Мой любимый актер

                I
Актер – центральный образ Игры – Театра – Действия. Любимый актер – любим – потому что близок, любим – потому что талантлив. Первое утверждение касается именно человека. Второе – актера. Есть харизматичные актеры, заметные яркой индивидуальностью, выделяющиеся из всех на сцене. Это  касается и внешних и внутренних качеств. И если говорить о первом – то это качество человека. О втором -  заслуга актера. Вспоминая о том, что театр – единое целое – заметим, что в данном случае, первое лишено смысла без второго, а второе не всегда значимо без первого. Это всё те же – форма и содержание. Если идти от содержания к форме, то можно отметить, что внутренняя сила оказывает большое влияние на игру актера. И имена это сила выражается и проявляется во внешних признаках. Актер может переходить на крик, говорить громко, используя внешние атрибуты – такие, например, как резкие действия или не всегда оправданные движения, излишняя мимика, эмоциональные жесты – с целью привлечь к себе внимание, но зритель не заплачет, не прочувствует, не поверит. Актер неубедителен, и, вместо того, чтобы внушать и вселять уверенность в других, он сам сомневается. Не прочувствовав сам или не почувствовав на себе этот образ, актер пытается убедить нас в том, во что не поверил сам. Он обманывает нас – а, в первую очередь, себя. Здесь и наблюдается выпадение того элемента, без которого театр перестает быть единым целым, т.е  перестает отвечать изначальным свои целям и истинным задачам. Актер перестает быть элементом игры, нарушая те самые правила, которые установлены в ее рамках. Стоит отойти от правил – «никакой игры больше нет» - пишет Й.Хейзинга. Одним из правил игры, по Хейзинга, является честность. Автор отмечает, что актер просто притворяется, что играет, что не соответствует истинным понятиям об игре, игре Станиславского, и больше похоже на систему изображения, нежели перевоплощения. Душа актера может быть настолько сильна, что внутренняя сила не только выражается во внешней, где актер может говорить шепотом и его услышат – в широком смысле этого слова (т.е. – поймут), но и передается подсознательно и зрителя и актерам, что и создает энергетику спектакля – данного театрального пространства. Энергетика спектакля – одна из черт настоящего театра. Она – прямая связь с катарсисом – т.о. – с истинной задачей театра. Энергетика создает часть театральной атмосферы. Атмосфера наиболее легко воспринимается зрителем, если не осознано, то чувственно и на подсознательном уровне, играя очень большое значение. Видя спектакль, где такая энергетика исходит от каждого актера, мне хочется сказать, что это действительно талантливо. И, когда привыкаешь к прекрасному, это становится естественным. Недавно, смотря уже в четвертый раз один и тот же спектакль «Доходное место» Островского в своем любимом театре «Сфера», мне просто хотелось сказать: «Гениально!». Это единство, эта потрясающая сила, эта жизненность пробуждают в зрителе подобные чувства. И, в большей степени, такое состояние рождает энергетика. Есть много актеров, которых я могу назвать настоящими, в том числе, по их чувственной игре и созданию атмосферы. И те спектакли, о которых я буду говорить, создают такую атмосферу, в том числе, за счет энергетики и внутренней силы каждого актера, именно поэтому у меня ни один любимый актер. Мое внимание привлекают молодые актеры театра «Сфера», главным художественным руководителем которого является Екатерина Еланская. И на фоне всех актеров, я выделяю для себя того, кто наиболее мне близок, того, что поразил меня своей игрой и техникой перевоплощения.
