Даниил Хармс. Машкин убил Кошкина

Рано или поздно, но время танцора заканчивается - навсегда и страшно... Любой танцор раздражает - вне зависимости: мешает ему что-то или уже нет.... Ведь танец это что-то вакхическое, разжигающее маниакальную страсть внимающих танцу менад, отравленных идеей фикс очищающей жертвы: в клочья...
Крыловское, и уже не наивное, выросшее из инфантильных коротких штанишек - "...так пойди же попляши...", - уже приговор, вплетенный в басню, а значит идеологически покованный и одобренный, как прагматичная выжимка - бытовой и верный, непререкаемый афоризм из морального кодекса здравого смысла...
Танцор неприкаянный, вздор поющая певичка, площадной актер-пустомеля - суть,  никчемный гаер-скоморох и изгой: как мошка в сжигающее пламя - а ведь без пламени им никак: без зрителей они лишь пациенты-затворники желтого дома...
"...когда я слышу слово культура..." - это уже другой персонаж, но настолько же губительный для распоясавшегося танцора, отплясывающего спустя рукава: лишь бесполезно трудит ноги, да тешит взгляды, щекоча богемных отщепенцев, аппендицит....
"Лебединая песня" танцора - это прелюдия перед аутодафе и муравей-инквизитор уже тренирует заточенные жвалы и разминает свои членистоногие члены предваряя членовредительство....
Танцоры - они как малые дети: ведать не ведают, что творят....
Да убоится любой Кошкин неминуемого Машкина.