Так они и живут...

 Вовка «загудел». Все соседи это поняли, когда не увидели его ранним утром с лопатой за чисткой снега. В трезвой жизни Вовку с улицы палкой не выгонишь – то дрова убирает, то метет, то забор чинит…
 Но сегодня Антонина – Вовкина мать - с утра побежала в магазин – значит, за бутылкой. В дни запоя она запирает Вовку от «посторонних глаз». Мало ли что? Если ему удается слинять – бежит, в чем был: в носках, несмотря на снег, в майке… «Обход» начинает с первых соседей и дальше – до конца улицы. Когда хватает сил – еще дальше – по старым друзьям в другой поселок. Друзья наливают и выпроваживают: «Иди с богом!»
 К вечеру народ содрогается от стука в закрытую изнутри дверь. Стучится Вовка с чувством… так, что, кажется, их маленький, ветхий домик вот – вот разлетится по бревнышку.
 - Открой, сука! Налей!
 Антонина не открывает - терпит. Слава богу, что окна не бьёт и дверь не выламывает. Вовкиных сил хватает часа на два. Когда становится тихо, Антонина идет в дом. Успокоившись, Вовка клянется и божится, что выпьет последнюю рюмку и завяжет. После «последней рюмки» засыпает, но ненадолго. Антонина уже знает, что придется снова вынимать из заначки бутылку, но выделяет сыну дозировано: рюмку нальет – сама в дверь, а Вовку – под замок. Интервал между дозами увеличивает с каждым разом и к концу недели Вовка уже, как огурчик: метет, убирает снег, носит дрова…
 Так они и живут последние двадцать пять лет, с тех пор, как Вовка развелся с женой, бросил работу и переехал к матери.
 Антонине – 83, она – врач. Вовке – 61, он – инженер - конструктор…