                II
 Меня часто спрашивают, почему тебе нравится именно он. Я, конечно, не говорю про настоящую игру. Я отвечаю: «в нем есть, какой-то свет, искренность». Ему потрясающе точно удается передать какие – то чувства, ощущения, создать атмосферу, увлечь за собой, коснуться чего – то так, что все это переводится в плоскость переживаний, свойственных каждому человеку. Он ловко умеет найти то единственное, что задевает зрителя и при помощи этого погружает в атмосферу спектакля. Это актер  «Сферы» - Анатолий Смиранин. Будучи молодым актером, 28 лет, он исполняет совершенно разные роли. Однако, у него уже выработалось свое амплуа Во многих спектаклях – точнее во всех, где я его видела – он играет главные роли. Первый раз я увидела его в спектакле по Жану Аную «Приглашение в замок». Он один исполнял роль братьев близнецов, обладающих совершенно противоположными характерами. Первый (Фредерик) – вежливый, медленный, спокойный, рассеянный, доверчивый, романтичный, второй (Орас) – сдержанный, рассудчивый, жесткий, отдаленный от каких – либо чувств и душевных переживаний. Это проявлялась и внутренне и по внешним признакам, по мимике, жестам, манере говорить. У первого всегда был задумчивый вид, незаправленая рубашка, болтающиеся на носу очки, взъерошенные волосы, другой же всегда был собрат, опрятен, причесан. По первому впечатлению я была почти уверена, что братьев играют разные люди. Был момент, когда один уходит со сцены, а другой тут же появляется, причем в другой одежде – это было сыграно настолько естественно, что у меня даже не возникало мысли о том, что эти два персонажа играет один актер. Конечно, одновременно они ни разу не появлялись на сцене, но это не приковывало внимания. В антракте я купила программку – читаю: Фредерик и Орас – А. Смиранин. Я не поверила, но, когда в конце спектакля на поклон вышел только один актер, я была поражена технике его исполнения роли. Он, активный, светлый, эмоциональный, и, может быть, в силу этого – через эмоциональность и открытость – передающий нам всю истинность, глубину и силу образа. Роли, исполняемые этим актером, действительно, довольно сильные, например, Степан Разин в спектакле «Я пришел дать вам волю», Антуан де Сент Экзюпери в постановке «Исповедь розы» или обаятельный и искренний Дон Жуан. Спектаклем, который произвел на меня сильнейшее впечатление, стал спектакль «Я пришел дать вам волю» по Шукшину. Анатолий Смиранин играет Степана Разина. Как бы эпиграфом спектакля и одновременно лейтмотивом является песня В.Высоцкого «Я куплет допою» в исполнении Смиранина. Этим начинается первый и второй акты постановки. Наступает тот момент, когда вступает в роль определение «Актер и зритель – единое целое». Передается сила, энергетика и зритель погружается тут же в атмосферу спектакля и происходящих в нем событий. Степан Разин, который стоит до последнего за свои идеи, не смотря на то, что кто – то из товарищей его предает, идет до конца, он заражен своей идеей, даже, можно сказать, болен ей, не замечает ничего. Он молод, энергичен, умен и очень вспыльчив. Стенька Разин – натура непредсказуемая. Может говорить, обсуждать что – то спокойно, а потом – раз – чуть ли не воткнуть меч в своего ближайшего товарища. Именно эта сцена происходит еще в начале спектакля. Уже тут мы настолько погружаемся в атмосферу и поддаемся энергичности и увлеченности, даже некому азарту главного героя, что следим за каждым словом и жестом. Нас привлекает эмоциональность и убежденность Разина на пути к цели. Мы уже чувствуем себя не зрителями, а участниками его походов. Пытаемся всячески поддержать его, потому что он с первых минут спектакля нас просто заражает своим стремлением. Идет обсуждение того, как лучше поступить: отправиться ли по Волге или по Дону? Возникает спор. Вдруг резко Разин валит своего соперника по спору – его близкого друга и говорит: «ты спорить со мной будешь?». Тот отвечает: «Да, буду». Все происходит в долю секунды – Стенька тут же выхватывает меч и замахивается им на друга. Первый раз на глазах у некоторых зрителей появились слезы, я была уверена, что он всадил меч в своего товарища. В зале тишина. Сердце сжимается. С такой яростью и решимостью Смиранин негодует по поводу того, что с ним спорят. Вспыльчивость – одна из черт, которую актер подчеркивает в своем герое. Меч воткнут в пол – в непосредственной близости от лежащего актера. В зале слышны возгласы: «А так