Солнце уходило за горизонт, но о наступлении ночи можно было узнать и, не будучи зрячим. По нарастающему гулу. Тонны воздуха срывались с гор и катились в долину со скоростью реактивного истребителя.
Стремительно холодало. Нагретая за день атмосфера низменности разрывалась на клочки и уносилась прочь под напором горного ветра. Плюс тридцать превращались в ноль, а под утро, и в минус пять градусов по Цельсию. Сожженные за день растения рассыпались. Сначала сдувало листья, потом стебли. Климат сходил с ума, и природа не успевала приспособиться. То, что процветало в мягкости субтропиков, не выживало в пустыне.
Группа не любила наступление вечера. Группа шла в горы, и ветер неизменно дул в лицо. И без того ограниченный лимит сил, начинал таять с утроенной скоростью. На спину будто взваливали мешок с песком, от которого ноги подгибались, а поясница клонилась к земле. Тогда, группа перестраивалась в цепочку. Первым, солдат, за его бронированной спиной, остальные: двое мужчин и две женщины. Так группа не теряла темпа и успевала прошагать еще несколько километров до наступления тьмы. Наступление тьмы было знаком, что скоро отдых.
-Внимание, остановка,- произносит солдат и через два шага, замирает.
Идущий следом Хоррис все же утыкается в спину. Очередной толчок – в Хорриса врезается Парк. Женщины не избегают той же участи. Короткая ругань.
Зрение солдата переходит в режим ночного обзора. Пейзаж раскрашивается оттенками зеленого. Мир опять видим, а значит, проходим.
-Сомкнулись звеньями,- говорит солдат.- Мистер Хоррис кладет руку на мое плечо, Парк – руку на плечо мистера Хорриса и так далее. На счет три, начинаем шагать. Последний рывок. Приготовились, раз, два, три…
Последний рывок, это километр, когда все кроме солдата могут закрыть глаза, потому что все равно ничего не видят, и, все кроме солдата могут немного расслабиться и мысленно готовиться ко сну, потому что не рассекают грудью-волнорезом столб воздуха и не готовят безопасность лагеря, когда, наконец, прекращают идти.
Остановка, по команде солдата. Привал, на ночь. Для всех, это очередное абстрактное место, которое обретает контур только утром. Для солдата, в призме датчиков ночного видения – место – воронка от фосфорной накипной бомбы, когда песок превращается в черную пыль, а органика исчезает. Воронка достаточно застарелая, а посему, безопасная.
-Потеплело,- Даша, голос из темноты.
-Наверное, мы в каком-то укрытии, что-то вроде оврага. Я прав, мистер солдат?- доктор Хоррис, поворачивает голову в то место, где, по его мнению, находится объект вопроса. Широко открытые глаза тщетно пытаются проткнуть темноту и заметить в густых чернилах проблески от металла доспехов, или каких ни будь светящихся датчиков. Но, тщетно.
Солдат совершенно невидим, да и находится в другом месте – на краю воронки, подготавливая к эксплуатации «Пентаграмму».
-Верно, мистер Хоррис,- солдат обозначает свое местоположение голосом, а через секунду, на месте голоса появляются белые очертания фосфоресцирующего стержня, видимого, но не дающего света.
Гражданские не видят солдата, и, кажется, стержень висит в воздухе. Сначала на одном месте, а потом быстро перемещается на несколько метров ближе к людям, падает на землю. Голос, приглушенный динамиками:
-Располагайтесь вокруг метки. Мистер Хоррис, мистер Парк, при вас ваши носилки. Мисс Молли и Даша, спальный мешок с вами?
-Да,- отвечает голос, узнаваемый, с хрипотцой.
-Мисс Даша, вы снова несли мешок всю дорогу?
-Вовсе нет, мистер солдат…- робкие попытки отпираться.
-Не обманывайте, я не слеп. Или вам показать видеозапись за день? Мисс Молли Спрингс?
Короткая пауза перед вызывающим:
-Да, мистер солдат?- женщина знает, что солдат видит, поэтому губы изображают улыбку, подбородок приподымается – «жест высокомерия».
-Завтра мешок несете вы. Нагрузка должна распределяться равномерно между членами группы. Это вопрос выживания. Поверьте, сейчас совсем не тот случай, чтобы демонстрировать аристократизм,- пауза для переваривания.- Вы поняли меня, мисс Спрингс?
-Я не дура, мистер солдат. Или вы иного мнения?
-Нет, мисс Спрингс. Если как-то унизил ваше достоинство, прошу извинить. По прибытии на базу, можете написать на меня жалобу командующему флота.
-Да нет, мистер солдат. Если мы все-таки увидим эту мифическую базу, я вас расцелую, прямо в забрало, а папочке рекомендую вас повысить. Любое звание, мистер солдат,- женщина закатывается в смехе. Падает на спину, в песчаную пыль.
Солдат больше не делает замечаний. Некоторое время Молли продолжает веселиться наедине с собой, потом закашливается:
-Фу, сколько здесь были,- тело принимает сидячую позу.- Б- р- р, продрогла.
-Залазьте в спальный мешок Моли, я все приготовила.
Женщина становиться на четвереньки и ощупывая пространство, начинает передвигаться на голос:
-Не буду отказываться от предложения Даша. Хоть я и «белая кость».
-Кому-нибудь нужна помощь в обустройстве ночлега?
-Нет, мистер солдат, управляемся сами,- Парк.
-А я бы не отказался,- доктор Хоррис.- Вторая половина носилок не раскладывается.
-Я помогу,- голос Парка опережает действия солдата.- Наверное, вы не отстегнули крепежный ремень. У меня тоже так было.
-Спасибо, мистер Парк,- солдат отворачивается. Тело и разум вновь соединяются с охранной системой «Пентаграмма». Третий стержень занимает свое место по периметру воронки. Проверочный позывной, получение ответа.- Взаимовыручка, необходимое качество для коллектива.
Четвертый стержень охранного периметра «Пентаграмма», занимает назначенное солдатом место. Прозвон с управляющего модуля. Ответ.
Пятый стержень. Разложить в двухметровую трубку. Приладить крепежной стороной к земле. Провернуть блокиратор. Четыре лапки-штопора с хлопком входят в землю. Прослушка. Видимость стержня пять относительно стержня четыре и блока управления. Норма.
Всего, восемь элементов по окружности, создают акустическое волновое поле, фиксирующее проникновение сквозь, любого объекта заданной плотности и размера. Сигнал тревоги передается на блок управления, а оттуда, солдату. Периметр может работать на обнаружение и на поражение концентрированным ультразвуком. Также к системе можно «привязать» программируемые мины и турели. Но сегодня, мины, не ставятся. Солдат ограничивается возможностями самой «Пентаграммы». Прямых угроз сейчас нет, пока…
Закрученная спираль памяти распрямляется задним концом, унося сознание в прошлое…
…Гу Ло «Фаер» мажет с тридцати метров огнеметом и в следующую секунду подрывает газовый баллон за спиной, и еще успевает активировать гранату на поясе, чтобы не умирать просто так. Фанатика достает на задней границе огненного шара, в спину. Фанатик чертовски быстр, за микросекунды он успевает сблизиться, разрезать на двое исчезающего в огненном шаре Гу Ло и пройти дальше. Но огонь не уступает фанатику-Зилоту в скорости и накрывает на самой границе своих владений. Зилот вздрагивает, пораженный, теряет скорость. Так, смазанная тень, но уже не невидимка. Солдату хватает. Очередь. Разогнанные плазмой куски железа протыкают фанатика в сотне мест, превращая в фарш.
Один человек на одного Протосса. Но Протоссов становиться больше, а людей, нет. Да и не всегда получается один на одного…
Тан и Куджо отдаются просто так, потому что атакованы с мертвой зоны - вертикально с неба. Там, в шестидесяти метрах наверху, сказочный мостик, «не отредактированный», как и все вокруг. Тяжело воевать с Протоссами в их сказке. Другая физика, другая реальность. Здесь за Протоссов воюют стены….
Солдат приходит в себя. Мир вокруг обрастает плотью, где четыре человека, гражданские, которых удалось спасти. Довести этих людей до безопасного места – цель на весь осознаваемый промежуток жизни.
Тело солдата перемещается в горизонтальное положение. Массивный доспех легко проминает пылевую россыпь и замирает в твердом плавленом слое. Режим отдыха. Каркас брони принимает «разработанную лучшими физиологами расслабляющую позу». После, все сочленения жестко фиксируются. Панцирь-скорлупа. Теперь можно максимально расслабить мышцы и не ощущать при этом никакой нагрузки. Если абстрагироваться от конкретики, то можно представить себя лежащим в кресле-релаксаторе, повторяющим изгибы тела. Ты полностью обнажен, в комнате, с оптимальной температурой и влажностью. А если загрузить на дисплеи изображения синего тропического неба? На сон грядущий?
Но пока, оба дисплея разбиты на восемь виртуальных экранов, по количеству камер обзора закрепленных на шлеме и занимаются отображением окружающей действительности.
На часах высвечивается четыре нуля, запуская цепную реакцию. Число «одиннадцать» в графе месяц, превращается в «двенадцать». Тридцатое ноября сменяется декабрем. Новый календарный месяц и день, а на улице полночь. Веки солдата сжимаются, меняя изображения электронных дисплеев на темноту, за которой должен последовать сон, совсем короткий, но максимально глубокий и расслабляющий. «Снотворные биоприсадки для отдыха и восстановления сил в боевых условиях. Не рекомендуется использовать более одного раза в двадцать четыре часа, всего не более девяносто шести часов подряд». То есть, четверо суток, и, хватит. Интересно, почему тогда к стандартной экипировке прилагается не четыре, а пятнадцать ампул? Ответ: на случай ЧС, такой как сейчас, когда нет другого способа восстановиться.
Солдат жмурится, усилием воли отгоняя лишние мысли. Нужно рационально использовать отведенное на восстановление время.
Сон. Стандартная процедура…
Один, два…, открыть глаза. Орбиты зрачков принимают информацию от камер кругового обзора на внешней оболочке шлема. Охраняемые объекты на месте. Группа из четырех человек, два метра впереди – справа. «Контактер» Парк, полное имя отсутствует. Неучтенный объект, его не было в списке на эвакуацию. Закутавшись в спасательный мешок, смотрит на небо. Джонатан Хоррис, доктор, хирург, сидит поверх второго спасательного мешка. Голова вертится по направлению от солдата к местоположению женщин. Женщины. Молли Спрингс и Даша-734, контактные психологи. М. Спрингс – глава проекта. Приоритет на спасение. Личный приказ командующего третьего флота ДОЗ. Даша-734, бывший эмпат Доминиона. Завербована в ходе военной компании на планете Браксис. Операция «пси-контроль» - активное переманивание людей с парапсихическими способностями под протекторат ДОЗ. Назначение испытательного срока, после успешной выслуги которого эмпат может стать полноправным гражданином Земной Федерации. Каждому эмпату доминиона на период испытательного срока присваивается порядковый номер, обозначающий уровень силы и специализацию. Обе женщины смотрят в направлении доктора, на лицах улыбки. Посторонних объектов не обнаружено. Охранный периметр «Пентаграмма» - норма. Все восемь стержней отзываются на сигналы с управляющего блока.
Три, четыре…, задать досрочное пробуждение в случае получения сигналов от системы связи и блока управления периметром. Сигнал от системы связи: нормальное пробуждение. Сигнал от охранного периметра «Пентаграмма»: пробуждение в боевом режиме. Впрыскивание адреналина, энергетика, в случае поражения тканей, органов, ЦНС – использование средств медицинского комплекта.
Пять…, введение в кровь снотвор…. Отставить.
Дисциплинарная пауза. Доведение до личного состава необходимой информации. Солдат увеличивает громкость динамиков и произносит:
-Завтра идем на час дольше. Если у вас после отбоя сохраняются силы на активные разговоры, значит тонус в норме. Психологический порог усталости не перейден.
-А…,- слова застревают в горле доктора Хорриса. Очередная шутка в сторону мисс Спрингс блокируется сознанием. Теперь мысли совсем другие.- Смилуйтесь, мистер солдат. Это мы так, для психологической разгрузки. Верно, мисс Молли?
Хоррис направляет взор в сторону женщин, но сих не обнаруживает. Вместо этого – закрытый спальный мешок с человеческими очертаниями, и голос, оттуда, где должна находиться голова Молли:
-Вы не поняли, доктор Хоррис? Мы спим, и вам советуем.
-Сон,- коротко произносит солдат и замолкает.
Уровень шума человеческого происхождения мгновенно сходит на нет. Остается только гул воздуха где-то над головой. А здесь, ближе к земле и слуху – шелест перемещаемых частиц ландшафта. Экзогенная трансформация мезорельефа.
Пять…, введение в кровь снотворной биоприсадки «Вакуум». Сон, три часа. Время пролетает как единый миг, без сновидений.
Пробуждение…. Три – ноль восемь. Двенадцать минут до связи с «домом».
Солдат выходит из режима отдыха. Мышцы обволакивает привычная тяжесть брони. Конечно, не средневековый металл, а углерод-39, фуллерен, сверхлегкий и сверхпрочный, плюс, искусственная полимерная мускулатура в помощь бицепсам, двуглавым бедренным и прочим несущим основную тяжесть мышцам, так что, нагрузка от индивидуального комплекта жизнеобеспечения – ИК брони, не более трех-четырех килограмм. В походе, с учетом носимых боевых и средств жизнеобеспечения, до шестнадцати килограмм нагрузки. Хотя те же полимерные мускулы вкупе со средствами ускоренного обмена веществ и правильным распределением груза на теле, дают ощущение нагрузки равное четырем-шести килограммам. Терпимо, особенно для тренированного тела.
«Бой»,- произносит солдат, и дисплеи шлема оживают, отправляя в мозг гигабайты разноплановой информации. Солдат вычленяет самое необходимое. Охранный периметр в норме. Члены группы на месте, состояние покоя, температура тела, без изменений.
Тело принимает сидячую позу. Мышцы с готовностью отвечают на указание двигаться, будто и не было изнуряющего дневного похода. За три часа покоя из организма выведены все вредные шлаки, соли, кислоты, произведена активная стимуляция нервных окончаний на ступнях и ладонях – «обеспечивает общий оздоровляющий и тонизирующий эффект во всех органах и системах организма».
«Хроновщик» вышел на связь секунда в секунду, как и было условлено. Одновременно с тем, как на табло зажглись цифры: три-двадцать, зажужжал зуммер связи:
-Спасатель-1,- громко и четко. Солдат не боялся разбудить остальных. Внешние динамики отключены, а сам по себе шлем звуконепроницаем, как снаружи, так и изнутри.
-Дежурный по связи сторожевого модуля Врат-6 Хроновщик-1. Здравствуй Спасатель-1. Ну, как у вас там?
-Сегодня прошли двадцать два и триста. Всего, тридцать восемь километров за неполные двое суток. Двигаемся на северо-восток по кратчайшей.
-Медленно Спасатель-1. Надо ускориться, в два раза минимум, да и то…,- речь прерывается. Несколько секунд хроновщик напоминает о себе лишь сопением.- У вас трое суток и шестнадцать часов на 170 километров пути. Даже по сорок пять километров в день, вы не успеваете.
-Увеличить темп нет возможности. Со мной, четверо гражданских. Я выжимаю из них, все что можно, при условии не нанесения тяжкого вреда здоровью. И даже в последнем случае, не более тридцати километров в сутки. Это физический порог передвижения группы. Нужен транспорт.
-Транспорта нет, Спасатель-1. Ты же знаешь, по директиве мы на чертовой аварийной консервации. Все на полном автомате. Гараж отказал в доступе в первый же день. Системы отключаются и блокируются. Мы ни чем не заправляем. Заботливый ИИ готовит детишек ко сну. Это режим ядерного удара. Никто не выходит, а через три с половиной дня, никто не зайдет.
-Тогда я делаю вывод, что дальнейшее следование в направлении базы, бессмысленно. С моей стороны, могу предложить только действовать согласно плана ликвидации на враждебной территории. Я перекачиваю вам всю имеющуюся в наличии информацию и совершаю уничтожение группы.
-Подождите, Спасатель-1, совершить всегда успеете, еще восемьдесят восемь часов в наличии. Мы попытаемся кое-что для вас сделать, по запасному варианту. Он не оговорен в инструкции, но и не входит в противоречие с уставом. Ждите сигнала в течение часа.
-Понял вас, Хроновщик-1, в течение часа.
Зуммер гаснет. Под шлемом сразу становиться темнее и мрачнее.
«Параграф тринадцать-четырнадцать»,- слова солдата касаются внутренних динамиков, там трансформируются в волновой сигнал-команду. За долю секунды команда распознается искусственным интеллектом ИК брони, инициируя цепочку действий. В правом верхнем углу дисплея вырисовывается окно, с отображением всей записанной информации. «Все»,- командует человек. Компьютер подчиняется, подготавливая данные для мгновенной пересылки в любое указанное время, а в случае гибели носителя брони – автоматически. Адресат, по умолчанию – база обеспечения «Врата-6» экспедиционного корпуса ДОЗ. Пуск. Время пакетирования данных – шесть минут. Совсем неясно, что там придумает Хроновщик-1, а потому, пока действуем согласно уставу: «В случае невозможности возвращения специалиста, в ходе-после выполнения боевой задачи, специалист обязан передать на базу всю собранную за время выполнения боевой задачи информацию, записанную средствами индивидуального защитного снаряжения».
Сжимаются данные, картинки, голоса, с камер, микрофонов. Тонкая красная линия с нанизанными воспоминаниями….
Протоссы появились на орбите неожиданно. Флот, девять «Батонов» и прикрытие. Цель: орбитальный удар. Короткое пояснение: «Наш мир. Заражение. Освободить». Бывший мир Протоссов, захваченный Зергами, а в последствие корпусом ДОЗ. Орбитальный удар. Полная зачистка поверхности на правах хозяев. Это их мир. Люди только гости.
Хорошо хоть предупредили, несмотря на состояние близкое к войне. Протоссов интересовали только Зерги. На эвакуацию дали семь дней.
Собирались спешно. Эвакуационный флот не успевал. Решено было сажать людей в транспорты, какие были, и выводить на орбиту, а там, дрейфовать до прихода флота спасения. Главная проблема: транспортов на всех не хватало. Экспедиционный корпус был слишком велик. Десятки лабораторий и баз. Целый заселенный мир. Никто не думал о раннем уходе.
Просьба Протоссов подождать наталкивается на бескомпромиссное: «Нет». У них нет времени ждать. Зерги везде и флот нужен везде.
На запрос пройти через «Врата» - телепорт Протоссов оставшийся на планете, также отрицательный ответ. Протоссы отказываются включать телепорт и пускать в него людей.
Тогда принимается решение о консервации. Сохранение части состава на базах в состоянии анабиоза. Подземные модули имели шанс выдержать орбитальный удар. После ухода Протоссов, выживших должны были забрать прибывшие к планете спасательные корабли.
Паника и хаос. Состояние мышеловки. Кто улетит, а кому суждено остаться? Как решить за пять дней? А еще оборудование, лабораторные комплексы, образцы и результаты исследований. «Научные данные, сохранить»,- четкий приказ сверху. Но техника занимает места людей, а значит, еще кто-то останется на поверхности планеты. Очаги недовольства на грани бунта. Только решение командующего экспедиционным корпусом остаться, успокаивает людей: «Я тоже жертвую собой». Большую часть оборудования загружают на личный офицерский транспорт.
На второй день после прихода Протоссов, всем удаленным комплексам была разослана команда: собирать вещи и перемещаться к зоне вылета. Лабораторный комплекс «Сказочный дом» на позывной не ответил. Было принято решение о проведении спасательной операции во главе со специалистом.
Отряд специалиста отправляется к объекту «Сказочный дом» за день до отлета кораблей и за пять дней до нанесения орбитального удара. Цель: эвакуация сотрудников и результатов научной работы. Научные данные первостепенны. Из персонала, приоритетное значение сотрудник Молли Спрингс, эмпат, куратор проекта и дочь кого-то из командного состава флота. Временные рамки: успеть до отлета кораблей.
Никто не думал о военных действиях. Операция не была штурмовой. Операция обозначалась, как «эвакуация гражданского персонала с заблокированной территории». Элемент представляющий угрозу для жизни – девять-двенадцать подопытных фанатиков без брони, с которыми пара специалистов, справляются голыми руками. Наличие вооруженных Зилотов на территории, не рассматривается. Поэтому, совокупное вооружение группы, считалось даже избыточным. Восемь полностью экипированных специалистов, комплекс минно-турельной поддержки, десантный медицинский корабль и штурмовик «Баньши». В результате, реальное противодействие превысило ожидаемое, в триста раз. Отсюда, бойня, которой не должно было быть. Уничтожено: семь специалистов, восемнадцать гражданских и единственное средство передвижения – десантный корабль. Остается: один специалист – командир отделения и, четверо эвакуируемых гражданских.
В результате, потерянные сутки. Сутки боя в «сказочном мире», где нет связи и нет возможности позвать на помощь.
Их никто не хватился, не послал повторную экспедицию. И без того, слишком много желающих улететь, ученых со своими «самыми важными исследованиями», войска и персонал обслуги. Никто не хотел становиться пеплом во вспышке орбитальной атаки.
Они вышли за пределы лаборатории к маяку связи только через сутки вместо отведенных пяти часов. Слишком поздно. Корабли улетели, а базы перешли в режим аварийной консервации.
И теперь, между выжившими и конечной точкой – сто семьдесят километров и четыре неполных дня пути на пересеченной местности, и, как выясняется, они не успевают. Не успевают, не только сесть на корабль – такая возможность исчезает в первый же день с гибелью транспорта и необходимостью двигаться пешком. Не успевают даже просто попасть на базу, где анабиоз и консервация на ближайшие несколько недель или месяцев, пока не прибудет флот спасения…
Мысли обрываются вместе с надписью: «данные для немедленной отправки готовы. Подтвердить выполнение операции?», «Нет». Еще не полная ясность будущего. Еще будет разговор с базой. Ожидание, оно растягивается в двадцатиминутную линию на конце которой, слова:
-Хроновщик-1 на связи.
-Это Спасатель-1. Слушаю тебя, Хроновщик.
-Ликвидация отменяется Спасатель-1, готовьтесь менять курс.
-Пункт назначения, цель?- машинально произносит солдат. Хочется еще добавить: «средства поддержки, время?», но сейчас, не вражеский тыл, точнее, не те задачи.
-Вы следуете в новый «дом». Место, где можно «переночевать».
-Такие, еще есть?
-Да, Спасатель-1. Бункер аналитического отдела, по ведомству информационного контроля и подавления. Больше, никаких сведений.
-Понятно, не по нашей части.
-Не по нашей, но помочь, согласились. Мы передали им твои связные коды, свяжутся, как сказали, в течение сорока минут. Так что, будет незнакомый позывной, не отклоняй.
-Разумеется. Понял вас, Хроновщик-1, спасибо.
-Не за что, Спасатель-1. Флот своих не бросает. Ну, ждите сигнала и удачи вам там.
Хроновщик отключается. Последняя связь с домом, теперь уже прежним. Как быстро меняются векторы. Обычно такие минуты связны с чувством одиночества. Обостряется восприятие окружающего мира, вселенной. Голова невольно задирается вверх, к небу.
К четырем утра ветер немного стихает и на чернильном холсте вырисовывается лик луны. Сначала с рябью, еле заметный, как помехи на экране забитого средствами РЭБ локатора. Только к рассвету луна предстанет во всей красе, чтобы, показавшись, сразу уйти за горизонт.
Ночная луна, редкость. Слишком много мелкой пыли поднимает ветер. Реликты ядерного удара, массированная бомбардировка, которая обязательно следует перед высадкой на зараженную Зергами территорию. Неизбежная жертва в войне на уничтожение.
Все вылечит время – универсальный доктор, но, его прошло слишком мало. Четыре месяца с момента атаки. Кажется, только вчера вырастали один за одним, как после дождя ядерные грибы.
Звездное небо, где-то там, за слоем пыльных облаков. Где-то там, дом, и дети, а на подходе и внуки. Увидит ли он их снова? Только бы дожить.
