Хорошо поговорили!

Надежде Николаевне уже глубоко за семьдесят. Но немощной её при всем желании не назовешь. Дом убран, огород ухожен, на плите всегда горячий обед для сына и внука, которые живут с ней в одном доме – а что еще нужно, чтобы не быть обузой для родных?.. Одно плохо – Надежда Николаевна почти оглохла. Но этот факт она не любит обнародовать. И еще – ей одиноко. Сын и внук живут своей «кипучей» жизнью. На «задушевные» разговоры с мамой и бабушкой времени не остается.
 - Сегодня была в церкви. Ели выстояла службу, - начинает свой рассказ Надежда Николаевна.
 Потом долго и подробно повествует, как хорошо говорит и поет батюшка, кого она встретила, с кем дошла до дома, к кому зашла попить чаю. Вспоминает… поправляет сама себя, чтобы воспроизвести события дня, не упуская ни малейшей детали.
 Дальше начинается не менее подробный рассказ о болезнях сегодняшних с переплетением воспоминаний о вчерашних, позавчерашних и поза – позавчерашних…
 Незаметно речь перетекает в детальную разборку «дел семейных», где, как и у всех, есть на что пожаловаться и чем быть недовольной.
 Я слушаю её, улыбаюсь, киваю. Давно оставила попытку вставить свою фразу в её монолог, потому что слышит она плохо и долго переспрашивает: «А? Что?», если какое –то слово все же выскочит у меня невзначай.
 Надежда Николаевна навещает меня каждый день.
 - Хорошо посидели, - улыбается она, уходя, - люблю с тобой поболтать, поделиться… Ты умеешь слушать и понимать…