ведь можно и убить». Мощнейшая внутренняя сила, рождающая ярость, гнев, злость от того, что его героя не понимают. Это была настолько прочувствовано, что действительно стало частью актера. Ежили отвечать за внутреннее единство можно по атмосфере и чувственному восприятию, когда сердце просто замирает, то, что касается внешнего – все было полностью передано мимикой и жестами, которые, безусловно, являются отображением на сцене внутреннего образа актера. Лицо его было мокрым, уставшим, напряженным, но не унывающим, даже когда силы его были на исходе, он был готов идти, пусть даже один. Такого Разина увидел Анатолий Смиранин. Можно сказать, что образ был схвачен и прочувствован. Ощущалось попадание в образ. Не выпадал ни один элемент, было уникальное сочетание актера и атмосферы, что и рождает противоречие, на основе которого и строится конфликт. Зрителям передавалось напряжение, которое проявлял актер каждым своим словом, движением, нервным смехом, резкими жестами, напряженным и сосредоточенным выражением лица. Человек, которого не понимают, но он верит, что поймут. В его глазах – смысл его жизни. Напряжение, по Хейзинга, один из признаков игры. Именно напряжение рождает расслабление, создавая ощущение катарсиса, это энергетика спектакля, это атмосфера. Степан Разин – сдержанный, убежденный человек, не понимающий, почему девушка, которая его любит и мать плачут. Он успокаивает их, убеждая в том, что все будет хорошо. Он упрекает женщин в излишней эмоциональности и не понимает их. Однако, появляется момент, когда он сам плачет. Его друзья удивлены – надо наступать – а он просит оставить всех его в покое. Это момент, когда одного из них, Ивана, убивают. Идет бой, Степана там не было, приходит Лазарь и сообщает о смерти Ивана. Стенька Разин в порыве вспыльчивости и гнева набрасывается на того: «Почему ты его не защитил? Ты был там! Как ты мог такое допустить?» и бросается на Лазаря. Степан приказывает отомстить за смерть Ивана. И когда ему приносят тело умершего друга, идет отпевание, Ивана должны уже унести. Стенька в бессилии подходит к нему, в его лице простота, боль ,открытость… Все расходятся, на сцене только они вдвоем. «Вань! Вставай, пошли! Ну что ты лежишь!» - обращается к нему Разин. Никакого ответа. «Вань, ну вставай, мы должны идти», пытается его поднять – его останавливают «Степан, ты что с ума сошел? Он мертв» «Нет» - кричит Степан. «Я умру – он начинает плакать, по его выдержанному лицу льются слезы – пошли, я умру, Вань, ну Вань, ну не оставляй меня одного» - и плачет. Он словно пьян от боли. От в бессилии ложится на кровать и плачет. День к нему не подходит никто. Смиранин создает очередное противоречие в образе своего героя, создавая напряжение, от того, что ничего не получается, даже не смотря на смерть друга, он идет, идет вперед, его уже называют «сумасшедшим», призывают остановиться! Он – идет дальше. Это упорство, это целеустремленность не покидает его до самого конца. Один из его бывших товарищей – Фрол – приходит к нему на разговор и пытается отговорить от затеи. Разин называет его подневольным, как многих, которые хотят вкусно поесть и сладко поспать. Фрол соглашается с этим, но говорит, что уже ничего не изменишь. «Я изменю» - отвечает Стенька. Ему пытаются внушить, что нужно быть ближе к народу. Под конец спектакля он остается почти один. Его называют народным преступником, дают ему последнюю возможность высказаться. Разин отвечает: «Дай мне большой кусок бумаги, я напишу там три буквы и неси его государю Всея, Всея». Даже здесь он не отказывается от своих убеждений. Смиранин передает внутреннюю силу своего героя. Опускаются сети, в которые помещен Стенька Разин, что создает ощущение неизбежности и замкнутости. Перед казнью он видит Фрола – бывшего единомышленника – тот предает его, отказываюсь разбить цепи. Все эти события одни за другим убивают его внутренне – он готов к смерти – он не сопротивляется. Кажущиеся противоречия внешние и противоречия самого образа рождают конфликт. Напряжение достигает высшей точки, когда актер в этих цепях и сетях в красном свете, он остается один, он плохо понимает, что происходит, он обращаясь к зрителям, сдерживая слезы, сдерживая боль, с бессилием, но искренне и просто говорит: «Я просто хотел дать вам волю…». Именно здесь, мы как ни в какой другой части спектакля ощущаем всю боль и неспособность ничего изменить, мы чувствуем боль Стеньки Разина.
