Стыдно!

(Перевод с польского - Олег Цесельский)

0.
Исторически, капа - это такая резинка, которую вставляют в рот боксеру, чтобы удар в челюсть не ломал зубы. Правда, удар в челюсть - это все-таки удар в челюсть. Зубы-то, может, и остаются целы, но голова все равно дергается неслабо. Мозг, если он вообще есть, дерагется вместе с головой, а потом по инерции бьется  о затылочную кость. При правильном ударе боксер отрубается. С целыми зубами.
Современная боксерская капа работает немного по-другому. Она состоит из миллиарда нанороботов, которые заполняют мозг и прочие полезные органы миллионами наноскопических инженерных конструкций. Распорки, мосты, контрфорсы. При ударе вся эта хренотень благополучно ломается, поглощая кинетическую энергию. А дальше возможны варианты. Дешевая любительская капа просто выходит из организма через почки; а вот профессиональная - мгновенно сбрасывает энергию через теплоотводы и начинает регенерироваться.
При этом любая капа мешает работе мозга. Все эти наноконструкции  идеально работают только на бумаге. В мозгу они работают не идеально. Под капой очень сложно сохранить трезвость ума и адекватное восприятие болевых ощущений. Ну то есть капа - это вроде как такая нановодка для ебнутых. Для боксера, например, это очень даже хорошо, а мне лично - чуть не стоило здоровья.
Потому что в плане оказался изъян.
План.
п. 1. Раздобыть нежурналяберный китайский паспорт. Ну, что-то вроде бумажки из Томской провинции на имя *** Ли.
п. 2. Устроиться на строительство ТЦ "Высокий замок", пользуясь собственной же протекцией и китайским паспортом.
п. 3. Пройти инструктаж и получить оборудование для высотного монтажа.
п. 4. Выйти на смену.
п. 5. Забыть закрепить карабин 1А и "нечаянно" сорваться.
Профит: высококлассный китайский страховочный костюм для высотных работ. Такой, в котором можно падать с неограниченной высоты, ограничившись тяжелыми, но нефатальными травмами.
Но травмы мне нафиг не нужны, именно поэтому я и носил в себе тройную порцию капы, а еще внимательно выслушал ванин инструктаж по прыжкам без парашюта. Ваня строго предупреждал - до пятого этажа скорость не набирать. Летишь плашмя, руки в стороны. Потом резко выпрямляешься - и приземляешься уже на полусогнутые. Так большая часть энергии уйдет в костюм.
И вот я, согласно плану, сорвался и летел к земле раскинув руки в стороны. Я смотрел в пламенеющее закатом небо, куда плавно уходили навесные башенки торгового центра. Недолгий полет, рисковейшее предприятие, страшно должно быть - жуть. А меня накрыло капой, и я думал только о том, что больше никто в целом мире не увидит такого зрелища и не сможет его оценить.
Одна только мысль пыталась пробиться в затуманенный мозг. И когда она наконец пробилась, помутнение ума улетучилось в считанные миллисекунды.
А каким хером я узнаю, какой сейчас этаж?

1.
Но я забыл представиться. Да и, наверное, не лишним было бы рассказать, что я делаю на стройке. Зовут меня Василий Шиммерман, родом из волжских немцев, рост - 178 см., вес - 78 кг, глаза карие, характер твердый, не женат. Я директор по пропаганде и синнергии в концерне ASP. Это успешная динамично развивающаяся компания предоставляющая услуги и товары на рынке товаров и услуг. Название у нее составное. До того, как стать таким вот концерном, во Львове существовало три разных конторы. Киприотская - Animal Fisting Inc., люксембургская - Sunday Paedofile GmbH и отечественный ООО “Пидарпорн”, которому я отдал лучшие годы своей жизни.
Наверное, может показаться, что ASP занимается какой-то порнографией. Очень уж говорящие названия у ее основателей. Но нет. Просто, когда в Украине кончились уголь, сталь и газопровод, жесткий порн долго оставался единственным экспортным товаром. Ну, и нет ничего удивительного в том, что все местные преуспевающие корпорации так или иначе с ним связаны.
