Лёвушка Часть вторая Ищу маму 34-35

34
Надежда Васильевна и Анна изредка возили Лёвушку к набережной. Пока Анна сидела на своей любимой скамейке и смотрела на волны, Надежда брала Лёвушку за руку и медленно прохаживалась с ним вдоль набережной. Лёвушка тоскливо смотрел на паруса шлюпок и прогулочных яхт и на прохожих, которые без всякого дела, так же как и они, прогуливались вдоль набережной. Он жадно вглядывался в лица проходивших дам, надеясь на возможную случайную встречу. Иногда им попадался тот самый городовой, который схватил Лёвушку в первый день. Городовой вежливо улыбался им. Теперь, под защитой Надежды Васильевны, Лёвушка совсем не боялся городового. В ответ на улыбку представителя власти, Лёвушка приветствовал его лучезарной улыбкой.   
Однажды ранней осенью во время такой прогулки Лёвушка увидел в дальнем конце дорожки фигуру, напомнившую ему дом, дорогую сердцу Гориловку. Сердце мальчика защемило от нахлынувшего воспоминания. В конце дорожки стоял сгорбленный старый солдат в потёртой серой шинели. Он, опираясь на толстую палку, стоял безмолвно с опущенной головой. Его седые волосы разлетались на легком ветру. Шапка солдата лежала на земле, и редкие прохожие иногда бросали в неё мелкие монеты. Испещрённое глубокими морщинами лицо солдата выражало боль. Глаза его под густыми седыми бровями смотрели безучастно на господ, важно прогуливающихся мимо. Лёвушка потянулся к Надежде Васильевне. 
- У вас есть рубль?
- Для солдата? – догадалась гувернантка.
- Дайте ему рубль. Прошу вас.
- Ему хватит и пятака, - ответила Надежда.
- Нет. Пожалуйста, дайте ему рубль. Я очень прошу вас.
- Идем отсюда, - сказала Надежда. – Я дам ему пять копеек.
- Я никуда отсюда не пойду, пока вы не дадите ему рубль.
- Я понимаю, что ты добрый мальчик, но рубль это очень много.
- Прошу вас. Я не могу дать ему меньше.
Надежда была поражена настойчивостью ребёнка. Он смотрел на неё умоляющими глазами. За этим взглядом чувствовалось упорство и настойчивость. Надежда поняла, что мальчик не сдвинется с места, пока она не раскошелится. Пришлось ей вынуть из ридикюля помятую реблёвую купюру. Мальчик взял деньги, подошёл к нищему солдату и отдал деньги ему в руку. Солдат перекрестил мальчика, сказав:
- Благослови тебя Господь!
Надежда увидела, как из глаз воспитанника полились слёзы. Стесняясь своей слабости, ребёнок потянул её вдаль от солдата. Перед глазами Лёвушки был не этот нищий солдат, а его отец, который остался там, в Гориловке совсем одиноким. Тётя Маша, жадная и злая, наврядли сочувствует отцу. Скорее она по своей привычке ругает его последними словами за то, что по его недосмотру лишилась горничной. Как это он, думая только о маме, забыл об отце? Лёвушку мучала совесть. Теперь он навзрыд рыдал. 
 
Надежда растерялась, не зная, что предпринять, чтобы успокоить воспитанника. Она не могла понять реакции ребёнка. Чем его так расстроил старый нищий солдат? Трудно было ей представить, чтобы какой-то нищий вызвал у господского сына такую реакцию. Мало ли нищих бродят по дорогам Российской Империи? Если так реагировать на каждлго – здоровья не хватит. Видно ребёнок унаследовал от мамаши душевное заболевание. 
 
Увидив расплаканного ребёнка, Анна велела срочно возвратиться домой. Она была уверена, что мальчика напугал вид нищего солдата. Всю дорогу она прижимала головку ребёнка к себе, гладила его волосы и приговаривала:
- Успокойся миленький. Мама тебя никому в обиду не даст. 
 
Не мог же Лёвушка объяснить ей, этой чужой женщине, что он не её сын, и что его отец старый солдат, нуждающийся в поддержке, так же как и нищий солдат на набережной. Да он и не думал о госпоже. Он думал о папе, старом и одиноком. Дома Лёвушка вырвался из объятий женщин и побежал на задний двор к забору. Там он сел на землю и, обхватив руками колени, долго сидел рядом с цепным псом. Пес нервно ходил вокруг него, как бы сопереживая с мальчиком. Кузьма хотел увести Лёвушку, но Жук злобно оскалился и Кузьма не решался подойти к свирепому псу. Анна велела оставить ребёнка в

покое. Она хотела, чтобы он успокоился. Решила, что раз ребёнку нравится сидеть около собаки – пусть сидит, лишь бы не плакал. 
 