                III
Второй спектакль, где я видела Смиранина в главной роли, «Исповедь розы», созданного по «Воспоминаниям розы» Консуэллы де Сент Экзюпери. В спектакле использованы элементы из других произведений Экзюпери. Это история Консуэллы и Сент Экза. Он, романтик, человек, которому не живется спокойно на земле, у которого вызывают отвращение новомодная музыка, пустая трата времени, поклонницы его таланта, которые постоянно вьются вокруг него все время. Их жизнь была чередой мелких, но постоянных ссор. Он влюблялся, уходил, но возвращался, потому что не мог даже писать. Он постоянно держал ее рядом с собой, но не подпускал слишком близко, в тоже время – и не мог отпустить. Он, человек, думающий о смысле жизни, немного бесшабашный, невозможно искренний, открытый и светлый, видевший особый смысл жизни, красоту в звездах и другой жизни, искавший чего – то особенного. Он эмоционален. В Консуэлле он находит девушку, которую искал всю свою жизнь. Он видит в ней маму, дочь, сестру, подругу. Однако, ему и этого мало. И жаждет чего – то нового и необычного. Человек, вечно стремящийся куда – то, человек, находящий маленькие радости в простых вещах. Таким мы видим А. Смиранина в роли Сента Экзюпери. В какой – то момент он говорит Консуэло, что если бы она ушла, он бы шел за ней всю жизнь. Он сравнивает свой путь с пустыней, из которой не мог выбраться, а любовь к ней – с водой, без которой не может жить. Он рассказывает, как у самолета перестал работать двигатель, они остановились в пустыне, они шли, шли, шли. С собой был один апельсин и немного воды – чего могло хватить не более, чем на три дня. Вода закончилась, ему постоянно грезились миражи – миражи воды, но стоило ему подойти поближе – они таяли – и вокруг был один безжизненный песок. Сил не было – он заснул. Проснулся и еще день шел. Вдруг вдали он заметил следы верблюда и удаляющийся обоз – но сил не было догнать его. Он кричал – но его не услышали. Каждая обрывающаяся надежда – приближает нас к неизбежности. Создается ощущение того, что он действительно в этой пустыне, хотя мы знаем, что это его воспоминания. Он был вместе с пилотом, в какой – то момент Сент Экзюпери с легкостью сказал, видя грустное лицо пилота: «Умирать, так умирать». Пилот: «Так я же не про себя»… Экзюпери еще раз обвел глазами бесконечную пустыню и тут… В глазах появились слезы, что – то искреннее, детское, мальчишеское, наивное промелькнуло в его лице; в глазах читалась боль, горечь – любовь к жизни, которую он так явственно не ощущал раньше. Близость смерти. Он сумел передать , что чувствует человек, когда находится на грани жизни и смерти. У него было блаженное, отрешенное состояние. Искренность и боль – стали единым целым. Слезы в глазах и он говорит: «Я на секунду вспомнил всех тех, кто был мне дорог, всех тех, кто может меня когда – то любил». Потрясающее перевоплощение в контексте данной мизансцены было настолько сильным, что сложно сказать, что это не было вызвано душевным переживанием. Эта одна из тех сцен, которая создает уникальное напряжение и держит внимание зрителя. Внутренняя сила – сила через переживание – обеспечивающая единение, как внутреннее, так и внешнее создает энергетику спектакля. И мы видим таким Сента Экзюпери. Боль, рождается в долю секунды, где имеет место быть воспоминание, это боль – боль актера и боль зрителя, потому что в эту секунду он смотрит зрителям в глаза, и в эту секунду – актер и зритель единое целое – именно в эту секунду можно говорить о настоящем театре. Он продолжал рассказывать… Он проснулся и увидел человека, который протянул к нему руки. Он открыл глаза и увидел воду. Подбежал и прильнул к ней, как ребенок к матери, только бы не потерять! Сент Экзюпери неистово кричал «Вода, вода…», он не мог остановиться, он пил и кричал… Он словно задыхался, что – то переполняло его, слезы, подступившие к горлу, мешали ему говорить. Он зачерпнул руками воду – она сочилась у него сквозь пальцы. «Ты прекрасна» - повторял он. «Ты – жизнь». Кто бы ты ни был, человек, спасший меня, я тебя никогда не забуду, я не видел твоего лица, я никогда его не запомню, но, когда я выберусь из этой пустыни, я буду вечно благодарить тебя, я встречу людей, и в каждом из них я увижу и узнаю тебя. Взгляд Экзюпери был устремлен куда – то вдаль, он был очарован образом