Суперквесторы Паракосма

ПЁТР УПРЯМЦЕВ
СУПЕРКВЕСТОРЫ ПАРАКОСМА


КНИГА ПЕРВАЯ. ИГРА ПО ПРАВИЛАМ И БЕЗ



Глава Первая
ПРЕКРАСНЫЙ ЛЕТНИЙ ДЕНЬ

Да, да, да! Это был прекрасный летний день. Солнечный, но нежаркий. Небольшие пушистые облака на лазурном небе, лёгкий ветерок. От реки тянуло прохладой и спокойствием. Пахло чуть пожухшей травой и тиной. А ещё дымком от костра. Чудесный запах! Благодать, да и только!

Прекрасный день! Но, как говорит дядя Вова, отец моего лучшего друга Димки Скворчишина, все большие неприятности начинаются именно в такие прекрасные дни. Когда тебе не хочется ничего, кроме как наслаждаться бездельем, и ты совершенно не готов к каким бы то ни было катаклизмам.

– Ну, как у нас дела? – послышался сзади папин голос. – Рыбку будем жарить?

– Обязательно, – немного лениво, но с желанием показать свою готовность поучаствовать в этом деле, ответствовал я. (Кстати, зовут меня Игорь Светозаров, и мне почти четырнадцать лет).

– Тогда на, держи! – папа протянул мне связку из четырёх довольно крупных рыбин.

– Сам поймал? – поинтересовался я.

– Ну не то, чтобы сам... Но при моём деятельном участии... Мои советы всегда к месту!..

Да, это точно! Без папиных советов не может обойтись никто, кто хоть как-то связан с ним по делу или просто так. Он ведь у меня никто иной, как Ведущий Специалист Российского филиала Мегакорпорации «Паракосм». Мне кажется, кстати, что нет на свете человека, который бы не знал, или хотя бы краешком уха не слышал об этом «чуде современности». Ну, разве что аборигены Амазонии или Папуа Новой Гвинеи, которые до сих пор живут в своём каменном веке, и все эти достижения прогресса спокойно проходят мимо них.

Паракосм. В переводе с греческого «параллельный мир». И действительно ведь параллельный. Живёт и развивается по своим законам. Вот, скажем, в этом, реальном мире ты хилый, тщедушный очкарик, а там – ну просто Супергерой, который борется со злом в разных обличьях, помогает попавшим в беду «простым людям», и, в конце концов, спасает мир. Правда, этих Супергероев в последнее время развелось...

– Ну ты рыбку-то хотя бы почисти! Хватит уж нирванить... – папа подсел к костру и протянул к нему свои мокрые и, видимо, озябшие руки.

 – Угу, – согласно кивнул я, – сейчас. Одну минуточку...

Конечно, мне совершенно не хотелось отрываться от приятного ничегонеделания, но потихоньку нарастающее чувство голода уже давало о себе знать.

– Кто не работает, тот не ест! – пафосно изрёк я, поднимаясь с насиженного места.

– Истину глаголешь, сын мой! – в том же духе отозвался папа. – Вот ножик, смотри – не порежься.

– Да уж постараюсь...

Я спустился к реке и принялся за дело. Сверху послышались голоса – подошли дядя Вова и Димка. Они о чём-то негромко говорили и смеялись. Возможно, обсуждали прошедшую рыбалку. В отличие от моего папы – рыбака-теоретика – эти двое были рыбаки взаправдашние. Димка частенько к месту и не к месту начинал рассказывать, когда какую наживку он использовал, как он мастерски умеет подсекать, и, особенно, какая невероятно огромная рыбина попалась ему в последний раз. Жаль только, что фотоаппарата в этот раз у него не оказалось...

Дядя Вова тоже работает в «Паракосме». Он там главный «лётчик-испытатель». Испытывает в основном нововключённые в сеть игры, но чаще – терпение начальства. Начальство-то оно всегда хочет, чтобы было побыстрее, а дядя Вова говорит, что «паракосмическое дело суеты не любит». Обстоятельный в этом деле человек.

Мы с Димкой, кстати, тоже не последние люди в «Паракосме». Мы – квесторы. Игроки, то есть. Играем хотя второй год, но уже почти профессионально. Вот, например, на закончившемся буквально два дня назад турнире я в личном зачёте вошёл в десятку лучших. (Можно было бы сказать даже в девятку, но моя природная скромность мне это не позволяет.) Димка занял даже аж седьмое место, но тут, надо сказать, ему просто повезло – вовремя сориентировался, и умело воспользовался подвернувшимися бонусами. Конечно, такие результаты не позволили нам пройти в следующий тур – этой чести удостаиваются только шестеро лучших, – но следует учесть, что в турнире принимали участие более восьмидесяти квесторов из всех районов нашей необъятной страны.

– Игорёк! – о, это уже мне. – Как там наша рыба?..

Это мама подошла. Она у нас ответственная за жарку рыбы.

– Двадцать пять процентов выполнено! – крикнул в ответ я.

– Давай поживее! Народ уже от голода зубами скрипит!..

Мама, в отличие от всех остальных членов нашей семьи, включая мою восьмилетнюю сестрёнку Алю-Алевтину, никакого отношения к «Паракосму» не имеет. Чурается его как прокажённого. Ну, может, не совсем так, но что-то близкое. Она вообще не в ладах с любой техникой. Видимо не любит её, а та, соответственно, платит той же монетой – то и дело выходит из строя. Но зато моя мама очень обаятельный и доброжелательный человек. Очень смешливая – смеётся над каждой сказанной при ней шутке, – да и сама умеет хорошо пошутить. А ещё у неё есть «хобби» - вкусно покушать, а потом активно сгонять лишний вес. Она часто повторяет слова персонажа Александра Калягина из старого советского фильма «Раба любви»: «Есть хочется, худеть хочется... Всё хочется!..»

– Игорё-ок! Долго ещё?..

Ещё одна черта маминого характера – сама шустрая и хочет того же от других. Утверждает, что не понимает, как можно целых пятнадцать минут сидеть на одном месте и ничего не делать! Папа поначалу боролся с этим, доказывал, что именно так ему удобнее всего работать, поскольку он работает, в основном, головой, но потом понял, что это бесполезно и просто перестал обращать внимание. К счастью для него у мамы хорошая переключаемость, и она не имеет дурной привычки «долбить одно и то же».

– Игорёк!..

– Семьдесят пять процентов выполнено! – громко отчеканил я. – Подождите ещё три минуты тридцать пять секунд!

Конечно, я не мог гарантировать, что почищу последнюю рыбину за указанный промежуток времени, но в данном случае важна определённость. Мама должна быть уверена, что процесс движется, а, главное, приближается к концу.

Я ополоснул руки, дабы избавиться от налипшей на них чешуи, собрал в ведро почищенную рыбу и стал подниматься к костру.

– Ну, наконец-то! Давай быстрее! – мама ловко выхватила из моих рук ведёрко и начала шустро резать рыбу на небольшие кусочки. А на костре уже тем временем появилась широкая сковорода. Ещё секунд через пятнадцать-двадцать над рекой поплыл дурманящий запах жарящейся рыбы...

***

Минут через двадцать, основательно насытив себя прекрасным обедом, я достал свою «компьюшку» (это такой миникомпьютер), чтобы узнать последние новости – что там, в мире, происходит. Естественно, в первую очередь меня интересовала информация о нашем любимом «Паракосме»: какие новые мипы появились, какие турниры будут проводиться в ближайшем будущем, ну и вообще: что говорят, что пишут... Вот интересное слово «мип». Кто-то утверждает, что это – искажённое английское «map», что означает «географическая карта». Кто-то, наоборот, с пеной у рта доказывает, что слово это – русское, сокращение от «Местность и Правила». Не знаю, кто прав, да это и не существенно. Но слово за недолгий период своего существования успело обрасти как русскими, так и английскими суффиксами. С одной стороны – «мипник», специалист по разработке мипов; с другой – «миппер», испытатель-контролёр-наладчик Или, как ещё говорит всё тот же дядя Вова, «специалист по ловле блох». Он сам начинал когда-то этим самым «миппером», года три искал чужие ошибки и «тыкал в них носом» разработчиков. Потом пошёл на повышение – стал испытывать мипы, подготовленные для включения в сеть, на предмет их «игровой и идеологической совместимости». Игровая совместимость – это когда ты точно знаешь, что, пройдя очередной мип, попадёшь в следующий (хотя и не всегда знаешь, в какой), а не зависнешь в игре, потому что «портал, видите ли, почему-то не открылся!» По этому поводу дядя Вова говорит так: «Друг мой, случайно в этом мире ниоткуда не выйдешь и никуда не войдёшь! Если будешь хорошо работать, у тебя будет выбор – пойти туда или сюда. Будешь плохо работать – у тебя будет только один выход. Безвыходных же ситуаций у нас не бывает, просто не может быть!» А по поводу «идеологической совместимости» дядя Вова высказался, помню, вполне определённо и жёстко: «Терпеть не могу «тупые стрелялки». Когда ты с бессмысленными глазами «убиваешь» даже самых злобных, отвратительных и уродливых монстров, то сам в скором времени становишься таким же монстром...»

О, это интересно! На одном из форумов, посвящённых Паракосму, некий субъект под номеном «Дэспэрадо» распинался на тему «Есть ли будущее у «Паракосма», если там заправляют всякие недоумки». Я не выдержал и спросил его, чего «недоумистого» с ним приключилось. Он не замедлил ответить в том духе, что «таланты в нашей стране, как раньше не ценили, так и сейчас не ценят!» Обидел, видно, кто-то его... Потом слово взяла симпатичная девочка примерно моего возраста, может чуть постарше. Она назвалась Полиной – не знаю, настоящее ли это имя или сетевой номен, под которым она зарегистрировалась на этом форуме. Эта Полина с горячностью возмущалась установившейся практике не пускать квесторов-девочек в так называемые «особые зоны». Мол, это может травмировать неустойчивую подростковую психику! А мальчишкам – можно! У них психика, видимо, устойчивая-преустойчивая!.. Я невольно заулыбался: мне по-человечески было понятно её возмущение, но в данном вопросе я был целиком на стороне организаторов – в некоторые мипы девочек ну просто нельзя пускать! Мужская это работа! Нас, мальчиков, кстати, тоже с таким тягучим скрипом пускают, да и то не во все! В некоторые мы просто по возрасту не попадаем, в другие – по «компетенции». То есть наших знаний и умений пока не хватает.

Какой-то парнишка лет семнадцати (лица его я не смог разглядеть, поскольку возникли помехи) начал рассказывать, какую «классную» игру он изобрёл, надо только её сделать. Но вот незадача – в «Паракосме» ему сказали, что его игра вряд ли кому-то понравится – больно уж сложная и, вообще, какая-то не такая. «Как вы можете судить о ней, – спросил он, – ведь вы же в неё не играли?» А ему ответили: «Вы полагаете, что мы тут зря штаны протираем? Думаете, что здесь никто ни в чём не разбирается? Принесите нам то, что точно будет иметь успех, и мы с радостью у Вас это возьмём!..» «Дэспэрадо» спросил этого парня, рассказал ли тот «тем ребятам» главную идею своей игры. Парень ответил, конечно, да – иначе как можно было бы понять, что его игра хороша... «Поздравляю! – подытожил это выступление «Дэспэрадо». – Ты «попал»! Игру твою сделают и запустят, только тебе от этого ничего не будет! А что делать – времена у нас такие! И нравы! О тэмпора, о морэс!..»

От «окна в мир» меня оторвала весёленькая музычка некогда популярной песенки «Мой любимый начальник». Папе звонили с работы. Через полтора куплета мамин голос официальным тоном  произнёс:

– Леонид Викторович! Вас к телефону! Сергей Никанорович!

Папа лениво отреагировал:

– Милочка, включи, пожалуйста, громкую связь! У меня от коллег секретов нету...

– Сию секундочку! – деловито произнёс мамин голос.

Надо сказать, что маме очень не нравилось, что у папы в телефоне в качестве секретаря использовался её голос, несколько раз она просила, можно даже сказать, требовала, заменить голос на другой, «нейтральный». На что папа её всякий раз отвечал, что он её очень любит и не представляет, чтобы у него «телефонным секретарём» работал какой-то «другой», чужой голос. Вот и в этот раз мама что-то буркнула про необходимость замены, а папа что-то промямлил про «категорическую невозможность реализации данного предложения». Закончилось это всё громким возгласом Альки: «Папа, а возьми меня в секретари! Я буду хорошей секретаршей!..» Что ответил папа на столь деловое предложение, я не расслышал, поскольку раздался громкий, немного трубный «глас начальника» Сергея Никаноровича:

– Леонид Викторович! Я очень уважаю Вашу демократичность, но разговор у нас строго конфиденциальный! Поэтому, будьте любезны, оторвите свои телеса от того, к чему они прилеплены, и возьмите трубку в руки!..

Послышался тяжёлый папин вздох... Потом кряхтение, сопение... Наконец, папа выразился человеческими словами:

– Да я слушаю!..

Почти всё время разговора он говорил только «да» и «понимаю». И только в конце высказался более определённо: «Да, еду. Буду через час».

Мне было, конечно, безумно интересно, о чём был этот «строго конфиденциальный» разговор. Ведь он явно касался моего любимого увлечения – Паракосма. И у меня было какое-то чувство, что у них там появились какие-то проблемы. А, ну да! Прекрасный летний день!

– Вот что, милая, – негромко произнёс папа, адресуясь, видимо, к маме, – мне надо ехать... У шефа любимая собака заболела, хочет со мной повидаться – может, блохи закусали, может ещё что...

Ну, точно! У них проблемы! Только ведь глупый не догадается в данной ситуации, что речь идёт о Паракосме!

– Игорь! – крикнул мне папа. – Мне надо в город. Вас с Димой подбросить? У вас какие-нибудь дела на сегодня запланированы?

– Да, – ответил я, сворачивая свою технику, – у нас сегодня в шестнадцать ноль-ноль тренировка назначена. К командному турниру готовимся... Может, нас дядя Вова попозже отвезёт?

– Боюсь, дяде Вове тоже надо срочно убыть в город. А мама у нас, как ты знаешь, машину водить не очень-то любит, вернее, не очень-то умеет...

– А почему мы не взяли сегодня тётю Наташу? – задал я совершенно глупый в данной ситуации вопрос. Тётя Наташа – это жена дяди Вовы и мама Димки. Она – очень деловой человек и вечно занята. Хотя, я знаю, любит и на лошади поскакать, и из пистолета в тире пострелять... А машину водит – так только в кино показывают: быстро, но очень аккуратно. Лавирует в потоке, как змея меж былинок, – сколько лет ездит, но ни разу никого не задела, не царапнула!

– Об этом ты лучше дядю Вову спроси. В общем, решайте: или едете сейчас с нами, или я вечером за вами заеду...

– Давай лучше вечером! – чуть плаксиво выкрикнула Аля, но её мнение не имело первостепенного значения.

– Что ж, – сказал я со вздохом, – думаю, придётся ехать сейчас. Тренировка у нас командная... Нехорошо людей подводить!..

– Отлично! – воскликнул папа. – Тогда дружно собираем вещи и грузимся по машинам!

А ведь такой прекрасный летний день!.. Был...

***

По дороге в город (я ехал вместе с Димкой в их машине), дядя Вова вдруг принялся рассказывать, как к ним в офис пришёл один молодой парень и стал показывать новую игру, которую он придумал. Идея была замечательной, но вот предложение по воплощению её, по мнению дяди Вовы, было не то что никудышным, как предположил Димка, а труднореализуемым. Точнее, совсем нереализуемым. Дядя Вова попытался объяснить это парню, но тот почему-то сильно обиделся и ушёл, даже не попрощавшись.

– Ну и как прикажете разговаривать с современной молодёжью? – подвёл итог он своему повествованию.

– Доверительно, – сказал Димка.

– Согласен, – кивнул головой дядя Вова.

– Доброжелательно, – продолжил Димка.

– И это не вызывает возражений...

– Душевно... – Димка явно недавно смотрел в словарь в районе буквы «Д».

Дядя Вова хмыкнул:

– Ну мы же не родственники, не друзья... Парень пришёл с деловым предложением, а мы пытались в меру своих возможностей его рассмотреть. Я ещё раз повторяю: идея у него была замечательной, но её ведь надо ещё реализовать, а путей к этому я лично не вижу...

– А может быть это потому, что Вы, дядя Вова, человек не творческий, – наконец, решился вступить в диалог я. – То есть я хотел сказать, что Вы, может быть, хороший критик. Вы отлично видите ошибки и недостатки чего-нибудь, а вот как их исправить, Вам трудно придумать. Не Ваше это дело...

Несколько секунд дядя Вова рулил молча, видимо, обдумывая мои слова. Потом сказал:

– Наверное, ты прав. Я, видно, слишком сильно в нашем разговоре с ним упирал на имеющиеся нестыковки, и он решил, что с ним не хотят здесь разговаривать по существу, и ушёл обиженный... Надобно бы его найти и объяснить, что к чему. А то боюсь, пойдёт он в какую-нибудь другую контору, там идейку у него возьмут, а самому ручкой помашут...

– Знаете, – сказал я, – ему Дэспэрадо на сегодняшнем форуме почти то же самое высказал...

– А кто такой Дэспэрадо? – спросил дядя Вова.

– А это парень такой молодой, он там тоже на форуме выступал. Говорил что-то вроде, что он хотел к Вам в «Паракосм» на работу устроиться, а его не взяли. А он талант!..

– Да, да, да... – закивал головой дядя Вова. – Помню такое... Но это уже давняя история – полгода, наверное, уже прошло... Действительно, талантливый был парень!

– Так что ж вы его не взяли? – немного резковато спросил я.

– Так ведь он что хотел? Он хотел, чтоб его сразу взяли начальником отдела, вернее даже, целой службы! И это без высшего образования! В общем, парень талантливый и весьма нахальный!..

– Па-ап! – подал голос Димка. – А что значит «Дэспэрадо»?

– Ну это по-испански...Переводится, по-моему, как «отчаянный» или «отчаявшийся»... Или «безнадёжный»... Что-то такое, в общем... Да, кстати, как того парня, с игрой, зовут, говоришь? – дядя Вова бросил на меня через зеркало мимолётный взгляд.

– Я не знаю... Не запомнил... Но можно, наверное, выйти на этот форум и спросить, кто там новую игру придумал, а ему отказали.

– Игорёк, друг, займись этим, пожалуйста! А то я себя, действительно, несколько неловко чувствую...

– Хорошо. Могу это сделать прямо сейчас...

Я достал свою «компьюшку» и вышел на форум. Но, к сожалению, ни того парня, ни Дэспэрадо, ни даже Полины там в данный момент не было. А те, кто присутствовал, ничего вразумительного в ответ на поставленный нами вопрос сказать не могли.

– Жаль... – произнёс  со вздохом дядя Вова. – А мне даже досадно, что так получилось. Игорёк, ты оставь там этот вопрос. Или он сам, или кто другой потом подойдут и ответят...

– Уже сделано! – доложил я, а потом вдруг, неожиданно для самого себя, негромко произнёс:

– Полина...

– Что? Что ты сказал, я не понял? – спросил дядя Вова, не отводя взгляда от набегающей дороги.

– Он сказал «Полина», – выдал меня «с потрохами» Димка. – Это, наверное, его новая любовь!..

Я почувствовал, как начинают гореть мои щёки и уши.

– Девочка... – понял дядя Вова. – Что ж, девочки – дело хорошее! Желаю успеха!..

Тут я немного вспылил:

– Да не девочка это вовсе! То есть девочка, но я к ней никакого отношения не имею! Она квестор, была на том самом форуме, выступала как раз перед этим вашим Парнем-с-Игрой. Я и подумал, раз она квестор, её легко можно найти и спросить, что она знает об этом парне! На форуме она зарегистрировалась под именем «Полина», наверняка и квестует под ним! Посмотрите списки!..

Ф-фу-ух! Кажется, выкрутился...

– Да, хорошая идея! – поддержал меня дядя Вова. – Так и сделаем.

Пару секунд спустя добавил:

– А девочки всё равно дело хорошее! – и хитро-хитро так посмотрел на меня...

***

До начала тренировки оставалось ещё больше часа, и мы с Димкой пошли побродить по окрестностям. Купили себе по мороженому «Драже Сюрприз» и, как обычно, стали проверять свои «ясновидческие» способности. Каждый из нас по очереди отламывал от «грозди» белый шарик из пломбира, внимательно смотрел на него «магическим взглядом» и называл начинку: клубника, апельсин, эвкалипт и так далее. Поскольку всего разновидностей начинок было более двадцати, вероятность точного попадания была практически ничтожной. На моей памяти только один случай, когда Димка угадал два раза, у меня же и того не было. Шариков в «грозди» было пятнадцать, так что угадать даже два раза было «весьма проблематично». Но, тем не менее, мы начали соревнование.

Димка отломил шарик, посмотрел его на свет и уверенно изрёк:

– Малина!

Откусил и застыл с изумлённо-радостным лицом.

– Точно!

Я с недоверием покосился на него, но вслух подвергать сомнению его утверждение не стал.

Теперь была моя очередь. Я взял шарик пальцами, ощутил сразу его ледяной холод (шарики были покрыты тонкой съедобной плёнкой, поэтому можно было не бояться испачкать руки).

– Киви! – с некоторой ноткой сомнения сказал я.

Откусил.

– Явно не киви, – сказал с улыбкой Димка, увидев, что начинка жёлтого цвета. – Наверное, ананас.

– Как ни странно, ты прав, – согласился я, немного досадуя, что мне не удалось вот так – с первого раза – угадать.

Димка отломил второй шарик:

– Манго!

Откусил. И тут же с сияющей физиономией воскликнул:

– Ура! Я опять прав!

Червь сомнения зашевелился во мне:

– Ну-ка, дай сюда! Проверю!..

Димка проворно заглотил оставшиеся полшарика и развёл руками:

– Извини, я уже съел. Нечаянно...

– Тогда не считается! – сурово заметил я.

Димка пожал плечами: не считается, так не считается – что уж тут поделать!

Я внимательно посмотрел... Нет, я очень внимательно посмотрел на свой второй шарик и, стараясь сделать голос как можно твёрже (как будто от этого может зависеть результат!), изрёк:

– Вот это точно киви!

Увы! И это было не киви, а банальный шоколад.

Димка взялся за третий шарик. Закрыл глаза. Пробормотал что-то вроде «Шарик пломбира, открой свои тайны!». Открыл глаза. Выдохнул:

– Тархун!

Откусил. И с неприлично-восторженной рожей повернулся ко мне:

– На, попробуй! Фома Неверующий...

Я попробовал. Действительно, тархун...

– Три – ноль в мою пользу! – объявил Димка на всю улицу.

– Два! – поправил я его. – Предыдущий раз не считается!

– Ладно, ладно! – замахал он руками. – Ты-то сам хоть раз сегодня угадай!

Но – увы! Больше нам – ни тому, ни другому – «провидеть в точности» сегодня не удалось! Димкин «магический глаз», видимо, к этому моменту уже закрылся, а мой, наверное, вообще не открывался.

– А всё-таки, – сказал Димка несколько минут спустя, – я сегодня новый рекорд установил! Три раза угадал!..

– Нет, не установил! Во второй раз, да и в первый тоже, ты не дал проверить, а поэтому не засчитывается!

Димка насупился. Минуту шёл молча, потом пробурчал:

– Значит, ты мне не веришь? А ещё собираешься со мной в Паракосм в одной команде...

– Что значит «не верю»? – слегка обиделся я на подобное обобщение. – Ты не дал мне проверить, а правила есть правила!

– И кто это такое правило установил? – ехидно поинтересовался Димка.

А ведь и верно. С Димкой-то мы это правило в игру не включали! Это я с Алькой такое правило ввёл, поскольку она очень мухлевать любит...

– Прости, дружище! – сказал я, найдя в себе силы признать свою неправоту. – В нашей игре такого правила действительно не было... Но с этого момента будет! И попробуй только схитрить!..

Димка сразу расцвёл:

– Я честно-честно не обманываю! Просто нюх у меня получше твоего! В начале я очень хорошо запахи чувствую, а потом он у меня ухудшается... Из-за мороженого, наверное.

– Ладно, мир, – «постановил» я. – И, по-моему, нам надо уже идти обратно, минут пятнадцать осталось...

Мы быстрым шагом дошли до Главного Входа в «Паракосм», где столкнулись с Толиком Земсковым и Женькой Бурановым – ещё двумя членами нашей команды. В нашей «доблестной пятёрке» не хватало теперь только капитана – Славы Почаева. Он был всего на год нас старше, но по части «квесторства» ему равных не было и среди пятнадцатилеток. Мастер! Настоящий Суперквестор! Он с нетерпением ждал, когда ему «стукнет» пятнадцать, и для него откроются мипы класса «В». В «С» он уже явно пересидел – те мипы, на которые обычный квестор затрачивал по часу-полтора, Слава проходил от силы за тридцать-сорок минут. Монстры всякие, только завидев его издали, сразу падали наземь и лапки на груди складывали... Да что там говорить – рейтинг у него был двадцать пять тысяч! Больше, чем у нас с Димкой вместе взятых! И, как можно теперь догадаться, именно он занял первую строчку на завершившемся недавно личном турнире (том самом, где я был девятым, а Димка седьмым). Естественно, мы все считали, что с капитаном нам просто «суперски» повезло, и что с ним мы горы свернём на надвигающемся командном турнире!

– Славка, наверное, уже в холле, – вальяжно сказал Толик, главный мозг нашей команды (шестое место в личном зачёте, рейтинг – тринадцать с половиной тысяч). – Что ему на жаре-то стоять!..

Мы послушно согласились и вошли в здание. В холле Славы тоже не было, но мы особенно не беспокоились – до начала тренировки было ещё минут пятнадцать – придёт ещё.

Мы зарегистрировали своё присутствие на территории «Паракосма» и пошли переодеваться. Тут надо сказать, что новые модели костюмов для параквеста охватывали практически всё тело, и, разумеется, для лучшего контакта и цельности ощущений надевать его было желательно практически на голое тело. И, естественно, поскольку раздевалка нам была выделена только одна, никаких девчонок в нашей команде быть не могло. Хотя лично я был бы не против поиграть в одной команде с кем-нибудь из них (например, с Полиной...). Но Толик и особенно Димка и слышать ничего не хотели о возможном создании смешанной команды. А ведь это, на мой взгляд, было бы полезно. Ходят слухи, что со следующего сезона, а он у нас, как и в школе, начинается с первого сентября, будут проводиться чемпионаты, в которых формирование команды будет происходить случайным образом: вошёл в мип – а там уже четверо незнакомых тебе людей! Ждут тебя, надеются, что сможешь разрулить возникшие между ними трения. А вам ведь ещё надо пройти этот мип, потом, может быть, ещё и другой... И, естественно, мы часто будем сталкиваться с девчонками. Так что нам надо – пора уже – учиться взаимодействовать с ними...

– Что-то наш кэп не идёт, – немного язвительно произнёс Женька, – у него сегодня, часом, не отгул?

Да это было странно. Наш капитан всегда был очень пунктуален и приходил раньше остальных. Если же задерживался минут на пять-десять – звонил, предупреждал...

– Дай-ка я ему звякну! – сказал Женька и, взяв свой телефон, громко и отчётливо произнёс:

– Почаева Вячеслава Николаевича, будьте любезны!

– Трубка некоторое время молчала, потом растерянным девичьим голосом произнесла:

– Весьма сожалею, но Почаев Вячеслав Николаевич на планете Земля не обнаруживается!

– А на Луне его, случайно, нет? – Женька решил, видимо, поиздеваться над своей «секретаршей».

На сей раз пауза была чуть длиннее.

– На Луне его тоже нет. Проверить Марс и Венеру?

– Да нет, не надо... Спасибо, милая...

– Пожалуйста! – мне показалось, что трубка в руках пожала плечами.

– И как зовут твою новую красавицу? – ехидно поинтересовался Толик, имея в виду, конечно, Женькину «телефонную секретаршу».

– Как, как.. Так же, как и прошлую – Ольга! Что я вам – Виктор Гюго, чтобы каждый раз новые имена придумывать!..

При чём тут Виктор Гюго я, признаться, не понял...

– Придумаешь так новое имя, скажем, Лена, – продолжал распинаться Женька на всё ту же тему (застрял маленько), – а назовёшь по привычке старым – она возьмёт и обидится, чего доброго! И откажется работать...

– Слушай, Не-Виктор-Гюго, ты лучше скажи нам, где наш кэп может быть, – попытался остановить его Димка.

– А почём я знаю! На Земле его нет, на Луне нет... Это значит только одно: либо его похитили и отобрали телефон, либо он просто спит...

– Или пошёл по делам, а телефон дома забыл, – добавил Толик.

– Или обиделся на всех и закрылся в своей комнате, а телефон выбросил на помойку... – предложил свою версию Димка.

– Господа квесторы! – попытался я остановить этот нарастающий вал бредовых идей. – Давайте по существу. Время шестнадцать ноль-три. Пора приступать. Нет человека, значит, пойдём без него. Будет чуточку сложнее, так на то она и тренировка! «Тяжело в учении – легко в бою!» - как завещал Великий Ленин!

– Вообще-то это Суворов сказал, – мягко подсказал мне Димка. Услужливый такой...

– А всё-таки, где он может быть? – негромко, как бы самого себя спросил Толик.

– Вполне вероятно, что он может быть в Паракосме. Уже... – услышал я откуда-то то ли сверху, то ли снизу, а потом понял, что это я сам сказал эти слова.

Толик с Женькой рассмеялись – мол, такого уж точно не может быть. Кэп – не «трепанг» какой-нибудь, а человек слова. Без команды, без своей команды, он туда не пойдёт...

– Только вы забываете, – решил поддержать меня Димка, – что только с Паракосмом у нас телефонной связи нет, да и не предвидится пока!..

Наши оппоненты ещё раз хохотнули, а потом согласились – да, мол, такое вполне возможно, хотя это было бы странно...

Мы вышли из раздевалки и направились в Главный игровой зал – там нас должны были ждать пять «паракосмических ложементов». Это такие кресла, как у космонавтов, которые идеально подстраиваются по фигуре. Так, что человек перестаёт ощущать, где верх, где низ, где право, где лево. Он как бы оказывается в невесомости – то, что, собственно, и нужно для путешествий по Паракосму.

В отделении для командных игр нас встретил молодой человек лет семнадцати в костюме квестора.

– Марк, – представился он, – Марк Шпеерман. К сожалению, ваш капитан сегодня не сможет принять участие в игре. Нет, нет, я не знаю, что с ним. Он просто просил меня передать вам это, а также попросил заменить его в команде. Надеюсь, я не буду у вас лишним.

– Ну, если сам Слава попросил... – важно произнёс Толик. – Тогда милости просим!..

– На сегодня я ваш инструктор, – разъяснил свою задачу Марк. – В нашу задачу входит прохождение трёх мипов класса «С». Думаю, мы все прекрасно с этим справимся...

– Ну разумеется! – с некоторым апломбом произнёс Женька. Видно, Марк ему чем-то не понравился. Да и остальные члены команды тоже отнеслись к нему с вполне понятной осторожностью, но явно выражать это не стали. В конце концов, рано или поздно придётся учиться сходиться с незнакомыми людьми прямо на ходу, во время игры. Так что сегодняшняя тренировка будет в этом плане весьма полезной...
Мы прошли к зарезервированным за нами ложементам и стали располагаться в них. Дежурный диспетчер – очаровательная девушка по имени Майя – помогла надеть и закрепить шлемы, мы пожелали друг другу удачи и приготовились к «паракосмическому прыжку».

– Три... два... один... пошё-о-ол! – голос диспетчера потонул во всё нарастающем рёве...



Глава Вторая
ДРАКОНИДЫ III: КВАДРАГОН


Сколько уже ни «прыгаю» в Паракосм, а всё удивляюсь ощущениям, которые возникают при переходе. С чем бы это сравнить... Вот вам когда-нибудь удавалось поймать момент, когда вы засыпаете? Думаю, мало кому удавалось сохранять в такой момент ясность сознания. Поэтому попробую объяснить. Вы как будто погружаетесь в какую-то киселеобразную субстанцию. Она охватывает вас со всех сторон, ваше тело цепенеет, рассеянный свет потихоньку гаснет, а в ушах нарастает непонятный шум, всё более напоминающий рёв какого-то морского чудовища. А потом вдруг  раз – и вы оказываетесь совсем в другом месте и в другое время. И часто вам даже в голову не приходит, что всё, что с вами сейчас происходит, на самом деле вам просто снится. Ведь всё так реально, хотя порой и весьма странно. Вы видите людей, которые давно умерли, разговариваете с ними, порой спрашиваете у них совета. Иногда за вами гонится некая страшная сила, а вы петляете по улицам странного пустынного города и не знаете, что предпринять, чтобы избавиться от этого чудовищного кошмара...

Да, Паракосм очень похож на наши сновидения. Вы всё видите, всё слышите и всё ощущаете, только при этом сохраняете ясность ума и всё хорошо запоминаете. Полученный вами здесь опыт не теряется где-то в глубинах памяти, а остаётся вполне доступным и в нашем обычном – реальном – мире.

«Погружение в кисель» закончилось, и мы выскочили в небольшое круглое помещение – «предбанник», как называет его всё тот же дядя Вова. Здесь мы должны были облачиться в соответствующее мипу одеяние (ну не разгуливать же в самом деле неизвестно где в костюме «паракосмита»! Где-нибудь в футурологическом секторе это бы сошло, но никак уж не в «фэнтезийном Средневековье»!) Кроме того, нам необходимо было соответственно случаю экипироваться: выбрать необходимое оружие и доспехи (если такая возможность предоставлялась). К этому пункту надо было подходить особенно внимательно, поскольку «жизнь» в Паракосме у тебя всего одна, и, если тебя, не дай Бог, «убьют», на сегодня твоя Миссия будет окончена. Да и вообще – в отличие от старых компьютерных игр, где ты играл за кого-то другого, – здесь, если тебя бьют, то больно именно тебе! По-настоящему больно! Порой случается, что игроки возвращаются в «Большой мир» с самыми настоящими ссадинами и синяками! (А потом всем показывают и с гордостью поясняют, что это меня, мол, «трёххвостая рогозубрина из Пятого Лихоземья» случайно зацепила, но я её всё равно потом... как это... трансмутировал...)

– Где это мы? – задал вопрос по своему обыкновению Женька. Ему всегда легче спросить, чем посмотреть в Поясняющую Книгу.

– «Дракониды». Игра третья. «Квадрагон», – с видом знатока пояснил Димка. – Я один раз тут уже был. Легкотня!..

– А что значит «Квадрагон»? – поинтересовался Толик, надевая поверх каких-то серебристых лат, которые он снял со стены, чёрный плащ с синей каймой.

Димка и тут хотел что-то сказать, но его опередил Марк:

– Это составное слово. «Квадро» - это значит четыре, а «драгон» - это дракон. «Четыре дракона», то есть.

– И со всеми четырьмя нам предстоит биться? – с некоторой агрессией спросил Женька, выбирая себе меч по руке.

– Ну размечтался! – усмехнулся Марк. – Мы же в классе «Цэ», здесь обычно появляются только два, самых «слабеньких»...

– А я с тремя бился! – вставил-таки своё веское слово Димка. – Вот, кстати, карта игры. Видите, здесь четыре дракона, – всё-таки ему удалось перехватить инициативу, – разумеется, места их размещения показаны здесь условно – они могут оказаться в любом месте. Красный Дракон жарит тебя огнём, от него спасают серебристые латы. Толик, ты как раз будешь с ним биться! Тебе нужен ещё Серебряный Меч, а лучше Синий Жезл...

– А где его взять? – деловито поинтересовался Толик, поглаживая по лезвию тут же обнаруженный небольшой серебристый меч.

– Надо найти!.. Он может быть спрятан или в стволе старого дерева – топор, кстати, надо захватить – или ещё где-нибудь...

– Очень конкретно выразился, – съязвил Женька.

– Может, ты тогда дальше расскажешь? – вспылил Димка. – Что знаю, то говорю!..

– Ладно, ладно, не обижайся, – Женька примиренчески сложил ладони перед грудью, – признаю: ты тут знаток, а мы незнайки...

Димка ещё секунд пять сердито попыхтел, но потом успокоился и продолжил:

– Белый Дракон дышит холодом и пытается заморозить тебя. Здесь нужны Червонные Латы и Червонный же Меч. А лучше...

– Жёлтый жезл,  – не удержался от подсказки Женька.

– Ещё одно слово, и я не буду рассказывать! – предупредил его Димка.

– Молчу, молчу! – Женька уже и сам начинал понимать, что перегибает палку. Эх, Славу Почаева бы сюда – он бы его быстро приструнил!

– Не Жёлтый... – с некоторым презрением в адрес Женьки выдавил из себя Димка, – а Золотой!..

– Точно! – хлопнул себя по лбу Женька и шёпотом закончил. – Как я сразу не догадался...

Но Димка уже не обращал на него внимания. Ему доставляло удовольствие быть в центре внимания и просвещать нас, «неразумных несведущих недотёп»:

– Зелёный Дракон плюётся в вас такими извивающимися зелёными змеями, которые обвиваются вокруг тела и душат, душат!.. Димка довольно реалистично изобразил руками этих змей.

– Впечатляет, – похвалил его Толик, – а бороться-то с ним как?

– Нужен Чёрный Меч, чтоб рубить этих гадов и самого Дракона и этот... этот...

Пауза затянулась.

– Забыл, что ли? – спросил Толик.

– Да нет! Этот... как его...

– Зелёный Жезл? – нашёл возможность высказаться Женька.

– Нет! Это было бы слишком примитивно... Этот... Ладно, потом вспомню...

– Ну а Чёрный Дракон? – спросил я.

– С ним я не встречался, – вздохнул Димка и с надеждой посмотрел на Марка, но тот лишь криво ухмыльнулся.

– Чёрный Дракон только для игроков, начиная с класса «Бэ». Не забивайте себе голову, – сказал он. – Лучше посмотрите, можно ли ещё что-нибудь здесь взять...

Мы ещё раз внимательно осмотрели всё помещение, но больше ничего нужного не нашли. В итоге у нас были: карта Страны Квадрагон; пять комплектов доспехов – Червонные на Женьке и Димке, Серебряные на Толике и Чёрные на Марке и мне; пять мечей – Червонные у Женьки и Димки, Серебряный у Толика и Чёрные у Марка и у меня. Ну и пять чёрных плащей с синей каймой и красной застёжкой на горле.

– Я думаю, можно выступать, – сказал Марк и, получив согласие всех остальных членов команды, направился к полукруглому затемнённому проёму в стене – выходу в мип.

***

Мы прошли сквозь чёрный совершенно непрозрачный «туман» и оказались на неширокой лесной, весьма извилистой дороге. Марк развернул карту.

– Похоже, мы вот здесь, – сказал он после внимательного огляда окрестностей и некоторого раздумья. Димка взглянул в карту и согласился. Нам же с Толиком и Женькой оставалось только принять их предположение на веру.

– Следовательно, – продолжил Марк, – чтобы попасть в Просветлённый Лес, нам надо развернуться и дойти до второй развилки, после чего свернуть направо. Что ж, идём.

Мы развернулись и, как следовало ожидать, никакого «здания» или просто «двери», из которой мы только что вышли, не увидели. Теперь, чтобы выйти из этого мипа, нам надо было пройти через всю Страну Квадрагон, победить трёх драконов, неизвестно где прячущихся и что охраняющих, и найти портал для перехода в следующий мип.

– Игорь, идём! – вывел меня из лёгкой задумчивости меня Толик. – У нас не так много времени сегодня. Я ещё поужинать хочу...

– Не Игорь, а Ингвар, – поправил его я, напомнив тем самым, что мы находимся не в реальном мире, а в Паракосме. И здесь почти у каждого – другое имя. Я выбрал себе имя Ингвар. Тут всё просто – древнегерманский вариант моего обычного имени. Женька потом прибавил ещё к нему прозвище: Всеразумный – за мою исключительную, по его мнению, способность соображать в трудной ситуации. Я поначалу протестовал из своей, повторюсь, природной скромности, но потом привык и смирился. Димка стал Демоном. Причём почему-то Чёрным. Хотя сам белобрысый. «Это снаружи я – белый и пушистый! – грозно сказал, помню, он, когда ему впервые указали на этот факт. – А внутри я – настоящий Чёрный Демон!!!» Женька назвался Эйгеном, по его мнению это было «круто». Толик прибавил к нему эпитет «Длинноязыкий». Женьке этот красивый эпитет почему-то не понравился, но был «на ура» принят остальной командой. Сам же Толик взял себе номен Лотан, с ударением на первый слог. На вопрос, что значит его это имя, он со вздохом «недогадливые вы мои» пояснил: «Я просто написал своё полное имя – Анатолий – наоборот, а потом зачеркнул лишнее!» «А-а, понятно, – покивал головой Женька. – А что, неплохо звучит: Лотан Долголобый! Ну ты это, не обижайся, я же просто твой неординарный ум этим подчёркиваю!..» Марк же сообщил нам, что его имя и здесь, в Паракосме, то же самое, а прозвища ему пока что никто не давал. Скрывает, наверное... Стесняется...
 
– Да, да, Ингвар. Идём же!.. – Толик, простите, Лотан поправил амуницию и пошёл быстрым шагом за остальными, которые двигались тоже весьма энергично. Мне, видимо, предлагалось вообще бежать за ними. Но что делать? Пришлось сделать лёгкую пробежку. 

Наконец, я догнал своих спутников, и почти тут же мы миновали первую развилку.

– Марк, а что там? – спросил Женька-Эйген, показывая рукой на отходящую от главной дороги тропу.

– Если мне не изменяет память, – несколько изощрённо стал отвечать наш инструктор, – эта дорожка ведёт к избушке местной колдуньи или, как её величают в нашем секторе, Яги Ягишны...

– А разве нам туда не надо? – продолжал свой «допрос» Эйген Длинноязыкий.

– Надо. Но не сейчас. У нас пока нет защиты от неё. Надо найти оберег-траву – она эту травку на дух не переносит. А трава эта растёт как раз в том лесу, куда мы идём.

– А что будет, если мы к ней заявимся без этой... оберег-травы? – не унимался Женька.

– Что, что! – решил ответить вместо Марка Димка. – Она бросит тебя в котёл, сварит и съест!

– Тебя уже съедала? – поинтересовался Толик-Лотан.

– Не-а, я к ней не ходил. Другие ребята ходили.

– И что, их съели?

– Одного – да, а двое вернулись живые и здоровые. Даже золотой сундучок принесли. Тяжёленький!..

– А что там было, в сундучке-то? – это уже Марк спросил.

Димка даже вытянулся от гордости:

– Известно что – золото! Почти двести монет!

– И на что вы их потратили? – спросил Женька.

Димка немного смутился.

– Вообще-то мы его просто бросили, когда за нами Белый Дракон погнался... Ну а вообще их можно было потратить в городе. Тут город небольшой есть. Марк, посмотри по карте, город далеко?

– Да вёрст десять будет, – сказал Марк, мельком взглянув на карту. – Но мы туда пойдём только в самом крайнем случае!..

– Это почему же? – выразил лёгкое непонимание Толик.

– Да люди там несколько... недружелюбные, так скажем. Всё норовят тебя раздеть и обчистить. А стражи порядка тамошние вообще только и ждут, чтоб схватить и бросить тебя в Железную Башню. И уверяю вас, лучше уж побывать в печи у Бабы Яги, чем в этой башенке! Впрочем, это касается только игроков класса «А» и выше...

Вдруг шедший впереди Толик резко остановился и поднял руку. Все остановились и стали прислушиваться. И точно, из-за недалёкого уже поворота доносился неясный шум, похожий на весёлое журчание небольшого ручейка. И шум этот... приближался! Моя рука инстинктивно легла на рукоять меча. Но пока Марк оглядывал окрестные кусты, видимо, обдумывая, где можно было бы спрятаться, шум превратился в отдельные смеющиеся голоса, и тут же из-за поворота навстречу нам вышли... девочки!

Их было пять, так же, как и нас. Они были в разноцветных доспехах, чёрных плащах с красной каймой и золотой застёжкой на горле и с мечами, такими же, как и у нас. И, похоже, наши ровесницы или чуть постарше. А среди них была... (Бог ты мой!) Полина!

Завидев нас, девчонки остановились, и было видно, что они, также как и мы, не ожидали этой встречи.

– Так-так-так... – многозначительно произнёс Марк, выступая вперёд. – Какими же это судьбами вас сюда занесло?

Со стороны девчонок вперёд вышла Полина:

– Привет! – сказала она. – Давно не виделись!

– Да уж... – подтвердил Марк. Очевидно, они были знакомы.

– Мы-то тут на тренировке, – сказала Полина, – а вот вы-то что тут делаете?

– Да то же самое, осмелюсь заметить! – ответил Марк, чуть кривовато улыбаясь.

– Тогда ответь мне, пожалуйста, как мы оказались в одно и то же время и в одном и том же месте? Насколько я помню, проходить «Дракониды» в каждый момент может только одна команда?

– То же самое я мог бы спросить и у тебя!

Марк и Полина подошли друг к другу почти вплотную и с вызовом стали смотреть друг другу в глаза.

– Видимо, произошёл какой-то сбой в управляющей программе, – тихо сказал Марк, видимо, проиграв игру в «гляделки».

– И что же нам теперь делать? – спросила Полина с некоторой ноткой превосходства.

– Две команды не могут проходить один мип одновременно, – стал рассуждать вслух Марк. – Следовательно, дальше может пойти только одна команда...

– Будем биться! – вскричал Димка, выхватывая и вскидывая вверх меч.

– Остынь, Демон! – положил ему руку на плечо Женька. – Марк ещё не договорил!

– И поэтому есть два варианта: либо одна команда выходит из игры, либо...

– Мы объединяемся! – закончила с широкой улыбкой Полина.

– Что-о?! – возопил Димка. – Объединяться с девчонками? Ни за что! Славка бы на это никогда не пошёл!..

Марк повернулся к нему:

– Ты можешь вернуться в Большой Мир, я не возражаю...

Димка чуть не задохнулся от гнева: мол, как же так? Я, дескать, полноценный и постоянный член команды, а меня вот так – за борт?

– Инго! – окликнул он меня. – Скажи ему, что мы все против!

– Почему все? – спросили Толик и Женька. – Мы лично «за»!

– Инго! Почему ты молчишь?

Я с немного дурацкой улыбкой на лице посмотрел на Полину и ответил:

– Мне кажется, Демон, что лучше объединиться...

– Что-о? И это лучший друг называется!!!

Его возмущённые излияния остановила подошедшая к нему девочка с длинными светлыми волосами, распущенными по плечам:

– Успокойся, Дёмочка! – сказала она мягким, но чуть язвительным голоском.

– К-к-кто? Дёмочка? – от волнения Димка даже стал заикаться. – Какой Дёмочка?!

– Какой ты у меня всё-таки глупый сегодня! – произнесла с лёгкой иронией светловолосая, поправляя на Димке сбившийся плащ. – «Дёмочка» – это уменьшительно-ласкательное от «Демон»...

Димка, похоже, впал в прострацию – он только беззвучно открывал и закрывал рот.

– Мы... знакомы? – наконец выдавил из себя он, пристально вглядываясь в лицо светловолосой и, видимо, весьма натужно пытаясь что-нибудь вспомнить.

– Пока нет. Но сейчас познакомимся. Я – Лика Лазурная, квестор «Цэ»-класса, играю уже один год и три месяца. А ты кто у меня?

Димка присвистнул. К нему ещё никто и никогда не обращался вот так – даже не то, что по-свойски, а ПО-СОБСТВЕННИЧЕСКИ! Как будто он принадлежал с потрохами этой юной светловолосой красавице со столь красивым номеном – Лика Лазурная! (А может быть, это было её настоящее имя?)

– Ну так ты идёшь с нами или выходишь из игры? – спросила, обращаясь к Димке, Полина.

Димка на это только безнадёжно махнул рукой...

– А не кажется ли вам, милые дамы, что было бы неплохо сначала всем представиться? – с некоторой картинностью вопросил Женька.

– Устами младенца глаголет истина! – отреагировала на это Лика.

– Что ж, – сказал Марк и представил нас девчоночьей команде. По именам, по номенам, по прозвищам и со всеми «регалиями».

Полина изящно поклонилась и назвалась:

– Полина. Фамилия – Нежнова, с ударением на «о». 14 лет. В Паракосме уже два года. Третье место в личном зачёте. Личный рейтинг – шестнадцать тысяч пунктов. Капитан команды. Кличек и прозвищ не имею.

– Весьма подробно, – хмыкнул Толик.

Потом Полина представила членов своей команды. Кроме Лики, в неё ещё входили Маша и Наташа Сарафанниковы, ярко-рыжие сестрёнки-близняшки, и невысокая черноволосая девочка по имени Наринэ Тер-Григорян, как я понял, армянка.

– Ну что ж, познакомились, теперь пора в путь, время у нас ограничено, – дал команду Марк, взявший на себя руководство объединённой командой.

– Куда идём? – спросила Лика. – Мы, например, направлялись к колдунье.

– У вас есть оберег-трава? – спросил её Толик.

– Да, мы тут по дороге нашли пару пучков...

– Что ж, – сказал Марк, – это в некоторой степени облегчает нашу задачу. Пары пучков, думаю, вполне хватит. В Просветлённый Лес мы зайдём немного попозже. Идёмте.

Мы развернулись и двинулись обратно к первой развилке. По дороге мы с Димкой держались позади всех. Я хоть и не выказывал открытого неприятия таким неожиданным поворотом в нашем путешествии, но, откровенно говоря, чувствовал себя не очень комфортно. Девчонки были явно опытнее и легко могли при случае поставить нас в неловкое положение. Марк с Полиной шли впереди и что-то оживлённо обсуждали, и Полину то и дело пробивало на смех. Следом шёл Женька в сопровождении Маши и Наташи, что-то им рассказывал, наверно, о своих достижениях. Девочки слушали внимательно, не перебивая. Смеяться не смеялись, но иногда улыбались. Потом шли Лика с Толиком. Тут явно солировала Лика. Толик только смущённо улыбался и кивал головой. Непосредственно перед нами в одиночку шла Наринэ. Она хотела поначалу поравняться с нами, но как только она чуть сбавила ход, Димка резко остановился и стал вытряхивать из сапога несуществующие колючки. Наринэ намёк поняла и попыток сблизиться с нами больше не предпринимала.

Мы дошли до развилки и свернули на почти заросшую травой дорожку, уходящую в чащу леса. Пройдя ещё совсем немного, мы заметили, что стало заметно темнее: кроны деревьев над нашими головами почти полностью смыкались и не давали солнечным лучам достичь земли. Стало немного жутко.

Впереди послышалось лягушачье кваканье – мы были уже близки к цели.

– Надо подумать, кто к ней пойдёт, – сказал Марк, с трудом продираясь сквозь плотные заросли какого-то весьма жёсткого и колючего кустарника. – У нас два пучка, пойти могут только двое.

– Кто знает, чем она там предлагает заняться? – спросила Лика.

Я посмотрел на Димку. Тот несколько резковато буркнул:

– Я не знаю. Другие ребята к ней ходили...

– А что ж ты не поинтересовался, что они там делали? – спросил Толик.

Димка опять насупился.

– Я знаю! – послышался сзади девичий голосок. – Я там была.

Это была Наринэ. Все с любопытством и надеждой обратили на неё взоры.

– Она предлагает пришедшему сыграть в какую-нибудь настольную игру. Каждый раз в какую-нибудь другую. Я играла с ней в нарды...

– А на что она играет? – спросил Женька.

– Если она выигрывает, то «съедает» тебя, и ты выходишь из игры, а если ты выиграешь, можешь взять какой-нибудь сундучок: золотой, серебряный, бронзовый...

– Хорошая ставка! – оценил Женька. – Я, пожалуй, не пойду – я совершенно не умею играть в настольные игры, не помню даже, когда в последний раз это делал!

– Наринэ! – подал голос Марк. – А ты сама как с ней сыграла?
Наринэ опустила голову.

– Я проиграла... – она шумно вздохнула.

– И Яга тебя съела! – завершил мысль Женька.
Наринэ согласно покачала головой. Потом вдруг вскинулась и воскликнула:

– Она там жульничает! Постоянно жульничает!

– Так, так, всё понятно, – сказала Полина. – Значит, иду я и... Кто из вас умеет играть в настольные игры? – она посмотрела на Толика, потом перевела взгляд на меня. Тут я не устоял:

– Я умею! Шашки, шахматы, нарды, калах, потом это... рэндзю...
Полина улыбнулась. Я почувствовал, как внутри у меня потеплело.

– Значит, идём я и Игорь.

А мы тем временем вышли на берег длинного болотца, с обоих берегов которого пел свою неприхотливую песню нестройный лягушачий хор. На противоположном берегу виднелась бревенчатая избушка. Была ли она на курьих ножках, не могу сказать. Возможно, что она устала и присела отдохнуть, поджав ножки под себя. Через болотце к избушке тянулся хлипкий мостик.

– Остальным ждать нас у мостика! – распорядилась Полина и, взяв меня за руку, повела за собой.

– Успеха! – крикнул вдогонку Женька.

Когда мы перешли через мостик, что, кстати, было довольно непросто, поскольку он всё время норовил вывернуться из-под наших ног, Полина сунула мне в руку пучок травы.


– Сунь за пазуху! – шёпотом приказала она. Я без лишних слов повиновался. Надо признаться, что мне было безумно приятно идти рядом с этой девочкой – было в ней что-то такое, от чего я был немного взволнован. Но приятно взволнован!..

– Говори тихо – старушка не терпит шума, – продолжала инструктировать меня Полина. – Веди себя примерно, на рожон не лезь. И, самое главное, внимательно следи за нашей старушкой – она очень любит жульничать! А нам, как минимум, нужен один сундучок!

– Да, да, я всё понял, – я покивал головой, стремясь как можно отчётливее проявить свою понятливость.

Полина внимательно осмотрела меня с ног до головы, поправила на мне плащ, стряхнула с него пыль:

– Ну ладно, вроде всё в порядке. Идём, – и она решительно поднялась на крыльцо.

Немного постояла в задумчивости, потом негромко, но твёрдо постучала в дверь.

– Заходите, открыто! – раздался с той стороны немного визгливый старушечий голос.

Полина с трудом открыла тяжёлую сильно скрипучую дверь и вошла в избу. Я протиснулся следом. Комната была наполнена тусклым желтоватым светом, исходившим от подвешенной под потолком лампады. Лампада слегка раскачивалась, и время от времени с неё на пол падали блестящие капли горячего масла.

– Ой, кто это к нам пожаловал! – раздался фальшиво восторженный старушечий голос, видимо принадлежавший колдунье. – Давненько я таких красивых дЕвиц и мОлодцев не видывала! С чем пожаловали?

Из глубины комнаты вышла чуть сгорбленная, но довольно крепкая старуха. А на лицо она была даже немного симпатичная – никакого тебе носа крючком или одного-единственного зуба, торчащего из впалого рта. Нормальный такой носик картошкой (с небольшой бородавкой), зубы почти все на месте, да и брови почти не сросшиеся. А в глазах озорной блеск – такой, какой бывает у всех азартных игроков.

Подошла к нам. Принюхалась.

– Фу-фу-фу! Ну что за народ пошёл! Без этой мерзкой травы в гости к бабушке уже зайти не могут! Отдайте её мне, я её в печку брошу! А вас взамен чаем с брусникой напою, да все новости наши лесные расскажу, как есть!

– Нет, бабушка, нам эта травка пока самим нужна, – предельно вежливо сказала Полина, – а чаи нам распивать некогда, мы по делу пришли!

– Это по какому же такому делу?

– Сундучок нам нужен. Со всем его содержимым.

- Ах, хитрые какие! Сундучок им подавай! А мне что взамен? Ну ладно, так и быть. Я вам сундучок, а вы мне вашу мерзкую траву.

Я даже обрадовался столь простому решению и потянулся было, чтобы достать из-за пазухи свой пучок, но Полина меня остановила:

– Нет, травку мы отдать вам не можем!

Я удивлённо покосился на неё, но она знаком показала, чтобы я молчал и не делал лишних движений.

– А что ж тогда вы можете предложить мне на обмен? – вскинула брови колдунья.

– А мы не хотим меняться.

– Что ж вы тогда хотите, сладкие вы мои?

– Играть. Мы можем сыграть с Вами в любую настольную игру. Я слышала, Вы любите играть в настольные игры.

Ягишна скрестила руки на груди и поцокала языком.

– Хорошо. И кто из вас будет со мной играть?

– Он! – Полина ткнула в меня пальцем.

Колдунья внимательно осмотрела меня с ног до головы. Потом с головы до ног. Затем ещё раз с ног до головы. Наконец, произнесла:

– А что, симпатичный мальчик! Давай сыграем. Если выиграет он, я отдам вам один сундучок по выбору. Если выиграю я...

– Он отдаст Вам свою траву! – закончила мысль Полина.

– И я его съем! – колдунья довольно хлопнула в ладоши.

Честно говоря, я чувствовал себя не очень здорово в этой ситуации. Раньше мне приходилось самому принимать решения и отвечать за них. Здесь же, прямо на моих глазах, какая-то старуха и девчонка чуть постарше меня распорядились моей судьбой! Я даже на некоторое время потерял дар речи и не мог ничего возразить.

– Во что вы умеете играть? – спросила Ягишна.

Полина ткнула меня локтем в бок. Я несколько опомнился и стал перечислять:

– Шашки, шахматы... это... рэндзю...

– Что-что? – переспросила колдунья. – Я и слов-то таких никогда не слышала! Вот что: играть будем в старинную русскую игру под названием «джангала»!

Странное название для «старинной русской игры», подумалось мне.

– Играть в неё меня недавно один мальчик научил, – продолжала колдунья. – Хорошенький такой, красивенький, умненький. Жаль только, жестковат был маленько...

– А Вы его подольше бы поварили! – сказала Полина.

– Ой, красотуля ты моя! – радостно всплеснула руками Ягишна. – Знаешь что? Ну её к лешему эту игру! Оставайся со мной здесь! Я тебя в ученицы возьму. Девкой Ёжкой звать тебя будут! Выучишься – будем вместе зелья варить и мальчишек непослушных на обед готовить! А из косточек будем игрушечные избушки делать. Вон их сколько у меня! – она показала рукой в угол за печью, где на грубо обструганных полках стояли кое-как слепленные «модели» избушек из человеческих костей. – Ну как?

– Я подумаю над Вашим предложением, – ответила на это Полина (прямо, как истинный дипломат!) – а пока сыграйте в эту Вашу «джунгалу»!

– «Джангалу», – поправила её колдунья. – Что ж играем!

Она хлопнула три раза в ладоши, и тотчас же на столе появилась квадратная доска, разделенная на сто клеток, раскрашенных в четыре цвета: красный, жёлтый, зелёный и синий. Такую доску я видел в первый раз, и постепенно мне становилось ясно, что шансы не быть съеденным этой «милой старушкой» стремятся к нулю.

– Ну же! – нетерпеливо проклацала зубами Ягишна. – Садись, играем!

– Но позвольте, – пробормотал я, присаживаясь к столу, – я совершенно не знаю правил этой игры!

– Ах да! – спохватилась колдунья, тоже садясь за стол. – Но это не беда – я тебя сейчас живенько научу! Смотри и слушай! Это игровая доска. Видишь, как клетки раскрашены: в одном ряду чередуются красные и жёлтые, а в следующем синие и зелёные. Теперь шашки или, как они правильно называются, «джанги»...

На доске появились «джанги». Они заполнили почти всю доску, только четыре клетки в центре остались свободными.

– «Джанги» бывают двух видов: одноцветные, – колдунья взяла одну шашку с доски и поднесла её мне почти к самому носу, – они ходят только по тому цвету, на котором стояли. Двухцветные: могут ходить по выбору на любой из двух цветов. Тут нет твоих или моих шашек, все ничейные. За каждый ход ты можешь съесть одну «джангу». Кто больше съест, тот и выиграл! Всё понятно?

– Нет, я не...

– Тогда начали! – и Ягишна «съела» первую «джангу». – Твой ход!

Я взял двухцветную шашку и, переведя её через пустое пространство в центре доски на клетку второго шашечного цвета, «съел» свою «джангу».

– Сообразительный мальчишка попался! – язвительно заметила Ягишна и сделала свой ход.

Постепенно я начал понимать, в чём суть игры. Естественно, надо было выбирать наиболее оптимальный в данный момент ход, при этом каждая шашка-«джанга» могла двигаться только через пустое пространство до следующей клетки того же или второго цвета.

Игра продолжалась, доска всё более опустошалась, а вырваться вперёд никому из нас не удавалось – на каждую «съеденную» Ягишной «джангу», я также «кушал» одну шашку.

– Ах да! – вдруг воскликнула колдунья. – Я ж забыла сказать тебе ещё одно правило! Можно же «съедать» за один ход не одну, а сразу несколько «джанг»! Вот так! – и она взяла одну шашку и лихо прошлась ей по доске. Её преимущество сразу стало весьма значительным. Тут-то я понял, в чём заключается её «жульничество».

– Но позвольте! – попытался возмутиться я. – Так нечестно! Вы знали это правило, а я нет! Мы должны начать играть заново!

– Ах ты, негодный мальчишка! Как это заново?! Я только-только сумела выровнять тяжелейшее положение в партии, а он... – Ягишна чуть не задохнулась от возмущения. – Ладно, если ты такой честный и принципиальный, можешь уходить! Только никакого сундучка ты тогда не получишь!..

Я был в растерянности. Мы пришли сюда за сундучком, и уходить отсюда с пустыми руками было бы просто напрасной тратой времени и сил.

– Ну так что же? – ехидно спросила Ягишна. – Будем доигрывать партейку?

Полина нагнулась к самому моему уху и в приказном тоне прошептала:

– Играй!

Я тяжко вздохнул, понимая, что совсем скоро моя сегодняшняя тренировка закончится. Но что было делать? Нельзя же подставлять команду!

И я сделал свой ход.

Ягишна довольно потёрла руки и «скушала» ещё три шашки. Конец был близок. Я смотрел на доску, пытаясь найти какой-нибудь неожиданный ход, ведущий к «чудесному спасению». Но всё было напрасно. Я сумел взять только две «джанги», старушка же в свою очередь эффектным ходом завершила партию в свою пользу.

– Сорок девять! – объявила она, подчёркивая тем самым, что сумела «съесть» больше половины шашек. – Отдавай траву!

Я понурив голову снова потянулся за защитным пучком.

Глаза колдуньи горели алчным огнём, а нетерпеливо трясущиеся пальцы тянулись к желанной добыче.

– Постойте! – послышался сзади неожиданно спокойный голос Полины.

– Что ещё?! – нервно вздрогнула старуха.

– Я тоже хочу сыграть!

– И что? – в голосе колдуньи сквозила уже ничем неприкрытая ядовитость.

– Я предлагаю следующие условия: если выигрываете Вы, мы отдаём Вам оба наших пучка, и Вы можете спокойно нас потом съесть. Меня, например, на обед, а его – на ужин. Или наоборот. А если выигрываю я, то мы уходим отсюда оба и с сундучком! Право первого хода предоставляю Вам!

Руки колдуньи перестали трястись. Она была в замешательстве. С одной стороны у неё был гарантированный выигрыш в виде маленького непутёвого мальчишки, с другой стороны был шанс выиграть себе для трапезы красивую и, наверное, очень вкусную девочку.

– А ладно! – махнула она, наконец, рукой. – Садись, противная девчонка! Но учти, как только я выиграю, я тебя сразу разделю на две части, и твоя вторая часть будет ещё долго наблюдать, как я готовлю и кушаю первую! 

Полина с затаившейся в глазах улыбкой опустилась на моё место. Доска перед ними снова приняла исходный вид.

– Ходите! – сказала Полина.

– Разумеется! – ядовито ответила колдунья и сделала первый ход.

На сей раз партия проходила совсем по другому сценарию. Зная с самого начала о том правиле, которое позволило старухе выиграть первую партию у меня, Полина очень ловко его использовала, и к середине партии счёт был заметно в её пользу. Ягишна скрипела зубами, стучала костяшками почти высохших пальцев по столешнице, пинала ногой ножку стола, но сделать ничего не могла. И я уже ощутил внутри себя чувство восторга, что всё так хорошо для нас складывается, как колдунья выдавила из себя сквозь сжатые зубы:

– Кстати, есть ещё одно правило! И без него никак нельзя!

Полина подняла на неё глаза. В них не было удивления – она была готова к такому повороту. В её глазах читалась только решимость и готовность перестроиться на новые правила, которые ей сейчас объявит эта «хитрожульная» особа.

– Каждый игрок в любой момент может взять из «съеденных» и поставить на доску одну «джангу», после чего сделать ею ход! Вот так!

С этими словами Ягишна взяла одну из «съеденных» шашек, широко улыбнулась малозубым ртом, повертела ею перед носом Полины, поставила на доску и с довольным видом сгребла четыре «джанги». Разрыв немного сократился.

Полина сделала «простой» ход. «Съела» одну шашку.

Ягишна поставила на доску ещё одну «джангу» и взяла себе ещё три. Дело стало пахнуть керосином.

