Видимость

Всё сущее - бессмысленно...
Прошлое - бренно...
Будущее - туманно...
Но миг...миг - бесценен.

Рапорт пилота №88. Патруль №14.
Время: Ночь. 03.12.44.
Координаты: 6.66 х 28.2
Код задания: 13

Отмечены нехарактерные для этой зоны осадки, так же в лесу предположительно находятся партизанские отряды противника, изредка видны неестественные источники света.

Конец рапорта.

...Истребитель модели ЛА-5, образца 1943 года патрулировал квадрат номер 8, и находился в "правом верхнем углу", т.е. его координаты были 6.66 х 28.2.
Управление не барахлило, ветер был несильный, но его хватало для того, чтобы планировать и использовать 20-40% тяги двигателя.
Скорость 120-150 км/ч.
Пилот под номером 88 наслаждался видом, но заметив что-либо подозрительное сразу же превращался в пилота истребителя.

Но всё было тихо.
Ночь была безлунной и тихой.
Ничего не предвещало беды...и её бы не случилось, если бы не вмешались силы неведомые людям.
ЛА-5 спокойно делал разворот по широкой дуге, по времянному рассчёту он должен был вернуться на базу в районе 5 утра.
Часы показывали 03.50.12.
Винт истребителя мирно рассекал ночную гладь.
Безлунное безмолвие, единственным звуком нарушавшим тишину и разрушавшим ощущение нереальности - был звук работающего двигателя.

Сигнальные огни были отключены.
Самолёт окружала непроглядная тьма.

В тот момент мой мир замкнулся в тесное пространство в кабине.
Дрожащие стрелки еле-еле подсвеченных датчиков.
Дребезжание стёкол.
Чувство локтя.
Ноющие мышцы ног.
Единственным источником света был Высотометр, обычно Льтиметр светился ярче, но пару дней назад лампочка в нём перегорела, поэтому он не светился вообще.
Высотометр...с его дрожащей стрелкой, я смотрел на него, в этой темноте он был солнцем и луной, он был символом всего, что я видел, и всего того, что пережил.
Он вращался по часовой во время набора высоты, и против неё во время падения.
Как и человеческое время, ты движешься вперёд, пролетают годы, месяцы, недели.
Но когда ты умираешь всё это как будто быстро-быстро летит обратно к той точке отсчёта, с которой началась твоя жизнь. Начался ты сам.
Мои мысли приобретали философский характер.
Я наслаждался этим моментом.
Я не знаю сколько времени я был в таком состоянии, но когда я увидел вспышку электричекого света и взглянул на Барометр-анероид и увидел на нём ясное указание: Шторм.
На датчике магнитного давления стрелка хаотично вращалась, что указывало на то, что я уже внутри магнитной бури, которая ещё не разыгралась.
Координаты 14.0. 2.82.

Я давно покинул 8-ой квадрат.
Я представлял себе где я лишь по координатам, просто потому, что видимость была нулевая.
Я решил набрать высоту и взлететь над облаками.
Подняв мощность с 35% до 80% я начал резко набирать высоту 7. 8. 9.
Примерно на 9,5 я взлетел над облаками и увидел луну.
На мгновение я ослеп.
Она была огромная и полная.
Я сбросил мощность до 40% и просто планировал, ведь единственное, что мне оставалось - это экономить бензин в надежде на то, что мне хватит времени для того, чтобы переждать бурю.
Оставалось чуть менее трёх четвертей бака.
Я сбросил мощность до 20%, а спустя пару минут оставил лишь 10.

Было светло, холодный свет луны отражался от металлической приборной доски, от стёкол приборов, от обшивки крыльев, на которой местами небыло краски.

Я откинулся и отпустил штурвал, я подерживал самолёт в воздухе при помощи хвостовых закрылок.
Основные я изредко регулировал, но вцелом не особо беспокоился об этом.

На часах было 04.18.14 я увидел летящий мне навстречу аэроплан.
Он шёл прямо в лоб.
Аэроплан 30-х годов, а м.б. даже и более ранних серий.
Я еле успел поднырнуть под него.
Он пролетел надо мной с диким рёвом, я рывком вывернул штурвал и поднял тягу до 55%.
Я гнался за ним.
Мы оба снижались, но не смотря на то, что масса ЛА-5 больше, чем масса Аэроплана, а мощность двигателя в разы выше - я не мог догнать его.
Я поднял тягу до 70%, но ничего не изменилось, расстояние между нами не сокращалось, очертания аэроплана то и дело мелькали в том или ином разрыве облаков.

Я поднял мощность до 95% и включил ускоритель, зная при этом, что у меня 15 секунд, если оставить ускоритель включённым на больше - то движок не выдержит и взорвётся.

Я сократил дистанцию почти вдвое, уже через 7 секунд я почувствовал запах гари, но я не отключил усилитель, я поднял тягу до 100%, с ускорителем это равнялось примерно 130%.

Мы продолжали падение со скоростью 700 км/ч.
Пилот того аэроплана явно был психом.
Я выключил ускоритель, и очень вовремя, ещё бы пара секунд и взрыв был бы неминуем.
Я снизил тягу до 80%.
Я глянул на Высотометр и понял, что я остался без глаз, т.к. я ничего не видел, а Высотометр показывал что я давно уже разбился от столкновения о землю и продолжаю свой путь под землёй, ниже уровня поверхности.

Я выпал из облаков где-то над морем, и еле-еле успел рвануть штурвал на себя, чтобы не упасть в море.
Аэроплан неспешно планировал над морем.
Я нагнал его, и поровнявшись с ним я увидел пилота.
В лётной форме образца 32 года.
На его форме были непонятные символы, да и самой такой формы я никогда не видел.
Я знал, что такую в 30-х носили немцы, но не более того.
Форма была серой, с какими-то символами.
Он помахал мне рукой и обвёл всё окружающее нас широким жестом.