этого прекрасного человека, который его спас, он больше не мог вымолвить ни слова, только время от времени искренне  так, по – детски смеялся, как дети радуются солнцу, он пытался ощупать воду, говоря с ней: « у тебя нет ни вкуса, ни цвета, тебя нельзя потрогать, но этим ты и прекрасна». Он облил лицо водой и застыл в улыбке. И снова пил, встав на колени, прильнул к этой «жизни», не готовый с ней расстаться. Его жена Консуэлло говорила, что в тебе говорит Бог, ты обращаешься к нему, и Он открывает и доверяет тебе свои тайны. Так она сказала, когда он рассказал ей про маленького Моцарта, сравнив ее с распустившейся розой. Он рассказывал, как поляки возвращались к себе на родину, с ними ехали огромные эшелоны, его внимания привлекла семья: мама, папа и ребенок. Родители были грубы, мрачны, неразговорчивы, не улыбчивы, замкнуты в себе. Казалось, уже ничто их в этой жизни не интересовало. «А ведь когда – то они первый раз встретились, когда – то у них было первое свидание, когда – то он подарил ей первый раз цветы, сказал, какая она красивая, потом они поженились, у них родился ребенок, они были счастливы! Куда же все это делось? Неужели умерло?» Жизнь вытравила в них все, все живое, что могло радоваться и улыбаться. Он задает эти вопросы им, себе, Богу, всем!.. Они относятся ко всем. У актера слезы в глазах – он с нежностью и трепетом смотрит на малыша, который сидит напротив него. «Маленький Моцарт» - говорит Антуан. А ведь когда – то и его родители были такие. Сила, искренность, вложенные в эти слова. Эти, по сути, вечные вопросы он произносит так, что становится больно. Так, что каждый человек считает себя причастным к этому большому и прекрасному миру. Каждый переживает, потому что это касается и его. Мысли стали не только инструментом в руках актера, но и непосредственной и неотделимой его частью. Только через боль понимаются некоторые вещи. Он пропустил через себя эту боль. И все могли ощущать себя теми же, ехавшими в поезде пассажирами и смотревшими на маленького Моцарта. На сцену выходит малыш лет пяти, на которого он смотрит, и , с которым начинает разговаривать. И есть что – то общее между этим высоким большим человеком и искренним ничем не испорченным маленьким существом. Экзюпери сравнивает его с только что распустившийся розой и говорит, что в каждом из нас умер Моцарт. Боль не оставляет Сент Экза на протяжении всего спектакля. Он живет с ней, он пытается найти себя в этой жизни, он разочарован, но хочет принести пользу этому миру. Позже, когда начнется война, он будет настаивать, чтоб его призвали. И тогда, на фоне жутких событий он скажет, что мир потеряет много прекрасных замечательных людей, но это проблема временная, все вернется на круги своя, а вот «проблема духовного обнищания» не исчезнет, она останется, и будет поражать изнутри последующие поколения. В этом чувствовалась разочарованность, предававшая сильнейший смысл образу, боль, грусть за поколение, за людей, за этот мир. Его рассуждения о мире – являются криком души, так же, как и его книги. Порыв, боль, – которую он не смог заглушить внутри себя. Которую он хочет донести до нас, чтобы наши сердца чувствовали, а мысли не покидали наши головы. Он хочет быть полезен, когда произносит фразу о духовном обнищании – на момент все его тело напрягается, движение резкие и напряженные, жесты – открытые – он будто всю душу вкладывает лишь в одну эту фразу. А не этим ли и несгорающей ли болью в глазах он пытается нам сказать – а не в этом ли главный смысл? Что – то прерывается в нем, оживает и хочет бороться, сердце его будто сжимается от нестерпимой боли, не тут ли нам открывается истинный смысл его жизни? И не потому ли нам это кажется, что наши сердца тоже сжимаются? И ту же вспоминается фраза, что в каждом из нас умер Моцарт, что каждый человек – это роза, которую нужно беречь, холить и лелеять, направлять, следить за ней. «Только человек – с грустью говорит Сент Экз – растет без садовника и принадлежит самому себе» и потом его увлечет жизнь в свое русло, свое течение, и уже никто не подумает, что в них когда – то умер маленький Моцарт! Нет ли между этими высказываниями чего – то общего? Не попытка ли это понять жизнь? Что – то их связывает эмоционально, придавая образу глубокий смысл, создавая атмосферу, и живя в нашем сознании.
