Другая жизнь

Сижу,  ем вермишель из пакетика. Как ее люди едят и не травятся? Деваться мне некуда, это мой обед.
   Никогда бы не подумала, что буду сидеть на убитом стуле в компании судимых работяг. У нас обед. Каждый ест то, что принес, или что заработал.
   В углу закипает чайник, а на столе нехитрая снедь. Тут все просто. Не поел, значит,  не сможешь таскать ноги, а впереди еще уйма работы, тяжелой, физической работы.
  Слава богу,  я к ней привыкла, иначе мне пришлось бы тяжело. Но после кабинета ноет поясница, болят руки и ноги. Ноги устали от сырой обуви и ходьбы по подвалам, а руки от тяжелых ведер.
  Мы вроде не рабы, наемные рабочие, но хозяин порой забывает купить чай, а про молоко уже давно разговора нет, поэтому желудок дает о себе знать. Как от пищи и химии, так и от специфической работы.
  Делимся впечатлениями о работе. Тут разговоры просты и бесхитростны. Смеемся, шутим, а сами считаем дни до лета. Уж больно тяжело в морозы.
Старые сапожки сносились до дыр, а брюки я устала зашивать, да и зачем, целый день в грязи и в машине.
  Вот и закончен обед. Мы садимся в развалюху газель, и трогаемся в путь. Машина рассыпается на глазах, но нашим хозяевам нет до этого дела. Мы второй сорт, угробимся, не велика беда, наймут новых.
  Из окна проплывают бараки, и трубы завода, серый забор, мы выезжаем на трассу.
  Словно в забытьи я уношусь на много лет назад. Эта же трасса и крутой автомобиль. Любимая марка нисан и сиденья с подогревом. Мы мчимся по трассе,  и твоя рука держит мою. В приемнике играет дискотека восьмидесятых, а мы возвращаемся с прогулки. Ты ласков и нежен, и готов осыпать с ног до головы букетами роз. Я твоя любимая кукла. Жизнь кажется яркой и безмятежной. Снег и мороз не мешают любви, все зависит от комфорта, а за него ты можешь заплатить. Совсем другая жизнь.
  Газельку подбрасывает на повороте, и я чуть не стукаюсь лбом о переднее сиденье. Раздается скрежет.
  Мы останавливаемся прямо на развилке, и выглядываем из машины. Караул, у нас отвалился бензобак.
  Осторожно отходим на несколько метров, напарник пытается закурить, но я отвожу руку с сигаретой. Там газ, и может рвануть.   
  Звоним хозяину, он недовольный приезжает к нам. На водителя сыплются упреки, что не проверил машину, не закрепил, не предусмотрел. Мы жмемся неподалеку.
  Что там закреплять?  Не машина, а катафалк на колесах, и каждый раз отправляясь на ней в путь, мы молимся, чтоб доехать живыми.
   Нас увозят на базу, выездная работа на сегодня закончилась, нам находят занятие на месте. Мыть полы, готовиться к завтрашнему дню. Когда все взвешено и расфасовано, нас отпускают домой.
   Дома стаскиваю сапоги в прихожей, улыбаюсь ребенку. И стремительно иду в душ, смыть усталость и ту грязь, что,  казалось,  въелась в меня на работе.
   Каждый день я жду, что этот кошмар кончится, но видимо мне еще не все пришлось испытать. Я молча ставлю будильник на шесть часов, завтра рано вставать.