А вот я лично с этим продуктом как-то даже и не успел толком поработать. Когда в Украине кончилась Украина, я работал по кам****ингу. Это когда крепкие ребята отыскиват какую-нибудь местную звезду, ведущего популярного телешоу, или певца какого-нибудь, дают ей ****юлей и снимают на камеру. В интернете такой ролик может собрать миллионы просмотров. А это довольно немалые деньги с рекламы, а еще слава, почет и народная любовь.
А когда я пришел в Пидарпорн, там уже вовсю работали по политике и астрологии. Я довольно быстро сделал карьеру во Львове, потом как-то не понравился боссу и пару лет сидел на должности регионального директора по ассенизации у черта на рогах - в западном Киеве. Зато потом босс застрелился, и я опять взлетел до вершин. На данный момент я второй человек в концерне, и этому есть только одна причина - я никогда не любил быть первым.
Я всегда был исполнителем. И, как недавно оказалось, умру я тоже им же. Мне нравилось достигать цель за целью, хотя никогда не нравилось их ставить. В этом есть определенный кайф, это как игра. Нужен только лист бумаги и карандаш. Хотя в ****у карандаш, настоящий профессионал сразу пишет партию начисто.
С одной стороны листа надо выписать то, что у тебя есть, с другой - то, что тебе нужно. А потом ход за ходом собирать то, что у тебя есть: ресурсы, контакты, даты, компроматы, - во что-то другое. Более такое, что записано справа. Рано или поздно, левая часть срастется с правой. Надо просто шаг за шагом превращать одни вещи в другие. Ничего сложного, даже дурак бы справился.
А потом waka-waka! следующий уровень!
И меня как-то даже не заботило, что там насчет геймовера. Буквально до последней цели и того, чем обернулось ее достижение.
ASP нужен торговый центр. Не просто центр, а самый центральный центр. Такой центр, чтобы во всем мире знали, где у них центр. Километр в высоту, километр в ширину, триста лифтов, парковка на сто тысяч инвалидок. Бабло есть, подрядчики нашлись, а местных чиновников “Пидарпорн” с потрохами купил, еще до объединения.
Но вмешалась общественность. Десяток зубастых стариков и их припевалы. Отцы города, местные пердуны-моралисты. Мол, негоже на историческом месте стоить неисторический небоскреб. Высокий замок, курган какой-то, память предков, все дела. Было бы о чем говорить. Никакого замка там уже двести лет нет. А курган срыть - вообще не проблема. В том масштабе строительства это в смете будет выглядеть, как таракан насрал.
Моя работа, как директора по пропаганде и синергии - успокоить возмущенную общественность. И я с этой работой справился. Два старика в итоге попали на принудительное в дурку, один - в реанимацию с сердцем, одна бабка оказалась героинщицей и ушла отдыхать в хоспис, а остальные резко полюбили наш проект. Что я могу сказать, умею я находить компромат на человеков. Особенно там, где его никогда не было.
Хотя бабка как раз действительно плотно сидела с двенадцатого года.
Но вот когда уже дело было совсем-совсем сделано, один дед пригласил меня обсудить детали и пырнул шприцом в шею. Хлорнафтралинсульфатоморфин, ****ь. Яд. Это уже не лечится, хотя и не убивает сразу. Дед сказал, месяц у меня есть. Подумать о своем поведении.
Хлор-нафталин-сульфато-морфин, ****ь! Название-то какое дурацкое.

2.
Следующие полчаса после падения с башни я мечтал умереть раньше обещанного. Болело вообще все. С тем, как капа уходила из клеток, нервы начинали догадываться о розыгрыше и сообщать об этом мозгу. Спасибо, суки, мозг в курсе.
Неплохой альтернативой смерти был бы сон, и у меня уже почти получилось отключиться, но мне ужасно мешал стук. Что-то стучало то ли в стену, то ли в стекло. В монитор? А! Ваня! Я же должен был выйти на связь.
Так и есть. По ту сторону экрана стоял небритый китаец в армейских ботинках и методично стучал в стекло. Погоди, я сейчас, дай только залогиниться.
Первым делом что я сделал зайдя в скайп - крепко обнял Ванюшу и поцеловал его взасос. Нет, ничего такого, просто дружеский жест. Традиция, так сказать. Ну, в реале это конечно смотрелось бы излишне однозначно, но в скайпе люди еще не так здороваются. Это же интернет, в конце концов.
- Устало выглядишь, - начал Ваня - на работе несчастье?