Но тут и Полина вернула на доску одну из «съеденных» шашек, и к немалому удивлению старухи, Тоже сделала весьма продуктивный ход. Сразу пять шашек перекочевали в Полинкин «закром».

Ягишна судорожно схватила очередную «съеденную» шашку, поставила её над доску (сама при этом чуть не залезла на стол), оценила обстановку, схватила снова и поставила на другое место...

– А переставлять нельзя! – заметила моя спутница.

– Кто тебе это сказал? Я такого правила не вводила!

– Ладно, ладно, пусть переставляет, – повернувшись в мою сторону, тихо произнесла Полина,  – всё равно ни одной путной комбинации не найдёт...

– А ты откуда знаешь? – недоумённо спросил я. Но Полина только хитро подмигнула.

– Неужели ты уже всё просчитала? – изумился я.

Попробовав все возможные варианты постановки шашки на доску и не найдя ничего, как выразилась Полина, «путного», Ягишна сердито крякнула и пробурчала:

– Ладно, паршивая девчонка! Предлагаю ничью! Ты берёшь себе любой сундучок и проваливаешь отсюда, а мальчишка остаётся у меня.

Полина выдержала паузу (наверное, хотела слегка пощекотать мне нервы), потом решительно сказала:

– Нет, бабушка, играем до конца. Кстати, верните на место те три шашки, что Вы только что смахнули с доски рукавом!

– Ух, глазастая! Ну, попадись ты мне в лесу да без травы!..

– Надеюсь, этого не произойдёт! – уверенным голосом произнесла Полина, делая очередной ход. – Сорок девять! Я выиграла!

Тут колдунья обхватила руками голову и горько-горько запричитала:

– Ой, обидели старую женщину! Ой, оставили без пропитания! Ой, последнее забирают! Ой, что ж мне голодной теперь делать!..

– Успокойтесь, бабуля! В болоте Вашем полно лягушек, как-нибудь пропитаетесь! Лучше покажите, где у Вас сундучки, мы чего-нибудь выберем...

– Там они, в углу, – Ягишна неопределённо махнула рукой куда-то в сторону.

– В каком? – спросила Полина.

– Да вон в том, за печкой! Под избушками...

Полина взяла лампу со стола и пошла в указанный угол. Потом жестом подозвала меня. На полу стояли четыре сундучка: совсем маленький золотой, чуть побольше – серебряный, ещё побольше – бронзовый и совсем большой – железный.

– Какой будем брать?

– Да чего уж там! Берите сразу золотой и проваливайте, проваливайте! – гостеприимства в Ягишне осталось совсем чуть-чуть.

– Нет, – сказала Полина как бы самой себе, – золотой мы брать не будем... Серебряный, пожалуй, тоже...

– Может, бронзовый? – осторожно предложил я.

Полина внимательно посмотрела на бронзовый сундучок, как будто определяла, что там у него внутри.

– Нет, – наконец, сказала она, – бронзовый нам тоже ни к чему. Возьмём железный...

– Но зачем вам этот старый ржавый сундук? – язвительно спросила Ягишна. – Что в нём хорошего? Хлам один!.. Не хотите брать золотой – возьмите серебряный! Бронзовый, на худой конец...

Полина улыбнулась:

– Нет, спасибо! Мы берём железный. Давай, Игорёк, взяли!..

Сундук оказался весьма тяжёл – один бы я его не поднял! Удивляюсь, как Полина тащила его, не выказывая абсолютно, как ей тяжело.

Мы дотащили сундук до двери, и тут я заметил, что сундук заперт на здоровенный «амбарный» замок. Я спросил у колдуньи:

– Прошу прощения, а ключ к нему есть?

– Ишь, чего захотел! Тебе ещё и ключ? Нету ключа! Открывайте, как хотите!

Я посмотрел на Полину, как, мол, быть. Она показала глазами: ничего – как-нибудь справимся.

На пороге мы остановились передохнуть и попрощаться с хозяйкой.

– Мир Вашему дому! – Полина поклонилась. – Спасибо за гостеприимство! До свидания!

– Они ещё издеваются! – вскричала колдунья и снова ударилась в слёзы.

– Пошли, – тихо сказала Полина мне, – здесь нам делать больше нечего!

Мы вышли из избушки, с огромным трудом даже не неся, а волоча огромный железный сундук с совершенно неизвестным содержимым. А может, там и вправду ничего полезного нет? Может, зря так надрываемся?

Я увидел на том берегу болотца Димку, он махал нам рукой. Я хотел было крикнуть ему, чтобы он подошёл к нам и помог бы тащить этот проклятый сундук, но Полина тут же цыкнула на меня:

– Ты что, не понимаешь, что она, – Полина кивнула в сторону избушки, – только и ждёт, чтобы кто-нибудь перешёл через мостик без оберег-травы?..

Да, я как-то об этом и не подумал... Хорошо, хоть Полинка контролирует ситуацию!

Мы ещё немного поднапряглись и перетащили-таки треклятый сундук через мостик. Дальше сил нести его у меня не было.

– О, какой милый сундучок! – это «нарисовался» Женька в сопровождении Маши и Наташи. – А что там внутри?

– Это мы и сами хотели бы знать, – буркнул я, с трудом переводя дыхание.

– Что ж вы взяли, сами не знаете что? – спросила подошедшая Лика.

– Скажи спасибо, что мы вообще оттуда вернулись! – бросила ей Полина. – Эта колдунья... – она выразительно покачала головой.

– А ключ-то у вас к нему есть? – язвительно спросил Димка.

– Нет, ключа у нас нет, – вздохнул я.

– Ну вот! Столько стараний, и всё напрасно? – всплеснула руками Лика.

– Может, топором попробовать? – предложил Толик, сидевший невдалеке под деревом.

– Ладно, хватит дурака валять! – сказала Полина и, обращаясь к Димке, добавила. – Давай сюда!

– Что давать? – картинно изумился тот.

– То, что у тебя в руке. Давай, давай, не тяни время!

Димка с корявой ухмылкой протянул ей стебелёк с несколькими небольшими листочками.

– Что это? – спросил я. И, похоже, я был единственный, кто не знал, что это такое.

– Разрыв-трава, – просто сказала Полина, вставляя стебелёк в отверстие для ключа. – Ты что думал, пока мы там мучались, они здесь отдыхали?

– Ну... не знаю...

– То-то и оно! – вставил Димка. – Вы пошли за сундучком, а мы стали искать в этом лесу эту самую травку! Я же знал, что сундук без ключа выдаётся. Глупые квесторы – они ведь сразу сундук в город тащат, к ключнику. Далеко, тяжело и почти бессмысленно, поскольку наверняка по дороге отнимут какие-нибудь лихие люди...

– А ты, значит, умный, – закончил я его мысль.

– Да уж, не жалуюсь!

Раздался громкий сухой щелчок. Это «сдался» замок.

– Открывай быстрее! – стал проявлять нетерпение Женька.

– Не спеши! – сказал подошедший Толик. – А вдруг там сидит страшное чудовище? И как сейчас выпрыгнет!..

Но Полина, похоже, не боялась «страшного чудовища». Она вынула из петель открывшийся замок и откинула крышку. Все с любопытством заглянули внутрь. Я тоже. И первой мыслью было, что старуха права – в сундуке лежал какой-то непонятный хлам.

Димка стал по одной вытаскивать вещи. Холщовая сумка с одной лямкой; очки фасона столетней давности – такие использовали шофёры, чтоб глаза пылью не засыпало при быстрой езде. Ещё какая-то непонятная штука, похожая на собачий намордник; моток верёвки; деревянная конструкция, похожая на маленький арбалет; чёрный мешочек с каким-то сыпучим содержимым и ещё много чего, больше всего напоминающего мусор.

– Да уж... – проговорил Женька. – А я то уж думал...

– Это неважно, что ты думал, – сказала ему Полина, – берём всё. Мало ли что нам может вдруг понадобиться... Игорёк, сложи-ка всё это в сумку и возьми с собой.

– Да, хорошо, – пробормотал я и стал перекладывать содержимое сундука в «торбу», как назвал бывшую там холщовую сумку Толик. Уложив всё, я вскинул её на плечо и тут же поймал на себе иронические взгляды своих товарищей. Видно было, что они немного меня жалеют – тащить на себе лишний груз, непонятно для чего предназначенный, малоприятная забота.

Тут появился Марк с развёрнутой картой в руках. Лицо его было несколько озабоченным.

– Странное дело, – проговорил он. – Или я чего-то не понимаю, или...

– Что такое? – переключили все внимание на него.

– Карта изменилась...

– Что?..

– Мы ведь сейчас находимся в Затемнённом Лесу около избушки колдуньи. Так ведь?

– Да, вон она!..

– Сюда мы пришли, свернув направо с главной дороги...

– Точно!..

– А теперь посмотрите на карту!

Да уж! Я, конечно, знал, что в одном и том же мипе взаимное расположение объектов может меняться от игры к игре, но чтобы оно изменилось во время одной игры – я лично о таком не слышал!

На изменившейся карте к домику колдуньи уже не вела тропинка от главной дороги, более того, если верить этой карте, нас от дороги сейчас отделяла широкая река. Причём без моста.

– Похоже, что в Программе произошёл какой-то сбой! – высказал своё мнение Толик.

– Это можно было предположить ещё, когда мы только встретились! – ответила ему на это Полина. – Две команды не должны встречаться в этом мипе!..

– Ты совершенно права,  – сказал Марк. – Но это не даёт нам ответа на вопрос, что мы должны теперь делать. Как отсюда выбираться-то будем?

– А может карта... это... обманывает? – предположил Димка.

– Ну это-то легко проверить, – сказал Марк, – сейчас мы двинемся в ту сторону, откуда пришли, и посмотрим...

– Так давайте идём! – воскликнула Лика. – Что зря тут лясы точить!

– Идём, – согласился с ней Марк. – Все в сборе? Наринэ! Где Наринэ?

Тут все обратили внимание, что среди нас отсутствует наша маленькая армяночка.

– Этого ещё не хватало! – проворчал Марк. Он, как старший объединённой команды, теперь отвечал и за неё.

Мы стали звать Наринэ. Но она не откликалась.

– Кто видел её в последний раз? – спросила Полина.

– Я, – сказал Димка, – когда я искал разрыв-траву, она всё время шла чуть сзади меня. А потом... Я нашёл траву и вернулся обратно, а она... Наверное, она осталась там...

– Где? Ты помнишь, в какую сторону ты ходил? – строго спросила его Полина.

– Конечно! Я пошёл вдоль болотца направо, потом немного в лес.

– Веди нас! – приказала ему Полина.

Димка что-то пробурчал в ответ, наверное, ему не понравилось, что им командует девчонка, но всё-таки послушался.

Мы пошли вслед за ним, поминутно крича «Наринэ!» и «ау!»

– Слышите! – вдруг вскинула вверх палец Лика.

Я прислушался. До моего слуха донёсся явственный шум бегущей по камням воды. Река! Действительно, река!

Мы прошли ещё несколько десятков метров. Шум стал отчётливее, но кроме того мне показалось, что я слышал девичий голос, который кричал что-то вроде «Э-эй, кто-нибудь! Ау!»

– Это она! – воскликнула Лика. – Она там! – и бросилась сквозь непролазную чащу. Остальные поспешили за ней.

Основательно исцарапавшись, мы всё-таки пробрались сквозь эти дикие колючие кусты и оказались на берегу довольно широкой реки. Чуть выше по течению был небольшой водопад, но шум падающей воды был настолько силён, что я почти не слышал собственного голоса.

– Вон она! – крикнула Маша. Или Наташа. Я ещё не научился их различать.

Посередине реки был маленький островок, и на нём была наша Наринэ. Она махала нам руками и что-то кричала, но что – разобрать было совсем невозможно.

Странно. В лесу я чётко слышал её голос и даже разбирал слова, а здесь её голос был полностью заглушён шумом водопада. И вдруг я увидел...

– Смотрите! – я показал рукой на водопад. – Он приближается!

Но это было ещё не всё. Водопад не только приближался вопреки всем разумным представлениям. Он ещё и рос! Этого мой разум как-то не воспринимал.

– Плыви сюда! – крикнул Женька.

– Это бессмысленно! – бросил ему Толик. – Здесь слишком глубоко и очень сильное течение! Её просто снесёт!

– А что делать? – Женька, похоже, уже был в состоянии близком к панике. – Смотри, как он приближается! Ещё пять минут, и её... смоет!

Да, таких задач в Паракосме нам решать ещё не приходилось! Мы-то, наивные, думали, что пробежимся по этому мипу лёгкой трусцой, «завалим» пару-тройку бестолковых драконов и перейдём в следующий, более сложный. А тут такое!...

Кто-то пихнул меня сзади. Это была Полина. С трудом перекрикивая шум приближающегося водопада, она проорала мне в самое ухо:

– Сумка! Посмотри в сумке!

Поняв, что она хочет посмотреть, нет ли чего подходящего в моей «торбе», я снял сумку с плеча и вывалил её содержимое прямо на землю.

Полина тут же схватила то, что я определил, как маленький арбалет. Она собирается стрелять из него? Порывшись в груде, она извлекла из неё ещё небольшую стрелу – как раз для этого арбалета, – и моток верёвки. Через секунду я понял, что она задумала. Какая она всё-таки умница! И пока она налаживала арбалет, я взял стрелу и стал привязывать к ней конец верёвки.

Водопад вырос, наверное, до высоты пятиэтажного дома и был уже метрах в пятидесяти от нас. Грохот стоял такой, что даже орать было бессмысленно, все объяснялись только жестами.

Димка отчаянно тыкал себе в грудь. Наконец, я понял. Он просил дать арбалет ему. Да, я знаю, он хороший стрелок. Но из лука! А арбалет всё-таки несколько по-другому устроен. Лучше пусть стреляет Марк – у него выдержки больше.

Наконец, стрела была крепко обвязана и вставлена в арбалет. Марк прицелился... «Только в Наринэ не попади!» - услышал я собственный голос.

Марк спустил тетиву. Стрела стремительно умчалась к островку, разматывая моток. Удивительное дело: верёвка оказалась как раз той длины, какая была нужна! Или это было так задумано и специально подстроено?

Наринэ намотала на руку верёвку и бросилась в воду. Мы все вместе стали тянуть. И хоть нас было девять человек, а Наринэ маленькая и лёгкая, напор воды был настолько силён, что мы с огромным трудом стали подтаскивать её к себе. Не знаю, сколько длилось это невообразимое испытание, сколько сил мы потратили, но, в конце концов, мы сумели вытащить на берег нашу маленькую Наринэ. И в тот же мгновение огромная волна с рёвом реактивной турбины пронеслась мимо нас. Аккуратно так пронеслась – нас только самую малость забрызгало. А вот Наринэ была вся мокрая, хоть выжимай. Чем она тут же и занялась.

Я сидел на земле, поскольку от усталости уже не мог стоять, смотрел вслед убегающей волне и пытался осмыслить, что же с нами тут произошло. Это явно был не уровень «Цэ», который мы собирались проходить! Тут было гораздо серьёзнее!

– Ничего себе цунами пробежало! – послышался чуток охрипший голос Толика. – Я что-то такого ещё не встречал!..

– А ты молодец! – похвалила свою маленькую мокрую подругу Лика. – Так смело броситься в кипящие волны!

Наринэ только грустно улыбнулась. Похоже, она ещё не прочувствовала, как следует, того, что случилось.

А тем временем река стала потихоньку мелеть, сжиматься и буквально через несколько минут от неё остался лишь узенький ручеёк. Тот самый, через который мы некоторое время назад перешагивали, даже не задумываясь, чем он может обернуться.

Марк посмотрел на карту. Криво ухмыльнулся.

– Что там? – спросил его Толик.

– Она опять изменилась, и если ей верить, то где-то перед нами должна быть дорога, которая ведёт прямо в Просветлённый Лес. Куда нам, собственно, сейчас и нужно!..

– Ну что, теперь-то все в сборе? – спросил Марк, откашлявшись. – Тогда двигаем дальше.

Наринэ накинула на себя выжатый плащ (представляю, как ей было сейчас некомфортно), и мы неровной вереницей потянулись за Марком.

За ручейком, действительно, была дорога. Немного раскисшая от недавнего «стихийного бедствия», но вполне проходимая. Мы прошли по ней с полкилометра и увидели, как лес преобразился. Теперь вместо густых зарослей и высокой травы под ногами вокруг нас были стройные высокие сосны и земля, устланная хвоей и шишками. Как жаль, что в Паракосме пока нет запахов! Идёшь по сосновому бору – и такое впечатление, что у тебя заложен нос... Мой папа говорил как-то, что запахи обязательно будут и, возможно, уже совсем скоро. Другое дело, добавил он потом, что пахнуть будет не всегда приятно. Но, собственно говоря, болото – оно на то и болото, чтобы пахнуть болотом, а не клумбой с розами.

– Внимательно смотрите по сторонам! – раздался командный голос нашего капитана. – Заметите сияние, дайте об этом знать!

Я стал вертеть головой по сторонам, но никакого сияния не видел. Да и сложно заметить что-нибудь такое в ярко освещённом лесу. Вот если бы сейчас были хотя бы сумерки!.. Впрочем, нет, ходить в темноте по лесу, пусть и красивому, но всё же для нас чуждому, у меня не было никакой охоты.

– Ма-арк! – донёсся откуда-то слева восторженный голос Лики. Похоже, она что-то нашла.

– Что у тебя? – крикнул ей Марк.

– Дерево жёлтым светится!

– Иду!

Я тоже подошёл к источающей желтоватое сияние невысокой сосне. Это то, что нам нужно?

Марк достал из-за спины топор, примерился и с резким выдохом вогнал лезвие топора в ствол. Высвободил застрявшее лезвие и нанёс второй удар: «Ха!» (Надо сказать, мы все с большим удовольствием наблюдали за действиями нашего доморощенного лесоруба.)

Марк в третий раз рубанул топором по стволу, и тот, наконец, сдался. С противным скрипом верхняя часть сосны медленно повалилась наземь. И тут мы увидели, что из перерубленного ствола, сияя ярко-солнечным светом, выглядывает Золотой Жезл. Тот самый, который необходим для борьбы с Белым Драконом.

Марк аккуратно вытащил жезл из ствола и передал его Женьке, назначив его, таким образом, главным по борьбе с Белыми Драконами.

– Ищем дальше! – распорядился он сразу же после этого. Мы снова разбрелись по лесу, осматривая стволы и пиная шишки под ногами.

Минуты через две послышался голос Наринэ – она увидела голубое сияние. Хорошо, значит, мы нашли и Синий Жезл. Есть теперь чем и Красного Дракона угостить!

Мы пошарахались по лесу ещё минут десять, осмотрели, вроде бы, все стволы, но никаких других сияний никто из нас больше не заметил.

– Ну что ж, – подвёл итог нашему «вояжу» в Просветлённый Лес капитан, – два жезла – это неплохо! Надеюсь, этого хватит, чтоб достойно побеседовать с нашими крылатыми оппонентами!..

Я невольно про себя отметил, что Марк питает некоторую слабость к, как называет это мой папа, «витиеватым выражениям». Нет, я вовсе не против этого – просто пока соображаешь, что же он на самом деле сказал, пропускаешь мимо ушей следующие фразы.

– Марк, что нам дальше делать?.. – спросил Димка, опускаясь на землю и приваливаясь к дереву.

Марк развернул карту, поизучал её с полминуты, потом произнёс:

– Думаю, нам надо идти на север, к Тёмным Воротам. Скорее всего, наши дракончики сегодня там.

– Что, все? – спросила Лика.

– Все не все, но один-то точно там должен быть...

– Слушай, командир, – обратился к Марку Женька, – вот мы тут всё ходим, ходим... А в чём смысл игры? Что мы должны сделать, чтоб перейти в другой мип?

– Эх, Эйген, Эйген! – вздохнул у него за спиной Толик. – Если бы у тебя была полезная привычка заглядывать иногда в Поясняющую Книгу, ты бы таких глупых вопросов не задавал!

– А почему глупых? – неожиданно вступились за Женьку близняшки Маша и Наташа. – Мы вот, например, смотрели эту книгу, но ничего не поняли! Там так всё непонятно написано!..

– Ладно, непонятливые вы мои, – смилостивился Толик, – так уж и быть, растолкую!..

Я тоже навострил уши, поскольку тоже мало что понял из текста Поясняющей Книги, хотя вроде бы и неглупый.

Толик устроился поудобней и начал «вещать»:

– Давным-давно, когда людей ещё не было, а жили одни обезьяны, на Землю спустился Великий Дракон. Спустившись, он огляделся по сторонам, и ему понравилось. Решил он заселить Землю самыми совершенными существами во Вселенной – драконами. Драконы ведь, как известно, самые совершенные существа на свете – они и летают, и под водой плавают, и едят всё что ни попадя... Так вот, произвёл Великий Дракон четыре расы драконов: от союза с Огнём родились Красные Драконы, от союза с Водой – Белые, от Воздуха – Зелёные и от Земли – Чёрные...

– Что за бред! – вырвалось у Женьки. – Кто такую чушь сочиняет?

– Кому платят, тот и сочиняет! – резонно заметил Димка. Толик уважительно посмотрел на него и продолжил:

– Потом Великий Дракон вступил в союз с Предками Людей...

– То есть обезьянами... – не то спросил, не то подсказал Марк.

– Ну, в общем, да... И от этого союза, значит, народились люди...

– Хомо сапиенсы, – в тон Толику продолжил Женька, – Да, Дарвин отдыхает!

– Так что, дорогие мои, – не обращая внимания на Женькины комментарии, продолжал Толик, – мы с вами все родственники этих симпатичных монстров!

– А зачем же мы тогда с ними воюем? – послышался ироничный голос Полины.

– А из-за наследства, что от Великого Дракона осталось, – тут Толик сделал «страшный голос» и пророкотал. – Тот, кто завладеет Чашей Бессмертия, будет повелевать всем миром! Алчные людишки жаждут завладеть этой Чашей, чтоб испить из неё, а Драконы охраняют её...

– Так что же это получается, – вступила в разговор доселе вроде дремавшая Лика, – вместо того, чтобы помогать драконам охранять эту Чашу от этих ваших алчных людишек, мы с ними воюем?

– В общем, да,  – подтвердил Толик. – Мы должны убить всех драконов, чтобы Наследный Принц Квадрагона завладел Чашей. Тогда он получит абсолютную власть в этом мире, и наступит Всеобщее Благоденствие!

– Боже, какая дурь! – весьма недипломатично выразилась Полина.

– Ладно, сознаюсь, – сказал тут Толик, – приврал я маленько. Но, честное слово, не со злого умысла. Просто не помню, что там на самом деле у них получилось. Главное, нам надо победить всех драконов и получить доступ к этой самой Чаше Бессмертия. В ней должен быть некий артефакт, который, собственно говоря, и подскажет, что нам делать дальше.

– Ну всё понятно, – сказал Женька. –  Что ж мы тогда тут разлеглись? Пошли побеждать драконов!

– Правильно, – согласился с ним Марк, – передохнули малость, пора и в путь. Время не ждёт!..

Мы поднялись со своих нагретых мест, привели себя в более или менее приличный вид, проверили оружие и с готовностью посмотрели на Марка: куда, мол, нам двигать теперь.

Марк ещё раз взглянул на карту, почмокал зачем-то губами, потом выдохнул:

– Прямо! – и показал рукой для тех, кто не понял.

Мы, не торопясь, гуськом двинулись по тропинке, которая должна была привести нас к искомым драконам. Город с наследными принцами и прочими «алчными людишками» оставался в стороне, поскольку, в принципе, у нас с собой было всё, чтобы успешно сразиться со всеми драконами.

– Мы идём к Тёмным Воротам? – спросила, непонятно к кому обращаясь, Лика.

– По-видимому, да, – ответил ей Толик, – Обычно они там толпятся.

Минут пятнадцать мы шли по тропе сквозь Просветлённый Лес, оглядывая по ходу окружающие деревья. На всякий случай – вдруг что полезное попадётся. Мне вдруг подумалось: «А есть ли в этом лесу грибы? Давно грибов не собирал... Должны же быть в таком прекрасном бору хорошенькие боровички!..»

– Кажется, мы уже близко, – прервал мои «грибные размышления» голос Марка. Действительно, лес стал редеть и скоро мы вышли на опушку.

– Вон они! – показал рукой куда-то влево Толик.

Я пригляделся и увидел в той стороне какое-то тёмное сооружение – по всей видимости, нужные нам Тёмные Ворота. До них было ещё километра три по открытому полю.

– Полагаю, – глубокомысленно изрёк Женька, – у них будет достаточно времени, чтобы засечь нас и как следует подготовиться...

– А ты хотел подкрасться к ним незаметно? – съязвила стоящая прямо за ним Лика.

– Ну не то, чтобы незаметно... Ну хотя бы не так откровенно!..

– Ладно, идём, – слегка подпихнула их в спины Полина, – всё равно у нас другого пути, по-видимому, нет...

Мы стали спускаться с небольшого пригорка, пристально вглядываясь в темнеющее вдали строение, надеясь засечь какое-нибудь движение, которое выдало бы присутствие там драконов.

– А они большие? – вдруг спросила почти всю дорогу молчавшая Наринэ.

– Да как тебе сказать, – отреагировал Женька, – думаю, с трёхэтажный дом. Они обычно такие... А! Димка же, то есть Демон с ними сражался! Демон, а Демон! Драконы большие?

Димка что-то проворчал себе под нос, потом нехотя ответил:

– Не очень. Во «Вторых Драконидах» были побольше. А здесь так – с двухэтажный автобус.

– А-а, тогда ладно, – успокоился Женька, – тогда не буду бояться... И ты не бойся! – добавил он, обращаясь к Наринэ.

– Я не боюсь,  – тихо сказала та.

А мы тем временем прошли уже большую часть пути. Драконы не появлялись. То ли у них был тихий час после сытного обеда, то ли они затаились в засаде. А может быть, их вообще здесь сегодня нету? Может быть, нам следовало бы пойти на юг, к Светлым Воротам?

До Ворот оставалось метров триста. Теперь было хорошо видно, что они сложены из крупных, грубо отёсанных камней, даже скорей булыжников. По бокам были две высоких глухих стены, увенчанных круглыми башенками, тоже без окон, а в центре, в некотором углублении виднелась арка с мощной решёткой. Перед Воротами был довольно широкий и, наверное, глубокий ров. Мост, ведший к арке, был опущен.

– Как мило с их стороны! – произнёс Женька. – Могли бы ведь мост и не опускать! А они, вишь, как позаботились о нас!..

Марк вдруг резко остановился и, вскинув руку вверх, приказал нам сделать то же самое.

– Ты что-то заметил? – тихо спросила его Полина.

Марк жестом попросил всех молчать. Стало понятно, что мы тут не одни. Но где же они?!

Марк стал потихоньку отходить назад, видимо, освобождая место для битвы. Мы тоже стали медленно пятиться, но, честное слово, я не понимал, почему мы отступаем – драконов ведь не видно!

Сзади послышался сдавленный крик – похоже, кто-то оступился. Мы все невольно обернулись на него, и тут же нам в спины ударил мощный порыв ветра.    – Вот они! – крикнула Маша (или Наташа), показывая вверх. Я поднял голову и похолодел: с неба прямо на нас спускались два огромных крылатых чудовища, грозя раздавить нас всех в лепёшку.
Бежать куда-нибудь сломя голову было бы безумием. Если тебя и не раздавит одна из этих гигантских туш, то точно спалит или заморозит вслед. Нужно было ждать и попытаться вовремя отскочить.

Красный Дракон, ещё не коснувшись земли, дыхнул в нашу сторону столбом ярко-оранжевого пламени. Земля буквально взорвалась от удара и тут же обуглилась. Мне в лицо ударил нестерпимый жар. Но я только на мгновение закрыл глаза, поскольку тотчас же – не увидел даже – почувствовал, что мне на голову вот-вот «спланирует» второй, Белый Дракон. Я кубарем бросился куда-то в сторону. Сделав пять-шесть кувырков, я вскочил на ноги и повернулся в сторону драконов. Те стояли рядом, громко хлопали крыльями и изрыгали в нас попеременно то огонь, то ледяной вихрь.

Битва началась. Толик... Какой Толик? Лотан! Наш Лотан в серебристых латах, защищающих его от смертоносного жара продвигался всё ближе к Красному Дракону. Огненные струи, которыми обдавало его чудовище, не доходя немного до нашего друга разделялись и обтекали его, не причиняя вреда. Толик-Лотан был уже в двух-трёх шагах от шеи своего противника, как Белый Дракон, повернув в его сторону свою огромную голову, выпустил мощную белую струю. Толик замер, покачнулся и упал... От мороза Серебряные Латы, увы не защищали...

– Ах, вот вы как! – раздался громогласный вопль Димки, нашего Чёрного Демона. Он каким-то чудом сумел подобраться вплотную к Белому Дракону и с остервенением воткнул раза два в его шею свой Червонный Меч. Из ран хлынули струи голубой крови. Дракон взревел и нанёс по Димке удар своей передней лапой. Но наш Демон был парень не промах – он опять-таки каким-то чудом извернулся, уйдя из-под удара, и снова воткнул в шею врага свой верный меч... Но тут чудовищной силы удар хвоста отбросил Димку метров на тридцать, и всё надо было начинать заново.

– Жезлы! – заорал я, что было мочи. – Используйте жезлы!..

Только я проорал это, на Белого Дракона обрушился поток золотистых искр – Полина-таки справилась с жезлом. Дракон стал извиваться и дико голосить, перемежая злобный рык, рёв боли и оглушительный свист. Женька и Димка, не обращая внимания ни на что, рубили его мечами. Фонтаны голубой крови хлестали уже во все стороны, и, казалось, победа была уже близка...

Душераздирающий вой огласил окрестности. И тут же сменился невероятной мощи шипением – как будто выпускали воздух сразу из тысячи автомобильных камер. В следующее мгновение Полина, Женька и Димка были опутаны десятками, если не сотнями извивающихся чёрных, противно блестящих змей. ЗЕЛЁНЫЙ ДРАКОН!

Похоже, настала моя очередь вступить в битву! Я бросился к своим друзьям и стал разрубать на них опутывающих их змей, не забывая при этом отмахиваться от змей, летящих из пасти Зелёного Дракона в меня. Каким-то невероятным усилием я сумел высвободить Полину, и она тут же стала поливать золотистым дождём оклемавшегося было Белого Дракона. Секунду спустя ко мне присоединились Марк и Наринэ, у которых тоже были Чёрные Мечи. Наринэ рубила змей, которые всё-таки иногда попадали на нас, а мы с Марком, нещадно рубили Зелёного Дракона. Но силы постепенно покидали нас, а дракон, похоже, не ослабевал. Нужен был Жезл, или что там ещё!..

Вдруг моё тело охватил нестерпимый жар, плащ вспыхнул огнём, как сухая салфетка... Красный Дракон! Как я мог о нём забыть? Не помня себя от нестерпимой боли, я бросился ко рву с водой и с разбегу кинулся в воду. Тяжёлые латы тут же потянули меня ко дну...
«Захлебнуться ещё только не хватало!» – промелькнула  в голове дикая мысль. Не выпуская из рук меча, я стал лихорадочно махать по сторонам руками, надеясь что-нибудь нащупать. Где-то высоко над головой, над толщей воды  метались разноцветные всполохи – Битва продолжалась...

Воздух в лёгких подходил к концу, пузыри уже рвались из моего рта. Наконец я нащупал нечто. Наверно, это была опора моста. Я вцепился в неё, что было сил и стал подтягиваться. Секунд двадцать ещё я медленно полз наверх к жизни. Наконец, воздух ворвался в мои лёгкие. Ещё секунд пятнадцать я пытался отдышаться, но никак не получалось. Тем не менее я сделал последнее усилие и выбрался на берег.

Ужё лёжа на берегу, я понял, что меч я всё-таки потерял, а, значит, пользы от меня будет немного. Оставалось надеяться, что остальные справятся без меня. К счастью, мешок был ещё на мне, хотя какая от него польза?.. Стоп! Я вдруг чётко представил себе, как должны соединиться между собой восемь штуковин, которые мы все до этого принимали за мусор. Нет, это был не мусор!

Я вытряхнул содержимое мешка на землю (к счастью, «торба» моя оказалась непромокаемой, и всё было в сухости и в сохранности) и стал трясущимися  руками соединять детали во всё ещё непонятную мне конструкцию. Наконец, было готово. Я держал в руках... кельтский крест. Крест, наложенный на окружность. Это оружие? Против Зелёного Дракона? Впрочем, рассуждать было уже некогда. Я видел, что драконы, умело взаимодействуя друг с другом теснят моих друзей ко рву. Ещё минута, и отступать будет некуда!

Я вскочил на ноги и бросился к «своему» дракону, выставив перед собой только что сооружённый «кельтский крест». Подбежав на довольно близкое расстояние к нему, я что было силы крикнул:

– Эй ты! Мерзкая вонючая лягушка! Смотри сюда!..

Со стороны я, наверное, напоминал идиота, но я об этом сейчас не думал.

Дракон услышал меня и повернул голову. В его глазах, как мне показалось, промелькнул не то презрение, не то любопытство. Он «плюнул» в меня своим очередным клубком змей. Но чудо – чуть-чуть не долетев до креста, клубок разбился на тысячи мелких кусочков. В глазах дракона появилось удивление. Он снова изрыгнул в меня ещё больший клубок – и снова тот превратился в пыль... И тут... дракон отступил. Похоже, ему не нравилась эта непонятная штука в моих руках. Я же, напротив, стал наступать. А потом – то ли я слишком сильно сжал в ладонях крест, то ли нажал на какую-то секретную кнопку – из середины креста вырвался яркий зелёный луч. Он ударил дракону в голову, опутал его сетью тонких извивающихся «молний»... Дракон издал душераздирающий рёв и стал дёргаться, тщетно пытаясь освободиться от поймавшей его ловушки.

– А-а! Не нравится! – крикнул я восторженным голосом. – Ребята, рубите его!..

Ребят не пришлось долго уговаривать. Все, у кого были Чёрные Мечи – Марк, Наринэ и Лика,
– стали лихо расправляться с чудовищем. Потоки чёрной крови потекли в ров... Ещё минута – и, издав последний предсмертный рык, Зелёный Дракон рухнул наземь. Пасть его сомкнулась, глаза потускнели. Победа была одержана!

Но оставались ещё Красный и Белый. И, к сожалению, мы вряд ли могли чем-нибудь помочь своим товарищам – у нас не было ни защиты от них, ни оружия... Нам, видимо, оставалось только наблюдать, как бьются наши друзья.

И здесь дело шло совсем не так благоприятно, как нам хотелось бы. Едва придя в себя от окоченения и ожогов, Толик, Женька и Димка снова бросались в бой, но драконы действовали так слаженно, подстраховывая друг друга, что добиться перевеса в свою пользу ребятам никак не удавалось. Конечно, и Полина, и одна из близняшек использовали свои жезлы на полную мощность, но реально помочь у них никак не получалось. Драконы были явно сильнее!

– Ну что, мы так и будем стоять? – вскричала вдруг Лика и бросилась на помощь.

– Это глупо, – прокомментировал её действия Марк, – помочь она им не поможет, а ледышкой или угольком станет очень быстро...

– Что же ты предлагаешь? – спросил я.

– Не знаю... – откровенно ответил Марк. – Кстати, а где Наринэ?

И тут я увидел как маленькая фигурка нашей Наринэ, сопровождаемая огнём и льдом, вбежала в пространство между драконами.

– Что она делает! – воскликнул Марк. – Она же погибнет!..

Но Наринэ сама прекрасно это знала. И прекрасно знала, что делает! Сразу же после того, как она оказалась между драконами, те дружно повернули к ней головы и одновременно изрыгнули каждый своё. И случилось невероятное: огонь Красного Дракона обдал Белого, и тот закипел! А холод, изверженный из пасти Белого Дракона, превратил Красного в ледышку!

– Какая она молодец! – восхищённо прошептал Марк.

– Навались! – раздался зычный голос Женьки. И в следующие мгновения два жезла и четыре меча превратили двух гигантских крылатых чудовищ в две огромные бездыханные туши.
Победа была одержана полностью и безоговорочно!
Я устало опустился на землю. Я, конечно, знал, что битвы с драконами не из лёгких, мне даже доводилось пару раз биться с ними, но это были бои один на один, а тут... Я хмыкнул: и это они называют класс «Цэ»? А что же тогда происходит в классе «Бэ» или «А»? А в классе «О», то есть нулевом? Боюсь, наши мипники (разработчики, то есть) немного перемудрили...

– Где Наринэ? – раздался голос Полины.

– Она должна быть где-то там, между драконами, – устало ответил Марк.

– Наринэ! – позвала Полина. Но та не отвечала.

Я поднялся с земли и тоже пошёл искать нашу маленькую Наринэ.

– Что с ней? – услышал я взволнованный голос Женьки.

Я тут же подбежал к нему. Наринэ лежала на земле, её лицо было мертвенно бледным. Полина стояла над ней на коленях и пыталась привести её в чувство.

– Она жива? – спросил подошедший Толик.

– И да, и нет, – ответила Полина, пытаясь найти у Наринэ пульс. – Похоже, она «зависла»...

«Зависнуть» в Паракосме – очень большая, хотя и редкая неприятность, которая может случиться с квестором. Если квестор в игре «погибает», то есть полностью теряет свою жизненную силу, он автоматически выходит из Паракосма, но если он вот так «зависает», то есть «жизнь» ещё теплится в нём, но он не в состоянии управлять собой, то тогда необходима помощь других игроков. Они либо каким-нибудь способом возвращают «полумёртвого» к жизни, либо выводят его из игры. Я слышал, как мой папа со своими коллегами обсуждали эту проблему, которая возникла не сразу, а через некоторое время после того, как «запустили» Паракосм. Папа говорил, что кроме браслета на руке, который следит за уровнем жизненной энергии игрока, и который каждый игрок в обязательном порядке должен надевать перед входом в Паракосм, необходима ещё дополнительная внешняя служба слежения за игроками, которая могла бы в крайнем случае сама выводить квесторов из игры. Диспетчерская служба, конечно, существовала с самого начала, но она не могла вмешаться во «внутренние дела» Паракосма. Она могла лишь только консультировать попавших в неприятную ситуацию игроков. Когда появились первые случаи такого вот «зависания», было настоятельно рекомендовано не отправляться в «прогулку по мипам» в одиночку. А, между прочим, были даже такие разговоры, что Паракосм для несовершеннолетних вообще могут закрыть! Хорошо, что этого не случилось!..

– Что будем с ней делать? – спросила уже пришедшая в себя Лика.

– У нас два варианта, – сказал на это Марк. – Или мы отправляемся с ней на поиски лекаря – он может обитать в городе, – или мы её выключаем... Да, да, мне самому жалко терять такого хорошего игрока, но мы потратили здесь очень много времени!.. К тому же не забывайте, что это только тренировка. В следующий раз, я уверен, наша Наринэ пройдёт с нами до конца!

– Прости, Наринуша, – вздохнула Полина, – но нам придётся вернуть тебя обратно!

Полина взяла левую руку Наринэ, на которой находился браслет, погладила её, а потом переключила браслет на возвращение.

– До встречи в Большом Мире! – успела сказать она, прежде чем Наринэ исчезла.

Итак, нас осталось девять.

– Остальные все в порядке? – спросил Марк, оглядывая всех оставшихся.

– Да, да, – поспешно подтвердили мы.

– Тогда двигаем дальше. К воротам.

Мы наскоро привели себя в порядок и пошли к мосту. Когда мы уже почти вступили на мост,

Димка вдруг спросил:

– А почему ворота ещё не открыты? Они уже должны были открыться!..

– Да, странно... – согласился с ним Марк.

Мы остановились. Не знаю, как у других, но у меня возникло очень неприятное чувство, что не всё ещё закончено. Что-то мы ещё не сделали...

– Смотрите, открываются! – крикнула Маша (я вроде потихоньку начинаю их различать).

Действительно, железная решётка дрогнула и с довольно мерзким лязгом поползла вверх.

– Ну Слава тебе, Господи! – облегчённо выдохнула Лика. – А я уже почти испугалась!..

Решётка доползла до конца, и стали открываться собственно ворота. Димка хотел уже пойти к ним, но Полина остановила его. Да, в самом деле, необходимо было сначала удостовериться, что всё в полном порядке.

Ворота раскрылись, и оттуда донёсся странный низкий вибрирующий звук.

– Что это? – со страхом выдавила Наташа.

– Не может быть... – тихо произнёс Марк.

Из ворот показалась огромная чёрная шипастая голова с двумя ярко-красными глазами.

– Но это же не по правилам! – вскричал Димка.

Да, это было явно не по правилам – на нас медленно, тяжёлой походкой, издавая всё тот же низкий вибрирующий звук, надвигался ЧЁРНЫЙ ДРАКОН!

Вот он уже на мосту, оглядывает нас ненавидящим взглядом, готовый уничтожить всех и каждого... А у нас никакого оружия против него! Нам и в голову не приходило, что Чёрный Дракон появится на нашем уровне! Похоже, тренировка наша подходит к концу...

– Ребята! – вдруг воскликнул Женька. – Не надо отчаиваться! Тех троих завалили, и этого завалим!..

Эх, мне бы его оптимизм!

Дракон приблизился к нам почти вплотную и стал свысока рассматривать нас. Он, видимо, был настолько уверен в своей победе, что мог позволить себе немножко поиграть – как это делает кошка, поймавшая мышь, но не желающая сразу убивать её.

Сказать, что всё моё тело сковал страх, – ничего не сказать. Промелькнувшая было мысль бежать со всех ног подальше от дракона, тут же натолкнулась на полное неповиновение тела разуму. Оставалось только ждать, когда эта чёрная бестия убьёт нас. И я очень надеялся, что это будет не больно...

Дракон вдоволь насмотрелся на своих жертв и решил приступить к делу. Он разинул свою гигантскую пасть, и оттуда повалил чёрный густой дым. Через мгновение всё вокруг заволокло непроглядной мглой. Глаза тут же начало щипать, в горле запершило. Со всех сторон до меня доносился надрывный кашель моих погибающих товарищей...

Я упал на землю, жмуря глаза и зажимая рот. Нет! Я не хочу так заканчивать эту свою жизнь в Паракосме! Не соображая уже почти ничего, я скинул с плеча «торбу» и стал вслепую шарить в ней. Это было скорей инстинктивное поведение, нежели чем осознанное действие, но бездействовать я не мог!

Рука нащупала то, что я принял когда-то за собачий намордник. «Это же респиратор!» - кольнула мой мозг спасительная мысль. Я вытащил эту штуку из мешка и прижал к лицу. Дышать и впрямь стало легче! Я снова сунул руку в мешок, и теперь я знал, что мне там нужно! Я вытащил их – те самые «шофёрские» очки фасона столетней давности – и надел их.
Несколько секунд я стоял на коленях, боясь открыть глаза и понять, что я обманулся. Но тут где-то сзади, совсем-совсем рядом раздался ужасающий драконий рык. Я вскочил на ноги и одновременно открыл глаза. Не щипало! Я попытался осмотреться. Сквозь чёрную пелену буквально в двух шагах светились огромные красные глаза. Дикий страх снова обуял меня! Но только на одну секунду... Нет, просто так я не сдамся! Если я сумел найти защиту от «поражающего фактора» Чёрного Дракона, то должен найти и оружие, способное его сразить!
Я опустился на корточки и стал шарить по земле. Меч! Мне в руки попал оброненный кем-то меч. Золотой или Серебряный – различить я не мог, да это было и неважно. Главное, у меня в руках было какое-никакое оружие!
Красные глаза приблизились почти вплотную ко мне, в лицо ударил жар драконьего дыханья. Похоже, дракон немножко не понял, как это кто-то сумел выжить после того, как он напустил своего смертоносного дыму!

Следующее моё движение было чисто инстинктивным:

– Получай! – я нанёс удар остриём прямо в нос дракону. Он от неожиданности отпрянул и издал злобно-возмущённый рёв. Затем снова приблизил ко мне свою отвратительную морду и снова дохнул на меня обжигающим дымом. Но я держался!

Вдруг дракон резко мотнул головой и выбил меч из моей руки. Сделал шаг вперёд и следующим ударом сбил меня с ног. Ещё один шаг, подумалось мне, и он меня раздавит, растопчет как ничтожного насекомыша!

Но дракон, похоже, потерял меня из виду. Его горящие  огнём глаза отодвинулись и скрылись в чёрной пелене. Я стал лихорадочно ощупывать всё вокруг. Сумка. Моя почти пустая сумка.
Что там ещё осталось... Мешочек с каким-то порошком... Ну хоть что-то!..

Я встал на ноги, насыпал себе в ладонь порошка и громко крикнул:

– Эй ты, шелудивая тварь! Иди сюда, я тебя кое-чем угощу!..

Дракон услышал и с недовольным рыком приблизил ко мне свою голову.

– Чтоб тебе чихать – не прочихаться! – крикнул я и бросил горсть порошка ему в морду. Дракон резко отстранился, на секунду затих... А потом... ЧИХНУЛ! Вы слышали когда-нибудь, как чихает дракон? Что это за чудесный звук! Как будто мимо тебя проносятся тысячи маленьких реактивных истребителей!.

Дракон снова чихнул! Меня облепило какой-то мерзкой липкой жидкостью.

– Боже, да у него насморк!!!

Дракон ещё раз чихнул, потом ещё и ещё! Дым от его «чихов» стал потихоньку рассеиваться. Стали видны контуры Ворот и окружающих холмов. И самого дракона.

Дракон продолжал чихать – примерно раз в десять секунд, – но сдаваться не собирался. Он искал меня взглядом, бил хвостом, топал своими гигантскими лапами.

И вот он меня увидел! Чихнул – и двинулся на меня! Я начал отступать. Сзади был мост. Я вступил на него. Дракон сделал два шага (и два чиха) и почти навис надо мной.

И тут сработала моя интуиция. В тот момент, когда дракон занёс свою огромную, покрытую костяными пластинами лапу с длиннющими когтями, я прыгнул с моста на берег. Лапа с грохотом опустилась на мост, дробя деревянное перекрытие в щепки. И тут дракон вновь чихнул. Лапа соскользнула с моста вниз, и вслед за ней в ров обрушилась вся громадная драконья туша. Самого приятного холодного душа я в жизни не испытывал! Дикий крик радости вырвался у меня из груди!

Дракон медленно погружался в воду, пуская огромные пузыри. Может быть, он и умел плавать, и мог бы выбраться, но даже под водой он продолжал чихать! То и дело из-под воды вырывались фонтаны брызг, которые постепенно становились всё меньше и меньше, пока не прекратились совсем.

– Кончено! – выдохнул я и повалился на землю без чувств.

***

Пришёл я в себя оттого, что кто-то нещадно лупил меня по щекам. Это был Женька.

– Хватит! – перехватил я его руку. – Я уже в порядке.

– Что тут произошло? – спросила, наклонившись ко мне, Полина. – Где дракон?

Меня разобрал смех. Они ничего не видели! Они не видели, как я победил самого страшного дракона в Квадрагоне! Смешно! Хотя и немного досадно...

– Там он! Там! – выкрикнул я, показывая на ров. – Буль-буль!

– Он утонул?! – всплеснула руками Лика. – Бедняжка! Какая жуткая смерть!..

– Ты его жалеешь? – спросил Женька. – А что его жалеть? Это ведь, между прочим, его работа – сражаться с нами и побеждаться... То есть, проигрывать. Ему, так сказать, за это деньги и платят. Или что у них там?..

Вот так Женька вернул нас к реальности, то есть напомнил, что всё, что с нами тут происходило, всего лишь игра. Пусть даже и не совсем по оговоренным ранее правилам, но игра! Правда, жутковатая немного она получилась...

– Ладно, – сказал Толик, подавая мне руку, чтобы помочь мне подняться, – ты у нас сегодня герой. Пока мы все там валялись, чихали-кашляли, ты тут в одиночку такого драконища завалил! Как вообще тебе это удалось?..

Я замотал головой – сложно, мол, объяснять, потом как-нибудь расскажу. Нам вообще-то пора бы уже выходить из этого странного «неправильного» мипа. Надо поскорее пройти сквозь Ворота, найти Чашу Бессмертия, достать из неё искомый артефакт и, наконец, побыстрее отсюда свалить! Пока ещё какой-нибудь дракончик не нарисовался...

– Ну что задумался? Идём давай! – взяла меня под локоток Лика. Я безмолвно повиновался.

Мы миновали открытые Ворота и, не встречая на своём пути больше никаких препятствий, вышли в огромный каменный зал, практически под открытым небом. В центре зала на массивном гранитном постаменте стояла Чаша. Она тускло поблескивала холодной синью.

Димка первый подскочил к ней и хотел было уже сунуть в неё свой нос, но был остановлен властным голосом Марка:

– Осторожно! Она не любит панибратства! Она старше всех нас вместе взятых, и к ней надо подходить с должным почтением!

Димка выставил перед собой открытые ладони, как бы говоря «А я что? А я ничего!», и благоговейно попятился назад.

– Приветствуем тебя, о Великая Чаша Бессмертия, дарующая Знания и Мудрость!.. с чувством провозгласил Марк.

Маша хихикнула.

Марк, не обращая на неё внимания, продолжал:

– Позволь нам, о Всесильная, испить твоей Мудрости! – и Марк преклонил перед Чашей колено. А мы все замерли в ожидании ответа.

Вдруг из Чаши взметнулся ярко-синий, почти ослепляющий, столб света. Каменные стены торжественно загудели. Мы стояли, не смея шелохнуться.

Синий столб опал, и над Чашей в окружении золотых искр появился свиток – вожделенный артефакт.

Марк подошёл к Чаше, низко поклонился и почтительно принял в руки её дар. Ещё раз поклонился и, не поворачиваясь, отошёл.

– Благодарим тебя, о Всемогущая! А теперь, прошу тебя, открой нам выход из твоих владений!

Тотчас же разверзлась дальняя стена, и мы увидели струящийся из проёма ярко-белый свет. Миссия была завершена, Портал ждал нас.



Глава Третья
ЭВХАРИСТОПОЛИС: ГОРОД-ПРИЗРАК


Яркий свет – и тут же тьма. И снова свет. Мы в круглом помещении – «предбаннике» следующего мипа.

– И куда это мы попали? – сразу же задал вопрос Женька.

– Эвхаристополис. Город-призрак, – ответила ему Полина. – Жуткое место, надо сказать. Я тут два раза бывала, ни разу до конца не дошла...

– А кто-нибудь проходил этот... Эвхаристополис? – обратился ко всем Женька. Все, кроме Марка, отрицательно покачали головами. Я тоже.

– Я проходил его,  – сказал Марк, – и хочу сказать, что не такое уж жуткое это место. Вполне проходимый мип. Крысы, конечно, поначалу, неприятными кажутся, но потом привыкаешь...

– Ты нам лучше сначала свиток зачитай, который из Чаши! – напомнила ему Наташа. – Может там что интересное написано...

Маша опять хихикнула.

– Да, да, давай читай! – присоединил свой голос Толик.

Марк осторожно развернул свиток и немного неумело продекламировал:

Семь душ, во мраке заточённых,
Во тьме томятся и спасенья жаждут.
Приди, о Рыцарь Солнечного Света, 
Даруй надежду нам и нас освободи!


– Если это стихи, то какие-то неудачные! – пробурчал Димка. Что-то ему сегодня почти всё не нравилось...

– Я думаю, это загадка, – сказала Полина, – и мы должны её разгадать.

– А тут и гадать нечего! – воскликнул Женька. – Это нам задание на будущее: мы, Рыцари Солнечного Света, должны найти и освободить семь душ!

– Это-то как раз понятно! – немного язвительно сказал ему Толик. – Неясно другое: что это за семь душ? Кто это такие, откуда? И как мы их должны спасать?

– Мальчики, не спорьте! – вступила в разговор Лика. – Я полагаю, что Полина права – это загадка. Вовсе не обязательно, чтобы эти семь душ были людьми! Вполне возможно, что это тоже какие-то артефакты, которые мы должны собрать! А слова «Рыцарь Солнечного Света» - это подсказка, говорящая, где искать...

– Ишь ты, какая умная! – иронично произнёс Женька. – Только, насколько я могу  судить по своему опыту, такие подсказки обычно встречаются в начале игры, а мы получили эту бумагу в конце, в качестве приза... Боюсь, что тут не всё так просто!..

– А никто и не говорит, что просто, – сказала Полина, – я думаю, что нам всем надо хорошенько подумать, что это может означать. Принимаются любые версии, гипотезы и предположения...

– Марк, а ты-то что думаешь? – решила подключить к дискуссии нашего капитана Лика.

– Честно говоря, я не могу сказать, что это значит. Но думаю, что со временем мы с этим разберёмся. Давайте-ка лучше поближе познакомимся с этим нашим Городом-Призраком, чтобы не получилось, как в прошлый раз. Лика, ты у нас актриса, зачитай нам, пожалуйста, Поясняющую Книгу!

– С удовольствием!

Лика подошла к пюпитру, на котором важно возлежал массивный фолиант в кожаном переплёте с застёжками, ласково погладила книгу по обложке, потом раскрыла её и стала читать нараспев:

– Эвхаристополис! Город-призрак! Когда-то это был густонаселённый и весьма оживлённый город. Чего здесь только не было!.. Так, это мы опустим... А, вот! Но в один далеко не прекрасный день случилась страшная катастрофа на местном химзаводе. Город подвергся заражению три-хлор-метил-д-и-ц-и-а-н... а неважно!.. В общем, заразился... Население пришлось срочно эвакуировать. Вывезли почти всех, но работников секретной лаборатории забыли!..

– Это там так написано? – спросил Толик.

– Нет, – сказала Лика, – это я своими словами поясняю. Суть, так сказать, воспроизвожу...

– Ну ты аккуратней, пожалуйста, воспроизводи! – попросил её Женька. – А то упустишь что-нибудь важное, а мы потом погорим на какой-нибудь мелочи!

– Ладно, ладно, – не стала спорить Лика и стала читать всё подряд.

В конце концов, из Поясняющей Книги стало ясно, что в славном городе Эвхаристополисе власть захватили гигантские крысы – размером с крупную собаку. Они наладили здесь свою жизнь, занялись производством продуктов питания, обустроили сферу развлечений – кино там, театр, опера всякая. А людей, которых, как выразилась Лика, «забыли» вывезти, новые хозяева превратили в рабов, которые трудятся на самых тяжёлых участках. И, собственно говоря, задача квесторов, желающих пройти этот мип, найти и освободить этих людей. Потом вызвать с базы вертолёт, вывести людей на удобную для посадки вертолёта площадку, не забывая отбиваться от крыс, дождаться вертолёта и, наконец, всем вместе сесть в него и взлететь. После этого мип считается пройденным. Кстати, предлагается довольно большой выбор оружия, но здесь надо быть очень осторожным: одни виды удобны для боя на открытой местности, другие – в узких извилистых туннелях, которыми, опять-таки благодаря крысам, изобилует местное подземелье. Надо ещё учесть, что гигантскую крысу убить не так просто – авторы игры позаботились об этом. Она подобна древнегреческой Гидре, с которой сражался Геракл: отрубишь ей голову – почти сразу же вырастает новая. Пули же вообще почти никак на них не действуют! И, как показала практика (со слов Марка, конечно), лучше всего использовать против них «диминутор». Это такая пушка, которая каждым выстрелом не убивает крысу, а вдвое уменьшает её в размерах. Три попадания – и крыса с позором убегает с поля боя. Она стремится куда-нибудь спрятаться до тех пор, пока не вырастет до прежних размеров. И это неслучайно, поскольку, как написано всё в той же Поясняющей Книге, «крысы подчас не брезгуют и каннибальством», то есть едят друг друга. Причём, как правило, большие едят маленьких, а не наоборот.

– Ну, так что вы думаете? – спросила Лика, дочитав до конца. – Стоит нам туда соваться?

Вопрос был весьма уместен. Находясь в «предбаннике», мы ещё могли передумать и через пока ещё незакрывшийся портал перейти в какой-нибудь другой мип. И пусть выбор мипа целиком и полностью возложен на Паракосм, который делает это совершенно случайным образом, мы всё-таки имеем право отказаться от предложенного им варианта. Согласитесь же, что прохождение разных по наполнению игр более способствует развитию необходимых навыков, нежели повторное прохождение уже пройденного. Впрочем, некоторые уверяют, что «повторенье – мать ученья»... Не знаю, не знаю...

– Я думаю, – сказал Толик, – что, раз мы сюда попали, значит, должны идти.

– К тому же, – добавила Полина, – не забывайте о манускрипте, который мы взяли из Чаши. Может, эти семь душ заперты как раз здесь? Как там было сказано: «...во тьме томятся и спасенья жаждут?» А как вы должны были понять из Книги, здесь всегда ночь!..

– Что, всегда-всегда? – удивлённо спросил Женька. Похоже, он опять половину информации пропустил мимо ушей.

– Да нет, конечно, – отеческим тоном ответствовал ему Толик. – Здесь бывает и день. Только проходить этот мип можно только ночью. Так страшнее!..

Тоже верное замечание. Если Город-Призрак, то и играть в нём должно быть страшно! Человеческие глаза видят в темноте значительно хуже – и это даёт крысам хоть какие-то шансы победить, поскольку крысы, по определению, не любят яркий свет. Авторы этой игры, по-видимому, были большими любителями животных.

– Ну я так понял, что ни у кого возражений по поводу этого мипа нет? – спросил Марк. – Тогда быстренько экипируемся и выходим. Кстати, сколько времени мы провели в Квадрагоне?

– Часа полтора или два... – несколько неуверенно сказала Полина.

– Ага, – «согласился» Марк, – а теперь посмотри сюда! – и он показал на стену, на которой висели часы, отмеряющие время в реальном мире. Они показывали без пятнадцати пять.

– Сорок минут? – ахнула Маша. – Мы прошли Квадрагон всего за сорок минут?

– Вот именно! – подтвердил Марк. – Есть вот такая особенность у Паракосма! Нам кажется, прошло два часа, а на самом деле в два-три раза меньше...

Я задумался. Я как-то слышал от папы об «эффекте Паракосма». Он заключается в том, что все процессы в нём идут быстрее, чем в реальном мире. Это как сон: бывает, человек засыпает, видит длинный-предлинный сон, просыпается – и оказывается, что спал он всего секунд пять-десять. У этого явления есть даже какое-то научное название, но я его не знаю. Папа говорил, что несколько раз наблюдались случаи ускорения действий игрока. На мониторе, по которому диспетчер следит за ним, всё начинает двигаться в убыстренном темпе, как в старом-престаром кино. Представляю, как весело было диспетчерам, которые наблюдали за нашей битвой с драконами! Сплошное мельтешение, суета, тоненькие, как комариный писк, голоса... А драконы, наверное, вместо того, чтобы важно двигаться и издавать страшные низкие звуки, скакали как молодые поросята и как овечки блеяли... Но папа ещё, помнится сказал, что такие случаи происходили только в одиночных играх, поскольку игрок сам задаёт темп своей игры. В командных же играх такого, насколько мне известно, пока ещё не наблюдалось, так как очень трудно всем членам команды согласованно убыстриться – кто-то обязательно должен тянуть всю команду назад. И поэтому вдвойне удивительно, что нам это удалось!..

– Ингвар, который Всех Разумней! – услышал я над самым ухом. – Ты идёшь с нами или же здесь останешься ночевать? – Женька, конечно, никогда не упускал шанса подтрунить над зазевавшимся.

– Иду, иду, – чуть недовольным голосом ответил я.

– Оружие сначала себе подбери! – наставительно изрёк Толик.

Я окончательно вышел из своей задумчивости и обнаружил, что все уже экипировались и ждут только меня.

– А что вы мне посоветуете? – спросил я, пытаясь показать, что всё это время я просто думал, какое оружие мне выбрать, но не мог никак ни на чём остановиться. И здесь нет ничего удивительного – я действительно не очень хорошо разбираюсь в оружии, особенно, если оно совершенно неизвестное.

– Бери вот это! – Димка сунул мне в руки довольно увесистую «бандуру» с тремя стволами. – Это универсальная пушка. Три ствола – три функции. Верхний ствол – «диминутор». Он уменьшает нападающего на тебя вдвое. Синяя кнопка. Средний ствол и зелёная кнопка – «биссектор». Разрезает крысу или ещё кого-нибудь на две части. Из одной большой крысы получается две поменьше. Нижний ствол с большой силой отшвыривает неосторожно приблизившуюся к тебе крысу. Но, к сожалению, действует только на близком расстоянии. Это жёлтая кнопка...

– А красная? – спросил я, примеряясь к ручке «универпушки».

Димка вздохнул:

– Надеюсь, тебе не придётся ей воспользоваться...

– Это «медиум ультимум», – блеснул своими познаниями в латыни Толик. – Последнее средство. Уничтожает всё вокруг в радиусе двадцати метров. Включая тебя, разумеется. Поставь-ка её на предохранитель на всякий случай, а то мало ли чего...

Я закрыл красную кнопку предохраняющей крышкой, потом покачал «пушку» на руках и спросил:

– А чего-нибудь полегче нет?

– К сожалению, нет, – со вздохом сказала Лика, поигрывая какой-то изящной серебристой штуковиной с двумя стволами.

– Спать меньше надо! – холодно сказал Марк. – Время не терпит.

У Марка, кстати, была почти такая же тяжеленная трёхствольная «бандура». А, в общем-то, правильно – не девчонкам же таскать такие тяжести!

– Все готовы? – спросил Марк.

– Нет, – сказал Женька.

– Тогда выходим! – Марк, похоже, уже уяснил для себя манеру разговора нашего Эйгена Длинноязыкого. Стал разбираться, когда Женькино «нет» означает «да», а когда «не знаю».

Мы встали перед порталом и ещё раз осмотрели себя – всё ли в порядке. Кстати, от квадрагонских плащей и лат мы избавились – не та эпоха. На нас сейчас была прочная (чтоб защищать от крысиных когтей и зубов), но весьма лёгкая синяя униформа бойцов «эвхаристопольского спецотряда» – облегающие брюки, заправленные в высокие чёрные сапоги, куртка-френчик, глухо застёгивающаяся до самого подбородка, и чёрный берет повышенной прочности с эмблемой отряда.

Я украдкой посмотрел на Полину и не смог сдержать восхищённой улыбки: ей так шла эта униформа! А чёлка, выбивающаяся из-под берета, вообще вызывала во мне какое-то труднообъяснимое, но очень приятное чувство.

– Идём, – сквозь зубы прошипела мне в ухо Лика. – Нечего засматриваться! – она легонько пихнула меня в спину.

Ну вот, Лика уже обо всём догадалась! Хоть бы Полине не рассказала раньше времени – я же со стыда сгорю!

– Не бойся, я тебя не выдам, – как будто прочитав мои мысли, тихо произнесла Лика. – Не ты первый, не ты последний...

Я, наверное, красный, как варёный рак, надвинул берет на глаза и последовал за своими товарищами.


Эвхаристополис встретил нас промозглой ночной прохладой. Перед нами был широкий проспект, освещаемый редкими и довольно тусклыми фонарями. Окна же домов были черны и негостеприимны.

– Жутковатое место, – сказала, поёжившись, Маша, – здесь всегда так?

– Всегда-всегда, – «успокоила» её Наташа.

– Может, до утра подождём? – Маше явно расхотелось идти на «творческую встречу» с гигантскими крысами.

– Ну вот, началось... – пробурчал Димка. – И чего мы с ними связались?..

Последнюю фразу, к счастью для себя, он сказал достаточно тихо, и девочки его не услышали. А то, думаю, были бы весьма нелицеприятные для нашего Демона разборки. И закончились бы они, наверняка, победой «слабого пола».
– Марк! – позвала капитана Полина. – У нас есть карта города?

– Сожалею, но только общий план. Подробную карту нам надо будет найти.

– Где будем искать? – осведомилась Лика.

– Везде, – ответ Марка не отличался полнотой и конкретностью. – Для начала обследуем этот проспект. Кстати, не разбредайтесь, пожалуйста! Старайтесь держаться вместе. Как мне помнится, крысы предпочитают нападать на одиноких путников. И помните, что боеприпасы у нас ограничены. Не палите попусту –  лишь бы отпугнуть. Если повезёт, найдём склад боеприпасов и там подзаправимся. Смотрите внимательно по сторонам, крысы могут быть везде. Уверен, что они уже наблюдают за нами и выбирают момент для атаки... Наташа! Что я только что сказал?

– Но мне показалось...

– Всё, что вы заметите, сообщайте сразу всем. Самодеятельность здесь недопустима!

Да, серьёзный мип нам сегодня достался! Вон как Марк нервничает...

Мы прошли шагов двести по проспекту. Никто нас ещё не атаковал. Но это пока. Я смотрел во все глаза по сторонам, и мне порой казалось, что я вижу светящиеся точки глаз, внимательно следящих за нами. Интересно, что у этих тварей на уме? Хотят ли они нас сожрать или же желают взять в рабство? В любом случае для нас перспектива незавидная. Нам надо спасти людей, если, конечно, кто-нибудь ещё остался. Может, об этих людях шла речь в манускрипте? Да, но как тогда объяснить то, что пергамент мы получили совсем в другой игре, которая, по моим представлениям никак не связана с этой? Или кто-то каким-то чудесным образом соединил эти два мипа в одну игру, и мы попали сюда не случайным образом, как это было раньше, а благодаря чьей-то воле?

