Остров Больших Абрикосов. Глава 3

Наступил праздник Спелого Абрикоса. Пунцовый диск новорожденного солнца приподнялся над морем, и город – вычищенный, умытый – порозовел в его лучах. Окна домов, застекленные веранды и море засияли множеством бликов. Миллиарды сверкающих капель воды, подброшенные вверх многочисленными фонтанами, замирали в вышине и с шумом обреченно падали вниз. Старый город алел шалашами черепичных крыш. Полотнища флагов цвета спелого абрикоса трепетали на утреннем ветерке. Море со сна ворчало на прибрежные скалы.
Появились первые прохожие. На площади Одинокого Тополя возле трибуны прохаживались голуби и полицейские. Полицейские позевывали в белые перчатки и со скуки рассказывали анекдоты.
Площадь была оцеплена. Пройти через полицейские кордоны можно было только по специальному пропуску.
Джо и Мартин, не доходя до оцепления, вошли во двор. По крутой лестнице поднялись на чердак, вышли на крышу соседнего дома, через слуховое окно попали на чердак другого, по лестнице спустились вниз и вышли во двор, примыкающий  к площади Одинокого Тополя.
-  Ну, как? - с видом победителя спросил Джо. - Не узнал? В этом доме живет  дядя Нат.
-  ЗдОрово! Откуда ты знаешь этот проход?
-  Да я облазил здесь все вокруг.
Джо дернул висящую на шнуре ручку, и за дверью послушно отозвался корабельный колокол. Дверь открылась.
-  Как я рад вас видеть! – в унисон с умолкающим колоколом прорычал Нат. – А я уж начал сомневаться в том, что придете, потому что оцепление сегодня установили на час раньше.
С балкона была видна вся площадь. Нат принес два огромных бинокля и дал их ребятам, а сам стал наблюдать через длинную подзорную трубу.
Они видели, как на трибуну поднялись генерал Илио и министры. Их шумно приветствовали собравшиеся на площади. Генерал подождал и, когда  наступила тишина, бросил в толпу слова:
-  Господа! Праздник Спелого Абрикоса – это праздник зрелости. Каждый год согласно традиции наших предков мы собираемся за праздничным столом, чтобы отметить...
Десятки громкоговорителей разнесли его голос по площади. Десятки тысяч радиоприемников и телевизоров внесли его слова в каждый дом.
-  Сейчас мы вместе с вами только мечтаем об истинной демократии. Но не следует забывать, что чрезмерное употребление лекарства может приводить к тяжелым последствиям. Наша страна вскоре станет на столько демократической, на сколько это возможно. Надеюсь, что чувство меры и здравый смысл не позволят нам впасть в нежелательные крайности.
Следует отметить, господа, что каждый общественно-политический строй по-своему уродлив. Как сочетать свободу и порядок – проблема, которую мы должны решить вместе с вами.
Благодарю вас за внимание, господа.
Слова, произнесенные диктатором, удивили толпу. Она долго безмолвствовала и вдруг взорвалась криками ликования – они, как волны прибоя, понеслись по площади от края и до края, сталкиваясь, затихая и рождаясь вновь. 
Накануне праздника правительство разрешило народное шествие, но только с положительными лозунгами. Когда на площадь ступила колонна из предместий, толпа ахнула, увидев огромный плакат с надписью: “Да здравствует тиран!”
В передней раздался звон корабельного колокола.
- Кого это черт принес? - недовольно проворчал Нат. - Молочница была. С дворником уже выпивал. Почтальон в это время не приходит...
Он глубоко задумался, а колокол уже звучал как набат. В дверь стали колотить ногами. Нат неторопливо встал и подошел к двери.
-  Нахал, черт подери! - зарычал он, не открывая дверь. – Убирайся вон, пока я тебя не поколотил!
-  Откройте немедленно! - донеслось из-за двери. -  Полиция!
В квартиру ворвалось пятеро полицейских.
-  Руки вверх! К стене!
Быстро обыскали квартиру. Выбежали на балкон, схватили ребят и поставили их лицом к стене рядом с дядей. «Боже мой, - подумал Нат, - какое счастье, что  вчера ко мне не перешел жить Норс»!