- Да не то что бы. Просто устал. Ты чего хотел?
- Слушай, моя просьба будет странной. Во Львове, мне кажется, умельцы делают такие тарелки расписные.
- Тарелки?
- Да, специальные тарелки для вареников. С антигравом.
- А, да, делают. Но это ***ня для туристов. Зачем тебе?
- Я теперь тоже почти что турист.
- Намек понял, тебе сколько?
- Двенадцать. Исключительно на взятки.
- Ладно, сделаю. - я перенес разговор в туду. - Но только по дружбе.
Двенадцать! Он бы еще одну попросил.
- Спасибо, я знал, что могу на тебя расчитывать.
- Ладно, сочтемся как-нибудь.
Мы еще раз поцеловались на прощанье и я выключился.
Потом включил транслятор расширенной реальности и вынул изо рта маленький клочок виртуальной бумаги. Перебросил его на потолок и раскрыл во всю ширину, лег на топчан.
Разговор в скайпе, конечно, был ненастоящий. А вот поцелуй - нет. Одно из его преимуществ - он позволяет тайно передать записку, отмычку, или небольшую заточку. Схема простая. В нашем сегменте почти весь интернет контролируют КОНИ (Комиссия по охране национальных интересов), за исключением физического контакта зарегистрированных любовников, которые по идее должна бы контролировать таможенная служба. Долгая история, но так уж оно сложилось. Вот. А таможенная служба, даже если что-то и "проконтролирует", весьма успешно подкупается за копейки. В итоге практически весь нелегальный софт: включая игры, фильмы, сны и учебники продается и покупается через эту дырку. Стоит ли говорить, что пол-интернета в нашем сегменте находится друг с другом в зарегистрированной любовной связи.
В записке было доловно следующее.
"В четверг. 1500-1700. Военная база №4. Младший лейтенант Прапорщик. Деньги наличкой, растворить в водке, выдать после получения. Получение в два этапа. Первый этап - подставной. Кодовая фраза "что это ****ь за ***ня, товарищ Прапорщик, ****а?". Фразу произносить в точности. Второй этап при соблюдении всех условий."
Речь шла про капу. Не ту, спортивную, которая едва-едва не стоила мне жизни, а настоящую десантную. С такой можно набирать скорость почти до предела и падать как угодно. Лишь бы костюм выдержал теплоотвод.
Спасибо, Ваня, я знал, что могу на тебя рассчитывать.

3.
Но до четверга надо было еще дожить. Поспать бы эдак часиков пятьдесят, но увы. Даже со здоровой головой спать мне сейчас не очень удается. Проклятая скорая смерть все портит.
Ну вот о чем думает нормальный человек перед тем, как уснусть? О планах и о бабах. Бабы у меня штатные, что о них думать-то, а вот планы - другое дело. Обычно я перед сном прорабатывал в голове детали очередной партии. Что кому сказать, что спросить, кому сколько занести. И да, у меня всегда была в голове какая-то партия, я привык засыпать за этой вот игрой в дурака.
А теперь какую партию играть? Левая часть у меня есть. Офигенная часть. Все могу купить, все узнать. Захочу - пригоню стадо слонов на Городоцкую. Захочу - уведу стадо слонов в тундру нахуй. А вот правая? Что делать с правой?
Когда остается жить месяц, чужие цели достигать уже некогда. А свои я ставить так и не научился. Вот действительно, какую бы мне поставить цель? Что я могу такого сделать, чтобы не было жалко вот этого месяца? Установить мир во всем мире? Но люди любят насилие и справделивость. Что же я им любимые игрушки да об пол. Или, может, победить мировой голод? Так уже как бы без меня справились. Теперь осталось победить мировой жир. Но это уже как раз лучше без меня.
А вот еще кто-то говорил о невежестве. Был случай. Какой-то араб ворвался в дом к индусу, вырезал его семью и выжег ему глаза кислотой. Араба судили и присудили, что теперь индус должен выжечь арабу глаза кислотой. А индус сказал, что во всем виновато невежество, а араб не виноват, и не выжег ему глаза кислотой. Здорово ведь. Никто не любит, когда кислотой вот это все. Было бы неплохо победить невежество. Но как? Тут никакая левая сторона не поможет. Свое личное невежество победить - это уже задача невероятно сложная. Но даже если и получится, разберусь я вдруг со своим невежеством за месяц - хули толку. Помру начитанным.
