Такой совок нам не нужен!

или
Два юриста в одном тандеме – перебор для России.

В.В. Путин верно выбрал форму ведения предвыборной агитации – публикация основных элементов своей  программы действий в качестве избранного президента. Другие формы агитации – будь то дебаты или встречи с избирателями – слишком кратковременны и эмоциональны, они не позволяют донести до избирателей сколь-нибудь продуманную и развёрнутую программу.
Однако позитив формы совершенно не может компенсировать негатив содержания его программы. Особенно содержания её экономической части, изложенной в статье «Нам нужна новая экономика» в «Ведомостях» 30.01.12..

Негатив программы заложен сразу в формулах изложения фактического состояния  нашей экономики, причин и истоков такого состояния.
«После развала советского блока… рынки развитых стран оказались огорожены множеством барьеров, возведённых для защиты собственных интересов». Да, импорт с Запада был ограничен в той части, которая могла быть направлена на создание нашей военной угрозы их интересам. А вот наш экспорт мы ограничивали сами – нечего было экспортировать, кроме сырья и вооружения  – ни один вид промышленной продукции был не в состоянии конкурировать с «забугорьем». Одно время на дальний экспорт просунулась было «Лада», но мы быстренько довели её качество до уровня, неприемлемого для западного потребителя.
«В процессе рыночной, в значительной степени стихийной трансформации… мы пережили масштабную деиндустриализацию. Потерю качества и тотальное упрощение структуры производства».
Во-первых, практически вся наша «индустриализация» и в 1930-х и в послевоенных годах была ничем иным как милитаризацией экономики и всей страны. Поэтому «деиндустриализация» 1990-х гг. была фактически демилитаризацией экономики, когда обнаружилось, что, с одной стороны,  такая милитаризация никому не нужна, а с другой – «Боливар» не мог всё это вынести на себе. Плоды той «индустриализации» мы видели в программах утилизации ракет, на фотографиях нескончаемых полей, заставленных танками, вывезенными из Восточной Европы, и сейчас слышим чуть ли не по всей стране в орудийных канонадах уничтожаемых боеприпасов (по недавней информации ТВ предстоит уничтожить 800 000 вагонов боеприпасов, по которым нет уже никакой возможности продлять сроки безопасного хранения).
Во-вторых, «тотальное упрощение структуры производства» было заложено всё той же милитаризованной индустриализацией, нацеленной на создание средств уничтожения человека, а не средств обеспечения его жизни. Несмотря на всю сложность современных вооружений, средства для обеспечения жизни всё равно требуют более сложной структуры их производства (конечно, не эрзацев «товаров народного потребления», как побочных продуктов военного производства).
В-третьих, «потеря качества»: нельзя потерять того, чего не было – в СССР никогда не было качества. Даже в военном производстве его с трудом достигали с помощью палочной «военной приёмки», а недостаток надёжности и эффективности всегда пытались восполнить количеством. Качество продукции – это главный «оселок» рациональной организации промышленного производства, а её-то никогда не было в стране, включая весь военно-промышленный комплекс (могу авторитетно засвидетельствовать – на предприятиях этого комплекса проработал немало лет). Но вот «потерю качества» в ракетно-космической отрасли мы действительно переживаем, особенно в последний год двенадцатилетнего «ручного» управления экономикой.
«… основная часть «оригинальных» технологий [Советского Союза] в условиях изоляции отстала от конкурентов, что выяснилось, как только упал железный занавес».
        Так поздно это выяснилось только нынешним ещё не старым юристам. А большинству промышленников это выяснилось намного раньше - ещё в период «косыгинских» реформ 1960-х гг. стало ясно, что «наша технологическая и организационная культура застряла в прошлом веке». Уже тогда были предприняты определённые шаги – элементы либерализации экономики в виде расширения хозяйственной самостоятельности предприятий, возобновлено забытое с 1920-х гг. движение научной организации труда, созданы факультеты организаторов промышленного производства и строительства в 7 ведущих ВУЗах страны. Наконец, было принято решение о закупке и строительстве Волжского автозавода на передовой в мире в то время технологической и организационной основе, как образец современности и пример для подражания всей отечественной промышленности. И вообще повеяло свежим ветром экономических перемен.
        Но «беда, а не вина» Косыгина, что его победил «серый кардинал» Суслов, когда после событий в Чехословакии в 1968 г. его «молитвами» были свёрнуты все экономические реформы, а «нот» стало ругательством в народе. Удивительно ещё, что не было свёрнуто создание ВАЗа - видимо, дело зашло уже достаточно далеко в международном смысле.
        С тех пор наша «технологическая и организационная культура» и не пыталась даже подняться с колен - возобновившаяся гонка вооружений стопорила инозаимствования, а своей культуры не могло быть по советскому «генетическому» типу.
       Неверные оценки фактического состояния  нашей экономики нашли отражение и в формулах таких задач,  как «восстановление возможностей России конкурировать в секторах…», «возвращение технологического лидерства», «восстановление инновационного характера нашей экономики», «крупный отечественный капитал отвык от инновационных проектов».