-  Господин капитан, там подзорная труба, - разочарованно сказал один из полицейских.
- Не трогайте детей! – приходя в себя, заорал Нат. - Черт бы вас побрал! Придурки! Идиоты! Что вы ищете?
-  Оружие в доме есть? - спросил капитан.
-  Есть, конечно, - ответил Нат.
-  Какое? Где? Быстро!
-  Миномет. Калибр 86. В кладовке. Мины в шкафу, в нижнем ящике под бельем.
-  Очень хорошо... Опустите руки. Шутить изволите? Прелестно. А винтовка с оптическим прицелом?
-  Вы что – белены объе... - заорал Нат и вдруг на полуслове умолк. Его лицо преобразилось. Глаза, только что гневные, стали ласковыми.
-  Ой, не могу! - сказал он и захохотал. – Принять подзорную трубу за винтовку с оптическим прицелом?! Увижу полковника Ренада – скажу, чтоб наградил молодцов... Ха-ха-ха!
-  Ваши документы! - потребовал капитан.
Нат, продолжая смеяться, подошел к секретеру, извлек из маленького ящичка удостоверение и отдал капитану. Тот почему-то понюхал его.
- У вас хороший табак... Если не ошибаюсь, «Маленькие слабости»?
-  Вы не ошибаетесь... Желаете?
-  Не откажусь.
Нат снова подошел к секретеру и достал коробку с табаком.
-  Может быть, хотите отведать «Вердикт»?
-  Благодарю вас. Предпочитаю «Маленькие слабости».
-  «Вердикт» тоже не в моем вкусе. Держу для гостей.
Они набили трубки, и клубы дыма понесли приятный аромат хорошего трубочного табака.
-  Молодые люди, вы откуда? – благодушно спросил капитан, так и не открыв удостоверение.
-  С улицы Старых Акаций. Пришли в гости к дяде, - ответил Джо.
-  Давно здесь?
-  Полчаса, - одновременно сказали Мартин и Джо.
-  Дети, обманывать нехорошо. Площадь оцеплена с пяти утра. Проход по специальным пропускам. Ну, так что, маленькие  обманщики? Хорошо! Хотите пари?
-  Ну! - подтвердили Джо и Мартин.
- Если вы до полудня снова придете к дяде, с меня три билета в цирк и три порции мороженого. Сержант, - сказал капитан, - отвези мальцов на улицу Старых Акаций. Кстати, при вашем проигрыше с вас причитается три порции мороженого. Зайдете в полицейское управление. Спросите капитана Мерли или сержанта Блю. Запомните – я предпочитаю пломбир «Мечта». Если у вас возникнут затруднения с деньгами, я надеюсь, дядя вам  поможет. Не так ли?
-  За этим дело не станет, - пробурчал Нат.
-  Кстати, какое мороженое предпочитаете вы?
-  Мы согласны на «Мечту»!

Их высадили возле кладбища – в самой верхней части улицы Старых Акаций.
-  Не могу понять, - сказал Джо, усаживаясь на скамейку в тени кладбищенской ограды, - зачем нас нужно было отвозить так далеко. Что-то здесь не так...
Мартин несколько раз вскакивал, порываясь идти, но Джо удерживал его: он думал. Наконец, Джо встал, и они пошли. Время от времени он оглядывался. За ними никто не шел и ничего подозрительного он не находил.
За углом на них наткнулся очень высокий и сутулый парень. В одной руке он держал хозяйственную сумку, в другой – листик бумаги, который поднес к самому носу.
-  Эй, осторожней! - сказал Джо, -  Будь на моем месте столб, тебе бы здорово досталось.
-  Извините, - сказал парень и снова поднес бумажку вплотную к носу. -  Вы не знаете, где здесь дом госпожи Дюли?
-  Сроду здесь не было дома госпожи Дюли, - ответил Джо.
Он взял у парня бумажку и прочел: «Верхняя улица. Дом мадам Дюли».
-  Голова твоя садовая. Это же улица Морская. А Верхняя – возле площади Одинокого Тополя. И туда ты сейчас не попадешь: там оцепление.