Можно, конечно, хватать людей на улице, бить их чем-то тяжелым и кричать на ухо: “читай Толстого! Толстого читай, сука”. “Алгебру учи! Географию!”. Но это какой-то экстремизм. Не то, что бы это было плохо, но грамотный экстремизм требует колоссального времни на подготовку, а его у меня не было.
Можно еще пригнать слонов просто, чтобы пригнать слонов. Устроить такой погребальный парад. Но это мелко.
Хотя внимательный читатель догадался уже, что я лукавлю. Раз я прыгаю с башни и ищу капу, то и цель у меня есть. Правильно. И цель эта проста в своем изяществе, как слон. Я просто хочу исправить все то, что сделал.
Я никогда не любил ставить себе цели сам, потому что для этого надо чувствовать отвественность. Отвественность - это стыд, сожаления, призраки упущенных возможностей. А там и водка, белый, черный, мокрая подушка и за диваном нарыгано. В ****у всю эту кавалькаду! И я знаю, о чем говорю, потому что только я потерял цель, так вся эта кавалькада ко мне таки прискакала. И да, немедленно стало стыдно. За дедов, за бабку героинщицу, за память предков и даже немного, самую-самую малость, за избитых на заре карьеры знаменитостей. Отвественность - это довольно таки слон.
****ь, да что за напасть с этими слонами? Что вообще, *****, происходит?
Я выпал из полусна и понял, что соседи включили туц-туц. Модный жанр, радость идиота. Люди глохнут, стены трясутся. Я взял гантелю и не вставая с кровати уебал три раза в стенку.
Головой постучи, придурок! - ответили из-за гипсо-картонной перегородки.
Не, ну ****ый стыд, элитный же район!

4.

До четверга я отсыпался. Читал почту, ходил в интернеты по делам фирмы. Симулировал деятельность не приходя в сознание. А вот в назначенный день собрался с силами, встал, почитил зубы, перекусил модным йогрутом с минералами и метамфетаминами, спустился в гараж и завел “Буцефала”.
Вообще, я не люблю водить. Так же как убирать, готовить или смывать за собой в туалете. Это как раз одна из тех работ, которую можно доверить кому-то другому - менее важному. Но “Буцефал” даже в самом последнем пешеходе пробуждает страсть наездника. Машина моей мечты - десятиметровый красавец шагоход. Полторы тысячи коней, шесть пар ног с пятью степенями свободы на каждой и четыре руки для лазанья. В отличие от всякого гражданского говна, собранного по мотивам “Буцевалов”, мой в прошлом был настоящим военным транспортером, поэтому даже по отечественным дорогам уверенно шел на хорошей скорости.
И поездка удалась на славу. Дорога на военчасть совпадала с важной транспортной артерией, поэтому, пока копыта “Буцефала” месили остатки асфальта, я мог наслаждаться зрелищем унылой вереницы автомобилей, тянущейся в придорожной грязи. В один момент какой-то особо наглый автолюбитель попытался переехать дорогу поперек. Видимо, впереди кто-то окончательно завяз в говнище, образовав по старой доброй автомобильной традиции пробку на пару-тройку километров. Я не стал останавливать “Буцефала”, и тот прогрохотал по наглецу, устроив неизвестному авторемонтнику немалый гешефт. Не нравится, сука? Мне тоже не нравится, как вы на газонах паркуетесь. Весь город засрали своими инвалидками, автобомжи сраные. На минуту мне даже захотелось сбежать на обочину и продолжить путь прямо по пробке. Но вот такой перфоманс даже мне мог стоить месяца лишения прав. А для меня-то это все равно что пожизненно.
Однако одна только мысль о проведении всегородского дня жестянщика уже неплохо подняля настроение, и в часть я прибыл с улыбкой на лице.
Завидя крутую машинку, часовой на КПП поднял шлагбаум без лишних вопросов. А вот хер вам. На територии части я своего боевого коня не оставлю. Не хватало, чтобы его повторно с****или. Я вышел из машины и направился к часовому.
Братюнь, где лейтенант Прапорщик, не подскажешь?
Никак нет, пан гражданский. Нам устав запрещает Родину задаром продавать. Тем более, офицерский состав.
Держи. - я кинул часовому золотую монету в пять тысяч северокитайских рублей.