       «Россия сегодня уступает развитым экономикам по производительности труда в три-четыре раза… дело не в том, как об этом говорят некоторые умники, что наши люди не умеют, не хотят работать или мало трудятся, — это не так. А в том, что они заняты на устаревших, неэффективных рабочих местах». А отсюда «железный» вывод: «Естественное, логичное решение проблемы низкой производительности труда — массовое создание высокопроизводительных — а потому высокооплачиваемых — рабочих мест для образованных и амбициозных людей. Как за счет модернизации существующих, так и за счет открытия новых производств. Как в традиционных, так и в принципиально новых секторах экономики». К глубокому сожалению, здесь однобок как посыл, так и вывод. Страна имела возможность убедиться в этом на примере упомянутого Волжского автозавода. Напрягши многие свои силы, СССР обеспечил на ВАЗе «массовое создание высокопроизводительных рабочих мест». И что же? Буквально через несколько лет на заводе «посыпались вниз» и производительность труда, и качество автомобилей. Так что «массовое создание высокопроизводительных рабочих мест» гарантирует нам огромные затраты, но само по себе вовсе не гарантирует адекватно высокой производительности труда. Нужно ещё что-то, но об этом в экономической программе нет ни слова.
         Неверные исходные посылы продолжены в статье и при констатации совершённых властью дел за последние 10 лет. На первой странице: «В этих условиях мы смогли тем не менее построить экономику, которая стала органичной частью мировой. Смогли сделать это в основном за счет наших природных ресурсов». А на второй: «В процессе рыночной, в значительной степени стихийной трансформации выживали наиболее ликвидные отрасли, связанные с экспортом необработанного сырья и полуфабрикатов». Так мы смогли или это сделала стихия?