-  А мне сказали –  здесь, - застенчиво пробормотал парень.
-  Ладно... Идем с нами! Считай, что тебе повезло. Меня зовут Джо. Он – Мартин.
-  Я – Жюль...
Жюль оказался неразговорчивым. Он плелся за ребятами, то спотыкаясь о неровности тротуара, то нагибаясь, чтобы завязать шнурки башмаков, то останавливаясь без всякой причины. Иногда его приходилось ждать.
Вновь оказавшись в дядином дворе, Джо и Мартин подробно рассказали Жюлю, как пройти на Верхнюю улицу, и он ушел.
-  Ура! - закричал Нат, увидев мальчиков. - Мы утерли им нос. Это дело нужно отметить самым шикарным образом.
Он набил трубку табаком, прикурил и, наслаждаясь, слушал рассказ  Мартина и Джо. Потом ушел колдовать на камбуз – так он называл кухню. Когда Нат разделывал клешню огромного краба, снова раздался удар колокола. Недовольный тем, что его отрывают в такой ответственный момент, он пошел открывать дверь. Вскоре ребята услышали его смех и очень знакомый голос:
-  Капитан Мерли просил передать три порции мороженого и три билета в цирк.
-  Заходите! Заходите, молодой человек, - пригласил Нат.
В комнату вошел полицейский.
-  И еще – капитан Мерли просил поздравить Джо и Мартина с  победой.
Глаза полицейского смеялись. И вдруг  Джо и Мартин вскочили.
-  Жюль?! - удивленно воскликнули они.
Куда девались близорукость и беспомощность сутулого парня! Перед ними стоял молодцеватый полицейский в отлично сидящем на нем мундире.
-  Как?! Вы знакомы? - удивился Нат.
-  Да, мы как-то случайно встретились на Морской. - Честь имею!
Жюль щелкнул каблуками и повернулся к выходу.
Нат, провожая его, уговаривал отведать крабов.
-  Жюль! - вдогонку крикнул Джо. - Передай капитану, что на  следующий праздник нам не надо присылать пропуск: в гости к дяде мы пойдем другим путем. И готовы заключить пари!
-  Это ты славно придумал, Джо! - ответил Жюль.
И они втроем громко засмеялись – так ржут молодые кони, радуясь жизни.
Мясо краба было сочным и мягким. И остальные блюда: салат из рыбы, запеченные свиные уши, плакия из мидий и угорь по-флотски – тоже были очень вкусными. Нат наливал себе старое вино, а мальчикам – сок. Их фужеры сталкивались, издавая чарующий звон. Когда Нат уходил на камбуз, ребята подливали немного вина в свои фужеры. Им казалось, что они взрослые и пьют в каюте вкусное вино, и свежий ветер наполняет паруса, и волны слегка раскачивают шхуну. Хозяин дома принес блюдо с горячим пахнущим пряностями рисом.
- Ризото по-пьемонтски, - с гордостью сказал он. - Оно мне напоминает детство.
Вскоре силы покинули Ната. Он объявил перерыв на один час, и сразу же из соседней комнаты послышался храп.
Демонстрация закончилась. На опустевшую площадь снова вернулись голуби. Они праздно прохаживались, горделиво выставив грудь. Иногда с тихим шелестом взлетали и, лениво пролетев несколько метров, опускались на мостовую.
В храпе дяди появились сбои. Наконец, он появился в дверях.
-  Дети, я долго спал?
Ребята посмотрели на часы.
-  Ровно час, - ответил Джо.
-  И ни минуты больше, - удовлетворенно подтвердил Нат.
Он очень гордился тем, что может спать столько, сколько наметил.
-  Чай? Кофе? Мороженое? - предложил он.
Уловив, что мальчики колеблются, сказал:
-  И чай. И кофе. И мороженое! Возражения?
Возражений не было.

Цирк был переполнен настолько, что, казалось, только арена и купол были свободными. Публика ждала начала, выражая свое нетерпение разрозненными хлопками ладоней и свистом. И вот шевельнулся малиновый занавес, и на арену вышел высокий мужчина в черном фраке и цилиндре.
-  Господа! - сказал он. - Я понимаю ваше нетерпение. Итак, мы начинаем!