– Осторожно! – чья-то рука резко дёрнула меня назад. Тьфу, чёрт! Озираясь по сторонам, я совсем не глядел под ноги. А тут какая-то нехорошая скотина оставила открытым люк, в который я чуть не провалился. Спасибо отменной реакции Лики и её недюжинной, как оказалось, силе.

– Да, полагаю, излишне напоминать, что под ноги смотреть тоже надо, – менторским тоном заметил Марк. Где ты раньше был со своими напоминаниями?!

– А люки, кстати, тут все открыты! – сказал Женька. – Видно, крысы предпочитают пользоваться ими, а не дверями, как все нормальные люди...

– Это ты совершенно верно заметил, – тут же отозвался Толик, – нормальные люди через окна, как ты, не лазают...

– Да будет вам! – неожиданно резко осадила их Полина. – Управимся с работой – собачьтесь, сколько влезет!

Женька с Толиком немного притухли, но было видно, что бацилла соперничества только ненадолго затаилась.

– А-а! – раздался резкий крик за моей спиной. Я быстро обернулся. Огромная тварь с длиннющим хвостом, вцепившись зубами и когтями в оружие Димки, пыталась его вырвать.

Я тут же вскинул свою «суперпушку» и нажал на первую попавшуюся кнопку. Из ствола вылетел яркий тонкий, похожий на лазерный луч, и гигантская крыса тут же превратилась в две небольших. Они на мгновение замерли, как бы оценивая своё новое состояние, а потом снова бросились в атаку. Но на этот раз вцепиться в ствол Димки им не удалось – росту не хватило. Димка же отреагировал теперь не истошным воплем, а парой метких выстрелов. Крысы тут же оказались опутаны белыми нитями, похожими на паутину. Они мерзко верещали, пытаясь вырваться из цепких объятий, но всё было бесполезно – с каждым следующим движением путы становились только прочнее. Наконец, они смирились с судьбой и затихли.

– Здорово ты их! – восхищённо произнесла Маша.

– Ещё б не здорово! – Димкин голос немного смягчился. – Но было бы здоровее, если бы мне некоторые добрые люди не делали из одной крысы двух!

Это камень в мой огород. И ведь совершенно бесполезно объяснять этому Демону, что с той одной крысой ему справиться было бы значительно трудней. Более вероятно, что он без нашего вмешательства лишился бы сначала оружия, а потом, может быть, и жизни! Ну да ладно... Сейчас главное – не расслабляться. Эта крыса – только начало...

Мы прошли ещё шагов триста и оказались на перекрёстке. Пересекавшая проспект улица терялась в темноте, как в ту, так и в другую сторону. И из этих двух концов неприятно тянуло холодом.

– Что-то мне туда не хочется, – поёжившись, сказала Лика.

– Не тебе одной! – сказали хором Маша с Наташей.

– Значит, туда не пойдём, – благоразумно решил Марк. – Во всяком случае, сейчас...

Мы ещё раз огляделись – вроде было спокойно – и двинулись дальше по проспекту. Фонарей стало заметно меньше, и нам пришлось изрядно напрягать глаза, всматриваясь в окружающее пространство. Но крысы нас больше не беспокоили. Наверное, понимали, что нас слишком много, чтобы взять нас «голыми лапами». Они, думаю, ждали, когда мы подойдём к какому-нибудь месту, которое может оказаться для нас ловушкой. Я, во всяком случае, на их месте вёл бы себя именно так. А та крыска, что напала на Димку, была либо разведчицей, либо просто дурой.

Мы подошли к какому-то портику. За массивными колоннами виднелись высокие двери. Сильно потрёпанная вывеска рядом с дверьми сообщала, что это «HOTEL  EUCHARISTIKOS».

– Так, пришли, – негромко произнёс Марк. – Если дверь заперта, будем взламывать...

– Что, ключики потерял? – ехидно поинтересовалась Маша. Марк в ответ только бросил на неё неприязненный взгляд.

Дверь была не заперта, но поддавалась с трудом. Мы с Димкой и Толиком еле-еле сумели её открыть. Из темноты за дверью повеяло просто-таки могильным холодом.

– Нам туда? – с некоторой долей страха спросила Маша.

– Если боишься, можешь остаться здесь, – холодно бросил ей Марк. – Так тебя крысы быстрее найдут...

– Нет, нет, я с вами, – Маша была весьма «передумчивой» девочкой, что является, по моему разумению, весьма ценным качеством в нашем нелёгком деле.

Первым шагнул в темноту отеля Марк. Он включил фонарик, пошарил им по стенам, нашёл выключатель и щёлкнул им. Холл гостиницы осветился слабым, но всё же достаточным, чтобы, например, читать, светом.

– Заходите! – приказал он, убедившись в безопасности. – Сначала девочки.

Девочки быстро юркнули в дверь. Мы, мальчишки, осмотрев ещё раз внимательно окрестности, последовали за ними.

– Надо запереть дверь, – сказал вошедший последним Толик. – Или хотя бы подпереть её чем-нибудь...

– Займись этим, – сказал ему Марк, а сам занялся осмотром того, что находилось в холле.

– Что мы ищем? – спросила Полина.

– Всё, что может помочь нам, – немудрёно ответил Марк. – Этот отель – последнее место, откуда вывозили людей. Тех, кого смогли найти. Наверняка здесь оставлено много интересного. Люди приходили сюда с вещами, но были вынуждены их бросить. Нам нужно искать документы, которые как-нибудь могут нам помочь. В частности, узнать, где находилась секретная лаборатория. Я думаю, что наши пленники и сейчас там...

– Откуда ты всё это знаешь? – спросила Наташа, изучая бумаги на стойке администратора. – Признайся, ты уже здесь был и тебе всё-всё известно!..

– Да, был, – не стал скрывать истину Марк. – И я уже говорил, что проходил этот мип. Но «всё-всё» мне не известно, поскольку лаборатория от игры к игре меняет своё месторасположение. Когда я полгода назад здесь был, лаборатория оказалась как раз на той улице, куда мы не захотели пойти. Может, она и сегодня там. А может, и нет. Может, она вообще прямо под нами – садись на лифт и езжай...

– Хотелось бы на это надеяться! – зябко потирая руки, проговорила Полина. – А то, знаете ли, что-то не хочется гулять здесь по улицам. Холодно-то как! Честно говоря, мне хотелось бы попасть в какой-нибудь другой мип...

– Например, в «Инвизиблес»? – поинтересовался Женька, просматривая книги в шкафу.

– Что за «Инвизиблес»? – спросила Наташа.

– А это такая интересная игра, – интригующе заговорил Женька, – Всё почти, как здесь, только сражаться надо с невидимками. Причём их много, и обнаруживают они себя лишь, когда укусят. И вот ты бегаешь, как угорелый, ищешь этот... Генератор Невидимости, чтоб отключить его, а они кусают тебя, кусают... Можно, конечно, сразу после укуса пострелять или мечом помахать, пока они ещё не отлетели далеко. А вообще двадцать-двадцать пять укусов – и ты свободен!..

– Нет, спасибо, – сказала Полина, – в «Инвизиблес» я тоже не хочу. Мне бы что-нибудь с морем, с пляжем, с хорошей погодой...

– Ну размечталась, – подошла к ней Лика, – я бы, вообще-то, тоже не отказалась от такого, но мы ведь здесь не просто так. Значит, надо терпеть и, скрипя зубами, играть дальше.

– А зубами-то зачем скрипеть? – спросил Женька. – Крыс отпугивать?

– Это просто так говорится, – пояснила ему Лика. – Впрочем, не хочешь скрипеть – можешь просто стиснуть...   

– Да что вы всё треплетесь попусту! – опять проявил своё недовольство Марк. – Ищите лучше!

– Ой, какая интересная вещь! – воскликнула Наташа.

– Что там у тебя? – живо отреагировали все.

– Ну, не знаю... Может, это нам и не пригодится... – Наташа вертела в руках какую-то то ли кофточку, то ли блузку. Модную, наверное.

– Тьфу! – злобно сплюнул Димка. На его лице явственно читалось уныние. Чего, мол, ещё от девчонки ожидать! Остальные не сказали ничего, просто молча отвернулись и продолжили поиски.

Я нашёл старый чемодан, брошенный, видимо, во время спешной эвакуации. Замок долго не хотел поддаваться, но в конце концов я одолел его. Там были мужские вещи: брюки, рубашки, носки, галстук... А ещё кипа бумаг, исписанных мелким почерком. Я стал внимательно просматривать их. Они были на французском, и я, естественно, почти ничего не понимал. Но вот попалась какая-то схема, нарисованная от руки. Похоже, это был план города. Да, точно. Это был план. Вот наша гостиница, вот проспект... Перекрёсток... Тёмная улица, куда мы не захотели соваться. А это что? Какие-то квадратики на улице, обведённые красным карандашом, и стрелка, указывающая на здание в дальнем конце тёмной улицы.

– Марк! – крикнул я. – Я, похоже, кое-что нашёл!..

Марк бросил своё занятие и подошёл ко мне. Взял бумагу, секунду-другую поизучал её, потом удовлетворённым голосом сказал:

– Да, очень интересный документ. Молодец!

Я от неожиданной похвалы даже зарделся и, пытаясь скрыть своё смущение, громко спросил, показывая на квадратики:

– Как ты думаешь, что это?

– Не знаю, – ответил задумчиво Марк, – но, возможно, что-то важное... Надо сходить туда и посмотреть.

– Куда сходить? – спросила Маша, подходя к нам.

– На тёмную улицу, которая тебе так понравилась, – у Марка было настроение немного поязвить.

– На ту улицу? О, нет!

– Только руки, пожалуйста, не заламывай, – вежливо попросил её Марк, – мы не в театре.

– О, какая штука! – раздался восторженный голос Лики. Мы повернулись к ней. Она целилась во входную дверь из большого пневматического пистолета. Убить из такого не то что гигантскую крысу – обыкновенную затруднительно. Игрушка просто. Лика, конечно, и сама это прекрасно понимала, но не могла отказать себе в удовольствии поиграться с этой игрушкой.

– Возьми, на всякий случай, – негромко сказала ей Полина.

– Как скажешь, командир! – послушно «взяла под козырёк» Лика и засунула пистолет за пояс.

Через пять минут мы осмотрели и распотрошили всё, что было в холле. И, к сожалению, больше ничего интересного не нашли.

– Странно, – пробормотал Марк, усаживаясь в кресло, – карты нет. Значит, придётся идти вслепую... Ладно, хоть знаем, куда надо наведаться в первую очередь...

– На тёмную улицу? – спросил его Толик.

– Да. Надо понять, что это за квадратики на схеме.

– Так мы что, не будем обследовать отель? – спросила Полина. – А вдруг лаборатория здесь?

– Может и здесь, - вздохнул Марк, – но, знаешь, у меня нет никакого желания соваться в здешние подвалы безо всякой информации о них. Когда получим какое-нибудь указание на возможное месторасположение лаборатории, тогда и займёмся её поисками.

– А кто нам должен выдать такое указание? – спросил Женька.

– Да кто угодно! Те же крысы, например...

– То есть, если я правильно понял, – стал делать вывод Толик, – нам придётся ещё какую-нибудь крысу допрашивать?

– А не будет сознаваться – будем пытать! – вставил своё веское слово Димка.

– Какой ты жестокий! – осудила его Маша.

– Так для вас же стараюсь! – очень едким тоном ответил он. – Очень хочется, чтоб вы поскорее прошли этот чёртов мип, и чтоб крысульки вас не сильно покусали!

– Заботливый ты наш! – ласково сказала Лика и попробовала погладить Димку по голове. Тот шарахнулся от неё, как от чумной.

– Ладно, ребята, – сказал Марк, поднимаясь из кресла, – двигаемся на тёмную улицу.

Проверьте оружие. Думаю, что наши хвостатые подруги уже собрались около выхода. Ждут, не дождутся...

– Автографы опять начнут просить!.. – мечтательно произнёс Женька.

– Надеюсь, ты им подпишешь пару-тройку открыток? – спросил Толик.

– Подпишу, подпишу... – ответил Женька, нежно поглаживая свою трёхстволку. – Будьте покойны!

Марк подошёл к плотно зашторенному окну.

– Маш, выключи, пожалуйста, свет, хочу на улицу поглядеть,  – попросил он стоящую рядом с выключателем Наташу.

– Я не Маша, я Наташа, – ответила та, но свет тем не менее выключила.

Марк чуть-чуть отодвинул штору и стал смотреть в окно.

– Да, так я и думал, – сказал он через некоторое время, – наши серые мордочки уже заняли круговую оборону...

– Может, круговое нападение? – спросил Толик. – Это они ведь вроде нападать на нас собираются...

– Неважно, – произнёс Марк, – слушайте все внимательно. Толик резко распахивает дверь. Мы с Женей выскакиваем вместе и ставим защиту. Потом выходят Игорь и Дима. Они начинают нейтрализовывать крыс. Потом к ним присоединяются остальные. Мы начинаем пробиваться в сторону тёмной улицы. Толик, ты идёшь последним и прикрываешь нас с тыла. Всем всё понятно? Надо повторить?
Все согласно закивали головой. В результате лично мне стало непонятно: то ли все всё поняли, то ли надо повторить. Но Марк понял однозначно – повторять не нужно.

– Толик, приготовься! Жень, готов?

– Готов!

– Открывай! – крикнул Марк, и, как только дверь распахнулась, вместе с Женькой выскочили наружу.

Бело-голубая стена окружила выход из гостиницы. Настал наш с Димкой черёд. Мы выпрыгнули из дверей, и я тут же привёл в действие свою «универпушку». Раздался визг разрезаемой надвое крысы. Потом ещё один, и ещё... Димка только успевал выплёвывать в новообразованных маленьких крыс клейкие струи, лишая их возможности двигаться.
Выскочили девочки и тоже стали «нейтрализовывать» противника. Лика из своего ружья оглушала на несколько мгновений крыс, а Полина накидывала им на морды чёрные мешки-самовязы. Попадая на голову, такой мешок прочно обхватывал шею и напрочь лишал беднягу «зрительного обзора» (во всяком случае, так было написано в инструкции к этому «чудо-оружию»).

Маша и Наташа стреляли по врагу из диминуторов. Три-четыре точных выстрела – и уменьшённая до вполне нормальных размеров крыса стремительно покидает поле боя.

– Продвигаемся! – крикнул Марк, и мы потихоньку стали двигаться в направлении перекрёстка.

Марк и Женька впереди и по бокам, Толик сзади уверенно держали защиту – ни одна тварь не могла прорваться к нам на расстояние укуса. Если какой-нибудь крысе и удавалось случайно прорваться сквозь маленькую брешь в нашей обороне, то в следующую же секунду она с диким верещанием уносилась прочь в темноту зализывать раны.
Это очень гуманная игра. Во всяком случае, по отношению к крысам. Сколько бы мы ни старались, как бы мы ни пытались убить кого-нибудь из них, у нас бы всё равно ничего не вышло. Только уменьшить, в том числе разрезанием, лишить обзора и обездвижить. Вот и весь наш арсенал. Но что делать – так придумали авторы этой игры, и где-то они, наверное, правы: играть нужно уметь по-разному.

Мы прошли, наверное, шагов десять, «нейтрализовав» при этом штук пятьдесят крыс, а их количество всё не уменьшалось. Вдруг Толик, двигавшийся спиной вперёд, оступился, и защитный луч его пушки погас. Тут же что-то белое пролетело со стороны крыс, и в следующую секунду Полина оказалась лежащей на земле, опутанная сетью. Крысы торжествующе возопили.

– Ах вот вы как! – вскричал я и бросился защищать своим телом временно выведенную из игры боевую подругу. Следующая сеть полетела в меня, но я каким-то чудом сумел извернуться, и она лишь чуть-чуть задела мои ноги. А крысы подступили уже вплотную! Я, не помня себя от обуявшей меня ярости, жал одновременно на все три кнопки, даже не прицеливаясь. Крысы такого яростного сопротивления видно не ожидали и стали отступать. Тут, наконец, поднялся Толик и снова поставил защиту. Я облегчённо перевёл дух и посмотрел на Полину. Она уже выпуталась из сети, правда не без помощи Наташи. Благодарно посмотрела на меня и снова приступила к своему делу.

Через минуту крысы отступили и растворились в темноте. Марк, Женька и Толик выключили защитные экраны, и мы стали осматривать поле боя. Пусто, абсолютно пусто. Ни единого свидетельства, что здесь только что кипела страшная битва.

– Ффухх! – выдохнул Марк, помолчал секунду-другую, потом сказал:

– Это была лёгкая разминка, дальше будет хуже.

– Спасибо, обрадовал, – сказал Толик. – Я уж, грешным делом, подумал, что они нас здесь заживо съедят, ан нет – не здесь!

– В следующий раз будь, пожалуйста, поосторожней! – попросила его Наташа.

– Да как ещё быть поосторожней! – взорвался вдруг обычно спокойный Толик. – Не могу я одновременно и стрелять, и под ноги смотреть!

– Ладно, ладно, успокойся! – мягко сказала ему Лика. – Ты не виноват, со всяким может такое произойти...

И – о чудо! Толик мгновенно успокоился. Это Ликин голос так на него влияет?

– Идёмте быстрее! – скомандовал Марк.

Мы быстро пошли, можно сказать даже побежали к перекрёстку, но не теряя при этом контроль за окружающей обстановкой.

На перекрёстке мы остановились. Тот конец улицы, куда нам предстояло идти, не просто был погружён в темноту. Тьма там, кажется, была такая, что зажги спичку – пламя в полуметре не увидишь.

– Нам точно туда надо? – задала вопрос Маша.

– Абсолютно точно, но если боишься – можешь не ходить.

– Вот ещё! – вскинулась Маша. – Что я – трусиха какая?

– Да кто тебя знает... – проворчал за моей спиной Димка.

– Тогда идём. Фонарики, надеюсь, ещё не все потеряли?

Мы достали фонарики, включили их и, шаря слабенькими лучиками по сторонам, осторожно стали углубляться во тьму.

– Чёрт! Что это? – раздался взвизг Димки.

Мы направили фонарики в его сторону, и они выхватили из темноты что-то большое и округлое сверху.

– Мусорный бак! – первым догадался Толик. – Не бойся, Демон, он тебя не укусит...

– Не укусит... – пробурчал Димка. – Укусить-то не укусит. А вдруг там крыса какая-нибудь прячется?

– А ты проверь! Открой крышку и позови «кыс-кыс-кыс»!

– Думаю, на «кыс-кыс» они не откликаются, – философски заметил Женька. – Может попробовать «цып-цып-цып»?

– Да ну вас! – злобно прошипел вконец расстроенный Димка и побрёл дальше.

– О, ещё один! – выкрикнул Женька. – ДемОн! (Женька предпочитал называть его так – с ударением на втором слоге) Взгляни-ка сюда, здесь точно кто-то есть!

Димка не отвечал. Видно обиделся всерьёз и надолго.

Мимо проплыл ещё один мусорный контейнер. У этого крышка была немного сдвинута, и там – внутри – что-то отчётливо белело.

– Марк! – крикнул я, пронзённый догадкой. – Контейнеры!..

– В первый раз видишь? – иронично осведомился Марк.

Но мне было не до шуток.

– Квадратики на схеме, обведённые!.. Это контейнеры!

Марк переменился в лице. Резко развернувшись, он подошёл к приоткрытому контейнеру, отодвинул до конца крышку и заглянул внутрь.

– Чёрт! – тихо выругался он. – Ничего не вижу!..

– А ты залезь внутрь и пощупай! – посоветовал ему Женька.

– Нет, дорогой! Командир здесь пока ещё я. Так что давай-ка лезь ты!

– А чё я-то? – Женька, похоже, даже немного обиделся на то, что ему выпала такая честь. – Ингвар догадался – пускай и лезет.

– Какие вы, мальчишки, всё-таки придурки! – сказала Лика, взяла в зубы фонарь, подтянулась и спрыгнула внутрь контейнера. Не знаю, как остальные, но мне стало очень стыдно.

– Смотрите по сторонам! – крикнула из контейнера Лика. Точно – мы в пылу своих амбиций чуть-чуть не потеряли бдительность.
Секунд десять Лика шарила по дну контейнера, потом поднялась, направила луч фонарика на лист бумаги, который держала в руке, вздохнула:

– Нет, не то...

– Что не то? – спросил Марк. – Дай посмотреть. Здесь любая мелочь имеет значение. Так, что у нас здесь... Не могу разобрать. Ладно, держи. Потом где-нибудь при хорошем свете посмотрим. Ещё что-нибудь есть?

– Нет, пусто.

– Тогда вылезай, моя охотница за сокровищами, – сказал ей Женька.

– Подай руку, невежа!

Женька впал в некое подобие прострации – закатил глаза кверху и замер. С одной стороны он понимал, что, будучи джентльменом, обязан подавать руку даме, когда та вылезает из мусорного бака, но с другой стороны – если он подаст сейчас руку, то тогда, значит, согласится с тем, что он невежа... В общем, я его опередил.

– Спасибо, Игорёк! – сказала мне Лика, спрыгивая на тротуар. Потом Женьке:

– Пошли, Женечка, у нас ещё два контейнера осталось!

Во второй контейнер мы Лику не пустили. Полез туда Толик. Пошарил, пошебуршал чем-то, стукнулся головой о не до конца отодвинутую крышку, сдавленно выругался, потом сообщил:

– Здесь тоже ничего нет.

Когда вылез, все от него инстинктивно отстранились – его костюм был весь измазан в какой-то грязи и слизи. Хорошо хоть, что запахов в Паракосме нет, а то такой «аромат», думаю, пошёл бы...

– Что, противно? – спросил Толик, заметив наше движенье. – А ещё друзья называются!.. Э-эх...

Полина подошла к нему, достала носовой платок (где она его только взяла?) и обтёрла бедному Лотану лицо.

– Спасибо, родная моя! – пафосно воскликнул Толик и в порыве чувств поцеловал ей руку. Полина обтёрла платком и свою ладонь.

– Хватит церемоний! – вернула нас к действительности Лика. – Надо ещё один контейнер обследовать...

На этот раз в бак решил лезть я. Вроде как чувствовал свой долг сделать это. Но когда я уже закинул было ногу, был негрубо, но твёрдо отодвинут в сторону. Это был Димка.

– Я полезу, – негромко сказал он, и в его голосе, может, впервые за этот чудный вечер не было ни иронии, ни недовольства, ни злобы. Но росту он был невысокого, и мне пришлось его немножечко подсадить.

– Тут что-то есть! – крикнул из контейнера Димка почти сразу, как спрыгнул туда.

– Давай сюда! – крикнул ему Марк.

– Ух ты, тяжё-о-лое!

С огромным усилием Димка перевалил через край большую кожаную сумку. Внутри явно было что-то твёрдое и угловатое.

Мы с Марком аккуратно приняли её и бережно поставили на землю.

– Что там? – спросил Женька, делая вид, что охраняет нашу безопасность.

– Сейчас узнаем! – многообещающе сказал ему Марк, расстёгивая молнию.

– Хм, какой-то агрегат... – хмыкнул он через секунду. – С ручками. Значит, его можно носить.

– Наверное, какое-нибудь оружие? – предположила Полина.

– Может быть, – сказал Марк. – Только непонятно, как оно работает, и как им пользоваться. Толик! Ты вроде бы в технике разбираешься – скажи нам, что это такое...

– Сейчас взглянем, – отозвался Толик и, подойдя к нам, нагнулся над непонятным агрегатом.
Тем временем из контейнера вылез Димка. У него в руках была ещё одна сумка, поменьше.

– Ух ты! – удивился Марк. – Ещё что-то! Ну-ка давай сюда!

Но Димка не хотел раньше времени делиться своей «добычей». Зря, что ли, в мусорный бак лазил? Он открыл сумку и вытащил из неё... солнцезащитные очки!

– Вот это то, что нам здесь совершенно необходимо! – восторженно заявил Женька. – Солнце так и бьёт в глаза – ни зги не видать!

– Может там ещё что-нибудь есть? – спросила Полина.

Димка засунул руку в сумку и вытащил... ещё одни очки, тоже с тёмными стёклами. Потом ещё одни. Короче, в сумке были одни только такие очки – аж десять штук. Правда, все одного фасона. Поэтому гипотеза о том, что кто-то собирался на юга дней на десять и не хотел повторяться, отпала сразу.

Женька уже не сдерживал свой смех. Ему всё это казалось очень забавным. А вот Полина отнеслась к этому совсем по-другому. Она просто взяла эти очки и раздала всем «по штуке в одни руки». Женька тоже взял. Тут же нацепил на нос и стал смотреть на нас поверх очков, как строгая учительница.

– Я понял! – сказал, наконец, Толик, поднимаясь.

– Что это? – в один голос спросили все.

– Что это, не знаю, но, думаю, надо это включить и посмотреть, что будет...

– Гениально! – воскликнул Женька. – В какой «гениелогической» академии обучались, позвольте-с узнать-с?

– Не ёрничай! – сказал ему Димка. – Толик правильно говорит. Надо включить, и тогда узнаем.

– Ну что ж, включайте. Только я, пожалуй, немного отойду, а то, знаете, всякое бывает!

– Нет! – осадил его Марк. – Никто никуда не уходит! Все должны держаться вместе!

– А если оно того – бабахнет? – пришла на помощь Женьке Маша. – Что с нами будет?

– Известно что, – сказал Димка, – гамовер, как говорят англичане.

– Ты хочешь сказать «гейм овер»? – спросила Наташа.

– Что хочу, то и говорю! – Димка, похоже, опять обиделся непонятно на что и снова насупился.

– Ладно, коллеги, – сказал Марк, – давайте достанем эту штуку и попробуем её включить. Вдруг не взорвётся...

– Оптими-ист! – язвительно протянул Женька. – Впрочем, делайте, что хотите, мне уже всё равно!..

– А где у неё кнопка? – спросил непонятно кого Толик.

– Это ты у нас спрашиваешь? – подала голос Лика. – Ты же у нас техник-потехник, ты и разбирайся. А мы тебя пока охранять будем. Правильно, мальчики?

– Правильно! – дружно согласились с ней мальчишки.

Толик взял штуковину в руки, выпрямился, направил её в темноту и...

Ослепительно белый свет залил мои глаза. Я непроизвольно зажмурился и тут же понял, для чего предназначались солнцезащитные очки. Ну, конечно же!

Вокруг раздавались вопли моих товарищей. Больше всех возмущался Женька – почему, мол, его не предупредили, теперь он, наверняка ослепнет, и виноват будет в этом, конечно, «лучший друг».

Я нащупал в нагрудном кармане очки, и нацепил их на нос. Потом осторожно открыл глаза. Темно. Даже очень темно. Толик, видимо, не будучи готов к такой «иллюминации», выключил этот суперпрожектор. Я приподнял очки. В тусклом свете фонариков, ребята судорожно пытались надеть очки. Не у всех это сразу получалось. У кого-то очки падали и громко стукались о тротуар. Но, в конце концов, всем удалось экипироваться.

– Ну что, все готовы? – раздался, наконец, голос Марка и, получив утвердительные ответы, скомандовал. – Включай!

Окрестность озарилась ярким светом. Но теперь он не бил по глазам, а позволял рассмотреть окружающую обстановку. Где-то далеко впереди мелькнуло несколько серых теней – это зазевавшиеся крысы спешили укрыться от новой напасти.

– Санлайт найт! – крикнула Полина.

– Что? – не понял Толик.

– На прожекторе у тебя написано: «Санлайт найт»...

– А что это значит? – спросил Женька. Он был не силён в английском.

– Ночь Солнечного Света! – сказала Маша.

– Какое поэтическое название! – поразился Женька.

– Нет, – сказала Полина, – не «ночь». Там написано «К-найт». С буквой «К». Она только не произносится. И значит это...

– Рыцарь Солнечного Света! – закончила за неё Лика.

Я почувствовал, как холодок пробежал по моей спине. Вот оно что! Эта штука и есть то, о чём говорилось в манускрипте из Чаши Бессмертия! И мы нашли её! Теперь осталось найти те семь душ, что томятся во тьме! И нет сомнения, что теперь-то мы с этим справимся!

– Да, – сказал Марк, – когда я тут был в последний раз, никаких прожекторов нам не выдавали...

– И нам не выдавали! – едко заметила Лика. – Мы его сами нашли!

– Вы молодцы, чего уж тут говорить... – похвалил нас Марк с крупинкой зависти в голосе. – Вряд ли теперь крысы осмелятся подойти к нам близко. Но всё равно, будьте начеку!

– Как скажешь, командир, – отдал честь Женька. – Я думаю, что нам пора двигаться дальше.

– Да, конечно, – согласился Марк. – Надо только понять, куда нам идти...

Он развернул схему, которую я «отрыл» в отеле, и на которой, кроме обозначения мусорных баков, была ещё стрелка. Я уже не сомневался, что она указывает на пункт назначения нашего «вояжа».

– Схема, конечно, довольно грубая, – сказал Марк секунд пять спустя, – но в любом случае нам надо двигаться в направлении от проспекта. Мне кажется, этот дом будет в квартале отсюда...

Полина тоже взглянула на схему, потом осмотрелась и согласилась.

– Двинулись! – скомандовал Марк.

– Толик, прошу тебя, не урони только прожектор! – взмолилась Лика.
Надо сказать, что этот самый «Санлайт найт» был не совсем прожектор. Прожектор – он светит лучом в каком-нибудь направлении, а эта штука освещала всё вокруг. Скорее, это была переносная люстра, если, конечно, так это можно назвать.

Мы неспешно стали продвигаться в заданном направлении. Миновали ещё один перекрёсток. Свет от «Рыцаря» был настолько ярок, что мы могли свободно читать все вывески и рекламные плакаты, которые в довольно большом количестве «украшали» улицы этого города. Они все были сделаны, наверное, лет пятнадцать-двадцать назад, ещё до моего рождения, и мне было очень интересно читать, что рекламировалось в ту «давнюю» эпоху. Но особо расслабляться всё же, конечно, не следовало...

Лика по пути обследовала ещё два мусорных контейнера. В одном, по-видимому, ничего не было, а вот от второго она с визгом отскочила – прямо как ошпаренная! Сразу же вслед за этим из контейнера выскочила небольшая крыса – она, видимо, там пряталась от нашего света. Что-то гневно пискнув, она стремительно скрылась в тени ближайшего дома.

– Ой, как она меня напугала! – сказала потом со смехом Лика. – Я только крышку отодвинула, а она ка-ак прыгнет! Думала, сейчас инфаркт получу!..

– Так ты поосторожнее со своим любопытством, – незлобиво сказал ей Марк.

– Ладно, ладно, – буркнула в ответ Лика, а потом добавила тихо-тихо – так, что слышал только я. – Только ты со своей осторожностью вряд ли что-нибудь здесь нашёл...

Мы прошли ещё метров двести и упёрлись в глухую бетонную стену. Наверное, того самого химзавода.

– Что-то я не вижу никакой стрелки, – произнёс Женька с ухмылкой.

– А она прямо так тебе и будет здесь нарисована! – накинулась на него Лика.

– Ребята, спокойнее, – невозмутимо изрёк Марк. – Может, конечно, мы немного промахнулись.
Сейчас вернёмся чуть-чуть назад и посмотрим внимательнее...

– Знаешь что, – сказала ему Полина. – Я не думаю, что батарей в «Санлайте» хватит надолго. Не стоит терять время...

– А что ты предлагаешь? – повернулся к ней Марк. – Исследовать наугад все дома подряд? Так нам точно не хватит ни времени, ни батарей...

– Надо немного вернуться, – согласился с Марком Толик и двинулся назад вместе с «люстрой». Мы волей-неволей последовали за ним.

Честно говоря, мы немного впали в растерянность. Все дома по обеим сторонам улицы были совершенно одинаковы – четырёхэтажные, без балконов. Отличались только рекламными вывесками, но на них, сколько я ни высматривал, никаких стрелок не было. А заходить в какой-нибудь дом наугад было, действительно, преглупым делом.

Мы опять дошли до перекрёстка. Остановились.

– Ну, у кого какие соображения, предложения? – спросила Полина.

– У меня... – тяжело дыша, произнёс Толик. – У меня есть предложение! Не мог бы кто-нибудь понести эту штуку? Тяжёлая, чёрт...

Лика картинно вздохнула – вот, мол, глупый, тут серьёзный вопрос решается, а он только о себе думает! Что на самом деле она подумала, осталось, конечно, неизвестным, поскольку Лика была девочкой весьма благовоспитанной.

– Ну что, так и будем стоять? – не выдержала Маша. – Время-то идёт, батареи садятся!..

Но Марк был невозмутим. Он стоял, держась за подбородок, и задумчиво осматривал дома, ища какую-нибудь зацепку.

Вскоре не выдержал и Женька. Он стал дурачиться, изображая автомобиль, который никак не может припарковаться. Он рычал, дёргал туда-сюда воображаемый рычаг, крутил из стороны в сторону мнимую «баранку», давил на невидимые педали.

– Между прочим, – сказала, наблюдая эти его телодвижения, Наташа, – здесь парковаться запрещено. Знак видишь?

Я взглянул на столб, на котором висел упомянутый знак, и меня словно молнией пронзило: чуть ниже знака, запрещающего парковку, висел другой – синий. С белой стрелкой.

Предписывающий движение только в указанном направлении.

– Стрелка! – закричал я. – Вот она!

– Точно! – закричал Димка. – Нам туда!
Наташа, которая первой увидела знак «Не парковаться!», но не заметила при этом белую стрелку, скорчила такую презрительную физиономию, что я невольно отвернулся.

– И куда она указывает? – как бы сама у себя спросила Полина. – Видимо, на этот дом... Идёмте, нечего стоять!

– А если это не та стрелка? – спросила Маша, но её уже никто не слушал – все внимательно рассматривали дом, который нам был «указан свыше».
Мне стало понятно, почему мы промахнулись вначале. Знак можно было увидеть, только лишь двигаясь в обратном направлении – от завода к проспекту. Но хорошо, что мы его всё-таки заметили!

Мы остановились перед входом в дом, вернее, входом в магазин, над которым была вывеска «ГОРЯЧИЕ КОЛБАСЫ», почему-то, в отличие от остальных вывесок, на русском.

– Ну? – весело спросил Марк. – Кто любит горячие колбасы?..

– Крысы любят, - сказал Димка.

– Вероятно, – не то согласился, не то усомнился Марк. – Но я вот тоже люблю и с удовольствием отведаю кусочек-другой свеженькой горяченькой колбаски!..

– С крысиными хвостиками! – ласково добавил Женька.

– Ну куда же без них! – так же ласково закончил Марк. – Идёмте! Толик, ты с «торшером» первый – там, наверняка, кто-нибудь притаился. Остальные включают фонарики и смотрят во все глаза по сторонам, готовые отразить возможную атаку...

Толик пнул ногой дверь, но та не открылась.

– Заперто! – выдохнул он, но тут же прочитал табличку «на себя». – Помогите мне кто-нибудь!

Лика тут же пришла на помощь.

– Эге-гей! – раздался уже из магазина зычный Толиков глас. – Рыцарь Солнечного Света идёт! Кому тут в глаз посветить?.. Странно... Никого... Никого! – последнее слово предназначалось уже нам. Мы стали по одному просачиваться внутрь.

– Запри дверь! – приказала Полина зашедшему последним Димке. Тот округлил глаза, но приказ выполнил.

– Думаю, нам надо идти в подсобное помещение, – сказала Полина.

– Возможно, – сказал Марк, – Но мне кажется, что надо сначала тут всё хорошенько осмотреть...

– А тебе не приходит в голову, дорогой наш шеф, – подошла к нему Наташа, – что, пока мы здесь рыщем, наших пленников могут куда-нибудь увести?

– Если уже не увели, – добавила Маша.
Марк задумался. Было видно по его лицу, что он в некоторой растерянности – игра складывалась не совсем так, как он ожидал. А точнее, совсем не так.

– Вы правы, – наконец, сказал он, – мы очень долго возимся. Но куда идти-то, мы пока не знаем.

– Почему не знаем? – нарочито удивлённым голосом спросила Лика. – Вот же ясно написано: четвёртый этаж, четыреста третий кабинет!

– Где написано? – повернулись к ней все.

– Да вот здесь... – она держала в руках замызганный листочек, который подобрала в мусорном контейнере. – Вот на обороте: семеро – на четвёртом этаже, в четыреста третьем.

– Семеро! – ахнули мы. Похоже, всё складывается!

– Идём! – крикнул Марк. – Толик, ты впереди! Нет, стоп! Игорь, будь добр, возьми у Толика светильник, а то он вот-вот уже ляжет вместе с ним!

Не смея ослушаться командира, я совершил обмен: отдал Толику свою увесистую «бандуру», а взамен взял ещё более увесистый агрегат по производству Солнечного Света. Несмотря на то, что он был небольшого размера, он был невероятно тяжёл. Золотом, что ли, был начинён? Нет, наверное, свинцом.

Уже немного чувствуя себя рыцарем-первопроходцем, я вошёл в дверь, ведущую в служебные помещения. Никого. Ни одной тени не мелькнуло. Похоже, крысы уже прослышали о нашем чудо-агрегате и поспешили ретироваться заранее.

Я шел по коридору, выискивая лестничную площадку. Сзади доносились звуки шагов разнокалиберных ног и тихое переругивание. Опять Женька с Толиком что-то выясняли. Иногда в их «дружескую беседу» вклинивались голоса Лики или Маши.

А вот, наконец, и лестничная площадка.

– Пешком пойдём или на лифте поедем? – спросил Женька.

– Умные идут пешком, дураки едут на лифте, – сказал Толик.

– Тебе вызвать? – галантно осведомился Женька. – Или сам кнопочку нажмёшь?

Желая показать себя умным, я двинулся по лестнице. «Переносная люстра» показалась ещё раза в два тяжелее.

– Ребята! – взмолился я, чувствуя, как агрегат выскальзывает из моих слабых рук. – Помогите! Возьмите это, пожалуйста!..

– Во-от! – назидательно протянул Толик. – А я сколько это тащил?

– Ладно уж, – великодушно молвил Женька. – Раз уж дети просят, надобно помочь...

У меня даже сил не осталось обидеться на этого задиру. Я перевалил «рыцаря» на Женькины руки, взамен получив его «пушку». Она немного отличалась от моей – той, которую я отдал Толику. Здесь были функции отброса, разрезания и защиты. Функция диминуции отсутствовала. За счёт этого оружие было заметно легче моего. (А может мне так просто показалось? После «люстры»-то?).

Женька пошёл впереди. Теперь он был сосредоточен и молчалив.

Когда мы миновали площадку третьего этажа, он не выдержал:

– Где крысы? Почему нас никто не встречает? Не уважают, что ли?..

– Ещё бы тебя уважать! – раздался позади меня голос Толика. – Лезешь в чужой монастырь со своим прожектором. Всех ослепляешь ещё на подходе...
–
Тише! – раздался вдруг голос Полины. – Слышите?

Все разом остановились и прислушались. Точно: где-то наверху раздавались какие-то неясные шумы – не то стоны, не то скрипы.

– Как вы думаете, кто это? – шёпотом спросила Маша.

– Кто бы ни был, нам надо держать ухо востро! – ответила Лика.

Дальше мы шли тихо, почти крадучись. На четвёртом этаже перед дверью Женька встал и поднял повыше осветительный прибор.

– Открывайте! – скомандовал он.

Лика любезно распахнула перед ним дверь.

Женька стремительно ворвался в коридор и выкрикнул:
– Всем стоять не двигаться! Руки за голову, ноги на ширине плеч, хвосты поджать!

Но никто его приказ не выполнил – в коридоре также было пусто.

– Что за чёрт! – выругался Женька. – Куда все крысы подевались? Я так не играю!..

– Ну что ты в самом деле! – попыталась успокоить его Лика. – Ну нету и нету! По-всякому ведь бывает! Может у них сегодня профсоюзное собрание?..

Женька немного успокоился, даже «люстру» опустил на уровень пояса. Потом вообще положил на пол и стал растирать свои затёкшие пальцы.

– Возьми-ка это! – сказал ему Марк, протягивая своё оружие. – А я пока поработаю «Рыцарем Санлайта».

Марк поднял светоносную аппаратуру и двинулся по коридору в направлении кабинета номер 403. Мы, стараясь излишне не шуметь, тронулись следом.

Вот и дверь с номером 403. Да, эти странные звуки доносятся именно оттуда. Было похоже, что там одновременно что-то куют, сверлят, пилят напильником и кидают что-то в пустое жестяное ведро.

– Как вы думаете, дверь заперта? – шёпотом спросил Женька.

– А вот сейчас это и узнаем! – сказал Марк и что было силы пнул дверь. Та распахнулась, едва не слетев с петель. Мы ворвались в помещение, и наступила тишина.

Вдоль стен стояли столы с тисками; токарные, фрезерные и сверлильные станки; огромные лари для изготовленных и бракованных деталей. И крысы. Огромные серые крысы в фартуках, в защитных очках и наушниках. Понятно, почему они не слышали, как мы пришли.

Мы остановились в некоторой растерянности. Нужно было, наверное, вскидывать стволы и расправляться с противником, но – честное слово! – руки не поднимались при виде этой чудной картины.

Где-то секунд десять мы стояли друг напротив друга, не решаясь что-либо предпринять. Наконец, один из крыс (он был явно мужского пола – мускулистый такой, в кепочке) что-то коротко пискнул своим сородичам, а потом заговорил, как это пишется, человеческим голосом:

– Ну наконец-то! Мы уж заждались вас. Доброй ночи!

– Доброй ночи, – механически ответили мы. Я уже, по правде говоря, соображал всё туже и туже.

– Мы знали, что вы придёте спасать своих попавших в беду товарищей и немного подготовились. Не хотите ли чего-нибудь погрызть? – крыс улыбнулся, обнажив во всей красе передние резцы, и стал похож на японца, как их рисуют во всяких мультиках и комиксах.

– Нет, спасибо, – сказал Марк, покачивая в руках «люстру», хотя нужды в ней особенной не было – в помещении было достаточно светло от трёх ламп дневного света на потолке.

– Простите, – сказал учтиво крыс в кепочке, – а вы не могли бы выключить ваш светильник? Или хотя бы уменьшить его яркость?

– Да я бы с радостью, – сказал всё тем же недоумевающим голосом Марк, – только не знаю, как...

– А там ручечка есть, справа внизу. Регулятор яркости...

Марк нащупал «ручечку», крутанул её, и яркий слепящий свет тут же превратился в мягкий домашний (чуть не сказал, пушистый).

– Спасибо, - сказал крыс и снял защитные очки. То же самое сделали и другие крысы. Мы тоже сняли очки.

– Надо, наверное, представиться, и сказать, кто мы такие и что тут делаем? – вежливо спросил Главный Крыс, как я успел его окрестить.

– Да уж желательно! – сказала Лика тоном учителя, поймавшего с поличным ученика-шпаргалочника.

– Ну что ж, – вздохнул Главный Крыс, – раз уж такое дело... Я – Олаф Маусен, доктор физико-технических наук, изобретатель. Штука, которую Вы, молодой человек, держите в руках, сделал лично я, вот прямо здесь, в этой мастерской...

Марк изумлённо переводил взгляд со светильника на «доктора» и наоборот. Я же тем временем осматривал помещение. Обыкновенное служебное помещение, в каких обычно размещаются всякие офисы. Ничего, что бы цепляло глаз, я не замечал.

– Когда ваши покинули город, – вздохнул Маусен, – власть здесь захватили самые настоящие выродки нашего племени. Им бы только пожрать и поспать вволю. Помыться – и то недосуг. Так и ходят... Смердят... – Маусен поморщил свой симпатичный носик. Он определённо начинал мне нравиться. А больше всего мне нравился неожиданный ход в игре – ну кто бы мог подумать, что гигантские крысы, с которыми испокон веков воюют люди в многочисленных фантастических и не очень произведениях (а теперь ещё и в Паракосме), могут оказаться такими милыми!.. Стоп! А если это ловушка?! Они специально подбросили нам все эти бумажки, этот... фонарик полуторапудовый, чтобы заманить нас сюда, а потом...
Я не успел додумать эту каверзную мысль, как доктор Маусен обратил свой взор на меня:

– Вот Вы, молодой человек, сейчас, наверное, думаете, что это ловушка. Западня, так сказать...

Боже! Он ещё и мысли читает! Но как это может быть? Решительно не понимаю!..

– ...а всё, на самом деле, гораздо проще, – продолжал «доктор-в-кепочке». – Я уже сказал, что власть здесь захватили всякого рода отщепенцы и мерзавцы. Нас же, честных представителей крысиного рода, они согнали в резервации и заставляют работать за троих-четверых. Чтоб самим, так сказать, жрать, не работая. Ваших сюда много приходило в последнее время, но все они искали таких же, как вы, людей. Находили, освобождали и уходили. На нас же им было, извиняюсь, плевать...

Маусен горько вздохнул и понурил голову. Помолчал чуток, потом пафосно воскликнул:

– Ну, в самом деле, какое может быть дело людям до существ, которые хоть и тоже страдают, но являются крысами, а, значит, врагами по определению!

Выкрикнув это, он воздел свои короткие лапы к небу. Вернее, к потолку.

– Но вы всё-таки пришли, и, полагаю, неслучайно? – спросил Маусен, выдержав хорошую паузу.

– Ну да... – сказал Марк, всё ещё пытаясь прийти в себя. Вот ведь как бывает с некоторыми людьми – настолько утвердятся во мнении, как должно всё быть, что потом неделю отойти не могут, пребывают, как выражается мой папа, в селе Недоумёнки...

– Слава БОбру! – снова воздел лапы к небесам доктор Маусен. (Для тех, кто не понял, поясняю: Бобр – это такой грызун, которого местные крысы, по-видимому, обожествляют).

– Вы, как мне думается, тоже пришли сюда, чтоб спасти оставшихся в городе людей, – продолжал доктор.

Марк в ответ просто утвердительно промычал.

– Мы решили помочь вам и облегчить вашу задачу, – Маусен снова расплылся в «ослепительной улыбке». – Ваши пленники... то есть наши пленники... Нет, пленники, за которыми вы пришли, находятся здесь, в соседней комнате. Все семь. Ратсон, откройте, пожалуйста, дверь, чтоб наши уважаемые гости смогли убедиться, что мы их не обманываем...

Ратсон, невысокий жилистый крыс в бейсболке, молча подошёл к двери в дальней стене и отпер её ключом.

– Прошу вас! – жестом пригласил нас Маусен. – Проходите, не бойтесь!..

Марк велел нам оставаться на местах, а сам проследовал в комнату, где, как уверял нас крысиный доктор, находятся искомые нами пленники.

Через пару секунд донёсся его голос:

– Полина! Лика! Идите сюда!..

Полина и Лика, бросив на нас, остающихся на месте, многозначительный взгляд, тоже скрылись за дверью. Мы с Димкой переглянулись. Изумление первых секунд прошло, появилось чувство, что здесь что-то не так. Ловушка? Тогда какая-то странная. Этот крыс в кепочке говорит правду? Но тогда что это за игра? В Поясняющей Книге ничего не было сказано о возможности подобного развития сюжета! Это что – опять игра без правил? Ну нет, конечно! Значит, авторы игры придумали такой неожиданный ход, но просто никому раньше не довелось с ним столкнуться. А то, что в Поясняющей Книге ничего такого нет, что ж – авторы на то и творцы: хотят – пишут, хотят – не пишут...

А тем временем из двери стали выходить люди: бледные, осунувшиеся, с испуганными глазами. Похоже, они уже не верили, что за ними когда-нибудь придут спасатели-освободители. Четыре мужчины и три женщины в чёрных комбинезонах с эмблемой на груди – точно такую же мы видели на заборе химзавода.

Освобождённые со страхом и недоумением смотрели на окружавших их крыс.
 
– Всё в порядке, – сказал, обращаясь к ним, Маусен. – За вами пришли, и теперь вы свободны!

Но спасённые по-прежнему недоверчиво косились по сторонам: понять, что присутствующие здесь крысы не враги, а союзники, по-видимому, было выше их сил.

– Теперь главное, – произнёс, обращаясь уже к нам, доктор, – вам надо вызвать вертолёт, чтобы эвакуироваться. Вот рация, включается просто, нажатием вот этой кнопки...

Маусен извлёк из ящика стола портативную рацию, напоминающую старинный мобильный телефон, и продемонстрировал, как с ней надо обращаться. Потом вручил её Марку.

– Всё понял? – спросил его отеческим тоном. Тот согласно кивнул.

– А сейчас вам пора уходить, – со вздохом глубокого сожаления произнёс Маусен, – полагаю, что вас выследили, и сейчас готовится штурм здания. У вас только один путь – на крышу. Там вы свяжетесь с вашей базой и попросите прислать вертолёт. Ратсон вас проводит...
Ещё один глубокий вздох.

– К сожалению, это пока всё, что мы можем для вас сделать...

Потом он снова повернулся к бывшим пленникам:

– Надеюсь, мы вам не очень много неприятностей доставили? Вы уж простите нас, но иначе мы не смогли бы вас доставить сюда и передать в руки вашим спасителям...

Экс-узники замахали руками – мол, ничего, всё в порядке, никто не в обиде.

– Тогда будем прощаться, – на глаза Маусена навернулась большая слеза. Я тоже чуть не зарыдал. – Нет, нет, не надо долгих церемоний! Просто – до свидания! Ратсон, проводите наших дорогих гостей на крышу!

Ратсон по-военному «взял под козырёк» своей бейсболки и вышел из комнаты, взмахом своей лапы показывая, чтобы мы следовали за ним.

Мы, как умели, раскланялись с гостеприимными хозяевами и также покинули комнату.
На лестнице Ратсон сделал нам предупреждающий знак: не шуметь! Прислушался. Вроде всё было спокойно. Двинулся наверх к маленькой железной двери, очевидно, ведущей на крышу. Слегка погремел ключами, отпирая её. Потом высунулся наружу, понюхал воздух. Кивнул – мол, всё нормально, и опять-таки жестом показал, чтобы мы быстренько выходили.
Уже на крыше, так и не проронив ни слова, наш помощник из крысиного рода коротко раскланялся и исчез в проёме двери.

– Так... – многозначительно произнёс Марк, потихоньку приходя в себя. – Похоже, мы всё-таки справились с задачей!..

– Только как-то всё слишком просто... – заметила Полина.

– Да, да, – согласилась с ней Лика, – ты нам тут кровавый бой обещал... И где?..

Марк виновато пожал плечами. Он сам ничего толком не понимал. Знал только, что теперь ему надо вызывать вертолёт. Он достал рацию, включил её.

– Алё! База? Как слышите меня? Приём!..

Через несколько секунд громкого шуршания и треска прорвался женский голос:

– База слушает... Кто вы?

– Говорит Эвхаристополис! Повторяю: Эвхаристополис. Спасательная группа. У нас семь человек. Нужен вертолёт! Приём!..

– Поняла. Сколько, говорите, человек?

– Семь! Семь освобождённых. И нас ещё девять. Всего шестнадцать!..

– Вертолёт вылетает. Ждите!.. Конец связи.

Марк ещё несколько секунд смотрел на рацию, как будто бы ждал, что она ещё чего-нибудь скажет, но та молчала, поскольку сказать ей было, по-видимому, уже нечего.

– Ну что, ребятки, – довольным голосом сказал Марк, – сейчас полетим. Давно на вертолётах не летали?

«Ребятки» замялись. На вертолётах мы, действительно, давно не летали, а точнее, вообще не летали: ни в жизни, ни в Паракосме, во всяком случае я. Только в кино видели эти винтокрылые машины. Мне даже было интересно, какие ощущения возникают при полёте на такой машине, в частности, тошнит или нет.

Наши освобождённые «семь душ» стояли, сбившись в кучку, и с надеждой (и немного с тревогой смотрели в небо).

Мы стояли, окружив их кольцом и держа наготове оружие – мало ли что, – и тоже поглядывали наверх.

Минут десять спустя послышался нарастающий рокот. Ну наконец-то! Мне, честно говоря, надоел уже этот странный мип. Я вообще не люблю игры такого плана – мне больше нравится ходить-блуждать по каким-нибудь лабиринтам, искать тайные знаки, находить, в конце концов, спрятанные сокровища. А вот Димка, наоборот, предпочитает «игрушки», где можно с кем-нибудь подраться, повоевать, показать, короче, своё боевое искусство. Разумеется, он куда лучше меня владеет приёмами всякого там кунфу, айкидо и самбо. Ну и фехтование, естественно!.. А для меня ударить человека, пусть даже виртуального, но ничего плохого мне не сделавшего, выше моих сил. И будь я чуточку глупее, как сказал один раз наш капитан Слава Почаев, вряд ли бы меня взяли в команду. И было бы моим уделом одиночество!.. Это когда в одиночку справляешься со всеми невзгодами и неприятелями...
Вертолёт завис над нашими головами. Нас обдало «вертикальным ветром».

Наши спасённые, наконец, очнулись от транса, в коем они всё это время пребывали, и, что есть силы, замахали руками:

– Сюда! Сюда! Мы здесь!..

Похоже, всё-таки поверили, что это не розыгрыш...

Вертолёт понемногу снижался, ветер от винта становился всё более сильным – смотреть вверх становилось уже невмоготу. Прикрывая рукой глаза, мы отбежали в стороны, давая ему место для посадки.

Но геликоптер не стал садиться. Он завис метрах двух-трёх, после чего открылась дверь, и к нам вылетела верёвочная лестница. Потом высунулся пилот в круглом шлеме с зеркальным «забралом» и прокричал, почти заглушаемый шумом вертолётного винта:

– Поднимайтесь!

Марк показал, что первыми должны подниматься женщины. С некоторыми трудностями и визгами они это всё-таки сделали. Потом настала очередь мужчин. Эти быстро и легко, несмотря на кажущуюся измождённость, влезли в вертолёт.

Потом на лестницу поставила ногу Маша.
– Нет, нет! – замахал рукой пилот. – Вы – нет!..

На лице ребят выразилось недоумение.

– Только семь человек! – прокричал вертолётчик. – Больше машина не поднимет!..

– Но мы же передали, что нас всего шестнадцать! – проорал ему Марк.

– Ничего не знаю! – отмахивался пилот. – Мне было приказано забрать семь человек! Извините, мне пора!

Он стал подтягивать лестницу. Маша, которая не догадалась вовремя убрать ногу, чуть не упала – лишь сделав немыслимый пируэт, устояла на ногах.

– Да вы что, издеваетесь? – проорала бешеным голосом Лика. Но это уже был «глас вопиющего в пустыне»...

А вертолёт тем временем набрал высоту и взял курс на базу...

– И как это называется? – спросил Марка Женька, провожая взглядом уменьшающуюся светящуюся точку.

– Да! – подступила к Марку Маша. – Ты что нам обещал? Почему нас не взяли?
Марк только пожал плечами, а ответила за него Полина:

– Похоже, мы ещё не всё сделали в этой игре!..

– Конечно! – подключился к разговору Толик. – Конечно, они не должны были нас забирать. Слишком уж просто тогда бы всё было! А Марк нам обещал, помнится, что легко не будет!..
Марк с лёгкой ухмылкой кивнул, подтверждая слова Толика.

– И куда же нам теперь идти? – спросила Лика. – Ответь, наш бравый командир!

– Думаю, – медленно, как бы нехотя, проговорил Марк, – что нам придётся возвращаться к тому зданию, откуда мы вышли в этот город...

– То есть опять топать по этим проклятым улицам? – зло поинтересовался Димка.

– Увы, да,  – вздохнул Марк. – Но вы ведь и не собирались сегодня на лёгкую прогулку, не так ли?

Димка по-девчачьи поджал губы и отвернулся.

– Но сначала, думаю, надо заглянуть к нашим «друзьям», – последнее слово Марк произнёс так, что стало понятно, что этим самым «друзьям» он, в общем-то, не доверяет. А может быть, он и прав. Вдруг это всё – часть хитроумного крысиного плана-западни? Только зачем всё так сложно обустраивать, не понимаю...

Мы уже знакомым путём спустились в коридор четвёртого этажа. Подошли к двери, за которой нас в прошлый раз ждали Маусен с компанией. Постучались. Никто не ответил. Ещё раз постучались. Не дождавшись ответа, попробовали открыть дверь. Она была заперта.

– Похоже, наши приятели куда-то свинтили, – произнёс со вздохом Марк, оставив в покое дверь.

– Немудрено, – заметила Полина, – они своё дело уже сделали, могут теперь и отдыхать...

– Что ж, – сказал Марк, внимательно оглядывая коридор, – значит, нам делать тут больше нечего, двигаемся дальше.

Мы дошли до лестницы, внимательно послушали, не доносится ли снизу каких-нибудь нежелательных звуков, и стали спускаться.

Странно, конечно, но внизу нас никто не ждал. Ни в холле, ни на улице перед выходом. Мне это начинало уже действовать на нервы. Не люблю таких вот неопределённых непонятностей, поскольку за ними, как правило, следуют неожиданные неприятности.

Мы шли по улице в полной боевой готовности, поминутно озираясь по сторонам и то и дело повторяя: «Ну где же они?! Куда они все попрятались?!»

Мы вышли на перекрёсток. Улицы по-прежнему были пустынны. Толик уменьшил яркость своего «Санлайт (К)найта», поскольку проспект, на который мы свернули был худо-бедно освещён фонарями.

– Эй! – вдруг крикнул Женька. – Почему нас никто не провожает? Мы ведь так и уйдём, не попрощавшись!..

Полина цыкнула на него, но не очень злобно. Видимо, ей тоже надоела эта неопределённость.

А вот впереди показался и наш дом. Тот, из которого мы сюда вышли. Каких-то двести метров – и игра будет закончена?

– Тише! – вдруг подняла вверх палец Лика. – Вы слышите?

Все разом остановились. Я напряг слух, но ничего не мог расслышать. У Лики слух, видно, был многократно лучше моего.

– Что? Что ты слышала? – шёпотом спросила Наташа.

Лика медленно поворачивала голову из стороны в сторону, пытаясь, наверное, определить, откуда исходит слышимый ею шум. Наконец, она сказала:

– По-моему, они везде...

– Как везде? Что значит «везде»? – не понял Женька, озираясь по сторонам, но ничего не обнаруживая.

– «Везде» значит «всюду», – почти не разжимая губ, произнесла Лика. – Мы окружены...

Я внимательно стал осматривать окружающую действительность. Ни единого мало-мальски заметного движения. Полный штиль.

– Приготовьте оружие, – так же чуть слышно сказала Лика, – сейчас они пойдут в атаку.

Мы послушно вскинули наши «пушки».

Прошло пять секунд. Потом ещё пять. Потом ещё десять...

– Ну где же они? – почти простонал Женька.

И тут... стены окружающих нас домов рухнули, как карточные домики! Без грохота, без пыли – как будто и в самом деле были из картона! А за ними шевелилась огромная серая масса! И эта масса медленно, но неотвратимо наступала...

Я оглянулся на дом, к которому мы шли. Его тоже не было. И с той стороны тоже надвигалась могучая серая армия. А тот практически неразличимый шум, который как-то расслышала Лика, теперь превратился во всё нарастающую какофонию из разнообразных хлюпающих, шлёпающих, чавкающих, скрежещущих звуков.

– Вот гады! – взревел Женька. – Мы тут в лепёшку расшибаемся, а у них мест в вертолёте нет!..

Похоже, сейчас он «критиковал» наших сородичей – людей с базы...

– Толик! – крикнул Марк. – Врубай на полную!

Толик увеличил яркость своего агрегата до максимума.

В рядах крыс произошло некоторое смятение, но они не бросились в рассыпную, только немного приостановились. А потом... Заслонившись от яркого света, я вгляделся в наступающую на нас массу. Крысы в первом ряду были все... в тёмных очках! Подготовились-таки к нападению как следует!..

– Похоже, от нашей иллюминации мало толку! – крикнул Толик, едва перекрывая невообразимо противный взвизгивающий рёв надвигающейся крысиной лавины.

Крысы из последующих рядов прятали свои морды за спинами впереди идущих товарищей, и это зрелище движущейся массы из серых блестящих округлостей вызывало жуткий озноб.

– Приготовиться к бою! – скомандовал Марк. Но это было уже лишним – мы давно уже были готовы. Только бы боеприпасов хватило!..

Когда расстояние между нами и крысами сократилось метров до пятнадцати-двадцати, те вдруг остановились. Может быть, выбирали удобный момент, чтоб броситься, а может...
Раздался хлопок. Я невольно обернулся на него. Лика стояла держа на вытянутых руках пневматический пистолет, который захватила в отеле.

– Ага, не нравится! – злорадно проскрипела Лика.

И тут я увидел, как одна из крыс из первого ряда вертится юлой и пытается протиснуться сквозь плотный строй сзади стоящих.

Раздался ещё один хлопок. И тут же тёмные очки на одной из крыс разлетелись на тысячи осколков. Крыса взвизгнула и тоже стала продираться назад.

Ещё один выстрел – и ещё один враг лишился защиты от нашего чудо-прибора! Лика стреляла исключительно метко – чувствовалась подготовка!

Хлоп! Четвёртый выстрел – и в неприятельских рядах лёгкая паника. Крысы, оставшиеся без спасительных очков, стремились как можно быстрее покинуть передний край наступления, но и те, кто был в последующих рядах, тоже не хотели оказаться в первом. Крысы визжали, рвали друг друга зубами и когтями, топтали упавших... Жуткое зрелище, прямо вам скажу...

Лика всё стреляла и стреляла, попадая в девяти случаях из десяти. Теперь уже со всех сторон вместо чётко организованной армии нас окружала дико паникующая и озверевшая толпа.
Не хотел бы я оказаться не то, что посреди неё, а даже рядом. Загрызут, разорвут, затопчут – и фамилии не спросят!..

– Ну что стоите! – крикнула Лика, не прекращая стрельбы. – Продвигаемся!

– Куда? – спросила Полина. Надо сказать, что мы, смотревшие как заворожённые на то, что вытворяет наша подруга, сами ничего не делали. Так и стояли – наготове, но бездействуя. И Полина в том числе.

– Куда-нибудь! – едва перекрывая шум, прокричала Лика. – Надо вырваться отсюда!

– Она права! – крикнул Марк. – Нам надо двигаться дальше по проспекту. Где-то же должен быть тот дом!..

Тут с нас спало оцепенение, и мы стали двигаться в том направлении, которое нам указал Марк. Естественно, чтобы расчистить дорогу, нам пришлось применять оружие. И, поскольку крысам было теперь не до нас, делали мы это с лёгкостью. Уменьшённые в размерах крысы легко находили в толпе путь к спасительному бегству, а нам давали возможность продвигаться вперёд.

Мелькнула мысль: «А сколько ещё зарядов осталось?» И тут же, словно в насмешку, эти самые заряды кончились! Выразив мычанием своё неудовольствие, я отбросил в сторону бесполезную теперь «универпушку» и стал лихорадочно соображать, что я теперь могу делать. Вот бы меч какой-нибудь сюда или шпагу!..

Закончились боеприпасы и у некоторых других моих товарищей. Только Марк и Лика продолжали «огонь». Да Толик со своим «суперпрожектором» поддерживал нас. И, как это часто бывает, в самый решающий момент, когда путь был уже почти свободен, «Рыцарь Солнечного Света» в руках у Толика стал как-то беспомощно моргать и в конце концов погас...

Мир тотчас же погрузился в кромешную тьму.

– Батарейки сели!.. – обречённо выдохнул Толик. – Ну как всегда!..

Я сорвал очки, от которых теперь уже не было толку, несколько секунд приспосабливался к слабому уличному освещению, и наконец увидел, что паника в рядах крыс прекратилась, они плотно сомкнули ряды и неторопливо, но уверенно стали сжимать вокруг нас смертельное кольцо... Людус финитус эст, как говорили древние римляне в игре «Великий Рим»... Жалко, конечно, хотелось бы ещё поиграть. Вряд ли у нас сегодня будет ещё возможность повторно погрузиться в Паракосм. Но что делать – такова игра! Интересно, они очень больно будут нас загрызать или ещё терпимо? Может, лучше, не дожидаясь близкой встречи с этими «милыми созданиями», привести в действие браслет. Р-раз – и ты уже в Реальном мире!..

– Ингвар! Ты что, заснул? – получил я сильный толчок в плечо. Это был Димка. Его лицо было полно решимости продолжать бой до последнего.

– Ты как знаешь, а я им живым в плен не сдамся! – безапелляционно заявил он и принял боевую стойку не то из кунфу, не то из каратэ.

– Я понял, – меланхолично произнёс я, – ты сдашься им в плен мёртвым. Может, не стоит так уж мучиться?

– Я всегда знал, что ты трус! – вырвалось у Димки. Похоже, он уже слабо контролировал ситуацию. Боюсь, придётся мне приводить в действие браслет и у него...

– Всё! – раздался голос Лики. – У меня тоже закончилось!.. Теперь нам остаётся драться на кулачках. – Она заливисто засмеялась. На «нервной почве», наверное.