         Но особой критики заслуживает проводимая промышленная политика – «Именно приоритетами промышленной политики были продиктованы наши действия по созданию крупных госкорпораций и вертикально-интегрированных холдингов — от «Ростехнологий» и «Росатома» до Объединенной авиастроительной корпорации и Объединенной судостроительной корпорации. Цель была — остановить развал интеллектуальных отраслей нашей промышленности, сохранить научный и производственный потенциал за счет консолидации ресурсов и централизации управления».
         Однако по факту эта промышленная политика оказалась направленной по существу на реставрацию социалистической системы хозяйствования, полностью дискредитировавшей себя в прошлом столетии. А ссылка автора статьи на мировой опыт: «Именно такие корпорации, сочетающие деятельность от перспективных исследований и разработки продукции до производства, поставки и обслуживания высокотехнологичного продукта, владеют сегодня мировым рынком авиастроения, судостроения, компьютерных технологий, фармацевтики, медицинской техники. Они же дают заказы малым инновационным компаниям» - совершенно некорректна: такие, да совсем не такие! Большинство крупных мировых корпораций формируются «снизу» - вырастают и остаются объединением сравнительно небольших самодостаточных, юридически и экономически самостоятельных предприятий, выстроивших свою внутреннюю организацию, и, что особенно важно, систему управления персоналом, как правило, по принципам научного управления Ф.У. Тейлора. Объединяясь в крупные корпорации, эти хорошо организованные предприятия получают дополнительные преимущества к своей хорошо организованной работе. Наши же госкорпорации создаются «сверху» - волевым государственным образом объединяют хронически неорганизованные и, что особенно неприятно, с совершенно неудовлетворительными системами управления персоналом, предприятия в вертикально организованные структуры министерского советского типа, лишая эти предприятия и без того мизерной хозяйственной самостоятельности и преследуя свою главную цель – централизовать финансовые потоки.
         Приведу некоторые данные по крупным мировым промышленным грандам автостроения (середина 1990-х гг.):
Дженерал Моторс – 800 тыс. человек работают на 63 предприятиях,
Фольксваген – 280 тыс. человек работают на 38 предприятиях,
ФИАТавто  - 120 тыс. человек работают на 21 предприятии,
БМВ – 71 тыс. человек работают на 12 предприятиях,
Пежо-Ситроен – 140 тыс. человек работают на 39 предприятиях,
Рено – 102 тыс. человек работают на 35 предприятиях.
      Может и не совсем корректно говорить о средней численности предприятий этих корпораций (как и о средней температуре по больнице), но для ориентировки всё же назовём её – от 2.900 чел. на  ф. Рено, до 7.400 чел. на ф. Фольксваген. Дженерал Моторс выпадает из ряда – там 12.700 чел в среднем на заводе.
Невелики предприятия и на других фирмах, судя по их числу в корпорациях: Форд объединяет 121 предприятие, Тойота – 52, Ниссан – 36, Мазда – 25 предприятий. Причём это предприятия, повторюсь, с высокой степенью юридической и экономической самостоятельности, расположенные нередко во многих странах мира.
А, к примеру, наша Госкорпорация «Ростехнологии» интегрировала в себя, в  числе других, такие гиганты-монопредприятия как АВТОВАЗ, с численностью работающих под 100 тыс. человек, и КАМАЗ. А всего в ГК «Ростехнологии», по некоторым данным, числится 439 предприятий! Может быть, кто-нибудь подсчитает, в скольких подчинённых акционерных обществах глава Ростехнологии С. Чемезов является председателем советов директоров, узурпируя их хозяйственные права своим административным ресурсом в своих корпоративных целях. Это - совершенная профанация современного хозяйственного управления промышленностью.

        Введение государственного управления промышленными предприятиями в виде государственных корпораций и государственных холдингов только по форме носит капиталистический характер, а по содержанию является типичным социалистическим методом управления. По существу это закамуфлированные рыночными именами советские министерства и главки. Подобные перестройки управленческих структур создают опасную иллюзию каких-то позитивных шагов в экономике. На деле такие меры лишь уводят страну от действительно необходимых мер по преобразованию экономики.
 
        Огосударствление промышленности и централизация управления, конечно, облегчают задачу распределения финансовых ресурсов. Однако эти меры совершенно затрудняют другую задачу – зарабатывания таких ресурсов, поскольку существенно снижают мотивацию работников-производителей. Для России, в течение всей  своей истории «бившей по рукам» производителей, вторая задача является первостепенной, важнейшей. Общинность и уравниловка, неимоверно разросшиеся особенно в ХХ веке, сформировали низкопрофессиональных работников, не умеющих работать качественно и продуктивно и потому неспособных конкурировать с работниками развитых западных стран, как бы саркастично автор статьи не критиковал «некоторых умников», утверждающих это. Так, на АВТОВАЗе, остающемся одним из передовых предприятий страны, анализ  дал следующую оценку состояния персонала: «Характеристики персонала ОАО «АВТОВАЗ» по уровню квалификации, отношению к труду, дисциплине в значительной степени не соответствуют требованиям современного автомобилестроительного бизнеса». Такая оценка относится ко всем категориям заводского персонала – и к рабочим, и к специалистам, и к руководителям. Необязательно проводить подобный анализ на других предприятиях – достаточно вглядеться в производимую ими продукцию, чтобы увидеть справедливость аналогичной оценки их персонала.
 