Солдат жмурится. Отвлекающие, неверные мысли. «Карту квадрата»,- говорит, кажется в пустоту. Но, то, что должно услышать, слышит, и дисплей разворачивается картой местности, в масштабе: один к тысяче. Возможно, скоро придется поменять направление, со смещением с севера на восток, если предполагать, что новая цель находится ближе. Но даже, если не так, в любом случае, изучение карты – дело полезное. Оно занимает память и не дает мыслям сойти с колеи.
Неизвестный по коду сигнал, все-таки приходит. Доселе виртуальный аналитический отдел разом обретает плоть, по крайней мере, в виде голоса:
-Как слышите меня? Прием.
-Слышу отлично. Назовитесь, пожалуйста.
-Дежурный Паутины, третий аналитический отдел. С кем имею честь?
-Спасатель-1, по поручительству Хроновщика-1
-Приветик, Спасатель-1,- голос, с совсем не военными интонациями. Правду говорили: «информационщики» – другой мир.- Сразу к делу. Мы вкратце осведомлены, в чем у вас проблема. Помочь можем, скажем, так, частично. У нас, два свободных места, у вас – пять человек. Предлагаю, скажем, так, выбрать двоих, наиболее ценных, на ваше усмотрение. Вопросы, Спасатель-1?
-Сколько у нас времени?
-Вы в ста двенадцати километрах он нашей базы, плюс-минус триста метров на три дня, четырнадцать часов пути. Мы вышлем вам карту оптимального маршрута. Если будете двигаться по нему со скоростью тридцать два и один километра в час, то успеете. У нас есть доступ к «Соколу». Довольно зоркая птичка. Так что, будем отслеживать ваш маршрут, корректировать, предупреждать об опасности. Дальше: вам на встречу выдвинется наш патрульный робот. Он не обладает транспортными функциями, хотя, можно приспособить. С роботом транспортируем еду и амуницию. Вопросы, Спасатель-1?
-Вопросов нет. Спасибо за помощь.
-Всегда, так, сказать, рады, Спасатель-1. Ждите карту. Связь, в любое время.
Коммутатор мигнул красным и погас. Коротко и ясно. Через несколько минут пришла карта, с нанесенным маршрутом передвижения и разнообразной метрической информацией. Группа солдата обозначалась по координатам очень точно, видать у аналитиков действительно наличествовал рабочий спутник. Оставалось только подкорректировать собственный курс, потом, небольшой отдых и, утренние сборы.
Солдат включает запись, еще раз прослушивая диалог, вычленяя главное. Не ошибся. Два места на пять человек. Два счастливых билета. Предстоит выбор, но об этом, потом. Слишком много информации для одного дня. Пока что, по плану: сопоставить данные. Корректировка курса составила шестьдесят три градуса по направлению с северо-востока на восток. Солдат произвел наложение старой и новой карт, они почти совпадали, за исключением детализации, которая на новом образце была не в пример лучше. К тому же присутствовали динамические слои отображения средне погодных условий и растительного мира.
Путь отмечался практически прямой линией, а значит, местность не имела высокого коэффициента сложности, либо аналитики чего-то не учли. Время покажет. Время.
Солдат переходит в режим отдыха и перестает контролировать мышцы. Тело само принимает нужную позу, замирает. Отключаются рабочие окна, дисплеи становятся иссиня-черными. Всасывающая сознание воронка. Релаксация тела и разума в которой так уютно находиться и совсем не получается думать о проблемах и тем более, считать время. Четвертое измерение как бы перестает существовать, уходит из жизни, и возвращается только в заранее оговоренный момент, разом, скачкообразно и без подготовки.
Пять тридцать. Размытая луна и алое зарево на горизонте. Совершенное безветрие. Конденсат влаги в виде инея на земляном ковре. Словно другая планета, полностью отличная от дневного пекла к которому успеваешь привыкнуть, и, кажется, так будет всегда.
Периметр покоен. Сегодня у сторожа не было шанса показать, на что способен, но, и в пустую, не потревожил. Работа без сбоев – лучшая характеристика для не живых друзей человека.
А вот настоящих людей, невидно. Кажется, пустыня поглотила их, но это не так. Инфракрасные датчики показывают четыре здорово-теплых пятна на месте ночлега. Не всегда видимое и действительное, совпадает. Есть искривляющие факторы, в данном случае: ветер и переносимый грунт. Тела, как естественные препятствия задерживали летящий песок. За ночь, частицы земли и мертвой органики успевали самоорганизоваться в довольно приличных размеров насыпи, из которых человек виднелся весьма фрагментарно: голова, нога, часть предплечья.
Группа осуществляла подъем в шесть утра. К этому времени солдат успевал собрать периметр и разогреть пищевые брикеты. В шесть-тридцать, группа выдвигалась, в любом случае, даже с учетом того, что кто-то не успеет в отведенные полчаса собрать спальное место и позавтракать. Гигантское по меркам солдата время, и вполне щадящее, даже для нетренированного гражданского. Так что, успевать должны все, а в идеале – с перевыполнением плана, пусть и со стонами со стороны женщин.
Сегодня, во второе утро пути, не жаловался никто. Страх, в совокупности с жестким распорядком – великая сила.
Парк первым упаковал носилки и подобрался к импровизированному столу. Хоррис возился с ночлегом, который вчера не хотел раскладываться, а теперь наоборот - принимать компактную форму.
Даша сидела возле спального мешка и терпеливо ждала продирающую глаза Молли. Вчерашние разговоры явно не пошли на пользу:
-Мисс Даша, прошу к столу.
Девушка сутулится, на солдата падает виноватый взор:
-Да, мистер солдат, вот только соберем спальный мешок.
-Мешок соберет мисс Молли, как проснувшаяся позднее.
-Мистер солдат, у вас какое-то предвзятое ко мне отношение,- Молли Спрингс изображает широкую улыбку.- Вы, неравнодушны?
-Простая субординация, мисс Спрингс.
-Ну-ну,- женщина переводит взгляд на напарницу по работе и ночлегу.- Иди завтракать Даша, я тут сама управлюсь. Раз таково желание мистера солдата, нашего кормильца и защитника.
-Чертовы носилки,- Хоррис наконец не выдерживает.- Мне явно достался бракованный образец. Мистер солдат, такое бывает?
-Песок в сочленениях. Попробуйте разложить и сложить обратно, только уже в вертикальном положении.
Короткая пауза:
-Не пол…,- Хоррис обрывает себя на полуслове.- Все равно, система несовершенна,- закидывает собранные носилки за спину и направляется к аппетитно уминающему брикет-рагу Парку.- Мой завтрак еще не остыл?
-Пятнадцать минут до построения,- напоминает фигура в сером. Цвет брони постепенно меняет окраску в соответствии с окружающим фоном. Автоматическая мимикрия.
Фигура расположена спиной к восходящему солнцу. Кажется, солдат ничего не делает, просто статуя, обернутая лицом назад. И не догадаешься, что там, под защитной оболочкой кипит работа. Просто солдату нет никакой необходимости использовать дополнительное оборудование или производить манипуляции руками. Средства работы – виртуальны, управление – голосом.
Солдат, работает. Вычисление отрезка пути, который группа успеет преодолеть за день. Время движения – двенадцать часов, средняя скорость – пять километров в час. Получается, группа успевает пройти шестьдесят километров. Ограничивающие коэффициенты:
Первое: учет влияние элементов местности на прохождение. Кочковатая местность – около семидесяти процентов территории, снижает скорость передвижения на двадцать пять процентов. Средне-холмистая местность – около тридцати процентов территории, снижает скорость передвижения на сорок-пятьдесят процентов, а с учетом ветра – до шестидесяти процентов.
Второе: добавочный коэффициент физической подготовленности группы равен двум десятым – низкая физическая подготовка. Значит, до трех дополнительных часов отдыха.
Перерасчет с учетом ограничивающих, добавочных коэффициентов. Остается: двадцать девять километров от начальных шестидесяти – возможное пройденное расстояние. Неувязка в три и один километра с учетом рекомендованных аналитиками.
Пути выходи из ситуации. Первое: упростить маршрут – нет возможности. Второе – снизить время отдыха, отсюда – увеличить физический коэффициент группы, что ведет к перерасходу биологически активных добавок-энергетиков. Принять к действию. Других вариантов все равно нет.
-Группа, приготовиться к построению,- солдат находится спиной к людям, но для камер обзора, направление глаз, безразлично. Любое изображение можно сделать главным.
Солдат видит, как нехотя поднимается с песка доктор Хоррис. Наигранно галантно подает руку Молли Спрингс. Женщина принимает помощь, в свою очередь, приседает в реверансе. Даша-734 наблюдает за происходящим с улыбкой, вставая на ноги, машинально захватывает спальный мешок, пристраивает поклажу за спиной.
-Мисс Даша?
Женщина вздрагивает. Голос от песчаного цвета статуи на окраине воронки. И не скажешь, что живой человек.
-Да, мистер солдат?
-Вчера, мы договорились насчет спального мешка. Вам напомнить?
-А?- девушка смотрит в эту широкую, как две ее спину. Хочется спросить: «Как вы увидели, ведь стоите спиной?», но, не спрашивает. Вместо этого, руки как-то сами собой высвобождаются от лямок.- Простите, мистер солдат. Я действительно забыла.
Поклажа шлепается на землю, поднимая облако пыли. Даша делает пару шагов в сторону, отворачивается. На мешок смотрят Молли Спрингс и доктор. Даже Парк, кажется решивший продремать до-последнего, поднимает голову. Затянувшаяся пауза равная молчанию Молли.
-Выходим,- говорит фигура солдата и начинает движение, подавая пример остальным.
-Мистер доктор,- Молли берет Хорриса за локоть и делает первый шаг в сторону мешка.- Вы сегодня, такой галантный. Не поможете даме в ношении тяжестей? Для вас, это право не сложно.
Доктор отвечает без промедлений:
-С удовольствием, мисс Молли, при условии, что сегодня в этом мешке мы будем спать вместе.
-Похотливый мужлан,- женщина разворачивается на сто восемьдесят градусов, уже с мешком на спине.- Не дождетесь.
-Ваш выбор,- Хоррис пожимает плечами.
-Это с какой стороны посмотреть.
-Кажется, мистер солдат не собирается ждать,- решается вставить слово Даша. Она еще тут, рядом.
-Еще немного, и скроется из виду. Почти сливается с фоном,- Парк жмурится, отирая налипшую на лицо пыль.- Предлагаю догонять.
Никто не спорит. Последующие несколько часов, группа из четырех человек следует за солдатом. Хоррис, поняв свою оплошность в тактике навязывания отношений, а может просто, под гнетом совести, предложил свои услуги в качестве носильщика. Молли ответила отказом. Она явно не испытывала дискомфорта, и в отношении физ. подготовки могла дать Хоррису фору. Даша-734, как и «контактер» Парк, почти не разговаривали и, похоже, не страдали от этого.
Солдат отмечал происходящее краем сознания. Выработанные навыки помогали сканировать мир на рефлексах, не загружая мозг. Основной ресурс головы направлялся сейчас на куда более важные, чем текучка цели. Мозг думал о будущем. И в этом будущем, все было не так радужно, как хотелось. Однозначные данные: на базе аналитиков только два свободных места, а это значит, только двое имеют шанс. Два наиболее ценных человека.
Как всегда, в подобных случаях, солдат абстрагировался от чувств. Сухой анализ. Логические техники специалиста.
Ценность человека. Безусловный приоритет в данной ситуации – обладание значимой информацией. Логический анализ. Первое. Разбив по группам сходной информации.
Группа один. Три человека. Доктор, и оба контактных психолога. Все трое занимались исследованиями. Имеют данные по эксперименту: цели, задачи, причины неблагоприятного исхода. Один из трех, однозначно попадает в группу ценных, двое других, нет. Задача – выяснить, кто?
Вторая группа – «контактер» Парк. Неучтенный объект. Перечень знаний и соответственно ценность, неясны. Необходимо проведение исследования.
Группа три – я сам. Основная информация записана в блоки памяти амуниции и может быть скачана в любом жизненном состоянии. Оценка ценности, как живого субъекта однозначно сейчас, не может быть дана.
Получается: ценные субъекты, первый – один человек из группы один, второй - либо я, либо аудитор Парк.
Логические цепочки замыкаются в новые цели. Аналитическая задача с полным абстрагированием от личностей. Пять носителей информации, два полных и три пустых. Кто есть кто? Значит, будут душевные разговоры на привалах.
Первый отдых, в полдень, на два часа. Пообедать и переждать температурный пик. После четырнадцати дня градусная парабола пойдет по нисходящей, достигнув нуля к полуночи. Далее, отклонение в минусовую часть графика.
Показания хронометра намотали группе шестнадцать километров пути. Через семь километров начнутся две тысячи метров мелкосопочника, потом можно будет сойти в ложбину и шагать по прямой, до новых сопок, а там уж, как хватит сил.
- Пи- и- ить,- пронзительный, как птичья трель голос. Молли запрокидывает голову и, развернувшись на носочках, садится в песок.
-Вы прирожденная актриса, мисс Спрингс,- солдат решается отключить дисплеи, и посмотреть на мир просто, через затемненное стекло. Вселенная как-то сразу сжимается, теряет информативность и объем.
-В каждом психологе есть творческая жилка, и наоборот. А Молли – отличный психолог,- комментирует Даша.
-И, тем не менее, вода, по расписанию. Потерпите еще четверть часа, пока не будет готов обед.
-Спасибо мистер солдат, для вас и старалась, развлекала,- взгляд Молли обегает закованную в доспех фигуру. Как хочется посмотреть, глаза в глаза. Забрало шлема, как толстая стена, ставит непреодолимый барьер, обезличивает.- Мистер солдат, а почему вы никогда не открываете лица?
-В этом нет смысла, мисс Спрингс. Разве что, утолить ваше любопытство, но это, не в моих обязанностях.
-Давайте уже есть,- подытоживает доктор Хоррис.
-Верно,- добавляет Парк. И солдат вскрывает маршрутный ранец.
Обедают пищевыми брикетами. Прямоугольник размером со спичечный коробок, но в два раза тоньше. Концентрация всего необходимого в нескольких кубических сантиметрах: белки, жиры, углеводы, комплекс витаминов и минеральный добавки, вроде цинка и йода. И, ничего лишнего. Девяноста восьми процентная усвояемость и ценность, как от хорошего полноценного обеда – так, ощущает организм. А, человек? Тут, дело психологического привыкания, и, не более того.
Проще, в плане привыкания оказалось женщинам. И Молли и Даша не были склонны к большому потреблению пищи. Всего лишь, еще одна непродолжительная диета, да еще от которой не чувствуешь голода. Реакция – «превосходно». Дискомфорт – «вы шутите?».
Для Хорриса и Парка, замена полноценного обеда с мясом и внушительным горниром, безликим кубиком, явилась испытанием несравненно более запоминающимся. Желудок требовал наполнения, его не интересовали посылы организма, о том, что сыт и жизнеспособен. Голодали центры пищевого удовольствия, особенно у Хориса, кажется, столкнувшегося с недостатком пищи впервые в жизни.
Вода, частично из пайкового запаса, но большей частью, из конденсатной установки стандартной экипировки специалиста, выставляемой солдатом на ночь. Из максимального пятилитрового объема, успевало заполниться, около трех частей. Три литра свежей пресной воды. Солдат разливал жидкость по флягам, на пять порций, по количеству человек. Каждая фляга имела семь суточных делений, с обозначением часа, в который ту или иную долю следовало употребить.
После условного обеда, каждый имел право на часовой сон с раскладыванием спальных принадлежностей.
-Заманчивое предложение,- как всегда говорил Хоррис. Ведь в следующий раз удастся сомкнуть веки только ночью.- Но стоит ли игра свеч? Выспаться, не выспишься, но как мучительно будет вставать? К тому же, опять возиться с носилками.
Хоррис читал тираду и в прошлый день, и, как и в прошлый день, улегся первым. Потом начинала демонстративно зевать и похрустывать суставами Молли. Даша раскладывала мешок и женщины, исчезали под слоем тканей.
Не ложился только Парк. Не учтенный командованием «контактер» дремал сидя на сложенном спальнике. Периодически, веки открывались. Парк смотрел в одну ему ведомую даль, всегда на запад, в сторону, откуда пришли.
Вчера, солдат доводил до Парка рекомендации по отдыху, предлагая последовать примеру остальных и лечь спать. Парк отказывался. Вот и сейчас, стоило солдату начать общение:
-Мистер Парк….
Последовал скорый ответ:
-Я не хочу спать, мистер солдат. Мне вполне хватает ночного отдыха.
Разговор получался сам собой. Требуются данные:
-А я по другому поводу, мистер Парк,- фигура в броне подвигается ближе к объекту общения. Приглушаются динамики.- Вы не могли бы со мной поговорить? Пара общих вопросов.
-Это срочно?
-Не настаиваю. Отдых превыше всего. По вашему желанию и самочувствию.
-Хотя я чертовски устал, но все-таки, давайте,- улыбка.- Любопытство берет верх. Я бы все равно не отдохнул, думал, о чем таком хочет поговорить со мной мистер солдат?
-Ценю вашу искренность,- броня поднимается в полный рост. Правая рука принимает горизонтальное положение в сторону.- Беседа носит конфиденциальный характер, поэтому, давайте отойдем к тому выступу.
Выступ – нечто торчащее из наносов песка, глины, возможно, некогда человеческого происхождения. Солдат располагается так, чтобы видеть остальную часть группы. Парк присаживается рядом.
-Я задам вам несколько вопросов мистер Парк, для отчетности. Не против?
-Пожалуйста, пожалуйста, мистер солдат,- на лице «контактера» вырисовывается улыбка.- Я даже догадываюсь, о чем.
-Интересно,- комментирует голос из-под шлема.- И о чем же?
-О моем прошлом. Да, мистер солдат?
Разговор заходил в интересное русло. В принципе, солдат не собирался углубляться в биографию сидящего рядом человека, больше интересовали вопросы касательно его работы. Но, если уж Парк хочет высказаться, подталкивая солдата наводящими вопросами, почему бы и нет?
-В общем и целом вы угадали мистер Парк. Каким образом?
Человек пожимает плечами, на лице, та же улыбка, с чертами горечи и кого-то стеснения:
-Потому что, наверное, о моем прошлом, у вас нет информации, и, вам, хочется знать: почему?
Парк замолкает, уступая диалог солдату:
-Ну-ну, продолжайте. Вы сами подводите себя к ответу.
Парк некоторое время не отвечает. Взгляд стеклянный, направлен вдаль. Короткие смешки, каким-то своим мыслям:
-Можно, я продлю молчание до вечера?- спрашивает, и поясняет, скороговоркой.- Вдруг, захлестнули воспоминания. Нужно кое-то переосмыслить: прошлое, настоящее. Будущее, тоже. Вы подождете, мистер солдат?
В глазах Парка какое-то просветление. Человек, что-то решил и, не стоит торопить:
-Да, мистер Парк, подожду. Идите отдыхать.
Парк так и не ложится. Остальных без двадцати четырнадцать приходится будить, чтобы успели собрать спальники и, немного прийти в себя, перед семикилометровым маршем, до границы гор. Для группы, к тому же отдохнувшей, это небольшое расстояние. Идут достаточно быстро. Солдат держит средний темп в три с половиной километра в час и при этом никто не жалуется и не отстает. Солдат бы не стал останавливать группу так рано, если бы не необходимость в проведении инструктажа:
-Перед нами – предгорье,- начинает солдат. Группа выстраивается в шеренгу перед первой, действительно различимой возвышенностью.
С географической точки зрения, предгорье, к которому подступила группа, являлось частью обширной орографической зоны под общим названием Пограничное нагорье. Оно тянулось на шестьсот километров с севера на юг и имело около двухсот километров в глубину. Нагорье было старым, даже по геологическим меркам. Оно сменило ни один десяток миллионов лет. Если бы существовала гипотетическая возможность взглянуть на фотографии новорожденного дитя сейсмических процессов и нынешнего ветерана, не нашлось бы ни одного сходства. Высота, расчлененность, все формы рельефов от мезо до микро, растительный покров, не сохранили первоначального облика. И не мудрено. Ведь столь долгое время нагорье не находилось само по себе в вакуумной изоляции. Над ним непрестанно трудились два великих ремесленника: температура и ветер.
Минералы, хоть редкие, вроде корунда, хоть породообразующие граниты и силикаты не любят резкой смены температур, особенно в течение суток. Когда в эти, сверхкороткие, по меркам гор промежутки времени температура колеблется от плюс тридцати пяти до минусовых значений и так, с неизменной периодичностью, минералы начинают разрушаться. Минерал трескается, крошится, слоится, а потом, приходит ветер, и все это куда ни будь, переносит, обычно на горные окраины. Остаются трещины, проломы и выступы. Единый элемент распадается на части и получает ярлык «сильно эрозионный».
Сейчас, перед группой представали эти самые окраины. Тонны делювия - выветренных горных частиц прессованные в некое подобие сопок. То там, то здесь, из сопок торчали останцы – скальные выступы еще не поддавшиеся разрушению и сохранившие монолитность. Часто, это были почти вертикальные, в расколах столбы, чем-то напоминающие попорченный зуб. Такие зубья встречались повсеместно, одиночно и группами – еще не погребенные под наносами выступы гор.
Эти самые выступы представляли по мыслям солдата наибольшую трудность в преодолении. Без специального снаряжения и должной подготовки преодолеть вертикальные склоны было непросто. Значит, проблема постоянного поиска обходных путей по заполненным наносами разломам. Но это, все же перспектива будущего. Пока же, все довольно легко. Два километра пологих холмов из прессованной породы. Те немногие скальные выступы что встречаются, малы и легко обходятся стороной.
Основные сложности должны были начаться через пару дней, после вхождения в пределы собственно гор. Но и здесь маршрут, по карте аналитиков не делал никаких изгибов и, соответственно, по теории, был легко проходим. Но, как оно будет на практике?
-Насчет предгорий, это вы, верно, заметили мистер солдат, прямо в точку,- комментирует Хоррис. Шутка, с долей насмешки. Может быть, Хоррис сказал так не специально, а от усталости или перевозбуждения, но, тем не менее, в голове солдата появляется заметка по поводу первого кандидата на опрос по усвоенному инструктажу.
Доктора поддержали смешками Молли и Даша, соответственно вторая и третья кандидатки.
-Предгорья достаточно легко проходимы,- продолжает вещать солдат,- и не требуют какой-то специальной скалолазной подготовки. Как вы можете наблюдать, склоны достаточно пологи…
-Ничего себе,- вставляет реплику Молли.- Градусов сорок, по-вашему, пологие?
Фигура в броне воздерживается от комментариев. Речь – прямое продолжение прерванной фразы:
-…пологи, чтобы не использовать скалолазное оборудование. Конечно, не имея специальной подготовки, вы будете уставать, особенно мышцы ног. Поэтому, не геройствуйте. Если устанете – скажите. Лучше лишний раз передохнуть, чем потом упасть от судороги в ногах и, надолго замедлить передвижение группы. Старайтесь не разговаривать, берегите дыхание. Опять же: лучше лишний раз остановиться и отдышаться, чем присесть на полдня с коликами в области печени.
Я, как имеющий опыт, пойду первым, остальные, за мной, след в след. И, никакой самодеятельности. Нам, не нужны травмы,- солдат оборачивается, рука указывает в сторону гор.- Видите, скальные выступы? Такие же есть, здесь, под наносами, с той лишь разницей, что их не видно, и существует вероятность попасть в замаскированную щель или трещину, получить вывих или перелом. Так что, никакой самодеятельности, отходов в сторону. Всем все ясно?
Группа кивает синхронно.
-Хорошо, а теперь, опрос по усвоенному материалу и тридцатиминутный отдых.
Солдат присаживается на крупный обломок, остальные следуют его примеру:
-Начнем опрос. Мистер Хоррис?
Лицо доктора сразу превращается в маску «школьника, не выучившего уроки»:
-Так и знал,- бормочет себе под нос. И в слух.- Я весь внимания, мистер солдат.
Опрос без неприятных сюрпризов. Все-таки, перед специалистом не дети, а зрелые личности. Потом, передохнуть, лежа на каменистых россыпях со спальником под головой. На просьбу Парка, перекусить, хотя бы половинкой брикета, солдат отвечает отказом. Они еще не знают, как мало еды осталось. А значит, по нескольку глотков воды, и вперед, штурмовать склоны, правда, как оказалось, ненадолго.