Под звуки марша и бурные аплодисменты все участники представления вышли на арену. Парад длился недолго – артисты сделали несколько кругов и ушли, оставив на арене двух клоунов. Они еще не сказали ни одного слова – один лежал, выражая горестное недоумение, другой склонился, с сочувствием глядя на него, а зал уже смеялся и рукоплескал.
-  Петер, почему ты лежишь?
-  Не мешай – я думаю... Понимаешь – посадил десять ведер картошки, а собрал девять. Вот лежу и думаю: «куда девалось десятое ведро?!».
Смех превратился в долгий и радостный стон. По щекам Ната текли слезы. Представление продолжалось. Цирк сверкал и очаровывал красотой, тайной, фантазией, светом и музыкой. Зал то затихал, то неистово аплодировал. Громоподобный смех Ната умолкал последним, а однажды он забыл закончить смеяться, и его смех грохотал в тишине, вызвав восторг всего зала.
После цирка они зашли в полотняный павильон, стоявший в тени огромного платана.
-  Нат, - спросил хозяин, - как всегда? И молодым людям тоже?
Вскоре перед ними стояли три огромные запотевшие чаши с напитком, в котором плавали кубики льда, а со дна непрерывно поднимались пузырьки – они лопались во рту, аромат газа проникал в ноздри и пощипывал.
-  Хозяин – мой бывший матрос. К этому напитку я тоже приложил руку. В нем – добавки, о которых никто не знает. Хорош?!
Напиток, в самом деле, был необычным и очень вкусным.
Они расстались на площади Одинокого Тополя.

За праздничным ужином Мидили рассказал такую историю. Старик Фил, живущий в нижней части улицы, три дня тому назад заметил, что ночью кто-то побывал у него на огороде. Но самое смешное то, что раздели его огородное чучело – сняли с него куртку. И то же самое произошло у его соседей, но с их чучела сняли штаны. Вся улица хохотала. А через день старик обнаружил пропажу возле своего забора. Ясное дело – мальчишки пошутили. А сегодня – обхохочешься! – прибыла полиция со служебной собакой. Она взяла след и повела к берегу. На этом все и кончилось.
Норс побледнел.
-  Это из-за меня, - признался он и рассказал о куртке и штанах, снятых с чучел.
-  Вот вам и «ха-ха-ха»! – сказал Мидили и тяжело поднялся. – Ночью надо ждать непрошенных гостей.

Поздним вечером из дома Мидили вышли двое: немолодая женщина и мужчина неопределенного возраста в темных очках с небольшой бородкой и тонкими усиками. Она крепко держала его за руку. Он шел неуверенно, с высоко поднятой головой, как ходят все слепые, и ощупывал палочкой тротуар. Кроме мужчины, который шел за ними, на улице никого не было.  По мере приближения к центру в особенно людных местах, боясь потерять их из виду, он приближался к ним.  Женщина время от времени оглядывалась, словно чего-то опасалась.
На стенах домов и круглых тумбах для афиш и объявлений висели портреты  Норса. Удивляло то, что на улицах было много людей, похожих на арестантов: после сообщения о побеге стало модным ходить в полосатой одежде.
Они вышли на площадь Одинокого Тополя и в небольшом скверике присели отдохнуть. Женщина покинула своего спутника. Вскоре она вернулась и сказала:
-  У него никого нет. Он ждет.
Они вошли в парадное одного из домов на улице Магнолий. Дверь на площадке третьего этажа было приоткрыта – их ждали.
-  Ну, наконец-то, - сказал Нат, обнимая Норса.
-  Я пошла? – спросила женщина.
-  Боже мой, конечно, Кари. Мы так тебе благодарны!
Норс снял темные очки и молча поцеловал ей руку.
Мужчина, который шел все время за ними, стоял у парадного.
-  Ну, что? – спросил он.
-  Все в порядке, Мидили. Идем, мой дорогой.
 Ночью в дом Мидили постучали. Заспанные домочадцы молча наблюдали, как полицейские обошли все помещения, чердак, сарай, погреб, сарай, огород и сад.
Извинившись, они направились к соседям.