Разрешите покинуть пост, пан гражданский?
Ну, разрешаю, хуле.
Следуйте за мной.
И даже шлагбаум не закрыл.
В кабинете у лейтенанта Прапорщика было накурено. Причем, судя по запаху, курил Прапорщик какие-то носки, а это плохо. Чем хуже сигареты, тем толковее человек, который их курит. Мне бы сейчас как раз наоборот, имбецила какого-нибудь.
Сам лейтенант сидел за столом и раскрашивал километровую карту местности разноцветными фломастерами. Карта от этого становилась веселее, а рабочий день, вероятно, короче. В любом случае, это занятие давало легитимное право не замечать нас с часовым.
Товарищ лейтенант, разрешите обратиться.
Пошол на ***, блеать!
Часовой с непривычки сделал бочку и исчез. Мне же не впервой было видеть занятого человека.
Товарищ Прапорщик, что это ****ь за ***ня, ****а?
Чего?! - Прапорщик поднял на меня глаза, а я почувствовал себя как никогда близко к провалу. Ваня вроде как-то не так писал.
Что это за ***ня, товарищ Прапорщик, ****ь?
Прапорщик встал.
Товарищ Прапорщик, ***ня. Товарищ лейтенант? Прапорщик?
Рука военного медленно но уверенно тянулась к кобуре. Вася, что ты мочишь? Включай ум, вспоминай пароль! Как там было? Та-та-та, та-та-та та, та-та, та-та-та, та-та-та. Ваня же писал, он же поэт! Как только кнопка на кобуре сказала, “щелк”, я выставил левую ногу вперед, набрал в легкие побольше воздуха с запахом горелых носков и продекламировал:
Что это ****ь за ***ня, товарищ Прапорщик, ****а!
Вас понял. - сказал прапорщик, застегнул кобуру и полез в сейф.
Он достал оттуда коробку с надписью почему-то “Борщ” и две рюмочки. Поставил рюмочки на стол и вопросительно-требовательно посмотрел на меня. В военных делах я всегда слушаюсь Ваню. Если он сказал “оплата по получению”, то оплата будет только по получению.
Я на голодный желудок не пью.
Прапорщик нехотя поставил “Борщ” на стол.
Угощайтесь.
Благодарю вас. - я достал из кармана пальто бутылку и тоже поставил на стол.
Секунду мы смотрели друг на друга. Потом Прапорщик потянулся к бутылке, а я сделал рукой управляющий жест и рукав пальто вытянувшись засосал в себя коробку.
Знаете, а я вообще не пью.
И немедленно вышел.
Уже в машине я открыл коробку. Внутри действительно оказалась капа. Маслянистая фиолетовая жидкость в небьющемся пузырьке из кварц-стекла. С водкой я, впрочем, тоже не обманул. Это старый трюк по проведению наличности. Наши купюры по большому счету представляют с собой нанонитку с номером. Остальное - простая гибкая пластмасска, чтобы было что подержать в кошельке. Отделить эти нитки, поместить в спиртовой раствор, а потом восстановить - плевая работа для любого наноинженера.
Но зачем вообще нужен был весь этот цирк? Какая тут может быть конспирация? Как будто за каждым младшим лейтенантом следит по майору КОНИ минимум. Да всем давно насрать на армию. Хотя, конечно, Ване виднее. Даже если и не надо было всего этого психоделического спектакля с бездарными актерами и воображаемыми зрителями, отказаться играть - означает обидеть старого друга. А по совместительству еще и военного аташе государства Нью-Йорк в Пруссии.

5.
Только кажется, что месяц - это долго.  Неделю на саможалость, неделю бумажную работу, неделю на сбор снаряжения; если отложить неделю в резерв - все. Вот так и подкрался, получается, день «Че».
Все компоненты плана в сборе. У меня есть военная капа, высотный костюм, резиновая копия Маузера K96 и десять миллионов гигантских человекоподобных плюшевых роботов в складах на окраинах Львова. Как директор по пропаганде и синергии, я имел обязанность утверждать все контракты на поставку рекламной продукции, а право дописать в нужном месте пару нулей входило к этой обязанности в комплект.