Проблемы начались уже на четырехсотом метре пути. В принципе, наверное, даже раньше, но Даша шла замыкающей и не всегда попадала в обзор камер наблюдения. Но даже те одиночные фрагменты, что иногда возникали на экранах отображения задней полусферы, все чаще показывали девушку с рукой, прижатой к левому боку.
-Остановка,- командует солдат. Замирает через два шага.
На этот раз, никто в спину не врезается.
-Уф,- Хоррис отирает выступивший на лице пот.- Как раз во время, мистер солдат, а то уже был готов сдаться,- оглядывается. То место, откуда начали подъем, кажется уменьшенной в десять раз копией.- Сколько мы прошагали?
-Четыреста метров.
-Всего-то? А, кажется, километров двадцать отмотали.
-Еще раз повторяю: я не требую от вас подвигов. Лучше пройти меньше, но сэкономить силы на следующий день.
-Да мы поняли, мистер солдат,- добавляет Парк.
-Похоже, не все,- фигура в броне смещается на два шага вправо и вниз, теперь имея возможность хорошо наблюдать каждого человека в шеренге.
-А что не так?- спрашивает Молли. Ладони на бедрах, растирают натруженные мышцы.- С кем-то не все в порядке?
-С вашей подругой,- раздается из нашлемных динамиков. Все головы поворачиваются в сторону Даши.- Почему вы не доложили о болях мисс Даша?
-Я,- девушка замирает с открытым ртом. Пожимает плечами, дескать, ну что тут скажешь?- Думала, оно скоро пройдет, само. Останавливаться так рано.
-Вам по новой довести правила инструктажа?
-Нет, мистер солдат, не требуется.
-Даже, единичная перегрузка, подорвет ваше здоровье на десять дней вперед.
-Тише едешь – дальше будешь,- вставляет слово Хоррис.
-Верно доктор,- солдат возвращается на место во главе колонны.- Отдыхаем десять минут, и начинаем движение. Следующий отдых, по желанию любого. И прошу отнестись серьезно. У нас нет ресурсов, на то чтобы перетаскивать кого-либо на носилках.
Теперь, дорога становится похожа на веревку, с узелками в местах остановок. Обычно, такие узелки завязываются по нескольку штук на подъемах и сразу после спуска. Интервалы между узлами – около десяти минут ходу, если никто не просит остановиться раньше, их назначает солдат.
Всего, шесть подъемов и пять спусков общей протяженностью две тысячи двести метров. Больше всего узелков завязывает Хоррис. Начиная с восьмой сотни пути, доктор становиться негласным голосом группы:
-Мистер солдат…, отдохнем?- говорит, останавливается. Руки упираются в колени, а тяжесть дыхания не только слышна, но и наблюдаема по вздымающейся грудной клетке.
Доктора никто не подначивает. Напротив, по лицам остальных читается: еще немного, и попросили бы об остановке сами.
Предгорье кончается внезапно. Просто, очередной холм, вдруг упирается в монолит, который не обходится десятиметровым крюком. Монолит упирается еще во множество таких же. Кое-где есть проломы, но солдат знает, что по ним не пройдешь далеко, упрешься в тупик, огражденный вторым рядом скал, и, так на километры вперед. Горные зубья все смелее показываются из насыпей обломков, нагромождаются друг на друга, увеличиваются в размерах.
Но пока, на данный момент, скалы, не сигнал, готовиться к подъему. В шлеме солдата карта, а она отчетливо показывает обходной путь. Надо только отклониться немного на север, по предгорному склону, и двигаться аккуратнее, чтобы не попасть на сыпучие грунты и не уйти вниз.
Здесь у группы не появляется шанса просить об остановке. Солдат сам периодически замирает. Вдумчиво осматривает пространство перед собой, проверяя шагами на прочность, проходит туда-сюда. Наконец, динамики подают сигнал: «За мной, шаг в шаг», и группа продвигается еще на несколько метров. Дважды солдат падает, когда целые пласты уходят из-под ног. Облако пыли уносится вниз по склону. Группа замирает, и четыре сердца перестают биться на время. Но когда пыль рассеивается, становится видно, что солдат никуда не делся. На месте. Бронированная фигура лежит, распластавшись по земле пауком. Правая рука сжимает рукоять, которая имеет продолжение в виде глубоко ушедшего в землю лезвия. Оба ботинка распускаются десятками шипов, как скалолазного, так и боевого назначения. В принципе, даже сорвись солдат вниз, особой трагедии бы не произошло. Проехал бы триста метров до начала склона и все. Просто, ненужная потеря времени на второй подъем и расшатывание психологического состояния группы. Но сорвись вниз кто другой, не защищенный броней и опытом. Тогда вполне возможны многочисленные ранения самой разной степени тяжести. Поэтому солдат стремится исключать риск со стопроцентной вероятностью. Поднимается, и совершает методический обход места обвала по разным векторам, пока не находит тот самый, в котором уверен.
Никто не спрашивает, почему свернули и куда направляются теперь. Усталость подавляет сознание. Теперь за солдатом, четыре послушных зомби, работающие на прием, но никак не на ответ. Стадия зомби, наиболее опасна. Человек теряет внимательность и утрачивает чувство тревоги, а значит, на солдата ложится дополнительная нагрузка.
Вереница из пяти человек, вдоль, кажется бесконечной стены. Есть ли смысл в движении? Никто не знает наверняка, что там, впереди. Вся информация от третьих источников: карт и профилей. Там отчетливо виден пролом, достаточно широкий и длинный. У солдата нет причин не доверять. Информационные технологии двадцать пятого века позволяют находить отдельные камни по заданным параметрам размера и состава. Поэтому, разлом действительно обнаруживается. Насыпь втягивается в него, образуя пологий спуск. Чем дальше, тем выше становятся стены, и небо превращается в узкую полоску. Голубой проблеск, где-то высоко-высоко.
Время пожирается пространством. Складки гор съедают его гораздо быстрее пологой равнины. Если семь километров до предгорий преодолеваются за два часа, то в три раза меньший отрезок по «пересеченке», уничтожает четыре шестидесятиминутных отрезка.
Хронометр отображает двадцать ноль-ноль по времени и, совокупные двадцать пять и четыре десятых километра преодоленного расстояния. На оставшиеся четыре часа, остается пять и восемь километра. Терпимо.
-Привал,- командует солдат.
Слово действует на людей как магическое заклинание. Фигуры замирают, не в силах пошевелить ни рукой, ни ногой. Четыре пары стеклянных глаз смотрят в никуда. Мысли, кажется, материализовались и весят в воздухе – настолько легко читаемы: сейчас будет команда идти, и мы пойдем, опять пойдем, опять….
-В вашем распоряжении шестьдесят минут,- приходит спасительный голос из динамиков ходячей и, кажется неутомимой брони.- Можете немного расслабиться.
Четыре тела почти синхронно падают на землю. Солдат присаживается рядом, достает воду и энергетики. Первое – по расписанию, второе – для повышения физической готовности. Без энергетиков никто из них через час не встанет. Вынужденная мера, от которой никуда не деться.
Специалист подходит к каждому, лично контролируя процесс питания. Сначала энергетик, потом вода, по норме. Ни капли больше, даже, если очень хочется. Вещества попадают на конвейер пищеварительного тракта. Там перерабатываются, дробятся на молекулы пригодные для питания клеток. Организм реагирует набором позитивных изменений. Зомби оживают, приобретая индивидуальные черты. В глазах осмысленность. Первые комментарии:
-Да, старость – не радость,- доктор Хоррис.
-Последний раз так уставала…, не помню когда,- Молли Спрингс.
Парк жмурится, дыхание глубокое и ровное. На лице Даши улыбка, розовеют щеки. Взгляд прирастает к лоскуту неба над головой.
Идиллия энергетиков. Отдых в ускоренном режиме, когда восстановление ощущается буквально. Сигналы от мышц и органов бомбардируют мозг отчетами о восстановлении и расцветают на сознании фразами: «Как хорошо», «Прекрасно», «Вот это да». Чем выше усталость, тем сильнее чувство эйфории. Поэтому с лица Даши не сходит улыбка, а на щеках слезы радости. Хоррис распластывается по земле, как загорающий на пляже турист. Горло рождает звуки похожие на смех.
Никто и не замечает, как на время исчезает и возвращается фигура в броне цвета камня. Короткая разведка по направлению будущего маршрута. И, один сюрприз. Ничего нового в плане географии. Та же выстланная щебнем дорога в тисках скал. По визуальному наблюдению – не менее трех километров. Сюрприз касался совсем другой сферы - истории, а конкретнее, прошлого, и, заключался в начертанной на скале надписи. Белая аэрозольная краска выводит слова: «Тарантулы Кена. Три дня до победы». И дата …. Второй месяц от начала вторжения. Введение в дело «живых» корпусов. На смену орбитальным ударам приходит десант. Начинается самый длительный и кровавый этап – овладение территориями. Тотальная зачистка сменяется локальными операциями. Под контроль берутся «особые объекты», которые нельзя было уничтожать ядерной атакой, которые нужно только захватить. «Сказочные миры» - остатки городов Протоссов, зерговские «Ульи», где прячутся главные уроды, которые не должны умирать, которые должны попасть в плен, в цепкие руки ученых.
Через месяц Тарантулов расформировывают, как уничтоженное на три четверти подразделение. Оставшиеся в живых специалисты распределяются по другим местам. Один из них попадает в бригаду солдата. «Воск» - эксперт по выживанию в «сказке» - мире Протоссов, по сути, другой вселенной. Он учил, как различать стены и стены-порталы, замечать лифты, которые движутся по воздуху и места, которые кажутся безобидными, но могут убить: испепелить, сжать в лепешку, разобрать на молекулы. Где можно дышать, а где нет, где гравитация непереносима для человека. У Протоссов, свой мир и своя физика, незнание которой – смерть.
Сейчас «Воска» нет, война заканчивается, там, где и начиналась. Приходили сотни, а возвращаются единицы. Остальные сгорают в топке переустройства мира.
Солдат не замечает, как переходит в режим анализа снаряжения. Перечень средств по комплектации, функциональной готовности и прочим ТТХ. Блокировки специалиста. Лишние мысли подавляются повышенной рабочей активностью.
В двадцать-сорок, солдат будит группу. Десять минут прийти в себя, еще десять, на инструктаж, сборы и построение.
-Как красиво,- произносит Даша. Ну и солнце, огроменное,- девушка пытается глядеть в сторону похожего на перезрелый мандарин диска, но без солнцезащитных очков, это не так-то просто. Веки неизменно смежаются, чтобы защитить от выгорания сетчатку, а рука тянется к глазам.- Сколько сейчас градусов, мистер солдат?
-Двадцать семь по Цельсию.
-Надо же, а совсем не жарко. Эти ваши костюмы, просто чудо. И от жары защищают и от холода, и при этом, легкие и прочные.
-Трехслойный нательный комбинезон, мисс Даша. Ограничивает температурное воздействие извне и при этом, дает телу дышать через систему микропор специального диаметра. Эти поры, к примеру, пропускают кислород, но не пропускают молекулы воды, поэтому одежда еще и непромокаема. Такой же комбинезон надет на мне, под броней.
-Вы совсем ничего не забыли, мистер солдат. Одежда на всех, еда. Как у вас так получилось?
-Моя работа: обеспечить выживание группы. Без одежды и пропитания, это было бы невозможно.
-Да,- произносит Даша,- голос обрывается, будто произнесенное слово имеет ярко негативный образ, вроде смерти или боли. Кивает чему-то внутри себя.- А мы вот, не смогли обеспечить.
-Даша, прекрати,- Молли подносит палец к губам. В глазах строгость начальницы, по отношению к нерадивой подчиненной.
Но Даша, кажется, не слышит, или скорее, не понимает:
-А чего скрывать Молли?- пожимает плечами.- Прошлого не воротишь. Все и так все знают. Верно, мистер солдат?- водянистые глаза падают на защитника.
-В общих чертах, мисс Даша. Информированность ограничивается рамками выполняемой задачи. Мне не нужно знать того, что не в моей компетенции.
-Вот видишь, глупенькая,- Молли присаживается рядом с напарницей, обнимает за плечи.- Расчувствовалась тут. Вспомнила, что ли?
Даша судорожно кивает:
-Как живого.
-Это эмоциональное. Твоя сверхчувствительность. Твой дар,- Молли целует девушку в щеку. Рукавом отирает слезы,- и твоя боль. Терпи. Недолго осталось.
-Потом еще следствие, мой испытательный срок,- голос, уходящий в область истерики.
-Я отмажу тебя, успокойся. Те, кто со мной, имеют иммунитет от любых властей, законов и прочего. Я, «над», понимаешь? Белая кость.- Молли обнажает два ряда жемчужных зубов.- Не переживай, ты сменишь номер на фамилию.
Внешне, солдат находится как бы вне диалога. Он в стороне, упаковывает ранец, проверяет крепежи на разгрузке. Но аппаратура, а значит и мозг, фиксирует каждое слово, проявление эмоций. И в анализ специалиста добавляется новая строчка: «Даша-734, несклонна утаивать информацию, эмоциональна, искренна».
Время: двадцать один час.
-Нужно двигаться,- констатирует фигура в броне. Дисплеи отображают всех членов группы. Два женских силуэта, рядом, в обнимку. Фиксация, увеличение.- Вы в состоянии идти, мисс Даша?
-Да, конечно,- девушка вскакивает на ноги торопливо, вперед всех. Зрачки обегают округу, в позе растерянность. Она еще там, в своих мыслях, далеких от окружающего мира. Наконец, замирает, видимо поняв, как неуклюже выглядит со стороны. Губы расходятся в тонкую линию, видимо, улыбку.- Конечно, мистер солдат, я прекрасно отдохнула.
-Тогда, построение.
Четыре человека подтягиваются друг к другу, образуя подобие шеренги. Перед ними солдат и его голос:
-Нам предстоит отрезок, около шести километров. Желательно, преодолеть его до темноты, чтобы избежать движения на ощупь. Также, это позволит сэкономить около часа времени на отдых. Чтобы добиться желаемого, я немного увеличу темп. Думаю, ваше теперешнее состояние позволит выдержать такую нагрузку. Вопросы?
В ответ, тишина. На лицах смиренная покорность. Как говорит мистер солдат, так и будет. Мы в данной ситуации люди маленькие. Вагончики, которые плывут следом за всесильным бронепоездом. Вереница-цепочка, без возможности сойти и последовать своим путем. Только подать сигнал, чтобы поезд услышал и остановился.
Пейзаж на редкость однообразен. Каменистая крошка под ногами и каменные заборы по бокам. Теряется чувство реальности. Иногда, кажется, что стоишь на месте, а окружающий ландшафт плывет мимо, утекает из-под ног с одному ему известной скоростью, только успевай переставлять конечности. Иногда, от подобных галлюцинаций кружится голова, и ты падаешь на колени.
Сначала Молли, дважды, так и не поняв, что произошло. Следом Хоррис, перед этим съязвивший на счет мисс Спрингс, что, дескать, надо меньше пить. Парк, со смехом: «Ух ты, не ожидал». И, Даша: «Ну вот, и меня прихватило».
Пейзаж движется быстро, в ритме который задает бронепоезд. Состав хрипит и исходит потом. Но, мышцы пружинят, а сухожилия почти не болят. Сердце уверенно качает кровь и в ней достаточно кислорода.
Пространство скользит мимо, превращаясь в километры на солдатском хронометре. Первый, четвертый, шестой, за менее чем два часа времени. Состав набирает ход, идет уверенно. Преодолевается седьмой километр, и есть шанс успеть одолеть часть восьмого, пока табло не покажет одиннадцать вечера, но, у пространства на этот счет свое мнение. Группа разогналась сверх меры, перекрывая непредназначенные на сегодня расстояния, а значит, пространство выставляет преграду. Пусть это будет стена. Перекрывающий расселину монолит, который не обойти.
Люди почти врезаются. Движение по инерции в полумраке. Никто не смотрит вперед, только под ноги. И если бы не окрик солдата: «Стоять на месте», может, кто и испробовал бы на прочность древние граниты. А так, всего лишь растерянность, непонимание, почему локомотив встал. Пока глаза не собирают нужную информацию и не формируют в сознании образ тупика. Тогда фигуры замирают. Статуя удивленного человека – открытый рот, приподнятые брови. Что-то здесь не так, ведь они не умеют ходить сквозь стены. Тогда солдат командует:
-Привал. Разложить спальные принадлежности и приготовиться к ужину.
Эти слова привычнее, а значит, проще для понимания. Люди приходят в движение. Появляется хозяйственная суета – защитный кокон от неизвестности. Возникают спонтанные диалоги среди мелких житейских ситуаций. Молли сама, впервые раскладывает спальный мешок, пресекая любые попытки помочь со стороны Даши:
-Я сама. В кое-то веки надо попробовать, а то, совсем разленюсь.
Даша не препятствует. Смотрит на Хорриса, пожимает плечами. На лице улыбка: неожиданно конечно, но приятно.
-Какое благородство, мисс Спрингс,- комментирует доктор. Сам не торопиться распаковывать невезучие носилки, чтобы раньше времени не портить настроение.
-Ни чета вам,- отвечает Молли. Пальцы разъединяют последний крепежный ремень, мешок раскатывается в готовую постель.- Ву а ля,- очередной взгляд на доктора.- И без чьей либо помощи, прошу заметить.
Парк немного в стороне от группы, рядом с солдатом, наблюдает за приготовлением брикетов. Опять «кирпичики», но, на этот раз растворенные в воде и разогретые в «термочашках». Питательный бульон на ночь. Полезно, вкусно и, очень легко усваивается. К тому же, хоть какое-то разнообразие.
Как оказавшийся рядом, «контактер» первым получает свою порцию с присовокупленным вопросом:
-Ваше обещание в силе, мистер Парк?
«Контактер» моргает. Пальцы крепче сжимают чашку. Бульон покрывается рябью:
-Да,- кивает.- Хотите поговорить сейчас?
-Нет, мистер Парк. После ужина, ближе ко сну. Я дам знать. А пока, отдыхайте, и, зовите остальных на ужин.
Принять пищу и лечь спать – что может быть рациональнее в данной ситуации? И, тем не менее, когда выпадает редкая возможность, вот так просто побездельничать, поболтать ни о чем, сознание поначалу сопротивляется. Организм пытается изображать активность, но, засыпание происходит само собой. Слипаются веки, нападает зевота, а мысли путаются. Теперь, как-то не до окружающих людей. Постель обретает функции магнита. Ты притягиваешься и замираешь в успокоении. И кажется, с тобой засыпает весь мир. Но это не так. Где-то за периферией обзора, в темноте, еще ведут активность две фигуры, солдат и Парк. Разговор:
-Я местный житель, мистер солдат,- Парк начинает сразу, без предисловий.- Я не прилетал на планету с флотом ДОЗ, со всеми вами. Я давно здесь живу. Уже и не помню, когда был в мире людей. Я бывший ученый Доминиона, как и Даша. И если уж говорить все, я к тому же был инфицирован.
Фигура в доспехах замирает и, может быть, даже на доли секунды теряет контроль над окружающим миром. Забрало не дает, кому-либо увидеть эмоции удивления на лице специалиста, но, они есть. Сейчас даже тренинг контроля не позволяет скрыть эмоций:
-Очень интересно, мистер Парк. Скажу честно, не распознал, хотя натренирован, замечать зараженных. И, насчет Доминиона: у вас совсем нет акцента. У вас чистая земная речь. Откуда такие знания языка?
-После заражения, именно ваши люди возвращали мне способность говорить. Да и потом, в ходе повседневного общения. У меня мнемоническая память, легко учусь, легко переучиваюсь. Поэтому и был отправлен на эту планету в качестве «контактера». Войти в доверие к Протоссам, слиться с ними, учиться, узнавать секреты.
-Как вы стали частью лабораторной группы? Вас не было в списках на эвакуацию, значит, командование о вас ничего не знало?
-Примерно три месяца назад, начало вашей десантной операции. Ваши люди нашли меня и освободили от,- замолкает, сглатывает. Глубокие вдохи через рот, словно пытается побороть тошноту,- от инфекции. Я уговорил не выдавать меня. Я боялся попадать к людям. Сказал, что меня обязательно будут исследовать, как бывшего зараженного, пустят на опыты. Я знал, что могу быть полезен. Еще год назад, когда ваш флот пришел в Доминион с нами пытались связаться. Нам объяснили, что Доминион захвачен, что теперь мы принадлежим Директорату Объединенной Земли, и что все наши разработки переходят под контроль ДОЗ. Проекты по связям с внеземными формами жизни, были в группе основных приоритетов ваших ученых. Меня сразу взяли под контроль. К тому времени, я уже более десяти лет находился на планете в качестве «контактера». До заражения, я был отличным псиоником. Моей целью было установление взаимодействия с Протоссами на новом качественном уровне. Общение, наблюдение, сбор информации. Вызвать на откровение, проникнуть в тайны технологий. Ваше командование сразу же захотело подсоединить к проекту и своих ученых, но Протоссы отказались пускать на планету новых людей. Так что, я продолжал работать как и раньше и, по сути, смена правительства на меня никак не повлияла. Особенно ДОЗ интересовали «Врата» - огромный телепорт, ведущий вглубь территории Протоссов, и возможно, на сам Айур.
На некоторое время голос Парка замолкает, и приходит уже с новыми интонациями:
-А потом, пришли Зерги. Меня, как и большинство Протоссов, инфицировали. Остальных моих помощников-людей, убили. Я все помню,- сглатывает.- Вы знаете, что я делал и их трупами? Вам лучше не знать.
На этот раз не выдерживает. Блюет. Солдат не реагирует, не прерывает монолога. Разговор записывается. Данные сейчас превыше всего. Парк отирает рукавом лицо, выпрямляется, продолжает:
-Меня не убили, наверное, потому что я был эмпатом. Наверное, хозяин зергов собирался использовать меня в качестве оружия. Заслать в тыл. Мои внутренности все были усеяны какими-то спорами. Доктор Хоррис возился очень долго. А вот внешность, не тронули, оставили как есть,- смотрит на солдата.- Чтобы никто не догадался, что я зараженный. Чтобы люди меня приняли. Эти твари не такие тупые, мистер солдат. Тот, кто над ними, очень умен. И я боялся идти в тыл. Я и сейчас, боюсь. Я уговорил мисс Молли и доктора Хорриса не выдавать меня, оставить в лаборатории. Сказал, что я знаю Протоссов и могу им помочь. Я боялся, что твари внутри меня, что они еще могут мной управлять. Что они начнут убивать людей, что мне прикажут убивать. Он очень силен, их главный, очень. И знаете, я не очень-то хочу домой.
-Мистер Парк,- окликает солдат. Камеры фиксируют тревожное шевеление тел. Громкий голос будит начинающих засыпать людей. Глаза «контактера» расширены, кожа бледна из-за оттока крови. Перебить монолог. Задать вопрос, свести разговор в новое, более спокойное русло.- Мистер Парк?
-Да, мистер солдат.
-Чем вы занимались в лаборатории? Чем вы были так ценны для мисс Спрингс и ее команды?
Пожимает плечами. Легкая улыбка:
-Ваши люди изучали Протоссов, бывших зараженных, таких же, как я. Пытались наладить контакт. Я изучал эту расу всю жизнь. Знал язык, как начать общение, как вести диалог, чтобы не вызвать реакции отторжения, подружиться, выйти на личностный уровень. Знания, которые требовались команде. Наверное, поэтому, они сразу согласились меня оставить.
-Как вы оцениваете свою важность для будущих поколений?
-Интересный вопрос,- Парк вдруг становится очень печальным. Черты лица заостряются. Мимолетный взгляд на солдата. В зрачках страх, боль.- Не знаю. Я всего лишь бывший «контактер» данной зоны, объекта, которого уже нет. Я прожил здесь большую часть сознательной жизни. Нет ни семьи, ни детей. И страны по-хорошему, нет. Вы захватили Доминион. Мои немногие друзья. Я не знаю, что с ними стало. Я даже не знаю, существует ли еще мой дом на Дуларе.