Возникла до боли знакомая по всяким кинобоевикам ситуация. Мы, девятеро совершенно безоружных человек, стоим спина к спине, не зная, что делать, а на нас со всех сторон неумолимо надвигаются несметные полчища озлобленных и голодных крыс. Боже, как это банально! Даже смешно! Я почувствовал, что и меня начинает разбирать смех. Еле сдерживая себя, я спросил у нашего капитана:

– Марк, дорогой! Не кажется ли тебе, что пора приводить в действие наши браслеты?

– Ни за что! – выкрикнул распалённый сражением Димка.

– Ну, если ты хочешь, чтоб тебя съели, никто возражать не посмеет, я думаю, – с явной иронией произнёс Женька.

– Стоп, ребята! – наконец, раздался голос Марка. – Если крысы приблизятся к нам ближе, чем на пять метров, и ничего не произойдёт, все – подчёркиваю, все! – переводят свои браслеты на возвращение! И никаких «но»! Это приказ!..

– Ты ещё на что-то надеешься? – с усмешкой спросила Полина.

– Я всегда на что-то надеюсь! – отозвался Марк. – Как тебе, наверное, уже известно, надежду убивают последней!..

Крысы медленно приближались. Вот уже десять метров, восемь, семь... Я открыл крышку на браслете и стал ждать команды. Конечно, я мог бы сразу повернуть выключатель, и этот кошмар бы сразу закончился, но повинуясь какому-то странному чувству, может быть той самой интуиции, я ждал. Ждал приказа. Или?..

Крысы приблизились на те самые пять метров. Я теперь отчётливо видел их злобные морды, белеющие верхние передние резцы, мелкие ненавидящие всё и вся глазки... Марк громко вздохнул...

И тут раздался какой-то странный звук – как будто где-то лопнул большой воздушный шар, начинённый железяками. Я очнулся и огляделся. В рядах крыс было какое-то смятение. Потом по ним прокатился тревожный гул, и крысы вдруг разом повернулись к нам своими хвостами.

– Что происходит? – взвизгнула Маша.

– Сама не понимаю! – ответила ей Наташа.

– Похоже, у них тут революция... – несколько ошарашенным голосом произнёс Толик.

И тут я увидел, что вдалеке над морем крысиных спин развеваются... красные флаги!

Что тут происходит?!

Вся огромная крысиная масса пришла в движение, и двигалась она теперь не в нашу сторону, а в сторону победно реющих алых знамён.

– Точно, революция!.. – почти пропел Женька. – Как раз вовремя!.. Ты на это рассчитывал? – спросил он у Марка. Но тот только пожал плечами.

– Эге-гей! – раздалось где-то сзади нас. Мы дружно обернулись и увидели... Ратсона – того самого славного жилистого крысака в бейсболке. Он лихо скакал по головам и спинам своих сородичей и махал нам лапой.

– Вот кто нам всё объяснит! – выкрикнула Лика.

– Ещё раз привет! – подскочив к нам, выпалил Ратсон. – Маусен решил немного помочь вам, и мы устроили небольшую бучу! У вас есть несколько минут, чтобы добраться до вашего портала, или как он там называется... Я вас провожу. Вперёд за мной!

Он кинулся в сторону, в которой уже не было крыс, и мы бросились за ним. Бежали не останавливаясь квартала два. Наконец, Ратсон свернул в какой-то тёмный дворик, открыл со страшным скрипом тугую железную дверь и, едва переводя дыхание, произнёс:

– Сюда! Там – ваш портал. Мне туда нельзя, я должен оставаться здесь. Надо же профессору сообщить, что с вами всё в порядке!

Я, тяжело дыша от неожиданного спринтерского забега, смотрел на него и пытался понять: Кто он? Кто этот профессор Маусен? Почему они нам помогают?..

Ратсон мило «улыбнулся», оскалив свои длинные «японские» резцы, и учтиво поклонившись, показал лапой на темнеющий вход:

– Пр-рошу!

Мы поблагодарили его за помощь, попросили передать слова благодарности профессору Маусену и всем, кто помогал нам, раскланялись и вошли в тёмный прямоугольник двери.

– Ой, как темно! – взвизгнула Маша, оказавшаяся впереди всех. Я аккуратно отодвинул её и пошёл первым.

Как только вошёл последний член нашей команды, дверь за нами со всё тем же противным скрипом затворилась.

– Всего хорошего! – донёсся из-за неё глухой голос Ратсона. – Удачи и до встречи!

Да уж «до встречи!». Ни за что больше не пойду по своему желанию в этот ужасный мип. Кто его только разрабатывал!..

– Тут, похоже, лестница в подвал! – оповестил всех я. – Спускаемся осторожно, ноги нам ломать не следует!..

Я достал фонарик и включил его. Батарейка почти уже села, но света хватало, чтобы видеть ступеньки. Кто-то позади тоже включил свой фонарик. У остальных, видимо, фонарики уже не работали или были потеряны.

Мы спустились на площадку перед ещё одной железной дверью.

– Нам, наверное, сюда, – вслух подумал я и толкнул дверь. Ожидаемого мерзкого скрипа не последовало. Дверь открылась мягко и почти совершенно беззвучно. Странно, подумалось мне, этой дверью, видимо, пользуются значительно чаще, чем той, наверху. Значит, тут есть ещё другой выход. Но искать его мне сейчас совершенно не хотелось.

Я вошёл в помещение и посветил фонариком на стены в поисках выключателя. К счастью, он сразу же обнаружился. Я щёлкнул им, и комната залилась неярким желтоватым светом.

Вошли остальные и тоже начали осматриваться.

– Значит, это здесь должен находиться портал... – глубокомысленно изрёк Женька. – Ну-ну... И где же он?

Вопрос, что называется, повис в воздухе, поскольку остальные знали не больше Женьки.

– Смотрим внимательно, – раздался голос Марка, – если здесь находится портал, и он ещё не открыт, мы должны что-то найти или сделать...

Комната, надо сказать, была немаленькая, и всякого хлама было в ней тоже немало. Мы принялись шебуршаться, скрипеть и лязгать всем, что попадалось под руку, ища то, незнамо что.

Наконец, Наташа извлекла откуда-то продолговатый ящичек с крышкой, похожий на сильно обшарпанную шкатулку.

– Марк, смотри! Может, мы это ищем? – она протянула «шкатулку» нашему капитану.

Тот с видимым усилием открыл её и достал бумажный свиток, очень похожий на тот, что даровала нам Чаша Бессмертия в предыдущем мипе.

– Да, – произнёс Марк, – похоже, это действительно то!

– Ну же, читай быстрее! – одновременно воскликнули Полина и Лика.

– Подождите! – медленно, можно сказать, степенно произнёс Марк, словно издеваясь над нами. – Его же надо сначала развернуть! А он, между прочим, весьма и весьма отсырел! Но ничего, сейчас мы это сделаем... Во-от та-ак...

– Ну, читай же! – не выдержали нервы и у Женьки.

Марк же, совершенно не обращая внимания на наших торопыжек, пробежал глазами по бумаге, вскинул в изумлении брови, потом обвёл нас насмешливым взглядом и, наконец, стал-таки читать:

Один спасён, но шестеро пока
Свободы сладкой не вкусили.
Поторопись же нас спасти,
О, Рыцарь Вод Небесных и Земных!

Маша хихикнула. Наташа фыркнула. У Женьки же не нашлось слов, кроме:

– Ну-у-у-у...

– Да вот, уж вот так! – прокомментировал это Марк. – Может, у кого есть на этот счёт серьёзное мнение?

– Ну какое тут может быть серьёзное мнение, – произнёс рассудительно Толик. – Совершенно очевидно, что кто-то с нами решил поиграть. Эта записка означает, что из тех семерых, что мы отправили на вертолёте, только один был настоящий. Так что, я думаю, нам ещё шесть мипов придётся пройти, чтоб найти всех остальных.

– Нет, так не пойдёт! – вскинулась Маша. – Это сколько же времени займёт?! А нас в половине девятого будут встречать!

– Кто не хочет, может выйти из игры, – напомнил всем Толик, – только не забывайте об эффекте сжатия времени. Я вот уверен, что сейчас в Большом Мире только половина шестого. Так что мипа три мы можем пройти безбоязненно...

– Ну если только так...  – задумчиво протянула Маша. Было видно, что ей очень не хочется выходить из игры. Впрочем, как и мне. Уж больно заинтриговывало нас всё происходящее!

– Ну так что? – спросил Марк. – Идём дальше искать и спасать заблудшие души?

– Идём! – ответил за всех Женька. Остальные молча покачали головами.

– Только надо сперва найти выход отсюда, – сказал я.

– Я думаю, теперь это не составит трудностей, – сказал Марк, сворачивая свиток со «стихами». – Посмотрите внимательно по сторонам, наверняка выход где-то рядом.
Я внимательно осмотрел помещение, но кроме той двери, через которую мы сюда вошли, ничего подобного не обнаружил, о чём и сообщил всем присутствующим.

– Значит, выход там, где вход! – с улыбкой заметила Полина. – Думаю, стоит проверить эту гипотезу...

Она подошла к двери, открыла её, и мы все увидели чёрный «зев» портала... 




Глава Четвёртая
СЕЛЬВА: СЕЗОН ДОЖДЕЙ


– И куда мы на этот раз попали? – спросила Маша, оглядываясь по сторонам.

«Предбанник» был мне незнаком. В этом мипе я тоже ещё не был.

– Это – «Сельва: Сезон дождей», – сказал со вздохом Марк.

– «Сезон дождей»? – переспросила, скорей автоматически, Маша. – Здесь что – дожди всё время идут?

– Ну не всё время, – пробурчал Марк, раскрывая Поясняющую Книгу, – но весьма регулярно. Это – Западная Амазония.

– Ух ты, куда нас занесло! – вырвалось у Димки.

– А как мы сюда попали? – поинтересовался Толик.

Марк опять вздохнул. Чувствовалось, что он не в восторге от предстоящей игры, но он старался не подавать виду.

– Летели на самолёте, потом – бах! – авария, и самолёт упал в джунгли. К счастью, никто не погиб, но вот выбраться отсюда очень и очень непросто...

– Замечательно! – сказала Полина. – Значит, нам предстоит встреча со знаменитыми амазонскими чудовищами! Анакондами там всякими, пираньями...

– Ну не без этого. Только лучше постараться не встречаться с ними. Когда мы отсюда выйдем, то окажемся рядом с самолётом. Возьмём в нём всё, что может оказаться полезным, и двинемся на поиски какого-нибудь человеческого жилья. Посёлка какого-нибудь или ещё чего... Если найдём рацию или телефон, сможем подать о себе весть, и тогда за нами прилетят...

– А если не найдём? – спросил Женька.

– Тогда останемся здесь навсегда, – ответила ему вместо Марка Лика. – Что-то я не пойму, а почему здесь ничего нет? Ни оружия, ни костюмов?..

– Всё, что мы сможем с собой взять, находится в самолёте. Марк же ясно сказал! – сказал ей Толик. – Здесь мы только можем почитать интересную Поясняющую Книжку и поглядеть на часы. Кстати, времени, действительно не очень много прошло!

Я взглянул на циферблат Часов Реального Времени. Без двадцати семь. Надеюсь, что вечера, и надеюсь, что всё того же дня.

***

– А скажи, мой дорогой Марк, – послышался голос Полины, – откуда и куда мы летели? Хотелось бы знать... Так, для общего развития...

– Из Лимы – это в Перу – в Рио-де-Жанейро.

– Рио!.. – мечтательно произнёс Женька. – Славный город. Там ещё Иисус Христос стоит. Руки раскинул в стороны, как будто прыгать с обрыва собрался... Вот только вопрос: а что мы делали в Перу?

– Ну у тебя и вопросики! – язвительно произнесла Лика. – Ты что, уже забыл, что мы там с крысами воевали?

– Эвхаристополис находится в Перу?! – изумлённо вскинул брови Женька. Его изумление было столь натуральным, что, если бы, конечно, я не знал Женьку, то мог бы и поверить. – А я думал, что это греческий город!..

– Ну да – греческий, – подтвердил Толик. – Что, по-твоему, в Перу не может быть греческих городов?..

– Мальчики, бросьте нести чушь! – строго сказала Полина (Димка поморщился). – Давайте будем экономить время!

– Ой, кто бы говорил! – съязвила Маша. – Ты же первая его теряешь!..

Полина строго посмотрела на Машу – та демонстративно сложила перед собой ладони в знак извинения.

– Девочки-мальчики! – обратился ко всем Марк. – Всем всё понятно? Готовы идти?

– Ещё один вопрос, – поднял руку я.

– Да?

– Мы, кажется, должны кого-то спасти, не так ли?

Все закивали головами, припомнив о записке.

– Ты можешь нам хоть приблизительно сказать, кто это может быть, и где его надо искать?

Марк развёл руками:

– Извини, даже приблизительно не могу. Сам без понятия. Я только знаю, что здесь до ближайшего жилья километров тридцать-сорок. И, причём, не по ровной дороге, а через джунгли, ручейки и реки. К тому же под дождём...

– Неприятная перспектива... – поёжилась Наташа.

– Поэтому в последний раз спрашиваю: все готовы идти? – Марк внимательно обвёл присутствующих испытующим взглядом.

– Ну слава Богу, что в последний! – вздохнул с облегчением Женька. – А то я ещё раз этот вопрос вынести не смогу...

Лика легонько пихнула его в бок. Видимо, ей не нравилось, когда кто-то «ломает комедию». Ну что ж, придётся привыкать!..

– Я вижу, все готовы, – удовлетворённо произнёс Марк. – Что ж, тогда выходим...

***

Я шагнул во тьму портала и в следующее мгновение полетел вниз. Ударился бы больно, но, к счастью, земля оказалась очень мягкая. Я ушибся только чуть-чуть. Через секунду пройдёт... Господи, где это я?

Я посмотрел наверх, туда, откуда только что свалился. На высоте трёх-четырёх метров увидел люк самолёта, лежащего на ветвях огромных деревьев, немного накренившись. Самолёт был двухмоторный, винтовой, покрашен ярко-красной краской, которая малость ободралась или обгорела.

– Опля! – бухнулся на землю рядом со мной Женька. Но, похоже, в отличие от меня, он видел, куда прыгает, поскольку приземлился очень аккуратно.

– Отполз бы ты в сторону! – бросил он мне, поднимаясь на ноги. – Не ровён час, зашибут!

Я снова поднял глаза, и увидел, что в люке стоит, готовясь к прыжку, Полина. И машет мне рукой – мол, отползай в сторону. Я, ещё чувствуя в колене боль, не стал вставать, а просто перекатился метра на три.

– Й-йеха! – с радостным воплем приземлилась Полина. Легко вскочила, игнорируя галантно протянутую Женькой руку. Повернулась к люку и крикнула:

– Давай!

Из люка с визгом вылетела Маша. Мягко плюхнулась на землю, сказала: «Чёрт! Кажется, ногу подвернула!..» Потом подумала и добавила: «Нет, вроде всё в порядке». И, в отличие от Полины, предложенную Женькой руку не отвергла.

– Благодарю! – сделала она лёгкий книксен.

Тут я обратил внимание, что на всех нас надеты комбинезоны военного образца маскировочной раскраски. Когда это мы успели переодеться?

– Что ж ты, Игорёк, сразу в люк прыгать? – улыбаясь, спросила у меня Полина. – Даже не смотришь, куда идёшь?..

Тут я понял, что, видимо, на какое-то мгновение потерял ориентацию – забылся, наверное, – и вместо того, чтобы остановиться на краю, сразу шагнул вперёд. Ну ладно, вроде легко отделался.

Тем временем из самолёта выпрыгнули Лика и Наташа.

Потом долго никого не было.

– А где мальчишки? – спросила Маша.

– Там, – очень информативно ответила Лика, показывая на самолёт.

– Ищут, что могло бы нам пригодиться, – пояснила Наташа.

– А-а, – протянула Маша, и в её голосе мне послышалось некоторое разочарование – что-то вроде «А я-то думала!..»

Наконец в люке появился Толик. С криком «Ловите!» кинул какой-то мешок. Разумеется, девчонки ловить его не стали, а с визгом разбежались. А мы с Женькой были слишком далеко от места событий. Мешок в итоге грузно плюхнулся на влажную землю.

– Ну что ж вы! – разочарованно произнёс Толик и прыгнул вниз.

– А если бы там богемский хрусталь был? – спросил он, поднимаясь.

– Хана бы твоему хрусталю пришла! – с видом эксперта произнесла Лика. Маша с Наташей прыснули в ладошки. Полина чуть заметно улыбнулась. В отличие от остальных, она не забывала, где находится, и очень внимательно следила за окружающей обстановкой.

Надо сказать, что находились мы вроде на какой-то поляне среди джунглей, неширокой – метров двадцать в диаметре, – но, тем не менее, ощущение некоторой безопасности она давала. Дальше джунгли становились более плотными, и, честно говоря, идти туда мне как-то не хотелось. Да и время от времени доносившиеся со всех сторон крики каких-то неизвестных мне зверей и птиц настроения не поднимали.

В люке появился Димка. У него в руках был топор с длинной ручкой. Ни слова не говоря, он кинул его на свободное место. Топор с глухим стуком ударился о землю и отскочил прямо под ноги Женьке.

– Эй! Смотри, куда кидаешь! Так ведь и убить можно! – незамедлительно отреагировал тот. – Демон Чёрный...

Димка пожал плечами – мол, моё дело маленькое, для вас же стараюсь. Потом скрылся в люке, но почти тут же появился снова.

– Берегись! – крикнул он и кинул небольшую чёрную сумку, совершенно очевидно метя в Женькину голову. Но не попал. Женька сделал шаг назад и поймал сумку на лету. Но тут же с воплем разжал руки и уронил её на землю, как будто она была очень горячей. Я увидел на Женькином пальце кровь.

– Ты чего туда сунул? – крикнул он гневно Демону.

– Нож, – спокойно ответил тот, – думаю, он нам пригодится. Я же кричал тебе, чтоб ты поостерёгся!..

Женька что-то пробормотал себе под нос, думаю, нечто ругательное. Потом вынул из сумки здоровенный тесак и стал любоваться его сверкающим на солнце лезвием. Женька любил холодное оружие. Любил его рассматривать, гладить... Да и применять тоже. Ему очень нравились игры, где можно было всласть помахать мечом, посвистеть шпагой или хотя бы пометать в цель ножички. Правда, последнее у него получалось не очень здорово. Даже, наверное, можно сказать, совсем не получалось, но всё равно дело это он любил.

Димка тем временем выпрыгнул из люка. Приземлился удачно. Даже руки не запачкал.

– Что там Марк? – спросила у него Полина.

– В кабине пилота обыск производит.

– А пилот что на это говорит? – спросил Женька.

– Ничего не говорит. Что ему говорить? Он же Авто...

– Авто- что? – спросила подошедшая Маша.

– Автопилот, – совершенно спокойно ответил Димка. Меня даже немного удивило это его спокойствие. Обычно его раздражали подобные «глупые вопросы».

– Значит, мы всё-таки в двадцать первом веке, – как бы резюмируя всё выше сказанное, произнёс Толик. – Хотя сам самолёт явно из прошлого века.

– А что, в двадцатом веке с автопилотами не летали? – спросила Наташа.

– Нет, почему же!.. Летали... Но к автопилоту в кабину ещё и живого человека сажали. Так, на всякий случай... Это ведь совсем недавно стали полностью полагаться на автоматику. Искусственный интеллект, так сказать...

В этот момент из самолёта выпрыгнул и Марк. Поднялся, отряхнулся, подошёл к нам.

– Ну что, нашёл там что-нибудь путное? – спросил его Женька.

– Увы! – развёл руками наш капитан. – Рация повреждена. Впрочем, так оно и должно быть.

– Мальчики! – послышался сзади Машин голос. – Я что-то не пойму. Если мы в двадцать первом веке, то почему ни у кого из нас нет хотя бы простого телефона?..

– Хороший вопрос, – усмехнулся Марк. – Но подумай сама, какой смысл в игре, если мы можем вот просто так позвонить и сообщить о себе. Не-етушки! Всё должно быть максимально сложно и непредвиденно! А телефоны свои мы, наверное, оставили в Перу. Обменяли у тамошних дикарей на свои жизни...

– Да ты чего! – возмутился вдруг Димка. – Какие в Перу дикари! Инкская цивилизация была одной из самых величайших в мире!

– Виноват-с! – поднял «лапки» вверх Марк. – Каюсь и приношу свои извинения наследникам великой перуанской цивилизации! Не силён я в истории. Во всяком случае, так, как ты... Но, в конце концов, должен был я что-то вам ответить...

– Ладно вам! – бросила им Полина. – Будем мы ещё по пустякам ссориться!..

– А кто ссорится? – удивлённо вскинул брови Марк. – Никто здесь не ссорится! Идёт обыкновенный культурологический диспут...

– Ты лучше покажи нам, что ты там откопал! – послышался голос Лики. – Культурологией будешь у себя в Большом Мире заниматься...

– Слушаю и повинуюсь! – сложил смиренно ладони на груди Марк. – Вот смотрите...

Он достал из-за пазухи сложенный в несколько раз лист. Наверное, карту.

– Правильно, это карта, – подтвердил он мои мысли. – Так, разворачиваем и смотрим... Карта Западной Амазонии. Вот Анды... Вот сама Амазонка... Эта линия – курс нашего самолёта. А вот где-то здесь мы... – Марк очертил пальцем вдоль линии курса район, ширина которого, если учесть масштаб карты, был километров двести.

– А поточнее нельзя? – спросила Маша.

– Увы! – снова тем же обречённо-безнадёжным тоном ответствовал Марк.

– А ты что, милая, хотела бы, чтобы тут крестиком было отмечено место падения нашего самолёта? – ехидно поинтересовался Женька.

– Ну хотя бы так... – пожала плечами Маша. Тут даже Наташа сочувственно заулыбалась, а Женька с Димкой просто бесстыдно захохотали.

Маша вскинулась:

– Можно подумать, вы бы этого не хотели!

– Да что ты, что ты! – стала успокаивать её Лика. – Конечно, хотели бы! Но, видишь ли, карту выпустили ещё до нашей аварии, и поэтому кое-каких деталей не учли... Прости уж их!

Не знаю, к кому относились последние слова – к горе-картографам, не сумевшим предвидеть нашу авиакатастрофу, или же к Женьке и Димке с их бесстыдным смехом.

– Ладно, прощаю... – смилостивилась Маша. – Живите!

Женька с Димкой благодарственно поклонились.

– Но всё-таки, – вернула нас к действительности Полина, – нам же надо знать хоть приблизительно, где мы находимся!.. И куда нам надо идти...

– Вот этим мы сейчас и займёмся! – сказал Марк. – Нам следует дойти до какого-нибудь крупного объекта, реки или озера, и по его форме попытаться соотнести его с каким-нибудь объектом на карте. А потом уже начинать двигаться в сторону ближайшего населённого пункта... С оружием у нас, к сожалению, проблема. Один топор и два ножа, один из которых чуть больше перочинного. А животные, которые могут представлять для нас здесь опасность, наоборот – очень и очень немаленькие. Одна анаконда чего стоит! Двенадцать метров в длину!..

– Двенадцать метров! – ахнула Наташа.

– Ага! – радостно подтвердил Димка. – Такая, если полюбит, запросто в объятиях задушит!

– И где они водятся? – спросила Маша.

– Да везде! – «обрадовал» её Толик. – Ползает по земле, лазает по деревьям и отлично плавает! Так что, смотри в оба и гляди по сторонам! И особенно вверх!..

– Ну что ты пугаешь бедную девочку! – укоризненно проговорил Женька. – Будет так она по сторонам озираться, тут её аллигатор и утащит!

– Тут ещё и крокодилы есть? – всплеснула руками Наташа.

– А как же, кайманами называются! – довольным голосом произнёс Толик. – Ты, милая моя, чем на уроках географии занималась, когда Южную Америку изучали?

– Ладно, мальчики, хватит уже трёпа! – взяла решительно инициативу в свои руки Лика. – Крокодилы, бегемоты... Нам надо поскорее выбраться отсюда и постараться никого не потерять... Вам ясно?

– Конечно, конечно! – согласились «мальчики», но чувствовалось, что им обоим доставляет удовольствие такое вот общение с нашими близняшками. А вот нравится ли это общение Маше с Наташей, сказать, честно говоря, не могу...

– Давайте-ка определимся, в какую сторону идём и как двигаемся, – это уже Полина решила пораспоряжаться. С удовольствием выслушаю её предложения...

– Я думаю, – сказал Женька, – что идти надо на восток. Во всяком случае, хоть немножечко приблизимся к цели нашего путешествия...

– Пойдём в ту сторону, – не обращая внимания на Женьку, сказала Полина и махнула рукой куда-то в сторону.

– Почему именно туда? – не понял Толик.

– Чутьё подсказывает, – дала Полина исчерпывающий ответ.

– А, ну ладно, – согласился Толик.

– Как двигаться-то будем? – поинтересовалась Лика.

– Толик с топором впереди, мы с Игорем и Димой сзади, а девочки посередине, – распорядился Марк.

– А почему я с топором, а ты с Игорем и Димой? – снова впал в «непонятки» Толик.

– И про меня забыл! – поддакнул ему Женька.

– А ты, дорогой мой, будешь прикрывать фланги! – голос Марка стал жёстким, не терпящим возражений.

– Хорошо, – принял к сведению информацию Женька. – Идём...

Марк вручил Толику топор и велел нарубить хороших крепких палок, заточив которые, можно было бы сделать приличные колья – какое-никакое, а всё же оружие. Тот нехотя принялся исполнять приказание. А Марк тем временем вытряхнул из мешка и сумки их содержимое и стал делить его. Там были маленькие бутылочки с водой и какие-то брикеты – видимо, так называемый «неприкосновенный запас».

– Сразу всё не ешьте! – проинструктировал нас он. – И не пейте. Мало ли сколько мы тут проходим! Расходовать надо экономно, чтоб хватило надолго...

– Какой же он всё-таки нудный! – шепнул мне на ухо Димка. Я согласно покачал головой, хотя, в общем-то, так не считал. Я просто решил, что лучше согласиться и закрыть эту тему, чем полчаса объяснять этому «Чёрному Демону», почему я с ним не согласен.

Марк вручил мне бутылочку и брикет. К сожалению, испанского я не знаю, поэтому только по упаковке узнать о содержимом не могу. Но почему-то мне подумалось, что там какие-нибудь «мюслики» с шоколадом.

– Пахнет вкусно! – игриво произнесла Маша, делая вид, что облизывает брикет.

– Что ты врёшь! – негалантно выразился Димка. – В Паракосме запахов нет!

– Ну что ты так разгорячился, – ласково промурлыкала ему чуть ли не на ушко Лика. – Воображение-то на что?

Димка в очередной раз резко отстранился от неё.

Тут подошёл Толик с уже заточенными кольями (а неплохо он умеет работать топором!) и раздал их нам: девочкам поменьше и полегче, мальчикам, то есть мне и Димке, соответственно, побольше и потяжелее.

– Ого! – сказал Димка, взвешивая «дубину» на руке. – Ты, Лотан, по-моему, немного перестарался!..

– Не нравится, возьми у Марка ножичек и подточи, как тебе надо! – буркнул Толик.

– Ну что, все готовы? – спросил Марк. – Тогда двигаемся...

Мы двинулись в сторону, указанную «мудрой дланью» Полины. Поляна быстро закончилась, и мы вступили в «девственные джунгли». К счастью, они были не такие густые, и мачете нам не требовалось.

Прошли метров двадцать-тридцать и остановились.

– Ой, кто это! – взвизгнула Маша, пятясь и глядя под ноги.

– Это? – подошёл к ней Женька. – Сколопендра...

– Сколо... кто? – не поняла Маша.

– Ско-ло-пен-дра, – чётко, по слогам произнёс Марк. – Ты молодец, что смотришь под ноги и замечаешь этих тварей, но умоляю, в следующий раз не визжи, как недорезанный поросёнок!..

– Хорошо, не буду... – покорно согласилась Маша.

Виновница же этого маленького переполоха, то есть сколопендра, мирно ползла по своим делам (почему-то, правда, норовила всё время заползти под Машины подошвы). Это была очаровательная, сантиметров пятнадцати в длину, тёмно-красного цвета многоножка.

– Хочу обратить ваше внимание, – сказал Марк, присаживаясь на корточки, чтоб получше рассмотреть её, – она очень ядовита. Если её тронуть, она брызнеет в вас ядом, и вам это вряд ли доставит удовольствие Не трогайте её, пожалуйста, руками...

– А ногами можно? – спросил Женька, пытаясь дотянуться до маленькой несчастной многоножки носком ботинка.

– Лучше ничем, – сказал Марк, поднимаясь. – Здоровее будете!.. Так что, пускай ползёт себе на здоровье...

– М-да, – произнёс глубокомысленно Димка. – Как говорит мой папа, каждая сколопендра может сколопендриться, но не каждой удаётся сколовыпендриться! Этой уж явно не светит...

– А может, мы её поймаем и поместим в наш школьный сколопендрарий? – не унимался Женька.

– У вас и такой есть? – спросила его Лика.

– Ну-у... пока нет, но ради такого великолепного экземпляра оборудуем!..

Полина громко и явно демонстративно вздохнула. Женька намёк понял и, оставив сколопендру в покое, занял свою «боевую позицию».

Минут пять-шесть мы шли без приключений, хотя то и дело останавливались, внимательно прислушиваясь к «голосу джунглей».

Вдруг что-то большое скользнуло в траве и затаилось. Марк жестом приказал нам не шуметь. Потом он осторожно подошёл к тому месту и стал внимательно смотреть. Через пару секунд, видимо, не выдержав его пристального взгляда, прямо на меня вылетела – не выползла, а именно вылетела! – двухметровая змея. Я инстинктивно отшатнулся и выставил вперёд свою палку. Змея сделала какой-то замысловатый пируэт и скрылась в джунглях.

– Что это было? – спросил Толик, поглаживая лезвие своего топора. Чувствовалось, что он был уже готов пустить его в дело.

– Анаконда, – сказал Марк, – но ма-аленькая! Мы показались ей немного крупноватыми, и она решила нас пока не трогать...

Женька присвистнул. Двухметровая змеюка явно произвела на него впечатление, а ведь это был, по существу, только лишь детёныш!

– Ладно, идём дальше, – сказал Марк, оглядывая девочек. Те были бледны и тоже чувствовали себя не в своей тарелке. Что бы там ни было в теории, на практике часто выходит совсем по-другому. Мы и от полуметровой змеи шарахаемся в панике, повинуясь древним инстинктам. А что уж говорить о рептилиях побольше!

Мы прошли ещё минут пятнадцать, и впереди забрезжил просвет. Джунгли, похоже, заканчивались. Наверное, там было какое-то водное пространство. Тут над головой что-то громко ухнуло, а потом дико захохотало. Я пригнулся и почувствовал, как пот стекает по моей спине. Физиология, знаете ли...

Но, похоже, мы этого дикого хохотуна не сильно интересовали. Он снова ухнул, уже как-то миролюбиво, а потом помчался по веткам прочь.

– Да уж... – прокомментировал это Женька, вытаскивая свою голову из воротника.

– И не говорите-ка!.. – поддакнул ему Толик.

Девочки по-прежнему были молчаливы.

– Ну, наконец-то! – с облегчением произнёс Марк, когда мы вышли из джунглей на небольшой песчаный с грязью пляж.

Перед нами расстилалось небольшое красивое озеро. Оно было узкое и длинное, при этом изгибалось подобно бумерангу. Мы стояли на его выпуклой стороне, и поэтому нам было хорошо видны все его берега. Шириной оно было метров триста-четыреста, длиной, наверное, километров шесть-семь. Во всяком случае, как мне подумалось, теперь у нас не будет сложностей с определением нашего местонахождения. Надо скорее посмотреть карту...

– Осторожно! – раздался вдруг резкий выкрик Димки. Я повернулся и увидел, как он оттаскивает от воды Лику. Тут же я увидел, что по ровной глади озера идут довольно-таки большие волны. Там кто-то плыл. Аллигатор? Нет, для крокодила оно плывёт слишком быстро и как-то... рывками что ли. Техника плавания явно другая.

Этот кто-то проплыл мимо нас, не особо смущаясь нашим присутствием, и метрах в пятидесяти выбрался на берег.

– Кто это? – спросила Маша. – Мне кажется, это не крокодил...

– Тебе правильно кажется,  – сказал Марк, прикрывая от солнца рукой глаза.

– Похоже на куницу, – сказала Наташа, – или на горностая...

– По-моему, больше на мангуста, – произнёс Толик. – Только крупноват, по-моему, для них всех...

– Это выдра, гигантская перуанская выдра, – просветила нас Полина. – Я недавно фильм про них смотрела. Очень милые животные. Живут большими семьями и едят рыбу.

– Спасибо, успокоила, – облегчённо вздохнула Лика. Она явно испугалась больше всех. И не сколько этой самой выдры, сколько дикого вопля «спасателя» Димки.

– Так, аллигаторов поблизости вроде нет, – подвёл итог Толик, – давайте-ка посмотрим карту!..

Марк развернул карту.

– Ага, – сказал он, – вот, похоже, наше озеро!

– Или вот! – ткнула в карту пальцем Полина.

– Да, действительно... – почесал в затылке Марк. – Они так похожи...

– Тут вот выступ... Я не вижу, у нас есть такой?

– Я тоже не вижу...

– Ну что там у вас? – потеряла терпение Лика. – Никак не можете определиться?

– А ты сама попробуй! – предложил ей Марк. – Видишь, тут два совершенно одинаковых озера! А населённый пункт, Ка-ра-ба-исо, куда нам нужно, находится между ними! Ну и куда, по-твоему, мы должны идти?

Лика взяла карту, секунд пять беззвучно пошевелила губами, потом выдала:

– Направо!

– Почему направо? – спросил Толик.

– Если мы у этого озера, то вскоре выйдем к этому Карабаисо. А если здесь...

– То не выйдем! – подсказал Женька.

– Точно! – подтвердила Лика. – Потому что примерно в километре отсюда дорогу нам преградит речка. И тогда мы поймём, что идём неверным путём...

– Замечательно! – иронично восхитился Женька. – Главное, логично! А ты уверена, что в километре, а не, скажем, в пяти?

– Это мы сможем проверить только на практике! – сказала ему Полина. – Кроме того, надо учесть, что мы рассматриваем варианты, исходя из того, что самолёт летел точно по курсу. Если же он отклонился километров на пятьдесят вправо-влево, то все наши рассуждения будут бессмысленны! Нам придётся тогда очень долго плутать, прежде чем мы сможем сориентироваться!..

– Да... – снова почесал в затылке Марк. – А я вот об этом как-то не подумал...

– Будем надеяться на лучшее? – предложила Лика.

– А что нам ещё остаётся делать! – вздохнул Толик, повернувшись к озеру. Наверное, опять кайманов своих высматривал...

В небе загрохотало. Я поднял глаза. Точно, собирались тучи. Скоро ка-ак ливанёт!

Субэкваториальный климат, сезон дождей!..

– Кажется, дождь собирается... – озвучила мои мысли Маша.

– Тебя ещё не мочило дождичком в Паракосме? – поинтересовался у неё Женька.

– Дождичком мочило, – ответила вместо Маши Наташа, – а вот под тропический ливень мы ещё не попадали...

– Тогда поздравляю, вас ждёт боевое крещение!

– Что будем делать? – спросила у Марка Полина. – Мне что-то не хочется под ливнем гулять по лесу, где полно всяких гадов...

– Боюсь, у нас нет выбора. Можно, конечно, попробовать найти место, чтоб переждать. Но, во-первых, я сомневаюсь в том, что мы его найдём, а во-вторых, нам надо поторапливаться, чтоб добраться до Карабаисо засветло. Солнце здесь рано садится. У нас всего часов шесть. Ты же не хочешь остаться в джунглях ночевать?

– Не-ет! – Полину аж передёрнуло от мысли ночевать в этих жутких дебрях.

– Тогда предлагаю не терять времени и идти, куда сказала Лика. Если наткнёмся на реку, повернём назад. Если мы у левого озера, до Карабаисо километров двадцать будет, а если у правого – около двадцати пяти. И заметь, не по шоссе! Так что времени у нас впритык...

– Тогда идём!

– Всем строиться! – раздался командирский голос Лики. – Отряд выступает!

Димкино лицо исказила гримаса: вот она ещё тут командовать будет!

Толик с Женькой прекратили свой очередной спор на неизвестную мне тему и «взяли под козырёк».

Маша с Наташей дружно вздохнули и принялись поправлять свою «амуницию».

Я же, глядя на всё это и невольно ухмыляясь, водрузил свой кол себе на плечо.

– Все готовы? Пошли!.. – Марк двинулся в чащу, поскольку берегом идти было весьма проблематично – огромные поваленные стволы основательно перегораживали дорогу.

Мы двинулись вслед за ним, оставляя озеро слева.

В небе снова громыхнуло, и в ту же секунду на нас обрушился мощный поток воды.

– Ой, мамочки! – завизжала Маша. – Мне за шиворот попало!..

– Терпи, дорогая, – бросила ей на ходу Полина. – Всем несладко...

Я вымок практически мгновенно. Хорошо хоть вода была тёплой! Относительно, конечно.
Градусов, наверное, двадцать пять...
 
Земля под ногами стала скользкой и вязкой. Идти стало неимоверно трудно. То и дело поскальзываешься, цепляешься за ветви, а они тоже мокрые и скользкие, да ещё и царапучие!
Видимость упала метров до пяти-шести. Всё вокруг стало такое грязно-серо-зелёное... тоску навевающее... И сразу мысли в голову полезли: «А что я, собственно говоря, здесь так мучаюсь? Ну её, эту игру!.. Может, выйти, пока совсем до ручки не дошёл? Мип-то явно не нашего класса. Как мы вообще сюда попали? Мы же хотели просто потренироваться в облегчённом варианте... А тут такой кошмар! И вообще, почему мы ввязались, в конце концов, в эту странную игру? Какие-то души спасать... Кто это вообще придумал?!»
Так я малодушничал минут пять. Потом осмотрелся, увидел на лицах моих товарищей те же мысли, и мне вдруг стало так весело и легко, что я громко рассмеялся.

– Посмотрите-ка на него! – крикнул недовольным голосом Женька. – Ржёт, как лошадь! Он же над нами просто издевается!.. – и тут же сам залился звонким смехом.

Ну а следом засмеялись и все остальные. А чего было не смеяться? Попали по собственной глупости в дурацкую ситуацию. Каждый боится показать себя слабым, боится признаться, что эта игра ему не по плечу, и страдает от этого... А стоило только просто рассмеяться от души, и как камень с неё свалился... Нет, ребятки, эта игра нам по плечу! Мы пройдём её до конца, чего бы это ни стоило!.. (Впрочем, нет – тут уж я немного погорячился). Просто я очень надеюсь, что мы справимся со всеми трудностями и разгадаем заданную нам неизвестно кем и неизвестно зачем загадку. Так уж мы устроены: жажда познания, так свойственная человеку, способна пробуждать такие скрытые резервы, такие мощные силы, что «стой и бойся»!

Нет, хорошая у нас всё-таки команда подобралась! И девчонки все просто класс! И чего Димка так дуется? Особенно на Лику. Может, она ему просто нравится?

От этих мыслей я разулыбался и потерял контроль над окружающей обстановкой. Ответом мне тут послужил удар толстой веткой по голове.

– Ой, мама! – вскрикнул я. – Они ещё и дерутся!..

Димка тут же нагло поржал мне в лицо. Водится за ним такая пакостная черта... Но я всё равно его люблю и ценю. Знаю, что не предаст. А вот за себя я, откровенно говоря, поручиться не могу. Иногда думаю: а вдруг сложится такая ситуация, что надо будет чем-то пожертвовать, может быть даже жизнью, смогу ли я? Не знаю. Не знаю даже, зачем я вообще об этом думаю...

– Ой! – раздался крик Лики.

Я повернулся в её сторону. Ну вот ещё незадача! Лика в какую-то яму провалилась. Неглубокую, но полную воды. И грязи. Марк тут же подскочил к ней и помог выбраться. Все сочувственно посмотрели на бедную-несчастную девочку.

– Ну, чего уставились! – буркнула злобно Лика, тщетно пытаясь стереть с лица грязь (Димка едва заметно ухмыльнулся). – Подумаешь, яма с водой!..

Лика молодец. Попала в неприятную ситуацию, но всё равно присутствия духа не теряет! Я представил себя на её месте и поёжился: мокро, мерзко, противно...

– Думаю, нам надо сделать привал, – сказал Марк.

– Да нет, всё нормально, – отреагировала Лика. – Я в полном порядке. Идём дальше...

Теперь улыбнулся я: с таким партнёром не пропадёшь!

– А Марк прав, – подала голос Полина. – Надо немножко передохнуть. Тем более, нам предоставляется такая возможность...

Я взглянул на неё, а потом перевёл взгляд туда, куда она показывала рукой. Буквально метрах в двадцати от нас виднелось некое строение, похожее на бунгало.

– О! – воскликнул Женька. – Бунгало! Интересно, кто там живёт?

Мы поспешили к этому домику на сваях. Сваи были высокие, метра два, наверное, – просто так не заберёшься.

– Ну и как нам туда попасть? – спросила Маша.

– Может, подпрыгнуть повыше? – предложил Толик.

– Сам прыгай! – отозвалась на это Наташа. – А мы поищем более цивилизованный способ.

Я обошёл вокруг бунгало, но никакого более цивилизованного способа не обнаружил. Но хозяева-то как-то ведь туда попадают?

– Эврика! – раздался вдруг вопль Димки. Все тут же обратили на него внимание.

– Ты что-то придумал? – поинтересовался у него Марк.

– Да всё очень просто, – поспешил разъяснить свою мысль Димка. – Вы меня немного подсаживаете, а я кидаю вам оттуда лестницу!..

– А с чего ты взял, что там есть лестница? – недоверчиво спросил Женька.

– Так вот же она! – Димка ткнул пальцем, и теперь и я увидел, что с крыши дома свисает верёвочная лестница.

– Ух ты, глазастый какой! – восхищённо проговорила Лика. Димка опять скорчил недовольно-презрительную рожу, но было видно, что это напускное, а на самом деле ему приятно, что его оценили.

Марк с Толиком подставили сплетённые крест-накрест руки. Димка встал на них, и в следующую же секунду был вброшен на небольшую площадку перед входом в это лесное жилище.

– Ап! – крикнул Димка, кидая нам лестницу.

– Осторожнее поднимайтесь! – поспешил предупредить нас Женька. – Не суетитесь, по одному... Не дай Бог, оборвётся!..

Благодаря ли его советам, вопреки ли им, но через пару минут мы все были наверху. Хижина была размерами примерно три на четыре метра. Противоположная от входа стена была глухая, на двух других было по одному окну. Окна были задёрнуты соломенными шторами, похожими на циновки. Из мебели были два плетёных кресла, стул, стол и широкий диван со спинкой, тоже плетёный.

– Эй! – крикнул Женька. – Кто-нибудь есть тут? – не дождавшись ответа, пояснил. – Это я так, для проформы. Чтоб не думали, что мы без спросу в чужое жилище вторгаемся...

Убедившись, что в доме действительно никого нет, Женька блаженно растянулся в кресле. Во второе устало опустился Толик. Марк сел на стул. Девчонки расположились на диване. Нам с Димкой осталось занять стол. Неприлично, конечно, но что поделаешь!..

– Отдыхаем пятнадцать минут! – распорядился Марк.

– Как скажешь, начальник,  – пробормотал Женька, закрывая глаза.

– Смотри, не усни! – предупредила его Полина. – А то ведь потом неприятно будет...

– Как ты себя чувствуешь? – спросил Марк, обращаясь к Лике.

– Ну как... – Лика чуть замялась. – Сыро, холодно...

– Слякоть... – добавила Полина и рассмеялась.

– Ну в общем ничего. Терпимо, – Лика жестом показала, что у неё всё в порядке и не стоит беспокоиться.

– Тогда ладно, – сказал Марк и откинулся на спинку стула

– А всё-таки, как вы думаете, – произнёс Толик, – кто здесь живёт? Или жил?..

– Туземцы какие-нибудь, – ответила Полина, – аборигены. Индейцы там всякие...

– Нет, я думаю, – сказала Лика, – это что-то вроде охотничьей избушки. Когда охотники уходят далеко в лес за добычей, иногда здесь останавливаются... Может и нам тут остаться переночевать?

– Не-не-не! Я не согласен! – воспротивился Димка. – Чем скорее мы дойдём, куда надо, тем скорее закончим этот чёртов мип...

– Я согласен с Демоном, – подал голос, не открывая глаз, Женька. – Совершенно не хочется задерживаться здесь надолго. Впереди нас ждут игры поинтереснее.

– Марк! – позвала нашего капитана Наташа. – А что ты там говорил про тот мип?.. Ну, где эти... тридцать три несчастья...

– Да-да, расскажи! – поддержала её Маша.

– Ну хорошо, – согласился Марк. – Игра называлась... Да вроде так и называлась – «Тридцать три несчастья». Так вот, представьте: живёте вы, как самый обычный человек, работаете, зарабатываете, развлекаетесь... А в один, далеко не прекрасный день на вас вдруг сваливаются все неприятности, какие только могут быть: с работы увольняют, из дома выселяют, лишают, в общем, всего. И живи, как хочешь...

– Жуть! – оценила ситуацию Лика.

– Не то слово! А кроме того, тебя ещё всяк обидеть норовит. Если ты – никто, и звать тебя Никак, святое дело дать тебе в глаз или в ухо... И тут уже только два пути: либо всеми правдами и неправдами пробиваться наверх, к нормальной жизни, либо смириться и кончить свою жизнь под забором. Только вот ведь закавыка – игра так устроена, что неизвестно и непонятно, что надо делать, где и сколько времени это у тебя займёт. А ресурсы-то твои ограничены и даже очень.

– Ну и как ты со всем этим справился? – спросил, всё также не открывая глаз, Женька. – Пошёл по головам?

– Ну! – с ноткой возмущения ответствовал Марк. – Грош цена была бы мне тогда, как суперквестору!..

– Суперквестору? – переспросил Димка. – Тебе что, уже такое звание дали?

– Суперквестор, дорогой мой, – назидательным тоном произнесла Лика, – это не звание! Это такая профессия!..

– Профессия? – не понял Димка. – А что ж я тогда ничего о ней не слышал?

– Значит, плохо слушал, – вставила свою «шпильку» Полина. – Уже, между прочим, год, как действует эта служба...

– И чем она занимается? – осторожно поинтересовался Толик.

– Разыскивает заблудшие души. В общем, тем же самым, чем занимаемся сегодня мы.

– И кого туда берут? – это уже Женька вопрос задал. – Нас могут взять? – он даже открыл глаза.

– Ну-у... если вы покажете себя с лучшей стороны... Пройдёте испытания... – Полина посмотрела ему прямо в глаза и скептически ухмыльнулась.

– Марк! – обратился Женька к капитану. – Расскажи подробнее. Ты уже состоишь в этой службе?

– Нет, Жень, только планирую поступить. Собственно говоря, этот «несчастный мип» был одним из испытаний. Там проверяется устойчивость психики игрока. Ведь помимо того, что тебе нужно просто элементарно выжить, надо ещё и игровое задание выполнить – найти единственный путь к спасению...

– И ты справился? – спросила, вернее, даже констатировала Маша.

– Я думаю, – сказал Марк, – что справиться может любой. Если есть цель. Понимание того, что ты должен сделать. Ну и, конечно, безоговорочная вера в себя, в свою, если хотите, избранность и исключительность!

Женька громко вздохнул, как бы говоря: «Эх, где бы взять такую веру!»

– А скажи, – Толик даже чуть привстал с кресла, – какие у нас шансы стать суперквесторами?

– Ну ты спросил! – усмехнулся Марк. – Меня самого ещё не взяли! Но я думаю, ситуация складывается так, что у вас всех есть хорошие шансы. Паракосм развивается, усложняется. Без сбоев и проблем не обойдётся. Вполне может случиться так, что зайдёшь в мип, а там с тобой не хотят играть по правилам...

– Так это мы сегодня и наблюдаем! – воскликнул я.

– Верно! – кивнул мне Марк. – Вы уже сегодня смогли убедиться, что заявленные ранее правила вдруг перестают действовать. Хорошо, если это не приводит к каким-нибудь трагическим последствиям... А вот представьте: игрок зашёл в мип, а тут случился сбой в программе, и он не может выйти. Браслет не работает, портал не открыт. Завис, одним словом. Что тут делать?

– Ну ведь есть же диспетчеры... Они же следят! – сказала Маша.

– А если мип вышел из-под контроля? Вы слыхали о «чёрных мипах»?

– Нет, только о Чёрном Квесторе, – сказал Димка.

– Ну, Чёрный Квестор – это из области фольклора, а «чёрный мип» - это когда игра не поддаётся контролю. Чёрный экран у диспетчера – и всё...

– И часто такое случается? – настороженно спросила Наташа.

– Уже пару раз было... И виновных, кстати, не нашли!

– А ты полагаешь, что это кто-то специально устроил? – спросил я.

– Как божий день! Запомни, – Марк повернулся ко мне всем телом, – в этом мире ничто случайно не происходит! Паракосм разрабатывали лучшие умы человечества. Это сверхнадёжная система. Но вот в чём закавыка – всегда почему-то находятся деятели, которым порядок мешает. И они пакостят, пакостят...

– Вот именно с этими пакостниками и борется Служба Безопасности, – продолжила мысль Полина. – А суперквесторы – её подразделение...

– Ой! – воскликнул Марк. – Что-то мы совсем заболтались. Нам идти уже пора!..

– А может ещё не пора? – с надеждой в голосе спросил Женька.

– Пора, пора! – пихнула его в плечо уже вскочившая Лика. – Ишь, разомлел уже!..

Женька с большой неохотой оторвал своё тело от кресла и, слегка пошатываясь, вышел из хижины.

– О! – раздался снаружи его радостный возглас. – Уже не льёт! И даже почти не каплет!..

– Очень хорошо! – сказала на это Полина. – Значит, идти будет веселее...

Мы попрыгали вниз и осмотрелись. На небе появилось солнышко, и джунгли тут же наполнились разнообразными голосами: зверьё и «птичьё» радовалось вернувшемуся теплу и свету.

– Все готовы? Двинулись! – в который уже раз за сегодняшний день отдал Марк эту команду.

Я вдруг подумал: а что если то, что с нами происходит, есть не что иное, как испытание? На предмет того, годимся ли мы в эти самые суперквесторы? Но вроде бы никто из нас, мальчишек, во всяком случае, не собирался в них записываться. Впрочем, мы до нынешнего момента и не знали о существовании этой службы. Было бы очень интересно познакомиться с ней поближе. Решено: вернусь в Большой Мир – сразу к папе. Он-то должен всё об этом знать...

Внезапно впереди идущие резко остановились. Я тоже притормозил, и мне в спину тут же впечатался Димка.

– Что случилось? – шёпотом спросил он.

– Не знаю, – так же шёпотом ответил я. – Похоже, там впереди кого-то увидели...

Я осторожно пробрался вперёд и выглянул из-за кустов.

Перед нами была довольно-таки большая поляна, покрытая низкой травой. Видимо, здесь была сильно заболоченная почва. На противоположном краю поляны, метрах в пятнадцати от нас, стояло какое-то большое животное, похожее на огромного хомяка или бобра. Оно пристально смотрело в нашу сторону и убегать не собиралось.

– Это что, гигантский перуанский бобёр? – спросил Женька.

– Сам ты гигантский перуанский бобёр! – огрызнулся Толик. – Во-первых, надо говорить не «бобёр», а «бобр». А во-вторых, это никакой не «бобёр» и даже не «бобр»!..

– А кто? – спросила Маша.

– Капибара, – сказала Полина, – самый крупный грызун в мире.

– Кофе-бара, значит, – тут же переиначил на свой лад Женька. – А что она грызёт? Кроме, конечно, бразильского кофе?..

– Да всяких глупых мальчиков,  – съязвила Лика.

– И глупых девочек! – добавил Димка.

– Хорошо, что среди нас таких нет, – попытался я примирить стороны.

– Это ты верно заметил! – похвалила меня Полина (я немного зарделся). – Только вот я не понимаю, почему она не уходит...

– А может она человека в первый раз видит. Вот стоит, изучает, – Толик был настроен мирно и слегка философски.

– Подождите-ка, ребятки, – сказала Лика, – а что если попытаться с ней поговорить?

Интересная мысль пришла ей, однако, в голову!

Не дожидаясь ответа, она двинулась в сторону гигантского грызуна.

– Осторожно! – крикнула ей вслед Полина. – Не провались!

– Постараюсь! – крикнула, не оборачиваясь, Лика.

Капибара по-прежнему стояла на месте и смотрела на нас. Может, и в самом деле хотела с нами поговорить?

Лика подошла уже совсем близко к капибаре. Оставалось каких-нибудь три-четыре метра. Капибара стояла и убегать явно не собиралась.

Вдруг из травы что-то молниеносно вылетело и тут же обвило гигантского грызуна несколькими кольцами.

Анаконда! Капибара истошно заверещала, пытаясь освободиться от смертоносных объятий, но силы были явно неравны. Пока я соображал, что же следует предпринять, Лика подскочила к борющимся и ударила змею колом по голове. Анаконда, если можно так сказать, огрызнулась на неё, но объятий своих не ослабила. Лика стала наносить удары остриём, целясь в глаза. Наконец, один удар пришёлся прямо в пасть. Анаконде это не понравилось, и она сочла разумным ретироваться куда подальше. Освобождённая капибара благодарно смотрела на свою спасительницу и по-моему даже виляла хвостом, как собака.

Лика присела перед ней на корточки. Негромко, но так, чтобы мы слышали, сказала:

– Ах ты бедненькая моя! Обижают тут тебя всякие змеюки!

Мне показалось, что капибара закивала согласно головой.

– Ты понимаешь, что я говорю? – немного удивлённо спросила Лика.

Капибара отчётливо, и это я уже видел точно, кивнула в знак согласия.

Потом Лика спросила:

– Ты девочка?

Капибара отрицательно покачала головой.

– Значит, мальчик...

Последовал утвердительный кивок.

Лика секунд десять молчала, что-то соображая. Наконец, спросила:

– Ты – квестор?

Капибара радостно закивала... закивал головой.

– Всё ясно! – сказала Лика, поднимаясь. – Идём с нами!

И они пошли к нам.

– Осторожно! – опять крикнула Полина, но это не помогло – Лика опять провалилась. К счастью, на этот раз неглубоко – чуть выше колена.

Мы бросились было ей на помощь, но Лика схватилась за «капибарью» шерсть, и та, словно трактор, потащила из ямы нашу подругу.

Секунд через десять они оба были около нас.

– Классно! – восхищённо воскликнул Женька. – Здорово ты умеешь с грызунами разговаривать!

– Вы всё слышали? – спросила нас Лика.

– Да, – сказала Полина, – не знаю пока, как наш новый друг оказался в такой глуши, надеюсь, он нам ещё это расскажет, но, как говорится в таких случаях, добро пожаловать на борт!

Капибара (или капибар?) подошёл к ней и преданным взором посмотрел ей в глаза.

– А можно на ней покататься? – спросил вдруг Димка. – С детства мечтал покататься на каком-нибудь хомяке!..

Тут наш новый знакомый так посмотрел на него, что тому сразу стало стыдно:

– Да я же так, пошутил...

– Ну и что мы с ним будем делать? – спросил Марк. – Возьмём с собой?

– Ну разумеется! – без тени сомнения заявила Лика. – Абсолютно уверена, что это и есть очередная жаждущая спасения душа!

– Думаю, она права, – глубокомысленно произнёс Толик, – нам надо доставить её, то есть его, в посёлок в целости и сохранности. Боюсь только, будет это непросто...

Тут капибарчик, как ласково назвала его Маша, издал какой-то непонятный звук, наверное, хотел привлечь наше внимание, и двинулся в джунгли. В ту сторону, откуда мы пришли.

– Похоже, он приглашает нас следовать за ним! – воскликнул Женька. Капибарчик, обернувшись, кивнул согласно головой.

– Ну что ж, идём, – сказала Полина, и мы дружною толпой зашагали по джунглям, ведомые гигантским амазонским грызуном.

– Мне кажется, он ведёт нас обратно к бунгало! – высказалась Лика с полминуты спустя.

– Думаю, ты права, – согласился Толик. – Может, это как раз его дом?..

– Непонятно только, – буркнул Димка, – как она, то есть он туда забирается...

– Вот сейчас это и увидим! – многообещающе произнёс Женька.

Я тоже хотел что-то сказать, но внезапный сильный удар по затылку опрокинул меня на землю. В глазах потемнело, но я слышал возню и крики – что-то вроде: «Бей по глазам... да руби ты её... да помогите же мне...»

Я поднялся с земли и увидел, как огромная – действительно огромная! – анаконда обвивает своими кольцами нашего Толика. Похоже, она бросилась на нас с дерева, а мне досталось от её хвоста.

Марк и Женька пытались бить её ножами, но змея была такая большая, да ещё и скользкая, что толку было мало. А топор... Топор-то был у Толика, и поэтому оказался прижатым к его телу мощным гибким змеиным туловищем. Анаконда знала, на кого надо нападать!

Девчонки били змею кольями, пытаясь попасть по глазам, но та умело уворачивалась и одновременно продолжала сжимать свои смертельные объятия. Толик уже начал хрипеть.

Я подскочил к ним и что было силы нанёс удар своим колом, целясь в голову. Не попал. Анаконда увернулась, и удар пришёлся по стволу дерева. И тут же прямо перед моим лицом возникла огромная красная пасть с длинными изогнутыми зубами и раздвоенным языком. Не соображая, что делаю, я выбросил вперёд руку и схватил змею за этот самый язык. Он был скользкий и ужасно противный! Анаконда захлопнула пасть, и острый зуб вошёл в моё предплечье. Но боли я не почувствовал. У меня была только одна мысль: не выпустить из руки её язык. И несколько секунд, несмотря на то, что анаконда дёргала головой из стороны в сторону, мне это удавалось. Но в конце концов она вырвалась из моих рук, оставив меня с ноющей кровоточащей раной. «Сейчас ещё другие хищники на запах крови слетятся...» - мелькнула у меня мысль.

Но тут я увидел, что мои старания не прошли даром. На шее гигантской змеюки, вцепившись мёртвой бульдожьей хваткой, висел наш капибарчик. Уцепившись когтями за кожу, он своими мощными резцами грыз и грыз шею рептилии. Анаконда бешено мотала головой, но наш новый друг, в отличие от меня, добычу не упускал!

В какой-то момент анаконда ослабила свои объятия, и Димка, воспользовавшись этим, сумел выхватить топор

Удар! Ещё удар! Димка рубил змею, как профессиональный дровосек!

Ещё несколько ударов, и почти разрубленная змея упала на землю. Нам оставалось только добить её, что мы с превеликим удовольствием и сделали. Через минуту анаконда дёрнулась в последний раз и замерла навеки.

Димка выронил топор – силы оставили его. Капибарчик старательно очищал свою окровавленную, а потому довольно жуткую мордочку.

– Молодец, Демон! – едва переводя дыхание, прохрипел Марк.

– Все молодцы! – ответил Димка, опускаясь на траву.

Я посмотрел на Толика. Он был бледен и неподвижен. Глаза закрыты.

– Эй, ты живой? – крикнула Полина, шлёпнув его ладонью по щеке.

Толик закашлялся и открыл глаза. Лицо его стало краснеть.

– Живой, – удовлетворённо констатировала Лика.

Толик прокашлялся и чуть слышно произнёс:

– Простите меня, пожалуйста! Я не заметил...

– Да что ты! – сказала Наташа, отирая его лицо платком. – Никто не заметил...

– Главное, мы справились, – сказала Маша, поправляя ему воротник.

– Как ты вообще? Встать сможешь? – спросил Марк.

– Сейчас попробую... Ой-ёй-ёй! – Толик застонал и снова опустился на землю.

– Плохо дело, – сказала Полина почти шёпотом. Она стояла рядом со мной и как будто обращалась именно ко мне.

– Ты думаешь... ему придётся выйти? – так же тихо спросил я её.

– Думаю, да. Может, мы и смогли бы донести его хотя бы до бунгало, но что толку? До посёлка ему не дойти. У него, похоже, сломаны рёбра. Продолжать игру в таком состоянии просто безумие...

Не думаю, что Толик слышал наш диалог, но он сам всё прекрасно понимал.

– Простите, друзья! – сказал он, обращаясь ко всем. – Я не могу продолжать игру, хотя мне очень хочется узнать, что будет дальше. Я выхожу. До встречи в Большом Мире!..

Толик привёл в действие браслет и исчез...

– Жалко... – вздохнула Маша. – С ним было хорошо...

– Да, – согласилась Наташа, – спокойно было. Уверенность была...

Я взглянул на Женьку. Он был хмур. Что ж, ничего удивительного! Такого классного партнёра по препирательствам лишился!

– Ну что, – вздохнув, сказала Полина, – идём дальше?

Все, включая капибарчика, закивали головами, и мы снова двинулись в путь.

Капибарчик уверенно семенил по джунглям в направлении бунгало. То, что он ведёт нас именно туда, было теперь ясно каждому. И хотя это отдаляло нас от конечного пункта нашего пути, никто и не собирался противиться.

Итак, думал я, это квестор, которому почему-то вздумалось поиграть в «Сельве» в виде гигантского грызуна. Чего он хотел? Острых ощущений? Что ж, их он, наверное, получил сполна. Мне, кстати говоря, тоже иногда хочется принять облик какого-нибудь животного, кошки там или собаки, чтобы ощутить, каково это – бегать на четырёх лапах, лакать воду из луж... А может лучше принять облик свирепого быка и поучаствовать в корриде? Нет, это не для меня. Я не настолько кровожадный, чтобы испытывать удовольствие от поднятия на рога зазевавшегося тореадора. Тем более, что, в конце концов, тебя истыкают пиками, а потом заколют шпагой. Но кому-то ведь это нравится! Существуют же такие игры – ну, например, «Реверсикум III: Антикоррида»! А ещё интересно было бы попробовать себя в роли страшного хищного динозавра из мезозойской эры. Ходишь, грозно рычишь и пытаешься «завалить» и сожрать какого-нибудь невинного трицератопса или диплодока. При этом, конечно, надо следить, чтобы тебя самого ненароком не сожрали твои же сородичи...

Я опять разулыбался. Нет, что ни говори, я всё же предпочитаю более интеллигентные, что ли, игры. Интеллектуальные. Там, где надо думать, делать выбор... Человеком быть, в конце концов!

– Ну вот мы и пришли, – раздался глубоко удовлетворённый, но с ноткой сарказма голос Полины. – Ну-с, дорогой друг, что нам делать дальше?

Последняя фраза была, очевидно, адресована, нашему капибарчику. Тот это понял, подбежал к одной из свай, на которых зиждилась вся конструкция, встал на задние лапы и стал показывать, что ему надо туда – наверх.

– Похоже, это не его дом, – сказала Лика, – иначе бы он знал, как туда залезть...

– Ты права, – согласился Женька, – Но делать нечего, надо помочь нашему товарищу взобраться... Давайте-ка все вместе!..

Мальчишки, и я в том числе, подошли к капибарчику и стали его поднимать.

– Ох и тяжёл, чёрт!.. – выразил своё мнение Женька.

Да, весу в этом «хомячке» было, наверное, с полцентнера. Но не зря же мы в свободное от Паракосма время занимаемся физическими упражнениями! Через полминуты натужного кряхтения нам удалось-таки взвалить эту тушу на площадку перед входом в хижину.

– Ф-фух! – выдохнул Димка, вытирая с лица пот. – Доставили посылочку... Ну теперь давайте, как в прошлый раз...

И как в прошлый раз мы подсадили Димку, а он спустил нам верёвочную лестницу.

– Ну-с, дорогой товарищ, – обратилась к капибарчику Полина, когда мы все забрались в бунгало, – что ты тут хотел нам показать? Только давай быстрее, нам ещё в Карабаисо идти, и мы хотели бы попасть туда ещё сегодня...

Мне показалось, что капибарчик улыбнулся. Он деловито прошествовал в хижину и стал пытаться своими лапками поднять сиденье дивана.

Мысль прострелила мою голову: почему мы сами не догадались как следует обследовать данное помещение в прошлый раз? Но спасибо грызунам за то, что они в силу своих возможностей исправляют наши оплошности!

Сиденье лапкам капибарчика поддаваться не хотело. Пришлось прийти на помощь. Совместными усилиями мы приподняли его и увидели в углу тыкву. Такую бутылкообразную сушёную тыкву, в которых местные жители обычно хранят воду, различные сыпучие продукты и прочие полезные мелочи.

– О! – вырвалось у Женьки. – Значит, именно за этим мы сюда и пришли!..

Капибарчик закивал головой.

– ...Посмотрим тогда, что там внутри...

Женька достал тыкву, откупорил её и вытряхнул себе на ладонь её содержимое. Это был сложенный вчетверо лист бумаги.

– Ещё одно послание? – иронично поинтересовалась Лика. – Уже догадываюсь, что примерно там написано...

Я тоже уже предположил, какой текст мог содержать этот листок, да и другие, наверное, тоже догадывались.