35
Иван Яковлев, закутанный в плед, сидел на плетеном кресле, установленном у самой кромки песка. Хотя на дворе стояла теплая погода, Ивану было холодно. С трудом дыша, Иван глядел на небо и чаек, круживших над поверхностью моря. Врач сказал, что больному полезно дышать морским воздухом, и Анна теперь ежедневно выводила мужа на пляж. Она обычно сидела рядом с Иваном, держа его руку. Иван был невесел. Его мучали мысли о приближающемся конце. У него не было страха перед неизбежностью. Он твёрдо верил, что всевышний возьмёт его к себе. За свою короткую жизнь Иван не совершал ничего, чтобы препятствовало его душе обрести покой. Переживал Иван за Анну. Как он оставит её? Не для того он вытащил её из нищеты местечка, чтобы оставить без средств к существованию. Мало того, что неизвестно куда исчез её сын, теперь и он покинет её. Родители Ивана так и не признали его молодую жену. Отец сделает всё, чтобы еврейка не унаследовала ничего из родовых богатств. Самое обидное, что пока живы родители, Иван и сам не мог рассчитывать на богатство семьи. По воле родителей ему ежегодно выделялись небольшие суммы из дохода семьи, чтобы поддержать престиж наследника богатой семьи. Анне никто не станет выделять на содержание. Единственный источник дохода, который он мог ей оставить – это пенсия за его заслуги на государьевой службе. Для чиновника такого ранга как он это была очень скромная пенсия. На неё Анна не только не  сможет содержать прислугу, но и оплатить ипотеку за дом, в котором они живут. Иван сейчас не думал о том, как найти Лёвушку. Он думал, как бы получить от родителей сумму, чтобы погасить задолженность за дом.   
Анна тоже переживала. К её волнениям о пропавшем сыне добавилась забота о больном муже. Доктор сказал ей, что болезнь неожиданно перешла в быстротекущую фазу и Ивану потробуется серьёзный уход. Пока Иван ходит, она может ухаживать за ним, но очень скоро придётся нанять круглосуточную сиделку. Он даже рекомендовал обратиться в агентство, которое поставляет профессиональных сиделок. Доктор подробно рассказал Анне, как надо содержать комнату больного, его посуду и предметы ухода, чтобы не распространять болезнь.
Волков приехал навестить товарища. Анна с благодарностью встретила его и привела в сад, где на скамейке сидел Иван.
- Ну, как ты, дружище? – спросил Ивана Волков.
- Ещё не совсем готов предстать пред ясные очи Господа, - ответил Иван.
- Ты что-то не то говоришь. 
- А что мне говорить? Вот думаю о том, как бы нам с Анечкой выплатить ипотечную ссуду на этот дом. Надо бы попросить родителей, да после моей женитьбы против воли отца я не уверен, что отец даст деньги. Я служить больше не смогу. Единственным источником существования будут деньги предоставляемые родителями. В этой ситуации просить  дополнительно на дом у меня рука не поднимается. А необходимо!
- Предоставь это дело мне. Кстати я похлопочу о пенсии тебе и Анне. Я приглашен к градоначальнику графу Мамуне завтра в дом.  Там и обсужу с графом твои дела. Граф Мамуна очень уважаемый и отзывчивый человек. Он  тебе поможет выхлопатать пенсию.
- Спасибо друг. Будешь писать моим родителям - не пугай их заранее. Я, может быть, и выкарабкаюсь ещё.
- Конечно, выкарабкаешься! Я иначе и не думаю.
Волков написал родителям Ивана всю правду. Он не стал скрывать опастность заболевания. В письме он просил, чтобы родители помогли Анне с уходом за больным Иваном, увеличив материальную помощь молодой семье. Просьбу Ивана оплатить ипотечную ссуду Александр обосновал огрормными расходами на лечение. Там же он привёл адрес доктора, у которого родители Ивана могут подробно узнать о течении болезни.
Письмо Волкова прозвучало как взрыв бомбы. Мать Ивана хотела тут же бросить все дела и поехать в Евпаторию, чтобы проследить за лечением сына. В её возрасте не просто было подняться с места и поехать к сыну, да и старый Яковлев требовал ухода. Она хотела послать управляющего, но муж воспротивился. Он был очень оскарблён тем, что сын вопреки его воле женился на крещеной еврейке. Он не поверил письму Волкова и считал, что сын не настолько болен, чтобы следовало волноваться. Скорее всего, думал старый Яковлев, болезнь это уловка, чтобы помириться с отцом. В отличие от отца, мать приняла письмо Волкова очень серьёзно. Она искренне волновалась и верила Волкову. Из своих личных средств она послала сыну сумму необходимую для выплаты ипотеки. 

Иван, получив от мамы деньги, выплатил долг и срочно переписал дом на имя Анны, чтобы в случае его смерти, Яковлевы не смогли лишить её крова. Вопрос же с пенсией, несмотря на вмешательство градоначальника, застрял в губернских канцеляриях. Волков обещал, что в свою ближайшую поездку в Симферополь он посторается протолкнуть этот вопрос.