В реальности все не так здорово, как звучит. Вопреки названию, “гигантские” роботы были вполне человеческого роста. Проклятый маркетинг. И не такие они уж человекообразные. Люди лучше относятся к слегка антропоморфным зайчикам, белочкам и лосям, чем к себе подобным, было бы странно не использовать это в рекламе. То есть, давайте уточним. На окраинах Львова покоились миллионы ходячих и говорящих плюшевых игрушек в рост человека с логотипом ASP и компаний партнеров. При этом, компания, которая занимается их программированием, в ASP не входит. А это значит, войти в нее придется мне самому.
Именно для этого мне и нужен костюм с капой. Программисты сидят в подземной части башни, поближе к серверам. Войти к ним через дверь  практически невозможно. Тройная система защиты замков, видеонаблюдение во всех спектрах включая инфракрасный и ультрафиолетовый, двойные титано-молибденовые двери. Но самое неприятное в этих дверях то, что эти аутичные гондоны программисты вообще никому их не открвают.
С другой стороны, от асфальта верхние этажи серверной отделяет только тонкий слой керамо-бетона. Я провел рассчеты: моего веса итегрированного по высоте башни, даже за вычетом сопротивления и рассеивания, должно хватить, чтобы проломить эту крышку, как шифер на сарае.
И вот опять вечер, закат, строители расходятся по домам, оставляя площадку на хозяйство нанороботам, а я опять лечу вниз с «Высокого замка», но на этот раз не стараюсь погасить скорость трением. Наоборот. Ноги вместе, руки по швам, голову вверх и чуть назад. Только «солдатиком», только хардкор.
Удар! Костюм отработал отлично. Погасил энергию, рассеял. Остальное приняла на себя капа. От выделенного тепла одежда сгорела и разлетелась клочьями пепла. Асфальт вокруг меня вздыбило волнами. А вот бетон я так и не пробил.
Неужели все это зря? Я торчал дымящейся головешкой по пояс в бетоне и хотел расплакаться. Скажем честно, я никогда не был гением. Что бы я там не говорил об игре в дурака, мне тоже не всегда удавалось добиться задуманного с первого раза. Но на этот раз у меня не было второго раза.
Самое обидное, что рассчитал я все правильно. Мне бы хватило энергии, проблема была не в этом. Капа и костюм просто не дали ей сконцентрироваться в нужный момент. Да, костюм дает телу недостающую жесткость, но он же и гасит удар за счет движения микроагентов в районе суставов. Вот если бы падать боком, костюм бы отдал больше энергии капе и может быть его жесткости хватило бы. Но боком скорости не наберешь.
В голове шумело. Когда спасатели достали меня из бетона, я не смог угадать нужное количество пальцев и меня хотели везти в больницу. «Тебе повезло, приятель!» Да уж.
Но в той же голове вертелась какая-то мысль. Что-то услышанное накануне. Что-то неважное, но удивительно правильное. «Я теперь турист?» Не то. «Нам устав запрещает?» Опять мимо. Внезапно голова просветлела будто щелчком, и правильные слова сами встали на правильное место.
«Головой постучи, придурок!»

6.
Дальнейшее можно и не описывать; о случившейся феерии месяц гудел весь интернет. Если коротко, от госпитализации я отказался. Опять поднялся на крышу, пересчитал поправку и прыгнул головой вниз. В серверной, как только меня вытянули из дыры в полу, пригрозил всем маузером и потребовал пустить к консоли. Десять минут несложного скриптования – и последняя фаза плана пошла как по маслу.
Капитал современной корпорации – это не нефть и железо. Энергию дешевле всего добывать в токамаках, а вместо конструкционной стали проще использовать наноалмазы. И, конечно, капитал - это не деньги. Деньги это просто мера жизнеспособности, не источник. Главный капитал любой корпорации – любовь потребителей. А лучший способ потерять любовь человека – это пытаться искренне, но настойчиво сделать его лучше, чем он есть.
Миллионы плюшевых зайчиков, котиков и коал вышли на улицы Львова и устроили безобразную драку с человеческим невежеством. «Читай Толстого, сука!» - кричал розовый зайчишка, пиная тяжелой мягкой лапой свернувшегося на земле мужика в адидасе. «Топологическое многообразие!» «Сила Лоренца!» «Бензольное кольцо!» Зверята словно озверели. Они врывались в дома и магазины пропагандируя Докинза и Хокинга, штурмовали костел цитируя избранные места из Вестминстерского катехизиса, бросались идеями Адама Смита, переворачивая лотки на овощном рынке. До утра, пока не вмешалась китайская интервенционная бригада, во Львове царило развеселое торжество насилия и разума.