Женька развернул лист, откашлялся и с выражением прочёл:

Хвала тебе, о Смелый Рыцарь!
Ещё одну ты душу спас!
Но поспеши на Дно Морское –
Другие ждут Твоей Подмоги!

– Похоже, игра продолжается... – вздохнул я, беря у Женьки листок со «стихотворением» и внимательно рассматривая его. Нет, кроме четверостишия, больше ничего. – Неведомый кукловод хочет, чтобы мы теперь, если я правильно понимаю, отправились на морское дно. В пучину океана. Надо думать, имеется в виду «Панокеания»?

– Наверное, ты прав, – сказала Полина. – Непонятно только, как мы должны выбраться отсюда...

Я огляделся по сторонам. Если мы справились с возложенными на нас обязательствами, и эта игра, действительно, закончена, должен был бы появиться портал, но я его не обнаруживал.
Тут капибарчик снова стал махать лапками, потом подбежал к дивану и стал показывать, что диван надо отодвинуть. Мы оказались вполне понятливыми, и тут же это сделали. В полу под диваном обнаружился люк.

– Надеюсь, это и есть выход отсюда,  – пафосно произнёс Марк и откинул крышку. Под крышкой чернел портал...

– Никогда ещё не сталкивалась с таким расположением... – сказала Полина.

– Лиха беда начало! – весело ответил ей Марк. – Теперь вот столкнулась. Интересно, там глубоко? Лететь долго?

– Ты капитан, ты и проверь! – сказал ему Димка.

– Нет, именно потому что я капитан, проверить это поручаю тебе! – парировал Марк и жестом пригласил Димку нырнуть в неизвестность.

Капибарчик смотрел на них обоих, переводя взгляд с одного на другого, потом громко вздохнул, подошёл к люку и... бултыхнулся туда. Звука упавшего тела не последовало.

– Наверное, ещё не долетел, – предположила Маша.

– Ну, кто следующий? – спросил Марк.

Следующим стал я. Откровенно говоря, не люблю, когда делают из мухи слона или высасывают что-нибудь из пальца. Очевидно же, что проблемы здесь никакой нет! Хотя вообще-то страшновато... Ну да ладно!

– Прощайте, друзья! Не поминайте лихом! – произнёс я глупые в данной ситуации слова и нырнул в портал.

У-ух!

Падать было невысоко. Высота оказалась всего метра два. А поскольку я инстинктивно настроился на большее и чуть перенапрягся, приземление оказалось немного жестковатым. Но вполне благополучным.

Я тут же откатился в сторону, чтоб не оказаться в роли «смягчающей подушки» для следующего прыгуна. Поднялся на ноги. В дальнем углу продолговатой прямоугольной комнаты стоял невысокий парень лет пятнадцати-шестнадцати с огненно-рыжими волосами:

– Огнеслав Медяков, – представился он, протягивая мне руку, – можно просто Гнесь.

– Игорь Светозаров, – сказал я, пожимая протянутую руку. – Будем знакомы!

В этот момент с чертыханием в комнату упал Димка.

– О-ёй! – всхлипнул он. – Что же так низко!

Потом заметил рыжего и крикнул ему:

– Привет! А ты кто?

– А ты не догадался? – сказал я ему, улыбаясь. – Это наш капибарчик в своём, так сказать, натуральном виде. Подходи, знакомься!..

Через пять минут, когда вся наша команда опять была в сборе, Огнеслав поведал нам свою историю. Он оказался любителем перевоплощений в разных животных. Побывал уже в шкуре и кошки, и собаки. А также лошади, медведя и даже тигра. Сказал, что в «Сельве» хотел выступить в роли крокодила или анаконды, но в последний момент передумал. Решил побыть капибарой. Вначале ему это даже понравилось, но потом возникла проблема – он никак не мог выйти из игры и вернуться в свой нормальный облик. Почему? Ему это было непонятно. Он уж и так пробовал, и этак. Никак не получалось. Наконец, посреди джунглей нашёл записку, в которой было сказано, чтобы он ещё немного потерпел. Что через некоторое время придут люди и помогут ему. А также, что всё, что им будет нужно, находится в диване и под диваном в бунгало. Огнеслав понял, что кто-то решил поиграть с ним и торжественно пообещал надрать озорнику уши, когда выберется. Если, конечно, сможет узнать, кто это был. Бунгало он нашёл довольно быстро, а вот за нами пришлось побегать. Но хорошо, что всё благополучно закончилось...

Когда его рассказ был закончен, он любезно отклонил предложение Лики продолжить игру вместе с нами (хватит, наигрался уже!), и мы распрощались. Он покинул Паракосм, а мы проследовали в портал, ведущий нас в Панокеанию. 

 


Глава Пятая
ПАНОКЕАНИЯ V: КУБИНСКАЯ АТЛАНТИДА

«Панокеания» была не совсем обычной игрой. Она относилась к классу эвристических игр. Мне такие особенно нравились. Их прелесть заключается в том, что, в отличие от обычных игр, открытия, сделанные игроками, накапливались, и ими могли воспользоваться следующие игроки. Ну это как при составлении карты малоисследованного континента (например, Африки, в XIX веке). Каждая последующая экспедиция опирается на данные, полученные экспедициями предыдущими. Так и в «Панокеании». Разработчики игры (а их, по моим сведениям, несколько сот человек) там столько всего напридумывали (и продолжают придумывать), что одному игроку жизни бы не хватило, чтобы пройти игру от начала до конца и самостоятельно сделать все открытия. Каждый игрок может открыть и исследовать только малую долю этого необъятного мира. Разумеется, используя то, что было совершено до него. Конечно, игроков, предпочитающих игры подобного плана, было заметно меньше, чем любителей «драчек» и «войнушек», но это была, я бы сказал, «элита» среди паракосмитов! И я, без ложной скромности, также относил к ней и себя...

Пятая «Панокеания» была посвящена так называемой «Кубинской Атлантиде». В самом начале XXI века учёные обнаружили недалеко от берегов Кубы на глубине около семисот метров какие-то объекты, похожие на искусственные сооружения. Сразу встал вопрос: если это действительно плоды человеческой деятельности (или деятельности каких-нибудь других разумных существ), то как они могли там появиться? Как они оказались на такой глубине? Что за чудовищная катастрофа должна была произойти, чтобы город, некогда пребывавший на суше, опустился на такую глубину? Авторы «Панокеании» предоставили свой «ответ» на эти вопросы, создав игру, в которую мы сейчас и вошли.

Глубоководный аппарат (или попросту батискаф) «Гуантанамера», пассажирами которого мы стали, плавно опускал нас на дно Атлантического океана. Семьсот метров, конечно, не те пять тысяч, на которых лежит тот же самый «Титаник», но, поверьте, это тоже немало! Давление в семьдесят атмосфер способно так сжать сухопутное существо, что, как в сказке, только мокрое место и останется! Впрочем, я, конечно, немного преувеличиваю – человек на девяносто с лишним процентов состоит из воды, которая плохо сжимается, так что сильно в объёме он не уменьшится. Но вот от лёгких, поверьте мне, мало что останется...
Мы сидели, все восемь человек, в пассажирском отсеке аппарата и время от времени посматривали в иллюминаторы. Кромешную тьму лишь изредка оживляли случайно попадавшие в лучи прожекторов обитатели глубин: диковинные рыбы, головоногие моллюски в виде кальмаров и какие-то мне совершенно неизвестные животные, напоминающие инопланетных существ из фантастических фильмов. Все эти «гости» тут же фотографировались и выводились на экран, а наш гид, очаровательная смуглая девушка по имени Ана-Виктория Хименес (или просто Чоя), на хорошем русском рассказывала, с кем мы имеем счастье познакомиться.
Кроме Чои, в экипаж входили ещё два пилота (или как они там называются?) – Хосе-Мария Рамос и Мигель Наранхито. Рамос, по его словам, окончил в своё время Петербургский Океанологический институт, поэтому тоже неплохо говорил по-русски. Наранхито же по-русски почти совсем не говорил, зато всю дорогу напевал свою любимую песню про девушку из Гуантанамо, в честь которой и был назван наш глубоководный аппарат. 
 
Погружение на заданную глубину прошло без приключений (и слава Богу!). Мы зависли в двух десятках метров в стороне от так называемой Большой Пирамиды, самого крупного сооружения в этом подводном «городе». Чоя включила ультразвуковой сканер, и на экране тотчас же появилось изображение этой самой Пирамиды. Картинка, даваемая ультразвуком, была несколько необычна и непривычна. Более близкие детали были ярче, более дальние – тусклее. Но к этому надо было привыкать, поскольку мы «приплыли» сюда не просто поглазеть на руины неимоверно древнего города, а совершить «экспедиционную вылазку» в скафандрах. (Может быть, нам повезёт, и мы тоже сделаем какое-нибудь маленькое открытие!) При этом использовать обычный свет не очень рекомендуется – и видно недалеко, и можно привлечь внимание каких-нибудь непрошенных гостей. А вот ультразвуковой сканер (что-то вроде того, что используют летучие мыши), во-первых, позволяет видеть так далеко, как это необходимо, поскольку никакая муть, которая просто переполняет местные воды, ему не помеха, во-вторых, не привлекает внимания потенциальных недоброжелателей, а в-третьих, это просто необычно и интересно!

В наш пассажирский отсек вошёл Рамос и спросил, какую часть пирамиды мы хотели бы осмотреть.

– Самую интересную! – ответил за всех Димка.

Рамос улыбнулся и попросил всё-таки уточнить. На помощь нам пришла Чоя. Она вывела на экран изображение пирамиды и стала рассказывать, где и что уже исследовано. Минуты через две я решился задать вопрос:

– Простите, сеньорита, я так понял, что самую верхнюю часть пирамиды практически не исследовали?

– В общем, да, – согласилась со мной девушка. – Но, как показало предварительное исследование, там нет ничего интересного. Никаких скрытых камер или галерей обнаружено не было...

И тут я совершенно уверился, что нам надо обследовать именно верхнюю часть пирамиды, о чём и сообщил всем присутствующим.

Чоя пожала плечами – мол, ваше дело. Рамос развёл руки в стороны, как бы говоря «пожалуйста, как вам будет угодно». Остальные внимательно посмотрели на меня: «Ты уверен в этом?» Я кивнул головой. Не знаю что, интуиция, наверное, мне подсказывала, что самое интересное должно находиться именно там.

– Ну что ж, – сказал Рамос, – тогда прошу всех в гардеробную. Облачаться в скафандры...

Мы послушно проследовали за ним в небольшой отсек, где в стенных шкафах ждали нас симпатичные скафандрики.

Скафандры эти назывались «жёсткими» – как-никак до ста атмосфер должны выдерживать, – но при этом с ними было достаточно легко управляться. Где надо, они хорошо гнулись и, в общем-то, были нетяжелы.

Я надел скафандр (вернее, влез в него), надел очки с ультразвуковым сканером, после чего водрузил на голову шлем. Щёлк! – и вот я уже готов к выходу в открытый океан.

Сзади послышался любопытствующий Женькин голос:

– А что делать, если, например, нос зачешется, или что-нибудь другое?

– Терпеть! – со вздохом ответила ему Лика.

– А если будет невтерпёж? – продолжал «ныть» Женька.
– У тебя на груди есть синий рычажок, – решила помочь ему Полина. – Поверни его и перейдёшь в режим чесания. Тебе останется только показать, где у тебя зудит, а скафандр сам тебе и почешет всё, что надо, и сопли утрёт...

– Здорово! – восхитился Димка. – Техника на грани фантастики!..

– Ладно! – вставил, наконец, своё веское слово Марк. – Думаю, нам пора выходить!

И мы вдевятером, включая Чою, которая, наверное, не захотела нас бросать во мраке глубин, перешли в следующий отсек аппарата – шлюзовой.

– Успехов вам и удачи! – послышался в наушниках голос Рамоса. – Найдите там что-нибудь очень ценное!..

– Найдём, найдём! – пообещали мы ему.

– И принесите... сюда скорее... – пропел на мотив всё той же «Гуантанамеры» Наранхито.

– Принесём, принесём! – дали мы обещание и второму пилоту. – Если дотащим, конечно...

Отсек стал заполняться водой. Я переключился в режим «ультразвукового видения» и стал привыкать к этому новому состоянию. Остальные, думаю, тоже переключились.

– Как-то непривычно, – слегка подёргивая руками, пробормотала Маша, – неудобно как-то...

– Ничего, привыкнешь! – бросила ей Наташа. – Я вот уже привыкла!

– Ой, братцы! Я ж не умею плавать! – вспомнил вдруг Димка.

– Поздновато ты спохватился, – отеческим тоном сказал ему Женька, –  назад-вертацию производить мы уже не будем...

Димка немного поскулил, потом успокоился. В конце концов – он же в скафандре!

– А вот интересно, – пробормотал Женька полминуты спустя, когда вода уже добралась до шеи, – насколько нам хватит кислорода?

– У нас в скафандрах установлена система регенерации воздуха,  – стала отвечать ему Чоя. – Кислорода вам хватит, пока не сядут батареи...

– А когда они сядут? – спросил Димка.

– Надеюсь, что нескоро... – вздохнул Марк.

– Стандартная батарея рассчитана на шесть часов непрерывной работы, – спокойным голосом пояснила Чоя.

– А нестандартная? – не унимался Женька.

– А нестандартная – на двенадцать! – голосом, в котором слышалось уже некоторое раздражение, сказала ему Лика. Да, Толика нам явно не хватало – он как-то умел держать Женьку в нужных рамках...

Вода, наконец, заполнила весь отсек, и шлюз раскрылся.

– Добро пожаловать в Атлантиду! – чуть пафосно воскликнул Марк и, слегка оттолкнувшись, выплыл в чёрную бездну.

У скафандра, как пояснила нам Чоя, «нулевая плавучесть», то есть мы находились практически в состоянии невесомости – не тонули и не всплывали (если, конечно, нам этого не хотелось). Для передвижения применялось несколько маленьких водомётных движителей. Минуты три у меня заняла попытка как-то освоиться с этой «технологией». К счастью, в конце концов мне это всё-таки удалось, и я смог приступить к выполнению основной нашей задачи – обследованию пирамиды.

Я подплыл к самой её верхушке. Она была довольно сильно разрушена, и верхушкой её назвать можно было только условно – это была неровная площадка размерами где-то пять на пять метров. Камни, слагавшие пирамиду, были покрыты довольно толстым слоем склизкой массы – что-то вроде ила. Больше ничего интересного пока не просматривалось...

– Ого! – послышался сзади голос Женьки.

– Вот это да! – поддержал его Димкин голос.

Я обернулся. Неприятный холодок пробежал по спине. Прямо над моими товарищами, метрах в трёх-четырёх, «парил» огромный кальмар. Его щупальца, каждое метров шесть-семь в длину, плавно извивались над нашими головами. Два здоровенных глаза задумчиво взирали на «непрошенных гостей». Интересно, что оно там думало, это гигантское головоногое существо? Изучало нас на предмет «сожрабельности»?

Нет, какого-то особого страха у меня не было. Так, лёгкая дрожь в коленках...

– Ребята, – послышался голос Марка, – полагаю, дразнить его нам не надо... Мало ли что взбредёт ему в его головоногую башку!..

Я был совершенно с ним согласен. Остальные тоже. Поэтому мы просто висели, не делая никаких резких движений.

Наконец, кальмару надоело визуальное обследование неизвестных ему существ, и он решил пощупать находившегося ближе всех к нему Димку.

– Э-э-э! Не надо! – попробовал возмутиться Димка, пытаясь оттолкнуть от себя толстенные щупальца.

– Не дёргайся! – крикнула ему Лика.

– Да? А если он меня душить начнёт?

– А вот насчёт этого не волнуйся! – попытался его успокоить я. – Скафандр рассчитан на сто атмосфер – ни один кальмар в мире не способен создать такое давление!..

– Самое неприятное, что может с тобой произойти, – добавил Женька, – это если он просто возьмёт и утащит тебя в своё логово!..

– Ой, спасибо, успокоили!.. – чуть не плача проскулил Димка.

А кальмару, похоже, понравилось с ним играть. Он забавлялся точно так же, как мы играем с котёнком. Подводил кончик щупальца почти к самому Димкиному лицу, и когда тот пытался «отмахнуться», ловко отдёргивал его, после чего легонько бил Димку сзади по спине, ногам или куда там ещё попадёт.

– А ты ему понравился! – довольным голосом произнесла Полина. – Может, возьмёшь его с собой? В аквариум посадишь, будешь с ним играть...

Димка аж застонал от бессильной злобы. Не на кальмара. На нас, «олухов». Нет, чтобы помочь – только издеваются! А тут силы уже на исходе, и батареи того и гляди сядут...

Я заметил, даже скорее почувствовал какое-то движение вверху. Скафандр не давал возможности просто так вот взять и посмотреть вверх. Пришлось слегка опрокинуться навзничь. Действительно, вверху было какое-то неясное движение. Похоже, что-то приближалось. Причём довольно быстро. Секунд пять я соображал, что же это такое может быть, потом как током ударило: кит! Кашалот! Огромная туша, способная нырять на несколько километров в поисках добычи или спасаясь от других китов, например, касаток, или, как их ещё называют, китов-убийц. А питаются они... да, да! Конечно же, кальмарами! И, похоже, что именно наш гигантский головоногий исследователь привлёк внимание этого кашалотика... А ведь вместе с кальмаром он вполне может заглотнуть и кого-нибудь из нас!

– Опасность номер один сверху! – крикнул я, что было мочи. – Всем прижаться к пирамиде!

Я не очень хорошо соображал, что кричу, но, как мне кажется, я предложил наиболее правильное решение в данной ситуации.

Ребята услышали меня и, поняв, что опасность действительно серьёзная, поспешили выполнить то, что я им предложил. Кальмар тоже почувствовал опасность, бросил Димку и попытался уплыть. Всё последующее произошло так быстро, что я толком не смог ничего понять. Огромная кашалотья туша смерчем пронеслась мимо. Мощная ударная волна бросила меня на камни пирамиды, и я несколько раз ударился об их края, прежде чем сумел зацепиться за один из них.

Всё кончилось так же быстро, как и началось. Кашалот умчался прочь. Проглотил ли он нашего кальмарчика или нет, осталось неизвестным. Жалко, если сожрал – мы уже к нему немного привязались, можно даже сказать, полюбили Особенно, конечно, Димка.

– Да ну вас! – ответил на это слегка помятый объект кальмарьева исследования.

– Ну, Димочка! – «взмолилась» Лика. – Не обижайся! Это же мы, так сказать, шутя-любя...

– Так,  – послышался голос Марка, – все живы-здоровы?..

Он резво провёл перекличку. Все были в целости и сохранности.

– Ну слава Богу... – подытожил Марк. – Ребятки, умоляю, будьте предельно осторожны!

– Конечно, конечно! – согласились «ребятки» в лице Женьки. – Одно только непонятно, что мы ищем?..

– Что-нибудь интересное, – ответила ему Полина. – Кто найдёт, пусть тут же сообщит...

Я немного пришёл в себя и стал осматриваться по сторонам, пытаясь определиться с дальнейшим направлением поисков. Не имея никаких разумных аргументов для выбора этого места, я целиком и полностью положился на свою интуицию, и теперь искал какой-нибудь «знак свыше». К тому же мой, хоть и не богатый, квесторский опыт подсказывал, что в таких играх обязательно должны появляться эти самые «знаки», и надо только уметь их распознавать.

Мой взгляд остановился на небольшом животном метрах в пяти от меня. Это был не кальмар, хотя явно головоногое. Осьминог, наверное. Хотя я не слышал, чтобы осьминоги обитали на такой глубине.

Осьминог висел на одном месте, таращась на меня своими довольно большими глазами. Не представляю, как он может видеть что-либо в такой кромешной темноте! Но осьминог меня явно видел. Он следил за моими передвижениями, поворачивался, когда я сдвигался в сторону. А ещё он делал такие движения щупальцами, как будто приглашал меня пройти с ним. Может, это и есть он – ЗНАК?

Я двинулся к осьминогу. Подпустив меня метра на два, он резко отплыл в сторону. И остановился. И снова стал подманивать меня своими щупальцами. Я решил сообщить капитану о своём намерении проследовать за осьминогом.

– С ума сходишь потихоньку? – меланхолично отреагировал Марк. – Ты смотри, заманит он тебя в своё логово и съест!

– Ну это навряд ли, – усомнился я, – не так уж он велик, чтобы меня съесть.

– Тогда плыви за ним. Если что найдёшь, свистни!..

– Договорились...

Я медленно стал пододвигаться к осьминогу. И снова он, чуть подпустив меня, отплыл дальше и остановился. Теперь он висел над более нижним ярусом этой ступенчатой пирамиды. Видимо, предлагал спуститься вниз. И я это сделал.

Каждый ярус пирамиды высотой был примерно метров пять. И примерно такой же ширины была площадка, опоясывающая следующий «этаж». Тысячелетия нахождения под водой сделали, конечно, своё чёрное дело, частично разрушив, частично скруглив выступающие части пирамиды, но общая архитектура по прежнему прослеживалась. Видимо, материал для пирамиды был выбран очень прочный.

Осьминог проплыл ещё метра три-четыре и вновь стал «уговаривать» меня подойти поближе. Теперь я уже не сомневался, что он зовёт меня не просто так. Он выполняет какую-то миссию. Только какую?

Осьминог подплыл к стене и завис перед какой-то довольно большой вертикальной щелью. Грот? Или может быть неизвестный доселе вход в пирамиду?

Меня пробила дрожь. Дрожь предвкушения открытия. Мне очень сильно захотелось тут же заглянуть туда, но надо было всё-таки сначала доложить «начальству»...

– Марк! – позвал я капитана. – Тут, похоже, что-то интересное!

– А поконкретнее? – деловито поинтересовался Марк.

– Похоже на вход в пирамиду...

– Иду! – в голосе Марка послышалось волнение, но уже секунду спустя его голос снова приобрёл уверенность. – Лика, Демон, со мной! Остальные продолжают свою работу. Полина за старшую!

– Что-о? – послышался где-то вдалеке недоумённо-возмущённый голос Женьки, которому, видно, не очень понравилось последнее распоряжение нашего капитана.

Через полминуты Марк, Лика и Димка стояли рядом со мной и зачарованно смотрели на осьминога, который изящным движением щупальца приглашал нас войти.

– Ну что ж, – наконец, выдавил Марк, – раз так настойчиво приглашают, надо идти...

Мы осторожно двинулись к щели. Осьминог, увидев, что его поняли правильно, отплыл в сторону и... исчез.

– Куда он делся? – спросил Димка.

– Да здесь он где-то, наверное, – ответила Лика, – они здорово мимикрируют...

– Мими... что? – не понял Димка.

– Маскируются под окружающую обстановку! Такой большой, а элементарных слов не знаешь!

– А зачем ему знать? Он же не биолог! – рассудительно изрёк Марк. – Сказала бы, что они здорово камуфлируются, он бы, глядишь, понял!..

– Да ну вас! – в очередной раз за сегодняшний день произнёс Димка и, как мне кажется, не в последний.

– Ну что, кто первый пойдёт? – спросил Марк.

Я глубоко вздохнул и сказал:

– Разумеется, я!.. Я нашёл это, мне туда и идти...

– Ай, молодец! – одобрил мою храбрость Марк и добавил. – Ты не бойся! Если что, мы сзади стоять будем!..

Я подошёл вплотную к щели и заглянул в неё. И тут почувствовал, как откуда-то из самых тёмных глубин моего подсознания поднимается дикий первобытный страх. Мне резко расхотелось туда идти. Ну что тут поделаешь!..

– Подвинься! – услышал я сзади голос Лики. Я чуть сдвинулся в сторону, и она плавно проскочила мимо меня внутрь. Заметила мои колебания и неуверенность и решила взять инициативу в свои руки. Мне стало неприятно и даже несколько стыдно. Я перешагнул через свой страх и вошёл в пирамиду.

Довольно узкий коридор, в котором едва-едва могли разойтись два человека, сделал несколько поворотов и, наконец, вывел в большое помещение. Вот оно!

Это был, похоже, какой-то зал. Он был квадратной формы, шесть на шесть метров и высотой где-то три с половиной.

– Я думаю, – послышался голос Марка, – мы можем включить наши фонарики, – и первым сделал это.

Я тоже отключил ультразвуковой сканер и зажёг свой «прожектор» во лбу. Картина сразу изменилась. Теперь мы видели всё так, как привыкли, в цвете.

– Вот это да! – восхищённо воскликнул Димка, озираясь по сторонам. Действительно, тут было на что посмотреть. Вдоль стен стояли человеческие фигуры в разноцветных одеждах необычного покроя. На каждой из них была длинная, почти до пола рубаха, спадавшая складками. Широкий пояс со множеством застёжек обхватывал талию, придавая фигуре подтянутый вид. Шею и грудь украшало массивное ожерелье из медно-красного или серебристого с голубизной металла. На голове возвышался причудливый головной убор, напоминавший папскую тиару, но отороченную мехом. А лица... Очень необычная смесь черт всех земных рас: чуть раскосые монголоидные глаза, прямой европейский нос и довольно толстые, чуть вывернутые негритянские губы.

– Вот они какие – атланты! – восхищённо протянул Димка.

– Камень... – раздался голос Лики.

– Что? – не понял я.

– Фигуры вырезаны из камня. Не могу сказать только какого. Исключительно тонкая работа.

– Ещё следует учесть, что им много тысяч лет, – сказал Марк. – А они в прекрасной сохранности!..

Неужели действительно камень?

Я осторожно провёл рукой по лицу одного из «атлантов». Да, наверное, камень...

Я мельком осмотрел остальные фигуры. Их было около тридцати: мужчины и женщины.

Интересно, для чего они здесь поставлены? Охраняют что-то? Мне снова стало немного не по себе. Мы вторглись на их территорию, и, боюсь, они вполне имеют право дать нам отпор.

– Прошу вас, будьте осторожны! – медленно и очень отчётливо произнёс Марк. – Я думаю, это стражи. И охраняют что-то важное. Не трогайте, пожалуйста, ничего руками...

Марк как будто прочитал мои мысли... Или это я его мысли прочитал?

– Давайте-ка лучше осмотрим это, – Марк осветил центр зала. Там находилось какое-то сооружение или возвышение, что-то наподобие алтаря. Оно было квадратной формы с закруглёнными углами. В центре был какой-то сложный знак из нескольких переплетённых между собой геометрических фигур. Вокруг знака вилась причудливая вязь незнакомых мне букв.

– Как вы думаете, что это? – спросил Марк таким тоном, как будто сам знал ответ.

– Алтарь, – сказал Димка, – нет, наверное, это жертвенник. Вот сюда, в центр, клали приносимого в жертву и это...

– Ты полагаешь, они были такие кровожадные? – с лёгкой ехидцей поинтересовалась Лика.

– Ну а почему бы и нет? – решил я поддержать друга. – Известно же, что ацтеки и прочие коренные американцы приносили человеческие жертвы. А это цивилизация гораздо более древняя...

– И, следовательно, более примитивная? – закончила «мою мысль» Лика.

– Я этого не сказал! – тут же открестился я от такого вывода.

– Ладно, может быть, это и жертвенник, – примирительно сказала Лика, – но мне вот почему-то кажется, что это надгробная плита. А под ней лежит прах какого-нибудь царя царей всех атлантов...

– Точно! – подхватил мысль Димка. – И если мы попробуем хоть чуть-чуть сдвинуть эту плиту, из глаз стражей тотчас же вылетят смертоносные лучи, вроде лазерных, и испепелят нас к чёртовой матери!

– Я так понял, ты уже участвовал в разграблении древних гробниц? – спросил его Марк.

– Не-е! – замотал головой Димка. – Это я чисто теоретически рассуждаю!

Лика чуть слышно рассмеялась.

– Хорошо, – сказал Марк, – у нас есть уже две разумные версии. Теперь вопрос: зачем мы сюда пришли и что мы должны сделать?

– Мы пришли сюда, чтобы раскрыть какую-то тайну атлантов, – предположил я.

– Правильно, – сказал Марк. – Отсюда вывод: мы должны найти здесь что-то такое, что позволит нам раскрыть эту тайну. Или сделать что-то такое...

– Например, принести кого-нибудь в жертву... – подсказал Димка.

– Например, тебя, – в тон ему продолжила Лика.

– Нет, лучше тебя. Девушки в качестве жертвоприношения всегда дороже ценились. Особенно, красивые...

– Спасибо за комплимент, я весьма польщена!

– Да не за что! – если бы не громоздкий скафандр, Димка наверняка бы галантно расшаркался.

– Нет, в жертву мы никого сегодня приносить не будем, – серьёзным тоном произнёс Марк. – Я думаю, от нас требуются несколько другие действия... Надо подумать.

– Осмелюсь напомнить вам, – напомнил о себе я, – что у нас время весьма ограничено. Думать надо бы побыстрее!..

– А что ж ты ничего не предлагаешь? – переключил на меня своё внимание Димка. – Это ты же у нас Всеразумный!

– Я думаю, – ответил я, – в смысле, соображаю.

– То есть размышляешь, – добавила Лика. – Это хорошо, что хоть кто-то иногда это делает...

Возникла пауза. Секунд на десять. Потом её прервал Димка:

– Ну что, придумал? В смысле, сообразил?

Я тяжело вздохнул. Потом сказал:

– Надо ещё раз внимательно осмотреть этот постамент. Наверняка там есть какая-нибудь подсказка...

– Как скажешь, Голова, – сказал Димка и, склонившись над «алтарём», стал внимательно изучать все трещинки и выбоины на его поверхности.

– Ну а ты-то чего молчишь? – спросила Марка Лика. – Ты же у нас, кажется, главный?

Марк согласно покачал головой, потом ответил:

– Что-то мне сегодня трудно соображается. Может, давление поднялось?

– Ага, – сказал Димка. – До семидесяти атмосфер. При таком давлении все мысли в лепёшку сплющиваются... Что-то не вижу я ничего...

– Отойди-ка на секунду, будь добр, – попросил я его. Димка послушно выпрямился и сделал два шага назад.

Какая-то мысль, ещё неоформившаяся, но уже живая, начала биться в моей голове. Я вдруг увидел, что странные углубления по углам «жертвенника» есть не что иное...

– Руки! – воскликнул я.

– Имеются... – ответил Марк, приподнимая руки.

– Нет, я говорю... Руки сюда нужно положить! – я подошёл к «алтарю» и положил свою ладонь в толстой перчатке на большое углубление. Согнув пальцы, я вложил их в четыре ямки поменьше. И почувствовал, что моя кисть словно плотно охватывает какой-то предмет.

– Здесь восемь углублений, – сказала Лика. – И нас как раз четверо. Ну-ка давайте – встаём все вокруг этого «саркофага» и делаем то же самое!

Ослушаться никто не посмел. Через несколько секунд мы стояли вокруг «алтаря», вложив свои ладони туда, куда было нужно.

Ничего не происходило.

– Ну? – выдавил Димка.

– Подожди ещё, – сказал я ему, – это сразу не делается.

– И долго ещё жда...

Он не успел договорить, как знак в центре плиты засветился оранжевым светом. Вначале слабо, потом всё ярче и ярче.

– О-о! – вырвалось у Димки.

– Началось! – прошептала Лика.

Знак стал ярким настолько, что слепил глаза. Буквы вокруг него тоже разгорались, меняя цвет от тёмно-красного до ярко-жёлтого. Всё вокруг затряслось, как при землетрясении.

– Только не отпускайте руки! – крикнул Марк, но его голос потонул в мощном гуле.

Вспышка – и всё моментально исчезло. Появилось такое чувство, что мы куда-то стремительно несёмся. Или падаем. В ушах стоял дикий пронзительный свист, сердце как будто бы замерло...

Мощный удар в грудь опрокинул меня навзничь. Я ударился затылком о что-то твёрдое и, наверное, потерял сознание. Перед глазами мелькали какие-то чёрные фигурки на красном фоне, в ушах шумело... Но сквозь шум пробивалась какая-то дивная, неземная музыка. Она звучала всё сильнее и сильнее, пока не заполнила всю вселенную...

Я сделал усилие и открыл глаза.

Яркое голубое небо. Небо?

Голова ещё немного побаливала, но боль потихоньку отступала.

Действительно, небо. Вон и облака плывут...

Я приподнял слегка голову и попробовал рассмотреть ещё что-нибудь. Но солнце, бившее почти прямо мне в глаза, позволяло видеть только какие-то тени...

Надо подняться. Собрав все силы, какие мог, я рывком оторвал свой торс от земли и сел.

– Ты в порядке? – мягко, почти по-отечески, спросил меня Марк, стоявший передо мной.

– Вроде да, – я инстинктивно потянулся рукой к затылку, чтоб помассировать его, но скафандр не дал мне проделать этот фокус.

Марк подал мне руку и помог встать на ноги.

Я огляделся. Мы находились на квадратной площадке под открытым небом. В центре стоял всё тот же «алтарь», то есть, как теперь уже было ясно, устройство для телепортации, или попросту портал. Стоял, не светился, как будто бы он тут и ни при чём. Фигуры вдоль стен по-прежнему стояли на своих местах и по-прежнему были безучастны к происходящему.

Кряхтя, поднялся Димка на противоположной стороне. Тоже попытался потрогать свой затылок, и тоже ему это не удалось. Справа от меня Марк помогал встать Лике. У неё были проблемы – похоже, ноги не держали. Слегка качаясь, я подошёл к ним и предложил свою помощь в виде немного трясущейся руки. Лика помощь приняла, хотя и не сразу ей удалось поймать мою руку, и мы совместными усилиями привели её, наконец, в вертикальное положение.

– Где это мы? – спросила Лика, почувствовав, наконец, что твёрдо стоит на ногах.

– С одной стороны вроде там же, – неуверенным голосом произнёс Марк, – а с другой стороны...

– Какое красивое небо! – восхищённо прошептала Лика. – Давно такого не видела!

– Как на Кубе, – пробормотал Димка.

– Да... Точно, – согласилась с ним Лика. – Извини, Марк, ты что-то говорил?

Марк тяжело вздохнул. И было вполне понятно почему.

– Да, я говорил, что мы, похоже, не на дне океана, – Марк грустно улыбнулся.

– Пирамида каким-то поднялась из глубины, – сказал я. – Только я не понимаю, как...

– А что тут понимать? – воскликнул уже совершенно пришедший в себя Димка. – Мы по своей глупости включили подъёмный механизм, и вот мы здесь, а наши товарищи, извиняюсь, там! Может быть, они все погибли!

Да, об этом я как-то не подумал... Если Димка, действительно, прав, то, значит, здесь и сейчас произошёл весьма значительный в региональных масштабах катаклизм. Обратный тому, что испытала Атлантида в конце своего существования.

– Надо бы выбраться отсюда и посмотреть, что там в мире творится! – сказала Лика столь решительным тоном, что я невольно подтянулся.

– А где здесь выход? – недоумённо спросил Димка.

Хм, а ведь верно! Со всех четырёх сторон, плотно сомкнув ряды, стояли только статуи «атлантов». И ни малейшего намёка на дверь или что-то в этом роде.

– Да-а, – протянул Марк, говоря этим «Вот мы попали, так попали!» и «Надо что-то делать!».

– Кто-нибудь помнит, с какой стороны мы сюда зашли? – с малюсенькой надеждой в голосе спросила Лика. Все отрицательно помотали головой. Как тут можно было запомнить, и, главное, зачем нам тогда было это запоминать? Кому в голову могло прийти, что нас здесь так ненавязчиво замуруют? Да, крыши, нет, но стены очень высокие, и в наших тяжёлых скафандрах нам явно не по зубам. Стоп! А почему мы до сих пор в скафандрах? Мы же вроде как уже на поверхности!

Я решительно щёлкнул замком, который удерживал гермошлем, я снял его с головы. Свежий и удивительно вкусный воздух ворвался в мои лёгкие, и я еле сдержался, чтоб не закричать от нахлынувшего восторга.

Посмотрев на мою реакцию, остальные сделали то же самое.

– Какой чудный воздух! – проговорила вполголоса Лика. – Как здесь легко дышится!

– Ага! – съязвил в своей манере Димка. – Никакого тебе смога и болотных испарений!

– А всё-таки, что будем делать? – не открывая глаз и всё ещё наслаждаясь изумительной свежестью здешнего воздуха, спросил Марк.

– Думаю, надо попробовать перелезть через стену, – сказал я ему. – Только для этого нам придётся снять скафандры...

– А это не опасно? – осторожно поинтересовалась Лика. – А если эта пирамида снова пойдёт на дно?

– Лика права, – сказал Марк, – всем скафандры снимать не следует. И шлемы, кстати, тоже надо держать под рукой! Скафандр снимет и попробует перелезть через стену только один...

– Ну почему сразу я! – вскинулся Димка.

– Потому что ты такой догадливый! – улыбнулся ему Марк.

Димка пробурчал что-то вроде «ну почему всегда я?», но потом хитро ухмыльнулся. Что ни говори, а ему нравилось быть героем. Идти первым туда, где ещё никто не был, рискуя всем, что у него на данный момент было.

– Пойми, Дёмочка... – начала говорить ему Лика.

– Да не Дёмочка я!..

– Хорошо – Димочка. Ты же понимаешь, что ты у нас самый ма..., то есть самый лёгкий и ловкий!

– Да ладно!.. Считайте, что я доброволец. Ну куда вы без меня!..

Димка стал неспешно разоблачаться.

– Да, а снимать-то, оказывается, труднее, чем надевать! – произнёс он после нескольких безуспешных попыток вытащить застрявшую где-то руку.

– Ну давай мы тебе поможем, – подошла к нему Лика.

Минуту спустя, с горем пополам, Димке удалось избавиться от этого чуда замечательного творения человеческой мысли. Он сладко потянулся, вдохнул полной грудью и решительно произнёс:

– Я готов!

После этого он подошёл к стене, сложил ладони перед грудью на индийский манер и почтительно поклонился статуям:

– Прошу простить меня, уважаемые господа атланты, но мне очень надо перелезть через стену. Помилуйте меня, если я ненароком причиню кому-нибудь боль...

Лика хихикнула. Марк едва слышно цыкнул на неё. Всё правильно, вежливость и учтивость никогда не повредят.

– Ну, помогите же мне! – крикнул нам Димка. Мы с Марком подставили ему свои руки и плечи. Стоя у нас на плечах, он почти доставал до верхнего края стены, но всё-таки чуть-чуть не хватало. К сожалению, скафандры не давали возможности нам поднять руки так, чтобы Димка смог надёжно опереться на них, поэтому он крякнул и поставил одну ногу на голову одной из статуй, опёрся на неё, приподнялся и ухватился пальцами за край стены.

– Держусь! – бросил он нам сверху.

– Давай! Ещё немного... – прохрипел Марк, изо всех сил пытаясь поддержать Димкину ногу.

– Сейчас, сейчас, ещё чуть-чуть... – Димка стал подтягиваться на руках, но тут произошло непредвиденное: голова статуи, на которую Димка опирался одной ногой, вдруг треснула, отломилась и полетела вниз. Димка повис на руках, еле-еле держась за край.

– Ничего, сейчас подтянусь...

Но тут раздалось тихое мерное гудение, и я почувствовал, что у меня зашевелились волосы на голове.

– Прыгай вниз! – крикнул я Димке. Дикая пугающая мысль, что вот сейчас-то с нами расправятся, пронзила моё сознание. Надо было срочно искать спасения...

– Сейчас подтянусь, – крикнул ещё раз Димка, и в следующую секунду неведомой силой был сброшен вниз. Мы с Марком еле успели подставить руки, чтобы он сильно не ударился, после чего все трое повалились на землю.

Гудение нарастало. Я в испуге, граничащим с паникой, озирался по сторонам. «Эх ты! – мелькнуло где-то в глубине сознания. – А ещё суперквестором захотел быть! Не трусь!!!»  Я встряхнул головой, и страх испарился. И тут я увидел, что стены, окружающие нас... опускаются! Вместе со скульптурами!

– Вот это да! – проговорил изумлённо Марк. – Вот как, оказывается, оно открывается!

Стены опускались с мерным гудением, открывая взору невиданные ранее картины. Вначале вдалеке обозначились синевато-серые горы, потом появились зелёные леса у подножия этих гор. Наконец, стены полностью сравнялись с полом, и мы увидели, что лежим на очень большой площадке квадратной формы, которая является, как я понимаю, верхушкой пирамиды. Мы поднялись на ноги. Теперь уже было видно, что в стороне, противоположной горам, синеет бескрайнее море. Стал виден берег с узкой желтоватой полоской пляжа. И дома! Маленькие, вернее кажущиеся отсюда маленькими домики причудливой архитектуры. Разноцветные, двух- и трёхэтажные, украшенные многочисленными балкончиками, эркерами, мезонинчиками и всякими прочими архитектурными изысками.

– Ух ты! – воскликнул Димка. – Да тут целый город!

– Ну конечно, – спокойно, как будто для неё не было здесь ничего удивительного, сказала Лика. – Мы же видели на дне руины, отчего-то они должны были остаться!..

– Я понял! – вскричал я. – Это не пирамида поднялась на поверхность океана, а мы переместились в прошлое! В то время, когда Атлантида ещё не затонула!..

– Вы совершенно правы, – раздался за спиной незнакомый мужской голос.

Мы медленно, находясь почти в ступоре, обернулись.

Шагах в десяти от нас стоял высокий мужчина, одетый точь-в-точь как те статуи, что скрылись сейчас под полом.

– Д-добрый д-день! – произнёс, слегка заикаясь, Марк. – Вы...атлант?

– От имени своего народа я рад приветствовать вас в главном храме нашей страны. Вы называете её Атлантидой, но правильно она называется Анабуканальта. Я – Верховный Жрец и Верховный Правитель этой страны. Моё имя Орема Нат-Науг.

Верховный Жрец медленно и очень почтительно поклонился.

Мы сделали то же самое.

В голове вертелась мысль: «Надо как-то представиться! А то нехорошо получается! Но как? Школьник-квестор из двадцать первого века? Да они, наверняка, даже не знают, от чего мы своё летоисчисление ведём!..»

Выручила всех Лика:

– Мы – команда квесторов, то есть искателей из далёкой страны под названием Россия. Моё имя – Лика Лазурная. Это, – она показала на Марка, – наш предводитель Марк Шпеерман. Мы прибыли сюда по... – Лика замялась, но Орема Нат-Науг тут же пришёл на помощь:

– Вы прибыли сюда, потому что, мы вас пригласили. И я очень рад, что наш опыт удался. Я имею в виду, созданную нашими учёными машину времени, – он показал на то, что мы приняли вначале за алтарь или жертвенник.

Верховный Жрец подошёл к нам поближе, и тут мы увидели, что говорит он, не размыкая рта. Телепатически! Его слова просто звучали у нас в головах!

– Да, – продолжил свою речь Орема Нат-Науг, – наши учёные достигли больших успехов в познании мира и овладении силами природы. Но мы также узнали, что нашей цивилизации грозит гибель...

«Неужели мы должны спасти её?» - мелькнула в голове «дурацкая» мысль.

А Жрец продолжал:

– Через несколько недель, а может быть и дней, этого мы не знаем точно, произойдёт великое землетрясение, и наш чудный остров уйдёт под воду. Со всеми прекрасными дворцами и садами, храмами и полями для игры в амуарги...

– А что такое «амуарги»? – спросил Димка, и я заметил, как у него загорелись глаза.

– О, это великая игра, созданная нашими выдающимися предками! Это игра в мяч, который надо загнать в дом противника силой своего ума...

– Здорово! – восхищённо прошептал Димка. – Вот бы поиграть!..

– Да ты со своим умом и двух метров мячик не прокатишь, – сквозь зубы проговорила Лика.

– Ой, кто бы говорил! – вскинулся Димка, но встретившись взглядом с Оремой Нат-Наугом, стушевался и потупил глаза.

– Да, это великая игра, – вздохнул всё также, телепатически, Верховный Жрец. – И великая культура! Наука и религия... И всему этому суждено погибнуть в водах Великого Океана, который всегда давал нам жизнь и силу... Таково предначертание!.. Судьба, от которой нельзя уйти, нельзя скрыться... Можно только принять её и довериться ей...

– Так что же вы от нас хотите? – немного грубовато по форме, но точно по существу спросил Марк.

Орема Нат-Науг пристально посмотрел ему в глаза и, раскрыв рот, чётко произнёс на чистом русском языке:
– Продолжения!.. Культура нашего народа, его достижения не должны исчезнуть вместе с ним. И вы приглашены сюда, чтобы, получив от нас Священный Дар, саму Душу Народа, унести его с собой в ваше время. Чтобы там, у вас, наш народ возродился, вернулся из небытия и снова обрёл радость Жизни!

– Я, конечно, извиняюсь, – тихо-тихо проговорил Марк, – но мне кажется, что у нас и без атлантов народу на планете хватает...

Верховный Жрец грустно улыбнулся:

– Вам может показаться, что мы хотим таким образом проникнуть в ваш мир и, может быть, даже завоевать его. И предлагаем вам взять нечто вроде Троянского Коня...

Ого, а он неплохо осведомлён о нашей истории! Это интересно, особенно учитывая, что их цивилизация существовала задолго до Троянской войны!

– ...Это не так, – продолжал Орема Нат-Науг свою мысль, – вы не понесёте в свой мир никаких информационных вирусов, которые смогут овладеть личностями ваших современников. Душа Народа – это нечто, что позволит вашим учёным узнать всё, что связано с древнейшими цивилизациями на Земле, открыть заново все наши технологии и научиться их использовать во благо всего человечества!

– Ну если так, то мы согласны! – сказал Димка важным тоном, как будто именно от него зависело решение судьбы «Проекта Народа Атлантов по Спасению Своей Души».

– Мы не торопим вас с ответом, – сказал Верховный Жрец предельно учтиво, – у вас есть время подумать. А пока вы можете погостить в нашей стране, ознакомиться с её историей, узнать поближе её жителей...

– Спасибо за предложение, – сказал Марк, – но мы не можем здесь долго гостить. Там, – он показал куда-то вдаль, – нас ждут наши друзья, и мы не смеем сильно обременять их ожиданием...

– Понимаю, – сказал Орема Нат-Науг, – но всё же позвольте вам предложить общество моей жены Арен Абах. Она расскажет вам всё, что вы захотите услышать об истории и культуре нашей страны...

Не знаю, как, но тут же как из-под земли пред нами предстала очень красивая молодая женщина. Она также предельно учтиво поклонилась нам, и тут же зазвенели многочисленные «висюльки», украшающие её голову и грудь. Потом жестом предложила подойти к краю площадки, что мы, естественно, тут же и сделали.

Арен Абах начала рассказывать об истории своего народа. Я слушал, откровенно говоря, вполуха. Меня немного тревожила мысль, как там, в далёком будущем, наши товарищи. Прошло уже столько времени, как мы исчезли. Они, наверное, там уже вовсю с ума сходят...

– Много тысяч лет назад наши предки приплыли с запада на огромный континент, который лежит от нас к югу, – рассказывала Арен Абах, также не открывая рта, телепатически.

– Южная Америка, наверное! – шепнул мне на ухо Димка.

– За тысячи лет они расселились практически по всему континенту, а также заселили многочисленные острова к северу от материка. В частности, этот прекрасный остров. И здесь, в отличие от многих других мест, возникла и развилась великая и могущественная цивилизация – Анабуканальта...

Голос Арен Абах потонул в шуме, внезапно возникшем в моей голове. Я помотал головой, пытаясь избавиться от этого шума, но он только нарастал. «Что это со мной?» - недоумевал я. Тут вдруг заверещал зуммер, сообщающий о том, что нам пора возвращаться на нашу «Гуантанамеру».

– Ой, простите! – вежливо прервал Марк речь жены Верховного Жреца. – Похоже, нам пора возвращаться. Если мы ещё немного задержимся, у нас сядут батареи, и мы не сможем вернуться обратно...

– Что ж, – сказала Арен Абах, – раз надо, так надо. Мы не смеем вас здесь больше задерживать. Вернуться вы можете точно таким же путём, как и прибыли сюда. Только ответьте сначала, вы согласны взять с собой то, о чём мы говорили?

– Да, думаю, это не доставит нам особых хлопот, – ответил Марк голосом, по которому можно было понять, что он начинает нервничать. – Давайте это сюда!

Арен Абах сделала знак рукой, и тут же перед нами появились двое юношей прекрасного телосложения с очень смуглой кожей. И тут я понял, представителей какой человеческой расы более всего напоминают мне эти «атланты». Австралоиды! Коренное население Австралии и островов Океании. Всех этих Полинезий, Меланезий и Микронезий. Это значит, получается, что древние полинезийцы много тысяч или даже десятков тысяч лет назад добрались на своих примитивных судёнышках до самой Южной Америки, а потом и до островов Карибского бассейна! Так вот откуда у тольтеков, великих предков цивилизаций Месоамерики, негритянские черты лица! Они являются потомками спасшихся представителей цивилизации Кубинской Атлантиды, трагически погибшей в океанской пучине! Весь этот сумбур шквалом прокатился по моему сознанию и заглох где-то в отдалённых тупиках моего разума.

– Игорь, ты идёшь? – дёрнула меня за локоть Лика.

– Да-да, конечно! У меня и в мыслях нет здесь остаться!

Я заметил, что Марк и Димка тащат довольно большой не то сундук, не то ларец. Скорее даже ковчег. Это, видимо, то, о чём нам и  говорил Верховный Жрец и Правитель Анабук... Абунак... В общем, этой прекрасной гостеприимной страны.

Обратный путь не был столь труден, как путь сюда. Ребята поставили ковчег на «алтарь», мы надели свои гермошлемы (а Димка целый скафандр), снова взялись вчетвером за «ручки» в углах плиты, и прекрасная Кубинская Атлантида канула во тьму и неизвестность.

Мы «вынырнули» из долгого межэпохального перехода. Свет, только что бывший нестерпимо ярким, растворился во мраке.

– Кажется, прибыли, – сказала Лика, включая фонарь. Да, мы, похоже, опять вернулись в наше время.

– А вот и выход! – обрадованно проговорил Димка.

– Так, – сказал Марк, – Игорь, Дима, берите ковчег и двигайтесь за мной. Лика, ты идёшь замыкающей, смотри, чтоб никто на нас сзади не напал! А то кто знает, каких тварей мы ненароком с собой захватили...

– Слушаюсь, командир! – «взяла под козырёк» Лика, и мы, включив наши ультразвуковые сканеры и соблюдая все меры предосторожности, двинулись к выходу из пирамиды.

– Стоп! – сказал негромко Марк, когда впереди уже появился сам выход.

– Что такое? – спросил Димка.

– Не знаю, – ответил Марк, – но, по-моему, там кто-то есть...

Действительно, почти перед самым входом плавно покачивались огромные щупальца, принадлежавшие, как минимум двум осьминогам.

– Что они тут делают? – спросила Лика.

– Наверное, охраняют вход  в пирамиду,  – предположил Марк.

– А, может, выход из неё? – сделал предположение я.

– Ты хочешь сказать, что они поджидают нас? – в голосе Лики проскользнули нотки сомнения.

– А кто их знает! – сказал я. – Это ведь такие твари... простите, существа, что никогда не знаешь, что придёт им на ум!

– Всё-таки надо попытаться выбраться отсюда, – вернул разговор в практическую плоскость Марк. – Я пойду первым и отвлеку их внимание. Если они меня схватят, у вас будет немного времени, чтобы оторваться от них...

– Какой ты храбрый! – почти искренне восхитилась Лика. – Прямо-таки герой!

– В жизни всегда есть место подвигу! – скромно заметил Марк. – Ну, я пошёл...

Он выскочил из нашего коридора и завопил так, что у нас уши заболели:

– Эй вы, каракатицы головоногие! А ну смотрите сюда!

Не знаю, почему Марк обозвал этих прекрасных осьминогов «каракатицами», но они отреагировали на его вопли весьма оперативно. Развернулись, посмотрели на него своими огромными, слегка выпученными глазами, а потом тихо расплылись в разные стороны.

– Ага, испугались! – крикнул Марк, всё ещё пребывая в образе супергероя. – А вот я вас сейчас догоню и щупальца-то повыдергаю!

– Марк, успокойся! – раздался голос Полины.

И только тут мы заметили, что практически прямо перед нами стоят четыре фигуры в скафандрах – Полина, Женька, Чоя и Мигель Наранхито. Наранхито по-прежнему напевал «Гуантанамеру».

– Что вы здесь делаете? – задал Марк им, на мой взгляд, довольно-таки глупый вопрос.

– Вас разыскиваем, – совершенно спокойно ответила Полина. Полчаса уже прошло, как мы все должны были вернуться в батискаф. А вас всё нет и нет!

– Да что с нами могло здесь случиться? – небрежно бросил Димка.

– Как что? – выразила недоумение Чоя. – А гигантские кальмары? А кашалоты? Осьминоги, в конце концов?

– Ладно, успокойтесь! – сказала Лика. – Мы занимались делом и вернулись не с пустыми руками!

– Ну это другое дело! – сказал извиняющим голосом Женька. – Тогда милости просим на корабль!

– Ну спасибо! – сказала ему Лика. – Хоть один вежливый нашёлся...

– А что эти осьминоги тут делали? – спросил у Полины Димка. – Мне так показалось, что они просто не пускали вас в пирамиду.

– Тебе правильно показалось, – Полина ухватилась за ручку ковчега с явным намерением нам помочь, – видимо, они не хотели, чтобы мы как-то вам помешали.

– Ну это правильно, – сказал я, – там у нас такое творилось, запросто могло вам на орехи достаться!

***

Мы вернулись на «Гуантанамеру», избавились от уже порядком надоевших скафандров, радостно поприветствовали остальных членов экипажа и, наконец, собрались все вместе в пассажирском салоне или, говоря по-морскому, кают-компании.

– Ну давай,  – проговорил Женька, жадно потирая руки, – показывайте, что приволокли!

Мы с Димкой водрузили ковчег на стол и попробовали открыть его. Не получилось. Видимо, он был заперт каким-то хитрым способом, а хитрой отмычки для этого способа у нас не было.

– Похоже, у нас установилась традиция, – подала голос Маша, – добывать сундуки без ключей!

– Помолчи, а? – оборвала её Наташа. – Дай людям разобраться!

Воцарилась неловкая пауза. Мы, принесшие этот ковчег, испытывали некоторое неудобство перед остальными за нашу беспомощность.

– Да, дела... – почесал в затылке Женька.

Я закрыл глаза, надеясь настроиться на нужную интуитивную волну. Перед моим мысленным взором возникла горящая ярким желтовато-оранжевым огнём надпись: ANABUCANALTA.

Повинуясь своему внутреннему голосу, я произнёс вслух:

– Анабуканальта!

И в то же мгновение в ковчеге что-то щёлкнуло, зажужжало... Крышка начала медленно подниматься.

Женька изумлённо присвистнул. Да и у остальных тоже слов не нашлось.

Крышка откинулась, и мы увидели, как из ковчега поднимается какое-то голубоватое сияние. Оно поднялось над ковчегом примерно на полметра, и я различил в нём черты человеческого лица. Я открыл было рот, чтобы поприветствовать гостя, но обнаружил, что во рту полностью пересохло, и ни один звук не может покинуть мой речевой аппарат.

Голова в голубоватом сиянии с развевающимися вокруг волосами вздохнула и низким голосом произнесла:

– Я свободна!

И, вспыхнув ярким светом, исчезла.

– И это всё? – немного с сожалением проскрипел Женька. – А я-то думал!..

– Загляните-ка в ящик, – сказала Полина, – может, там ещё что-то осталось?

Я сунул нос в ковчег. Он был практически пуст. Только маленький клочок бумаги лежал в уголке. Я достал его и развернул. Чуть ироническая улыбка тронула моё лицо.

– Что там? – с лёгкой тревогой спросил Димка.

– Ну что, что... – ответил я. – Поэма очередная...

Душа Анабуканальты освобождена!
Хвала вам Рыцари и Леди!
Но расслабляться ещё рано –
Спасения ещё четыре  ждут!


– Непонятно только, – сказала Полина, – дальше-то нам куда?

– Ишь ты какая! – заметил на это Женька. – Разбаловалась уже! Не волнуйся, сейчас узнаем...               





Глава Шестая
ЭНТЕРОНТ


– Поздравляю! – с лёгкой ехидцей произнёс Марк. – Мы в «Энтеронте»!

– А это очень страшно? – спросил Димка.

– Увидишь! – многообещающе ответил ему капитан.

«Предбанник» имел интерьер какого-то космического корабля, да и мы сами были облачены в сероватую, с синей отделкой униформу «космических рейнджеров».

– Для тех, кто не в курсе, сообщаю, – продолжил Марк, – мы – космические спасатели, получили сигнал бедствия с возвращающегося из дальнего похода галактического крейсера. Сообщение гласило, что на экипаж напала какая-то тварь. Почти все члены экипажа заразились, и осталась в трезвом уме только одна девушка, младший навигатор, которая, собственно, и послала этот сигнал. Самое главное, как сообщила она, мы не должны звездолёту долететь до Земли раньше, чем обезвредим эту тварь. Поэтому мы здесь...

– А-а, понятно, – протянул Димка, – Знакомый сюжет. Ты нам только скажи, эта тварь снаружи бегает или внутри человека поселяется?

– Игра называется «Энтеронт», – сказал Марк, – в переводе с греческого «внутреннее существо», так что, как сам понимаешь...

– Всё понятно, – решительно произнёс Женька, – Давайте сюда этого вашего «энтеронта», мы его живенько дезактивируем!..

– Решительность – вещь хорошая, – сказал ему Марк, – только не так всё просто...

– Марк, – обратился я к нему, – расскажи поподробнее, в чём состоит наша задача...

– С удовольствием. Наша задача состоит в следующем: во-первых и, в-главных, мы должны найти и обезвредить источник заражения; во-вторых, постараться найти и спасти девушку, которая нам послала сигнал бедствия, если она, конечно, ещё жива; ну и в-третьих, очень постараться самим не заразиться и не выбыть таким образом из игры... Да, девочки, вы тут всё молчите... Кто-нибудь из вас проходил этот мип?

Девочки, польщённые тем, что о них, наконец-то, вспомнили, оживились, и Полина сказала:

– Конечно! Вся наша команда два раза играла в эту игру...

– И каков результат? – поинтересовался Женька.

– Оно убило нас всех. Оба раза. Мы даже ничего толком не поняли...

Марк вздохнул.

– Всё дело в том, что человек, заражённый энтеронтом, внешне ничем не отличается от остальных. Первые десять минут после заражения он даже не знает, что заражён. Если в это время заставить эту тварь выскочить наружу, то человека можно спасти. Через десять минут энтеронт подчиняет себе своего носителя. Они становятся одним целым. Человек приобретает все знания и способности этого паразита. Например, он начинает прекрасно ориентироваться в любой незнакомой местности. Естественно, виду никакого он не подаст, будет вести себя как прежде. Но цель у него будет уже другая. А именно – заразить кого-нибудь другого, поскольку энтеронтов в нём будет уже два...

– А как происходит заражение? – спросил я.

– Ну-у, – замялся почему-то Марк, – это что-то вроде поцелуя. В нос или в ухо...

Девчонки хихикнули. Видимо вспомнили, как «целовались».

– В общем, так он заражает всех, кто попадается ему под руку... Или что там у него... Пока... ну, я думаю, это понятно...

– Понятно-понятно, – сказал Женька. – Ты вот мне ответь на такой вопрос: мы что, в таком виде туда и пойдём?

– Ну да, – не понял сути вопроса Марк.

– Странно как-то. Там какая-то тварь беснуется, целует всех в ушки и носики, а мы туда без скафандров...

– Ах вот ты о чём! Видишь ли...

Тут Марк застопорился. Наверное, сам не мог понять, почему мы должны идти на встречу с жуткими сущностями без защиты.

– Понимаю, – несколько секунд спустя изрёк Женька, – это так авторы придумали. Чтобы жизнь мёдом не казалась...

– Истинно глаголишь, – согласился с ним Димка. – В «супергипердубльскафандре» любой дурак справится с поставленной задачей. А ты вот попробуй так – как первобытные туземцы, с открытым забралом!..

– Вообще-то туземцы с забралами не ходят. Ни с открытыми, ни с закрытыми, – склонившись над Димкиным ухом, прошептал я.

– Много ты понимаешь! Ты их вообще видел?

Да, Димку переубедить даже в самых очевидных вещах бывает просто-таки невозможно!

– Да нет, мальчики, – давясь смехом, сказала Полина, – всё гораздо проще. Эта бестия обладает просто невероятной проникающей способностью. И вам тут не поможет ни «супергипер», ни "мегагига", ни «ультраэкстраскафандр». Донору надо только приблизится на определённое расстояние к реципиенту, и дело будет сделано.

– Боже, какие она слова знает! «Донор», «реципиент»... – это Маша Наташе сказала на ушко, но так, чтобы все слышали.

– Ну ладно, – подвёл итог этой части диалога Марк, – будем считать, что авторы не по злому умыслу оставили нас без скафандров. В конце-то концов, оружием они нас всё-таки снабдили. Вот обратите внимание, – Марк взял в руки местный «бластер-лучемёт», – это так называемый «запузыриватель». Он стреляет пеной, такими большими пузырьками. Они облепляют заражённого и растворяют его вместе с энтеронтом... Шучу. Образуется пузырь, внутри которого как бы консервируется носитель. После этого его можно транспортировать, куда вам надо.

Я поёжился. Неприятно как-то думать, что тебя твои же товарищи могут вот так взять и «запузырить»!

– Надеюсь, – вздохнул Марк, – что нам не придётся «запузыривать» никого из присутствующих... Десять минут... Хочу сказать, что после того, как мы войдём в мип, один из нас наверняка вскоре окажется заражённым. И у нас будет всего десять минут, чтобы вычислить, кто это. Если за десять минут мы этого не сделаем, этот человек будет вынужден выйти из игры...

– Если, конечно, – добавила Полина, – он не перезаражает нас всех. Тогда мы все вылетим...

– Тогда логичный вопрос, – снова «взял слово» Женька, – а как мы можем определить, в ком сидит этот «интер-ронт», а в ком нет?

– Очень просто, – сказал Марк. – Этот, как ты сказал, «интер-ронт» в обязательном порядке чего-то не любит, чего-то боится. Воды, огня, лютого мороза...

– Ой, я так морозы не люблю, – сказала на это Лика, поёжившись.

– Высоты может бояться, – продолжал Марк, – музыки, даже отражения в зеркале. Мы вот только не знаем, чего именно будет бояться «наш» энтеронт.

– То есть мы должны будем пройти через это всё, – понял Женька. – Так сказать, огонь, вода и медные трубы...

– Именно! – поднял вверх указательный палец Марк. – Вот ты чего боишься?

– Я? – переспросил Женька. – Да, в общем-то, ничего...

– Так вот, если ты вдруг заартачишься и не захочешь лезть, например, в воду, то, значит, ты и есть заражённый, и тебя надо того... «запузырить»!..

– Это если десять минут уже прошли! – напомнил Женька. – А если ещё нет, тогда что надо будет делать?

– Всё равно ты не захочешь лезть в воду. И тогда надо будет просто столкнуть тебя туда, – ответила вместо Марка Полина. – Энтеронт из тебя выскочит, и запузыривать мы будем только его одного. Без тебя.

– Спасибо, – поблагодарил Полину Женька, – ты такая добрая сегодня...

Полина ухмыльнулась.

– А ты-то сама чего боишься? – спросил её Женька.

– О, я много чего боюсь... – вздела она руки кверху. – Проблема только в том, что я не знаю, боюсь ли чего-нибудь или нет, пока с этим не столкнусь... Но воды я точно не боюсь. Если, конечно, мелко...

– Ну что ж, всё понятно, – сказал Женька. – Давайте сюда этот ваш «запузыриватель», и я  готов выдвигаться!..

Мы вооружились «запузыривателями», или, как их ещё называли, «баблерами», и вступили на звездолёт, где нас поджидала страшная тварь по имени «энтеронт».

Интерьер помещений корабля ничего особенного собой не представлял, вполне обычный – серовато-серебристые панели по стенам, кое-где небольшие щиты с кнопками и лампочками. Ну и надписи типа «DANGER» или «ОПАСНО» или поясняющие, где что находится.

– Нам надо пробраться на Центральный Пост, – сказал негромко Марк. – Там мы сможем ознакомиться с планом корабля и определить, куда нам идти.

– А что, ты ещё не выучил этот план наизусть? – спросил Димка.

– Видишь ли... – Марк сделал небольшую паузу. – Дело в том, что взаимное расположение помещений корабля меняются от игры к игре! Я понятно объяснил?

Димка согласно покивал головой.

– Мне кажется, нужно пройти по этому коридору, – с чуть слышной тревогой в голосе произнесла Полина.

Марк кивнул, и мы направились в этот коридор, наверное, самый тёмный коридор на этом звездолёте. Наверняка эта тварь притаилась где-то здесь и терпеливо поджидает свою добычу!

Раздалось весьма неприятное гудение, и даже тот тусклый свет, которым освещался коридор, погас. Тут же раздался девчачий визг - то ли Маши, то ли Наташи. Или Лики.  Но не успели мы как следует испугаться, как свет зажёгся вновь.

Мы внимательно посмотрели друг друга. Конечно, определить таким образом заражение было невозможно, но вдруг...

