Ты красивая

 Она забыла, когда в последний раз смотрела в зеркало, когда покупала новую одежду и делала макияж. Не помнила, сколько времени прошло с тех пор, когда, впервые услышав страшный диагноз, жизнь началась с «после». «До» в памяти не осталось. Словно она родилась в тот роковой день, когда сидела напротив доктора, который тихо что-то говорил, стараясь не смотреть пациентке в глаза, и перебирал листочки с результатами обследования.
 Дни стали одинаковы, как дольки в одном апельсине: завтрак – уколы – обед – процедуры – ужин – телевизор – отбой. Говорить с соседями по палате не хотелось. После ужина она выходила в холл, садилась на свое привычное место в уголке и молча смотрела в экран. Со стороны могло показаться, что женщина увлечена немудрёным кинематографическим сюжетом, но если бы кто – то спросил о чем он, вряд ли она смогла бы ответить. Нет, она не думала о том, что у неё нет будущего, не вспоминала и прошлое. Она просто не думала вообще. В душе было пусто. Как – то пугающе тихо, словно она находилась в скафандре… в невесомости. Словно у неё отключили все рычаги, отвечающие за функции органов чувств.
 На третьи сутки своего пребывания в этом лечебном заведении, после завтрака, в палате на своей тумбочке она обнаружила небольшой сверток. Развернула. Внутри лежал аккуратно сложенный в четыре раза листок из блокнота и плитка шоколада. На листке всего три слова: «Ты очень красивая».
 Она ничего не понимала. Что это? Откуда? Впервые за последние несколько месяцев, женщина по-настоящему думала! Думала так, как думают обычные, живые люди. Перебирала в памяти мужчин из соседних палат. Но они все казались ей на одно лицо. Оставив бесполезные попытки, она решила отложить на завтра решение странной загадки, а в этот день рано легла спать и не выходила вечером в холл для получения очередной порции «мыла».
 Утром появился новый сверток. На этот раз в нем лежала небольшая коробочка конфет и записка со стихами. Ниже - подпись «Толик». Сколько не пыталась, она не могла вспомнить ни одного имени мужчин, из тех, кто сидел рядом за обеденным столиком… в холле, в часы, отведенные на «телевизор»… на кушетке, в ожидании процедур.
 Вечером, устроившись на привычном месте перед экраном, она осторожно стала вглядываться в лица сидящих. Одно показалось знакомым. Где же она его встречала раньше? Вспомнила! - в гастрономе, напротив своего дома. Сосед, наверное.
 Дальше - мужчина, которого она видела впервые. Новенький? Или не замечала прежде?
 А вон тот смотрит не сериал, а на неё. Улыбается. Невысокий, с уже наметившейся лысиной, на вид - лет сорок.
 - Привет! Я – Толик.
 Когда остальные пациенты успели разбрестись по палатам, они не заметили. Сидели до полуночи и говорили. Толик рассказывал о своей жизни, расспрашивал о её болезни и, к своему удивлению, она выложила ему всё, что носила в душе заклеенным конвертом вот уже несколько месяцев.
 Следующее утро снова началось со стихов и плитки шоколада. День закончился разговором в холле до полуночи. Толик убеждал, что все будет хорошо и она, странное дело, верила ему. Вот тогда - то её жизнь действительно разделилась на «до \Толика \» и «после \Толика \». Каждый вечер он держал ее руки в своих, целовал пальцы и говорил, что ни за что не хотел бы потеряться после выписки.
 Сама себе ничего не желая объяснять, она поменяла старенький халат на лосины и длинную футболку, сбегала во время тихого часа в парикмахерскую и на обратной дороге купила косметику.
 Толик не мог отвести от неё восхищенного взгляда. Он сидел близко, очень близко…
 - Как же я хочу тебя обнять…
 Но здесь нельзя – больница. Не дом свиданий.
 В кабинет врача, для того, чтобы выслушать окончательный диагноз, она шла спокойно. Почему – то была необъяснимая уверенность, что на этот раз доктор её не огорчит.
 - Извините, диагноз был ошибочным. Готовьтесь к выписке…
 Толик ждал за дверью. По её лицу, он все понял и улыбнулся:
 - Я же говорил, что все будет хорошо.
 Взял за руку, вложил в ладонь уже привычный блокнотный листок и попросил не уходить без его возвращения с процедур.
 - Оставь свой номер телефона или адрес…
 … Сумка была собрана, кровать заправлена, все выписки - на руках. Она сидела и, в сотый раз перечитывая последнюю записку Толика, плакала… Странно, она не помнила, когда плакала до этого дня. Даже, выслушав предварительное заключение врачей, слез не было.
 В записке - три слова «Я тебя люблю»
 Он сидел на кушетке рядом с её палатой.
 Встал, пошел навстречу. В глазах тревога.
 Они стояли напротив друг друга, держались за руки. По холлу прогуливались больные, но сейчас эти двое никого не видели вокруг.
 Она провела рукой по его волосам, потом по лицу
 - Спасибо тебе!
 И поцеловала в щеку. Вот так, при всех. Да какое ей было дело до всех. Она жива! Жива, не только потому что, после долгих обследований, ожиданий результатов анализов, хождений по кабинетам услышала, наконец, спасительное «здорова», но и благодаря этому человеку, который поверил в нее, который заставил и ее верить в себя, который назвал её красивой в самые невзрачные, неживые дни пребывания в состоянии пустоты. Именно в тот день, в тот момент, она и поняла, что жива.
 - Ты дождись меня. Я провожу – он снова уходил на процедуру.
 … На улице было ветрено. Она шла медленно, очень медленно… У первой лавочки остановилась… В руке - мятый листок с номером её телефона. Постояв несколько минут, она разорвала листок и бросила мелкие обрывки в урну. Потом решительно и быстро пошла в сторону остановки.
 Дома её ждала семья, Толика – тоже.