        Неудивительно, что «Пока большинство интегрированных структур не стали ни глобально конкурентоспособными, ни высококапитализированными, ни даже устойчиво прибыльными». Не стали и не станут! – уж куда убедительнее весь советский опыт. Но «Мы не собираемся бросать начатое на полдороге». Вот только «Сегодня им необходим топ-менеджмент с высокими компетенциями». Да не может советская социалистическая система в принципе рождать топ-менеджеров! Она их и раньше не рождала, и мы сейчас страдаем от этого на всех уровнях управления. Остаётся надежда лишь на приход иностранных топ-менеджеров из фирм, вроде Рено и Даймлер. Рождать «собственных платонов и быстрых разумом невтонов», то бишь топ-менеджеров, может лишь экономическая система современного типа.

        В целом статья предельно ясно иллюстрирует, что в вопросах системного управления экономикой наш «король» совершенно «голый». Компетенции здесь вполне хватает лишь на исполнение функций «экономического Шойгу», которые были неоднократно успешно продемонстрированы и в Пикалёво, и на «АВТОВАЗе», и на «Уралвагонзаводе», и вот теперь на «Ланта-Тур». Надежды на инициирование им российского «экономического чуда», типа послевоенных Германии и Японии, или современных Кореи и Китая,  нет абсолютно никакой.
        «Стабильность» в промышленной политике по Путину означает застой, консервацию советской социалистической «технологической и организационной культуры, застрявшей в прошлом веке». При подобном подходе можно быть твёрдо уверенным только в том, что диверсификация нашей экономики так и не выйдет из стадии болтовни и пустых надежд.

        Скорее всего, сейчас невозможно остановить процесс избрания В.В. Путина на пост Президента России. В этих условиях обществу стоит оказать максимальное давление на Путина в таких направлениях:
• демонтировать «юридический тандем»,
• пригласить на пост премьер-министра руководителя с экономическим опытом и типом мышления,
• максимально ограничить вмешательство Путина в управление экономическим развитием страны.


P.S. И вот этот совок вновь демонстрирует, что он не смог преодолеть свою коммунистическую совковость - "я был покруче коммунистом, чем Зюганов". После своей статьи по обороноспособности он продавливает решение президиума правительства о выделении гигантских средств на оборону, в том числе на технологическое перевооружение оборонной промышленности. В третий раз за последние сто лет (после 1930-х и 1960-70-х гг.)  в оборону собираются вливать немереные деньги - полученные нефтедоллары, отрывая их от насущных народных нужд. И снова на базе "организационной культуры, застрявшей в прошлом веке". И,  скорее всего, снова с таким же результатом, как и прежде - с поражениями в 1941 г. в горячей войне и в 1980-х гг. в холодной войне. Совершенно прав А. Кудрин, что наша военная промышленность в теперешнем виде не в состоянии переварить эти гигантские финансовые средства и решить такие  амбициозные задачи. Очередные гигантские деньги снова уйдут в "черные дыры" экономики.  Но юристам нашего тандема это не дано понять. Особенно при теперешнем нефтедолларовом дожде.
     Жаль не только денег. Еще больше жалко очередных потерь исторического времени для России и утрат человеческой веры и надежды. Ведь уже и Петр, и Сталин, и Брежнев пытались построить военное могущество на зыбкой почве технологической, организационной и культурной отсталости. Но, несмотря на отрицательные результаты, идеология не меняется, меняется лишь "пудрение мозгов": совсем недавно - "все, что создано трудом советских людей, должно быть надежно защищено", теперь - "мы не должны никого вводить в искушение нашей слабостью".
    То есть, экономическую слабость прикроем военной силой. Вполне северокорейская логика! 23.02.2012.

Дополнение 19.05.12 г.:
Президент России Владимир Путин на совещании по вопросам развития госкорпорации "Ростехнологии" в Москве 18.05.2012 отметил, что сейчас в состав госкорпорации входит почти 600 предприятий, из них около 60% относятся к оборонно-промышленному комплексу (ОПК). Он напомнил, что в рамках госкорпорации создано 25 холдингов, в том числе 19 - в оборонно-промышленном комплексе, из них 4 - в области авиационной промышленности, 5 - в области боеприпасов и спецхимии, 4 - в промышленности обычных вооружений, 6 - в области радиоэлектронной промышленности и 6 - в гражданских отраслях производства. Общая численность сотрудников организаций, входящих в корпорацию, порядка 800 тыс. человек.