Автогол. мужские-женские истории

    Автогол.
(гол в свои ворота)


Человечество противоречиво. Каждый из нас сегодня может быть твердо уверены в одном, а завтра сменить свои убеждения на противоположные.
Причины могут быть разные, как и ситуации, но чаши этих весов работают безостановочно. Иначе с чего бы одной девушке в начале шестидесятых годов прошлого века, родившейся в интеллигентной семье и презирающей футбол идти на матч местных команд?
 Такая история могла произойти в любом городе России и болельщики времен Хрущевской оттепели, ничем не отличаются от нынешних.
Впрочем, давайте по порядку…
Студентка архитектурного факультета Люба была именно из интеллигентной семьи. Еще в далеком детстве ее бабушка презрительно рассматривала в окно стучащий костяшками домино двор и галдящих мальчишек, гоняющих за гаражами тряпичный мяч. Она ничего не говорила об этом внучке, да нужды и не было – ситуация прозрачна без слов и никакая идеология не сможет перечеркнуть происхождения-воспитания.
Казусы, конечно, бывали.  Однажды внучка спросила у бабушки еще до института, мол, хотела бы она снова стать молодой, но та ответила жестким:
- Сейчас нет!
- Почему? – искренне удивилась внучка.
- Да работать много пришлось бы при вашем Хрущеве-Сталине, - искренне отвечала та.
Позже, когда бабушки уже не было, Люба поняла из историй матери, почему ей так легко дались рисование, иностранные языки или музыкальные навыки.
- Теперь об этом можно говорить свободно, - улыбалась мама, - Хотя кричать не стоит…
Оказалось, бабушка была не больше – не меньше как дворянка из очень древнего рода.
- Страшная штука эта любовь, - беседовали как-то на вечерней кухне мама с дочкой, - Она ведь за революционера в свое время замуж вышла. Близкие в Европу сбежали, а она здесь осталась. Когда мы народились – переживала, мол,  что там за дети получились от папиной черни да её белой кости?  На тебя все не нарадовалась, мол, не пропадает род, да переживала еще, мол, за кого теперь в этой стране замуж пойдешь, когда кругом одни болельщики.
Итак, архитектурный и первый курс парней-девчонок галдящих как сороки в перерывах между парами. Строгие преподаватели, непростая программа и первая сессия. Весь этот причудливый поток подхватил бывших школьников и понес, окатывая острые углы родительского воспитания.
Как и во все времена, молодежь сбивалась стайками по интересам. Памятуя истории бабушки и мамы, Люба старалась быть, как все – не выделяться, но оказалось это не так уж и просто. То в студенческом спектакле, посвященном декабристам, лишь она   сможет исполнить на фортепьяно «Лунную сонату», то преподаватель английского рекомендует ее переводчиком в студенческую делегацию.
Сокурсницы шептались за спиной, сокурсники побаивались, а Люба никак не могла отделаться от неожиданного чувства к первому красавцу курса Юрию.
Прямо в пику бабушке сделавшей из нее заядлую театралку, парень оказался заядлым футбольным болельщиком. И неожиданно он тоже увлекся непреступной в своих убеждениях одаренной девушкой, оказывая ей знаки внимания. Однако ухаживание как-то не задавалось – Любе интересен был лишь театр, а ему футбол причем даже «нейтральная полоса» - кинематограф проблемы не решала, и разность интересов со временем превратилось в некое подобие соревнования – кто же сломается первым.
- Что там на ваших матчах? – сердилась Люба, - Рев-грохот?
- Театры! – парировал Юрий, - пережиток буржуазный!
Наконец ситуация разрешилась на одном студенческом сборище, где друг Юрия предложил им прекратить бесполезные споры и определиться жребием кто первый преступит запретную черту – театралка или болельщик.
Монету при всех бросали трижды, и ломать убеждения первой выпало Любе.
- Не переживай, - провожал ее домой Юрий, - следом-то мне с тобою в театр идти…
Люба ночь до матча почти не спала, и утро встретила с первыми лучами солнца.
День был выходной, и первая его половина промелькнула незаметно. Впрочем, не так уж, и девушка подготовилась к матчу основательно с присущей решительностью-упрямством – будто для похода в Большой театр.
Строгое платье с гипюровым белым воротничком. Туфли на высоком каблуке. Шляпка с вуалью и театральный бинокль.
- Куда собралась-то? – таращил глаза на такую красоту Юрий.
- Болеть, - отрезала Люба, - Ваши увлечения иначе не назовешь, так ты подашь мне руку?
По дороге до стадиона окружающие с удивлением рассматривали разноречивую пару оживленно болтающую на сиденье трамвая о чем-то своем.
Друзья болельщики таращились с трибун на яркое платье, шляпку и еле сдерживались от ехидных советов, помня футбольные баталии и крепость Юркиных кулаков.
- Садимся здесь, - постелил свой пиджак на лавочку парень.
- Рассказывай! – нацелилась на поле театральным биноклем Люба. – Что тут должно происходить.
Окружающие с интересом прислушивались.
- Зачем на трибунах флаги? – расспрашивала девушка, - Просто размахивать? А почему все свистят?
В это время на поле стройными колоннами выбежали играющие команды.
Свисток арбитра и первые удары по мячу.
Неожиданно действия цветастых фигурок на поле настолько захватило Любу, что она сдвинула на затылок шляпку вместе с мешающейся вуалькой.
Дальнейшее стало неожиданностью для всех, включая саму Любу
Как они свистят? – мостила она у себя во рту пальцы, выполняя инструкции соседа по трибуне и с недоумением «рассматривала» себя со стороны, - Почему наши все время упускают мяч? – нервничала Люба и в очередной раз сунув пальцы в рот, пронзительно свистнула, - Получилось Юрка! - радостно закричала она, и крутнула биноклем на ремешке заставляя окружающих болельщиков уворачиваться.
- Аккуратней, - попытался урезонить ее сосед со знаменем, но в этот момент команда за которую болел Юрий забила первый гол.
- А-а-а-а-а-а-а!!! – вскочил стадион.
- Фью-ю-ю-ю-ю! -  залихватски свистнула Люба. Она подпрыгнула, уже не замечая, как театральная шляпка валится в проход и катится вниз. Одним рывком девушка вырвала у соседа флаг. –Ура-а-а-а!!! – размахивала она им будто косой над головами, - Го-о-о-о-о-о-л!!!
- Люба, остановись, - пытался успокоить ее Юрий.
- Го-о-о-ол! – вопила та самозабвенно. - Ура-а-а-а!
Весь матч Люба не унималась. Наверняка, это её другая половинка принадлежащая дедушки революционеру нашла, наконец, свой выход из «казематов» бабушки дворянки. Она даже пыталась ринуться в драку с болельщиками из другой команды, воинственно размахивая театральным биноклем, и только Юрий с трудом ее от этого удержал.
В тот вечер они впервые поцеловались.
Казалось бы, история случайна и от случайных людей, но почему так приятно вспоминать  ту черно белую фотографию из альбома, где тоненькая девушка с растрепанной прической и странном для стадиона наряде, размахивает флагом…

Январь 2012 г. Туаспе.