– Всё в порядке? – спросил, обращаясь сразу ко всем, Марк. Все по очереди ответили, что с ними всё нормально. Я тоже так сказал и тут почувствовал, как внутри меня как-то странно похолодело. Неужели? Сразу большая куча мыслей зашевелилась в моей голове. Но практически все они в итоге свелись к одной: «Сказать – не сказать?» Если я, в самом деле, стал «носителем», у меня есть ещё около десяти минут, чтоб суметь спастись. Но мне почему-то подумалось, что если я сообщу о своих странных ощущениях, мои товарищи – на всякий случай – решат избавиться от меня. «Запузырят», короче. А мне этого очень-очень не хотелось! И я принял решение: пока ничего не говорить, а идти и внимательно прислушиваться к своим ощущениям – не шевелится ли кто чужой во мне...

Коридор кончился, и мы очутились в довольно просторном холле с несколькими «дверями».

– Это случайно не то, что мы ищем? – послышался голос Женьки.

Я заглянул в открытый проём. Похоже, это, действительно, был Центральный Пост или, может быть, Рубка Управления. Во всяком случае здесь находился огромный пульт со множеством разноцветных светящихся клавиш, тумблеров и кнопок. А также три кресла перед ним.

Женька уверенно приземлился в центральное кресло и повернул какой-то рычажок. Тотчас же над пультом засветился широкий экран. На нём появились звёзды. Женский голос, напрочь лишённый каких-либо эмоций, произнёс:

– Главный Компьютер к работе готов. Введите задание.

– Где мы находимся? – спросил Женька, обращаясь к этому самому Главному Компьютеру.

– В системе звезды Дельта-А Четырнадцатого Сектора. В двадцати шести парсеках от Земли, – ответил всё тот же «безэмоциональный» голос.

– Это понятно, – махнул рукой Женька. – Я хотел спросить...

Тут Женька крепко задумался. Даже в затылке почесал.

– Ваш вопрос непонятен, – напомнил о себе Главный Компьютер.

– Спроси его, есть ли на корабле чужеродные элементы! – подсказала Женьке стоявшая за ним Лика.

Но не успел Женька открыть рот, как раздалась сирена тревоги, и всё вокруг заморгало красными лампочками.

– Внимание! – произнёс ГлавКом (как решил именовать его я) всё тем же бездушным «женским» голосом. – Мы вошли в метеоритный поток. Уровень опасности семь. Включаю защитное поле.

На экране стали появляться и стремительно пролетать мимо эти самые метеориты. Некоторые из них, летевшие прямо на нас, попадали в защитное поле нашего корабля и с красивой вспышкой исчезали.

– Есть ли на корабле чужеродные элементы? – задал-таки свой животрепещущий вопрос Женька.

– Да, – ответил ГлавКом и, помедлив пару секунд, добавил. – Это Вы и Ваши товарищи.

Женька поперхнулся.

– Нет, я имел ввиду, – попытался он сформулировать вопрос более корректно, – присутствуют ли на корабле внеземные формы жизни и где!..

– Метеоритный поток усиливается, – произнёс Компьютер вместо ответа. – Уровень опасности восемь. Снижаю скорость и включаю дополнительное защитное поле.

Вспышки на экране стали происходить значительно чаще.

– Предлагаю изменить курс, – закончил свою тираду Голос.

– Ты не ответил на мой вопрос, – решил напомнить о себе Женька. – Присутствуют ли тут... здесь... Короче, инопланетяне на корабле есть?

– На корабле присутствуют двести тринадцать тысяч сто двадцать восемь видов и форм внеземной жизни, – удостоил, наконец, ГлавКом своим вниманием Женьку. – Из них пятьдесят три тысячи шестьсот восемьдесят четыре вида с планеты Уиндар системы звезды Бета-Эр Стовосемнадцатого Сектора. Тридцать восемь тысяч...

– Всё понятно! – выкрикнул Женька, останавливая таким образом хлынувший на нас поток в общем-то бесполезной информации, и, повернувшись к нам, добавил. – Так мы, конечно, ничего не выясним.

– Плотность метеоритного потока стремительно возрастает. Уровень опасности девять, – вернулся на «старые рельсы» ГлавКом. – Защитное поле может не справиться. Необходимо изменить курс.

– Ладно, меняй! – бросил Женька.

Секунду спустя мы почувствовали толчок вправо и чуть не упали.

– Ну не так же резко! – возмутился Димка, еле-еле удержавшийся на ногах. – Не дрова, чай, везёшь!

– Я не везу ни дров, ни чая, – тут же отозвалась бездушная машина, прибравшая к своим рукам... э-э... (ладно, пусть будет «рукам») всю власть на этом звездолёте.

Тут я увидел на экране, как на нас стремительно надвигается всё увеличивающаяся в размерах огромная глыба. Вот она проходит защитное поле. Горит, обугливается, но не взрывается, не рассыпается...

– Уровень опасности десять, – оценил данную ситуацию ГлавКом. – Размер объекта двадцать восемь на десять на шестнадцать метров. Изменить курс невозможно. Столкновение произойдёт через шестнадцать секунд. Пятнадцать. Четырнадцать. Тринадцать...

Нас охватило несколько паническое состояние. Как глупо! Мы пришли сюда, чтоб сразиться с мерзкой инопланетной тварью, а вместо этого наблюдаем, как на нас летит наша «смерть». Наблюдаем, а сделать ничего не можем!

– Девять. Восемь. Семь.

Странно как-то это всё... Не по правилам.

– Пять. Четыре. Три.

Глыба занимала на экране уже больше половины его площади. Можно было даже рассмотреть на её поверхности следы более мелких столкновений и катаклизмов.

– Два.

Раздались чёткие уверенные шаги. Это Полина подошла к пульту.

– Один.

Полина резко повернула ручку на пульте – ту самую, с которой начал Женька.

Экран погас. Я инстинктивно сжался, приготовившись к мощному удару.

Но удара не последовало. Похоже, мы разминулись-таки с этой глыбой-убийцей...

– Ты специально до последней секунды ждала? – спросил Женька несколько недовольным голосом.

– Разумеется! – отозвалась Полина. – Можете считать, что я вас спасла...

– Ой, спасибо! -  тихо произнёс Димка.

– ...Но у меня к вам есть один вопрос, – деловито продолжала Полина, скрещивая руки на груди. – Вы читали, что написано на двери в эту комнату?

– Нет, – недоумённо промямлил Женька. – А что там написано?

– Там написано... – тут Полина сделала длинную «артистическую» паузу. – ДЕТСКАЯ ИГРОВАЯ КОМНАТА! Вместо того, чтобы делом заниматься, вы тут в игрушки играете!..

И только тут я заметил, что всё в этой комнате сделано чересчур ярким , как и положено в детских игровых комнатах. На пульте под надписью «оружие» были широкие разноцветные клавиши с надписями: «Манная каша», «Манная каша с тыквой», «Манная каша с черносливом» и тому подобное.

– Да, манная каша оружие мощное, – согласилась с моими мыслями Лика. – Во всяком случае на трюндиков с планеты Чуплындия действует безотказно. Пошли уж, – это она уже Женьке.

Тот, как мне показалось, неохотно встал, и мы вышли.

– Ну и куда нам теперь идти? – спросил Женька, обращаясь к Марку. – Ты же должен знать!

– То, что я должен знать, я знаю,  – ответил тот. – Сейчас нам, думаю, вон в тот коридор.

Мы вошли в указанный коридор и через несколько секунд вышли в огромное помещение. Причём мы оказались вроде как на балконе. Я взглянул вниз. Метров двадцать высоты было. Интересно, зачем на космическом крейсере такое помещение нужно?

– И что теперь? – спросил Женька.

– Нам нужно спуститься вниз, – невозмутимо ответил Марк. Видимо, он знал, что делает.

– А как?

Марк показал на длинную, уходящую вниз металлическую трубу – вроде тех, что используют для спуска пожарные, когда торопятся на вызов.

– По этой трубе? – спросила Наташа.

– Именно! – подтвердил Марк. – В некоторых случаях энтеронт очень не любит высоты. Так что это хорошая возможность проверить! Ну, кто первый?

Первой подошла Полина. Она взялась руками за трубу, потом обхватила её ногами и легко, можно даже сказать, изящно заскользила вниз.

– Всё в порядке! – крикнула она снизу, отойдя от трубы. – Спускайтесь!

– Ну по трубе, так по трубе, – пробормотал себе под нос Женька и тоже лихо съехал вниз.

Потом это сделали Лика и Димка.

Марк выразительно посмотрел на Машу с Наташей. Маша подошла было к трубе, глянула вниз и вдруг отскочила, как ошпаренная.

– Я не могу! Я боюсь высоты! – прошептала она.

Марк пристально посмотрел ей в глаза.

– Я тоже! – проскулила Наташа.

– Так, похоже, это семейное, – резюмировал Марк. – Ну ладно, спускайтесь по лестнице. Вон она! Да поживее! Времени у нас немного...

Девчонки послушно направились в дальний угол, туда, где виднелась металлическая лестница.

Марк повернулся ко мне:

– Ты тоже высоты боишься?

Откровенно говоря, я действительно не испытываю удовольствия, находясь на большой высоте. Не представляю даже, как люди, живя на десятом, даже на пятом этаже, могут спокойно выходить на балкон и смотреть вниз. У меня же сразу начинают дрожать руки, и внутри холодеет.

Марк ждал. Надо было решаться. Конечно, я тоже мог бы отправиться вслед за девчонками, но мысль, что внутри меня может находиться эта жуткая тварь, заставила меня принять другое решение.

– Да, в общем, нет, – сказал я, стараясь держаться спокойно. Я собрал всю свою волю в кулак, подошёл к трубе, и, стараясь не глядеть вниз, обхватил её обеими руками. И тут я почувствовал, как сильно вспотели мои ладони. Этак-то ведь я и притормаживать не смогу – съеду по этой злосчастной трубе со скоростью свободного падения, и игра моя будет окончена.

– Ногами крепче держись, – посоветовал Марк, глядя на мои мучения.

А, будь, что будет! Я обхватил ногами трубу, но движение не началось.

– Расслабь чуть руки, – по-отечески мягко произнёс Марк.

– Пытаюсь, – промямлил я.

Но руки мои меня не слушались. Мёртвой хваткой вцепились они в трубу и отцепляться не собирались.

«Надо чуток расслабиться», – сказал я сам себе вполголоса. Потом медленно и глубоко вздохнул. Судорога, которая свела мои кисти, потихоньку ослабла, и я поехал вниз.

Мягкой посадки не получилось. Я разогнался до такой  степени, что приземлился не на ноги, вернее, не только на ноги. Было больно, но, похоже, пока ничего не сломал, не повредил. Ладони горели так, как будто я содрал с них кожу. Но нет, вроде всё на месте.

Женька и Димка помогли мне подняться.

– Ну ты как? – спросил Женька. – Идти-то сможешь?

Я сделал пару шагов.

– Кажется, смогу...

– Поберегись! – раздался сверху крик нашего капитана, и мгновение спустя он уже стоял рядом с нами.

– А вот и наши сестрички! – радостно сообщила Полина. – Можем идти дальше.

Из этого странного помещения – его назначение было мне совершенно непонятно – был один-единственный выход. Туда мы и направились.

– Что это? – изумлённо спросил Женька, когда мы вышли в следующий «зал».

– Похоже, бассейн, – сказала Лика. – Самое время искупаться...

Действительно, дорогу нам преградила едва колышущаяся  водная гладь, которая из-за специфического освещения казалась совершенно чёрной.

– А что, другого пути нет? – спросила Маша. – А то я купальник дома забыла.

– Сожалею, но нет, – с ехидной ухмылкой ответствовал Марк. – И искупаться нам всё-таки придётся.

– А тут глубоко? – деловито поинтересовалась Полина.

– Метра четыре будет, – сказал я, разглядев дно.

– Ну, прошу на старт, заплыв начинается, – Марку, похоже, доставляло удовольствие издеваться над младшими.

Димка сделал шаг вперёд, но тут же попятился назад.

– Ты чего? – удивлённо спросила его Лика.

– Я... я не умею плавать!... – едва слышно проговорил Димка.

– И давно разучился? – поинтересовалась Наташа.

– Вообще-то, он вправду не умеет, – решил я вступиться за друга. Потом обратился непосредственно к нему. – Ну сколько раз я тебе говорил: учись плавать! Вот не страдал бы сейчас!

Димка насупился. Было видно, что ему стыдно перед девчонками. Но, на самом деле, лезть в этот бассейн, не умея плавать, было бы глупо.

– Может, тут какой-нибудь спасательный круг есть? – предположила Маша.

– Давайте-ка поищем! – поддержала её сестра.

– Некогда, – бросил Марк. – Мы поплывём вместе. Будешь держаться за меня, понял?

Димка согласно кивнул головой, но подходить к воде не спешил. Может, в самом деле, что-то с ним не так?

– Ой! – воскликнула Наташа. – А тут проход есть!

Она всё-таки нашла способ помочь нашему несчастному сухопутному товарищу!

– Может, и нам не стоит лезть в воду? – осторожно спросила Маша.

– Стоит, – сказал ей Марк. – Более того, это просто необходимо! Ладно, пусть Димитрий пройдёт окольным путём, но мы все поплывём. Вперёд!

И он первый нырнул в воду. Вынырнул, а потом мощными гребками поплыл к противоположному краю.

Я подошёл к краю и приготовился было прыгнуть в воду, как услышал сзади ехидный Женькин шёпот:

– А ты уверен, что здесь не прячется какая-нибудь тварь?

Меня тут же отбросило от края. Бр-р! Даже представить себе жутко! Вот сейчас бы как схватила она меня за ноги и утащила бы в своё логово!

– Да ладно, будь смелее! – решила подбодрить меня Лика и плюхнулась в воду. – А ничего водичка, тёплая...

За ней нырнула Полина. Потом Наташа.

Маша повернулась к Женьке и строго сказала:

– Если кто вздумает меня за ноги хватать, запузырю без разговоров!

– Конечно, конечно! – поспешил отвести от себя подозрения Женька. – Плыви спокойно!

Я собрался с духом и, разбежавшись, кинулся в воду вслед за остальными. Вода действительно была тёплой и даже немного приятной. Неприятно было только думать, что будет, когда мы из этого бассейна вылезем, поскольку ходить по чужому космическому кораблю в мокром виде, на мой взгляд, не самое большое удовольствие в жизни.

Успешно преодолев все пятнадцать или двадцать метров дистанции и при этом, к моему большому удивлению, так никого и не встретив, я выбрался на бортик и тут же почувствовал, как холод начинает пронизывать мой, порядком уже настрадавшийся за сегодняшний день организм. Рядом стучали зубами и девочки.

– Так, а теперь сушиться! – объявил Марк.

– К-к-как? – отбивая зубами чечётку, спросила Маша.

– Прошу в эту замечательную камеру! – Марк разверз то ли дверь, то ли люк.

– Что это? – спросила Наташа, заглядывая в открывшееся пространство.

– Что-то вроде микроволновки. Сушит идеально! Главное, не перестоять здесь, а то можно запечься... Дима, ты тоже заходи!

– Но я же сухой! И жариться не собираюсь...

– Всё равно. Зайди на всякий случай!..

Тут я понял – это ещё один способ проверить, не заражён ли кто из нас.

Когда наша команда в полном составе собралась внутри этой «печки-сушилки», Марк закрыл дверь и нажал какую-то кнопку около двери. Тут же загудело, зажужжало, в лицо ударил тёплый, вернее даже горячий воздух, и влага, которой в изобилии был пропитан мой костюм, стала стремительно испаряться.

– Очень жарко! – пожаловался Димка.

– Ничего! – ответил ему Марк. – Хорошая сауна тебе не повредит! Даже наоборот – похудеешь маленько!..

Прошло, наверное, минуты полторы. Приятное ощущение от согревания тела сменилось весьма неприятным ощущением перегрева. На лбу и на шее выступил пот.

– Давай выключай свою духовку! – проскрипел зубами Женька.

– Ещё немного... Потерпите! – по голосу Марка чувствовалось, что ему тоже не очень комфортно. А каково было Димке?! Всё-таки ему следовало хоть чуть-чуть намочиться прежде, чем заходить сюда.

– Ладно, сдаюсь! – сказал Марк и выключил эту «парилку». К моему удивлению, почти мгновенно стало прохладно и вполне комфортно.

– Да, – резюмировал Марк, – энтеронт нам сегодня попался, похоже, жароустойчивый...

Мы вышли из «микроволновки» просушенные, даже чуть поджаренные, и готовые к новым подвигам.

Марк открыл проход в новый коридор, и мы послушно проследовали туда за ним.

– Куда мы идём? – спросил Женька, беспокойно оглядываясь по сторонам.

– Куда надо, – холодно ответил Марк.

– Кому надо? – не удовлетворился ответом Женька.

– Тому, кто идёт! – ответ Марка был похож на некую философскую сентенцию, а, попросту говоря, на нежелание отвечать. Интересно, почему?

Мы поднялись по небольшой лестнице, скорее даже трапу, и оказались перед широкими дверями с большой надписью «Центральный Пост».

– Ну наконец-то! – вздохнул Женька.

Двери раскрылись, приглашая нас войти, что мы и сделали.

Марк тут же подошёл к Главному Пульту, громко и отчётливо сказал:

– Командир Спасательного корабля Марк Шпеерман вызывает Главный компьютер!

– Я слушаю, – отозвался низкий мужской голос.

– Я переподчиняю тебя себе. Вот мой жетон особых полномочий! – Марк достал из-за пазухи золотистый семиугольник на золотистой же цепочке и продемонстрировал его компьютеру.

– Полномочия подтверждены, – произнёс компьютер секунду спустя. –  Управление кораблём переходит в Ваши руки.

Марк сел в кресло, и тотчас же перед ним появились большой круглый стол и несколько кресел.

– Дай общий план корабля! – распорядился Марк.

Над столом выросла трёхмерная, светящаяся зеленоватым светом каркасная модель. Марк сделал движение рукой, как бы манипулируя невидимым рычажком, и модель стала детализироваться. В каком-то месте появилось несколько красно-оранжевых фигурок. Они сгрудились вокруг стола и...

– Это же мы! – воскликнул Женька и помахал фигуркам рукой. Одна из фигурок тут же помахала ему в ответ.

– Так, – сказал Марк, – наше местоположение мне понятно. Ищем теперь, есть ли ещё кто живой на этой посудине.

Он стал тщательно сканировать и просматривать все ярусы, уровни и палубы корабля, но никто живой не обнаруживался. Лишь один раз мелькнула какая-то красная точка и тут же исчезла.

– Это, наверное, муха пролетела, – предположил Димка.

– Муха не муха, а смотреть надо всё-таки внимательней, – бросил на это Женька.

– Стоп! – крикнула Полина. – Вернись чуть-чуть назад.

Марк вернулся в предыдущий коридор, и – точно – там неспеша и, я бы даже сказал, грациозно, двигалось какое-то существо.

– Увеличь-ка это! – не то попросила, не то приказала Полина.

Марк послушно сделал увеличение.

– Кошка! – ахнули мы все почти слаженным хором.

– Так вот как ты перемещаешься по кораблю! – процедил сквозь зубы Марк, обращаясь, видимо, к энтеронту.

– Марк, – сказала Полина. – Ты можешь дать нам временнУю развёртку плана?

– Да, конечно! – с готовностью откликнулся Марк. – Сейчас посмотрим, не контактировал ли кто из нас с этой симпатичной кошечкой в недавнем прошлом!..

Кошка на трёхмерной схеме остановилась и двинулась задним ходом со всё более нарастающей скоростью. Она поднялась на три уровня вверх, и тут же с другой стороны навстречу ей вырулили также задним ходом восемь человеческих фигурок. Теперь сомнений не оставалось – энтеронт в ком-то из нас действительно поселился!

– Кстати, мы можем определить и точное время контакта! – произнёс Марк, замедляя скорости фигурок, дабы они не проскочили мимо друг друга, даже не поздоровавшись.

Я почувствовал, как все напряглись.

И тут всё исчезло. Тьма. Полный мрак.

– Что случилось? – раздался испуганный Димкин голос.

– Произошёл системный сбой в работе Главного Компьютера, – доложил нам сам Главный Компьютер своим низким мужским голосом. – Аварийная система включена.

Зажёгся аварийный свет, не такой яркий, как был до этого, но достаточный, чтоб разглядеть лица окружающих.

– Что это было? – спросила Маша.

– Похоже, кому-то очень не хочется, чтоб мы знали, с кем поцеловалась кошечка! – иронично заметил Марк. – Что ж, теперь абсолютно ясно, что кто-то из нас того...

Марк пристально оглядел всех нас. Меня даже дрожь от этого взгляда пробрала! Но теперь я точно знал: если аварию вызвал носитель энтеронта, то это точно не я.

– Что теперь будем делать? – спросила Полина.

– Продолжим поиски членов экипажа и кошечки, так сказать, обычным способом. Ногами.

Марк взял в руки свой «запузыриватель» и проверил, в каком он состоянии. Похоже, что нам предстояла тяжёлая битва. Только вот с кем, увы, не понятно...

– Во-первых, нам надо найти кошку, – Марк говорил сухо и отрывисто. – Запузырить её. Потом надо будет добраться до лаборатории, откуда, по всей видимости, эта кошка и вышла. Ну а по пути мы будем стараться понять, кто из нас теперь не наш... Всем всё понятно?

– Угу, – отозвались мы не очень весёлыми голосами.

И всё-таки: кто?

– Так, – сказал Марк, показывая нам две какие-то штуки с дисплеями, – у нас есть два ручных сканера-регистратора движения. Не ахти что, но всё же. Один я оставлю себе – пойду впереди. А второй...

– Мне! – протянул руку Женька.

– Нет, – строго произнёс Марк. – Здесь нужен более надёжный и уверенный в себе человек. Лика! Возьми, пожалуйста! Ты будешь идти замыкающей и отслеживать то, что будет сзади.

– Нет проблем! – сказала Лика, забирая у Марка сканер.

– Ну что ж, вроде бы всё ясно. Идём.

Марк вышел из помещения Центрального Поста, держа перед собой штуку с дисплеем. Мы последовали за ним.

– Ты знаешь, куда мы идём? – спросила его Полина.

– Примерно представляю. Сначала по этому коридору до конца, потом вниз на один уровень, а дальше видно будет...

Надо сказать, что, когда включилось аварийное освещение, гулять по коридорам стало не очень приятно. Свет был только лишь там, где находились мы, тогда как концы коридоров тонули в кромешной тьме. И, боюсь, что искомая нами кошка вряд ли будет светиться красноватым светом, как на трёхмерной схеме корабля. Поэтому надо не только смотреть в оба, но и держать ухо востро!

Мы прошли по коридору до лестничной площадки, спустились на один этаж и оказались перед большими белыми дверями с надписью «Оранжерея».

– Нам туда? – спросил Женька.

– Угу, – бросил Марк, не отрывая взгляда от дисплея.

Двери раскрылись, и мы оказались... в цветущем саду. Я даже отчётливо представил себе, что за чудные ароматы разливались в здешнем воздухе.

– Эх! – вздохнул Женька. – Сколько цветов, а подарить некому!

Маша с Наташей недоумённо посмотрели на него.

– Так, – Марк остановился посреди оранжереи, – давайте-ка посмотрим, что в тех кустах!

В кустах оказался рояль.

– О! Фано! – радостно воскликнул Женька, подлетел к роялю и стал изображать вдохновенную игру на фортепиано.

– Ты бы хоть крышку сначала открыл! – чуть язвительно сказала ему Лика.

– Ах, какие пустяки! – пропел Женька, не отрываясь от своей «вдохновенной игры».

– Давайте хоть сыграем что-нибудь, раз уж пришли! – сказала Полина, аккуратно оттесняя от инструмента Женьку.

– А давайте споём! – предложила Наташа.

– Хорошая мысль! – одобрил предложение Марк. Женька криво ухмыльнулся, отходя чуть назад. Димка слегка поморщил нос.

– О, а тут и нотки есть! – Лика вытащила откуда-то здоровенную тетрадь. – Так, что тут у нас?.. Песни на стихи Людвига Ежи Керна. В переводе Бэ Заходера и других. На польском и русском языках.

– Как будем петь, – деловито спросила Полина, устраиваясь на стуле перед клавиатурой, – по-польски или по-русски?

– Ну, положим, в Варшаве только ты у нас жила, – сказала ей Лика, устраиваясь рядом, – остальные у нас все нормальные... Так что, не осложняй ребятам задачу!

– Как скажешь, дорогая!.. А петь мы будем... «Зонтик» мы уже сегодня пели... Вот! Про четыре ноги. Которые с мордочкой и хвостом. Надеюсь, все эту песню знают?

– Ага! – сказал Димка, вкладывая в это слово всё своё отношение к подобному музицированию.

– Отлично! Поехали!

Там та-та-там та-та-тара-та-там! – раздались первые аккорды.
Там та-та-там та-та-тара-та-там!
Там та-та-там та-та-тара-та-там!
ТРИ!  ДВА! РАЗ! И!..

Едва мы чуть-чуть обогнали мартышку,
К высотам прогресса направив шаги,
За нами тотчас же помчались вприпрыжку
Мордочка, хвост и четыре ноги!

За нами тотчас же помчались вприпрыжку
Мордочка, хвост и четыре ноги!

На Димкином лице появилась улыбка. Я тоже заулыбался.

Бывает, с пути нам случается сбиться, – пела Полина.
Вокруг темнота, и не видно не зги! – вторила ей Лика.
Но нам не дадут насовсем заблудиться
Мордочка, хвост и четыре ноги! – «успокаивали» их близняшки.

А потом уже все вчетвером:

Но нам не дадут насовсем заблудиться
Мордочка, хвост и четыре ноги!

Женька начал прихлопывать в такт.
   
Пусть в чаще свирепые хищники воют, – стала «стращать» нас Лика.   
Тебе не страшны никакие враги! – стала уверять нас Полина.
Не бойся! Мы – р-рядом! – неожиданно просолировал Димка. –
Тебя успокоят... – продолжили девчонки.
Мордочка, хвост и четыре ноги!

И снова все вместе:

Не бойся, мы – р-рядом! – тебя успокоят
Мордочка, хвост и четыре ноги!

Марк тоже не выдержал и принялся барабанить по крышке рояля.

Бывает, порою, тоска тебя гложет, – пропела Лика, чуть не плача.
Бывает такая тоска, что беги! – согласились с ней близняшки.
Поверь, что никто тебе так не поможет,
Как мордочка, хвост и четыре ноги!..

Лично у меня возражений по этому пункту не было!

Поверь, что никто тебе так не поможет,
Как мордочка, хвост и четыре ноги!

Да кто бы сомневался!

Последний куплет мы пели все вместе – и девочки, и мальчики:

Маленечко мяса, маленечко каши –
Короче, влезать не придётся в долги!
Матрасик в углу... И вот они наши –
Мордочка, хвост и четыре ноги!
Матрасик в углу... И вот они наши –
Мордочка, хвост и четыре ноги!

И на закуску:

Мордочка, хвост и четыре ноги!
Мордочка, хвост и четыре ноги!
Мордочка, хвост и четыре ноги!
Мордочка!.. Хвост!.. И – раз! два! три!..
Четыре ноги! (Пр-рам!)


Не успел отзвучать последний аккорд, как Женька выдавил:

– Меня сейчас стошнит! – и стал содрогаться в конвульсиях, прикрывая рот рукой. Наша реакция была незамедлительной – все «запузыриватели» были тотчас же направлены на него. Но стрелять пока ещё никто не решался.

– Я пошутил! – объявил Женька, прекратив содрогаться и отнимая ото рта руку.

– Мерзавец! – накинулись на него с кулаками Маша с Наташей.

Марк криво ухмыльнулся.

– Вообще-то, – сурово сказала Полина, – так шутить не следует!

– Виноват! – прокричал Женька, отбиваясь от девчоночьих кулачков. – Обещаю исправиться!

– Ладно, хватит! – бросил им Марк. – Времени у нас немного, так что поспешим.

Близняшки оставили Женьку в покое, а тот, как только они отвернулись, показал им язык.

Мы вышли из оранжереи и оказались ещё на одной лестничной площадке.

– Вниз? – спросила Полина.

– Вниз, – подтвердил Марк. – Будьте настороже, она где-то близко! – это он, по-видимому, о кошке.

Мы спустились ещё на этаж, но сканеры пока ничего не показывали.

– Сюда! – скомандовал Марк, сворачивая в самый тёмный, наверное, коридор на этом корабле.

И тут случилась самая большая на данный момент неприятность – освещение отказалось следовать за нами в этот коридор, оставляя нас один на один с темнотой. Я почувствовал, как по спине побежали мурашки.

– Ты уверен, что мы правильно идём? – раздался встревоженный голос Лики.

– Абсолютно! – с невозмутимым спокойствием ответил Марк. И в этом спокойствии мне послышался какой-то недобрый призвук. А если?.. Да, конечно, если Марк и есть «энтеронтоноситель», то самое лучшее – это заманить нас вот в такой тёмный коридор! Но что же делать? Я был в растерянности. Запузыривать Марка, пока ты абсолютно не уверен в том, что это именно он, глупо и опасно. Но, с другой стороны, идти вот так, смиренно, на возможное заклание, тоже неумно.

– Стоп! – крикнул я. Все остановились, с любопытством или же с подозрением глядя на меня.

– Мне кажется, должен быть другой путь! – произнёс я, как можно более отчётливо. – Я думаю, не стоит нам углубляться в темноту. Мало ли что там может произойти...

– А ведь он прав! – сказала Маша, подойдя почти вплотную ко мне. – Я, пожалуй, тоже туда не пойду.

Лицо Марка, насколько я ещё мог различать его черты, слегка перекосилось. Но через секунду он взял себя в руки и глухо буркнул:

– Ладно! Не хотите, как хотите. Пойдём в обход...

Он ещё не успел сделать и шагу, как за его спиной я ясно увидел два зелёных огонька. Они медленно приближались к нему, готовые вот-вот прыгнуть.

Я молниеносно вскинул свой «баблер» и, не раздумывая ни мгновения, выпустил в их сторону заряд. Дикое «мяу!» пронеслось по коридору, многократно отражаясь эхом от его стен, и стихло. Под ноги Марка упал небольшой, размером с баскетбольный мяч «пузырь». Он ещё шевелился и дёргался, но я уже понимал, что часть работы уже сделана.

– А ты молодец! – сказала мне Полина, проходя мимо. Я невольно покраснел.

Мы вышли обратно на свет. Марк вынес и «мячик» с запузыренной в нём кошкой. Кошка была уже неподвижна, только глаза её ещё злобно смотрели на нас и едва помаргивали. Потом и они закрылись.

– Она умерла? – спросила Наташа.

– Нет, просто парализована и погружена в анабиоз, – ответил Марк. – Когда она окажется на Земле, её вернут к жизни, и она снова сможет ловить своих мышей и оглашать окрестности своим радостным «мявом».

Все заулыбались.

– Но, я полагаю, мы не будем брать её с собой? – спросила Лика.

– Нет, конечно! – по-отечески мягко произнёс Марк. – Мы отнесём её в лабораторию, где она и будет дожидаться прибытия корабля на Землю. Кстати, туда же надо будет доставить и всех остальных, кого постигла или постигнет такая же участь!..

Признаться, от слова «постигнет» мне стало не очень хорошо.

– А до лаборатории далеко? – спросил Димка, как-то искоса посматривая на меня.

– Да нет, – сказал Марк с лёгкой усмешкой, – она как раз в конце этого самого коридора. Но вы же, я так понял, безумно боитесь темноты, – тут Марк тоже как-то не очень хорошо посмотрел на меня, – так что, видимо, придётся идти в обход!

– Кто это боится?! – воскликнул Димка. – Я хоть сейчас готов туда идти!

Я поскрипел слегка зубами, оценил обстановку... Кошка запузырена. По всей видимости, заражённый энтеронтом на корабле остался только один, причём кто-то из нас. Десять минут, в течение которых его можно было бы спасти, уже давно прошли. Носитель теперь точно знает, кто он есть, и его задача сейчас улучить момент и заразить ещё кого-нибудь. Мы прошли уже несколько испытаний, но круг подозреваемых как-то не сильно сузился. По-прежнему можно подозревать любого. Что ж, если «энтеронтник» вздумает напасть на кого-нибудь в этом тёмном коридоре, шансов спастись у того будет мало...

– Я тоже готов! – объявил я. – Но делать это надо так: поскольку мы не знаем, кто из нас этот «энтер», идти всем вместе опасно. Даже парами не надо. Идти надо поодиночке. Один дошёл, крикнул, что всё в порядке, пошёл другой. Вот такое моё предложение.

– Присоединяюсь! – поднял руку Женька.

– Согласен! – сказал Димка.

– Разумно! – согласились Маша с Наташей.

Марк посмотрел на Полину и Лику. Те что-то медлили с ответом. Наконец, Полина сказала:

– Пожалуй, он прав!

– Я тоже присоединяюсь! – произнесла Лика, глядя на меня своими лучистыми глазами.

– Ну что ж, – вздохнул Марк. – Тогда, значит, и я вынужден присоединиться к этому предложению. Кто пойдёт первый?

Все стали поглядывать друг на друга. И это понятно – первому идти туда, в общем-то, никому не хотелось.

– Получается, я, – произнёс Марк. – Ну что ж, – снова вздохнул он, - я иду. Смотрите, не передеритесь тут без меня.

Он проверил свой «баблер», ещё раз вздохнул и скрылся в темноте.

Примерно через полминуты донёсся его приглушённый голос:

– Всё нормально, я в лаборатории! Следующий!

Следующим вызвался быть Женька. Потом ушли Лика, Полина и Димка. Остались я и близняшки.

– Давай ты сначала! – предложила Наташе Маша.

– Нет, давай сначала ты!

– Девочки, может, не будете пока ссориться? – сказал я. – Какая, по большому счёту, разница, кто из вас пойдёт первой? Давайте, я пойду...

– Нет, – сказала Наташа, – ты у нас прикрываешь тылы, и поэтому должен идти последний! А уступать в споре – прерогатива более умного, так что я уступаю...

Я ожидал, что Маша оскорбится на подобное замечание и сама заявит, что уступает в споре, после чего спор разгорится с новой силой. Но нет, Маша спокойно «проглотила» эту «шпильку»:

– Что ж, иди, раз такая умная!

Наташа улыбнулась, щёлкнула затвором своего «запузыривателя» и растворилась в темноте.

Мы остались вдвоём. Боже, как романтично! Маша хитро посмотрела на меня. Мне даже неловко как-то стало.

– Игорь! – произнесла она моё имя мягким вкрадчивым голосом. – Я давно хотела тебе сказать одну вещь...

С трудом подавив в себе нарождающиеся эмоции (не каждый же день вот так со мной девочки разговаривают!), я выговорил хриплым голосом:

– Говори!..

Маша подошла ко мне почти вплотную. Она глядела куда-то вниз и в сторону, но время от времени бросала мимолётный кокетливый взгляд. Я чувствовал себя слегка околдованным.

– Ты знаешь, Игорёк, девочкам иногда нравятся такие мальчики...

И тут она взглянула мне прямо в лицо. И я увидел... О, этот взгляд мне никогда не забыть! Какая-то чудовищная смесь глаз голодного волка и взора приговорённого к смерти...

– Нет! – крикнул я, когда её губы уже почти коснулись моих. Я выкинул вперёд руку и схватил её за горло, пытаясь удержать надвигавшуюся на меня бурю.

Что произошло потом, я даже не понял. Я опомнился, когда на меня сверху смотрели сочувственно-иронические глаза Наташи. Я лежал на полу, моя правая рука сильно болела.

– Прости, сестрёнка, так было нужно! – сказала Наташа, посмотрев куда-то в сторону. Я повернул туда голову. Жуткое зрелище... По полу катался огромный, переливающийся всеми цветами радуги, пузырь, внутри которого с диким взором и ужасными гримасами билась в исступлении Маша. Наша бедная Маша...

Секунд через десять-пятнадцать она затихла. Только глаза... Только глаза ещё следили за нами. И столько в них было ненависти и злобы!.. Но вот глаза её закрылись, и лицо приняло умиротворённый вид. И я не смог не отметить, насколько она красива...

– Да, Машка красивая, – сказала Наташа, словно прочитав мои мысли. – Особенно, когда спит... Ну как ты?

Это она уже мне.

– Надеюсь, она тебя не поцеловала? А то не хотелось бы ещё и тебя в такой мячик превращать...

– Да нет... Вроде нет, – пробормотал я, ощупывая свои губы.

Наташа протянула мне руку:

– Давай поднимайся. Нам ещё надо один мячик в лабораторию закатить...

Я поднялся. Оказалось, что у меня болит не только рука, но и затылок – видно, ушиб, когда упал. Точнее, когда меня уронили. Попробовал пошевелить рукой. Вроде терпимо.

Мы с Наташей подошли к пузырю, в коем покоилось тело нашей подруги и сестры, закинули за спину свои «баблеры» и, дружно вздохнув, покатили запузыренную Машу в лабораторию.

У дверей в лабораторию нас уже ждали. Видимо, там слышали звуки битвы и всё поняли. Поэтому никто не выразил особенного удивления от того, в каком виде прибыла в назначенный пункт наша Машенька. А вот я, когда зашёл в лабораторию, не смог сдержать удивлённого «ого!». И тому были основания. Почти всё пространство вдоль стен занимали пузыри – чуть побольше и чуть поменьше, некоторые совсем маленькие, а один просто гигантский. Но посмотреть, кто там «запузырен», у меня духу не хватило. Впечатлений и так было выше крыши...

– Ну что ж, – чуть торжественней, чем обычно, произнёс Марк. – Похоже, мы справились! В основном. Надо ещё проверить, не завалялось ли ещё где пузырей. А если да, то тоже доставить сюда. Жаль, конечно, что мы потеряли Машу, но такова «селяви»! В смысле, игра...

– Можно вопрос, – поднял я руку, как в школе на уроке.

– Да, конечно.

– А что стало с той девушкой, которая сигнал «СОС» передавала? Её нашли.

Марк покивал головой, потом показал на небольшой пузырь, лежавший, в отличие от остальных, в кресле:

– Увы, мы чуточку опоздали. Она ждала нас до последнего, но, по-видимому, когда услышала это самое дикое «мяу!», нервы у неё сдали, и она... как бы это сказать... «самозапузырилась». В общем, здесь у нас промашка вышла...

– Да, про Машку тоже ничего радостного сказать не можем,  – сказала Наташа, почему-то слегка ухмыляясь. Наверное, собственный каламбур понравился...

***

Мы вернулись на Центральный Пост. Системный сбой в работе Главного Компьютера был ликвидирован, и он снова заработал, как надо. Но самое главное, что освещение везде стало нормальным.

Марк возобновил свой диалог с Компьютером, отдал необходимые приказы. В частности, велел, чтобы роботы, которые, оказывается, были на корабле, собрали все находящиеся вне лаборатории пузыри и доставили их в эту самую лабораторию, чем, собственно, избавил нас от рутинной работы. Потом приказал взять курс на Землю, и на этом, по его словам, наша миссия была завершена. Оставалось только вернуться в стыковочный узел, и игра будет окончена.

Мы поздравили друг друга с успешным завершением операции по поимке «зловредного энтеронта» и отправились в обратный путь.

По дороге Наташа, наконец, решила поведать нам, как ей удалось разрешить нашу главную проблему. Она сказала, что почти сразу заподозрила, что с Машкой не всё в порядке. И тут, конечно, ничего удивительного не было – кто, кроме сестры-близняшки, проведшей с ней вместе практически всю жизнь, мог так хорошо её знать. На вопрос, что ж она сразу ничего не сказала, ответила, что нужно было убедиться наверняка. И убедилась в этом окончательно только в самый последний момент, в тот самый, когда сёстры  заспорили, кому идти в лабораторию первой. И Маша неожиданно уступила, чего с ней сроду не бывало. Тогда Наташа вошла в тёмный коридор и затаилась в ожидании развязки. Она была на сто процентов уверена, что Маша не преминёт воспользоваться ситуацией и нападёт на меня. И тут главное было не опоздать...

Мы подошли к дверям стыковочного узла, которые одновременно являлись и порталом для выхода из игры, и остановились, ожидая, когда портал откроется. Но он почему-то не открывался...

– Ты уверен, что мы всё сделали, как надо? – спросила у Марка Полина.

Марк задумчиво пошевелил губами.

– Вроде всё... Вот разве что... – и он стал медленно поворачиваться в мою сторону.

И то же самое стали делать и остальные. При этом они ещё стали поднимать и направлять на меня свои «запузыриватели». Тут и до меня дошло. Я медленно положил свой «баблер» на пол и поднял руки.

– Только прошу без паники! – сказал я несколько хрипловатым от волнения голосом. – Давайте не будем пороть горячку!

– Не будем, – сказала Наташа, не сводя с меня дула своего «запузыривателя». – Значит, она всё-таки тебя поцеловала...

Я не мог ни согласиться с этим фактом, ни оспорить его, поскольку совершенно не помнил, как там всё происходило. Но в любом случае вот так заканчивать игру мне не хотелось, и я лихорадочно соображал, пытаясь найти удовлетворяющее всех решение. Наконец, меня вроде осенило.

– Так, – сказал я, – давайте разберём всё по порядку.

– Давай, – милостиво позволила Полина.

– После нападения на меня Маши десять минут вроде ещё не прошло, – я говорил с трудом, слова то и дело застревали у меня в глотке, но я старался.

– Верно. Минуты три-четыре у тебя ещё есть.

– Значит, меня можно попытаться ещё спасти...

– Допустим, – произнёс Марк, поглаживая холодную серебристую сталь направленного на меня оружия.

– Энтеронт, как я понял, размножается почкованием, или что-то в этом роде. А, следовательно, тот, который сейчас сидит во мне, является точной копией своего родителя...

– Возможно...

– Вспомните, чего испугалась Маша? Высоты! Значит, если мы сейчас пойдём туда, и я подойду к краю, энтеронт не выдержит и выскочит из меня...

– А если не выскочит? – спросила Наташа.

– Если не выскочит, или же я сам не смогу подойти к краю... – дыхание у меня стало перехватывать, я еле-еле связывал слова. – Тогда запузыривайте меня без разговоров!

Всё! Я сделал, всё, что мог, и теперь моя судьба была в руках моих товарищей. Конечно, им было бы проще всего ликвидировать меня прямо здесь, не подвергаясь дополнительному риску. Ведь поручиться за то, что я вдруг не сбегу, и всё опять не начнётся заново, никто не мог. Но я надеялся всё-таки, что командный дух или что там ещё бывает, даст мне этот мой единственный шанс.

– Ладно, – сказал Марк после пятисекундного размышления. – Попытаемся. Думаю всем туда ходить не надо. Женя и Лика пусть останутся здесь наблюдать за порталом. Идём, у нас осталось не более двух минут... Руки-то опусти!..

Я с облегчением опустил руки и быстрым шагом, едва ли не бегом, направился по старому маршруту в то самое загадочное помещение с «пожарным шестом».

Как жаль, что ни у кого из нас не было часов, которые бы показывали, сколько времени у меня осталось! Может быть оно уже истекло, и я теперь настоящий монстр-мутант? Нет, сознание моё вроде пока подчиняется мне, и особых сверхзнаний, которыми наделяет энтеронт своего носителя, когда полностью сольётся с ним, я пока не ощущал. Но всё может измениться в любую секунду!

Ну вот, наконец, и этот гигантский зал! Мне надо подойти к краю и взяться руками за трубу, как в прошлый раз. Но что это? Невесть откуда нахлынувший дикий страх просто подкосил мои колени, и упал на четвереньки.

– По-моему, всё ясно! – послышался сзади скорбный голос Наташи.

– Нет, подождите! – прохрипел я и пополз к краю.

«Нет, вражина! – говорило моё настоящее «Я» пришлому. – Ты меня не знаешь! Тебе меня не одолеть! НЕ ОДОЛЕТЬ!!!»

Ещё одна подвижка (шагом-то это назвать уже нельзя!), ещё одна и ещё... В голове зашумело, в ушах раздался дикий оглушающий свист, перед глазами заплясали красные и чёрные точки...

Ещё подвижка – и рука провалилась в пустоту. Край! Вот он, уже близко! И тогда, собрав всю свою волю, я вцепился пальцами в балку, отделяющую меня от бездны, и резко рванулся вперёд. На какую-то долю секунды я увидел далёкий решётчатый пол, и тут же я словно взорвался! Острая боль пронзила всё моё тело, меня затрясло... и я отключился...

– Вот так примерно демонов и изгоняют из одержимых! – услышал я ласковый голос Полины. – Как ты?

Я открыл глаза. Я лежал на спине, а надо мною склонились лица моих друзей.

– Где он? – прошептал я совершенно иссохшим ртом.

Меня поняли правильно.

– Посмотри налево! – сказал Димка почти счастливым голосом.

Я повернул голову налево. Метрах в трёх от меня подпрыгивал и корчился в предсмертных муках маленький, переливающийся всеми цветами радуги, пузырь, сквозь тонкую прозрачную оболочку которого просматривалась довольно омерзительная тварь.

– Э-эй! – донёсся до меня далёкий Женькин голос. – Всё в порядке! Портал открыт!..



Глава Седьмая
РЕВЕРСИКУМ II: НАДОПЫТНЫЕ КРОЛИКИ


Как мы добрались до портала, я, честно говоря, не помню. Но стоило мне очутиться вне этого злосчастного «Энтеронта», как ко мне тут же вернулись и сила, и хорошее самочувствие. Правда, некоторый дискомфорт в области живота я всё-таки ощущал, ну да ладно. Главное, мип был пройден и в целом хорошо.

Однако, далее возник вопрос: «А где, собственно говоря, мы находимся?» На «предбанник» следующей игры это было непохоже – совершенно голая комната, в которой была только одна дверь.

– И где, позвольте узнать, мы оказались? – тут же озвучила мои мысли Лика. Вопрос, скорее всего, адресовался Марку, как капитану, но тот только пожал плечами:

– Вот откроем эту дверь, тогда и узнаем.

– А где, – задала в свою очередь вопрос Полина, – это... Стихи доморощенного поэта? Он что – о нас забыл?

– Этого я тоже не могу сказать, – тихо проговорил Марк. – Боюсь, что получилась какая-то накладка, и мы сбились с пути...

– С пути? – не понял Димка. – Так, значит, мы всё это время шли по заранее намеченному кем-то маршруту?

Марк тут немного замялся. Мне показалось, что он, действительно, знает немного больше, чем пытается нам показать.

– Ну а всё же, командир, – подал голос Женька, – скажи нам честно, ты знаешь, куда мы вообще идём и, главное, зачем?

Марк усмехнулся:

– Ну, положим, знаю, что с того?

– А мы бы хотели, чтоб ты поделился с нами этой сверхсекретной информацией...

– Да, правда, – включилась в разговор Наташа, – мы, действительно, хотим это знать. Ну посудите в самом деле: мы приходим на тренировку, собираемся пройти пару-тройку мипов, а тут такая бодяга началась...

– Какие мипы вы хотели пройти? – перебив её, спросил Марк.

– Ну как обычно – какие выпадут нам в случайном порядке. Но из определённого списка, который подготовлен к грядущему чемпионату!

– Грядущему... – повторил Марк, улыбаясь. Видимо, слово понравилось.

– Да, – продолжала Наташа. – И если «Квадрагон» туда входит, то остальные, извините, нет. Чего ухмыляешься?

– Да так... – Марк попытался сдержать улыбку. – Всё правильно. Но вы же сами заметили, что сегодня сразу же пошло всё не так, начиная с «Квадрагона»!

– И что?

– А то, что вы, заметив это, не вышли из игры, а мужественно решили продолжить играть, несмотря на то, что не знали, куда вас эта дорожка заведёт! В конце концов, мы можем ведь прямо сейчас закончить нашу игру и выйти из Паракосма! Хотите?

Мне лично не хотелось. Я уже настолько втянулся в эту игру по правилам и без, что мне жутко хотелось узнать, чем же это всё закончится.

– Нет, – сказала Наташа, секунду-другую подумав, – я не хочу.

– И я не хочу! – воскликнули хором Женька и Димка.

– И я, – сказала Лика.

Полина же только загадочно улыбнулась.

– Так в чём же дело? – спросил, заметно повеселев, Марк.

– А в том, что ты так и не ответил на мой вопрос, – напомнил Женька, – куда мы идём и зачем?

Марк понял, что ему не отвертеться и глубоко вздохнул.

– Ладно, дорогие мои, хоть это и большая тайна, но я вам скажу. Наша сегодняшняя игра есть не что иное, как испытание. Вы представители двух лучших, или одних из лучших, команд нашего города. Помните, я вам говорил про суперквесторов?

– Конечно! – ответил за всех Женька.

– Так вот, с сентября этого года начнёт работать школа, в которой и будут готовить этих самых суперквесторов...

– Так вон в чём дело! – воскликнул Димка. – Что ж ты раньше молчал! Мы бы так себя показали!..

– Да вы уже себя вообще-то показали, – мягко сказал ему Марк. – И надеюсь, что заслужили хорошую оценку от организаторов. Но я бы хотел вам сказать ещё кое-что. Хороших игроков много, желающих заняться суперквестом ещё больше. Так вот, чтобы попасть в число счастливчиков, надо показать гораздо больше, чем другие!..

– Подожди, – прервала его Лика, – ты же, помнится, говорил, что тебя ещё не взяли в эти самые суперквесторы?   

– Совершенно верно! – кивнул Марк. – Именно поэтому я и иду с вами. Ну ладно, что-то мы с вами слишком заболтались, пора уже, наконец, узнать, что скрывается за этой дверью...

– А ты заметил, – шепнул я на ухо Димке, – он ведь так и не ответил на Женькин вопрос!

– Да, зубы заговаривать он мастер! – согласился со мной мой друг.

– Но ведь кое-что важное он нам всё-таки рассказал! – раздался позади шёпот Лики. Слух у неё был хороший.

***

Мы открыли дверь и прошли через образовавшийся портал. Оказались в каком-то совершенно тёмном месте. Думаю, что помещении, поскольку ветра никакого не было.

– Где это мы? – с лёгкой паникой в голосе спросил Димка.

– Сам бы хотел знать! – ответил ему Марк. – Я же сказал, что что-то, наверное, пошло не так, как мы планировали, так что у вас есть все возможности показать, какие вы суперквесторы!

– А что, и покажем! – всхорохорился Женька. – Давайте сюда ваши загадки и тайны, будем их разгадывать и раскрывать!

И тотчас же стало светло. И представшая перед нами картина, кроме смеха, ничего, пожалуй, больше вызвать не могла.

Оказалось, что мы находимся на дне какого-то очень большого деревянного ящика, сколоченного из просто огромных грубо отёсанных досок. Свет падал сверху, так как у ящика кто-то только что снял крышку. Но самое забавное было то, в какие костюмы мы оказались облачены. Вы были когда-нибудь на новогоднем утреннике в детском саду или в младших классах школы? Костюмы были, похоже, оттуда. Такие беленькие, пушистенькие, с маленькими ушками на капюшончиках. Не то зайчики, не то мышата. Нет, скорее зайчики, поскольку хвостики сзади были коротенькие.

– У-у! – разочарованно протянула Наташа. – А я хотела быть снежинкой!..

– Ещё будешь! – немного мрачноватым голосом пообещал ей Женька. – В следующем мипе, если мы, конечно, до него доберёмся...

И в этот момент над краем ящика появилась огромная... кроличья голова! Причём в очках!

– Это... КРОЛИК?! – не поверила своим глазам Наташа.

– Ну не верблюд же! – Женька сделал вид, что он этого и ожидал.

– Так, всё ясно, – сказала Полина, – мы во втором «Реверсикуме», иначе называемом «Надопытные кролики»...

– Какие-какие? – не понял Димка.

– Надопытные. Если подопытные существуют для того, чтобы над ними ставили всяческие эксперименты, то надопытные наоборот – сами их проводят!..

– А над кем? – продолжал недоумевать Димка.

– Боюсь, ответ тебя расстроит, – ласково сказала ему Лика.

– Но сказать всё ж таки придётся – произнёс Марк, пристально глядя в глаза гигантскому кролу, который в свою очередь с видимым любопытством изучал нас.

– Не надо, – пробубнил Димка, – я понял...

– Вот и славно, – сказала Лика, – осталось только понять, что он с нами собирается делать.

– Что-что, – весело произнесла Полина, – опыты на нас ставить. Полагаю, на предмет исследования нашего человеческого интеллекта.

– Ты играла уже? – спросил Женька.

– Нет, но читала аннотацию к игре...

– Я тоже, – сказал я (не все же мне молчать и слушать, надо же иногда и напоминать о себе). – И, кстати, они могут не только интеллект исследовать, а ещё, например, наши взаимоотношения...

– Да какие у нас взаимоотношения! – хохотнул Женька. – Мы знакомы-то всего несколько часов!

(Видимо, он считал, что взаимоотношения – это отношения между мальчиками и девочками).

– А вот это как раз сейчас этот кролик... э-э... кролище и установит! – сказала ему Лика.

Тут «кролище» открыл рот, и мы услышали немного трубный, но вместе с тем довольно приятный басок:

– Что ж, экземпляры довольно симпатичные! Ассистент Морковкина, подойдите-ка сюда!

Над краем ящика появилась вторая голова. Чуть поменьше, но тоже в очках и с кокетливой прядью между ушей.

– О, профессор Капустин! – произнесла эта новая голова тоже сочным грудным контральто. – Вы всегда ухитряетесь выбрать самое лучшее!

«Профессор Капустин» добродушно хохотнул:

– Вы мне льстите, Морковкина! Не сомневаюсь, что также выбрали бы именно этих особей!

– Как он нас назвал? – снова проявил непонятливость Димка.

– Особями, – вполне спокойно ответила ему Полина, – Ты что, биологию в школе не проходил?

– Проходил! И знаю, что особями называют животных, а людей называют индивидуумами! Или индивидами...

– Вот ты это им и скажи! – на фоне Димкиной растерянности весёлость Полины выглядела забавной, но вместе с тем и немного непонятной.

– Эй, вы, в очках! – крикнул Димка кроличьим головам. – Мы не особи, мы люди!

– Смотрите, Морковкина, какой энергичный самец! – пророкотал благодушный голос «профессора Капустина».

– Сам ты самец! – выкрикнул в ответ на очередное «оскорбление» Димка.

– Не понимаю, чего ты обижаешься, – с лёгкой усмешкой сказала Полина. – Он вполне правильно определил твой пол...

– Я не самец, а мужчина! – довольно резко ответил ей Димка

– А Вам не кажется, профессор, – Морковкина подняла на «профессора» свои ясные, полные нежности и трепетного уважения очи, – что они пытаются с нами пообщаться?

– Хо-хо! – снова хохотнул «профессор Капустин». – Вы, молодёжь, так устроены, что в каждом рядовом событии видите что-то из ряда вон выходящее! Вы романтик, Морковкина! Но это хорошо! Ведь с другой стороны вы можете увидеть то, что наш старческий взор уже не в состоянии ухватить!.. А с этим чересчур активным самчиком всё просто. Он просто слегка нервничает – обстановка-то для него новая – вот и издаёт такие немного странные звуки!

– О, профессор, какой Вы всё-таки умный! – на глазах Морковкиной появились слёзы умиления.

– Ну полноте! Да будет Вам! Вот, возьмите мой платок!..

– Какие-то они не такие... – сделал вывод из всего услышанного Димка.

– А каких бы ты хотел? – язвительно спросил Женька.

– Ой, честно говоря, я уже никаких не хочу!..

– Ладно, потерпи немного, – решила успокоить моего друга Полина. – Поставят над нами пару опытов и отпустят на свободу, на вольные луга, на зелёные травы!..

– Как же! – не поняла её игры Лика. – Жди больше! Если такие начнут экспериментировать, то уж до конца, пока дёргаться не перестанем... Хотелось бы надеяться, что они нас препарировать не начнут!..

– Хорошо хоть то, что мы знаем, как их зовут! – внёс «нотку радости» Женька.

– И то верно! – согласился Марк.

– Профессор, смотрите! – воскликнула «ассистент Морковкина». – Они, похоже, общаются между собой!

– Конечно! – не удивился «профессор». – Гомосапы ведь социально-общественные животные! И муравьи общаются друг с другом, и пчёлы, и крысы и даже слоны! Ошибкой только будет думать, что их общение выходит за рамки непосредственной окружающей ситуации! Поскольку, как блестяще доказал это академик Кочерыжкин, так называемая вторая сигнальная система существует только у представителей «кроликус умникус», то есть нас с вами. А остальные представители животного мира напрочь лишены этой самой второй системы, не говоря уже о третьей. Вот взять хотя бы зайцев. Вроде бы наш ближайший родственник на лестнице эволюции, но что мы можем сказать о его умственных способностях? Недаром же говорят о некоторых представителях нашего вида «глуп, как заяц»? Ибо внешнее сходство не есть общность внутренняя! Вот вспомните, Морковкина, как ещё совсем недавно заяц-беляк, или как его чаще называли в прессе «снежный кролик», считался существом чуть ли не мифическим! А всё потому, что он так удачно скрывался от наших учёных! И многие даже предполагали наличие у него – подумайте только! – высокоразвитого интеллекта! А на деле оказалось всё просто – он просто трусишка, этот ваш заинька, вот и прячется!..

Честно говоря, под конец этого «профессорского» монолога я перестал улавливать какую бы то ни было логику, и желал лишь одного – поскорей бы уж они начали проводить свои эксперименты!

– Ладно, Морковкина, – крякнув с видимым удовольствием, произнёс «профессор», – хватит уже нам без толку языками молоть, пора к делу приступать!

– Конечно-конечно, профессор! Я готова!

– Так, разделим наших подопытных на две партии. Одну используем сразу, а вторую оставим на потом. На тот случай, если первая группа не выдержит...

– Чего не выдержит?.. – опять не понял Димка, но на сей раз его вопрос остался без ответа.

– Морковкина, давайте-ка открывайте переходник! – продолжил «профессор Капустин».

– Сию секунду!

– Думаю, что в первую партию мы возьмём вот этих двух самцов,  – «профессор» ткнул указкой в меня и в Димку, – и вот этих двух симпатичных самочек! – он показал на Лику и Полину.

Морковкина открыла у нашего ящика боковую задвижку, и мы увидели, что там, за небольшим отверстием, пройти через которое мог только один человек, виднеется клетка из металлических прутьев.

– А что, неплохо придумано! – воскликнул Женька, оценив инженерную мысль наших «надопытных кроликов». – Так просто не сбежишь!

– Морковкина! – снова раздался сверху басовитый голос «профессора». – помогите-ка мне загнать первую партию в переходник!

Сверху к нам опустилась огромная штуковина, похожая на лопатку, которой переворачивают котлеты на сковороде. Морковкина, высунув от усердия язык, стала нас подпихивать этой «лопаткой» к выходу. Димка было попытался посопротивляться, но, получив довольно ощутимый удар по своим тылам, быстро выбрался из ящика. Меня же, как, впрочем, и Лику с Полиной, уговаривать долго не пришлось.

– Смотрите-ка, профессор! – выкрикнула Морковкина. – А они сообразительные!

– А я Вам что говорил! – не повёл ухом Капустин. – Эти существа имеют о-го-го какой умственный потенциал! Если бы не их природная лень, они вполне бы могли занять место «царей природы» вместо нас! И я вполне согласен с нашим японским коллегой Дзайцу Бандзайцу, что только труд может сделать из обезьяны кролика. Труд, милочка, а не лень! И мы не случайно называем этих представителей животного мира "гомосапами" - сокращение от "гомо сапиенс", где слово "сапиенс" в переводе с польско-латинского означает "сопящий". Человек сопящий! Сопит, но ничего не делает!..

Когда мы, четверо «избранных», оказались в клетке, именуемой «переходником», Морковкина опустила задвижку, и мы оказались полностью отрезанными от наших товарищей.

– Успехов вам в экспериментах! – донёсся до нас приглушённый голос Женьки. А потом мы расслышали голос Наташи, которая крикнула что-то вроде «Покажите им!» 

– Морковкина, катите переходник к экспериментаторскому столу номер пять, а я пока проверю, как работают механизмы, – распорядился «профессор».

– Механизмы? – переспросил Димка. – Что они с нами собираются делать?

– Хотела бы тебя успокоить, – сказала ему Лика, – да боюсь, что не получится...

– Надеюсь, током бить они нас не собираются? – со слабой надеждой в голосе произнесла Полина.

Я по-прежнему молчал. Изучал окружающую обстановку. Экспериментаторская комната была просто огромной – с хорошую площадь в крупном городе. Кругом стояли столы, обозначенные одной, двумя, тремя морковками. Это, наверное, были их номера. Один стол имел номер один кочан капусты и две морковки. «Или седьмой, или двенадцатый», – подумал я.

– Профессор, мы на месте! – крикнула Морковкина, когда мы остановились около стола с одним кочаном.

«Значит, тот стол был номер семь», – автоматически отметил я про себя.

– Выгружайте! – донёсся далёкий голос «профессора».

– Надеюсь, не методом самосвала, – попытался пошутить Димка.

Нет, не этим методом. Когда наша клетка была пристыкована к столу, снова повторились операции с задвижками и «лопаткой». Но на сей раз «по тылам» досталось малость зазевавшейся Полине. Буркнув какое-то нечленораздельное ругательство, она вслед за нами перебралась из клетки-переходника в наше новое «вместилище». Это был почти правильный куб без верхней грани, высотой метров семь. С противоположной от «входа» стороны на высоте примерно двух с половиной метров были три округлых отверстия. Что находилось за ними, было непонятно.

– Ну что ж, – потирая лапы от предвкушаемого удовольствия, произнёс появившийся над нами «профессор Капустин». – Приступим! Тема нашего сегодняшнего эксперимента «Коллективные действия гомосапов в условиях стрессовой ситуации». Он будет состоять из трёх этапов. Первый... Морковкина, Вы меня слушаете?

– Да, да, профессор! С огромным вниманием!

– Итак, этап первый: «Действия в условиях обычного стресса». Этап второй: «Действия в условиях повышенного стресса». И, наконец, если они к тому моменту ещё будут живы, будет этап третий: «Действия в условиях неимоверно огромного стресса». Если первая партия не справится, задействуем вторую. Вам всё понятно, ассистент Морковкина?

– О да! Я в полном восторге от Вашей постановки задачи!

– А Вы, кстати, помните, что написал в своей работе наш американский коллега Кэббит Рэббидж по поводу коллективного взаимодействия гомосапических особей? Ладно, не мучайтесь, я Вам напомню. Он написал, дословно: «Несмотря на то, что многочисленные эксперименты указывают на высокую степень развитости индивидуализма у отдельных особей гомосапа, который особенно проявляется в опытах, где за правильно выполненное задание следует поощрение в виде какого-либо лакомства или нежных поглаживаний по спинке, следует всё же предполагать, что в опытах, в которых будет следовать наказание за неправильно или не вовремя выполненное задание (или даже вообще невыполненное) в виде, например, удара током или обливания холодной водой...»

Тут «профессор» закашлялся. Дыхания, наверное, не хватило на такую длинную тираду. Но, прокашлявшись, продолжил:

– Так вот, «...в опытах...», э-э, на чём я остановился?

– На обливаниях холодной водой, – с нежностью в голосе подсказала Морковкина.

– Да, правильно. «...в опытах, в которых будет следовать наказание за неправильное выполнение задания, можно ожидать, что гомосапические особи будут проявлять гораздо больше коллективизма и взаимопомощи». Вот, милая моя, именно это мы и будем сегодня проверять!

– Как это романтично! – воодушевлённо воскликнула Морковкина. – Он будет спасать её от неминуемой гибели, а она в благодарность... Профессор, – тут она понизила голос до шёпота, – а как Вы думаете, у гомосапиков есть любовь?

– Хо-хо-хо! – снова добродушно рассмеялся «профессор Капустин». – Ну Вы спросите! Ах, молодость, молодость! Где мои семнадцать месяцев? Увы, в далёком прошлом! Ассистент Морковкина, ну подумайте сами, откуда у гомосапов может быть любовь? Ведь это Божий Дар! А как сказано в Писании? «И создал Великий Крол нас по своему образу и подобию; И вдохнул в нас Силу Божественную, именуемую Любовь; И сказал нам: Плодитесь и Размножайтесь, дабы заселили вы всю Твердь Земную!» (Сотворение, Глава Пятая, стихи сто сорок пять – сто сорок восемь). 

– О, профессор! Вы такой... такой... У меня просто нет слов! – Морковкина склонила свою голову «профессору» на плечо.

– Ну что Вы, что Вы! Да будет Вам! Ну ладно, давайте отойдём на секундочку, я Вам подробнее объясню!..

Секунд через десять они вернулись. Вид у «профессора» был предовольный, а у Морковкиной глаза излучали просто-таки неземную радость.

– Мне кажется, наши гомосапчики уже немного соскучились по нам, – радостным голосом объявил «профессор Капустин». – Ну ничего, ничего, сейчас мы вами займёмся!

Честно говоря, эта кроличья радость вселенского масштаба внушала мне только тревогу. Да и мои сотоварищи оптимизма тоже не испытывали. Димка задумчиво грыз ноготь на большом пальце левой руки, Лика постукивала кулачками друг о друга, а Полина, сложив руки на груди, нервно покусывала губы.