Всех зайчиков, конечно, перестреляли. Но логотип ASP с тех пор утвердился в китайском современном языке в роли особого иероглифа. Я не силен в лингвистике, но, кажется, он означает: «не говори мне, как жить, и я не буду стрелять в тебя неуправляемыми ракетами».

7.
Своего отравителя я нашел на следующий вечер в викторианском клубе. Точнее, он как раз выпрыгивал из окна с цилиндром в одной руке и розочкой из бутылки Шато Лафит в другой.
- Пидарасы ****ые, - ворчал старик, когда я помогал ему поднятся. – Суки расфуфыренные. Да пока они по подворотням мобилы отрабатывали, я уже третий срок мотал. А теперь, ****ь, нобилитет! Интелегенция и совесть нации. Гондоны!
Он выбросил розочку, отряхнулся, надел цилиндр и снова стал похож на почтенного джентельмена.
- Простите великодушно, сударь. Перенервничал.
- Что вы, что вы. Скажите, а вы меня не припоминаете?
За неполный месяц я сильно похудел, да и освещение в подворотне было не лучшим, но старик нацепил монокль и тот тут же распознал мое лицо и выдал досье.
- Да-да, припоминаю. Как-то поздно вы пришли мстить, не находите?
- Даже и в мыслях не было. Я пришел говорить о другом. Вы слышали про вчерашний инцидент с участием ASP?
- Это бессмысленный вопрос. Конечно, слышал.
- Как вы думаете, кто бы мог все это организовать?
Старик посмотрел на меня внимательно. Потом на его лице разбухла плохо сдерживаемая улыбка и он расхохотался. Отсмеявшись, он расстегнул пиджак и положил револьвер во внутренний нагрудный карман. Стоп. А когда он успел его достать?
- Вот уж не думал, что моя невинная шутка приведет к столь замечательным результатам.
- Вы находите убийство человека хлорнафталинсульфатоморфином забавным?
- Каким еще «нафталин-морфином»? Такого вещества не существует в природе. Название-то какое дурацкое. Да я даже предположить не мог, что вы примете этот бред за чистую монету.
- Что же тогда было в шприце?
- Боюсь, не припомню. В моем возрасте приходится держать дома много шприцов. На всякий случай.
- И что, я теперь не умру?
- Не говорите глупостей. Конечно, умрете! Мы все умрем. Просто, не со дня на день.
- То есть что, теперь надо жить дальше? После всего, что я сделал? Уничтожил собственную компанию, которая была для меня практически всем. Кто же теперь будет мне ставить задачи?
- А вам обязательно надо, чтобы кто-то ставил задачи?
- Да нет, вы не понимаете. Я всю жизнь был исполнителем. Это мой модус операнди, он же модус вивенди. Это практически весь я и есть.
- А что бывает, когда у вас нет задачи?
- Когда я не решаю какую-либо задачу, ко мне приходит совесть. Когда нет того, что берет на себя ответственность за мою задачу, я начинаю чувствовать ответственность сам. И не могу избавиться от этого чувства. Понимаете, я не могу так жить.
- Но почему же?
- Мне стыдно.
- Братюнь, а вот с самого начала жить так, чтобы не было стыдно, ты не пробовал?

Эпилог.
Мы со стариком отправились в японский ресторан и всю ночь провели за игрой в пинбол, попивая напитки разной степени крепости. А с утра я отправился в аэропорт, взял билет в Лахор с пересадкой в Донецке и покинул Львов на двадцать прекрасных лет.
Там я по программе «Учителя ради всего святого» записался в местную школу учить пакистанских детишек ивриту. Бороться с невежеством можно, в конце концов, и на полную ставку.
Я стал сам ставить перед собой задачи и стал бережно относиться к своим решениям. Перестал злиться на автолюбителей. Местный работодатель не предоставлял мне вещества и шлюх, так что пришлось завести семью и получать свой серотонин естественным образом.
Когда подросли дети, разрешил завести им слона. По-моему, правильно, что вырастая, дети должны учиться отвественности.
Хотя, при чем тут слоны, я так до сих пор и не понял.