                IV
В спектакле Дон Хуан, где Анатолий Смиранин играет главную роль, т.е. Дон Жуана запомнилась мне больше всего одна сцена. Почему именно она? Подводя итог всему вышесказанному можно отметить. Что эмоциональность – фактор чувственного восприятия – одна из характерных черт игры Анатолия Смиранина. Он своей искренностью и открытостью может задеть в нас такие переживания, что мы как будто бы заново проживаем жизнь на протяжение спектакля. Он вселяет легкость и боль в наше сознание, радость и горечь, радость и печаль, потерю и счастье, все, что противоречит друг другу на протяжении всей жизни, но что неотъемлемо друг от друга и составляет единое целое. Театр – единое целое. Театр – это жизнь. Есть фраза – актер – это не профессия – это образ жизни. Он живет на сцене, действует. В Дон Хуане есть момент, когда Донна Анна, слушая его разговоры, засыпает. Он аккуратно перекладывает ее на диван. И говорит, «нет, я все – таки дорасскажу, если я уже начал». Эта легкость, эти шуточность и эта серьезность – создают очередное противоречие, накапливая в нас напряжение. «Я никогда не мог сказать никому всего этого вслух» - признается Дон Хуан, а Вам – смог». Как же, например, сказать человеку: я тебя люблю. Нет, это как – тоне так, фальшиво, не по – настоящему. «Как высокопарно актер кричит со сцены «Я люблю Вас!!», и это не похоже далеко на правду, так и мои слова кажутся ложью, неубедительны. «Я люблю тебя» - пытается сказать главный герой на разный манер. Он в беспомощности. Он поражен, понимает, что любит, а не может это выразить словами. Я также смешон – как неудачный актер, который врет и себе и публике – говорит Дон Хуан. С болью в глазах всплывает воспоминание. Он первый раз сказал, что любит. Воспоминание рождает боль в душе актера. Эти постоянные воспоминания и сравнения – задевают нас – и как можно передать это словами? Как это можно объяснить? Это можно только почувствовать. А как можно так прочувствовать образ, не переживая, не основываясь на жизненном опыте?   

                V

Игра – это жизнь. Это – не копирование, то не изображение, это перевоплощение. Игра – серьезность – говорит Й.Хейзинга. Именно такому понятию игры отвечает истинный театр, театр – как жизнь. Театр – сильное единство, сильное – ибо слабое не может быть единым, а, тем более, прекрасным, и, следовательно, разрушается, театр – единение души и разума, связующая нить, театр – жизнь, ибо, как находится в противоречии с сегодняшним временем, рождая чувство абсурда, так и неотвратимо дополняет его, жизнь – и смех и слезы – признаки настоящего театра, жизнь – противоречие, которое рождается между энергетикой и жизнью актера на сцене (по К.С.Станиславскому) и атмосферой и рамками в которые он попадает (место, действие, время – от которых зависим актер, являясь неизбежной их частью и выполняющий свою роль, т.е – играющий по определенным правилам – играющий в игру(Й.Хейзинга),где перестают действовать правила – заканчивается игра), театр – воля к жизни, ибо пробуждает эстетическое и подлинное в человеке, театр – катарсис (т.к.катарсис – наивысшая точка эстетического чувства, как определяет это свойство Аристотель в свое работе «Поэтика».),театр – открывающий человека перед самим собой, театр  - как таковой, театр, который я люблю.