Король Лир

(вежливая пародия на самую "космическую" трагедию У.Шекспира)

У королевского замка. Над ним - желтое поролоновое солнце. Входит ШУТ.

ШУТ. Наехал на чёрную башню Роланд, а великан как ахнет: Британской кровью пахнет!

Входит в замок. Посреди зала - трон, на котором с тремя скипетрами восседает КОРОЛЬ ЛИР. Перед ним – ГОНЕРИЛЬЯ, РЕГАНА и КОРДЕЛИЯ. Старшие по очереди пританцовывают и заливаются райскими птицами.

ЛИР. Достаточно. Теперь я вижу, Гонерилья и Регана, что любите меня, как и пристало кротким дочерям. За эту верную любовь дарю вам каждой треть от королевства! (вручает обеим по скипетру.) Но что мне скажет младшая - любимица Корделия?
КОРДЕЛИЯ. Ничего…
ЛИР. Так просто – «ничего»? Из ничего и выйдет ничего…
КОРДЕЛИЯ. Пускай… Моей любви не высказать словами. Я вас люблю, как долг велит, не больше и не меньше.
ЛИР. Так молода и так черства ты сердцем… Иди же с глаз моих долой! Тебя лишаю я наследства!

Разбивает третий скипетр и раздаёт половинки старшим дочерям. Солнце клонится. Врывается КЕНТ.

КЕНТ. Опомнись, государь! Смени решенье! Дочь младшая в речах своих тиха, но предана тебе и любит не шутя!
ЛИР. Меня учить ты вздумал, Кент?! Даю тебе пять дней, чтоб ты убрался восвояси! Увижу после – не взыщи. Велю казнить! (Кент уходит.)
ШУТ. Для дураков печальный день - все умники страны мозги надели набекрень…
ФРАНЦУЗСКИЙ КОРОЛЬ (входит). Король! Лишь та любовь – любовь, которая чуждается расчёта. Корделия! Приданного лишённая пристрастно, стань королевой Франции прекрасной!   

Уходит с ней под руку. Гонерилья и Регана «меряются» скипетрами.
 
ГОНЕРИЛЬЯ. Как наш отец изменчив стал на старости, Регана…  И чует сердце - мы вдвоём на очередь в изгнанье…
РЕГАНА. Мне кажется, мы поняли друг друга («вытряхивают» Лира с трона, затем из замка.)
ШУТ. Кукушка воробью пробила темя - за то, что он кормил её всё время…
ЛИР. О шут мой! Я схожу с ума!

Солнце окончательно скрывается. Степь. Буря. Земля трясётся.   

ЛИР. Дуй, ветер, дуй! Пока не лопнут щёки! Вой, вихрь, вой! Жги, молния! Лей, ливень! Вихрь, гром и ливень, вы не дочки мне! Так пусть свершится ваша злая воля! (падает.)   
ШУТ. Нет, дяденька… Судьба – корыстная блудница, она с голодным не ложится! (поднимает его.)
ЛИР. Я требую медицинского вскрытия дочерей! Пусть эскулапы скажут, что у них там на месте сердца?! (обнявшись, бредут вместе.)

Замок Глостера. ЭДГАР мечется в панике. ЭДМУНД держит для него дырявое рубище.   

ЭДГАР. За что, Эдмунд, отец так на меня разгневан?!
ЭДМУНД. Наверное, подлец какой тебя оговорил, а он, не разобравшись, велел схватить тебя и заточить в темницу. Не время рассуждать - беги, Эдгар, беги! Прими вид нищего и испарись с земли! (Эдгар, схватив лохмотья, убегает.) Ну да, всё верно: брата я оклеветал… А что с того, когда мне надо было?.. А как ещё мне, незаконному сынку, к папашиным деньжатам подобраться? Нет, как, скажите мне реально?!
ГЛОСТЕР (входит). Сбежал Эдгар? Послать в погоню! Ожесточение, предательство, измены. И рушится семейственная нить! Несчастный Лир… Но как же нам помочь ему в изгнанье?
ЭДМУНД. Поможем, папа, обязательно поможем… (бежит к сёстрам, шепчет им на ухо.)
РЕГАНА. Так вот кто всё Корделии трезвонит! Казнить изменника немедля!
ГОНЕРИЛЬЯ. Нет! Пусть лучше выколют глаза!