– Этап Первый! – громогласно объявил гигантский кролик в профессорском звании. – «Коллективные действия гомосапических особей в условиях обычного стресса». Начали!

Послышалось тихое низкое гудение. Мы стали оглядываться в поисках его источника, но никак не могли его обнаружить.

– Что? Что происходит? – взволнованно забормотал Димка.

– Не паникуй и смотри внимательно по сторонам! – бросила ему Полина. Похоже, она была уже готова к возможным неприятным неожиданностям.

Я вертел головой, но источника гудения, которое всё нарастало и нарастало, а оттого становилось всё более страшным, обнаружить не мог.

– Стены! – выкрикнула Лика. – Они сближаются!

Точно! Две стены, по бокам от «входа» и, наверное, «выхода», медленно, не неотвратимо двигались на нас, грозя раздавить в лепёшку. Вернее, в четыре лепёшки (такой вот уж чёрный юмор).

– Бежим! – крикнула Полина и, схватив меня за руку, бросилась к противоположной стене, где, как я уже говорил, на высоте двух-трёх метров были круглые отверстия диаметром метра полтора. Очевидно, что именно туда, по замыслу этих кроликов-экспериментаторов, мы и должны были влезть.

Стены двигались небыстро. По моим расчётам у нас ещё было секунд тридцать-сорок, но действовать нужно было оперативно и чётко.

Мы подбежали к левому «выходу» из нашего «пресс-холла». Ну то есть зала, который одновременно является и прессом  (а не зала для прессы, как могли некоторые подумать). Мы с Димкой взялись за руки крест-накрест, образовав подобие трамплина. Лика взобралась на этот трамплин, и мы на «три-четыре» подбросили её к отверстию.

– Что там? – крикнула Полина.

– Тупик! Поместятся не больше двух человек!

– Вот сволики-кролочи! – оригинально выругалась Полина. – Оставайся там, мы посмотрим, что в других...

А тем временем наш бывший куб превратился в высокий и узкий пенал. Гудение стало столь громким, что приходилось уже кричать во всю глотку.

Мы подбежали к другому, правому отверстию и «страмплинировали» туда Полину.

– Чёрт! – выругалась она менее оригинально. – Тут тоже места нет для троих...

Объяснений, что нам делать дальше, не понадобилось. Мы подбежали к третьему отверстию, которое располагалось в центре. Димка подставил мне руки:

– Лезь! Ты тяжелее и сильнее меня! Ты меня вытащишь!

Спорить было глупо. Я взобрался по Димке «аки по лествице» в спасительное убежище и спустил Димке руку. Девчонки были правы: там было так тесно, что и двоим было бы трудно одновременно вдохнуть – только по очереди. А самое неприятное, что стенки были гладкие и не за что было зацепиться. Поэтому, когда Димка схватился за протянутую мной руку, я понял, что скорее вывалюсь наружу, чем втащу его к себе. Но Димка был молодец! Мы хоть иногда и подсмеиваемся над ним, но никто так, как он, не умеет вести себя в суперсложной ситуации. Тогда, когда у него отключается сознание. Вот и сейчас, поняв, что мне его не вытащить, он стал спокойно дожидаться сближающихся стен. И в самую последнюю секунду он, как заправский китайский гимнаст, просто взбежал вверх по этим стенам! Мне оставалось только втянуть его к себе. В следующее же мгновение стены сомкнулись, и стало темно.

– Осторожно! – прохрипел в темноте Димка. – Ты мне на солнечное сплетение давишь!

– Потерпи! Ты вообще давишь мне, неприлично говорить, куда!

Эта мука продолжалась секунд десять-пятнадцать. Потом Великий Крол в лице, вернее, в морде «профессора Капустина» сжалился над нами, наша камера открылась с противоположной стороны, и мы вывалились из неё. К счастью, падать было невысоко, с полметра, наверное. Одновременно с нами выпали из своих «консервных банок»  и девчонки.

Мы поднялись на ноги, оглядели себя и друг друга. Когда я взглянул на Полину, то мне подумалось, что то, что она в «условиях обычного стресса» схватила за руку не кого-нибудь, а именно меня, может быть не случайно? Может быть где-то на подсознательном уровне я ей тоже нравлюсь?

– Ну поздравляю! – сказала Полина, убедившись, что со всеми всё в порядке. – Первый этап мы прошли. Теперь ещё два – и всё...

– Ты полагаешь, что нам удастся справиться с ними? – чуть ироничным тоном спросила у неё Лика.

– Но ведь с нами такие... орлы! – Полина взяла нас с Димкой под руки. Мне стало очень приятно, но я всё же постарался сразу же освободиться. Лика уловила моё движение и хитро улыбнулась. Я почувствовал, что краснею. Паракосм Паракосмом, а чувства совершенно такие же!..

– Ну что, милочка, – раздался сверху голос «образа и подобия» Великого Крола, – как видите, наша гипотеза получила наглядное подтверждение! Что скажете?

– Знаете, профессор, – произнёс несколько озадаченный голос «ассистента Морковкиной», – мне показалось, что ваш эксперимент несколько... как бы это сказать... жестоковат! У них очень мало шансов спастись!..

– То ли ещё будет! – в голосе «профессора» послышались нотки хвастовства. – И не стоит жалеть этих гомосапчиков. Это же расходный материал! Надо будет, ещё купим! Запомните, милочка, не разбив яйца, не пожаришь яичницу! Не забив корову, не сделаешь бифштекс!..

«Боже! – подумалось мне, – Они ко всему прочему ещё и плотоядные!»

– ...И, наконец, будешь жалеть подопытных гомосапов, никогда не познаешь истину!

«Профессор Капустин» закончил свой монолог и отёр свой лоб большим клетчатым платком. Потом вздохнул и добавил:

– Им-то что! – он показал на нас. – Они же не понимают, что такое смерть! Они же живут инстинктами! Хорошо, Вы правы – не только инстинктами, ещё и условными рефлексами... Но поверьте мне, милая, что смотреть со стороны, как страдают другие, даже пусть неразумные твари, гораздо тяжелее, чем вот так просто бегать по клетке, не подозревая, что в следующую секунду можешь лишиться жизни по прихоти старого честолюбивого учёного!.. Нет-нет, нам гораздо тяжелее, чем им!..

– Я сейчас расплачусь от жалости, – язвительно проскрипел зубами Димка. – Нет, вы только подумайте, что он несёт?!

– Да примерно то же самое, что говорим и думаем мы о братьях наших меньших, – произнесла Полина каким-то умиротворённым голосом. – Там. В том мире, где мы являемся «царями природы» и «образами и подобиями» Бога... Молодцы те, кто придумывает такие игры. Игры, где можно оказаться на ступеньку-другую ниже, чем ты привык находиться, и посмотреть на себя не то, что со стороны, а снизу вверх... Ладно, нечего раскисать, нам сейчас Второй Этап предстоит!

– Профессор! – снова обратилась к высокоучёному кролику Морковкина. – А нельзя ли в качестве поощрения давать им что-нибудь вкусненькое?

– Фруктов у нас в холодильнике со вчерашнего дня нет, так что обойдутся.

– А я читала, что гомосапики вроде бы всеядные. Может, предложить им мяса?

«Профессор» снова рассмеялся.

– Вы, я смотрю, опять начитались работ своего любимого доцента Сенокосилко! Что ж, проведём маленький экспериментик, и Вы сами убедитесь в лживости его постулатов. Где тут у меня кусочек был припасён...

Капустин отлучился на секунду-другую, а потом вернулся, держа в лапе что-то большое и красное.

– Вот, – сказал он, показывая принесённое Морковкиной, – отличный презент для всех плотоядных!

С этими словами он опустил это к нам и стал тыкать этим нам в лица. Это оказалась здоровенная сырая телячья нога со свежеободранной шкурой. Естественно, мы стали всячески уворачиваться от этого щедрого «подарка».

– Ну вот видите, Морковкина, несмотря на то, что они голодные, они отказываются от этого прекрасного куска свежего мяса!

На морде Морковкиной появилась некоторая задумчивость. Потом она выдала:

– А может, они любят слегка протухшее мясо?

– Ещё этого не хватало! – воскликнула Лика.

– Поверьте, моя дорогая, – встал на нашу защиту «профессор», – протухшее или подгнившее мясо они тем более не будут есть! Так что выбросьте поскорей из головы все эти Сенокосилковские бредни, нам и так есть, чем заняться!

– Хорошо, профессор, я Вам верю.

– Вот и славно!

«Профессор» снял свои очки, обстоятельно протёр их всё тем же клетчатым платком, потом нацепил их обратно на нос и строго посмотрел на нас поверх них.

– Так, наши подопытные вроде бы уже немного отошли от предыдущего этапа, пора приступать к следующему. Включаю!

Снова загудело, но на этот раз не с боков, а сзади. Мы обернулись и убедились в том, что надвигаться на нас стала задняя стена. И двигалась она заметно быстрее!

– Бежим! – крикнула Полина, хватая за руку Димку. Мне пришлось проделать то же самое с Ликой.

Мы подбежали к противоположной стене и стали быстро соображать, что нам надо делать. Спасительные отверстия находились теперь на полметра выше, чем в предыдущем ящике, и проделать акробатический трюк, как в прошлый раз, нам не удалось. Так что необходимо было использовать те три метровых куба, которые тихо-мирно дожидались своего час у левой стены.

Куб, за который мы с Ликой взялись, оказался довольно тяжёл. Мы еле-еле доволокли его до ближайшего отверстия. Тут же к нашему кубу присоединили свой и Полина с Димкой. Надо было поставить сверху ещё один, и «лестница» будет готова. Вчетвером мы дотащили третий куб довольно легко, но вот поднимать его оказалось весьма непросто. Тем не менее, за несколько секунд, скоординировав свои усилия, мы водрузили третий куб, и дорога к спасительному отверстию была открыта. Конечно, был вопрос, сколько человек там поместятся. Если снова только двое, то это будут, конечно, девчонки. А нам с Димкой придётся ещё немного попотеть. Ну да ладно...

Лика быстро взобралась по сделанной нашими руками пирамиде, заглянула в отверстие и радостно крикнула:

– Здесь много места, поместятся все!

Неужели нам так сразу повезло? Димка обрадовался, но я чувствовал какой-то подвох – ну не внушал мне этот гигантский крол в очках доверия, и всё тут!

Лика скрылась внутри, Полина полезла вслед за нею, Димка тоже начал взбираться. И тут раздался какой-то непонятный шум, похожий на шум бурлящей воды. А в следующее мгновение из отверстия хлынул мощный поток воды, вынося обратно Лику и Полину. Димке тоже досталось, но тем не менее он быстро сориентировался и успел поймать Лику прежде, чем она оказалась на полу. Я оказался не столь расторопен, но всё же сумел подставить себя под падающее тело Полины.

– Спасибо! – коротко бросила она, поднимаясь с меня. – Так, здесь нам не пройти, двигаем всю конструкцию дальше!

Легко сказать! Чтобы передвинуть нашу «пирамиду» к следующему отверстию, её сначала надо разобрать!

Я посмотрел на надвигающуюся на нас заднюю стену. Она прошла, похоже, чуть больше трети пути. Так что время на одно передвижение у нас есть, а вот ещё на одно может и не хватить.

Мы работали чётко, как роботы, хотя двигаться стало намного тяжелее, поскольку под ногами была вода. Но с другой стороны, поскольку кубы были, видимо, из дерева или полые внутри, перемещать их стало чуть полегче.

Мы снова соорудили «лестницу-пирамиду», но на сей раз первым полез Димка, не желавший рисковать жизнью и здоровьем девчонок, как он сам сказал.

– Ну что там? – крикнула ему Полина, пытаясь перекричать шум падающей воды и гул надвигающейся стены.

– Пока не знаю! – крикнул в ответ Димка. – Лика, лезь сюда!

Лика не дала себя упрашивать и лихо взобралась к Димке. Воды было уже по колено.

– Ну что? – крикнула Полина.

Ответом ей был рёв включившегося где-то в глубине трубы огромного вентилятора. И через мгновение и Лика, и Димка вылетели оттуда, как пробка из бутылки шампанского. Они плюхнулись в воду почти у самой задней стены. Не ушиблись ли?..

Вроде нет. Они оба поднялись и поспешили к нам, чтоб переместить наши кубики к следующему отверстию.

Стена была уже совсем рядом, метрах в четырёх-пяти. Рёв стоял такой, что не было слышно даже собственного голоса, и мы объяснялись только жестами.

Переместить кубы оказалось довольно просто – они просто плавали в воде, которая была нам уже по пояс. Проблема оказалась в другом – мы не могли соорудить пирамиду, и опять-таки по той же самой причине – кубы плавали и кувыркались и становиться друг на друга никак не хотели.

– Что будем делать? – прочитал я по губам Полины.

Эх, как тут нам не хватало Славы Почаева – уж он-то бы точно сообразил!

Стена была уже в трёх метрах, воды по грудь... И решение пришло само.

Я жестами показал, что надо так поставить два куба, чтобы они упёрлись одним концом в стену под отверстием, а другим – в надвигающуюся.

Мы сделали это в три-четыре секунды, а ещё секунд через пять движущаяся стена плотно прижала кубы друг к другу, таким образом зафиксировав их, и... остановилась. Давление в этом прессе было, видимо, не такое мощное, чтоб сплющивать всё без разговоров! У нас появилось ещё немного времени.

Лика и Димка взобрались на кубы. Стоять на них было очень неудобно, поскольку мало того, что их поверхность была немного накренена, они были скользкие! Но тем не менее Димка, демонстрируя чудеса эквилибра, сумел не только устоять, но и помочь Лике залезть в нашу третью по счёту трубу.

Я видел, как Полина «держала кулачки» для того, чтобы всё получилось, и нам не надо было больше никуда передвигаться. Увидел я и то, как из трубы вылетело пламя...

«Не утонем, так изжаримся!» - подумалось мне. И я уже почти догадывался, что ждёт нас в четвёртой трубе. Только одна стихия осталась – Земля! Там нас, по всей видимости, должно просто засыпать землёй! Но, может быть, это и есть наше спасение?

Лика и Димка, не дожидаясь того момента, когда они превратятся в жаркое, выпрыгнули обратно к нам. В глазах Димки я увидел обречённость и «безнадёгу».

В этот момент я услышал, нет, почувствовал, как хрустнул один из кубов. Стена продолжила своё наступление. Каких-то полтора метра жизненного пространства осталось нам!

Уже особо не понимая, что делаю, я показал Полине, оказавшейся рядом со мной, чтоб она помогла мне повернуть третий, остававшийся пока не удел, куб так, чтоб он тоже упёрся своими торцами в стены. Так мы выигрывали бы ещё несколько секунд жизни. Ничего не спрашивая, Полина помогла мне это сделать.

Стена довершила ломку первого куба, и снова остановилась. Теперь её продвижению препятствовали два куба, но ни у кого не было сомнений, что рано или поздно этот пресс сомнёт и их. Воды было столько, что мы уже плавали, не касаясь ногами дна.

Теперь путь к нашему спасению был очевиден для всех, но настолько же была очевидна и наша беспомощность в данной ситуации. Нам оставалось только ждать, когда вода подойдёт к краю четвёртой трубы настоль, чтоб мы могли туда влезть. Смогут ли продержаться кубы столько времени, чтоб хватило нам для спасения? Этого знать мы не могли...

Димка показал мне, что вода подобралась достаточно близко к отверстию, чтобы мы попытались подтолкнуть к нему кого-нибудь из девочек. Я согласно закивал головой. Мы показали Лике, что хотим сделать, после чего сцепили руки. Лика, держась за наши плечи, аккуратно встала ногами на них, а потом выпрямилась... Мы с Димкой тут же ушли под воду, достали ногами дно, погрузились ещё чуть-чуть, а затем, словно по команде, резко оттолкнулись от дна.

Лика вылетела из воды и сумела лечь животом на самый край трубы. Мы втроём стали пытаться помочь ей забраться туда. Наконец, это удалось. Ликины ноги скрылись в трубе, потом появилась её голова и правая рука.

– Поль! – кричала она. – Хватайся, я тебя втащу!

Полина, не без нашей помощи, сумела достать Ликину руку и покрепче ухватиться за неё. На «раз-два» мы с Димкой помогли ей чуток выдвинуться из воды. Но с первого раза не получилось – рука Полины выскользнула. Ну что ж, попробуем ещё раз. На этот раз, слава Богу, всё получилось. Полина тоже была в безопасности.

– Игорь! Дима! Хватайтесь! – кричала Лика, протягивая нам руку, но мы отрицательно мотали головой, поскольку понимали, что ни у Лики, ни у Полины не хватит сил, чтоб вытянуть из воды даже такого «бугая», как Димка, не говоря уже обо мне...

– Ломается! – крикнула Полина, показывая на кубы. Впрочем, я это тоже сразу почувствовал. – Хватайтесь быстрее!

Мы с Димкой переглянулись. Теперь самое главное было не пропустить момент, когда вода, гонимая стеной, поднимется настолько, чтобы мы могли спокойно «вплыть» в трубу. И тут особенно важно было не дать никакой части своего тела застрять между двумя стенами.

Что кричали девчонки, я уже не только не слышал, но и не видел. Мой внутренний таймер отсчитывал последние секунды перед решающим рывком.

Три! Два! Один!

Мы с Димкой одновременно упёрлись спинами и ногами в сближающиеся стены, скользнули вверх... Я почувствовал, как спина моя проваливается в пустоту, как чьи-то заботливые руки бережно опускают меня на пол...

Вода, хлынувшая в трубу, залила мне лицо. Я резко вскочил и ударился головой о стенку. Хорошо хоть не сильно – не до зелёных птичек, а только до жёлтых бабочек. Но шишка наверняка останется...

Трубу заливало, и вместе с тем становилось совсем темно. Что-то надо было делать, но что – непонятно.

Стены сомкнулись. Стало совсем темно. Вода вроде бы перестала поступать – так слегка струилась откуда-то сверху.

– Фонарика ни у кого случайно нет? Или хотя бы спичек? – попробовала пошутить Лика.

– Извини, как-то не подумала... – растерянно ответила ей Полина.

– Какая ты всё-таки безалаберная! – пристыдила свою подругу Лика.

– Да вот такая! – не стала «пристыжаться» та. – И что хочешь со мной делай, такой и останусь!

По возне, возникшей в их стороне, я понял, что девчонки дружески обнялись.

Тем временем глаза немного привыкли к темноте, и оказалось, что в трубе не совсем уж темно – очень слабый свет откуда-то всё-таки поступал.

– Ладно, хватит сидеть-обниматься! – у Димки вдруг прорезался командирский тон. – Пошли дальше, пока на тут не залило совсем.

Удивительное дело, но девчонки не стали возражать! Они молча поднялись и побрели вслед за Димкой.

Мы прошли несколько метров и увидели «в конце тоннеля» тот самый тусклый свет, а на его фоне – силуэт большого, во всю ширину трубы, вентилятора.

– Что это? – не поняла Лика.

– Вентилятор, похоже, – сказал Димка.

– Теперь всё ясно, – произнесла Полина. – Тут в каждой трубе такой вентилятор, а также, я абсолютно в этом уверена, ещё и кран с водой, и газовая горелка!

– То есть ты хочешь сказать... – протянула Лика, потихоньку догадываясь, – что нам бы пришлось пройти всю эту катавасию независимо от того, в какую бы трубу мы ни сунулись?

– Именно так! – подтвердила Полина.

– Нет, ну вот же какие «кролочи» эти ваши «сволики»! – негодующе воскликнул Димка, и тут же, как бы в ответ на эту реплику, кто-то очень большой выдвинул задвижку с вентилятором, и мы оказались в следующей «коробке».

– Потрясающе! – прогрохотало вверху. – Они справились и с этим заданием! Какие-то очень необычные нам сегодня гомосапы попались! Да я такую работу напишу – все эти Сенокосилко и Травожуйко от зависти полопаются!..

– О, профессор! – послышался голос Морковкиной. – Они были просто великолепны! Мне кажется, надо их как-нибудь поощрить!..

– Да, да! Вы совершенно правы, ассистент Морковкина! В качестве поощрения дадим им немного больше времени для отдыха, прежде чем перейдём к третьему этапу нашего прекрасного эксперимента! Давайте-ка отойдём минуточек на пять, я Вам кое-что покажу... Из Африки третьего дня прислали...

Голоса «профессора» и его «ассистентки» удалились и перестали быть слышимыми. Мы посмотрели друг на друга. У всех в глазах читалось одно и то же: если это было не самое страшное испытание, что же будет дальше? И оптимизма я лично ни у кого не заметил...

Вернулась Морковкина. Одна. Посмотрела на нас. Вздохнула. Потом заговорила. Обращалась, вроде бы к нам, но было понятно, что она просто думает вслух:

– Ну вот заснул... Впрочем, ничего удивительного – которую ночь без сна! Всё эксперименты, эксперименты... А эти гомосапчики ничего, симпатичненькие. А какие сообразительные! Я вот в жизнь бы не догадалась, как надо всё сделать! И какая жалость, что им суждено стать жертвами наших экспериментов! Что ж, наука требует жертв!..

Мы молчали, поскольку понимали всю бесполезность своего волеизъявления. Да, увы, за нас уже всё решено! На же остаётся только сидеть и смиренно ждать, когда пробьёт час нашего заклания...

– Нет, всё-таки жалко мне этих симпатичных гомосапусей! – продолжала Морковкина. – Хотя они даже представить себе не могут, что их ждёт в третьей части сегодняшнего эксперимента! Эй, гомосапики!

– Похоже, она обращается к нам, – сказала Полина.

– Да, похоже, – согласилась с ней Лика, после чего замахала руками и закричала:

– Э-эй!

– Боюсь, она тебя не поймёт, – сказал я, – Не было ещё случая, чтоб экспериментатор-человек смог о чём-то договорится с подопытным животным. Человек понимает только человека, и, по-видимому, кролик может понять только кролика.

– Вот что, гомосапчики мои, – сказала нам Морковкина, – я сейчас вам расскажу, что замыслил сделать с вами наш дорогой профессор... В третьей части будут задействованы обе группы подопытных. Вот ваша группа будет выполнять всякие разные задания, а вторая, контрольная будет получать наказание в виде удара током, если ваша группа не будет справляться...

Димка присвистнул.

– Это что же получается, – пробормотал он, – нам пироги, а им – шишки?

– Что ты называешь пирогами, позволь спросить, – обратился к нему я. – Дикое сражение со стихиями?

– Да нет, – решил поправиться Димка, – это я так, фигурально выражаюсь... Но всё равно, признайтесь, никто ведь из нас не хочет продолжения этого идиотского эксперимента?!

– Не хотим, – согласились с ним Лика и Полина, – но что делать-то прикажешь?

Тут меня осенило.

– Я думаю, – начал я излагать свою идею, – что нам надо попытаться вступить с ней в контакт. Морковкина, в отличие от «профессора» не зашорена, она, по-моему, вполне готова увидеть в нас пусть младших, но братьев по разуму!

– Думаешь? – с лёгкой ехидцей спросила Полина. – А как мы, по-твоему, должны «протранслировать» ей свой интеллектуальный потенциал?

– А нельзя ли выражаться чуточку попроще? – робким голосом попросил Димка.

– Да пожалуйста! – для Полины это, очевидно, не представляло никакого труда. – Повторяю вопрос в упрощённом виде: как мы можем показать ей, что мы разумные существа, и что на нас не надо ставить никаких опытов? Речь нашу она или не слышит, или не понимает!..

– Есть другой способ! – начал входить в запал я. – Можно показать ей что-нибудь жестами. Какие-нибудь фигуры изобразить... Акробатические, например...

– Танец! – выкрикнула Лика. – Мы можем перед ней станцевать!

– Точно! – воскликнула Полина и воодушевлённо добавила. – И спеть!

– Так, – начала распоряжаться Лика, как главный балетмейстер в нашей компании. – Становимся! Девочки впереди, мальчики сзади!..

– Я не умею танцевать! – с ноткой растерянности промямлил Димка.

– Ничего! – ободрила его Лика. – Танцевать будем мы, а вы сзади будете хлопать в ладоши, чтобы поддерживать ритм! Уж это-то вы сумеете?

Димка согласно покивал головой. Полина спросила:

– А что будем танцевать?

– А, неважно! Главное, чтобы было ритмично и живенько! Давай хотя бы ту песню... Ну которую у Наринуши на дне рождения пели!

– Годится! – сказала Полина, и они вместе с Ликой тут же подняли руки, замахали ими и заорали, что было мочи:

– Э-э-эй!

– Это что, песня такая? – испугался Димка.

– Нет, мой дорогой! – ответил я. – Это они внимание «ассистента Морковкиной» привлекают. Давай-ка мы тоже присоединимся!

Совместные усилия четырёх лужёных глоток и восьми рук дали, наконец, свой результат: «ассистент Морковкина» подняла свои грустные глаза и пристально, с лёгким любопытством поглядела на нас.

– Начали! – скомандовала Лика, и они с Полиной начали грациозно шагать влево-вправо, хлопая над головой руками. Мы с Димкой, почувствовав такт, стали им помогать: хлопать и пританцовывать.

Морковкина слегка склонила голову набок, как это обычно делают собаки, когда чем-то заинтересовываются.

– Продолжаем, не останавливаемся! – командовала наша «балетмейстерша». Чувствовалось, что она не последний человек в ритмической гимнастике.

– И!.. – скомандовала Полина, и девчонки запели. Песню эту я слышал в первый раз, и слов почти не понимал, но это было так здорово, так заводило!

Через пару куплетов девчонки так разошлись, что решились подключить к танцу и нас.

– Ну же! – крикнула мне Полина в перерыве между куплетами. – Толкай меня! А теперь – к себе!..

– По-во-рот! – она изящно проскользнула под нашими сцепленными руками. – И е-щё!..

– Опа! – она завалилась спиной мне на руку. Я, честно говоря, не ожидал и чуть не уронил её, но успел, успел вовремя сориентироваться... 

Потом девчонки стали танцевать друг с другом, выделывая такие «фигуры высшего пилотажа», что лично у меня никаких сомнений в их разумности не осталось! Теперь дело было за Морковкиной.

Морковкина смотрела всё более и более внимательно за всеми нашими «выкрутасами» и, наконец, воскликнула:

– О, мой Крол! Они танцуют! Они разумные! Надо скорее сообщить об этом профессору!..

Мы все дружно замахали руками и заорали:

– Не-е-ет!

– Да, вы правы! – сказала Морковкина (неужели поняла?) – Если его сейчас разбудить, он сразу же примется за свой эксперимент, и «заэкспериментит» вас раньше, чем я смогу объяснить ему, что этого делать нельзя... Что же делать?..

– Выпустите нас отсюда! – заорал Димка.

– Может быть их выпустить? – размышляла вслух Морковкина. – А куда? Далеко они не убегут. Профессор их быстро поймает...

Да, проблема была серьёзная...

– О, придумала! – воскликнула Морковкина, и лицо её (честное слово, не могу сказать «морда»!) просияло неземной радостью. – У нас же есть телетранспортер! Я отправлю их своему другу Кочанчикову с запиской, чтобы он отвёз их куда-нибудь подальше от нашего города... Эх, жаль только, что научную работу не смогу написать на эту тему... Обсмеют ведь! Все эти Травожуйко, Корогрызко... А такая работа могла бы получиться!.. – она мечтательно закатила глаза...

Правда, почти тут же выкатила их обратно и засуетилась:

– Он уже просыпается! Быстрее, быстрее!..

Она принесла откуда-то огромную штуковину, похожую на то, в чём переносят кошек. Поставила перед нами, открыла дверцу. Замахала лапой, показывая, что мы должны туда войти:

– Быстрее, быстрее! Он уже встаёт!

Два раза приглашать нас не потребовалось. Мы шустро вбежали в эту гигантскую «котоноску». Через секунду к нам влетел огромный лист бумаги, свёрнутый вчетверо, но всё равно сопоставимый по размерам с простынёй. Потом дверца захлопнулась, и наступила темнота.

Последнее, что мы услышали, был голос «профессора Капустина»:
– Та-ак... А где наши подопытные гомосапчики? Пора уже приступать к Третьему Этапу эксперимента «Коллективные действия гомосапических особей в условиях неимоверно огромного стресса»! Морковкина!!! Где наши подопытные?! Что Вы с ними сделали?!?!?!
Последнее предложение потонуло в шуме, похожем на шум раскручивающегося вертолётного винта. А через секунду я почувствовал, что куда-то лечу... 



Глава Восьмая
АНТАГОНИКА 12.3. БИТВА СРЕДИ БАРХАНОВ


– Где это мы? – спросил Димка, когда наше «путешествие» закончилось.

– Тут написано «Антагоника двенадцать точка три», – усталым голосом ответила Полина.

– «Антагоника»? – переспросил Димка. – То есть мы уже в другом мипе?

– Очевидно, да.

– Значит, эта штука, куда нас посадила эта крольчиха, была что-то вроде портала, – не то спросила, не то констатировала Лика.

– Совершенно верно, – в голосе Полины сквозила не то, что растерянность, какая-то расстроенность, что ли.

– Думаешь, что сталось с нашими друзьями? – спросил я её.

Полина подняла на меня глаза, как-то криво ухмыльнулась и сказала:

– Мне кажется, что мы неправильно поступили, бросив их на произвол этого сумасшедшего кролика-«профессора»...

– А что мы могли сделать? – совершенно искренне удивился Димка.

– Димочка прав, – сказала Лика, – у нас не было выбора, так что, дорогая моя Полечка, не кори себя...

– А я не корю. Я просто продумываю, какие варианты у нас ещё были... Наверное, вы правы, лучшего варианта не было. Остаётся надеяться, что наши товарищи сумеют дать достойный ответ этому «профессору кислых щей»!

Я улыбнулся, оценив тонкий намёк на фамилию и сущность кролика-экспериментатора.

– Осмелюсь спросить уважаемое собрание, – сказал после я, – что мы намерены делать дальше?

– А сколько времени? – спросила Лика, стоявшая спиной к часам, которые показывали время Реального Мира.

– Почти семь. У меня лично в запасе ещё целый час. Я бы ещё поиграл.

– А ты? – спросила Лика Полину. – Есть у тебя настроение продолжить нашу «большую игру»?

Полина вздохнула и честно призналась, что настроения у неё особого нет. НО! Если мы желаем продолжить, она к нам присоединится.

– Я за то, чтобы продолжить! – весьма эмоционально высказался Димка. – Давно хотел пострелять в «Антагонике»!..

– Я тоже, – сказала Лика.

– Значит, и я... – Полина снова криво ухмыльнулась, как будто говоря, ну-ка, посмотрим, какие вы «антагонисты»!

– А что это за игра? – спросила Лика.

– Да обыкновенная «бегалка-стрелялка», – ответила Полина. – Разве что командная. С двух сторон в мип заходят две команды. Выйти же сможет только одна. Разнообразие вносят только антураж и выбор оружия. Вот мы, например, попали в мип с пустыней. Будем биться, так сказать, среди барханов...

– Ты уже играла? – осведомился Димка.

– Да, было пару раз. Один раз в лесу, а другой – в заброшенном замке.

– И кто кого?

– Ничья. Один-один.

Димка широко улыбнулся – ничего, мол, со мной не пропадёте.

– Извиняюсь, что перебиваю, – решился высказаться я. – Поль, я так понял, что ты играла не с этой командой...

– Да, совершенно верно, а что?

– Да нет, ничего, – как-то неожиданно стушевался я, – просто я... То есть Лика сказала, что она в это не играла...

– Я этого не говорила! – сказала Лика.

– Дала понять, – уточнила мою формулировку Полина. – Если тебя, Игорёк, интересует, с кем я была, могу сказать – это не секрет. Нас было четверо: я, Марк, ваш Слава Почаев и Ростик-Дэспэрадо...

– Дэспэрадо? Ты сказала «Дэспэрадо»?

– Да. А что, ты с ним тоже знаком?

– Нет, просто мне где-то попадался этот номен...

Я немножечко лукавил. Я прекрасно помнил, где встречал это имя и по какому поводу, но предпочёл сделать вид, что не очень в курсе.

– Наверное, на вирт-конференции, – сделала предположение Полина. – Сегодня днём он как раз выступал. Правда, я уже не помню, что он там говорил, занята была.

– Да, да, наверное, – неуверенным голосом согласился я, и на этом тема была исчерпана.

– Ну так что? – спросила Полина, обращаясь уже ко всем. – Наша странная игра с записочками и «спасениями душ», похоже, закончилась. Теперь мы вполне свободные люди, и можем позволить себе всласть пострелять. Поскольку Марк отсутствует, я принимаю на себя обязанности капитана нашей импровизированной команды...

– Почему ты? – не понял Димка. Естественно, он не был готов, чтоб им командовала девчонка.

– Какой у тебя рейтинг? – вмешалась в дискуссию Лика.

– Двенадцать с половиной тысяч! – не без гордости ответил Димка.

– А у неё – восемнадцать тысяч!

У Димки, что называется, «отвисла челюсть»:

– Что, правда?!

Полина мягко улыбнулась:

– Нет, конечно! Лика, как обычно, чуточку преувеличивает!

Потом она повернулась к Лике и нарочито строгим голосом произнесла:

– Не восемнадцать, а шестнадцать!

Потом снова к Димке:

– Но для нас это никакого принципиального значения не имеет, не так ли?

Димка настолько растерялся, что смог только согласно кивнуть головой.

– Ну вот и ладушки! – подвела итог разговору Полина и вдруг, непонятно с чего, напела несколько нот из «Венгерского танца номер пять» Брамса. – Та-ам, та-та-ам, та-та-ам, та-та-ам...

Лика тут же хлопнула в ладоши и выдала сложную руладу из того же произведения. Похоже, у девчонок был какой-то свой «музыкальный код», посредством которого они обменивались информацией, не предназначенной для посторонних ушей.

– Ну что? – радостным голосом вопросила Полина, тоже хлопнув в ладоши. – Одеваемся, экипируемся и в путь! На битву среди барханов!

Уговаривать нас с Димкой не пришлось. Мы быстро подобрали себе боевые комбинезоны сочного лилового цвета (другого цвета там просто не было), выбрали шлемы, похожие на мотоциклетные, но предназначенные для защиты от могущих случайно попасть в нас пуль. Я обнаружил и взял себе неплохой армейский бинокль. Потом занялись оружием.

– Слишком много не берите! – деловито распорядился Димка. – Здесь пустыня, быстро измотаетесь и станете лёгкой мишенью для противника!

– Интересно, а кто у нас будет противником? – задумчиво пробормотала Лика, проверяя выбранный ею многозарядный карабин.

– Они сейчас тоже, наверное, теряются в догадках, – усмехнулась Полина. – Четырёх обойм, надеюсь, хватит. Если, конечно, не палить попусту во все стороны...

– Мальчики пусть возьмут по шесть! – скомандовала Лика, а потом мягко добавила. – Они ведь сильные!..

Ну шесть, так шесть. Экипировка в целом тянула на десяток кило, и, учитывая процентное соотношение её массы к моей, получалось весьма прилично. Тяжеловато, короче. Но что поделаешь – заканчивать игру на первой же минуте мне вот никак не хотелось!

– Все готовы? – спросила наш новый капитан Полина. – Тогда выходим!

***

«Антагоника 12.3» встретила нас ярким солнцем и теплом, от которого мы за несколько последних мипов стали было уже отвыкать. Минуты через три, после небольшого марш-броска к большому бархану, с вершины которого мы собирались обозреть с разведывательной целью местность, приятное тепло сменилось не очень приятной жарой.

– Привал! – скомандовала Полина.

Мы дружно повалились на песок.

– Рядовой Дима, не помню фамилии! Слушать мою команду! – Полине, похоже, доставляло особое удовольствие демонстрировать своё служебное превосходство. – Скрытно подняться на вершину бархана и осмотреть окрестности на предмет обнаружения дислокации противника либо иных следов его пребывания!

Мне оставалось только поражаться тому, как Полине удалось так быстро перестроиться на армейский стиль мышления. И где она только нахваталась таких выражений?

Димка нарочито медленно поднёс руку к шлему, стукнул по нему два раза кулаком, после чего резко распрямил ладонь и гаркнул:

– Слушаюсь, товарищ генерал-ефрейтор Полина! Рад стараться, так точно, никак нет, не могу знать, Ваше Высокобродие!

На этом пассаже Димкин армейский лексикон был, видимо, исчерпан. Не найдя, что ещё можно сказать, он снял с себя разгрузочный жилет с дополнительными обоймами и, взяв с собой только карабин, пополз наверх, поминутно подскальзываясь на сыпучем песке.

Наконец, он добрался до вершины. Немного приподнялся, чтобы лучше видеть, и тут же свист пули и поднятое ей облачко пыли в метре от Димке сообщили нам, что за нами уже наблюдают.

– Ты заметил, откуда стреляли? – крикнула Димке Полина уже безо всякого «армейского флёра».

– Кажется, оттуда! Или оттуда... Надо ещё раз высунуться, тогда сумею определить.

На этот раз ответом на смелый Димкин «демарш» были целых три выстрела.

– А они не очень хорошо стреляют! – сообщил Димка, сползая вниз. – Дилетанты! Будь на их месте я, то точно бы не промахнулся!

– Посмотрим, – многозначительно произнесла Полина. – Ты скажи лучше, где они? Заметил?

– Конечно! Вон в той стороне. Примерно в полукилометре от нас. Одеты в зелёные комбинезоны.

– Славно! – оценила последнюю информацию Лика. – А сколько их, ты не сосчитал, случайно?

– Не менее трёх.

– Ну это, положим, мы и без тебя уже поняли! – сказала Полина, пытаясь что-нибудь рассмотреть в указанном Димкой направлении.

– Ну уж извините, госпожа-товарищ адмирал-майор сухопутной авиации! – Димка, похоже, чуток обиделся. – Если Вам угодно произвести полную рекогносцировку местности с полной переписью личного состава противника, включая собак, кошек и волнистых попугайчиков, посылайте кого-нибудь другого!

– Ну что ты, Димочка! – сказала вдруг Полина таким нежным голосом, на который только была, наверное, способна. – Мы же с Ликой тебя очень любим! Правда, Ликуш?

– Правда, правда! – с готовностью подтвердила Лика. – Так любим, что никто с тобой и рядом не сравнится!.. Не сравнить... В общем, любим тебя и всё!

Димка покраснел и расплылся в улыбке.

– А теперь, мой дорогой рядовой Димочка, фамилии так и не помню, сходи, пожалуйста, на тот край бархана и пошебуршись там в песочке. Ну вроде как кто-то там есть...

Не обратив никакого внимания на двусмысленность, которая, на мой взгляд, проскочила, в последней фразе, Димка послушно поплёлся на противоположный конец нашего огромного бархана.

– А ты, лейтенант-капитан Игорь, – Полина взглянула мне прямо в глаза, будь добр, проползи вон к тому кустику верблюжьей колючки и смотри в оба! Бинокль только не забудь...

– Есть! – ответил я коротко и, главное, по-военному, после чего пополз в направлении известного верблюжьего деликатеса. Собственно, сам кустик нас не интересовал. Отсюда, как совершенно правильно рассчитала Полина, открывался наиболее удобный вид на место дислокации противника. Я затаился и принялся наблюдать.

Через несколько секунд, видимо, после того, как Димка на другом краю бархана устроил маленький фейерверк, я заметил движение. Вначале одна фигурка перебежала на более удобное для атаки на Димку место. Потом другая. И ещё одна. Вроде всё. Трое. И, похоже, два парня и одна девчонка. И тут как будто меня что-то кольнуло. Что-то очень знакомое увидел я в движениях одного из парней. «Не может быть!» - сказал я сам себе. Потом пригляделся к девчонке и – расхохотался!

– А что, всё правильно! – начал я рассуждать уже вслух. – Всё логично! Если этот неведомый нам Мастер Большой Игры, три часа уже гоняющий нас по столь разным мипам, решил с нами играться до конца, то именно так он и должен был поступить!

– Эй! – крикнул я девчонкам. – Поля! Лика! А я, кажется, знаю, кто у нас противник!

Девчонки воззрились на меня, прикрывая глаза ладонями, дабы не слепило солнце.

– И кто же?

– Одного парня зовут на букву «Эм», другого – на букву «Жэ», а девочку – честное слово! – на букву «Эн»!

– Ты шутишь? Или серьёзно?

– Ползите сюда, сами убедитесь! Только осторожно! Они-то ведь не знают, что мы это мы, могут и подстрелить ненароком...

Девчонки отвернулись от меня и стали что-то живо обсуждать.

– Может быть, со мной идеями поделитесь? – крикнул я им. Честное слово, я чувствовал себя весьма воодушевлённым таким развитием ситуации, а, главное, своей наблюдательностью!

– Мы обсуждаем, как лучше всего дать им понять, кто мы! – крикнула мне Лика. – Будут у тебя предложения?

Я задумался. Между нами около полукилометра. Связи между нами, естественно, никакой нет. Возможно, что у них нет и бинокля, чтобы они сумели распознать нас прежде, чем пристрелят. Что же делать-то?

Вернулся из похода на другой край бархана Димка. Девчонки коротко ввели его в курс дела. Димка чуть не запрыгал от радости, но потом заметно погрустнел и призадумался.

– Эй! Мальчики и девочки! – снова крикнул я. – Мне кажется, что единственный наш шанс снова объединиться в одну команду – это отправиться кому-то из нас к ним открыто в качестве парламентёра...

– У тебя есть белый флаг? – ехидно поинтересовалась Лика.

Да... Белого флага, этого необходимейшего атрибута парламентёра у нас не было. Не было даже никакой белой тряпки, чтобы изготовить какое-нибудь подобие его.

– А у вас какие предложения? – спросил я после полуминутного раздумья.

– Увы, никаких! – пожал плечами Димка. – Все наши варианты неизменно заканчиваются нашим расстрелом!

– Ну что ж, – произнёс я, – тогда, значит, нам придётся отправлять парламентёра без белого флага и надеяться только на удачу. В смысле на то, что они, как заметил Димка, в стрельбе дилетанты. В конце концов, если они подстрелят нашего посланца, остальные отойдут назад, чтобы у наших, извиняюсь, «противников» была возможность подойти к подстреленному и опознать, кого они, собственно говоря, подстрелили! А потом...

– Не получится! – крикнула Полина.

– Почему? – спросил я, весьма недовольный тем, что кто-то хочет похерить мой прекрасно продуманный план.

– Смею напомнить тебе, что мы находимся в Паракосме! Здесь трупы, извиняюсь, на поле брани не остаются! Практически сразу они самоликвидируются, чтоб не мешать оставшимся в живых! И лично я очень не уверена, что они сумеют только ранить нашего парламентёра или вообще захотят подойти к упавшему, если тот не исчезнет, а останется лежать...

Что и говорить – спорить тут было бесполезно! Очередная «гениальная идея» в очередной раз оказалась бесплодной!

Я подумал ещё минуты две. Больше идей не было. Значит, надо обходиться теми, что уже пришли в голову.

– Слушайте меня! – крикнул я снова. – Я отправляюсь в качестве парламентёра. Молитесь, чтоб меня не подстрелили!..

– Может, не надо? – осторожно спросила Лика.

– Сожалею, Ликуша, но надо! Семи смертям не бывать, а одной не миновать! Если мы так и будем сидеть здесь дальше, солнце иссушит наши организмы, и игра закончится ничем. А, скорее всего, тем, что нас не примут в суперквесторы!

Не знаю, то ли мой пафос подействовал на моих друзей-товарищей, то ли аргументация оказалась достаточно убедительной, то ли им просто надоело со мной спорить, но на сей раз никто из них не стал высказывать мне свои сомнения и возражения.

Я оставил бинокль на том месте, где лежал – мало ли что, вдруг ещё пригодится! – и скатился вниз по склону бархана. Встал, снял шлем, поднял руки вверх и так, махая ими, чтобы привлечь к себе внимание, двинулся в сторону нашего бывшего противника, а теперь просто недостающей части нашей команды.

Видимо, я был весьма убедителен в своей жестикуляции, так как за всё время только один раз шальная пуля взрыла песок рядом со мной. А я и ухом не повёл! Вообще у меня, надо признаться, наблюдаются порой запоздалые реакции. Вот и сейчас, когда я уже совсем решил было испугаться, навстречу мне, скинув с головы шлем и точно так же махая руками, побежал Женька.

Мы встретились практически ровно посередине между нашими дислокациями. Обнялись. После чего Женька сказал:

– Ты, я так понял, поединщика решил на бой вызвать! Так вот он я – твой Пересвет!

– Вообще-то ты больше на Челубея похож! – заметил я. – А если хочешь подраться, давай подерёмся, только сначала предупредим своих, чтоб не восприняли поединок слишком всерьёз и не слишком волновались.

– Замётано! – дал своё согласие Женька.

Потом со словами «Как же я по тебе соскучился!» снова обнял меня. Потом отстранился и добавил: «По всем вам».

Мы повернулись к своим партнёрам и призывно замахали руками. Но это, собственно, уже не было нужно, так как наши друзья уже бежали к нам с обеих сторон.

Поприветствовав, как положено, друг друга (как будто сто лет не виделись), мы сели в кружок и стали обмениваться новостями. То есть мы стали рассказывать, как нам удалось победить гигантского кролика-«профессора», а наши «противники» - что произошло с ними после нашего расставания. Особенного ничего не произошло, только «ассистент Морковкина» несколько раз подходила и смотрела на них. Всё более и более внимательно. Наконец, вскоре после того, как они услышали мощный храп «профессора», Морковкина принесла огромный ящик, похожий на кошачью переноску, открыла его и велела быстро перебраться туда. Дальнейшее было понятно, они, как и мы, попали в «Антагонику 12.3», надели зелёные комбинезоны, вооружились и отправились «на охоту», как выразился Женька. Заметив на вершине бархана фигуру в лиловом, начали стрелять. «Хорошо хоть, что вы стрелять толком ещё не умеете!» – заметил по этому поводу Димка. Ну, а потом началось самое интересное:

– Лежу я, значит... Винтовка наизготовку... – стал рассказывать Женька. – Вдруг вижу, какой-то «дурак», извиняюсь, в лиловом комбинезоне. Выходит так вальяжно и идёт в нашу сторону. Ну, я дал предупредительный выстрел...

(А-а, вот, значит, почему он не попал в меня!)

– А он идёт себе так, как будто это его совершенно не касается! Ну, думаю, если не дурак, значит, что-то задумал!..

– Ага! – сказала Наташа. – Он сразу предположил, что это ловушка. Мол, мы поверим, что у вас самые добрые намерения, выбежим из укрытия, тут вы все нас и положите! А потом сказал, что надо его, на всякий случай пристрелить и посмотреть, что получится...

– Неправда! – возмутился Женька. – Это не я предлагал!

– А кто же? Марк что ли?

Женька замялся. Потом таким виноватым-виноватым голосом сказал мне:

– Ну ты прости меня, старого треполога, я, действительно, хотел, как лучше!

– Да ладно! – «извинил» я его. – Я же знал на что иду, когда шёл! И был, так сказать, готов...

– Ну так вот, – продолжал «прощёный» Женька. – Идёт он и идёт, а у меня палец не сгибается спусковой крючок нажать. Поэтому я сказал своим, мол, как хотите, а я иду ему навстречу! Может, человек сказать что хочет?

– Да, – засмеялась Наташа, – и тут мы разглядели, что это наш Игорёк! Вот потеха-то!..

– Ну, дальше вы и сами всё знаете! – подвёл итог Женька, и мы перешли к обсуждению нашего текущего положения.

Выяснилось, что оно, оказывается, не ахти. Оказалось, что мы просто так, все вместе, выйти отсюда не можем. По правилам этой игры, одна из команд должна выбыть в полном составе. Возможен также вариант, когда выбывают обе команды. Ни один из этих вариантов нас, в общем-то, не устраивал. Ситуация зашла в тупик. Возникла небольшая пауза, во время которой я попробовал сложить в голове все элементы головоломки. Я уже чувствовал, как наша, волей судьбы разлучённая команда, надеется на меня и ждёт, что я вот-вот выдам оригинальное, смелое и вместе с тем правильное решение. Но вот как раз-то именно оно и не приходило мне в голову! И тогда я решил действовать старым дедовским способом (им всегда в подобных случаях пользуется мой дедушка со стороны отца Виктор Даниилович) – отказаться от прямого штурма, а пойти в обход.

– Скажите, пожалуйста, – прервал я уже начинающую затягиваться паузу, – кто-нибудь знает, что будет, если мы пойдём в одну сторону и будем идти всё время прямо, прямо, прямо...

– Вернёмся на это же самое место, – сказал Марк с лёгкой иронией в голосе. – Земля – она, знаете ли, круглая!..

Женька, взглянув на моё лицо, сделал вывод, что я не понял о чём идёт речь, попытался мне это растолковать:

– Этот мип как бы замкнут на самого себя. Тут нет границ...

– Он безграничен!!! – голосом оратора-«вещателя истины в последней инстанции» воскликнул Димка, а потом смиренно добавил. – Но зато конечен в своём разнообразии, так что через некоторое время просто начнёт повторяться!

– А ты откуда знаешь? – недоверчиво спросила Наташа.

Димка закинул слегка голову назад, посмотрев таким образом на Наташу как бы сверху вниз, и небрежно произнёс:

– Поиграешь с моё – такие вопросы задавать не будешь!

Я с некоторым удовольствием отметил для себя, что мой друг уже вполне освоился в компании девчонок и уже почти не комплексует.

– Хорошо! – прервал я диалог, предотвратив таким образом надвигающуюся дискуссию о месте девчонок в современной глобальной цивилизации. – С этим вопросом понятно. Вопрос второй. Могут ли члены одной команды каким-либо образом перейти в другую?

– Нет! – резко сказал Марк, потом чуть помягче. – Думаю, что нет. Ведь чем отличаются члены одной команды от другой? Только униформой! Так что, чтобы стать членом другой команды... Кому, скажите, это вообще нужно?..

– Нам, – тихо сказала Лика, но Марк не обратил на неё внимания:

– Так вот, чтобы стать членом другой команды, надо надеть форму этой команды, а где её взять?

– Снять с противника! – предложил Женька.

– А свою ему отдать, чтоб не замёрз? – съехидничала Полина. – Что это нам в конечном итоге даст?

– Да, в общем-то, ничего! – не стал особо упрямиться Женька

– Позвольте внести предложение! – подняла руку Лика. – Если уж так получилось, и продолжить игру может только одна команда, предлагаю нашим соперникам уступить, поскольку их меньше...

– Чего?! – дружно заорали Женька с Наташей, не дав даже Лике закончить свою мысль.

– Хорошо! – улучил момент и ввернул своё веское слово Димка. – Давайте тогда подерёмся, и кто победит, тот и продолжит миссию!

– Драться с тобой? – эту фразу Наташа произнесла таким тоном, что можно было подумать, что то, о чём в ней говорится, является самым распоследнейшим делом для настоящей девушки, коей, естественно, она сама является.

– Хватит! – довольно резко оборвал её Марк. – К сожалению, предложение Лики на данный момент является самым оптимальным. Даю вам всем пять минут. Если за это время не поступит более дельного предложения, я вынужден буду принять его. И не забывай, – выкинув по направлению Женькиного носа указательный палец, Марк предотвратил его попытку возразить, – именно они спасли нас от этих сумасшедших кроликов! Мы могли бы уже закончить эту игру, и играем только благодаря их находчивости!.. Время пошло!

Женька вздохнул и попытался возбудить в себе мыслительный процесс. Лика и Полина тоже сделали вид, что думают. Димка же и не скрывал, что думать на эту тему он не собирается – его и так всё устраивает.

– Это нечестно! – воскликнул Женька полминуты спустя. – Самая светлая голова находится в вашей команде, и она совершенно не заинтересована в том, чтобы нам помочь?

– С чего ты это взял? – спросил я, вполне справедливо решив, что словосочетание-эпитет «светлая голова» относится именно ко мне.

– А с того, что ты не размышляешь, а просто ковыряешь ногой песок!

– Ты что, полагаешь, что думать можно только в совершенно неподвижном состоянии? Смею тебя уверить, что дело обстоит как раз наоборот!..

– Ой, да будет вам! – воскликнула Лика. - Мешаете думать, а время-то идёт!

В молчании прошло минуты полторы. Наконец, я не выдержал и, ещё не совсем понимая суть своего предложения, произнёс:

– Марк! Ты должен это знать. Эти костюмы... комбинезоны... как они действуют?

Марк сделал сосредоточенное лицо, после чего произнёс:

– Когда пуля или там лазерный луч попадают в костюм или шлем, тотчас же определяется степень поражения. Если она составляет сто процентов, игрок считается «убитым» и выбывает из игры. Если меньше – он ранен, и его потенциал соответственно снижается...

– Ясно, – сказал я. – А если игрок снимет с себя костюм, что произойдёт?

На лице Марка изобразился мучительный мыслительный процесс. Потом он выдал:

– Не знаю. По-моему, это ещё никому в голову не приходило. В том числе и разработчикам игры...

– Тогда, возможно, это наш шанс! – сказал я. – Надо попробовать!

И я начал расстёгивать воротник, чтоб снять с себя комбинезон.

– Стой! – вскричала вдруг Наташа.

– В чём дело? – осведомился я.

– Такие эксперименты надо проводить на наименее ценных членах команды. Например, на мне! Рискуя мной, вы рискуете значительно меньше! Тем более, что Машка уже там, в лучшем из миров!

– Но...

– Никаких «но»! Нас меньше. Поэтому, если ничего не получится, вы сможете со спокойной совестью добить остальных и продолжить миссию!

Оспорить эти доводы я не решился, тем более, что Наташа оказалась куда расторопнее и, пока я раскрывал рот, избавилась от костюма.

Мы напряжённо воззрились на неё. И тут чей-то голос произнёс:

– Игрок «Наталья» выбывает из игры!

Видимо, это был «комментатор», о существовании которого я лично до настоящей секунды не подозревал.

Скинутый Наташей комбинезон задымился и... исчез. Исчез и её шлем. А сама Наташа осталась сидеть рядом с нами!

– Получилось! – восхищённо прошептала Лика.

– Браво, Ингвар! – крикнули разом Женька и Димка.

Я чуточку зарделся.

– Ты молодец, – совершенно спокойно сказала Полина, как будто предвидела такой результат.

Я покраснел полностью и отвернулся от неё.

– Раздеваемся! – скомандовал Марк Женьке, и буквально несколько секунд спустя их зелёные комбинезоны тоже были брошены на песок. И точно так же задымились и исчезли вместе со шлемами.

«Голос за кадром» прокомментировал:

– Игроки «Эйген» и «Марк» выбыли из игры. Игра окончена. Победила команда «лиловых».

И почти сразу же перед нами появился портал, зовущий в новые, ещё неизведанные дали, к новым приключениям...            
    
      


Глава Девятая
ДИНГОБОЛ: КУБОК АЛЬФРЕДА БЕЙНЦЛЯ


Место, в котором мы на сей раз очутились, напоминало то ли раздевалку, то ли комнату отдыха спортивной команды: на стенах были развешаны фотографии, вымпелы и дипломы, в стеклянных шкафах красовались кубки и различные сувениры, а на столах лежала приготовленная для нас форма бело-голубой расцветки.

– Правильно, – сказала Полина, осмотревшись, – настала пора сыграть в дингобол...

Нельзя сказать, что я не был знаком с этим замечательным виртуальным видом спорта – пару раз мне удалось даже поучаствовать в настоящих турнирах. Правда, лавров команда, за которую я тогда играл, увы, не снискала. Но кой-какой опыт у меня имелся, и это хорошо.

Вообще же дингобол, только появившись в Паракосме, сразу же завоевал популярность, и объяснялось это довольно просто. В других играх-леталках (то есть таких, где игроки летают над полем) мячи или иные снаряды были почему-то маленькие, и поэтому, хотя играть в это было интересно, смотреть в качестве зрителя было очень неудобно. И когда Альфред Бейнцль представил на суд «паракосмического сообщества» свою разработку, на него почти сразу же свалился успех. Может, кого-то интересует, что означает слово «дингобол»? Надеюсь, понятно, что вторая часть этого слова понятна и так – «бол» это «мяч». А вот первая часть – «динго» – несмотря на то, что отсылает нас к австралийской дикой собаке, прямого отношения к ней всё-таки не имеет, только косвенное. Это было детское прозвище Альфреда Бейнцля, и когда он стал взрослым и придумал игру, то дал ей своё имя. И я считаю, правильно, ложная скромность тут нам ни к чему.

Суть игры довольно проста: две команды по семь человек в каждой, в специальных «левитационных костюмах», которые, собственно, и позволяют игрокам летать, должны загнать в ворота соперника мяч. Вот только мячик этот непростой – он не то, что большой, он здоровенный! Почти два метра в диаметре! Но при этом он не сплошной, а такой... ажурный. Да ещё и светится цветом команды, которая в данный момент им владеет. Ну а чтобы овладеть этим мячом в игре, надо просто забраться внутрь – проскользнуть в одну из дыр. Тогда мяч начнёт тебя слушаться и лететь туда, куда нужно тебе. Только тут надо быть предельно внимательным и осторожным, поскольку соперники не дремлют, а всеми силами пытаются тебя выбить из мяча. Так что держись крепче! Если же в мяче никого нет, он светится нейтральным цветом и летает так, как ему заблагорассудится. Шучу, конечно. Полёт мяча в этом случае будет просто суммой всех воздействий на него. А для того, чтобы на него воздействовать, игрок имеет специальный игральный жезл, который работает в трёх основных режимах: захватывать и вести мяч, бить по нему, а также бить по игроку, который засел в мяче и не хочет оттуда выбираться. (Есть, конечно, ещё и другие режимы, как, например, резкое ускорение или резкое торможение, но ими владеют только очень продвинутые игроки).

Поле имеет, как написано в правилах, форму овала со срезанными краями. Мне лично это не очень понятно, поэтому я скажу проще – похоже на бочку в профиль. Только бочку с довольно выпуклыми боками и небольшими днищами. Длина поля, как и ширина его в самом широком месте составляет примерно 72 метра.

Ещё надо сказать пару слов о воротах. Таких ворот я больше нигде не видел. И дело не в том, что они имеют какую-то особенную форму. Это в парабОле (парабол – это тоже игра такая) ворота имеют параболическую форму с ветвями, уходящими в открытый космос. Здесь всё проще: они прямоугольные, но зато их по четыре с каждой стороны, расположены они друг за другом, да при этом ещё и двигаются влево-вправо или вверх-вниз. Прохождение мяча сквозь створ первых ворот, самых больших, приносит команде всего одно очко. Взятие вторых поощряется уже десятью очками. Третьи ворота «стоят» сто очков, а четвёртые – аж тысячу. Это так называемый «коронный гол» или по-другому «краунгол», и он приносит команде полпобеды. Второй «краунгол» - и игра прекращается за явным превосходством. Ну и последнее. Игра состоит из двух таймов по пятнадцать, двадцать или тридцать минут (в зависимости от класса турнира). Между таймами перерыв пять или десять минут. Матч может закончиться и раньше, если какая-либо команда наберёт проведёт два «коронных». В случае ничьей назначаются дополнительные пять минут, а количество игроков на поле (хотя правильнее будет «над полем»), уменьшается до пяти. Если и тут ничья, назначаются буллиты – этакие штрафные броски игрока внутри мяча в сторону ворот. А два защитника команды соперника, находящиеся по сторонам от створа ворот пытаются тем или иным способом помешать ему.

– Вот, в общем, примерно так, – завершил я свой рассказ-инструктаж для новичков, коих в нашей команде оказалось двое: Наташа и, как ни странно, Женька. Странно потому, что он уже играл в дингобол, но теперь откровенно признался, что правил-то он толком не знает.

– Это всё? – спросила Наташа.

– Ну нет, конечно! Там ещё много всяких мелких правил, но я просто их все не знаю... Ну вот, например, штрафные. Назначаются в том случае, если кто-то неправильно сыграл. Вот, скажем, я знаю, что запрещено наносить удар жезлом по игроку, который не касается мяча. То есть, если он внутри или же только ещё собирается залезть, но уже коснулся его, бить его можно...

– Как-то это всё сложно! – сказал Женька. – Ты не мог бы объяснить это чуточку попроще?..

– Знаешь что, – чуток вспылил я, – давай-ка ты с этим разберёшься на месте! Если чего нарушишь, судья тебе всё объяснит!

– У меня вопросов больше нет! – быстро сказала на это Наташа и принялась облачаться в «левитационный костюм».

– А-а! Я теперь догадался, почему мы сюда пришли всемером! – воскликнул Женька, примеряя к руке жезл. – Здесь же семь человек играют!

– Молодец! – похвалила его Полина. – Только вот мне кажется, что запасной игрок нам бы не помешал! А то мало ли что может произойти...

Развить эту мысль Полине помешал неожиданно вошедший в комнату высокий мужчина лет тридцати пяти в спортивном костюме бело-голубой расцветки.

– Здравствуйте, ребятки! – бодро поприветствовал он нас. – Я тренер команды «Лазурит» Нижний Новгород, а вы, стало быть, её новый состав?

– Да, – ответил Марк. – Мы новый состав, а я капитан.

– Очень хорошо! Будем знакомы: меня зовут Сергей Родионович...

Мы по очереди представились ему. Хотя лично для меня было странно – зачем нам вообще сейчас этот тренер, который не знает о нас абсолютно ничего? Как он с нами будет работать? Но вслух я ничего не сказал, так, наверное, разумнее. 

– Вы знаете, в каком турнире мы участвуем? – спросил Сергей Родионович.

– Кубок Альфреда Бейнца, юниорская лига, – ответил Димка.

– Правильно. Только не Бейнца, а Бейнцля. Сегодня у нас матч одной восьмой финала с командой из Казахстана. «Жахан Ортасы», город Астана. В переводе «Центр Вселенной». От скромности они, конечно, не умрут, но биться будут, как звери. А вы, кстати, в дингобол-то умеете играть? Ладно, не обижайтесь, это я так, для проформы спросил. Наш предыдущий состав в полном составе, извиняюсь за каламбур, внезапно заболел свинкой, и я попросил своего друга прислать мне замену. А он, стало быть, прислал вас...

Так, понятно, почему мы здесь оказались! И сдаётся мне, что этот самый «друг тренера» и тот «поэт», забрасывавший нас записками со своими стихами про страдающие в заточении души, одно и тоже лицо. Но не успел я спросить, как зовут этого «друга», как Сергей Родионович хлопнул в ладоши:

– Всё! Пора на поле, матч начинается!

Мы разобрали жезлы, поправили свою амуницию и вслед за тренером вышли из комнаты.

Вот ведь как иногда случается. Мы и думать не думали, и гадать не гадали, а вот приходится выходить на поле защищать честь родного города! Причём практически без всякой подготовки!..

***

Стадион поразил меня своими масштабами. Он вмещал, наверное, тысяч сорок зрителей, но к счастью для нас был заполнен менее чем наполовину. «К счастью» потому, что мне не очень хотелось позориться перед большим количеством народа. Интересно, а эти все зрители – они кто? Виртуальные персонажи, как драконы из «Квадрагона» или гигантские кальмары из «Панокеании»? Или же среди них есть и настоящие люди, вроде нас? Ну ведь должны наши вероятные соперники следить за игрой своих конкурентов? Впрочем, это всё не столь важно. Для нас сейчас главное – игра. Вот выиграем сегодня, а там, глядишь, и до финала дойдём. Если, конечно, тоже не заболеем свинкой или каким-нибудь коклюшем. Нет, коклюшем, наверное, только хоккеисты болеют, название уж больно подходящее для этого вида спорта...

Мы вышли на поле и встали возле центрального круга. Напротив расположилась команда соперников. На них была ярко жёлтая форма с чёрной отделкой, вызывающая воспоминания о пчёлах, ульях, мёде... И пчелиных жалах. Наверное, именно на это был намёк – не подходите, а то ужалим. Мы в своей небесно-голубой форме со снежно-белыми вставками походили просто на ангелов рядом с ними.

В центре поля материализовался мяч. Пока что он светился таким светло-зелёным цветом. Потом, по ходу игры он будет становиться то жёлтым, то голубым. А ещё он будет мигать и переливаться разными цветами – это когда произойдёт взятие ворот, – или просто становиться тёмно-красным, если, не дай Бог, выйдет из игры.

Появился судья, тоже мужчина средних лет, как и наш тренер, и тоже высокий. Я бы даже сказал, длинный. Интересно, ему рост не мешает маневрировать в воздухе? Судье ведь порой приходится только так в воздухе изворачиваться, дабы не помешать хитроумным комбинациям дингоболистов и при этом не потерять контроль над игрой!..

Судья свистнул, мяч взмыл в воздух, и игра началась.

Первые секунд десять я вспоминал основы техники левитирования и маневрирования в воздухе. Управление полётом осуществляется, в основном, ногами. Вроде бы всё просто: вытягиваешь ноги – ускоряешься, поджимаешь – тормозишь; ставишь правую ногу перед левой – поворачиваешься влево вокруг своей оси, левая нога впереди – поворот вправо. Изменение направления полёта осуществляется различными изгибами тела, так что с радикулитом, кстати, здесь делать нечего.