-Да, мистер Парк. Ваш дом в целости и сохранности, равно как и ваши друзья, если только они не примкнули к силам сопротивления. Я могу говорить об этом с уверенностью. Военная компания Директората не предусматривает геноцида местного населения, только подавление очагов сопротивления,- солдат помнил, быстрый триумфальный марш. Почти полное отсутствие боевых столкновений. Доминион не любили, и зачастую, флот Земного директората встречали как освободителей. В том числе и на Дуларе. Лояльность планетарных чиновников. Отсюда, почти никакого вмешательства во внутренние дела. Зачем ломать устоявшееся хозяйство? Только политический и военный контроль. На удивление быстро сдаются войска. Морская пехота Доминиона. Одно название. Преступники в устаревшей броне. Солдат помнил, что нечто похожее носил еще его дед. Им все равно за кого воевать, лишь бы платили и обеспечивали едой. Идеалистов, преданных Доминиону, единицы из сотен. Заменяется офицерский и частично сержантский состав. В направлении личного состава – «компания повышения лояльности» - улучшение условий быта, перевод на жалование, разговоры о реабилитации и получении гражданства ДОЗ, за отличия по службе.- С вашим домом все в порядке. Я был на Дуларе,- завершает солдат.- Можете возвращаться и заниматься своей научной деятельностью.
-Не думаю,- отвечает быстро.- Чем я могу быть полезен вашему правительству, чтобы меня оставили в живых, а не пустили на опыты? Я полезен только на этой планете. Я мог бы и дальше изучать Протоссов и их «Врата» - межзвездный телепорт. Ваши ученые интересовались «Вратами» еще тогда, до пришествия зергов. Хотели отправить сквозь них зонд – датчик сигнала и по нему определить местоположение центральных миров Протоссов. Я должен был собрать и запустить этот зонд. Но, не успел. Пришли Зерги и Протоссы закрыли «Врата», чтобы не один из этих уродов не проник сквозь. Я думаю, все эти месяцы на планете, ваши ученые пытались оживить «Врата». Возможно, у них даже что-то начало получаться и поэтому Протоссы решили зачистить мир, чтобы убрать нас с планеты. А Зерги, были лишь предлогом. Наверное, меня могли бы задействовать в проекте по оживлению «Врат», но, не думаю, что Протоссы дадут нам вернуться. А поэтому, скорее всего, меня отправят на опыты. Скорее всего, у меня нет ни дома, ни будущего и я не знаю, стоит ли мне покидать поверхность этой планеты.
-Спасибо мистер Парк, думаю достаточно,- разговор входит в кризисную зону и дальше не стоит продолжать. Парк отворачивается. Сутулые плечи дрожат. Реакция на перевозбуждение. Шумный выдох.- Можете идти спать. Ваши носилки. Я подсвечу место лазером. Еще раз, спасибо за откровенность. Ваша искренность будет оценена и принята к сведению.
-Не за что, мистер солдат. Мне самому как-то стало легче,- Парк улыбается, отходит.
Человек удаляется в темноту. Солдат контролирует его движение до спального места. Одновременно, разум переключается на решение основной задачи.
Анализ специалиста. Новые записи: «контактер» Парк, интересный и отличный от остальных экземпляр информации. Но, вместе с тем, в оценке его наблюдаются сильные противоречия. С одной стороны: уникальные знания и опыт. С другой – будут ли эти знания и опыт, востребованы в будущем? И еще, с этической точки зрения: правомерно ли сохранять жизнь выходцу из Доминиона, жертвуя при этом жизнями людей Федерации?
Мысли упорядочиваются, раскладываются по полочкам, а другая часть мозга уже отдает сигналы на связь с аналитиками. Текущих дел много, и надо успеть решить их все.
-Дежурный по паутине,- соединительные гудки превращаются в голос, когда сигнал достигает цели.
-Дежурный по паутине, это Спасатель-1, у меня к вам просьба.
-Все что в наших, так сказать силах, Спасатель-1
-Мне нужны спутниковые снимки местности по пути маршрута, желательно, с топографической привязкой. Ваша машинка такое может?
-Может, Спасатель-1. У вас какие-то проблемы с прохождением? Что-то не так с полученными данными по оптимальному маршруту?
-Скорее всего, да. Просто, вы ведь составляли маршрут по кратчайшей траектории, без учета особенностей местности и подготовленности группы на ее прохождение, так?
-Да, Спасатель-1. У нас не было сведений о вашей подготовленности, экипировке и прочих так сказать, нюансах. Мы исходили из общевойскового коэффициента готовности.
-Понятно дежурный Паутины. Так вот, принимайте сведения: в моей группе четверо гражданских, которые горы видели только на картинках и понятия не имеют об их преодолимости. Я боюсь, что в подобных условиях, мы будем терять скорость до десяти раз. Считаю допустимым некоторые отклонения от оптимального маршрута на особо тяжелых участках по своему усмотрению.
-Хорошо, Спасатель-1, вам, наверное, там, на месте виднее. Снимки будут в течение шести часов. Только совет: не увлекайтесь там чрезмерно самодеятельностью, а то, не случись беда, заплутаете. Вам маршрут не самоучки прокладывали.
-Понял вас, дежурный Паутины. Буду стараться проходить с минимальными отклонениями. В конце концов, это в моих интересах добраться до вас вовремя.
-Еще вопросы, Спасатель-1?
-Вопросов нет.
-Тогда, конец связи.
Теперь отдых. Стандартная процедура без отклонений. Разложить периметр. Сон. Три часа, по сути наркоза и очищающих процедур. Солдат знает, что организм давно надорван, и стоит прекратить употреблять «Вакуум» и попробовать выспаться, как это предназначено природой, тело начнет «разваливаться». Перспектива будущего, размышление о которой, по сути, бессмысленны, так как выбирать все равно не из чего.
Выбора в положении солдата вообще как такового не существует. Есть предопределенная цепочка действий, даже без особых вариаций, как на дальнюю, так и на ближнюю перспективу. Заглядывая туда, за горизонт, всегда видишь место, которого следует достичь. В измерении часов, неизменное пробуждение, проверка периметра и личного состава. С ходу наваливается пресс забот. Их много и каждая кричит о себе, но солдат четко видит первую цель. Стена из камня, расталкивая конкурентов, выбирается наперед. Отвесный монолит, перегородивший группе дорогу. Если его не преодолеть – не будет движения, значит, и будущего.
Солдат начинает думать. Логики специалиста. Решение задачи. Солдат не размышляет о том, каким способом преодолеть стену. Даже здесь нет выбора – единственный очевидный вариант. Происходит анализ скалы. Выбоины, трещины, зацепы. Оптимальный маршрут для того, чтобы забраться наверх при помощи шипованных ботинок, ножа и частично искусственной мускулатуры. Там, наверху, закрепить веревку, один конец которой сбрасывается вниз. Веревка – лифт для подъема остальных членов группы. Именно лифт, с подъемным механизмом, в виде мускульной силы солдата. И того: поднять четыре человека на девятиметровую высоту. В совокупности получается тридцать два метра и около двухсот восьмидесяти килограмм груза.
Солдат начинает собственный подъем на скалу в пять утра, но до этого, приходит еще два сообщения от аналитиков. Первое: пакетное, доработанные под маршрут спутниковые фотоснимки. Второе – почти одновременно с первым, сигнал связи:
-Здравствуй Спасатель-1. Информацию получили?
-В процессе, дежурный паутины. Без сбоев.
-Это хорошо. Когда закончится передача, Спасатель-1, откройте первый файл. Требуется комментарий.
-Понял вас, дежурный паутины. Подождите минуту.
-Я на связи, Спсатель-1.
Пятьдесят снимков с топографической привязкой. Аналитики совсем не бездельничают. Профессионалы, как и солдат. А в совокупности, универсальная боевая связка. Адекватная информация – пятьдесят процентов успеха. Другие пятьдесят – грамотные действия специалиста.
Первый файл – снимок пройденного за день квадрата. На первый взгляд, никакой полезной информации. Участок преодолен, а значит, становится частью прошлого.
-Ничего не замечаете?- голос дежурного паутины.- Два тепловых пятна по вашему маршруту. Третий-четвертый километр от предыдущего места ночевки.
Солдат видит:
-Это не люди.
-Ага. Посмотри второй снимок. Там тоже самое, только в радио-спектре.
Излучение Эльмана. Очень характерное. Розовые точки расплываются бесцветными дырами. Они просто не отображаются в спектре, потому что не совсем обычны для человеческого мира. Они, из сказки.
-Фанатики,- комментирует солдат.
-То-то и оно, Спасатель-1. Мы проследили, для интереса остаточный след. Они как минимум двое суток вас преследуют. А, скорее всего, от самой «сказки».
-От начала пути.
-Да, Спастель-1, и, что самое интересное, не сбиваются с курса. Могу заверить, Спасатель-1, Зилоты, не собаки и весьма посредственно ориентируются на местности. Значит, вывод: задействована эмпатия. Протоссовский расовый признак. Зилоты чувствуют кого-то из вашей группы, с кем имелся достаточно сильный эмоциональный контакт.
-Это точно?
-Я бы подтвердил или опроверг со стопроцентной вероятностью, имей в наличии больше исходных данных. А так, процентов восемьдесят в положительную сторону.
-Хорошо дежурный паутины. Спасибо за информацию. Я проанализирую.
-Наша работа, Спасатель-1. Будем держать в курсе. Еще вопросы есть?
-Вопросов нет, дежурный паутины.
-Тогда, до связи, Спсатель-1.
Зуммер гаснет. Мир расширяется, принимая в себя новый объект в виде идущих по стопам Протоссов. Становится совсем тесно. Время, расстояние, неживая материя гор, теперь еще, смертельно опасная органика. Плюс, не решенная, то есть, совершенно не обоснованная логически задача распределения членов группы по ценностному показателю. Все вместе – единая комплексная проблема выживания.
Записанная посредством камер и микрофонов брони информация. Данные за прошедший день. На часах, половина пятого. Еще тридцать минут до выхода солдата в горы. Снаряжение готово и маршрут определен. А значит, половина часа, свободна.
Анализ специалиста. Эмпатия Протосса, эмоциональный контакт. Запрашиваемые данные за день. Диалоги, реплики. Вычленение нужного. Двадцать часов сорок минут. Молли Спрингс и Даша-734. Анализ диалога, выводы, наслоения. Перемотка записи, снова и снова, вычленение фраз…. «Вспомнила что ли?» «Как живого». «Это твоя сверхчувствительность, твой дар». Дар, чувствовать Протосса, как живого, когда он появляется рядом. В данном случае, около тридцати километров.
Выводы делаются сами собой, сохраняются в мыслях и аудио-дневниках. Некоторое удовлетворение. Маленький шажок вперед. Солдат делает заметку, проверить готовность минного вооружения. Опасность, более чем вероятна.
На табло пять утра. Фигура в броне поднимается на ноги. Виртуальные экраны убираются. Теперь забрало отображает переднюю полусферу. Режим ночного видения. Еще раз обежать взглядом скалу, мысленно преодолеть маршрут. Правая рука привыкает к тяжести ножа. Ноги идут навстречу каменному великану. Вблизи, он не так устрашающ. Кожа иссохла, покрылась складками и трещинами. Есть где ухватиться рукой, вогнать лезвие. Шипы ботинок без труда цепляются за выветренный гранит.
Скалолазная подготовка специалиста включает и более тяжелые маршруты. Этот, даже не относится к категории «А». Типичная «Бэшка», силовик. Никаких вычурных переходов и перехватов, растяжек, раскачек и зависаний на одной руке. Методичный подъем, где упор делается на внимательность и физическую силу.
Еще не достигнув вершины, солдат знает, что увидит. Спутниковые снимки в подробностях отображают ландшафт. Столовое плато – каменная плита, изрезанная трещинами. От нее, два выхода. С одной стороны – бесконечные спуски и подъемы, с другой – по прохождении нескольких километров, спуск в очередную расселину. Для группы, выход в действительности один. Без скалолазной подготовки и снаряжения преодоление вертикальных уступов только в мечтах.
До подъема, назначенного на шесть утра, солдат успевает закрепить веревку посредством заклиненного в трещине ножа, и, спуститься вниз. Распаковываются брикеты с едой, а в порцию воды добавляется по таблетке глюкозы из пакета НЗ – профилактика от горной болезни. Собирается периметр, упаковывается походный ранец. В шесть, будится группа. Четыре человека с немного заторможенным после сна восприятием мира. Шипы проблем еще не воткнулись в голову. Мысли сиюминутные, с четкой конкретикой. Собрать спальное место, принять пищу, слушать голос стального человека. Защитные реакции мозга: не загружать нервную систему раньше времени, если без этого можно обойтись.
-Я основательно продрог, и, совсем не отдохнул. Будто и не спал вовсе,- доктор потягивается и лицо приобретает страдальческую маску.- Тело затекло. Эти носилки совсем не приспособлены для долгого лежания человека, а тем более сна. Не повернуться, не свернуться калачиком. Возможно для раненного человека, особенно имеющего некие переломы, такая жесткая фиксация и полезна, но, не для меня.
-Извините, доктор Хоррис, ничего другого предложить не могу,- солдат произносит стандартную фразу соучастия.
-Я и не требую мистер солдат. Учитывая, в какой ситуации мы находимся, можно и потерпеть, но, не все же время?- глаза доктора углубляются в забрало солдатского шлема, пытаясь, что-нибудь разглядеть за непроницаемым бронестеклом.- Мистер солдат, мне хотелось бы внести предложение. Есть у меня такое право, в установленной вами системе правил?
-Пожалуйста, мистер Хоррис. Каждый имеет право донести до группы свои замечания или жалобы. На этом базируется доверие в группе, что откладывается на ее сплоченности, а в конечном итоге – безопасности.
-Так вот, мое предложение: периодически меняться спальными принадлежностями. У нас есть один нормальный спальный мешок и вполне справедливо, если будет возможность каждому поспать в нем, скажем, по очереди.- Хоррис изображает фирменную улыбку и смотрит на женщин,- я думаю, милые дамы не будут против?
-Еще как будут,- Молли выползает из спального мешка целиком, потягивается, от чего становиться, похожа на кошку. Тело мисс Спрингс идеально, как у большинства от высшего сословия, и, поза «потягивающейся кошки» смотрится весьма провокационно. Запрещенный прием против мужской силы воли.- Мне не по душе такая идея. Мы с Дашей, все-таки слабые женщины, и вы могли бы уступить и немного себе, потерпеть.
Хоррис отвечает не сразу. На некоторое время все функции в организме, кроме зрительных, отключаются. Потом, горлу все-таки удается проглотить горячий ком и родить фразу:
-Да бросьте, Молли. Вы почти не испытаете дискомфорта. Допустим, сегодня вы делите мешок с Дашей, завтра, со мной, а потом, с мистером Парком, может быть…
-В ваших глазах доктор, слишком много похоти. Думается, говоря обо мне и Даше, вы думаете совсем не о сне. И как бы в таком сне, мистер Хоррис, что ни будь, не прилезло ко мне под одежду.
-Ну и стена. Ничего себе,- Даша первой возвращается к реальности. За ней, остальные. И уже не интересны не спальные мешки, не сиюминутные ссоры.
-Мистер солдат, а как…,- начинает Молли. Четыре головы синхронно поворачиваются в сторону забрала. В зрачках, вопрос. Только у Парка эмоции другие. Что-то вроде страха и стеснения. Чувствует себя обнаженным. Открылся перед солдатом, и теперь нет защитного кокона неправды. Солдат анализирует машинально, уже выдавая ответ:
-Позже, мисс Спрингс. Сначала завтрак. В шесть-тридцать построение и инструктаж. Решение не обсуждается.
Хоррис первым начинает движение к месту получения еды. Попутно голова поворачивается в сторону Молли. Слышится смех, на который женщина реагирует непристойным жестом, как ей кажется незаметным для всех.
Брикеты съедаются с молчаливым упорством. Только вода несколько оживляет выражения лиц. Уж больно она сегодня вкусная, с приятным сладковатым привкусом.
-Что в воде, мистер солдат, глюкоза?- доктор скорее комментирует, чем задает вопрос.
Специалист отвечает кивком:
-Профилактика горной болезни.
-Значит, все-таки туда, наверх,- Даша измеряет взглядом громаду камня.
На миг устанавливается молчание. Движется время. Оно еще не достигло отметки в шесть-тридцать утра, но, группа поела и готова идти. Значит, можно немного отойти от правил. Тем более что новый, идущий по следу фактор не будет ждать.
-Построиться на инструктаж,- командует солдат, и люди реагируют мгновенно, будто только того и ждали.
Специалист объясняет доступно и наглядно. Вот веревка-трос, с петлей для пояса. Закрепляетесь, обхватываете трос руками, и, замираете. Дальше, начинается процесс подъема. Каким образом? Я буду затаскивать вас по очереди. А? Легкий групповой шок. Опять подкрадываются сомнения, что солдат не совсем человек, или не человек вовсе.
Всем все ясно? Вопросы? Нет. Вопросов нет. Фигура в броне выстраивает людей по очередности. Первым, доктор Хоррис, вторым Парк, третья Даша, завершает подъем мисс Моли Спрингс. Но, перед этим, небольшой спектакль демонстрации человеческих возможностей. Глядя на солдата, кажется, что забираться на отвесную скалу очень легко. Кисти рук на тросе, ступни упираются в камень, и, вперед, со скоростью не доступной пониманию. И только голос откуда-то сверху: «Ваша очередь, доктор Хоррис»,- выводит из ступора.
-Давайте доктор,- Парк хлопает стоящего впереди мужчину по спине.- Только держитесь покрепче и вниз не смотрите.
-Да уж, постараюсь,- Хоррис сплевывает на руки, потуже затягивает петлю на поясе. Пальцы стискивают веревку на уровне груди.
-Готовы, доктор?- голос с неба.
-Готов,- успевает прохрипеть человек, и, твердь уходит из-под ног.
С земли никто не видит солдата. Видима, только производная его труда – плавно едущий вверх Хоррис. Ни рывков, ни остановок. Удивление сменяется улыбками от некоторого понимания. Фигура в броне, не робот, а человек. Просто для подъема используется какое-то хитрое приспособление. Не руками же, в самом деле, затаскиваются наверх такие тяжести? И все-таки, руками. Хоррис имеет возможность наблюдать это уже через несколько минут. Где-то там, между небом и землей «контактер» Парк, а здесь, совершенный механизм. Слаженная работа рук и корпуса, ноги в упоре, не шелохнутся. Если не знать, что на веревке семьдесят с лишним килограмм груза, ни за что не догадаешься. Вот и Парк не может скрыть эмоций. Стоит голове появиться над краем пропасти, глаза расширяются. Никаких приспособлений, только вездесущий солдат. Его голос из динамиков:
-Закидывайте ноги за выступ, мистер Парк, сначала правую, потом левую.
Последнее усилие, и, тело вновь обретает опору. Динамики просят отойти от края на несколько шагов. Парк следует командам. Замечается Хоррис. Фигура на земле, машет рукой, говорит:
-Присаживайтесь рядом. Как самочувствие?- и уже шепотом, на ухо.- Сейчас вы увидите такое. Наблюдать за работой мистера солдата, сплошное удовольствие.
Через шесть минут в число зрителей входит Даша. Молли остается только слушать восторженные комментарии, поглядывая на закованного в броню мужчину, настоящего. И мысли, спонтанные: в той, другой жизни, он будет отличным телохранителем.
Группа не берет отдыха после подъема. В этом нет нужды. С чего собственно было уставать? Разве что, только солдат. Но по внешнему виду доспеха непонятно ничего. Вроде бы не устал совершенно, шагает, как и раньше. Только в крови сейчас растворяется целый пакет биологически активных присадок. Вытравляются кислоты и соли, восполняется витаминно-минеральный запас. Эпифинидрин разгоняет кровь. Битва на уровне микробиологии. Невидимая. Для группы солдат должен оставаться несгибаемым железным человеком, за которым как за каменной стеной и можно и в огонь и в воду, что скажет, без тени сомнения.
Вот и сейчас, по изрезанному кажется тысячей разломов плато, идут без опаски, ведь впереди солдат. Он не оступится, не заведет в тупик. Останавливается редко, на развилках. Там, под забралом, спутниковое отображение местности. Плато – вид сверху. Лабиринт. Точка «А» - вход, точка «Б» - выход. Между ними – коридоры, только вместо стен, разломы. Длина около семи километров. Преодолеть так, чтобы не залезть в тупик, не возвращаться и не строить переправу.
На деле семь километров превращается в пятнадцать. Иногда разломы заставляют поворачивать на девяносто градусов и идти перпендикулярно нужному курсу, иногда, делать петли с небольшим возвратом. Ведомая группа запутывается еще на первых километрах пути. Движение кажется хаотичным метанием из стороны в сторону. Только вера в солдата не давала зародиться панике.
Обед встречают на том же плато. Раскаленный огненный шар кажется еще ближе. Солдат раздает брикеты и воду, после, замирает. Никто не тревожит вопросами. Обрывки фраз: «Пусть отдыхает», «не мешайте ему», «наверное, очень устал». Говорят, раскладывают спальные места и быстренько укладываются, все, без исключений. Даже Парк. Но, специалист видит, что в последнем случае, дело не в усталости. «Контактер» просто хочет укрыться от глаз, в особенности, от глаз солдата.
Запись в дневнике: Парк, сильные переживания на фоне перенесенного заражения. Острая боязнь людей. Человек был зергом и сохранил об этом воспоминания. Неизвестно, какие реакции могут последовать дальше. Поговорить при первой возможности.
Слова уходят в архивы памяти и в следующую секунду, солдат переключается на карту местности. Текущие дела не дают пауз. За проделанный путь с семи до двенадцати утра, хронометр насчитал группе десять и два километра. К этому времени солдат рассчитывал пройти к точке выхода, и даже спуститься вниз. Но, коэффициент сложности маршрута оказался выше. Плотность трещин и их рисунок удлинили маршрут более чем на треть от рассчитанного. Значит, сокращаем обеденный отдых на тридцать минут, и назначаем выход на половину второго. За имеющееся в наличии время проложить маршрут до точки выхода и мысленно преодолеть его, тем самым увеличить скорость движения группы с двух до четырех километров в час.
Мозг специалиста. Заученные логики, активная химия плюс целеустремленность, позволяют решать задачи быстро и качественно. Через пятнадцать минут к пройденным десяти километрам прибавляются еще пять, в виде красной линии на виртуальном рельефе. Солдат трижды прогоняет маршрут. Состояние удовлетворенности. Текущая задача отходит в сторону, ее место занимает следующая. Связаться с аналитиками. Ни секунды в пустую. Промедление равно отрезку пока устанавливается связь:
-Это Спасатель-1. Дежурный паутины, как слышите меня?
-Слышу хорошо Спсатель-1. Какие у вас сообщения?
-Я коротко. Вы отслеживаете Протоссов?
-Да Спсатель-1. Даже больше. У нас имеются почасовые снимки их маршрута. Можем передавать вам по первому запросу.
-С вами приятно работать дежурный паутины. Тогда жду снимков за прошедший час, и далее, каждые три часа.
-Понял вас Спасатель-1. Принимаю к сведению.
-У меня, все.
-Тогда, конец связи Спасатель-1. Ждите снимки.
Конец связи. Зуммер гаснет и следом сигнал запроса, на разрешение принять информационный пакет. Мгновенная работа аналитиков. В пакете два снимка. Бесцветные пятна на фоне рельефа. К часу дня Зилоты преодолевают двадцать пять километров к десяти пройденным группой и, вряд ли замедлятся. С сокращением расстояния зов будет усиливаться, а след становиться более четким. Фанатики не будут плутать среди трещин. Они будут следовать по проторенной дороге. И если на равнине группа еще могла сохранять дистанцию из-за равенства в скорости, то в горах, расстояние неизбежно будет сокращаться. Любой специалист знает, что Зилоты не испытывают проблем на вертикальных поверхностях. И там, где группа потратит полчаса-час на подъем или спуск, Зилоты уложатся в считанные минуты.
Происходящее начинает походить на игру с возрастающей сложностью. Трасса становится более извилистой и опасной, появляются враги, которых не было раньше. Головоломки усложняются. Теперь в них больше вопросов и меньше подсказок. Игроку должен помогать накопленный опыт, но в данном случае, уровень повышает только один. Четверо других, по сути, статисты, с изначально заданными и неизменными параметрами. Но, без них не будет победы. Игра потеряет смысл.
