КИРА

      КИРА               
 
Я  окончила  мединститут  и,  овеянная  мечтами  и  верой  о  счастье,  по  направлению  приехала  в  большое  село  Медведица.
  Село  очень  красивое  -  в  садах,  с  озером  и  родником  на  окраине  и  добрыми  людьми. 
  Под  больницу  было  отведено  большое  здание,  где  работал  врач  -  хирург  Весельский,  у  которого  я  получила  хорошую  практику,  а,  когда  он  ушел  на  пенсию,  заняла  по  его  рекомендации  его  место.
   Все  мне  нравилось,  но  мысль,  что  после  отработанных  трех  лет  я  уеду  в  родной  город,  не  покидала  меня.

 Только  все  случилось  иначе.  Здесь  я  встретила  свою  любовь,  родила  сына  и  ровно  пятнадцать  лет  была  счастлива.
 Люди  ко  мне  относились  с  уважением  и  я  любила  их  за  добрые  слова  и  дела. 

Баба  Маня,  у  которой  я  жила  первый  год,  считала  меня  родной.  Сыновья  ее  жили  далеко,  совсем  ее  не  навещали,  так  она  и  жила  одна  со  своими  болячками  в  покосившейся  хате  разговаривала  с  козой  Белкой,  да  с  холеным  дородным  стариком  соседом  Федором.
  -  И когда  меня  бог  заберет  на  покой -  вздыхала  она,  присаживаясь  на  лавку  к  Федору,  сбросив  с  плеч  вязанку  дров  у  калитки.
   - А  ты,  что  думаешь,  тебе  у  бога  будет  покой?  Думаешь, что там  отдыхать  будешь?  Там  я  буду  отдыхать,  а  ты  так  же  будешь  таскать  вязанки  дров.
   
Баба  Маня  не  нашла  слов  возразить,  расплакалась  и  пришла  ко  мне  за  успокаивающими  каплями.  Как  могла  я  успокоила  ее  словами,  обещала  вечером  зайти.  Уходила  она  уже  без  слез  и  желала  мне  счастья.

     Но  пожелания  бабы  Мани  не  сбылись.  Счастье  мое  стало  угасать  с  каждым  днем,  каждым  вечером,  каждой  выпитой  мужем  рюмкой.  Редкие  случаи  стали  частыми  и  превратились  в  сплошные  запои.  Все  домашние  дела  свалились  на  мои  плечи,  он  уже  не  мог  работать.  К  вечеру,  а  то  и  в  полночь  кто – нибудь  из  односельчан  из  уважения  ко  мне  приводил  его или  привозил  домой.  Сын  стыдился,  а  я  уже  потеряла  веру,  что  когда – ни-будь  он  примет  облик  человека.

   Так  прошло  три  года, сын  служил  в  армии.
   Однажды  я  купила  холодильник  и  попросила  привезти  его  вечером  после  работы.  Водитель  Петя  и  агроном  Виктор  Германович  внесли  холодильник  в  прихожку  и  остановились.  Дальше  не  пройти,  на  полу  лежал  пьяный  муж.
  Я  убежала  в  спальню.  Упала  на  диван  и  рыдала  от  горя,  стыда  и  безысходности.  Чья - то  добрая  теплая  рука  дотронулась  до  моих  плеч,  я  подняла  с  подушки  лицо.  Виктор  Германович  присел  на  диван  и  говорил  мне  какие - то  хорошие  слова,  обнял  за  плечи,  поправил  волосы  и  мне  стало  легко  и  приятно.  Я  не  помню  слов,  они  с  трудом  пробивались  ко  мне  через  пелену,  я  услышала  только  тогда,  когда  он  сказал:
  - Зачем  ты  обрекла  себя  в  рабыни?  Ты  же  видишь,  что  его  не  исправишь.  Я  давно  слежу  за  твоей  жизнью,  с  той  поры,  как  остался  один,  похоронил  свою  Зину.  Все  это  время  я  боялся  подойти  к  тебе,  но  идут  годы.  Мне  плохо  одному  и  у  тебя  нет  счастья.  Подумай,  я  не  тороплю  тебя.
  Он  наклонился  и  стал  целовать  меня  и я  не  сопротивлялась,  было  приятно  и  легко  с  этим  пахнущим  травами  и  степью  сильным  человеком,  Я  давно  уже  не  получала  ласки  и  тепла.  Но,  вдруг,  я  увидела  лежащего  на  полу  мужа  и,  отрезвевшая  от  мысли:
  - Что  же  я  делаю  при  живом  муже, -  оттолкнула  Виктора:
  -  Нет!  Нет!  Уходи!  Не  могу!  Это  так  низко!
 
