О самой прекрасной женщине на свете

Солнечные лучи врывались в пряди ее длинных волос, струились по ним вниз, некоторые из них солнечными зайчиками перепрыгивали ей на лицо, на грудь, осколками разлетаясь по ее смуглой коже. Когда один из таких зайчиков игриво запрыгивал на ее глаз, она щурилась, а на ее щеках появлялись трогательные ямочки, когда нежно-розовые губы растягивались в игривую улыбку. Длинные ресницы чуть вздрагивали, трепеща, поднимались и позволяли высокому небу отразиться в ее ясных глазах яркой голубизной.
Она любила жару, любила это изнуряющее знойное лето, любила нежиться в солнечных лучах, и, пока все остальное население города обливалось семью потами и пряталось по помещениям с кондиционерами, она растягивалась на зеленых лужайках Болотной площади и мечтала о море.
Тем временем ее полная грудь мерно опускалась и поднималась, а я думала о том, когда же в ее жизни из бесконечной череды поклонников появится тот, кто не побоится взять ее за руку и увезти куда-нибудь... в Испанию. Но в моих мыслях я никуда не торопилась, я прекрасно понимала, что не собираюсь ее куда-либо сейчас отпускать, к тому же опасно торопить Жизнь в поисках нужного человека. Я преспокойно сидела и ждала, как к ее ногам вытолкнет Его, точно послание в бутылке с другого конца мира, возникшее ниоткуда в морской пене.
- Привет, девчонки! – в унисон крякнули два проходящих мимо парня.
Она вновь вскинула ресницы, в течение двух недолгих секунд проводила их взглядом и вновь закрыла глаза, не удостоив их больше и толикой своего внимания. Я улыбнулась. Если бы не она рядом, вряд ли бы эти ребята вообще меня заметили. Впрочем, ни о каких обидах не было и речи, я была не в ряду ее соперниц, а скорее председателем ее фан-клуба.
Вдруг солнце закрыло облако, и на нашу лужайку переползла тень. Она забралась на ее руку, из-за чего золото кожи поблекло и омертвело. Когда тень коснулась волос, она и вовсе напомнила мне Рапунцель, волосы которой безвозвратно темнели, когда их отрезали. Добравшись до лица, тень исказила его, глубоко пролегла под глазами, оно посерело и как будто стало более уставшим. Тревожно всматриваясь в ее черты, я силилась понять, что мне это напоминает. А потом осознала, что дело не в изменившемся освещении, ее лицо поменялось только в моем воображении, напомнив мне о серых зимних днях, мертвенный свет которых способен изуродовать любую красавицу, а изнуряющий холод – высосать из нее весь тот свет и тепло, которое можно было накопить за лето.
Тень появилась, словно иллюзия, исчезла так же – точно ее никогда и не было. Только она засияла в тысячи раз сильней. Белоснежное платье отражало солнечный свет и оттеняло ее загорелую кожу. Она ослепительно улыбнулась нахлынувшим волнам жара, а открыв глаза, и вовсе осветила все вокруг.
И тут вдруг я неожиданно поняла, почему она так любит время года, которое заставляет меня прятаться в тени или в прохладной воде. Я всегда восхищалась тем, сколько было в ней света – она озаряла им людей. Если вы хоть раз дадите ей заглянуть в вашу душу, она направит вам внутрь такой поток света, что все тени, разгуливающие по вашей душе в ужасе разбегутся по самым потайным уголкам, а свет, который вы запрятали глубоко внутри, зарыли, забросали хламом, откликнется и устремится наружу – к ней, благодатный и благодарный за свое спасение.
Я не знаю, в чем именно выражался этот ее свет – в ее доброте, в нежности, в самоотверженности, в альтруизме, в умении отдавать или же во внутреннем кодексе чести, который никогда не давал ей растекаться людскими грехами.
Когда вдруг этот свет пропадал, блек, я ужасно пугалась, начинала бить тревогу, ворошить ее душу в его поиске, тревожно метаться из угла в угол в поисках ответа. В моей голове, она уже шла неверными путями в непроходимые чащи, в которых все люди, встречающиеся ей на пути, казались мне разбойниками или недостойными. Это происходило точно так же, как и появление тени, стиравшей свет с ее лица в моем воображении, просто потому что солнце на минуту скрылось.
И как я могла забыть, что в этом мире все закономерно и подчиняется циклам? Солнце, скрывшееся за облаком, обязательно вновь появится. Солнце, нырнувшее в горизонт, вернется с рассветными лучами. Солнце, испуганное холодом и негостеприимством зимы, все равно заглянет к ней в гости в ясные морозные денечки. И, конечно, после зимы всегда есть весна. Солнце всегда возвращается.
Она действительно особенная. Почему? Пока все остальные тратят целую жизнь, чтобы спрятать самое ценное так глубоко, чтобы это никто не нашел, потому что боятся, что это кто-нибудь это отнимет. Она дарит, делится и безвозмездно раздает этот свет. И в этом ее секрет: поэтому свет никогда не померкнет, поэтому она так отчаянно пытается оспорить меня, когда я говорю, что любовь тоже может закончиться. Ей никогда этого не понять.
Солнце всегда возвращается. Поэтому и ее свет, куда бы он ни пропал, – он обязательно вернется.