Виртуальное мышление специалиста. Отсечение лишнего фона с полной концентрацией на задаче. Несвязанное с задачей перестает существовать или отодвигается на периферию восприятия. К примеру, ненужный звуковой фон, вроде фраз: «Уже вставать?», «как быстро пролетел час, мне казалось, только закрыл глаза», «мистер солдат, а у вас нет случайно больше тех пилюль, от которых становиться так легко и хорошо?».
Цепью команд статисты переводятся в походный режим, и группа возобновляет движение. Оставшиеся до точки выхода пять километров преодолеваются за час двадцать. Склон-обрыв, очень похожий на тот, что был прежде, но только сейчас, чтобы увидеть продолжение пути, нужно смотреть вниз, а не вверх.
Осмотреться вокруг, привыкнуть, высказать комментарий, нормальная человеческая реакция, которой следуют все кроме солдата. Специалист сейчас не совсем человек. Может, где-то в глубине сознания и происходит любование горным пейзажем, а здесь, наяву, не теряется ни секунды времени.
Сходу, осмотр скалы на предмет удобного спуска – шесть минут. Закрепление веревки – четыре минуты. Построение группы, инструктаж. Похожие алгоритмы. Затянуть петлю на торсе, обхватить веревку руками и, замереть. Спуск, посредством солдата. Очередность, та же.
На лице Хорриса явное недовольство. Цифра «один» в графе «очередность», лишает возможности наблюдать спектакль «железный человек». Теперь, лучшие места у Молли. Ее почти не видно. Сидит в сторонке и не шевелится. Зеркала глаз отражают одну и туже картину. Абсолютная мощь, великолепное тело. Воображение легко дорисовывает то, что под слоем брони. Решительность, воля, сталь. Без изъянов. И когда голос окликает: «Мисс Молли?», тело реагирует движением вперед. Они сейчас здесь, вдвоем и никого больше:
-Да, мистер солдат?
-Ваша очередь. Готовьтесь к спуску.
Коротко и сухо. И, никакой романтики. Желания Моли, только желания, и они не спешат воплощаться в жизнь. Солдат, остается просто солдатом и остальное сейчас неуместно.
И все-таки, спускаясь вниз по веревке, ты в некотором роде, в его руках, и при толике фантазии можно даже получить удовольствие. Правда, уже несколькими часами позже мысли романтической направленности уплывают сами собой. На их место приходит нечто более простое и грубое. О питании, воде, отдыхе. Сесть на землю и вытянуть ноги. Оказывается, так мало надо для счастья после пятичасового марша по грунту, иногда утопая по щиколотку в гранитной крошке.
С пятнадцати до двадцати часов, ни единой остановки. Несколько робких предложений отдохнуть разбиваются об один и тот же ответ: «Нет лишнего ресурса времени. Следует немного потерпеть». И, точка. Только один перерыв, да и то, вынужденный. Когда, споткнувшись на третьем часу хода, падает на колени Даша, и, не подымается. Хоррис присаживается рядом, в благородном порыве помочь девушке встать на ноги, но, сам остается на корточках. Тогда солдат распечатывает НЗ. Неприкосновенный запас средств жизнеобеспечения. Здесь все, от мульти антибиотиков, которые распознают до тысячи различных бактерий и вирусов, и, заканчивая антидотами которые не дают умереть в зоне радиационного поражения. Солдату нужны энергетики. Тот же тип, что использует сам посредством встроенного в броню медицинского комплекта. Желтые капсулы. Порошок в растворимой упаковке. Примерно через десять минут после применения, доктор неожиданно резво вскакивает на ноги, а Парк излагает что-то вроде шутки, дескать, замерз уже стоять на одном месте, пошли.
Полулегальные приемы, как своровать у судьбы немного времени. И, получается. Там где должны упасть, идут, и, с приличной скоростью. На вечерней остановке в двадцать ноль-ноль, хронометр показывает совокупные тридцать километров за день. Отнимаем семь, которые плутали между трещин, по сути, не продвигаясь вперед, и получим в сухом остатке двадцать три тысячи метровых отрезков. На последние четыре часа остается восемь и три километра. Терпимо, даже, со средней скоростью.
Очередной пакет от аналитиков. Орбитальные снимки. Видно, что бесцветные пятна уже спустились в расселину. Расстояние между Зилотами и группой сокращается до пятнадцати километров. Плата за лабиринт. Горы не жалеют, особенно тех, кто не готов к свиданию. Ускоренный курс понравиться надрывает тело, но, дает шанс. В данном случае, шанс решить задачу преодоления пятидесяти километров за оставшиеся полтора дня, если не брать в расчет подходящую ночь. Задача по отрыву от фанатиков, не решаема. Это не пессимизм солдата. Обычные математические расчеты. По расселине преодолеваются еще пятнадцать километров. Дальше, очередной многотрудный подъем. Группа теряет до часа времени, а дистанция преследования сокращается на четыре-шесть километров. Новое плато будет также покрыто разломами, а через четыре километра упрется в очередную вертикальную стену, которую тоже надо будет преодолевать. Где-то здесь демоны сократят дистанцию до зоны видимости оптических приборов. Группа выйдет на плато «Обеденный стол», достаточно комфортное в плане движения, и попробует держаться до наступления ночи. Демоны не видят в темноте и совершат остановку до утра. Это даст солдату время подготовиться к встрече.
Математика, как взгляд в будущее. Очень точный оракул в определенных обстоятельствах и не верить, нет причин. Фактор врага очень скоро войдет не только в жизнь солдата, но и всей группы. А значит, группа должна знать. Разговор, через четыре часа на полуночном привале, после обустройства лагеря:
-Новый фактор. Два Зилота идут по нашему следу,- четко произносят динамики. За словами пауза для переваривания данных. Ответная реакция приходит не сразу. Человеческое сознание привыкает к определенной картинке и совсем не хочет перестраиваться под новую информацию.
-Да вы что?- Хоррис нарушает молчание.
-Я знала,- продолжает Даша. За три слога голос срывается в истерику.
-Тихо,- палец Молли касается губ подруги.- Ты совсем еще ничего не знаешь. Только твои предположения. Ты представляешь то, что хочешь увидеть.
Даша не отвечает. Палец Молли как замок на губах. Только мотает головой в знак отрицания.
Первая реакция. Солдат дает высказаться и продолжает:
-Единственное что от вас требуется, мистер Хоррис, мистер Парк, мисс Молли Спрингс, мисс Даша, это быть морально готовыми к встрече. Не поддаваться панике и слушать то, что говорю. На данный момент, никакой опасности, не существует. Я рекомендовал бы всем разойтись по спальным местам. Если у кого-то есть желание высказаться, я готов выслушать в индивидуальной беседе.
Фигура в броне принимает вертикальное положение и удаляется во тьму. Несколькими метрами дальше на земле появляется фосфоресцирующий стержень. Приглашение. Первым отвечает взаимностью доктор Хоррис. На четвереньках достигает полосы белого света. Голос:
-Мистер солдат?
Темень, в которой не видно даже поднесенного к глазам пальца. Солдат менее чем в полуметре, но для Хорриса это неизвестность. Пока не приходит ответ:
-Да, мистер Хоррис. Спрашивайте.
-К, хм,- голова доктора поворачивается в сторону источника звука и, обратно. Все равно нет смысла вглядываться, только попортишь зрение.- Мы ведь встретимся с ними, я имею ввиду, с этими фанатиками?
-Такая вероятность существует, поэтому я и довел до вас информацию.
-И…, кто-то может погибнуть?
-Никто не будет подвергнут персональной опасности. Перед тем, как причинить кому-либо вред, любой враг вынужден будет пройти через меня. Поэтому, либо погибнут все, либо никто.
-Ага,- Хоррис кивает сам себе, пальцы скребут порядком удлинившуюся щетину.- Вопросов больше нет.
-Тогда я рекомендовал бы вам ложиться спать.
-Я так и сделаю.
-Ваше место подсвечено лазером. Видите красную точку?
-А? Да,- Хоррис начинает движение, на мгновение замирает, оборачивается.- Там еще мистер Парк.
-Хорошо,- отвечают из темноты.- Я жду мистера Парка.
Шорохи за спиной, но для солдата, четкое отображение человека на экране дисплея. Камеры обзора задней полусферы. В их зоне видимости «контактер» Парк, на четвереньках, движется головой прямо на солдата. Коррекция курса:
-Мистер Парк, сместитесь правее. Место, справа от источника света.
Фигура человека замирает, после начинает неуклюжий разворот. Останавливается рядом со стержнем:
-Здесь, мистер солдат?
-Да мистер Парк. Располагайтесь. Я в полуметре от вас.
Силуэт меняет позу, садится на поджатые ноги:
-Можно спрашивать?
-Да мистер Парк. Прошу вас.
-Могу ли я идти с вами на базу, мистер солдат?- произносится скороговоркой. Явно заученные слова.- Я имею в виду, мое происхождение.
-У вас те же права, что и у остальных.
-То есть, меня примут?
-Да, мистер Парк.
-И, что дальше?
-Все живое на базе будет погружено в состояние анабиоза. Это такой продолжительный сон с замедлением процессов жизнедеятельности для лучшего сохранения организма во времени.
-И сколько продлится этот сон?
-Этого я не могу вам сказать мистер Парк, в виду ограниченности информации и полномочий. Но, могу заверить, вы пройдете те же процедуры, что и остальные члены группы. Отношение к вам не будет отличным.
-А если, я больше не хочу идти? Что если я хочу остаться дома, мистер солдат?
-Я не вижу, как можно удовлетворить ваше желание мистер Парк.
-Отпустить меня, например.
-Отпустить, значит причинить вам косвенный ущерб. Неблагоприятный климат, суровый ландшафт, присутствие рядом агрессивно настроенных существ.
-Эти Зилоты, они ведь очень опасны. Как вы справитесь, мистер солдат? А вам еще надо защитить четыре человека.
-Это моя работа, мистер Парк. Пока я жив, вы в безопасности. Даю гарантию.
-Но, троих защитить будет все-таки легче. Вы бы экономили пищу и воду. А еще, я мог бы отвлечь внимание этих Протоссов на себя, а вы бы тем временем ушли. Это было бы моей жертвой. Жертва ради общего блага. Я боюсь идти на базу мистер солдат. Я чувствую, там, на базе, мне будет очень плохо. Я могу причинить вред. Эти споры во мне еще могли остаться. И меня,- сглатывает,- обязательно будут препарировать, исследовать по кусочкам. Я не хочу, чтобы меня исследовали. Не хочу. Пожалуйста, позвольте мне остаться.
-И как вы это себе представляете мистер Парк? Просто берете и уходите?
Парк кивает, там, в темноте. Жест скорее для себя, а вслух произносит:
-Бессмысленно вас упрашивать, так?
-Я исполняющее лицо мистер Парк, при всей кажущейся свободе действий. Не в моих силах менять цели и задачи, обозначенные приказом вышестоящих инстанций.
-Если я попытаюсь сбежать.
-Я приму контрмеры.
-Клетка.
-В данной ситуации никто из нас не свободен. Мы скованны обстоятельствами. И для общего благополучия, а также благополучия каждого члена группы в отдельности, будет лучше не усложнять положение.
-Можно идти спать?
-Да мистер Парк, конечно. Ваше место обозначено красной точкой.
Человек удаляется, оставляя на месте себя информационный клубок. Новое уравнение к задаче выбора. Солдат прячет данные в мозговую ячейку, и, запирает. Не время. Проблемы решаются по мере насущности. В данный момент на передний план выскочило два бесцветных пятна с фотоснимков. Пятна разрушают картину будущего и их надо срочно удалять.
С чего начинается подготовка боевой операции? Информационная поддержка и тыловое обеспечение. И то и другое функции базы, в данном случае, аналитиков:
-У меня комплексная задача, дежурный паутины.
-Внимательно слушаем вас, Спасатель-1.
-Ваш патрульный робот, сможет достичь Обеденного плато?
-При некотором до-снаряжении, вполне. Какого рода помощь требуется Спасатель-1?
-Возможно, транспортировка людей. Через тридцать шесть часов мы контактируем с демонами в районе Обеденного плато. Если я не выживу в ходе столкновения, нужно будет забрать гражданских. Такое возможно, дежурный паутины?
-Да, Спасатель-1. Мы уже просчитали подобный вариант, так сказать, заранее. Наша работа. Под орудийной башней машины будут закреплены два ременных сиденья, по типу тех, что используются боевыми планерами. Особо хочу подчеркнуть Спасатель-1, что сидений будет только два. То есть, два человека – два места. В вопросе о том, кто займет эти места в случае необходимости, мы полагаемся на вас.
-Ситуация под контролем, дежурный паутины. По данному вопросу можете не беспокоиться.
-Хорошо, Спасатель-1. Приятно, так сказать, иметь дело с компетентным специалистом. Когда бы вы хотели видеть робота?
-Из расчета его ходовых качеств. Робот должен успеть достигнуть плато, забрать людей и вернуться назад, в отведенное время.
-Хорошо Спасатель-1.Мы отправим робота с расчетом одновременного достижения заданной точки машиной и вами. Так робот не будет терять лишнего топлива на ожидание и гарантированно сможет долететь обратно, даже с грузом в два человека. Точка прилета робота – середина столового плато. Дальше просто не потянет по топливу. Большего сделать не можем.
-Вы и так сделали достаточно, дежурный паутины. Дальше, моя работа. Единственное, я по-прежнему заинтересован в информации о местоположении Протоссов и продвижении робота.
-Информационная поддержка остается в силе, Спасатель-1.
-Больше вопросов нет.
-Тогда, конец связи, Спасатель-1. И удачи вам.
Зуммер гаснет, когда последние слова только достигают внутреннего уха солдата. Там, звуки преобразуются в вибрацию, которая будоражит нервные окончания. По цепи дендритов и аксонов сигнал достигает мозга. То, что распознается мозгом, по сути, эхо прошлого. Пусть запоздание является миллисекундным, но, все-таки. Удачи вам. Удача, для специалиста, абстрактное понятие. Удача специалиста – производное тренировок, мотивации и самоконтроля. И, пожелание удачи в данном случае, звучит, как призыв отработать на все сто. А конечная фаза боя в этих ста процентах, лишь малая часть. Все начинается здесь, с анализа и разведки.
Что дает разведка? Очень многое. Она позволяет увидеть соперника, до того, как он увидит тебя и, нанести первый удар. Солдат уже знает, где, когда и с кем предстоит столкновение. Остается ответить на вопрос: как направить вектор столкновения в свою пользу? Ответ: вынудить соперника действовать в невыгодных для себя условиях. Обеспечить такую ситуацию, которая будет исключать организованное сопротивление врага и приведет к победе при минимальных потерях. Все это, достигается техниками маскировки.
Что имеется в наличии? Изрезанное трещинами плато. Значит, нужно расположить лагерь так, что открытой останется только одна сторона. Фланги должны быть прикрыты разломами.
Средства поражения: охранный периметр с присоединенными минами. И здесь уже, надо подумать. Главная проблема в том, что скорость Зилота в режиме атаки – около ста метров в секунду. Это триста шестьдесят километров в час. Зилот легко преодолевает стену «Пентаграммы» до поражения ультразвуком и вся надежда остается на мины. И здесь новый вопрос, какие мины выбрать?
Противопехотные осколочные вычеркиваются сразу. Радиус поражения осколками, до сотни метров. А значит, поражающие элементы накроют не только Протоссов, но и всех членов группы. Конечно, можно предварительно закопаться в землю, но и это не убережет на сто процентов. К тому же, Зилоты имеют обыкновение уклоняться от большинства поражающих элементов. Эффективность поражения их осколками, равно как и ручным огнестрельным оружием, крайне низка.
Остаются бронебойные мины семейства «Паук». Направленный взрыв. Совокупное действие ударной волны и высоких температур на небольшом участке местности. Плюсы. Ограниченность взрыва выводит из зоны поражения членов группы. Мощность заряда и скорость поражающего эффекта позволяют со стопроцентной вероятностью уничтожить Зилота. Минус: необходимо очень точно рассчитать момент взрыва, чтобы Зилот не проскочил мимо. Счет идет на микросекунды, доли десятых долей.
В принципе, имея данные по скорости Зилота, расстоянию между стеной периметра и миной, а также задержкам сигнала с управляющего блока, компьютер рассчитывает время очень точно. Задача специалиста, установить мину так, чтобы Зилот прошел сквозь нее, не правее и не левее. Угадать вектор движения.
В сознании открываются новые, доселе нетронутые ячейки знаний. Нестандартные приемы маскировки. Использование знаний психологии врага для предугадывания его действий. Подраздел: психология Зилота. В боевом режиме Зилот-фанатик передвигается на сверхскоростях, и атакует, кажется спонтанно. Импульсивные движения от цели к цели. Хаотичный выбор, который, однако, подчиняется некоторым закономерностям. Стоит провести некоторый анализ из сотен, а лучше тысяч записей боев, чтобы заметить очевидное. Всегда первым делом атаке подвергается потенциальный убийца, то есть тот, от кого исходит наибольшая смертельная опасность. В случае равенства целей, выбирается ближайшая. Траектория атаки – кратчайшая, способ максимально быстро достигнуть цели. Лучше всего, прямая линия.
Полученные данные как оружие. Остается правильно расположить объекты. Члены группы маскируются в задней части периметра и выходят из зоны видимости. Солдат по центру, как основная и единственно опасная цель. Никаких препятствий, а значит, вектор атаки, прямая линия. Таких линий несколько, так как демоны могут атаковать с различных углов. Но, все векторы будут сходиться на солдате. Имеющиеся в наличие четыре мины располагаются максимально близко к точке схождения векторов, при условии не поражения взрывом самого солдата. Заносим данные в компьютер и получаем точное время детонации для каждого заряда. В оптимальном варианте, обе цели уничтожаются либо получают критические повреждения.
Остается только одно, создать необходимые условия. А это значит, сохранить дистанцию. Единственная первоочередная задача и речь не будет идти об экономии воды или питания. Поэтому, утренний подъем в пять-тридцать, а не в шесть, как обычно. Но к пищевому брикету добавляется капсула энергетика. Уже без десяти шесть группа в походной колонне. Раньше солнца. Алая сфера вырастает из горизонта, но еще не выглядит диском. Где-то пятнадцатью километрами дальше оживают Зилоты. Чувствуют, как начинает удаляться зов, за которым следуют вот уже столько дней и хотят идти следом. Непривычные к минусовым температурам организмы бьет озноб, суставы закоченели и не хотят разгибаться. К тому же сумрак в купе с всплывающим перед глазами огненным шаром мешают видеть дорогу. Зилоты хотят идти, но не могут. Еще рано, еще не кончилось время запретной ночи.
Группа отыгрывает километр, второй и третий. Достаточно много, когда на счету метры с секундами. Идут молча, сцепив зубы. Никогда еще в группе не наблюдалось такого единения. Теперь едины не только цели, но и осознания их, и в этом группа начинает напоминать боевой расчет, команду.
В показаниях хронометра новый рекорд скорости, шесть километров в час по сыпучему грунту. Такой темп позволяет увидеть скалу много раньше обеда.
Очередной уступ ниже предыдущего, или так видится, потому что нет чувства новизны? Пока закованный в броню лидер занимается прокладкой маршрута, есть возможность передохнуть. Сидя на коленях шумно втягивать потеплевший воздух и ждать веревочного подъемника.
Нетерпеливые движения, смена поз, то и дело порывается вскочить на ноги. Скажи Хоррису двумя днями ранее, что во время отдыха будет испытывать дискомфорт, покрутил бы у виска пальцем. Просто, Хоррис двухдневной давности еще не ведал об энергетиках, когда тело переполняет мощь, и ты должен тратить ее, чтобы не взорваться. Поэтому, искаженный динамиками голос сверху: «Доктор Хоррис, на подъем», звучит как команда: на старт, внимание, марш.
Уже во время затаскивания Даши, солдат получает новые снимки с бесцветными пятнами. Зилоты в тех же пятнадцати километрах. Утренний выигрыш нивелирован подъемом, но сокращения дистанции не произошло. Очко в зачет команды солдата.
Наверху, то же плато похожее на засохший пирог. Де-жа-вю в действии. Солдат раздает воду. Жидкость разгоняет еще не отработанные запасы энергетика. Молли выдает идею пробежаться. Одобрительные смешки, топтание с ноги на ногу. Четыре пары глаз на тренере. Что скажет он?
-Построиться в колонну за мной. Шаг в шаг. Никакой самодеятельности,- следует ответ.
Кислые мины на лицах. Хотели ведь как лучше, чтобы быстрее. Но, солдат знает, что эйфорию нужно гасить в зародыше. Трещинное плато, не место для гонок. Пусть движутся медленнее, чем того хочется, зато исключается бессмысленный риск. Как раз тот момент, когда скорость означает не быстрое перебирание ногами, а, прежде всего, выбор правильного пути. Потратить лишних тридцать минут на анализ фотоснимка, чем нарезать пустые километры.
На этот раз правильная дорога видится четче. Солдат без труда обозначает маршрут, за исключением одного момента. Сплошная поперечная трещина, которая, сливаясь с другими, не оставляет прохода. Остается переправа. С физической точки зрения, это не самый тяжелый момент, но вот с психологической, для неподготовленного человека. И как раз в этом моменте эйфория оказывает положительную услугу. Небывалая уверенность в собственных силах разогнанная порцией адреналина. Ну, трещина, ну и что? Метров пять, не шире. Как ловко перелетает каменный зев солдат. Приземление, кувырок через бедро, разворот. Растет напряжение. Чью фамилию назовут следующей?
-Оставаться на местах, никакой самодеятельности,- требует голос.
Фигура в броне склоняется над походным ранцем. Извлекается веревка. Знакомая петля летит через пролом, вместе с пояснением:
-Обвязывайтесь доктор Хоррис. Тридцать шагов разгон и прыжок. Я страхую.
Не так оказывается все просто, как думалось в начале. Жадные взгляды прирастают к доктору. Как оно выйдет?
-Мы с вами,- провозглашает Молли.
Такой веселенький голос, с нотками злорадства. Ну, погодите, и на моей улице будет праздник. Доктор улыбается в ответ на всю ширину рта. Злость блокирует неуверенность. Ноги делают первый шаг, еще и еще. И вот уже ветер свистит в ушах, глотка рождает крик.
Сложно сказать, долетел бы Хоррис или нет, самостоятельно. Стоит человеку зависнуть над пропастью, солдат мощно дергает веревку. И вот уже не доктор, а смазанная тень с вектором движения прямо в руки солдата. Мягкий прием, опускание на землю. Шатающийся Хоррис отходит в сторону. Веревка летит обратно. Кто там следующий? Мистер Парк?
Мистер Парк медлит. Кажется, не слышит. Голова поворачивается назад. Взгляд за спину в прошлое, на веревку у ног, снова за спину. Трещина, как граница. Обратной дороги не будет.
-Мистер Парк, прошу вас. Если вы не прыгнете, я прибегну к другим средствам, вплоть до переноса вас на руках.
-А можно меня на руках?- спрашивает Молли.
-Вы в хорошей физической форме мисс Спрингс. Прыжок не будет для вас сложным. Я жду вашего решения, мистер Парк.
Камера обзора дает увеличение. На дисплей выводится укрупненное лицо человека. Суженные глаза, искривленные губы. Внутренне, солдат уже готов прыгать на тут сторону, если Парк ринется к пропасти. Ничего не останется, как вязать, приторачивать за спину и совершать прыжок с грузом, на пределе возможностей.
«Контактер» подчиняется. Шагает в петлю, приподняв, затягивает веревку на поясе. Развернувшись, начинает отходить. Десять шагов, тридцать, пятьдесят. Солдат натягивает веревку: «Достаточно, мистер Парк». Человек мотает головой. Становиться лицом к пропасти. Взгляд устремляется к небесам, а ноги начинают движение, в слепую. Только споткнувшись, аудитор начинает смотреть под ноги, ускоряется.
Прыжок, за доли секунды. Как-то обыденно, словно каждый день так. Не успели и взглядом моргнуть, а уже отходит в сторону Хорриса. Доктор смотрит не отрываясь, видно, что Парк не в себе. Стресс? Решает спросить:
-Вы словно не хотели прыгать, или мне показалось?
