, с отвесными, заросшими водорослями стенами и вертикально уходящий в глубину на восемнадцать метров. Над поверхностью воды скала возвышалась на метр-полтора.
    Мы расположились со своими аквалангами, кто как мог. Врач  проверила   давление и  пульс и дала добро на погружения. Погружались по три человека с обязательным буйком. Лодка с наблюдателями плавала здесь же.
Дошла очередь до меня. Откинушись со скалы спиной назад, я перевернулся вниз головой и вертикально пошёл вниз  разглядывая стенку заросшую водорослями, между которыми мелькали, резвясь, маленькие разноцветные рыбки.
    С каждым метром погружения становилось всё темнее и сумрачнее. Невольный холодок страха неприятно щекотал грудь. Было ощущение, что я погружаюсь в какой-то бездонный колодец, в котором нет дна. Но вдруг стало становиться светлее и светлее и вот оно…песчаное дно. Видимость стала много лучше. Дно с вкраплёными в него камешками, большими и маленькими ракушками, стало отчётливо просматриваться. Нежиданно за большим камнем вижу гигантского краба с одной клешнёй. Вторую он видимо потерял в  одной и схваток со своими собратьями, и она успела вырасти всего сантиметра на два. Почувствовав моё присутствие, краб приподнялся на задних ногах, и угрожающе защёлкал своей мощной  десницей.
  - Ах, вот ты как, пугаешь меня? Так я ж тебя, всё равно, поймаю.
Я, поиграв и понаблюдав за ним начал делать  левой рукой отвлекающие движения, а потом крепко ухватил чудище за спину другой рукой.  Размаха моих пальцев еле хватило, чтобы удерживать его на весу. Краб отчаянно забарахтался, засучил ножками, закрутил своей клешнёй, пытаясь достать меня.
    На моём поясе висела сеточка, для сбора морских диковинок, камушков, красивых, ракушек. Не долго думая, я засунул ветерана, а он, несомненно, был очень стар,  в сетку и, затянув шнурок,  стал подниматься на поверхность, чтобы продемонстрировать это чудо товарищам.
    Подъём был более продолжителен, чем погружение и когда я, ухватившись рукой за борт лодки наблюдателей, потянулся к сетке, вместо краба в ней оказалась большая дырка. Краб, решив, что судьбу испытывать опасно, освободился сам и теперь улепётывал прятаться  под    каким-нибудь каменем на дне. Искать его я не стал, тем более что время моего пребывания под водой вышло.
    Было ещё одно запомнившееся погружение, которое предложил мне Николай, наш инструктор. 
  - Хочешь   нырнуть поглубже,  метров так на 22-25?  -  спросил он меня.
Неужели я отвечу ,,нет”, конечно я согласился. На следующий день, во время послеобеденного отдыха, мы с ним вдвоём отправились на лодке, на то место где была такая глубина. Он минут пятнадцать грёб, посматривая на берег и выискивая ему одному знакомые ориентиры. Я фотографировал.
- Прибыли, - сказал Николай, -  надевай акваланг.
Море было неспокойно и у меня на душе было как-то смутно. По-правде говоря, мне в этот момен совсем не хотелось нырять в море, но, боясь показаться трусом, я сунул Коле в руки кинокамеру и обьяснил где чего нажать. Надев акваланг, я сел на корму, и помахав инструктору рукой, опрокинулся за борт.
    Только уйдя в глубину на пару метров, я сообразил, что не всунул в рот загубник, но, опомнившись, помогли уже наработанные навыки, быстро взял его в рот и, сделав сильный выдох, продул воду, после чего спокойно дыша,  перевернулся и пошёл  по вертикали вниз.
На этот раз спуск показался мне ещё дольше. Эта тёмная бездна пугала меня до дрожи. Тем более случись, что со мной, мне никто не поможет, поводка-то с буйком нет. Несколько раз мелькала мысль о возвращении на поверхность, но я отгонял её. Выдержали нервы, преодолел себя. Но вот стало светлеть, из мглы выплывало дно. Когда до него оставалось, каких то три-четыре метра, я вошёл в ледяную воду. Вода была настолько холодна, что  я автоматом подскочил вверх  в тёплый слой воды.
    ,, Черт возьми, вот оно дно, а как мне доказать, что я достиг его? Надо прихватить горсть песка”.
    И я, сжав крепко зубы, нырнул в этот жуткий холод и, преодолев эти кошмарные метры, сцапал со дна несколько камешков и стремительно полетел наверх на высоту десятиэтажного дома.
    Вынырнув и ухватившись за корму, я, выплюнув загубник, пожаловался Николаю, на космический холод, в который мне пришлось окунуться.
   -Глубинную воду, значит, нагнало, - ответил тот.  -  А она всего градуса четыре. Но ты  молодец, - скупо  похвалил он.
 Так благополучно закончилось моё последнее погружение.
    Мои попытки снять на кинокамеру, что-либо, собрали  кой-какой материал о моём пребывании в клубе.  Двадцатиминутный фильм так и называется ,,Алушта”.


Рецензии