Иоганн Вольфгангович Гётте

Истёртая поколениями некогда свежая мысль о том, «что русскому здорово, то немцу смерть», в современных исторических и территориальных условиях справедливо приняла иное звучание, а именно: «что русскому немцу здорово, то немецкому немцу карачун».
Ульрих Шерф, по прозвищу Интеллигент, был чемпионом мира по боксу среди юниоров в тяжёлом весе и назывался Интеллигентом потому, что все свои победы принципиально выигрывал по очкам. По вечерам, ещё со школьных времён, когда проходил производственную практику в рамках профориентации, Ульрих подрабатывал вышибалой в одной из местных дискотек под названием «Флорида», наводя на всех уважение своим внушительным атлетическим телосложением.
В целом судьбой он был доволен, зарабатывал неплохо, не пыльно и, с некоторыми натяжками, культурно, отчего чувствовал уверенность в завтрашнем дне. И так бы он дальше выигрывал по очкам и служил потомком Атланта и Кариатиды, если бы не извилистые и неисповедимые Господние пути, которые свели его с Ваней Гёте, тоже боксёром и тоже средневесом, правда из географических мест, которые русский народ метко обозвал ЭС-ЭН-ГЕ.
Ваня Гёте, по прозвищу Лютый, был чемпионом социалистического города Захолуйска по боксу аж в 1989 году, но в отличие от Шерфа предпочитал выигрывать вчистую, то есть полным, безоговорочным и досрочным нокаутом, а его выход на ринг сопровождался ужасом в глазах как соперников, так и зрителей из числа чувствительных дам. Кулаки его были такой исполинской величины, что после этого размера наименьшим были, пожалуй что, дерматиновые чешские дорожные чемоданы.
Дальнейшая его карьера боксёра не состоялась, точнее безвременно оборвалась, потому что в 1990 году уже активно-перестроечный Захолуйск провозгласил себя свободным городом на манер Бремена и Ване не с кем стало состязаться в спорте.
В окончательно свободное от тренировок время Ваня стал подрабатывать на мясокомбинате, особенно в те дни, когда отключалась местная Захолуйская АЭС, вскормившая Ваню, как мать грудью, своими радиоактивными изотопами, и требовался грубый физический труд для забоя крупного рогатого скота.
И так бы он жил до сих пор, если бы не угораздило его переселиться на историческую Родину в надежде на звание чемпиона мира. В 1995 году при пересечении польско-немецкой границы Ваня превратился в Иоганна, а в его фамилию вдруг стремительно ворвалось второе «т», должно быть, из скромности или со стыда. Но сам Ваня не придал этому особого значения, поскольку вообще не придавал значение мелочам.
По приезде Ваня месяца три мыкался между спортклубом — куда его не пускали по той причине, что необходимо было пройти карантинный срок и сдать устный экзамен по технике спортивной безопасности, или, как выразился сам Ваня, теперь уже убеждённый Иоганн, «по гуманизьму», — и биржей труда, где ему никак не могли подобрать места, поскольку в Германии не бывает до такой степени неквалифицированного физического, опять-таки, труда.
В тот вечер Ваня шёл как бы невзначай по улице, на которой стояла та самая дискотека «Флорида», где работал вышибалой Ульрих Шерф.
Проходя мимо, Ваня подумал:
— А дай-ка зайду, посмотрю, что и как у них там.
Мысль, в общем-то незатейливая и, на первый взгляд, вполне осуществимая. И зашёл.
Но тут к нему подскочил внушительного вида Ульрих и что-то сказал на малопонятном Ване ещё с младых ногтей языке, смутно напоминавшем школьный иностранный в исполнении невыносимой училки Клары Леопольдовны, и ему стало так больно и обидно за свою прошлую, актуальную и отчасти будущую жизнь, что он съездил Ульриху не по очкам, а прямо в челюсть, отчего Ульрих завалился на бок и точно уснул.
Когда Ульрих Шерф проснулся, Вани уже близко не было, зато на этом и его, Шерфа, спортивная карьера навсегда прервалась, потому что ему теперь в каждом, даже самом плюгавом, спортивном сопернике стал мерещиться Иоганн Вольфгангович Гётте, человек с кулаками.
А Ваня тем временем призван в бундесвер служить танковым гренадёром и бодро шагает в конце строя, потому что одет не по форме: нет у бундесвера касок и шлемов такого размера, чтобы налезть на его голову. Поэтому на голове у Вани неуставной треух, больше похожий на скомканную дохлую кошку. И мечтает Ваня после армии стать на посту у дискотеки «Флорида». Похоже, это ему удастся, потому что после того случая нет туда больше охотников постоять в дверях.

Оснабрюк. 1994 г.