-Не хотел,- отвечает Парк, отворачивается. Доктор не развивает тему.
Вот уж кто точно не справился бы без помощи солдата, так это Даша. Невнятный разгон, прыжок, похожий на падение. Хоррис отворачивается, Молли зажимает ладонями рот. Но, у воспарившей девушки словно вырастают крылья. Кажется невесомой тельце, взлетает по восходящей параболе, чтобы через удар сердца найти убежище в коконе рук, крепком и уютном. Хоррис не удерживается от аплодисментов, а в глазах Молли зависть. Это, ее солдат.
Мечты Молли, только мечты, но все же, они приобретают некий вид реальности, когда после в высшей степени образцового прыжка, замирает в его объятиях, подчеркнуто нейтральных. Ну уж тут выбирать не из чего. И, завершающий штрих а-ля мисс Спрингс. Когда руки опускают на землю, встать на носочки, и, со словами: «Спасибо, мистер солдат», поцеловать в забрало, где-то в области губ.
-Это было лишним,- произносят динамики.
Девушка пожимает плечами и отходит в сторону. Хоррис показывает большой палец. Даша встречает немым вопросом: «Даже так?», «Даже так», «Ну, удачи», «Спасибо». Женщины умеют объясняться взглядом.
Остаток пути, на волне эмоционального подъема. На горизонте, тень очередного препятствия. Сколько их было, а, сколько еще будет? Пора привыкать.
Солдат видит общее настроение подопечных. В какой-то мере, азарт лучше депрессии, в плане морально-волевых качеств группы. Хотя, и то и другое нужно контролировать.
В подсознании, ожидание очередного снимка. Как далеко демоны? По расчетам, они должны были уже сократить дистанцию. По крайней мере, пересечь расселину и взобраться на уступ, по которому движется группа. Это значит, дистанция преследования, четыре-пять километров по прямой, но с учетом извилистости маршрута, километров восемь. Через шестьсот метров, по показаниям лазерного дальномера, солдат – сотоварищи достигнут уступа подъем на который выведет на столовое плато.
Этот третий по счету подъем не оставляет ярких отметин в памяти. Не так уж и высоко. Метров пять. Кажется, можно взобраться с разбегу. Но, солдат не дает возможности провериться на прочность. По-прежнему, доверяет только себе.
На что сейчас похожи мышцы специалиста? Одурманенные биологическими пришельцами извне волокна плоти, которые еще не понимают, насколько измождены. Предстоящая реабилитация будет сродни наркотической ломки. Мучительное отвыкание от энергетиков, присадок и прочей химии, в судорожных попытках организма восстановить антитела. Перспектива удачной вариации будущего. В негативном варианте – никакой реабилитации, и вообще никакой базы, не будет.
Этап скалолазания успевают преодолеть до полудня, поэтому обед символически встречают уже на обеденном плато. Группа получает заслуженные брикеты, а солдат пакет с разведданными. До бесцветных пятен три километра, с учетом сложного рельефа, около часа пути. Через минут сорок, демоны подойдут к разлому. Отсюда, с высоты пяти метров солдат будет визуально наблюдать за прыжком, в мельчайших подробностях, учитывая разрешающую способность встроенной оптики. Предупредить группу:
-Не рекомендую раскладывать спальные места. Мы выдвигаемся менее чем через час.
Вопросов типа: «Почему?», «Зачем?», не следует. Все понятно и без дополнительных объяснений.
Фигура в броне на краю обрыва. Под ногами стелется уже пройденная долина, «ссохшийся пирог». Стараясь не шуметь, подбирается Хоррис. Робкий взгляд на мистера солдата. Не прогонит подальше от обрыва? Раскрашенный в земляные цвета колосс молчит. К Хоррису присоединяется Парк, за ним женщины. Смотрят в даль. Может быть, пытаются разглядеть то же, что и солдат. Опасность, от которой так стремительно убегают. Но, без оптики долина расплывается перед взором в волнах горячего воздуха и не получается увидеть даже трещину через которую так бойко летали, а уж движущиеся фигуры и подавно.
Только солдату открывается неведомое. Увеличенная оптикой картинка проходит через улавливающие помехи фильтры и предстает в зрачке откорректированным изображением. Зилоты. Сигнал будоражит отделы памяти, вызывая на поверхность слои прошлого…
…Первый увиденный Зилот в вооружении, уже после зачистки лабораторного комплекса. Там, внутри, только несколько голых, лишенных брони фанатика – подопытные лаборатории. Они не могут причинить вреда специалистам, как ранее, местному персоналу. Разных степеней доктора и ученые, и, не одного бойца.
Два мертвых тела в рабочем зале. Забитые, с разорванными шеями, венами на руках и бедрах. На лицах нет мягких покровов. Те, кто не успел спрятаться. Остальной персонал забаррикадировался в жилом отсеке и никого не пускает. Специалистам приходится взламывать двери.
Найдено и уничтожено одиннадцать подопытных Зилотов. Освобожденный персонал категорически настаивает, что изучаемых объектов должно быть двенадцать. Обшаривать комплекс по новой нет времени. Через шесть часов нужно быть на базе, через девять, корабли отправляются на орбиту.
-Кто-то мог выбраться до нашего прибытия,- предполагает Воск.- Когда мы подошли, на входе в комплекс двери были открыты. Снаружи они не отпираются. Никто из персонала не выходил.
Предположения, но сейчас некогда их анализировать. Все теоретические дознания по прибытии на базу. А сейчас, вперед марш. Тем более, тревожные сигналы от группы прикрытия, что осталась там, на входе в лабораторию:
-Волнение старший, волнение усиливается. Воют как резанные, корчатся. Кажется, у них ломка. Зилоты выходят из-под контроля. Наместник не справляется. Это какое-то массовое безумие. Так что вы там поторопитесь.
-Понял тебя Тан, уже выходим,- отвечает солдат по внутренней связи.- Вы только не стреляйте ни в кого, не провоцируйте.
-Да терпим старший, терпим пока еще. Но вот Куджо нервничает.
-Пусть ставит оружие на предохранитель. Это приказ. Куджо, ты меня понял?
-Так точно капитан. Вас бы сюда.
-Уже бегу Куджо, бегу миленький. Только не стреляй, а то не выйдем. И, не шевелитесь там, фиксируйте сочленения. Маскируйтесь под фон.
Лабораторный комплекс обширен. Двухуровневый поселок с полной автономией. Жилая надземная часть и запрятанная в недра лаборатория. Не получается преодолеть быстро, тем более с группой измученного персонала.
Первый увиденный Зилот – изображение на виртуальном экране, проекция с камер обзора на шлеме Куджо. Худое тельце фанатика в золотом блеске бронированной оболочки. Покрытие из живого металла, вторая кожа, закрывает Зилота почти целиком. Руки, туловище за исключением нескольких ребер, ноги, шея, голова с отверстиями для глаз. Голова совсем рядом с забралом Куджо. Склоняется набок, пытливый как у собаки взгляд, что-то хочет понять, определить для себя: хозяин или чужак. Кусать или защищать. А где-то за кадром поднимают вой новые члены стаи.
-Он что, обнюхивает меня как обед? Мне продолжать не шевелиться, командир?
-Спокойно Куджо, если он атакует с такой дистанции, ты все равно ничего не успеешь.
-Я подсвечу лазером, а турелька сделает остальное.
-Жди Куджо.
-Я жду командир, но могу начать действовать в любой момент. Стоит его тесаку пошевелиться. Лучше потом строгий выговор за неподчинение и в отпуск без премиальных, чем задарма умереть….
-Мы выходим, через десять секунд. Все слышали? Скорее всего, внимание переключится на нас. Двигаемся к выходу, не теряя темпа. Четверка прикрытия контролирует тыл. Избегать прямого контакта. Все, начали….
-Пошла жара,- комментирует Тан.
-Мой песик, уходит,- голос Куджо.- Почуяли вас командир. Большая группа в вашу сторону.
-Не останавливаемся, бежим, как ни в чем не бывало. Первыми не атакуем. Только в ответ….
Зилоты перепрыгивают расселину, как некую грань. Прыжок из прошлого в реальность. Память сворачивается трубочкой, взор очищается.
-Выходим,- говорит солдат.- Построиться колонной.
-Началось,- бормочет Хоррис.- Сейчас побежим.
-Вы их видели, мистер солдат? Да?- пытается завязать разговор Молли Спрингс.
Фигура в броне не отвечает. Становится во главе колонны и на счет три, делает первый шаг.
Темп не дает энергетикам застояться в крови. Если позволяет местность, солдат переходит на бег. Эдакие скоростные участки трассы, где нет трещин. Для группы, долгожданная возможность почувствовать за спиной крылья. Для солдата, шанс уйти в отрыв, пока есть возможность. Биологически активные препараты не действуют вечно. Скоро группа существенно замедлится. Улетучится былая свежесть. Начнутся остановки. А воспоминания о беге вызовут эмоции страха и непонимание, как могли такого желать сами.
Трехчасовой марафон на остатках топлива, двадцать один километр в актив. У демонов отыгрывается тысячеметровый отрезок и, тут же сгорает, когда группа останавливается передохнуть.
Солдат фиксирует, как осунулись лица. Дыхание больше не восстанавливается за секунды. Дрожат мышцы ног, не гнутся сухожилия.
В комплекте, последние три капсулы биоприсадок. Еще три заправлены в медицинский комплект брони. Извлечь одну, недостающую, дело нескольких секунд. Энергетики раздаются членам группы вместе с порциями воды. Последний резерв, который не получается сохранить. Протоссы не хотят отставать. Протоссы сами ускорились, почуяв близкую плоть. И теперь, то, что происходит, уже действительно погоня. Правда финиш отмеряется не расстоянием, а временем, до захода солнца. Не сошли с дистанции, победа ваша. До утра никто не побеспокоит.
В некотором аспекте, задача преследователей сложнее. Ведь Зилотам нужно не только удерживать дистанцию, но и сокращать. С другой стороны, их двое, а не пятеро, и нет нужды прокладывать маршрут. Целенаправленное движение по следу. Главное, движение Зилотов безостановочно и расстояние удается сокращать. В один момент, дистанция буквально прессуется. Кажется, жертва остановилась и больше не может идти. Хищник рядом, готовится к прыжку и тут, словно проснувшись, настигнутая цель срывается в галоп. Теперь у хищника нет легкого шанса. Цель убегает быстро, а останавливается редко и не надолго. Как не целеустремленна погоня, а максимум что удается, разглядеть в лучах заходящего солнца очертания фигур на линии горизонта. Жертва уже видима, но недостижима. Слишком быстро садится алый диск и ноги отказываются идти дальше. И все, что остается, испускать вой. Звуковая волна с вплетенными нитями эмоций подобно ветру настигает группу. Тогда группа останавливается. Теперь убегать не надо. Раунд выигран.
Солдат командует привал, пока только временный. Сегодня нельзя ночевать там, где застала дорога. Сегодняшний ночлег это завтрашнее поле боя, крепость, которая должна быть хорошо защищена.
Столовое плато велико. Нет смысла исследовать его все. Солдат выбирает территорию с удалением от группы не более чем на пять километров. Снимок выводится на дисплей и изучается. Скоро на виртуальном экране появляются три красные точки - возможные места ночлега.
Фигура в броне поднимается и уходит в ночь, незаметно и бесшумно. Группа, а в особенности Парк не должны знать об уходе солдата. Кто предскажет, как поведет себя «контактер» в ситуации, когда нет контроля? Так что, пусть думают, что солдат где-то рядом, исследует в оптику местоположение Протоссов, ловит звуки. Поэтому, со стороны группы должно быть полное молчание. А если не задавать вопросов, как узнать, что солдат отсутствует?
Логики специалиста, они не подводили раньше, не подводят и сейчас. За десять потраченных на разведку минут никто не пропадает. Четыре полусонных фигуры. Искаженные мукой лица. Им сейчас ничего не интересно и не нужно. Действие энергетиков заканчивается, и тела превращаются в сгустки боли. Но людям придется еще немного потерпеть, прошагать до места ночлега.
Вторая отмеченная солдатом красная точка. Две параллельные трещины уходят вдаль. Между ними коридор шириной в семь метров. Фланги защищены, а чтобы зайти с тыла нужно проделать многокилометровый крюк. Зилоты на такое не пойдут. Они будут штурмовать в лоб, по семиметровому фронту.
Движение группы провоцирует очередной приступ воя. Идут цепочкой, рука на плече соседа и поэтому каждый может почувствовать дрожь впередиидущего. Вздрагивает Хоррис, Парк, Молли и особенно Даша. Молли чувствует, как трясет подругу. Нервный импульс передается ей и Парку, перебирается на загривок Хорриса. Коллективный бессознательный страх, отключает разум и несет безумство. Срыв одного провоцирует бесконтрольную панику. Камеры солдата фиксируют расширенные зрачки, нервные тики на губах. Подавленность, фатализм, развившийся буквально за минуту. Тогда начинает играть музыка. Походный марш из скудной аудиотеки специалиста на всю громкость динамиков. Звуки труб и дробь барабанов, как ушат холодной воды. Хоррис начинает смеяться:
-Спасибо, мистер солдат.
-Это вы хорошо придумали,- добавляет Молли.
На щеках Даши появляются слезы, а на губах улыбка. Реакция на преодоленный стресс.
Последние полкилометра под бойкую музыку. Завершающим аккордом фраза: «Привал. Приготовиться к ночлегу».
Солдат раскладывает периметр, остальные принимают пищу и укладываются.
Скоро выясняется, что под завывания Зилотов спать могут далеко не все. Нет сна в женском ночлеге. Спальный мешок издает беспрерывный шепот, который перерастает в громкую речь. И тогда выясняется, что будоражит не только женщин. Не смыкают глаз и Парк с Хоррисом. Не спит вообще никто.
Доктор не выдерживает. Тело принимает сидячую позу:
-Этот вой, невозможно,- зажимает уши предплечьями.
-Кто-то плачет,- сообщает Парк.- Это вы, Даша?
В ответ, отчетливый женский всхлип:
-Это слезы радости, мистер Парк. Он жив, понимаете? Жив.
-Кто жив?- переспрашивает «контактер».
-Кто жив?- повторяет синхронно Хоррис.
-Мой К,Таэль,- на глазах Даши слезы. Глупая улыбка влюбленной дурочки, смотрит вдаль, тянет шею.- Хочу к нему. Мистер солдат?- произносит, и, жесткая пощечина возвращает в мир. Молли.
-Какой К,Таэль, дура. Пара фанатиков, идут по нашему следу. Крови человеческой захотелось,- кричит Молли прямо в ухо подопечной, но так, чтобы слышали и остальные, и прежде всего, солдат.
-Нет,- Даша жмурится от боли.- Я узнала, это К,Таэль.
-Да они все так орут, как резаные кошки.
-Вопрос,- слово из динамика скальпелем проносится в воздухе, обрезая все разговоры и фразы. В человеческом вакууме повисает тишина. Новый загоризонтный вой слышат все и отчетливо.- Что еще за К,Таэль?- спрашивает солдат.
Первой отвечает Молли:
-К,Таэль, один из подопытных Протоссов, наш первенец,- кивает на Дашу.- Ее, любовь. Излишне близкий контакт. Ментальный секс. Сношалась с ним дурочка, вот и до сношалась, что не отвяжешься теперь.
-Неправда, я его любила, и он меня тоже.
-Вопрос,- тоже слово, та же реакция.- Я не спрашиваю об личностных отношениях. Я спрашиваю, кто такой К,Таэль? Кто может внятно ответить? Доктор Хоррис?
Раздается кашель, реакция на неожиданность:
-Да, конечно, мистер солдат, ничего секретного. И мисс Молли и мисс Даша знают…
-Побольше конкретики, если можно. В виде лекции,- просит механический голос.
Доктор кивает и продолжает:
-Здесь нужно пояснить, как была устроена наша лаборатория. Как вы заметили, мистер солдат, комплекс был расположен на остатках бывшего поселения Протоссов, поэтому и назывался «Сказочный дом». Когда мы пришли, поселение было захвачено Зергами. Войска нашли здесь Инфестора и множество инфицированных Протосов. В основном Зилоты-фанатики но также, несколько «гражданских» особей, и, один человек,- косой взгляд в сторону Парка. Горькая улыбка на лице «контактера».- Военные превратили Инфестора в Наместника. Далее за дело взялись мы. Освобождали инфицированных Протоссов по одному, лишали брони. Я удалял инородные зерговские тела. Купол блокировал Кхалу. Далее, психологи: мисс Молли и Даша входили с Протоссом в контакт.
-Вопрос,- прерывает солдат. Нить рассуждений уходит из-под контроля, а значит, требуются пояснения.- Кхала.
-Можно я,- Парк вклинивается в монолог.- Я думаю, мистеру солдату нужны более подробные пояснения. Все-таки, Протоссы не такая простая раса…
-Пожалуйста, мистер Парк,- Хоррис обозначает уступающий жест.- Протоссы, ваша тема. Все-таки, вы эксперт.
Очередная горькая улыбка. Боль прожитого его уже не оставит – мысль солдата. Парк начинает говорить:
-Кхала – общая телепатическая связь. Ей подчинены все Протоссы. Массовая эмпатия, когда миллионы существ ощущают себя, как единое целое. Общая боль, радость, когда индивидуальность отходит на второй план. В Кхале очень сложно ощущать себя отдельной личностью и, наиболее неустойчивы к воздействию Кхалы молодые Протоссы. Они почти не способны проявлять индивидуальность в ментальном поле. Они как рабочие муравьи подчиненные исключительно Кхале. Ничего кроме служения общей идее.
Многие непосвященные считают, что Зилоты Протоссов – фанатики, что это специально обработанные личности, зомбированные, превращенные в бесчувственные машины убийств. Но это не так. Зилоты – это молодое поколение Протоссов охваченное болью войны. Это продукт вторжения Зергов. Я чувствовал их боль. Тысячи смертей в их головах. Ярость, страх и страдание, непреодолимое желание защитить, закрыть грудью, остановить врага. Безумие Зилотов – ментальное отражение войны и боли всех Протоссов.
-Вопрос,- солдат поднимает руку. Вовремя остановить, получить пояснение. Не стоит слушать дальше, если что-то перестаешь понимать.- Кроме Зилотов есть Протоссы с которыми мы общаемся, входим в контакт. Командир флота, по чьему указанию мы эвакуировались, не был похож на безумца.
Парк кивает, еще не дослушав солдата. Специалист замечает, что из глаз «контактера» уходит затравленность. Реальность отошла на второй план. Он сейчас преподаватель, который читает лекцию:
-Это старшее поколение. Их разум достаточно зрел, чтобы совмещать двойственность личности, быть частью Кхалы и сохранять индивидуальность. Как и все Протосы в Кхале, они чувствуют потребности общего разума, его боль и радость, но и не теряют рассудка. Если молодые Протосы – обезличенная толпа, то старшее поколение - индивидуальности, которые ведут за собой. Вы понимаете?
Солдат подтверждает:
-У людей есть аналогии. Молодой человек, подросток, увидев смерть друга, яростно кинется на врага, потеряв голову и способность мыслить. Но зрелый человек, испытывая туже боль, поведет себя рассудительно. Его действия будут продиктованы командами разума, а не сердца. Значит, Протоссы взрослеют?
-Да, мистер солдат, но, не так как мы. Через цепочки перерождений. Если у людей взросление постепенно, то у Протоссов, это череда «микросмертей». Изменяется тело и общий потенциал организма. Разум Протосса крепнет. Со временем, Протосс действует все более осознанно, начинает различать личность себе. Слепое подчинение воле Кхалы сменяется сознательным служением расе.
-Общий разум – Кхала – это их совесть,- Даша вливается в разговор. Сидит, прижавшись к плечу Молли Спрингс.- Если больно всем, больно и отдельному Протоссу. И каждый стремится к общей гармонии, потому что в гармонии всей расы найдет и свой покой.
Парк кивает:
-Кхала, удивительное явление мистер солдат,- продолжает речь. Видно, что не хочет отдавать бразды главного оратора.- Осознанное решение целого народа, объединиться. Кхала превратила Протоссов в монолит – несокрушимую и сверх эффективную систему, в которой невозможны раздоры и расколы. Если Протоссу дискомфортно, плохо, то это чувствует вся раса, и проблема устраняется общими силами. В гармонии личности гармония всех. Протоссы в Кхале в десятки раз сильнее, чем Протоссы до нее.
Солдат видит, как меняется к лучшему выражение лица Парка во время произнесения монолога. Значит, не все потеряно и есть шанс на реабилитацию, возвращение к нормальной жизни. Глаза, до этого устремленные в пол, теперь направлены на специалиста:
-Я думаю Кхала была не случайна, мистер солдат. Я думаю, старшие Протоссы знали о приходе Зергов и Кхала была ответом на вторжение. Защитой, чтобы не быть уничтоженными.
Кхала укрыла Протоссов от Сверхразума Зергов. Ни один Протосс не был захвачен им, ни один не был подчинен. Попытка захватить даже одного Протосса наталкивалась на сопротивление всей расы. Сверхразум не потянул подобной борьбы. Осталось только поле физического взаимодействия. Привычная нам, людям, война. И здесь Кхала показала себя с наилучшей стороны. Протоссы мгновенно реагируют на любые угрозы, всегда правильно определяют главные цели, бьют точно и наверняка. Их войска сверхэффективны. Они не совершают ошибок, не дезертируют, если не могут победить, не теряют лишнего, не поддаются панике и страху. Их промышленность выпускает то, что нужно и в том количестве, которое нужно. Каждая модернизация эффективна, потому что каждый Протосс-создатель буквально ощущает потребность каждого воина. Протоссы не могут проиграть. Протоссы могут быть только уничтожены. Они лишены всех наших недостатков. Они лучшее, что есть в нас и Зергах.
Солдат выслушивает не прерывая. Только когда Парк перестает говорить, задает сформированный на середине монолога вопрос:
-Мистер Парк, вы говорите, ни одни Протосс не был захвачен, но те Зилоты, которых мы нашли в «сказочном доме» и в других местах, явно находились под зерговским контролем.
-Да,- очередной мгновенный ответ. «Контактер» все понимает. Это его тема.- Захваченные Зергом Протоссы, верно. Но это не ментальный контроль Сверхразума в чистом виде. Все эти Протоссы сначала были обработаны Инфестором. Большой студень, похожий на гусеницу…
-Я понимаю, о ком идет речь.
Солдат помнил. Зачистка от Зергов. Одно из строений Протоссов, которое нельзя уничтожать. Повсюду слизь. Воздух, непригодный для дыхания. Дальнее помещение без доступа света. Большой, неподвижный студень у стены, кажется, совершенно беспомощный. Но ему не нужно быстро двигаться или больно кусать, это удел остальных. Инфестор не боец. У него другие умения, за которые и получил имя. Захват, заражение. Живая лаборатория по превращению другого существа в Зерга.
Видение прошлого не вычеркнутое из памяти. Жирный урод, от одного вида которого половина людей потеряет сознание, в окружении коконов, в каждом, по человеку. Коконы в которые Инфестор закутывает жертву, коконы, в которых жертва становится частью Роя. Десятки яиц заполняют все свободное пространство. Полупрозрачные коконы, где через пленку оболочки можно различить человеческие очертания, и плотные зеленые мешки на пороге созревания. Дети Инфестора. На спине желеобразного Зерга еще четыре пузыря – четыре молодых кокона в ожидании новых жертв.
Инфестору некуда деваться. Он заперт. Все защитники мертвы. Комната, последний оплот. Инфестор понимает, не шевелится. Сканирует вошедших чужаков. Хоботок в передней части головы выпячивается из складок. Эмоции людей однозначны: его не будут брать в плен. Цель пришедших – уничтожение.
И тогда, коконы начинают лопаться. Инфестор активирует пробуждение. Последние защитники. Но, защитить они не могут. Разве что, люди погибнут от омерзения и жалости к бывшим собратьям. Существа в коконах еще не доделаны. Несформировавшиеся мышцы и кожа, белесые глаза, густая слизь покрывает тела. Новорожденные, которые появились на свет раньше времени. Выкидыши.