Солдаты отбирают у Глостера графский жезл, с помощью которого ослепляют его.  Сёстры вручают освободившийся символ власти Эдмунду.

ГОНЕРИЛЬЯ, РЕГАНА (наперебой). Но ты ведь женишься на мне, Эдмунд?!   

Солдаты выталкивают Глостера из замка. С чёрными пустыми глазницами он бредёт по степи. Буря усиливается. На его пути - Лир, Шут и Эдгар.

ГЛОСТЕР. Теперь я вижу – Эдгар оклеветан. Ирония небес… Был зрячим - оступился, а как ослеп – прозрел тотчас. Кто здесь хохочет, имя назови?
ЭДГАР (в сторону). Отец в несчастье мой! А я-то думал - хуже быть не может! (притворяясь сумасшедшим.) Я здесь хохочет - бедный Том… Меня по полю гонят бесы! Подайте милостыньку Тому!
ЛИР. Ты отдал всё своим двум дочерям и стал таким? Выходит ты – философ…
ШУТ. Но ты ведь не философ, Лир! Ты – шут, колпак, дурак, как я! Возьми его себе, примеряй! (напяливает на него свой колпак.)
ЛИР (падает под давлением «короны»). Не дайте мне сойти с ума, о боги!
КЕНТ (входит.) Здесь Кент – тобою изгнанный слуга! Корделия узнала от меня, как  сёстры надругались над тобою. Она с французской армией идёт на них войною. (берёт Лира на руки.)
ГЛОСТЕР (Эдгару). А ты послужишь мне поводырём? В безумные года всегда слепец идёт за сумасшедшим.
ЛИР. Чудак! Купи себе стеклянные глаза и делай вид, как негодяй политик, что видишь то, чего не видишь ты. Я ранен в мозг. Корделия! мне стыдно… (рыдает, все уходят.)

У Дувра. Эдмунд во главе британского войска, Корделия и Лир - французской армии

ЭДМУНД. Сомнём французов, бриты!
КОРДЕЛИЯ. Накажем Англию за короля!

Гонерилья и Регана, отталкивая друг друга, обнимают Эдмунда, затем, вцепившись обоюдно в горло, удаляются. Эдмунд с войском  «рассеивает» французов. Корделия и Лир остаются одни.    

ЭДМУНД. Эй, воины, связать их и в темницу!
ЛИР (обнимает Корделию). Мы в ней, как птицы в клетке, будем петь… Я на колени стану пред тобой, моля прощенья за несчастья…  (их уводят.)
ЭДГАР (входит, опустив забрало). Эдмунд, тебя я вызываю! За то, что ты – подлец перед богами, братом и отцом.   
ЭДМУНД. Тебя не знаю я, но после слов таких твой вызов принимаю.
 
Бьются на мечах. Эдмунд падает поверженный.   
 
ЭДГАР (поднимая забрало). Меня зовут Эдгар и я твой брат. Под видом нищего я был с слепым отцом, а полчаса назад, прося благословения на бой, ему открыл, что сын его… Истерзанное сердце не вынесло известий и умер, улыбаясь, мой отец...
ЭДМУНД. Я перед смертью сделаю добро, хоть это непривычно мне давно. Корделию и короля должны повесить. Скорее поспешите к ним в тюрьму! (умирает.)
КЕНТ (вбегает). Регану отравила Гонерилья, а после заколола и себя… Ну а Корделия…
ЛИР (входит с Корделией на руках). Вопите, войте, люди! Вы из камня! Постой ещё, Корделия, помедли! Но нет тебя… Навек, навек, навек… (падает.)
ЭДГАР. Она мертва… А он… Очнитесь, государь!
КЕНТ. Кем надо быть, чтоб вздёргивать его опять на дыбу жизни для мучений?! Оставь его…

Лир умирает. Кент и Эдгар склоняют головы. Шут тихо бредёт мимо них.

ШУТ. В том мало смеху, что уходит шут, вас тоже в жизни перемены ждут…

Машинально исполняет традиционную для елизаветинского театра джигу.
Над британским королевством всходит багровое солнце.

Занавес.
31.01.12 (с) Сергей Вепрев
г. Мариуполь