Отец Власий
— Грешна я, батюшка! Каждый день на себя в зеркало гляжу и дивлюсь, до чего же я красивая! — Норовя поближе притиснуться к Власию, с придыханием шепчет не к месту ярко крашеная баба.
— Это не грех, дочь моя, а заблуждение.
— А еще, батюшка, я мужиков страсть как люблю…
— Блудишь, значит?
— Блужу, батюшка, ой блужу!
— Каешься?
— Ох, каюсь!
— Целуй крест!
«Как крест обсосала негодница, чувствуется сноровка!» – В сердцах думает отец Власий, и от возмущения кулаки сжимает. Вспоминая молодость, когда успел он ни один раз обойти вокруг земли, и было дело, не без баловства хаживал с товарищами по портовым кабакам и борделям. Только плеснула память свежей морской волной, а тут уж на подходе другой обалдуй….
— Здрасьте, батюшка!
— Стихи пишешь или рукоблудием занимаешься? — наметанным взглядом определяет Власий тяжесть содеянного волосатым уродом, нескромная улыбка которого светится ярче паникадила в праздник.
— Хуже, батюшка, пидараз я!
— Так что ж ты не женишься?
— А кто ж меня партийного с кобылой распишет?
— Так с кобылой это не педераст, это скотоложец!
— Вот спасибо, точно! Опять перепутал! Пидараз!
— Стой куда ты, а исповедь?
— А у нас с ней всё по согласию.
«Эх, грешник-грешник, — про себя сетует батюшка, — Не успел сказать, убогому скотолюбу, что сей грех не лучше мужеложства… Или не хуже?» Но тут его деятельно отрывает от размышлений следующий по очереди страдалец:
— Разрешите, святой отец?!
— Никто не свят, а токмо Бог…
— До Бога далеко! Разрешите обратиться?
— Ты, сын мой, никак служивый?
— Так точно, святой отец! Гвардии сержант Херданюк!
— Не выражайся, грешник! В храме находишься!
— Виноват…. Это фамилия моя…
— Ну, ты эта… Хм…хм…нюк, кайся давай…
— Убийца я, святой отец!
— Прости Господи! Как же тебя угораздило?
— По глупости… Рядовой Шариков пристал ко мне как банный лист,скажите мол, товарищ гвардии сержант, как мне в отпуск вырваться, бабушку повидать. Ну, я возьми и посоветуй: «Пошли бабушке посылку с гранатой и напиши: «Дорогая бабушка! Если потянешь за это колечко, я смогу получить трое суток отпуска».
— И чего?
— Уехал Шариков в отпуск!
— Эко придумано! В смысле… грех на тебе великий…. Всю жизнь
теперь молиться надо! И я помолюсь…
После причастия и всех дел за ним следующих, и ещё спустя два месяца повстречал отец Власий того исповедника на железнодорожной станции в ресторане. Широко гуляли свой дембель бывший сержант со товарищи, водка текла со стола ручьём и глупые девки без стыда давали им себя лапать.
— Стыдись! Я тебе молиться велел, а ты, душегуб, и в церковь с той поры ни разу не зашёл!
— Отстань, поп! Садись, выпей с нами. Нечего мне в церкви делать. Попутал Шариков, его бабка и письма не прочла, просто так померла, гранату он потом назад привёз, а я ему четыре зуба выставил, чтоб не пугал зря.
— Тем более, молиться надо! Ты божью тварь обидел. А Бог милостивый от тебя великий грех отвёл! Говорит Святое Писание…
— Не знаю, что оно там у тебя говорит, но только в одном ты прав – тварь Шариков! Редкая тварь! Чтобы его на той гранате самого разорвало! Предлагаю за это выпить!
Покачав головой, отец Власий собрался было покинуть сборище грешников, но не тут-то было…
Бывший гвардии сержант крепко ухватил его за рясу.
— Я сказал выпить! Когда я говорю — выполняют немедленно!
— Раз-два! Отставить! Медленно! — Захохотал ефрейтор с не очень чистым лицом и потянулся к бороде священника.
— Дети мои, — голос Власия просиял праздничной глубиной и прозрачностью, хрусталь на столе жалобно отозвался писклявым звоном, батюшка освободил рясу из дембельских рук, пропустил удар в грудь и словно не заметив этого, подмигнув, поведал компании, — А вот знали бы вы, как мы однажды мучимые жаждой схватились в Лимасоле с английскими маринерами.
Перехватив руку отставного сержанта бывший матрос, припечатал её к столику, коротенько дал ему в ухо, а потом почти без замаха опрокинул со стула и ефрейтора.
— Получи! А выходило их, кажется, по пяти на брата, — мечтательно продолжил он свой рассказ, дожидаясь пока сержант и его приятель поднимутся на ноги. — Получите ещё!
Два тела направляемые кулаками батюшки осели у противоположенных стен. Наблюдая мучимых в корчах ухажеров, одна из девиц подхватила горлышко разбитой бутылки и направила на отца Власия «розочку» с угрозой.
— Ах, ты такой-сякой, святоша!
— Оставь посуду в покое, девочка! И рот закрой, а то на канифас-блок натяну! — сказал он, ловко ухватил её за ухо и непродолжительное время спустя оставил его совершенно пунцовым, — Ну, ладно, кажется, вразумил. Домой пора, а то епископу опять донесут, боцман ругаться будет. А мне завтра ещё исповедь принимать.
08 08 2011
Свидетельство о публикации №212013101460
Гриша, С ДНЁМ СВЯТОГО ВАЛЕНТИНА! ЛЮБВИ ТЕБЕ ЧИТАТЕЛЬСКОЙ И РАЗНОЙ ДРУГОЙ!)))
Света Ланика 14.02.2016 16:10 Заявить о нарушении
Не люблю этот языческий праздник, но спасибо.
Григорий Родственников 14.02.2016 18:50 Заявить о нарушении
Света Ланика 14.02.2016 19:00 Заявить о нарушении