Специалист помнил как жал на курок, разрывал на части эти несчастные тела. А Инфестор тем временем, исчезает. Ныряет под землю. Тысячи миньонов – маленьких жучков заменяющих Инфестору ноги успевают вырыть приличных размеров яму. Инфестор уходит, но недалеко. Длина тоннеля не более десяти метров. Жучки торопливо заделывают брешь за спиной хозяина. Люди опережают. В подземелье летят гранаты. Одна, вторая, пятая, потом «Фаеры» выжигают все напалмом.
Воспоминания солдата без отрыва от диалога. Специалист слышит Парка, каждое слово:
-Так вот, Инфестор умеет изменять тело жертвы. С помощью щупа – такого выдвижного отростка в передней части головы, Инфестор блокирует центры воли и любого ментального сопротивления. Таким образом, Инфестор отсекает Протосса, от Кхалы. После чего, такой Протосс подчиняется воли Инфестора, а Инфестором в свою очередь управляет Сверхразум. Так Протосс становится частью зерговского Роя.
Парк перестает говорить. Повисает тишина, но, ненадолго. Быстрый анализ услышанного. Солдат формирует вопрос:
-К,Таэль – один из зараженных Зилотов. Я правильно понимаю?
-Да, мистер солдат,- эстафету вновь перехватывает доктор Хоррис.- Один из тех зараженных Зилотов, которых мы освободили.
-Поподробнее, мистер Хоррис,- солдат не хочет слышать скороговорку, а поэтому сразу направляет доктора в нужное русло. Информация важна. Во многом, в сохранении данных – смысл операции. Неизвестно, кто выживет после завтрашней встречи.- Берите пример с мистера Парка.
-Начните с того момента, как мы организовали лабораторию,- подсказывает мисс Спрингс.
-Спросибо Молли. Я как раз собирался,- зрачки Хорриса направляются вверх и влево – реакция мозга на воспоминания.- Так вот, как я уже начинал говорить, наша лаборатория «Сказочный дом» располагалась на остатках протоссовского поселения, захваченного и разрушенного Зергами. Вызвали нашу группу военные. В общих чертах обрисовали ситуацию. Дескать, комплекс, это бывшее логово Инфестора. На объекте присутствует множество зараженных Протоссов и один чел…,- доктор косится на Парка и обрывает фразу. Не стоит лишний раз напоминать.- Хм. В общем, нам объясняют, что Инфестор уже захвачен и превращен в Наместника,- Хоррис замолкает. Помня начало разговора, решает спросить.- Вы знаете, кто такие Наместники, мистер солдат?
-В общих чертах, мистер Хоррис.
-Я уточню,- доктор делает паузу, возражений нет. Продолжает.- Как это происходит. Инфестора парализуют. Позже, хирургически путем к нему присоединяется Стреал – искусственно выведенный биологический организм. Стреал поражает определенные доли мозга Инфестора и замещает их собой. Для Сверхразума Зергов такой Инфестор воспринимается как мертвый и его отпускают, перестают контролировать. Далее, сильный эмпат-кодировщик дает Инфестору новые установки. Обработанный таким образом Инфестор, подчиняется приказам людей думая, что подчиняется зерговскому Сверхразуму. Таким Инфестором, можно управлять. Его называют Наместником. Это вершина наших генетических изысканий, мистер солдат, всей этой глобальной компании по исследованию Зергов. Сколько я провел операций. А поговаривают, конечная цель – подчинение Сверхразума. Взять всю расу монстров под свой контроль.
-Очень доходчиво мистер Хоррис,- солдат прерывает речь доктора. Зуд в области висков. Лишние подробности, которые не нужно знать.- Ценная информация, но, ближе к цели.
-Благодарю,- говорит Хоррис.- Действительно, отошел от темы,- продолжает.- Зараженные Протоссы теперь подчинялись Наместнику. Они вели себя смирно, и конечно, теперь не могли причинить вреда. Так вот, целью нашей группы было освободить зараженных Протоссов и войти с ними в контакт. Я заведовал хирургией. Моей задачей было удалить из тел Протоссов инородные тела – запущенные Инфестором агенты-блокираторы. Далее, освобожденный Протосс переходил в заботливые руки Молли Спрингс и команды для налаживания контакта. Так вот, К,Таэль был первым освобожденным Протоссом с которым удалось наладить общение,- Хорис замолкает, не зная, что еще сказать. Переводит внимание.- Я прав, мисс Молли?
-Еще бы не правы. Вы также наблюдали, весь эксперимент, от начала и до конца.
-Только наблюдал и не более.
Солдат видит. Анализ диалога. Последние слова доктора явно сказаны не для мисс Спрингс, а для записи, которую ведет специалист. Подчеркнуть невиновность, непричастность к случившейся трагедии.
-Что было дальше, мисс Спрингс?
-Ох,- слово, сквозь выпущенный из легких воздух, тяжелый, наполненный нежеланием говорить или вспоминать.
-Это было чудо, мистер солдат,- Даша. Отстраняется от подруги. Речь без оттенков горя, скорее там нотки радости. Положительные эмоции, положительные мысли.- Наш первый диалог. Первое слово в ответ. Первое, для всего человечества. Ведь...,- на секунду прерывается, подбирая слова.- Из людей, никто и никогда не разговаривал с молодым Протоссом. Из-за воздействия Кхалы, личностное общение с таким Протоссом было невозможно. Молодые Протосы не осознают себя. Они часть Кхалы, и все. И каждый охвачен войной. А К,Таэль стал первым молодым Протоссом с которым удалось установить личностный контакт. Инфестор захватил его и оторвал от Кхалы, мы, освободили от Инфестора. Купол Капустина-Нойса вокруг лаборатории блокировал всю внешнюю эмпатию.
Солдат поднимает руку. Вопрос. Хоррис понимает:
-Генератор Капустина-Нойса, блокирует любое волновое излучение из вне, начиная от радио и звуковых волн и заканчивая всеми видами пси-излучения.
Солдат кивает – понятно. Молли обращается к Даше:
-Продолжай.
Даша продолжает. Тот же вибрирующий от эмоций голос и стеклянный взгляд направленный внутрь себя:
-Под куполом К,Таэль не чувствовал Кхалы. Он жил как личность. Мы учили его заново познавать мир. Мистер Парк стал нашим переводчиком, а потом я и сама научилась понимать. Это ведь первый Протосс увиденный нами как открытая книга. Что знали люди до этого? Редкие контакты, сухие диалоги, немногие символы и письмена, которые удавалось достать. А здесь, живое существо, рожденное на наших глазах из сгустка тьмы. Конечно, не без помощи сотрудников лаборатории, но во многом, он сам, К,Таэль. Ведь сумел. Мистер солдат, вы бы видели. Абсолютное миролюбие, ангельская сущность.
-Наша девочка, влюбилась,- комментирует Молли.
-Как можно не влюбиться в такое?- Даша закатывает глаза, речь прерывается. Внезапно. Воспоминания. Личное. Не для всех….
Пространство ночи обрастает перегородками. Белый камень, цветы, много цветов. Стены, потолок в мешанине растительных оттенков. Ноги утопают в ковре. Ворс щекочет кожу и греет. Одна из двенадцати «нежных комнат». Единственный их смысл, в получении удовольствия.
Перед Дашей мольберт, два столика. Левый занят напитками, всевозможные соки и нектары. Правый демонстрирует напоказ россыпи красок: акварели, гуаши, масло. Среди цветастого лабиринта находят место разнокалиберные кисти и палитры.
Она рисует с натуры. Фигура на постаменте. Прямоугольник полированного камня перетекает в тело мужчины, не человека, Протосса.
Она рисует К,Таэля обнаженным за исключением тонкой повязки на бедрах, почти что прозрачной, как марля. Она всегда начинала портрет с контуров тела. Переходила на изящный торс цвета мрамора и гибкости Ивы. Воздушными мазками обозначала болезненно красивые руки. Очертания головы, она никогда не запоминала их, не заостряла внимания. Только глаза, с глубиной печали, которую не могла передать, как не старалась. И только потом, уже в легком дурмане, потеряв ориентацию и понимание происходящего, продолжала ваять его тело. Кисть обозначала линию бедер и губы расцветали алым, а грудь вздымалась. Становилось тяжело дышать. Бедренная марля почти не скрывает наготы тела, и кисть чересчур долго вырисовывает каждый изгиб, каждый мускул, дрожащую жилку. В горле пересыхало, а слюны выделялось наоборот, много, и не только слюны. Жар наполнял тело, разгораясь особенно сильно в области живота. Томная боль и дурман. Смазываются тени и полутени, исчезают рефлексы. И кисть, которая вроде бы секунду назад ходила по холсту, теперь касается его тела. Она осознает слишком поздно. Уже невозможно остановиться. Даша смотрит на него, стоящего на постаменте снизу вверх, а он также неподвижен и печальный взгляд смотрит вдаль, и хочется растопить это замерзшее сердце, согреть. Ее губы касаются тела там, где могут дотянуться. Живот. Упругие мышцы под белой кожей. Созвездие образов пронзает сознание. Он откликается, он в ней, в ее разуме и это, как наяву. Она падает на колени, голова запрокинута вверх. Ее зрачки утопают в его глазах. Два тела сливаются в ментальном контакте.
Она не испытывает стыда или унижения, которые возможно испытывала бы проделывая такое с земным мужчиной. Но сейчас, сердце переполняет радость, ведь перед ней не мужчина, а ангел. А как может ангел унизить, или причинить боль? Ангел с замерзшим сердцем, которое следует растопить. Она старается как никогда раньше и его плоть отвечает. Он все более мужчина, все более понимает ее. Фигура из мрамора оживает, принимая ласки. Он наслаждается и не отпускает ее пока не доходит до пика и не отдает женщине часть себя. Энергия, чистая, как родник, с мириадами образов-откровений. Она принимает все до капли, и уже вконец обезумев от гормональной бури внутри, падает на пол, на отведенные назад локти, открытая вся.
Разведенные бедра, зовущая грудь, изгиб шеи и отворенные губы. И он уже рядом, со своей женщиной. Он берет ее, как может, как это делают Протоссы. Ментальное слияние на пике возможностей. Милый непорочный цветок, созданный для наслаждения. Такой по-юношески трепетно нежный, несмотря на сотни прожитых лет.
Ментальное соединение, но оно неотличимо от реальности, когда контакт настолько близок, когда оба отдаются, не ставя преград. Он еще не коснулся плоти, только порывистое дыхание щекочет кожу, а как велико наслаждение. От одного предвкушения. Она уже знает, насколько умелые его руки. Он не использует для игры с женщиной ту часть тела, которая делает его мужчиной. Это уже давно, со времен зачатия вне тел, скорее декорация, чем реальная сила. Но для женщины нет никакой разницы. Пальцев вполне достаточно, даже более чем. Этой ночью она не раз дойдет до пика, будет уничтожена, разорвана, отправлена в космос. В теле не останется ни одной голодной клеточки. Выжатая как лимон, она еще несколько дней будет накапливать соки. А потом, все повторится. Вновь и вновь. Сотни недописанных портретов существа, которого больше нет, такого как прежде. Ну почему не смогли уберечь? Почему мы ошиблись, я ошиблась?
Даша молчит, минута за минутой и по лицу видно, что дальше говорить не будет. Глаза выдают близость транса, когда погружаешься в мысли. Нарисованная сознанием картинка оживает, а мир вокруг перестает существовать. Один раз солдат решается окликнуть кажется заснувшую с открытыми глазами девушку, но Молли останавливает, жестом показывает, что не надо. Солдат подчиняется. Тело в состоянии покоя. Ожидание. Через шест минут и двадцать три секунды Даша начинает говорить вновь:
-Мы были слишком уверены в абсолютной непроницаемости купола. Но, К,Таэль, этот успех, нас всех так очаровал. Мы решили расширить эксперимент. Перевоспитать группу Протоссов, сделать их похожими на людей. Войти в доверие, подружиться, создать подобие семьи. Полное единение между Протоссом и человеком,- на последних словах машет головой – жест отрицания. И чем дальше, тем интенсивнее движения.- Но, мы ошиблись.
Видя, что голос подруги срывается, Молли подхватывает. Побыстрее закончить этот разговор, закончить и, оставить в прошлом:
-Сначала, все шло по плану. Мы отсоединяли зараженных Протоссов от Наместника, одного за другим. С помощью К,Таэля, нашего первенца мы учили бывших фанатиков заново познавать мир. Мир, в котором они отдельные личности и в котором они дружат с людьми. Мы воскрешали их воспоминания о доме, выводили на диалог, вели записи. Так продолжалось до того момента, пока на орбите не появился этот злосчастный протоссовский флот. В тот момент, мистер солдат, все наши изолированные куполом подопечные вновь воссоединились с Кхалой и, сошли с ума.
-Я хочу заметить,- Хорис вставляет слово,- что все шло хорошо, пока другие Протоссы находились далеко от планеты, но стоило им появиться на орбите, мощь Кхалы невероятным образом пробила купол. Наши подопечные вновь стали Протоссами, их захлестнула жажда войны. И, надо подчеркнуть, мы принимали меры предосторожности. Все обучаемые нами экземпляры содержались в изолированном от людей блоке. Все кроме К,Таэля. К тому моменту мы ему полностью доверяли. Он вел себя как человек, шутил и даже сквернословил. Но, Кхала и над ним взяла верх. Это он открыл дверь и выпустил остальных. И он же убил Наместника и освободил своих инфицированных собратьев, которых мы еще не успели переделать. С ними вы столкнулись на входе.
Комментарий доктора последний в цепочке диалога. Устанавливается тишина, даже преследователи замолкают. Солдат не беспокоит. Ожидание дальнейшей реакции. Он сейчас как губка по впитыванию информации. Поглотить и переработать. Анализ специалиста отрабатывается машинально. Подтверждаются ранее намеченные выводы. Зов фанатика – кто-то из группы. Скорее всего, Даша-734. И скорее всего, одного из преследователей зовут К,Таэль. Хотя, личность Зилота не столь важна. Важно другое: определение человеческой ценности. И сейчас все новые информационные нити, так или иначе, связываются с мисс Спрингс и Дашей-734, притом, уникальность последней наиболее очевидна. А информация – основной приоритет. Кто владеет наиболее значимой информацией, тот садится на поезд в будущее.
Тишина. Спадает уровень напряжения. Заряженный негативом воздух уносится ветром. Спокойствие природы обволакивает стоянку людей. Осторожные попытки окунуться в сон. Хоррис укладывается на спину, глаза исчезают в пелене век. Заразительному примеру следует Парк.
-Будем спать Даша?- в голосе Молли коктейль чувств. Жалость, страх. Обнимает напарницу за плечи, ложиться, увлекая в объятия сна. Но, у Даши другие планы и уже из недр спального мешка фраза, как предвестник новой бури.
-Вы не должны убивать К,Таэля, мистер солдат. Он, уникален.
-Началось,- шепчет Молли.
Солдат сохраняет молчание, зная, что последует монолог.
-На самом деле,- продолжает голос из мешка,- К,Таэль, он очень добрый. Если бы вы знали его в том, прежнем обличии не зараженным войной. Это все Кхала…. Он наш первый удачный эксперимент. Опыт обращения. Мы долгое время мечтали совершить такой переход. Отсоединить Протосса от войны и от всей расы, заставить поверить нам. Я хочу, чтобы вы понимали мистер солдат, переход ко тьме, к безумию не является сознательно контролируемым действием,- Даша уже не лежит. Ноги вытянуты в мешке, но тело вертикально, опирается на подставленные руки. Голова повернута в сторону солдата, хотя тот невидим во тьме. Интуиция эмпата.- Это человек берет в руки оружие или откладывает в сторону по приказу, контролируя реакции. У Протоссов процесс носит бессознательный характер. Переход в состояние войны проделывается автоматически, при улавливании извне определенных сигналов. Это могут быть, наблюдение смерти, картины насилия, но на самом деле, это чувствительность более высокого порядка, основанная на ощущении, предчувствии страдания. Переход в темную сторону – защитная реакция миролюбивого вида на опасность. Течения негативной информации будоражат волновую ритмику, которая улавливается нервными центрами, и срабатывают генетические блокираторы,- голос срывается на высокие ноты.
-Даша,- Молли обнимает подругу, пытается утянуть обратно в мешок.- Думаю, мистеру солдату не слишком близки наши психологические дебри.
-Нет, он должен понять,- голос, почти крик. Движение плечом – сбросить чужую руку.- Так вот, К,Таэль первый Протосс которому удалось перешагнуть порог…
-Даша, ты уже говорила,- в глазах Молли страх и прошение, что ни будь сделать. Просьба, направленная к солдату.
-Мы ведь создали абсолютный мир. К,Таэль не видел войны, не знал о войне, забыл и сумел обратиться, как мы думали, навсегда. Со временем мы настолько привыкли к К,Таэлю – светлому, доброму что и думать забыли, в каком состоянии увидели его впервые. Казалось К,Таэль отождествляет собой миролюбие. Мы так обрадовались первому единичному успеху, что безоговорочно уверовали в свою правоту. Самоуверенные, самовлюбленные. Весь план изначально был ошибкой,- Даша не договаривает, губы кривятся, словно съела что-то горькое. В голосе появляются нотки стали, презрения.- Эйфория от успеха. Не хотели видеть очевидного, верили слепо. Думали, можем победит всю расу, их боль, их желание быть бойцами, защищать. А результат, десятки ненужный смертей, людей и Протоссов. Ваших людей, мистер солдат и наших друзей и невиноватых ни в чем Зилотов, которых вы унизительно называете фанатиками. И вот сейчас умрет и К,Таэль. И причина ведь только в нас, только в нас.
-Даша, прекрати.
-К,Таэ-э-эль,- девушка кричит.
Вой Зилота, как ответная реакция. Длинный, протяжный, такого еще не было. Пробирает каждого. Холод вдоль позвоночника.
-Мистер солдат,- Молли, голос, сквозь жуткие звуки.- Ну где же вы?
Фигура в броне реагирует. Все-таки живое существо, а не бесчувственный механизм. Правда реакция следует ни та, которую ожидали. Ни уговоров, ни приказаний. Вместо этого, бесшумное появление за спиной Даши и столь же незаметное усыпление дозой снотворного.
-Мисс Даша проспит до утра здоровым крепким сном. Ей это необходимо,- поясняет искаженный динамиками голос, прежде чем кто-либо среагирует на произошедшее.- Всем отбой.
Больше в ночи не рождается ни звука. Завывание ветра и шелест перемещаемых частиц ландшафта под смутным ликом луны. Лагерь погружается в поздний сон. Солдат не делает исключений и для себя. Стандартная процедура засыпания на стандартные три часа.
Погружение в темноту мгновенно. Нет снов, посторонних звуков, чего-то, что могло отвлечь, напомнить об окружающем мире. Без знаков ориентирования не существует ни времени, ни пространства. Поэтому, время пробуждения всегда абстракция. Нет ощущения того, сколько проспал, секунду или год. Если бы не точные знания о трехчасовом промежутке, не цифры на электронном табло: ноль четыре-двенадцать.
Много это или мало, три часа вакуумного сна? Главный ответчик, собственное тело. Если нет боли в суставах и мышцах, в голове четкость мыслей и ни одного дискомфортного остаточного явления, значит, время оптимально. Ни больше, ни меньше требуемого. Поэтому нет никакой причины чего-то долеживать, приходить в себя. С первых секунд пробуждения, на рефлексах отключается фиксация брони. Тяжесть доспеха, как сигнал к действию. До столкновения с Зилотами не более трех часов. К шести утра подготовка должна быть окончена.
Что остается солдату в отведенные сто двадцать минут? Выстроить реальность в соответствии с определенной ранее моделью боя.
Зажатый между трещин периметр, около пятнадцати метров в глубину и семи по фронту. Абстрактный эллипс в центре которого будет располагаться солдат. От точки центра к передней границе под разными углами проводятся четыре вектора. Эдакие предполагаемые линии атаки. На линиях закладываются мины с расчетом, что взрывы при детонации будут создавать сплошную стену без зазоров. Расстояние между зарядами и солдатом уже определено и рассчитано в компьютерной модели. Осталось в точности повторить виртуальность. Время детонации также просчитано. Нет причин сомневаться и что-либо менять теперь.
Солдат заканчивает первый шаг к пяти часам и, переходит ко второму. Маскировка группы. Сейчас люди спят ближе к центру эллипса, на максимальном удалении от любой из границ, но скоро это изменятся. Новые места группы обозначаются за спиной солдата, в тыльной части периметра.
Лучший способ обезопасить людей – скрыть от взора противника. Лучший способ укрыться от взора – уйти под землю.
Окопная сетка стандартной экипировки специалиста. В свернутом виде, это рулон метровой ширины и двадцатисантиметрового диметра. В развернутом, это прямоугольник два на один метр. Стальная сетка с квадратными пятисантиметровыми ячейками. В точках пересечения ячеек находятся стальные жгуты. При нажатии кнопки, жгуты выстреливаются в землю на глубину тридцати сантиметров. Множественные вибрационные импульсы дробят грунт. По исполнении второго действия, штыри складываются, утягивая за собой сетку. Прямоугольник зарывается в мелкообломочную крошку. Там, на глубине, ячейки обзаводятся дополнительными перегородками, и сетка становится мельче в пять раз. Остается только вытащить ее вместе с ненужным пластом земли, что позволяет сделать мускульное усилие специалиста.
Операцию повторить три раза. Для женщин окоп один на двоих. После, в пять-тридцать утра разбудить членов группы для осуществления передислокации.
Реальность боя, впервые она так близко, что становится по-настоящему страшно. Эти подготовительные действия, это суровое молчание солдата. Расчехленная винтовка с контурами убийцы. Фронтовые окопы похожие на могилы, в которые ложишься, и тебя закапывают живьем. Открыто только лицо. Можно исследовать взглядом лоскут неба над головой, или сомкнуть веки. Вот и весь выбор твоих осознанных действий на ближайшие несколько часов.
Первым маскируют доктора. Хоррис шумно дышит под гнетом навалившейся сверху земли, или волнения, или того и другого. В один момент закашливается, произносит что-то ругательное и, больше не останавливается. Брань льется потоком, в адрес планеты и всего ее населения, людей и нелюдей. Как-то незаметно тема смещается в сторону жены и дома. Как они там? Как бы хорошо увидеться. Ностальгические реакции в попытках забыться. Даже когда солдат переходит дальше, к мистеру Парку, доктор не прекращает вещать, обозначая свою полную отстраненность.
Парк сидит на корточках у края своей ямы. При виде солдата отодвигается назад. Большие глаза смотрят не отрываясь. Грудь наполняется воздухом, рождая на выходе слово:
-Я хочу пожертвовать собой, мистер солдат,- громко, чтобы услышали все. Игра в открытую.
-Что вы сказали, мистер Парк?
-Ну,- Парк тупится, опускает взор. Пальцы хаотично ковыряют в земле.- У нас мало шансов, как я думаю. Не секрет, Зилоты сильны и вас может не хватить для защиты. Вот я и подумал что… Вы солдат – вы нужны группе. Хоррис – доктор, а Молли и Даша – женщины, к ним действенны принципы этики. А я, всего лишь бывший «контактер» и зараженец, и совсем получаюсь бесполезен. Вот я и подумал, что пожертвовать мной, ради выживания группы, было бы оптимальным решением в данной ситуации. К, хм.
Солдат откладывает винтовку, лицевая пластина поворачивается в сторону говорящего. Действие абсолютно ненужное с технической точки зрения – камеры легко отображают любой сектор в подробностях. Но этически, поворот головы признак внимания и соучастия – так учит устав:
-И как вы себе это представляете, мистер Парк? Пожертвовать собой. Что вы вкладываете в эти слова?
Горло Парка издает кряхтящие звуки. Черты лица кривятся, а тело елозит не находя места. Типичная реакция барьера, когда отвечать не хочется, а надо:
-Вы все прекрасно поняли,- голос громче, чем следовало.- Какие пояснения? Жертва собой, это, жертва собой.
-Я имею в виду технические аспекты. Я должен заминировать ваше тело и пустить к Протоссам в гости?
Парк вдруг становится еще серьезнее. Подбородок приподымается, а слова получаются с хрипотцой:
-Как вы сочтете нужным. Как вы себе это… представляете.