Приглядевшись к аэроплану я понял как ему удавалось так быстро лететь вниз.
От него остался один остов, обшивка осталась лишь на верзних несущих крыльях.
Планер медленно опускался к воде.
Двигатель был отключен, или неисправен.
В любом случае он не работал.

Я смотрел на всё это с изумлением, но все попытки моего разума найти логику во всём происходящем прервал жест пилота.
Он указывал на мой двигатель, и на воду.
Я увидел что винт моего самолёта не вращается.
Я глянул на датчик топлива, и понял, что у меня закончился бензин.
Нас с пилотом неведомой мне войны ждала одна участь.
Я мог бы катапультироваться, но это бы ничего не дало.
Всюду вода, я бы только запутался в парашюте и задохнулся бы.


Спустя несколько минут я рефлекторно выпутил шасси.
Мы приземлялись на воду.
Посадка оказалась намного мягче, чем я предпологал.
Планер остался на воде, а я начал тонуть.
Я рывком открыл кабину и выпрыгнул в воду.
Вода была ледяной.
Начинало светать.
Я вплавь добрался до аэроплана.
На одном из нижних крыльев меня встретил его пилот, протянул мне руку и втащил на крыло.

Я сел.
Он протянул мне папиросу.
Я закурил.
Отвратительное ощущение подмокшего табака...
Но приятное ощущение бытия живым.
Прежде чем я успел открыть рот пилот начал свой рассказ:

Это было в 1913, мы испытывали только что появившийся аэроплан.
Это была новинка. Венец технического прогресса.
Он развивал скорость до 80 км/ч, и мог набрать высоту под 300 метров.
Я был опъянён высотой, я потерял счёт времени и ощущение пространства...и тут что-то пошло не так, поднялся ветер, аэроплан стал неуправляемым, я был в эпицетре бури.
Меня швыряло туда-сюда, обшивка разлеталась на куски.
Аэроплан скрипел, я понял, что единственный путь - это вверх, и я рванул.
Голову сжало и из носа пошла кровь, но я вылетел из той бури, а потом...
Потом я увидел под собой море.
Я падал.
Я приземлился на воду, вокруг небыло ничего, кроме воды.
Даже скал небыло.
Я попытался завести мотор, но ничего не произошло.
Мотор был мёртв.
Я попытался сделать что-нибудь наподобие паруса, но был штиль.
Я пытался грести, это было относительно продуктивно, но куда грести я не знал.
Так прошёл день, за ним ещё один, ничего не менялось.
Я умирал от жажды, пресной воды небыло.
На рассвете третьего дня я принял решение.
Будучи в бреду я решил потопить аэроплан вместе с собой.
Я решил дёрнуть винт, просто на прошанье...и тут вдруг мотор ожил.
Дело было в том, что тканевая прослойка оси винта намокла и её затянуло в зам движок, а сейчас...то ли я её выдернул, то ли она сама выпала.
Двигатель работал.
Я сел за штурвал.
Самолёт уверенно набирал обороты.
Я оторвался от воды.
Я взлетел.
Я должен был подняться как можно выше, чтобы понять куда мне лететь.
Я поднялся, я увидел землю, и я полетел туда.
Едва долетев до земли я пошёл на снижение...тут движок отказал и я начал падать.
Я выровнялся за мгновение до падения.
Приземление было жёстким, торможение - тоже, в итоге я насквозь проехал тот маленький островок и снова оказался в море.
Я хотел добраться вплавь до острова, но аэроплан не отпускал меня.
Всё тело ломило, левая рука была сломана.
Это всё, что я помню.

Таков был рассказ пилота аэроплана.
Я хотел узнать его имя, но когда я повернул голову - то увидел иссохший скелет.
Я протянул к нему руку, но из-за этого аэроплан слегка качнулся и скелет свалился в воду.
Мой ЛА-5 уже затонул.
Я попытался раскрутить винт аэроплана.
Нехотя винт начал вращаться, прокашлявшись мотор заработал.
Мотор был просто огромным.
Мощность была колоссальной.
Я сел за штурвал и начал разгон по воде.
Аэроплан набрал скорость и оторвался от воды.
Я видел воду и небо, а между ними где-то осталась моя жизнь.
Я не искал землю.
Она не была мне нужна.
Мне нужно было только небо.
Вдруг моё внимание привлёк клочёк бумаги, который зацепился за остатки обшивки.
Это был клочок газеты.
Газета была написана старинным шрифтом на неизвестном мне языке, но я увидел на ней дату.
14.08.1913.
В газете была одна единственная фотография.
На ней был изображён аэроплан, а рядом с ним стоял его пилот и улыбался.

Я убрал фотографию во внутренний карман своей куртки и начал набирать высоту.
Я посмотрел на часы.
На часах было 04.18.15.

Я летел прямо на солнце, не останавливаясь, не сбрасывая скорость, я летел вверх и вперёд.
Моя жизнь больше не была подобна стрелке высотометра.
Теперь я был абсолютно свободен.
Мне принадлежало самое главное наследие оставленное людям богом.
Небо.


Эпилог.

В 1992 году, во время каких-то копов был обнаружен остов аэроплана.
По типу корпуса и останкам формы он был пречислен к первым поколениям немецких аэропланов.
Исчезнувший в 1913 году аэроплан видел несколько людей в разных частях света.
Его окрестили летучим Голландцем...и наверное были правы, как никто, ведь и сейчас он бороздит ночные небеса и выслеживает себе жертву на каком-нибудь F-16, или Harrier(е).