Виктор  ушел  Я  его  не  видела  месяца  три,  а  потом он пришел  на  работу,  принес  цветы  полевые  и  снова  говорил,  говорил,  а  я  была  закомплексованной.
  Прошел  еще  год.  Служба  сына  подходила  к  концу  и  я  боялась,  что  он  из - за  отца  может  не  вернуться  домой.

  На  областном семинаре я встретила своего однокурсника .  Поговорили  и  он  мне  предложил  уехать  в  село  Соколовое   в  170  км.  От села  Медведицы.   Все  решилось  в  течение  недели.  Директор  совхоза  прислал  две  грузовые  машины.  Два  водителя  и  грузчик  носили  вещи.  Уже  почти  все  погрузили,  когда  появился  муж.,  он  даже  не  соображал,  что  я  от  него  уезжаю,  только  повторял  одно  и  тоже : 
 -  Кум  сказал - хватит  пить  -  твоя  жена  уезжает.  Я  бросил  пить   и  пришел.  Кирюха, ты  ведь  не  уезжаешь?
   
 Пришли  проводить  односельчане,  сотрудники, соседи.  Перед  дальней  дорогой  сели  на  лавку,  одни  плакали,  другие  одобряли.
 
 В  Соколовое  приехали   еще  до  захода  солнца.  Первую  машину  разгрузили,  мебель  расставили,  стали  со  второй  снимать  узлы,  вдруг  кто - то  кричит:
  -  Кира  Семеновна,  посмотрите  что  это?
  Я  вышла  на  порог  и  обомлела.  С  машины  стаскивали  моего  мужа.   Да,  это  был  не  кто,  а  что.  Взлохмаченный,  растрепанный.  Тогда  впервые со  мной  была  истерика.  Я  вцепилась  в  него,  трясла  его   за  плечи,  разорвала  рубашку,  плакала,  кричала.  Потом  мне  было  стыдно,  что  на  меня  смотрели  незнакомые  люди.  Но  выхода  не  было.  Он  приехал  со  мной  жить  в  большом  светлом  доме,  смотрящим  на  нас   большими  окнами,  ожидающим  счастливых  хозяев.
 
 После  уколов  я  проснулась  утром  совершенно  опустошенная,  ко  всему  равнодушная,  в  чужом  селе  чужая.
  Муж  сидел  за  столом,  уронив  голову  на  руки  в  разорванной  рубашке,  с поцарапанным  лицом.
 
  Кое – как,  приведя  себя  в  божеский  вид,  я  ушла  в  больницу.
 
Каково  же  было  мое  удивление,  когда  вечером  я  вернулась  домой.  На  газовой  плите  стояли  три  кастрюли  с  борщом,  котлетами  и  молоком.  Муж  складывал  в  шкаф  белье.   
 С  этого  дня  он  больше  не  пил.
  Сейчас  у  нас  есть  внуки,  в  семье  благополучие,  дом  оказался  настолько  красивым   с  верандой,  цветником,  садом,  я  только  о  таком  и  мечтала.
 Алина  схватила  подушку,  прижала  к  груди  и  выдохнула:
   -  Какая  ж  ты  сильная!  Я  б  так  не  смогла.  Неужели  и  пьяного  ты  его  любила?
   -  Пьяного  я  не  любила,  я  жалела  его.  Это болезнь  тяжелая,  не  каждый  может  ее  перебороть.  Любить  его  я  стала  еще  больше  за  то,  что  он  оказался  сильней ее.