-Я, никак не представляю мистер Парк. Вы – гражданское лицо, а я, как представитель защитной структуры обязан вас оберегать, даже ценой собственной жизни. Более того, любое действие или бездействие, причиняющее ущерб, прямой или косвенный гражданскому персоналу, ведет меня прямиком в трибунал, а уж тем более, прямое убийство. И даже если бы я, мистер Парк, вдруг захотел и решил нарушить устав, потакая вашей просьбе, все равно не решился бы, потому что вся визуальная и вербальная информация записывается специальной аппаратурой и будет рассмотрена по прибытии нами на базу. Рассмотрена и разложена по полочкам. Так что, я ценю вашу самоотверженность, мистер Парк, но, принять не могу. А если кто-то захочет вдруг помочь группе то…
-Может просто кинуться в трещину,- доктор скалится и добавляет, жалея, что приходится смотреть в небеса и нет возможности увидеть лицо Парка.- Так ведь, мистер солдат?
-Не я это сказал доктор Хоррис. Я всего лишь имел в виду терпение и выдержку.
-Ну, разумеется,- доктор заговорщицки подмигивает бронированному забралу и переключает внимание на «контактера»,- как вам такая идейка, а, мистер Парк?
-Я был о вас лучшего мнения,- Парк демонстративно отворачивается. Кажется, вот-вот из спины полезут колючки и вопьются в доктора.
-Да бросьте, я всего лишь пытаюсь разрядить обстановку.
-У вас здорово получается,- тон Парка спускается в область сарказма,- вы прирожденный юморист.
-Мистер Парк, у нас нет времени,- солдат напоминает о своем присутствии.- Мне бы не хотелось прибегать к снотворному, как случае с Дашей. Надеюсь, кардинальных мер не потребуется?
Парк подчиняется. Больше не произносит ни звука. Укладывается в окоп, скрестив руки на груди.
После такого Молли даже не пытается высказывать мнение. Обнимает до сих пор спящую Дашу, которой не суждено познать звуков боя и, замирает.
В шесть-десять солдат заканчивает приготовления. Заняв место в центральной точке, смотрит на горизонт. В шесть-двадцать оптика различает два силуэта. Те приближаются по извилистой кривой, обходя разломы и трещины, но достаточно уверенно, быстро.
Солдат знает, что на расстоянии примерно ста метров Зилоты войдут в боевой режим. Аритмичное перемещение и сверх скорости. Движение в двадцать пятом кадре, по обозначению специалистов. Двигательный спектр, который совершенно не улавливается человеческим глазом и единственное на что остается надеяться, логика и расчет, как сейчас.
На стометровой дистанции солдат откроет огонь и спровоцирует атаку фанатиков на себя. Так должно быть по логике разработанного плана, но так не происходит. Катализатором действа становится неожиданно вскочивший на ноги мистер Парк. «Контактер» восстает из земли, делает два шага. Голова задирается вверх, а глотка рождает животный рев. Как по команде Зилоты исчезают размазанной серой кляксой. Солдат вскидывает винтовку. Сто зарядная очередь в пустоту. Через секунду срабатывает охранный периметр «Пентаграмма», а мгновением позже, детонируют мины.
Зилотн вязнет в огненном смерче, подлетает в небо уже безногим обрубком и, прокрутившись волчком, падает на солдата. Рефлекторный шаг в сторону с опрокидыванием на спину. Попытка уйти из зоны поражения. Руки-ножи фанатика не промахиваются, они безостановочные хищники, живущие отдельно от тела. И на землю солдат падает уже без правой руки и винтовки. Левая прилипает к бедру, выдергивая из кожуха дополнительный ствол. Ноги мощно гребут землю, отодвигая хозяина от опасности. Зилот приземляется рядом. Руки-ножи не останавливаются, и солдат получает рубленые раны на боку, ноге, ступня отделяется полностью. Движение через мясорубку. Солдат замирает и целится. Зилот подгребает тело вперед и замахивается. Солдат жмет курок. «Еж» выплевывает облако стали, которое съедает голову и плечи Зилота. Второй выстрел разбивает верх туловища и отделяет руки.
Теперь, перевести оружие на вторую цель, абсолютно неподвижную и статичную. К,Таэль – понимает солдат, когда рассматривает причину бездействия. К,Таэль, живой и невредимый. Он выбирает целью не солдата, а Парка, поэтому проходит мимо зарядов. К,Таэль нарезает «контактера» дольками. Исполняются все желания Парка, а выбор специалиста сокращается на целый блок. В следующую секунду по логике К,Таэль должен был уничтожить связанного боем специалиста. Должен был, если бы являлся, каким ни будь другим Протоссом. Но К,Таэль был именно К,Таэлем и поэтому не интересовался солдатом. К,Таэль шел на зов любимой женщины и теперь эта женщина оказалась так близко, что сопротивляться зову было невозможно. Зов остановил К,Таэля, зов разбудил Дашу.
Девушка поднимается из земли на шесть часов раньше времени. Так не должно было быть, но тем не менее. Туманный взор лунатика. Слишком близкое расстояние, на котором действуют иные законы. И уже не разуму подчиняется тело, а незримой связи любви человека-эмпата и охваченного желанием Протосса. К,Таэль замирает как вкопанный. Две пары глаз пожирают друг друга. Мир перестает существовать, замирает в статике. Вся жизнь там, в глазах, где воскресают воспоминания, заполняя пространство, и вокруг появляются стены тех комнат, где были, а пережитая близость ощущается физически. Максимальное слияние доступное только эмпатам. Разум создает нужную реальность, которая полностью вытесняет настоящее. Реальность для Протосса и человека, К,Таэля и Даши. Больше никого нет и, не может быть. Солдат, Молли, Хоррис, вся эта бойня, остаются где-то в другом измерении, не видимом из оболочки эмпатического кокона, а значит, несуществующем.
Со стороны, человек и Протосс, как два принявших дозу наркомана на пике удовольствия. Но экстаз не может длиться вечно, любое вожделение имеет конец, поэтому солдат целится и, жмет на спуск.
«Еж» взвизгивает, словно от боли. Партия из двухсот игл прошивает воздух. С расстояния в три метра, девяносто процентов железа находит цель. Голова Зилота перестает существовать.
К,Таэля вышвыривает в реальность. Кровавый след, как дорожка из мира грез. Кокон теряет цвет и рассыпается, являя миру девушку. Черты лица статичны, застывшая улыбка, которая теперь так не к месту. Первыми оживают глаза, обегают округу, постепенно расширяясь и наполняясь ужасом. Улыбка искривляется, появляется звук похожий на плач. Даша срывается с места, падает грудью на любимое тело.
Солдат хочет кричать, но не может. Организм наполняется тонной лекарств. Обезболивающие, сердечные стимуляторы. Блокируются центры боли. Мозг на время отключается. Гормональный фон приводится в норму. Десять секунд бездействия. Тело не подчиняется воле хозяина, и все что остается, наблюдать, как Даша бросается на шею умирающего Зилота. Умирающего, но не мертвого. Существуют остаточные реакции. Перед смертью, конвульсия Протосса сжимает девушку. Ломаются позвоночник, ребра, кости рук.
Молли порывается бежать на помощь.
-Стоять,- рявкает солдат во всю мощь динамиков, так что ноги мисс Спрингс подкашиваются.- Никакой самодеятельности. Доктор, утихомирьте ее.
-С удовольствием.
Хоррис отвешивает Молли хлесткую пощечину. Женщина взвизгивает, разворачивается. Кошачий оскал на лице:
-Я тебе это припомню,- шипит.
-Конечно припомнишь, Молли,- отвечает доктор.- С благодарностью.
Картина, дорисованная воображением специалиста. Просчет ходов наперед. Так должно произойти, но, не происходит. Опять тот же фактор: Даша и К,Таэль не попадают под стандарты.
Ничего не случается. Зилот не трогает Дашу, вопреки всему, остаточного броска, нет.
В голове вспыхивает. Солдат стискивает зубы. Картинка проясняется. Мозг размораживается, и нервные коммуникации оживают. Появляется возможность говорить. Голос на всю мощь динамиков:
-Мисс Даша, отойдите от тела. Молли, доктор, не двигайтесь. Никакой самодеятельности.
Только сейчас люди обращают внимание на солдата, на то, что от него осталось. Правая сторона тела не существует. Нет руки, ступни, все остальное, бесформенная масса металла, пластика, крови.
-О, нет,- Молли зажимает ладонями рот.
Хоррис замирает с бессмысленным выражением на лице. Руки совершают непонятные манипуляции в воздухе, потом, нервно дрожа, опускаются к земле:
-Не могу,- шепчет.
-Хоррис, вы же хирург, сделайте что ни будь,- Молли толкает доктора в спину, пытается силком тащить в сторону солдата.- Ну, чего вы сидите?
-Я не могу,- мужчина вырывается, пятится в сторону, выставляя перед собой блокаду слов.- Я не полевой хирург. Я управляю хирургическим модулем «Да Винчи». Виртуальщик, понимаете? Оператор модуля.
-Молли, успокойтесь, я в норме,- солдат находит силы приподняться на оставшемся локте.- Автономная система жизнеобеспечения не даст умереть мне в течение недели времени. Повреждения не критически, и в действительности не так страшны, как могут выглядеть.
-А ваша рука…,- начинает Молли. Левая ладонь как-то сама собой касается правого плеча, гладит до локтя и обратно.
-Конечности приращиваются в стационарных условиях. Доктор Хоррис расскажет вам.
-Да-да,- Хоррис отирает испарину.- Я сам могу при наличии оборудования. Вашему герою ничего не угрожает Молли.
Постепенно успокаиваются. Молли и Хоррис сидят на земле, невдалеке от солдата. Солнце незаметно восходит на небо и согревает землю, поэтому холода нет. Все закончилось. В голове никаких мыслей, они не нужны. Осталось ждать. Солдат говорит, спасательный робот прибудет через пять-шесть часов, во второй половине дня.
Дашу не беспокоят. В обнимку с любимым она проводит не один час. Кажется, так и засыпает на теле. Только когда девушка начинает подавать признаки жизни, высвобождая из-под К,Таэля сначала одну руку, потом вторую, солдат наносит словесный удар:
-Даша, слезьте с безголового трупа,- громкий стальной голос.
Слышится визг и вот уже клубок дрожащей плоти в руках доктора, а оттуда переправляется в теплые объятия Молли:
-Все, успокойся. Моя девочка,- говорит мисс Спрингс. В голосе материнские нотки.
-Не бросай меня, ладно?- клубок жмется к телу подруги.- Я такая слабая.
За возникшей суетой, Хоррис выпадает из общего внимания. Взгляд человека на теле мертвого Зилота. Впервые за долгое время в Хоррисе воскресает докторская сущность. Хирург-пластик. Ноги пытаются отойти, но взгляд держится крепко. Намертво завязший крючок. Ступни замирают, поворачиваются в сторону трупа.
Тонкокостное, совершенно изможденное до признаков дистрофии тело фанатика в обрамлении инопланетной брони. Живая броня, особая, такой нет у людей. Вторая кожа Протосса, сколько названий придумано для облачения, которое делает из по сути беззащитного организма, машину смерти.
Поразительное вещество. Сросшееся с кожей. Симбиоз. Броня дает Зилоту чутье, скорость и силу, взамен питаясь энергией носителя. Невозможность существовать друг без друга.
Стадия умирания. Никогда еще доктор не видел подобного. Это свечение в местах сроста доспеха с кожей. Рваная рана на месте головы. Безобразная культя. Кровь свертывается поразительно быстро, ссыхается и чернеет. Не будь Хоррис знаком с анатомией, сказал бы, что тело впитывает кровь обратно, поглощает, что невозможно. Это как-то должно быть связано с доспехом. Поразительный симбиоз.
Хоррис рядом с телом на коленях. В глазах блеск познания. Отдаленный голос достигает слуха:
-Что вы делаете Хоррис?
Машинальный ответ:
-Интересно посмотреть Молли, просто интересно посмотреть.
-Не трогайте его, доктор.
-Профессиональное любопытство мисс Даша. Я не собираюсь ни над кем глумиться,- произносят губы. Рука тем временем подбирается совсем близко к объекту. Пальцы распрямляются. Оболочка, теплая на ощупь.
-Отойдите от тела доктор Хоррис. Я предупреждал, никакой самодеятельности.
Третья фраза наиболее действенна. Механический голос искажен эмоцией. Кажется, впервые в словах из динамиков нет спокойствия, зато есть гнев, недовольство им, доктором. Хоррис подымает очи на фигуру в броне. Раненный солдат в нескольких метрах, не подойдет и не накажет. Страх немного отпускает:
-Не стоит волноваться, мистер солдат, я уж…
Не договаривает. Как договоришь с чужеродным предметом в лице? Остаточное движение Зилота, воткнуть клинок во врага. Хоррис, не Даша и К,Таэль не защищает. Зилот берет свое. Последняя жертва.
Выбор специалиста. Группа один сокращается на человека. Вторая необязательная смерть ставит вопрос о компетентности солдата.
Даша вздрагивает и оседает тряпичной куклой. Из носа бежит алая струйка.
-Потеря сознания,- констатирует солдат.- Мисс Молли, держите ее крепко. Вдруг случится припадок. Здесь вокруг трещины.
Женщина исполняет сказанное солдатом:
-Идиот, ну что за идиот,- кричит в сторону мертвых тел.- Хоррис, ну чего тебе не жилось? И Парк?- поворачивает раскрасневшееся лицо. Пухлые губы, заплывшие веки.- Почему так, мистер солдат?
Мужчина переворачивается на живот. Опираясь на руку, становится на четвереньки, потом на колени. Выпрямляется спина. В такой позе солдат напоминает статую мифического героя, со взором направленным на восток. Туда, откуда идет помощь.
-Сядьте рядом, мисс Молли,- говорит побитая временем фигура.- Смотрите в ту сторону. Смотрите в будущее.
Молли слушается. Садится по левую сторону от солдата, прижимается к плечу. Трупы, увечья, остаются там, справа. Перед глазами только каменная равнина, перетекающая в огромное солнце. На руках беззащитное существо, рядом, сильный мужчина.
Проходит около часа и солдат принимает лежачую позу. Молли ложится рядом на спину, глядя в небеса. Даша жмется к боку, словно маленький ребенок.
Никто не произносит слов. Молли уходит глубоко в сознание, извлекая бутоны мыслей. Бутоны распускаются цветными картинками «лучших моментов моей жизни». Даша не покидает мира грез, и солдат тоже погружается в небытие, на последующие четыре часа.
Молли не помнила подобного. За время похода стало обыденным видеть рядом безликую машину с лицом-забралом, все умеющую и всезнающую. Но сейчас рядом с Молли лежал тяжело больной человек, и это воспринималось как откровение.
Последний раз солдат спал так на базе, по человечески, без биоприсадок и прочей чудодейственной химии. Химия, которая дает ощущение сверх существа, но вместе с тем, чудовищно опустошает организм, стоит только прекратить использовать препараты. Простое правило: чем дольше сидишь на стимуляторах, тем хуже будет потом.
Спящему солдату казалось, что его нет, а есть набор отдельных фрагментов тела, сознания, ощущений. Тело, изъеденное червями: мышцы, кости, органы. Как страна после тотальной бомбардировки. Разобщенные клочки земли с перерезанными коммуникациями и разбитыми городами. Нога теряет знание о руке, почка о сердце, сигналы от мозга не доходят до половины адресатов, и ты не знаешь, есть ли у тебя желудок, как работают надпочечники и сколько легких участвует в доставке кислорода.
Тело отыгрывается за дни перегрузок и недосыпа, а иммунная система ужасается куда-то исчезнувшим антителам. Чем защищать организм от внезапного проникновения бактерии или вируса, когда искусственная среда изгнала всю естественную защиту?
Как выходить из состояния очень похожего на кому? Практически невозможно. В реабилитационном центре дают до тридцати шести часов и это без учета физических ранений и увечий, обильно покрывающих солдата. Сейчас солдат просыпает только четыре, об этом сообщает орущий в перепонке будильник. Главное, суметь открыть глаза, допустить к сознанию поток информации.
-Мистер солдат, мистер солдат, очнитесь. Эта машина, робот, совсем рядом,- слышится голос Молли Спрингс.
Открыть веки, впустить мир. Воля специалиста натренированная преодолевать любые преграды, сейчас как импульс-таран ломает поставленные мозгом блокировки. Инстинкт самосохранения пасует перед искусственно привитыми догмами.
Освободившиеся зрачки мгновенно сливаются с дисплеями. Изображение с камер обзора. В передней полусфере новый объект. Цилиндр, напоминающий консервную банку полутораметровой высоты и диаметра. В верхней части, два упакованных в кожух винта. Вся боковая поверхность усеяна приборами наблюдения, связи, анализа. Все, что может давать информацию. В нижней трети, цилиндр разделяется горизонтальной линией. Верхняя приборная часть отделяется от транспортировочной, где крепления под дополнительное оборудование, контейнеры и спаренный пулемет обороны. Нижняя треть цилиндра является автономной и может вращаться вокруг своей оси независимо от остального корпуса.
-Будите Дашу, мисс Спрингс,- произносят динамики.- Отправляемся.
На губах Молли улыбка. Жив:
-Да мистер солдат. Сейчас быстро приведем нашу девочку в чувство,- женщина склоняется над подругой. Несколько хлопков по щекам, дует в лицо.- Даша, очнись. Пора домой.
Робот останавливается в десяти шагах от солдата, зависает в метре над землей. О наличии винтов напоминает только жужжание. Никаких сдувающих с ног потоков воздуха. Все завихрения перенаправляются вверх.
Необходимо вставать. Солдат приподымается на локте и почти сразу срабатывает зуммер связи:
-Это дежурный паутин, Спасатель-1. Мы уже думали, вы, так сказать, вне игры.
-Я в норме дежурный паутины. Какие инструкции?
-Нужно заменить батареи питания на новые. Они в кожухах на нижней полусфере. Знакомы с процедурой? На ваших дроидах поддержки аналогичная система.
-Да дежурный паутины, с этим нет проблем.
-Хорошо, Спасатель-1. Сначала замените правую, потом левую. Старые батареи можете оставить. Ни к чему лишний вес. Также сбрасывайте контейнер с едой и медикаментами. У вас около часа на все. Лимит батарей почти без резерва. В нижней части можете видеть два ременных кресла. Достаточно удобные и безопасные, мы опробовали. Лететь долго, так что паек сохраняйте, а от остального груза освобождайтесь по максимуму. Ну, вроде все сказал, Спасатель-1. Есть вопросы?
-Нет, дежурный паутины.
-Тогда, действуйте.
Зуммер гаснет. По-пластунски солдат перемещается к роботу. Энергетические модули на дне. Легко открепляются, достаются. Также легко устанавливаются новые. Даже одной рукой, не более четырех минут работы.
Теперь, отцепить контейнер с провизией. Громоздкая тара, явно не подходящая для обратного пути. Солдат разбирает походный ранец. Изнутри отсоединяются два тканевых мешка, прочных и герметичных. Провиант распределяется поровну. Пищевые брикеты, тюбики со смесями. Первое, второе блюда, десерты. Один куриный суп-пюре, паштет и ореховая паста тут же съедаются женщинами.
-Вкуснотища. Теперь я готова лететь,- произносит Молли. Рука поглаживает довольно урчащий живот.- Мистер солдат, а как мы поместимся?
-Два места,- солдат раскладывает сиденья в походную форму.- Я и Даша летим первыми. Мисс Молли, ждете следующего рейса.
-А?- Молли замирает с открытым ртом. Медленно кивает.- Ага, ясно.
-Что он говорит, Молли?- Даша теребит подругу за рукав.- Ты не оставишь меня. Я больше никого не буду терять.
-Мисс Даша, пожалуйста, подойдите ко мне,- говорит покалеченный человек.- У нас мало времени.
-А Молли? Она тоже должна лететь.
-Она полетит, обязательно, но только не сейчас. Не спорьте, мисс Даша, это бессмысленно. Вы только отсрочиваете неизбежное,- фигура в броне протягивает руку.- Подойдите Даша, это приказ.
-Нет,- Даша отшатывается назад. Два шага от трещины.
-Осторожно,- кричит Молли.
-Вы не оставите ее, или я сброшусь,- еще шаг в сторону пропасти.- Вы уже убили К,Таэля и больше никого не будете убивать. Вы не убьете Молли.
-Даша, я прибуду через несколько дней. Ну, чего ты?- попытки воздействовать на подругу.
-Мисс Молли ничего не угрожает. У нее будет достаточно еды и всего необходимого,- убеждают динамики.
-Врете,- крик, сходящий на визг.- Он врет Молли. Я же знаю, я чувствую.
Молли Спрингс морщится. Зажимая уши ладонями, подбегает к солдату:
-Она не может, мистер солдат. Она думает, вы не вернетесь. Эмпаты чувствуют смерть близких людей. Даша не полетит без меня. Простите,- Молли изображает виноватую улыбку. В глазах понимание того единственного выхода, поэтому, чувство вины перед этим человеком, который столько страдал за их жизни, а теперь, наверное, умрет. Ведь эмпаты не ошибаются и, наверное, второго рейса не будет. Наверное Молли должна была остаться по каким-то раскладам, которые конечно не зависят от солдата, потому что он, самый лучший. Это все приказы. Кристаллик слезы тает на щеке.- Простите мистер солдат, мы такие дуры. Я попытаюсь уговорить Дашу остаться еще на пару дней. В конце концов, здесь не опасно, а вам нужна немедленная помощь…
Молли говорит что-то еще, но фигура в броне не слушает. Новые данные проникают в мозг, перестраивая логические цепочки. Даша не улетит без Молли Спрингс. Но, Даша не может быть оставлена, она – главный компонент. Вывод: рассматривать Дашу и Молли Спрингс, как единое целое. Цепочка замыкается. Выбор специалиста убирает очередную группу. Мысли завершаются словесной точкой:
-Вы летите первыми, вдвоем,- солдат отодвигается подальше от робота.- Вы можете не бояться Даша. Занимайте места, иначе не улетит никто. Молли помогите подруге. Быстрее, быстрее.
Начинается движение. Солдат помогает командами. Забрать мешки с провиантом. Усесться в кресла. Застегнуть ремни на туловище и ногах. Вроде бы все.
-Готовы?- спрашивает механический голос, как на старте.- Мисс Даша?
-Я, не знаю.
-Мисс Даша?
-Н, наверное.
-Мисс Спрингс.
Молли кивает. Нарастание тревоги. Вдруг настигает понимание, что все, сейчас расстанутся. А она уже начала считать солдата своим:
-А вы? Вы, прилетите? Робот сделает второй рейс, так?- сколько надежды в голосе.
-Да, конечно,- отвечает специалист. Фраза, которую должен сказать.
Сигнал аналитикам:
-Дежурный паутины? Можете отправлять машину обратно. Груз на борту.
-Понял вас. Спасатель-1. Начинаем движение.
-Конец связи.
Зуммер гаснет. Ценность в живом состоянии теперь нулевая. Отключаются внешние микрофоны. Команда для искусственного интеллекта брони: «Перевод информации. Вся. Адресат, по умолчанию».
Пакет отправляется за секунды, одновременно, порция яда поражает теперь ненужное тело. Солдат отключает дисплеи. Просто через стекло наблюдает за набирающим высоту роботом. Приходится задирать голову. Одна из человеческих фигурок машет рукой и отправляет воздушный поцелуй. Молли. Солдат машет в ответ. Бронированная перчатка разжимается и сжимается. Пока. Машина разворачивается и, набирая скорость, уходит вдаль.
Одинокая фигура, падает навзничь в облако пыли. Рука поднимает забрало, нарушая все инструкции по безопасности, но теперь это неважно. Солнце лезет в глаза, заставляя жмуриться. Ветер щекочет кожу, а пылинки забиваются в нос. Такие непривычные, позабытые человеческие ощущения. Улыбка касается губ и застывает. Солдат умирает человеком.
Дорога домой
© Copyright: Вадим Дроздов, 2012
Свидетельство о публикации №212020200894
Свидетельство о публикации №212020200894
Рецензии
Довольно таки здорово получилось, оценил как старый приверженец Старкрафта, как игры так и всего мира)) последние слова - "Солдат умирает человеком" отлично получились!))
Фридрих фон Рахимли 12.03.2014 21:42 • Заявить о нарушении
Фридрих фон Рахимли 12.03.2014 21:42 • Заявить о нарушении
На это произведение написаны 3 рецензии, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.