Но вот, наконец, тело стало слушаться, и я смог приступить к своим обязанностям правого среднего. Жаль только, что счёт к этому моменту был уже 10:0 не в нашу пользу.

Немного о расстановке игроков в нашей команде, сделанной Сергеем Родионовичем с учётом наших пожеланий и прошлого опыта. Марк и Лика, как наиболее опытные и крепкие игроки были поставлены в защиту. Чуть впереди, на месте диспетчера, размещалась Полина с её умением просчитывать комбинации на три хода вперёд. В середине поля были: Наташа слева, Женька в центре и я справа. На острие атаки был выдвинут самый маленький по росту и, как следствие, самый юркий Димка. Он уже играл на этом месте и небезуспешно. Тут ведь самое главное – крепко вцепиться в мяч, а мы уж постараемся помочь довести его до цели.

«Жахановцы» атаковали умело и довольно разнообразно. Полина никак не могла заняться своими прямыми обязанностями – организовать продуманную атаку. Проще говоря, мы играли на отбой. Выбьем нападающего жёлто-чёрных из мяча, откинем мяч подальше в поле и ждём новой атаки соперника!

Но рано или поздно давление астанинцев (или астанчан?) превзошло наши оборонительные мощности, и на табло загорелись цифры 20:0.

Через десять минут наш тренер решил взять тайм-аут. Мы слетелись к нему, как мухи на мёд. Сергей Родионович вкратце объяснил каждому, в чём тот допускает ошибки. У меня, оказалось, главное то, что я путаю на жезле «удар по мячу» и «ведение». Тут он был неправ – я ничего не путал, я просто не успевал сообразить, какое действие нужно осуществлять в тот или иной момент. Мяч ведь летит довольно быстро, и так получается, что вот только что нужно было чуточку подтянуть его, а потом ударить, а я запаздываю, и поэтому вместо того, чтобы придать мячу ещё большую скорость, торможу его, а потом отдаю его прямо в руки соперников.

К счастью, тайм-аут быстро закончился, и мы с ещё большим воодушевлением, чем перед началом матча, ринулись в бой.

И, надо сказать, у нас, наконец-то, что-то стало получаться. Мы смогли провести пару осмысленных атак, закончившихся, к сожалению, ничем. А вот «Жахан» разыграл тем временем очень эффектную комбинацию, похожую на карусель, и под восторженный рёв трибун повел уже со счётом 30:0 (снова двое ворот). Воодушевлённые успехом, они основательно насели на наши ворота, желая развить его, пока не кончилось время. И пропустили нашу контратаку: Марк выбил игрока соперников из мяча, Лика тут же переправила мяч Полине, а та, увидев, что Женька каким-то образам сумел освободиться от своего «пастуха», сильно послала мяч в его сторону. Женьке не надо было намекать дважды. Он изящно проскользнул внутрь мяча, взял управление снарядом в свои руки и стремительно помчался к вожделенным воротам противника, искусно уклоняясь от «залпов» игроков в жёлтом. Подлетев к воротам он элегантно сбросил скорость и сумел преодолеть сразу трое ворот! И счёт стал 100:30, причём теперь уже в нашу пользу!
Часть трибун, болеющая за «жахановцев», возмущённо засвистела, но зато другая часть разразилась радостными воплями и бурными аплодисментами.

Теперь преимущество было на нашей стороне – ведь для того, чтобы снова повести в счёте, нашим соперникам нужно было тоже произвести взятие не менее трёх ворот, а это, уверяю вас, не так-то просто!

Но я, видимо, поторопился радоваться. «Жахан» вновь продемонстрировал своё мастерство, и за минуту до перерыва им удалось-таки вскрыть наши третьи ворота. Счёт стал 130:100.

Мы предприняли последнюю и решительную атаку в первом тайме. Затяжная «карусель» закончилась тем, что Димке удалось-таки вскочить в мяч и пролететь сквозь первые ворота. Но тут его настиг меткий удар защитника «чёрно-жёлтых»! Димка кубарем вылетел из мяча и ударился головой о штангу... У меня сердце съёжилось в груди!

Это было нарушение правил: выбивать из мяча игрока, прошедшего ворота, запрещается, можно только чуть-чуть подталкивать его, чтоб он промахнулся мимо следующих. И поэтому, несмотря на то, что время первого тайма истекло, судья назначил «буллит». У нас сразу встал вопрос: кто будет его исполнять. Димка, ударившийся головой о штангу, явно не подходил на эту роль. Женька, вроде бы как уже показавший своё мастерство в этом матче, предложил свою кандидатуру. Лика напомнила, что Женька толком-то играть ещё не умеет, и, скорее всего, ему просто в тот раз повезло. Предложила, соответственно, себя. Марк посмотрел на Полину, та честно развела руками – ты, мол, капитан, ты и решай. И Марк принял решение – послать на штрафной штурм Женьку, у него, кажется, есть некоторый кураж.

Женька отлетел к центру поля. Судья подогнал к нему мяч. Защитники «Жахана» заняли свои позиции около штанг первых ворот.

Свисток. Женька «надевает» на себя мяч и мчится к воротам. «Выстрел» одного защитника – мимо! «Выстрел» другого – тоже мимо! Женька пролетает первые ворота, влетает во вторые... Вот они третьи – бегут прямо к тебе! Но тут лёгкий толчок, произведённый одним из защитников, чуть-чуть  смещает траекторию Женькиного полёта, и он промахивается...

На перерыв уходим при счёте 130:110, увы, не в нашу пользу.

***

Мы все, кроме Димки, которому оказывали медицинскую помощь, вернулись в свою комнату отдыха, и начался «разбор полётов». Может, это и неправильно, но меня совершенно не интересовало то, что говорил нам тренер. Я думал о другом. Зачем понадобилось Устроителю этой Большой Игры (восьмой мип, как-никак, проходим!) затаскивать нас на матч по дингоболу? Ведь если эта Большая Игра есть Испытание, то есть проверка на предмет, годимся ли мы в суперквесторы, как сказал нам об этом Марк, то зачем суперквесторам играть в дингобол, да ещё и выигрывать надо обязательно? Ведь, как я понимаю, основное дело суперквестора – это поиск заблудившихся в Паракосме обычных игроков, которые не могут сами найти выход! Ну разве что нам придётся в будущем не просто сражаться со злодеями, чинящими препятствия мирным квесторам, а вести ещё с ними переговоры, играть в разные игры, где ставкой будут «заблудшие и потерявшиеся души» простых игроков. А! Теперь-то я понял, что означали эти записки со стихами! Это было не что иное, как моделирование задания для нас, как суперквесторов: пойди туда, не знаю куда, найди то, не знаю что. Только вот что-то этих записок мы давненько не получали, соскучились даже по свеженьким-то стихам!

Вернулся Димка. Вид у него был, прямо скажем, непрезентабельный.

– Болит? – спросила его Полина. 

– Угу, – печально кивнул головой Димка. – Даже не представляю, как буду играть. В голове гудит, а меня самого немного мотает.

– Похоже на сотрясение мозга! – радостно оповестил всех Женька. – Крепко, значит, ты приложился. Но ничего, как выйдешь из мипа, всё пройдёт!..

– Хотелось бы надеяться, – буркнул Димка, и он был прав. Действительно, не все травмы и раны, полученные в Паракосме, проходят сами собой при выходе из него. Иногда они дают о себе знать даже в Реальном Мире. Почему это происходит, предстоит ещё разобраться учёным. Понятное дело, что это как-то связано с психологией, но как именно, пока неизвестно.

– ...так что играть ты сегодня больше уже не будешь! – закончил Марк свою фразу, первую часть которой я по своему обыкновению опять пропустил.

Димка надул губы, показывая, что он всей своей сущностью против такого решения, но глаза его выдавали, что он очень даже «за». И я его понимаю, ему очень не хочется подводить свою команду, поскольку играть вшестером против семерых весьма тяжело, но, с другой стороны, играть с «сотрясёнными мозгами» абсолютно нельзя – только хуже будет! Вот если бы у нас была замена!..

– Эй, ты! – крикнул я неожиданно для всех, в том числе и для самого себя. – Устроитель Испытания, Надсмотрщик или как там тебя! Почему бы тебе не прислать нам замену вместо выбывшего из игры? Мы бы на тебя за это совсем не обиделись!..

Мои друзья, а также Сергей Родионович посмотрели на меня, как на полного сумасшедшего.

– Ты с кем это разговариваешь? – осторожно спросил Женька.

– Да вот с этим! – я показал рукой вверх. – С местным Господом Богом, который сидит сейчас у своих мониторов и наслаждается нашими страданиями вместо того, чтобы помочь!..

– Ты веришь в Бога? – спросила Полина.

– В Паракосме я верю во всё, что угодно! – ответил я. – Поскольку всё, что может существовать, здесь существует!.. Бог, а Бог! Ну пришли, пожалуйста, нам замену!..

– Похоже, наш Игорёк окончательно спятил! – подвела итог моему «выступлению» Наташа. – Перенапрягся, видать, сегодня...

И тут в дверь постучали.

– Да, да, войдите! – крикнул Сергей Родионович.

Дверь отворилась, и вошла... – кто бы мог подумать! – Наринэ! Наша маленькая армяночка, с коей мы расстались сегодня ещё в «Квадрагоне»!

– Нюшка! – хором выкрикнули Полина, Лика и Наташа. – Какими судьбами?

– Здравствуйте, Сергей Родионович! – вежливо поздоровалась Наринэ с тренером. – Я слышала, вам игрока не хватает для замены...

Вся наша команда с удивлённо-любопытными физиономиями уставилась на меня. Я жестом отослал их к Всевышнему.

– Но как ты узнала? – спросила Полина.

– Ко мне только что подошёл молодой человек, очень симпатичный, между прочим, и сказал, чтобы я зашла в раздевалку нашей команды. Возможно, сказал он, в команде требуется замена, поскольку один из игроков получил травму в конце первого тайма...

– И что это был за молодой человек? – поинтересовалась Лика.

– Я не знаю... Или, может быть, не помню...

– Подожди! – выкрикнул Женька. – Ты сказала «нашей команды»...

– Ну да! Я же игрок основного юниорского состава «Лазурита», уже год как играю! В свободное время...

– Да, ребятки! – подтвердил Сергей Родионович. – И могу сказать, что Наринэ – один из лучших нападающих вообще во всей лиге! Я был так расстроен, когда узнал, что все они заболели!..

– Чем заболели? – не поняла Наринэ.

– Как чем? – не понял в свою очередь тренер. – Свинкой...

– Нет, Сергей Родионович! Никакой свинкой или «поросёнкой» мы не заболели! Вас кто-то ввёл в заблуждение!

– Как... Не понимаю...

– Мы получили письмо, что матч переносится... Получается, нас кто-то обманул?..

– Да уж!.. – выразил свою оценку происходящему Женька. – Здорово тут всё поставлено! Одним приходит письмо, что матч переносится, другие же не собирались играть, а приходится. Дайте мне этого Кукловода, я ему ушки-то надеру и шейку-то намылю!

– Ладно, заканчиваем! – хлопнул в ладоши Сергей Родионович. – Потом разберёмся, что и как. А сейчас на поле пора. Наринуш, надевай-ка форму, и выходите на поле, а я пойду сообщу о замене!

– Нет, ты всё-таки скажи! – никак не мог успокоиться Женька. – Если вам сообщили, что матч переносится, зачем же ты сюда пришла?

– Ну как зачем? – сказала Наринэ, облачаясь в небесно-голубой «левитационный» костюм со снежно-белой отделкой. – На тренировку. С вами же мне потренироваться не удалось... А кстати, как ваша тренировка прошла? Удачно?

– Да уж, уда-ачно! – высказалась в ответ Лика, вложив в эти слова всю свою иронию. – Ещё как удачно!..

– Я очень рада за вас! – спокойно сказала Наринэ, никак не реагируя на иронический тон Лики. – Я готова, идёмте!

***

Второй тайм начался с объявления диктора:

– В команде «Лазурит» произошла замена. Вместо выбывшего из игры Чёрного Демона, номер седьмой, играет Наринэ Тер-Григорян, номер семнадцать!

Трибуны встретили эту новость радостным рукоплесканием, и сразу стало понятно, что Наринэ в дингоболе не последний человек.

Свисток, мяч взмывает вверх – и второй тайм начался!

Получив в лице Наринэ нового нападающего, мы стали действовать куда как активнее! Любо-дорого было посмотреть, как она, мастерски уходит от ударов соперника! Если бы ещё и мы соответствовали её уровню, вопрос о победителе в сегодняшнем матче был бы решённым! Но увы, досадные ошибки в средней линии, в том числе и мои, сводили порой на нет эффектные, а главное, эффективные действия нашей маленькой Наринэ. Но, тем не менее, через пять минут после начала второго тайма счёт в игре уже почти сравнялся – 142:141. Напомню, что первая цифра в количестве очков, набранном командой (а считать надо справа налево), – это количество «простых голов», то есть взятых первых ворот. Вторая – количество «двойных», а третья – «тройных», когда игрок с мячом пролетел сквозь и первые, и вторые, и третьи ворота. Легко, кстати, заметить, что вторые ворота оцениваются как десять первых, а третьи – как десять вторых! Такая вот система принята в дингоболе! Кстати, напоминает, систему оценок в некоторых других, причём реальных, видах спорта, например, в дзюдо. Отличие лишь в том, что здесь принята такая своеобразная «десятичная система», а там, сколько бы ты ни набрал оценок «кока», одно «юко» всегда больше. Но мы немного отвлеклись...

«Жахан» снова провёл блестящую комбинацию со взятием третьих ворот, и казахстанцы снова заметно оторвались от нас – 243:155. А у нас пока так далеко залетать пока не получалось. Наш тренер снова взял тайм-аут.

Что он там говорил Наринэ, я не слышал, да и не слушал. Я пытался сам проанализировать наши действия и действия наших соперников. Что поделать, я хоть, в общем, человек увлекающийся, но, действуя в команде, всегда стремлюсь сохранить холодную голову и не поддаваться на всяческие провокации. Это и моё достоинство, и мой недостаток – вот даже в этом матче я пару раз, вместо того, чтобы тупо отбить мяч от наших ворот, пытался вычислить наиболее желаемую траекторию для отбиваемого мяча, а в результате наша команда поплатилась двумя пропущенными «двойными голами». Но потом я понял, что организаторские действия – прерогатива, извиняюсь за умное слово, Полины, которая прекрасно и просчитывает комбинации, и действует точно.

Нам удалась хитроумная комбинация с подменой в самый последний момент атакующего игрока – в тот момент, когда всё внимание соперников оказалось переключённым на Наринэ, неожиданно для них (да и для меня тоже!) внутри мяча оказалась Полина! И как заправский форвард, проскочив последние оборонительные редуты противника, выписала изящную дугу, проскочив сразу сквозь трое ворот! И мы уже впереди – 257:244!

– Ну ты красавица! – похвалила подругу, пролетая мимо, Лика.

– И на старуху бывает проруха! – несколько «философски» ответила та.

До окончания матча оставалось ещё около пяти минут, так что расслабляться было ещё рано. Казахстанцы взяли свой законный тайм-аут, произвели замену и, как следствие, основательно «насели» на наши ворота. Тут для меня было главное не отвлекаться на возможное развитие событий, а действовать «здесь и сейчас»! Волевым усилием я «отключил» те части головного мозга, которые отвечают за отдалённое прогнозирование (или, попросту говоря, мечтания), и постарался действовать максимально аккуратно и точно.

Но силы наши были уже на исходе. И в какой-то момент один из игроков «чёрно-жёлтых», сделав обманное движение, заставил одного из наших ошибиться – нанести удар по игроку, не касающемуся мяча. Штрафной бросок!

Марк и Лика заняли свои места у штанг. Остальные расположились чуть дальше по сторонам. Напомню, что бить, чтоб выбить игрока, находящегося в мяче, можно только, пока он не пересёк линию первых ворот. Если кто из наших защитников выбьет атакующего после взятия первых ворот, он будет удалён с поля до конца игры, а штрафной бросок будет повторен – при этом защитник у нас будет только один! И если – вот уж не дай Бог! – ошибётся и он, «буллит» будет выполняться вообще без защиты, а это, как вы понимаете, практически верный «коронный гол», отыграть который неимоверно трудно!

Свисток – и мяч, управляемый игроком соперника помчался в сторону наших ворот. Марк промахнулся! Лика тоже промахнулась! Мяч влетает в наши ворота, пролетает вторые, третьи... Не знаю, как это могло получиться, но игрок «Жахана» сделал какой-то немыслимый фортель, и мяч влетел в четвёртые!..

– Краунго-о-ол!!! – в неистовстве взревели трибуны.

По коже словно мороз прошёл. Как же так? Так не должно было быть!

Ко мне подлетел Женька:

– Ну что, Всеразумный? Теперь тебе остаётся только попросить своего Бога или кто он у тебя там, чтоб мы тоже сумели сделать такое...

Я смог лишь только грустно улыбнуться. Жаль, что вот так может закончиться наша сегодняшняя Большая Игра...

Но оставалось ещё полторы минуты. Казахстанцы всей командой засели у своих ворот – попробуй пробейся! Но что делать, надо играть. Как минимум достойно закончить матч, чтоб совесть потом не грызла...

Мы завертели «карусель», выискивая лазейку в мощных оборонительных сооружениях «Жахана», но тот играл слишком уж уверенно.

Истекали последние секунды, и вдруг... время словно замедлило свой быстрый бег. Как в кино, всё вокруг стало двигаться медленно, словно мы попали в огромный котёл с прозрачным киселём. Но мысль, моя мысль не затормозилась! Я теперь видел всё, что хотел сделать тот или иной игрок!

Вот Наринэ в очередной раз оказывается внутри мяча и готова уже броситься к воротам, но тут же защитник казахстанцев направляет на неё свой жезл, и я вижу – да-да, вижу! – как от жезла движется упругая, искажающая изображение ударная волна! Я в трёх метрах от Наринэ, и в обычной ситуации я бы точно не успел, но сейчас во мне пробудились какие-то невероятные, невообразимые сверхвозможности! Я в долю секунды оказываюсь на пути этой ударной волны, закрывая собой нашего нападающего. Сгусток воздуха ударяет мне в грудь, у меня перехватывает дыхание. Последнее, что я вижу, как всё стремительно уносится прочь от меня. Я ударяюсь спиной о землю – и темнота...


– Ну как ты? – слышу я заботливый голос Женьки.

Я открываю глаза и вижу склонившиеся надо мной лица моих друзей.

– Тебе не очень больно? – ласково интересуется Лика. – Встать сможешь?

И тут мне в уши вторгается невообразимый рёв беснующихся трибун.

– Матч закончился? – спрашиваю я почти шёпотом, поскольку говорить мне ещё трудно.

– Да, – говорит Полина, – закончился.

– И как? – спрашивая я, понимая, что вопрос вообще-то глупый.

– Мы выиграли!!! – орёт мне чуть ли не в самое ухо Димка. Я невольно отшатываюсь от него.

– Наринэ сделала «коронный гол»! – поясняет мне Лика. – И всё благодаря тебе!

Я понемногу начинаю приходить в себя.

– Почему именно мне? – спрашиваю.

– Ну я же сказал, чтоб ты помолился своему Богу, и вот – пожалуйста! – твои молитвы были услышаны! – радостно кричит Женька.

– Я никому не молился, – немножко оторопело говорю я и пробую приподняться. Кто-то бросается мне помогать, и совместными усилиями мне, наконец, удаётся, принять сидячее положение. Я оглядываюсь по сторонам. Вижу счёт на табло – 1257:1244. Мы действительно выиграли! Невероятно! Вижу игроков соперника, в полном изнеможении и неизбывном горе сидящих и лежащих тут и там. Слышу, как скандируют трибуны: «ЛА-ЗУ-РИТ! ЛА-ЗУ-РИТ!» Пусть они и виртуальные, но всё равно приятно.

Подошёл судья, спросил, всё ли со мной в порядке, не требуется ли медицинская помощь? Я отрицательно помотал головой. Грудь хоть и болела, но чувствовал я себя гораздо лучше, чем игроки «Жахана», упустившие верную победу за секунды до окончания матча.

– А где Наринэ? – спросил я, желая поздравить с победой истинного героя матча.

– Я здесь, – раздался нежный голосок за моей спиной. – Нет, нет, не поворачивайся! Я сама...

Она вышла из-за спины и опустилась рядом со мной на колени. Заглянула в глаза:

– Всё хорошо? – спросила она таким нежным и полным обаяния голосом, что я не смог сдержать улыбки.

– Всё просто отлично! – ответил я. – Благодаря тебе!

– Да ладно, – смутилась она. – Если б ты не закрыл меня, мы бы сейчас не были бы победителями.

– Ладно, – сказал, наконец, Марк, – хватит друг другу дифирамбы петь! Идём в раздевалку, там нас ждёт сюрприз...

– Сюрприз? Какой сюрприз? – заинтересовалась Наташа.

– Там увидите! – усмехнулся Марк.

***

В раздевалке (или в комнате отдыха) всё вроде бы было по-прежнему. Никакого сюрприза пока не было видно. Тренер, неимоверно радостный и всё ещё не могущий поверить в нашу победу, переходил от одного к другому и всем говорил примерно одно и тоже: «У тебя призвание играть в дингобол! Ты должен играть в дингобол! Нет, ты просто обязан играть в дингобол!» Мне он тоже это сказал. Я в ответ вежливо улыбнулся и пообещал, что непременно этим займусь в ближайшее время. Если, конечно, позволит график и папа с мамой. «Ну, смотри!» - сказал Сергей Родионович и вышел из комнаты.

– А где наш сюрприз? – пропел Женька. – Кто-то нам тут сюрприз обещал...

– Мало ли кто чего обещал! – сказал Марк. – А сюрприз, вот он!

Он показал на небольшой ящик на столе.

– И что там? – спросила Наташа, подлетая к столу.

– Открой и увидишь! – меланхолично заметила Лика.

– Я думаю, там очередное послание нашего Небесного Покровителя, – с иронией произнесла Полина. – Давненько от него не было вестей!..

– Ты права, моя дорогая! – сказала Наташа, разворачивая бумажный свиток. – Полагаю, вы все хотите знать, что тут написано?.. Тогда слушайте!

С Победой вас, о Рыцари и Девы!
Честь Города в бою вы отстояли!
Решите же Последнюю Загадку!
Откроется вам Истина тогда!


– И это всё? – с подчёркнутым разочарованием вопросил Женька. – А где про призы, которые мы заслужили тяжким непосильным трудом?

– Ещё не заслужили, – сказала Полина. – Ты же слышал – ещё последняя загадка осталась!

– И где она?

– А вот! – сказала Лика. – Прямо перед нами!

Прямо перед нами колыхались три входа-портала. Над одним из них было написано «ОДОРИЯ», над другим «ПАНДОРИЯ», над третьим «ТЕОДОРИЯ».

– Вот оно что! – воскликнул Женька. – То есть суть в том, что мы должны выбрать один из порталов! И Истина открывается только за одним из них! А остальные два ведут, надо полагать в никуда!..

– Ну почему же в никуда? – сказала Наташа. – Может, это как штрафной круг в биатлоне? Просто немного удлинит наш путь...

– Вряд ли, – подал голос из своего угла Димка. – Тут всё просто: или пан, или пропал! Я лично выбираю пана!

– И за какой он дверью, позволь узнать? – язвительно поинтересовалась Лика.

– А вот это нам должен сказать Игорёк! – пропел Женька.

И все снова посмотрели на меня. Я не выдержал и засмеялся.

– Ладно! – крикнул Марк. – Вот перед нами загадка. Давайте решим её. Правильный ответ здесь один, и он, я полагаю, вытекает из всего, что мы сегодня делали. Давайте-ка, напрягите свои мозги!

– Легко сказать! – буркнул Димка. – Сам-то, небось, уже знаешь правильный ответ, только нам сказать не хочешь!

– С чего это ты взял? – спросил я его.

– А что, ты до сих пор не понял, что он заодно с ними? – и Димка показал пальцем на потолок.

– Не знаю, не знаю, – выразил я сомнение. – Хотя, может быть, ты и прав. Давай-ка лучше поразмышляем над загадкой!

– Давайте рассуждать логически! – предложил Женька. – Что такое «Одория»?

– Возможно, это от греческого слова «одор», запах, – сказала Полина.

Женька с полминуты походил по комнате, размышляя.

– Может быть, это и «запах», но нам это ничего не даёт. А что такое «Пандория»? Впрочем, я догадываюсь. Это от «Пандоры», ну, которая с ящиком, откуда все несчастья на Земле.

– «Ящик Пандоры»? – спросила Наташа. – Что-то мне туда не хочется.

– Мне тоже, – сказал Женька. – А что такое «Теодория»? Понимаю, что от имени «Теодор». Ну а всё-таки?

Версий ни у кого не было.

– Ну а ты чего всё молчишь, Ингвар Всеразумный? – обратился он ко мне.

– Я думаю, – сказал я.

Обсуждение под руководством Женьки продолжилось, но я больше не слушал. Я размышлял.

Если принять во внимание слова Марка, что решение загадки должно вытекать из всего, что с нами сегодня приключилось, но надо для начала вспомнить, где мы побывали.

Я взял со стола лист бумаги и карандаш и стал аккуратно в столбик выписывать названия мипов, которые мы сегодня посетили:

Дракониды III: Квадрагон
Эвхаристополис: Город-призрак
Сельва: Сезон дождей
Панокеания V: Кубинская Атлантида
Энтеронт
Реверсикум II: Надопытные кролики
Антагоника 12.3: Битва среди барханов
Дингобол: Кубок Альфреда Бейнцля

Я внимательно просмотрел все эти названия, но никакой идеи в голове не зародилось. Что их могло связывать между собой, кроме, естественно, того, что во всё это мы сегодня играли?

Что ж, придётся действовать всё тем же старым добрым дедовским способом – если не видишь решения, отключай мозги. Я и отключил. Для начала написал справа названия игр латинскими буквами:

Дракониды III: Квадрагон                Draconides III
Эвхаристополис: Город-призрак                Eucharistopolis
Сельва: Сезон дождей                Selva
Панокеания V: Кубинская Атлантида            Panoceania V
Энтеронт                Enteront
Реверсикум II: Надопытные кролики            Reversicum II
Антагоника 12.3: Битва среди барханов        Antagonica 12.3
Дингобол: Кубок Альфреда Бейнцля             Dingoball


Мыслей не было. Тогда я стал рисовать вокруг названий кружочки, треугольнички, звёздочки. Потом пошли спиральки и пружинки. За ними чёртики с рожками и хвостами. Наконец, всё свободное пространство было заполнено. Но рука не останавливалась. Она начала обводить по второму разу уже написанное. Потом решила сделать жирными первые заглавные буквы названий:
 
Д ракониды III: Квадрагон                D raconides III
Э вхаристополис: Город-призрак                E ucharistopolis
С ельва: Сезон дождей                S elva
П анокеания V: Кубинская Атлантида            P anoceania V
Э нтеронт                E nteront
Р еверсикум II: Надопытные кролики            R eversicum II
А нтагоника 12.3: Битва среди барханов        A ntagonica 12.3
Д ингобол: Кубок Альфреда Бейнцля             D ingoball


И тут рука сама собой приписала внизу под буквами «Д» и «D» буквы «О». Это акростих, сказал я сам себе. Наш неизвестный друг, очевидно, поэт и очень любит играть со словами. ДЭСПЭРАДО. Или DESPERADO. Он зашифровал здесь своё имя, вернее свой номен, под которым он выступает в Паракосме. Вот и ответ на последнюю загадку...

– «Одория», – произнёс я громко и чётко, так, что расслышать мог каждый. Но меня всё равно переспросили:

– Что?

– «Одория». Вот куда нам надо идти!

– Как это ты определил? – недоверчиво спросил Женька.

Я показал ему и всем своё «художество».

– Акростих!.. – понимающе закивала головой Лика. – Ну конечно, он же у нас поэт! И как это мы сами не догадались?

– Наверное, потому, что пытались рассуждать логически, – сказал я с еле сдерживаемым чувством собственного превосходства, – а здесь надо было задействовать, извиняюсь, интуицию!

– Ну не у всех же она так развита, как у тебя! – сказал слегка уязвлённый Женька.

– Да нет, думаю, она развита у многих из нас, только не все умеют ею пользоваться вовремя...

– Хорошо, что ты с нами! – сказала Наринэ.

– Да, – согласилась Наташа, – что бы мы без тебя делали!..




Глава Десятая
ОДОРИЯ


Мы прошли через портал под надписью «ОДОРИЯ» и оказались в каком-то лесу. Был, очевидно, день, поскольку солнце стояло довольно высоко. Дул ветерок. Трава и листья на деревьях слегка покачивались и чуть слышно шелестели. Вроде обычный лес, ничего особенного, но что-то сразу заставило меня насторожиться. Я ещё не понимал, что это, но во мне возникало какое-то странное чувство.

– Где это мы? – спросила Наташа.

– В Одории, наверное, – несколько неуверенно ответил ей Женька.

– Знаете, у меня какое-то странное чувство, – сказала Лика, – тут что-то происходит, но я никак не пойму, что...

– И у меня, – признался Димка.

– И у меня, – призналась Наринэ.

– Что это? – спросила Наташа, оглядываясь по сторонам.

– Где? – не понял Женька.

– Тут что-то не так, я это чувствую!..

Мне в лицо повеяло теплом, как это бывает от нагретой печки в деревенском доме. И вместе с ним... Запах! Не может быть!.. Нет, я точно чувствую запах! Запах хвои, тины и каких-то лесных цветов. Может, я немного сошёл с ума и мне только кажется, что здесь чем-то пахнет? Бывают же такие обонятельные галлюцинации!

– Вы чувствуете это? – спросила Полина, втягивая носом воздух. – Здесь пахнет лесом?

– Да! Конечно! – обрадовалась Наташа. – Здесь есть запахи!

Женька недоверчиво поморщил свой нос:

– Ну, может быть, чем-то здесь и пахнет, что с того?

– А то, дорогой мой, – воскликнула Наташа, – что в Паракосме запахов нет! То есть не было!.. А теперь есть!

– Ну извините! – буркнул Женька. – У меня слабое обоняние. И какое-то ещё извращённое. Нюхаю розы, а кажется, что пахнет псиной...

После этой фразы наступила тишина. Все были увлечены этим новым для себя состоянием. Да, признаюсь вам, вроде сколько раз бывал в лесу, но почему-то никогда не обращал внимания, как там чудесно пахнет. Для меня турпоход почему-то всегда ассоциировался с запахами костра, жареного мяса или рыбы, супа из котелка, но это ведь всё запахи, создаваемые человеком. А лес... Он ведь пахнет совсем по-другому! И река!.. И поле!.. Нет, конечно же, я чувствовал эти запахи и раньше, но они были для меня не то, что чуждыми... Фоновыми какими-то... Я не понимал их самоценность! Я не понимал, что в лес можно ходить только для того, чтоб вдыхать его дивные ароматы!

Я сорвал былинку, растёр её между пальцев, поднёс к лицу... Невероятно, но этот запах я помнил! Он напомнил мне о моём детстве, когда мы летом гостили у своих родственников на Урале.

Первое потрясение понемногу проходило, и я стал думать, как же создано всё это. Да, я помню, что папа говорил, что запахи в Паракосме скоро будут. Принципиальная задача уже решена. Но я не думал, что это уже есть!..

– А ты права оказалась! – сказала Лика Полине. – Действительно, Одория – от «одор», «запах». И всё это, действительно, прекрасно! Только я одного не понимаю: что мы тут должны делать?

Лика вернула нас к реальности.

– Если верить тому стихотворению, эта загадка была последней, – произнесла Полина. – То есть нам пообещали, что загадок больше не будет...

– Да, загадок больше не будет, – подтвердил подошедший к ней Марк. – Но задача ещё одна есть. Мы должны найти здесь что-то или кого-то, что позволит нам закончить нашу сегодняшнюю миссию...

– И как мы должны искать? – спросила Лика. – Просто тупо ходить и заглядывать под каждый куст? Ни карты нам не дали, ни указателей никаких не повесили!.. Мы так до морковкина заговенья будем здесь прохлаждаться!

– Я полагаю, – сказала Полина, – что ориентироваться мы должны по запахам. Это ведь Одория, а значит, запахи здесь главное!

– Да, думаю, ты права, – сказал я ей. – Вот только какой запах мы должны искать?

Полина задумчиво посмотрела на меня. Потом произнесла:

– Мне кажется, мы должны искать запах, который не относится к лесу. Может, запах костра...

– Или бензина, – то ли в шутку, то ли всерьёз подсказал Женька.

– Возможно, – согласилась Полина, но мне всё-таки кажется, что этот запах не должен быть сильно технологичным, иначе он испортит всё очарование этого места.

– Ну что ж, тогда идём и нюхаем! – распорядился Марк. – Мы стоим сейчас на полянке, отсюда идут четыре тропинки. Давайте разделимся на две группы, и начнём исследование. Лика, Полина, Дима и Игорь пойдут по этой тропинке, – он показал на дорожку, которая, судя по солнцу, вела на север. – Остальные со мной – по этой, – он показал на «восточную». – Если почувствуете что-нибудь необычное, кричите. И далеко в лес не углубляйтесь, так и заблудиться недолго. Ищи потом вас...

– Ребята! – послышался слегка настороженный голос Наринэ. – А как вы думаете, здесь есть волки? Или медведи?..

– Волков бояться – в лес не ходить! – философски изрёк Женька. Потом добавил менее пафосно. – Ну, возможно, и есть! Что с того? Не можем же мы сидеть здесь на одном месте!

– Да, да, конечно, – поспешно согласилась Наринэ.

Мы разделились на две группы, согласно указаниям нашего капитана, и разошлись по «своим» тропинкам.

Некоторое время мы шли, тщательно принюхиваясь к «окружающей среде» и время от времени перекликаясь с другой группой. Потом Полина, шедшая впереди, резко остановилась и подняла указательный палец вверх. Я осторожно потянул носом воздух.

– Чувствуете, чем пахнет? – спросила Полина.

– Чем-то неприятным, – сказал Димка.

– По-моему, болотом тянет, – заметила Лика.

Да, это было похоже на гниловатый болотный запах.

– Мне кажется, дальше идти не имеет смысла, – сказала Полина,  – впереди, похоже, болото, и вряд ли там есть то, что нам нужно. Возвращаемся...

– Ау-у-у! – подала «сигнал» другой группе Лика.

– Уау-уау-уау-уау-уау! – донёсся далёкий отзыв в исполнении, по-моему, Женьки.

– Мы возвращаемся! – крикнула, что было мочи, Лика.

– Ура-а-а! – раздалось в ответ. Не знаю уж, что их так обрадовало...

Мы развернулись и пошли обратно к полянке. Через несколько секунд донёсся радостный Женькин вопль:

– Эге-ге-гей! Мы идём обратно!

– Вот и славно, – тихо, как будто сама себе, сказала Полина.

Ещё через полминуты мы снова встретились на исходной полянке.

– Ну что там у вас? – спросил нас Марк.

– Похоже, болото, – ответила Полина, – мы не стали углубляться, а то, не дай Бог, засосёт...

– А у нас река, – сказал радостный Женька, – причём не «похоже», а на самом деле. Довольно широкая, так что мы решили, что искать надо в другом месте.

– Ну что ж, у нас осталось ещё две тропинки, – вздохнул Марк. – Теперь мы пойдём туда, – он показал на «запад», – а вы, стало быть, сюда. – указал он на «южную» дорожку.

Мы снова разошлись. Пройдя метров сто-сто пятьдесят, мы заметили, что стало как-то светлее. И запах тоже чуть переменился. В нём стали ощущаться нотки пожухшей травы или, может быть, сена.

– Похоже, мы приближаемся к полю, – принюхавшись, заметила Лика.

– Да, похоже, – согласилась с ней Полина.

Лес стал редеть, и где-то через полминуты мы вышли на широкое пространство без деревьев. Но это было не поле. Это было больше похоже на широкую просеку, уходившую вдаль влево и вправо. Судя по аккуратно лежащим под ногами высохшим стеблям трав, здесь кто-то недавно прошёлся с косой. Только вот почему «укос» свой не забрал, непонятно.

– Ну, и куда мы теперь пойдём? – спросил Димка, вглядываясь то в одну, то в другую сторону.

– Если влево, то мы будем удаляться от наших товарищей, – заметила Полина.

– А если вправо, то, возможно, скоро с ними опять встретимся, – добавила Лика.

– Я думаю, – сказал я, – что надо просто встать на середине просеки и понюхать, чем с каждой стороны пахнет. Тогда и станет ясно!

– Разумно! – сказала на это Лика. – Давайте понюхаем!

Я вышел на середину просеки, смочил слюной палец для определения направления ветра и стал осторожно «внюхиваться» в «прилетающий воздух».

Ветер с «восточной» стороны принёс запахи реки – тины и рыбы. Сырой рыбы, не жареной. Ещё в нём была какая-то непонятная нотка – смолы, что ли... Да, похоже на сосновую смолу. Тут я сам на себя удивился: оказывается, я знаю такие запахи! А ведь раньше мне и в голову не приходило, какой «банк ароматов» хранится в моём мозгу.

Ветер сменился на «западный».

– Чувствуете? – спросила Лика. – Похоже на розовое масло...

Верно, в букете с «запада» чётко ощущалась парфюмерная составляющая. Вряд ли в этом лесу цветут в таком количестве дикие розы, чтоб сделать аромат таким сильным. Этот аромат явно искусственного происхождения!

– Идём туда! – решительно показала на «запад» Полина. – Я, конечно, не уверена, но там или огромный цветник, или парфюмерная фабрика!

Я улыбнулся, представив себе выстроенную посреди леса парфюмерную фабрику, практически полностью автоматизированную, только дегустаторы-нюхачи в белых халатах ходят туда-сюда, проверяя качество продукции.

– Игорь! Ты идёшь? – услышал я оклик Полины.

– Да, да, конечно! – спохватился я и зашагал по просеке вслед за своими друзьями. На встречу с «парфюмерной фабрикой».

Не прошло и двух минут, как справа из леса появилась наша вторая группа. Похоже, их тоже привлёк парфюмерный букет, в который, помимо розового масла, как я теперь ощущал, входил ещё жасмин и аромат чего-то, очень знакомого мне, но я не мог вспомнить, что это.

– Какая встреча! – воскликнул радостно Женька (похоже, что это «аромотерапия» действовала на него таким образом). – Вы тоже это унюхали?

– Что, позвольте узнать? – поинтересовался Димка.

– Ну как что! Запах псины и гниющего лука...

Шутит он, или в самом деле у него такое извращённое обоняние, понять было трудно. Но мне всё-таки кажется, что это такая шутка.

А «просека», между прочим, заканчивалась почти непроницаемой зелёной стеной.

– Похоже, нам туда, – сказал Марк, указывая на эту стену.

– Да, – согласилась Полина. – Источник аромата именно там!

– Ну что ж, будем продираться! – произнёс Марк, оглядывая «зелёную стену». – Мальчики впереди, девочки сзади. И будьте, пожалуйста, поосторожнее! Неприятно, знаете ли, когда тебе хлещут по лицу розгами...

Это предупреждение оказалось отнюдь не лишним – ветки были довольно крепкие и упругие, того и гляди, хлестнут по глазам.

Но, в конце концов, и это препятствие было успешно преодолено. И практически без потерь, не считая нескольких лёгких царапин. И что же мы в итоге увидели?

Посреди огромной поляны, окружённой сплошь «зелёной стеной», сквозь которую мы только что продрались, в окружении несусветного количества разнообразнейших цветов, от которых исходил такой невероятно густой и сильный аромат, что хоть нос затыкай, стоял... трон! Он возвышался на двухметровом постаменте, и к нему вела лестница. И всё это было увито цветущими лианами. На троне же в длинной зелёной с золотом мантии и в маске, изображающей цветок подсолнуха, восседал... ОН! Тот самый, кто затеял с нами всю эту длинную-предлинную, опасную-преопасную, но вместе с тем весьма увлекательную Игру. Во всяком случае, мы все так сразу решили.

– Приветствую вас, Дамы и Господа! – пророкотало с трона. – Кто вы такие и зачем пожаловали в мои владения?

Марк выступил вперёд, слегка откашлялся и доложил:

– Мы – команда квесторов из Нижнего Новгорода. Попали сюда, после того, как разрешили все загадки, встретившиеся нам на пути. А кто Вы такой?

– Я, – восседавший на троне сделал акцент на этом местоимении, – Одорий Первый! Царь Одории, Властелин Леса и Повелитель Цветов! Добро пожаловать! Чем могу служить?

Вперёд выступила Полина:

– О, Великий Царь всея Флоры! Не соблагоизволите ли Вы, о, Всемогущий, объяснить нам, как так получилось, что мы, в конце концов, оказались здесь?

Одорий Первый расхохотался.

– Вы оказались здесь, потому что сами выбирали дорогу, хотя, конечно, не без чьей-нибудь подсказки. И позвольте мне поздравить вас с успешным завершением вашего многотрудного путешествия, ибо отсюда уже нет никакого иного пути, чем туда! – и он показал на небо. Это надо было, наверное, понимать, что этот мип для нас сегодня последний, а дальше будет только возвращение в Реальный Мир.

– Ещё что-нибудь хотите сказать или спросить? – изрёк, отсмеявшись, царь Одорий.

– Да, – сделал шаг вперёд я, – очень уж любопытно нам узнать, зачем ты это всё сделал,.. Дэспэрадо?

Ребята взглянули на меня, как будто пытались понять, шучу ли я или вправду разгадал тайну Царя Цветов.

Одорий Первый крякнул и повертел в воздухе рукой.

– Ну что ж, признаюсь, – медленно проговорил он и стал снимать маску.

– Ростик! – воскликнула Полина. – Это, действительно, ты?

– Во-первых, не Ростик, а Ростислав! – чётко, как в классе у доски, произнёс «Повелитель Цветов». – А во-вторых, так меня зовут там, в Большом Мире. А здесь я – Дэспэрадо, как совершенно верно заметил наш юный друг Ингвар Всеразумный.

«Откуда ты знаешь, как меня зовут?» - захотелось крикнуть мне, но я тут же сообразил, что человек, который устроил нам всё это замечательное путешествие, не может не знать наших имён.

Дэспэрадо, он же Ростислав спустился со своего трона к нам, давая нам возможность разглядеть его. Это был молодой парень лет двадцати двух-двадцати трёх с холодными умными глазами и весьма подвижной мимикой.

– Ну что ж, – произнёс он с лёгкой ухмылкой, – думаю, настала пора объясниться, расставить, так сказать, все точки над «ё»...

– Да уж, сделайте милость! – отвесил ему поклон Женька. В отличие от меня он нисколько не робел перед старшими.

– Откуда начнём? С самого начала? Или, может, с того, что было ещё раньше? Ладно. Предыстория такова. Не далее, как неделю назад, я заявился в «Паракосм», я имею в виду организацию, а не Паракосм вообще. В Дирекцию. Предложил свои бесценные услуги по организации и руководству новым, только что созданным отделом. Суперквеста, между прочим! Но высокое начальство, не удосужившись даже выслушать меня, как следует, указало мне на дверь с мотивировкой: «Слишком молод, никакого опыта, не знает структуры и чересчур амбициозен»!..

– Но ведь всё это правда, – заметил Марк.

– Абсолютная правда! – не стал перечить Дэспэрадо. – Особенно по части опыта. Откуда, скажите, взяться опыту в абсолютно новом деле? Вот поэтому я таких субъектов и называю недоумками!..

– Грубовато как-то, – заметил я негромко, – слишком уж грубовато...

Дэспэрадо повернулся ко мне.

– А как прикажешь мне их величать, если они так себя ведут? Я же не говорю, что они совсем без мозгов, они, по-видимому,  просто ими не пользуются. А чего им, собственно, стараться? Тёплая должность, хорошая зарплата... Только вот конкуренты-то не спят и того и гляди дадут пинка под зад!

Да, Дэспэрадо не отличался особой щепетильностью в выборе выражений...

– Кстати, Ингвар, – обратился он ко мне. – К твоему отцу всё вышесказанное не относится. Он-то  как раз там здравое начало. И именно он предложил мне встретиться ещё с одним «неудачником», получившим в их конторе от ворот поворот...

Я, кажется, стал понимать. Речь сейчас зашла о том парне, который приходил со своей игрой, вернее, концепцией некоей новой игры, а ему отказали, сказали, что не представляют, как это можно сделать.

– Позвольте вам представить, – торжественно произнёс Дэспэрадо, – Марк Шпеерман, автор «суперигры», в которую вы сегодня так успешно сыграли!

Марк чинно поклонился. Теперь мне стало понятно, почему его включили в нашу команду вместо нашего капитана Славы Почаева. Он придумал, ему и предстояло испытать её.

– Конечно, не всё получилось так гладко, как мы задумывали, но главное всё-таки получилось. Мы доказали, что вмешательство в уже существующую, причём закрытую систему, очень даже возможно,  и, более того, практически неизбежно в обозримом будущем. А поскольку закрывать Паракосм никто не собирается, кроме нескольких недоумков, которые зовут нас обратно в пещеры, просто необходима Служба Суперквеста, которая не позволит нашим врагам вставлять свои палки в наши виртуальные колёса! Я ясно изъясняюсь?..

Мы согласно покивали.

– Можно один вопрос? – подняла руку Наташа.

Дэспэрадо милостиво разрешил.

– В первой записке было сказано, что мы должны были спасти семь душ, а спасли вроде только три. А где остальные были, я вот никак не могу сообразить!..

Дэспэрадо рассмеялся:

– Ну я же говорил, что не всё у нас получилось! Да и вы тоже, вместо того, чтоб действовать, как положено, всё время норовили избрать свой особенный путь. Ну взять хотя бы тот же «Квадрагон»! Да, я увидел, что вы легко справляетесь с тремя драконами и запустил к вам четвёртого. Потом, правда, сообразил, что оружия против него у вас нет. Но у вас был Порошок Желаний! – Дэспэрадо снова повернулся ко мне. – Вы могли бы насыпать его на любую вещь и пожелать то, что вам надо – например, меч против Чёрного Дракона. А что сделал с этим Порошком наш доблестный рыцарь Ингвар Всеразумный? Использовал его в качестве нюхательного табака! Бедный дракон! Как он, наверное, мучился! Пока не утонул...
Ну это так, лирическое отступление... Вообще же я, конечно, должен признать, что вы справились блестяще! Потеряли, конечно, двух человек... (Вернее, трёх, но одного я вам вернул). Но это были необходимые жертвы! Особенно в «Энтеронте». И, слава Богу, что вы сумели не потерять вашего дорогого, а точнее, просто бесценного Ингвара! Я лично даже не представляю, как сумели бы вы управиться без него со всеми остальными играми!..

Я стоял красный, как варёный рак. От носа до ушей. Нет, я, конечно, понимал, что всё, что он говорит, истинная правда, но чрезмерной похвалы я не переношу... Я чувствовал, что мне надо что-то сказать ему, но никак не мог сообразить, что именно.

– А вообще, согласитесь, – продолжал тем временем Дэспэрадо, – это была ведь блестящая идея – свести вместе две команды и посмотреть, что из этого получится!

Спорить тут было трудно, да и не к чему.

– Ну а возвращаясь к вопросу, заданному Наташей – насчёт семи душ, – да, вначале я именно так и планировал. Но потом передумал. Имею же я право передумать? И вообще, правила – они для чего существуют? Чтоб их нарушать!..

– А вот здесь ты не прав! – крикнул я.

– Позвольте, позвольте? – не понял моего «демарша» Дэспэрадо. – Что вы имеете в виду?

– А то, – начал излагать я своё мнение, – что правила и законы существуют для того, чтоб их соблюдали, а не нарушали! Только так можно соблюсти в мире порядок. А нарушать их можно только ради защиты высших законов!..

– Ой-ой-ой! – съязвил Дэспэрадо. – А не слишком ли умные слова для тринадцатилетнего мальчика?

– Мне четырнадцать! Скоро будет...

– Это абсолютно непринципиально! Но я могу тебе сказать одну сакральную вещь, с которой ты не сможешь не согласиться. Ну разве что из вредности...

Дэспэрадо сделал паузу, во время которой внимательно осмотрел всех присутствующих, как бы проверяя, все ли готовы принять «сакральную» истину, которую он собирается изложить.

– Так вот, мой юный друг, – снова обратил он на меня свой взор, – открою тебе один маленький секрет. Я – гений! А гениям позволено немножко больше, чем обыкновенным людям...

Я не мог тут спорить. Точно так же говорил мой папа, но папа добавлял к этим словам ещё кое-что, что я не преминул озвучить:

– Да, ты прав – гению позволено больше, но и ответственность на нём лежит гораздо большая, нежели чем на других. Ответственность за свои поступки и деяния!

Дэспэрадо опустил голову и посмотрел на меня исподлобья.

– Я вижу, – неспешно произнёс он, – что мои предположения оказались верными. Ты тоже гений. Я, как гений, способен видеть эти качества и в других. Давай объединим наши возможности, и тогда мы такого наворотим!..

– Извини, но мне пока что этого не хочется...

– Жаль, жаль... Но надеюсь, ты как-нибудь передумаешь. Обращайся тогда ко мне, не стесняйся!

Вместо ответа я как можно более галантно поклонился.

Дэспэрадо поклонился в ответ, и наш негласный договор был таким образом заключён.

– Поль, – обратилась к Полине Лика, – так ты, значит, была в курсе всего этого?

Полина отрицательно покачала головой. Потом сказала:

– Я играла сегодня честно.

Дэспэрадо ещё раз обвёл всех глазами.

– Ну что я могу ещё вам сказать... Наверное, должен выразить свою признательность за помощь, которую вы мне оказали, сами того не подозревая. Да, я подверг вас определённой опасности, но, со своей стороны, я тоже старался вам помочь. И когда вы попали в трудное положение в «Эвхаристополисе» - я тогда попросил «добрых крыс» устроить маленькую революцию, чтоб помочь вам выбраться. И в «Панокеании» - послал Ингвару в качестве проводника осьминога. Кстати, вы знаете, что, как команда, сумевшая первой разгадать тайну «Кубинской Атлантиды», вам полагается премия? Абсолютно бесплатное посещение «Панокеании VI: Загадка Марианской впадины»!..

Мы дружно поклонились в знак благодарности.

– Ну и пару слов о дингоболе. Здорово мы их сделали, а? – Дэспэрадо тут же продемонстрировал  всем свою гордость. – Когда всем казалось, что игра уже сделана, и «Жахан» побеждает, невероятный кульбит – и наши на коне!

– То есть ты хочешь сказать, – насторожилась Полина, – что наша победа есть следствие твоего вмешательства?

– Ну конечно же! Сами подумайте – ну какие у вас были шансы сделать «коронный гол»? Практически ну-ле-вы-е!..

– Ну это же нечестно! – воскликнула Наринэ. – Победа, значит, досталась не по праву! Мы должны что-то сделать... Так нельзя!..

– Успокойся, Наринуша, – сказала ей Полина. – Я думаю, это можно поправить. Например, сообщить им, что наша команда снимается с турнира, может быть, всё из-за той же свинки. Тогда «Жахан» автоматически проходит дальше...

Возникла небольшая пауза. Мы все обдумывали поступившее предложение. Нет, конечно, Полина была права – победа, добытая обманом, не делает чести никому из нас.

– Ну так что же? – спросил Дэспэрадо с ярко выраженной иронией в голосе. – Вижу, что честь для вас дороже золота... Ну-ну...

– Мы не можем побеждать обманом! – тихо, но очень твёрдо произнесла Наринэ.

– Что ж, – сказал Царь Цветов и Повелитель Леса. – Это делает вам честь! Но я хочу вам сказать, что не стоит приносить таких жертв. Выиграли вы честно и по справедливости...

– Это почему же? – буркнул Женька.

– А потому, бесценный мой, что «Жахан» свой «краунгол» тоже провёл не без моей помощи! Ну вот захотелось мне, и я им помог!

– Но зачем?! – воскликнула Наташа.

– А интрига? – бархатным кошачьим голосом промурлыкал Дэспэрадо и хитро-хитро посмотрел на нас.

Ну что тут можно сказать? У меня лично слов уже не было. Только и оставалось что развести руками!..

– Ну ладно, – сказал Дэспэрадо, глубоко вздохнув, – похоже, настала пора прощаться. Время восемь, и вам пора домой – в Большой Мир! До встречи осенью!

С этими словами Дэспэрадо слегка поклонился, козырнул и привёл в действие свой браслет. Всё вокруг затрепыхалось, начало таять, и через секунду я почувствовал, как меня куда-то стремительно несёт...      




Глава Одиннадцатая
ВЕЧЕР ПРЕКРАСНОГО ЛЕТНЕГО ДНЯ


На что похоже возвращение из Паракосма? Вы когда-нибудь ловили момент просыпания? Да, соглашусь, не так-то это просто – поймать его. Но если у вас получится, то вы сможете понять, как происходит возвращение.

Вначале вы чувствуете, как какая-то сила, сопротивляться которой вы просто не в состоянии, куда-то увлекает вас. Вы погружаетесь в кромешную темень, только ветер свистит в ушах. Ваше сердце бешено колотится, но бояться не надо, всё будет хорошо. Постепенно начинает светлеть, вы как будто бы всплываете наверх из густого розоватого киселя. И, наконец – вспышка! – и всё. Вы прибыли.

– С возвращением! – я увидел над собой лицо Майи, девушки-диспетчера. – Здорово вы сегодня повеселились! И нас позабавили...

Я улыбнулся – мы, мол, старались.

– Аккуратно, аккуратно! – она, поддерживая меня за руку, помогла встать из «ложемента». – Как себя чувствуешь? Ничего не болит?

Я немного встряхнулся. Всё в порядке. Можно даже сказать, отлично!

– Спасибо! – поблагодарил я Майю и немножко неуверенной походкой, как это обычно бывает после «паракосмического вояжа» отправился в душ.

На выходе из душа меня поймал папа:

– Ну как, всё нормально? – торопливо спросил он. – Будь добр, подожди меня внизу в холле. Вскоре мама должна подойти с Алькой. Если дождёшься нас, пойдём в кафе – есть повод. Мне зарплату повысили...

– Конечно, пап, я подожду вас!

Я спустился в холл и занял большое мягкое кресло напротив плаката, на котором очень красивая девушка в серебристом комбинезоне и с лучемётом в руках сообщала каждому, кто проходил мимо, что Паракосм ждёт его.

Никаких особенных мыслей в моей голове не роилось, поэтому я стал просто наблюдать за входящими и выходящими. Откровенно говоря, я хотел посмотреть, каковы в обычной жизни мои новые знакомые – Полина, Лика и другие. Очень похожи на свои «паракосмические воплощения» или нет.

Первыми появились Женька с Толиком. Они что-то оживлённо обсуждали, даже скорее опять спорили. Завидев меня, подошли и протянули руки, чтоб попрощаться. Мы расставались до следующего воскресенья, когда должен был состояться командный чемпионат по паракосмическому квесту, поэтому прощаться нам особенно не нужно было. Но, тем не менее, мы тепло обнялись и поздравили друг друга с успешным завершением сегодняшнего мероприятия. Потом, правда, я спросил Толика:

– Ну ты как, вообще? Грудь не болит?

Толик изобразил страдание на лице и со стоном проговорил:

– О! Как больно!.. Но не волнуйся, сейчас пройдёт... О, уже прошло! – и он весело рассмеялся.

Мы ещё раз пожали друг другу руки, сказали «До воскресенья!», и они, продолжая свой оживлённый разговор, скрылись за стеклянными дверями-вертушкой.

Через минуту появились Маша с Наташей. Наташа пыталась взять свою сестру за руку, но та всё время выдёргивала свою ладонь, и отворачивалась. Они остановились почти рядом со мной, правда, меня не замечая, и я смог расслышать, о чём они говорят.

– Ну Машка! – умоляла Наташа. – Ну не дуйся! Это же всего-навсего игра! Ты бы на моём месте поступила точно так же! Ну признайся – точно так же бы поступила?..

Не надо было обладать дедукцией Шерлока Холмса, чтоб понять, что речь идёт об акте «запузыривания», которое Наташа произвела над Машей в «Энтеронте».

– Ну ладно! – Наташа, видимо, решила привести последний аргумент. – Давай мы ещё специально пойдём в эту игру, и ты меня запузыришь там, где захочешь!

Аргумент подействовал. Маша улыбнулась.

Тут они заметили меня. Кокетливо стрельнули глазками, помахали ручками:

– Пока, Игорёк! Было приятно с тобой познакомиться! И поиграть! Надеемся, мы ещё поиграем с тобой?

Я тоже выразил такую надежду. После этого рыжие близняшки, взявшись за руки,  направились к выходу.

Появилась Полина. Она была задумчива и вроде как чем-то озабочена. Взглянула в мою сторону, но меня, похоже, не заметила. Мне хотелось окликнуть её, помахать рукой, но что-то меня удерживало. Я чувствовал, что ей было сейчас не до меня. Она подошла к плакату и стала вроде как его рассматривать.

Прошло около минуты. Вышел Марк. Увидел Полину, окликнул её. Полина обернулась, на её посветлевшем лице появилась улыбка. Махнула ему рукой. Марк подошёл к ней, и они стали о чём-то тихо переговариваться. Вскоре глаза её засияли радостью, видимо, Марк ей сказал то, что она хотела услышать. Тут она заметила меня, приветливо помахала рукой. Я ответил тем же. Марк обернулся и тоже помахал мне. После этого они быстро пошли к дверям.

– Сочувствую! – услышал я над собой голос Лики.

– Почему? – я сделал вид, что не совсем понимаю, о чём речь.

– Да ладно тебе, теперь это уже ни для кого не секрет, – Лика встряхнула своими роскошными светлыми волосами. – Раньше она вообще никакого внимания на парней не обращала, а появился этот...

Судя по тону, каким Лика произнесла слово «этот», Марк ей не очень нравился. Во всяком случае, как мужчина.

– И что ты о нём думаешь? – спросил я её, чтобы как-то поддержать этот разговор.

– Насколько я поняла, – Лика чуть понизила голос, как будто боялась, что её услышат, – он очень самоуверен. Такие не любят, а только позволяют себя любить. Надеюсь, ты понимаешь, о чём я?

– В полной мере, – тут я осознал, что Лика точно сформулировала то, что я никак не мог облечь в словесную форму.

– Ладно, Игорёк, – Лика протянула мне руку, – извини, но мне пора идти. И поверь, я искренне восхищаюсь тобой. Ты один из самых лучших игроков, какие только могут быть. Может быть, если, конечно, будет такая возможность, ты возьмёшь меня в свою команду?

Я улыбнулся. Мне хотелось сказать, что я пока не капитан и не могу решать такие вопросы, но потом я понял, что очень хочу играть с ней вместе, в одной команде. В ней было столько решительности и здравого смысла, что я просто не мог ей отказать.

– Конечно! Обязательно! – проговорил я и мягко, почти нежно пожал ей руку. – До сентября?

– До сентября, – и Лика, снова встряхнув своими волосами, пошла к выходу.

Какой приятный всё-таки она человек, подумалось мне. А потом я понял, что, если Полина нравится мне, как девушка, то Лика – как друг. Я очень хотел быть ей другом!

А тем временем в холле появилась Наринэ. Она была, похоже, со своей мамой. А кроме того, она катила перед собой инвалидную коляску. Я невольно напрягся. Наринэ сразу же заметила меня, и повернула коляску в мою сторону. И я узнал человека, который сидел в ней...

– Знакомься, Игорёк, – сказала Наринэ, подойдя ко мне, – это Огнеслав, Гнесь. Мой сосед. У него был перелом позвоночника, но сейчас он уже благодаря Паракосму восстанавливается, и скоро будет бегать быстрее нас всех вместе взятых!

– Вообще-то мы уже знакомы, – сказал я, протягивая Гнесю руку. – Ну как ты? Будешь ещё «капибарствовать»?

Гнесь засмеялся. На лице Наринэ сначала выразилось недоумение, но потом она поняла, о чём идёт речь, и тоже засмеялась.

– Да, – сказала она, – Гнеська очень любит животных. Одних кошек у него в доме целых три штуки, не считая прочих хомячков и морских свинок! И он всё-всё про них знает!

– Правда? – почти не поверил я. – А у нас тоже кошка есть, и, по-моему, я тоже о ней всё знаю!

– Уверен в этом? – спросил Гнесь. – А ну-ка, ответь мне на один вопрос, вернее, на два!

– С удовольствием!

– Сначала предварительный: твоя кошка мурлычет?

– Конечно! Она вообще очень ласковая! Масей звать.

– Тогда второй и главный вопрос: что делают кошки после того, как заканчивают своё мурлыканье?

Я задумался. Вариантов у меня, как всегда, возникло много, но я сам, после обдумывания, их всех отверг.

– Не знаю, – наконец, признался я.

Гнесь выдержал паузу, как будто пытался насладиться своим превосходством в этом вопросе, а после просветил:

– Они вздыхают!

– Как? – не понял я.

– Да так же, как и мы. Видишь ли, в процессе мурлыканья у них накапливается в лёгких много углекислого газа, и они таким образом избавляются от него!

– Ну надо же! – только и смог сказать я. – А я думал, что я наблюдательный! А вот, оказывается, что нет!..

– Да ладно! – успокоил меня Гнесь. – Какие твои годы!

– Игорёк, извини, но нам уже пора, – тихим и вместе с тем нежным голосом сказала Наринэ, – сейчас уже его родители подъедут...

– Да, конечно, конечно! – я ни в коей мере не хотел доставлять им никаких неудобств. – Я только хочу ещё сказать тебе... Дингоболистка ты просто супер!

– Ой, спасибо! – зарделась Наринэ. – Ты первый, кто мне это сказал...

– И уверяю тебя, что не последний! Ну ладно, давайте езжайте! Осенью, я надеюсь, свидимся?

– Обязательно! До осени!

– До осени!

Мы пожали ещё раз друг другу руки, и Наринэ с Гнесем поехали к выходу, где их терпеливо дожидалась её мама.

Что-то Димки долго не видать, подумалось мне. Нет, конечно, я знаю, что он большой любитель водных процедур, но всё же не до такой степени!

И только я успел продумать всё это, как появился мой самый большой, хотя и маленький, друг. Он выскочил в холл, как будто куда-то сильно торопился, но перед плакатом вдруг резко затормозил. И стал рассматривать его.

– Что, нравится? – негромко спросил я, подходя сзади.

Димка вздрогнул и отпрянул, как будто его застали за каким-нибудь не очень приличным занятием.

– Кто? – настороженно спросил он.

– Девушка, – сказал я вкрадчивым тоном, показывая на плакат.

– А, эта... Не очень... Я вообще смотрел, какое тут оружие изображено. Это, по-моему, тетрабластер из «Марсианских Рейнджеров»... Ты как думаешь?

– Ну я же не настолько хорошо в «оружиях» разбираюсь, – сказал я мягко, но всё же чуть язвительно. – А девушка, по-моему, очень даже симпатичная!..

– Да она же старая! – воскликнул Димка. – Ей, наверное, уже все семнадцать, если не восемнадцать!..

Да, с таким «аргументом» не поспоришь!

Ладно, дорогой мой друг, не хочешь признаваться, что она тебе нравится, не признавайся! В конце концов, есть и другие темы для разговора...

– Ты идёшь домой? – спросил меня Димка, пытаясь отвернуться от плакатной красавицы, но я стоял таким образом, что ему было это трудно сделать.

–  Нет, сейчас мои родители с сестрёнкой подойдут, и мы двинем в кафе.

– Везёт же некоторым! – не скрывая своей зависти, проговорил Димка. – А вот мои со мной по кафе не ходят! Говорят, ты уже большой, должен сам уже везде ходить. А ещё лучше с девушкой...

– Так в чём же проблема? Девушек нет? Неправда! Вот, кстати, Наринэ живёт недалеко от нас. Уверен, если ты её пригласишь, она с превеликим удовольствием составит тебе компанию!

– Да ладно тебе! Что ты пристал со своими девушками, как будто больше не о чем говорить!

– Ну почему же... Могу и сменить тему. Вот сейчас, например, июнь – самое время поговорить о Деде Морозе...

Димка посмотрел на меня, как на немного тронувшегося умом, но потом рассмеялся:

– Точно! Самое время! Ты знаешь, я, когда узнал, что Деда Мороза не существует, был просто в шоке! Родители, оказывается, меня столько лет обманывали!

– Ты слишком категоричен, – заметил по этому поводу я. – Ты просто не совсем правильно понимаешь этот мир...

– Как это? – не понял Димка.

– А так... Я вот, например, до сих пор не получил веских доказательств того, что Деда Мороза не существует! Как, впрочем, и Снегурочки, и той же Бабы-Яги! Я просто считаю, что всё это персонажи из другого уровня реальности! Наш мир, Реальный мир, он многоуровневый! Глупо считать существующим только то, что ты можешь конкретно пощупать, или то, о чём написано во всяких авторитетных книжках! И Паракосм явное тому доказательство... Помнишь Глокую Куздру?..

Для тех, кто не знает или подзабыл, напомню: Глокая Куздра – это такой персонаж из детской игры, созданной по мотивам замечательной книжки «Слово о словах» выдающегося филолога середины прошлого века Льва Успенского. Лев Успенский придумал в своё время для иллюстрации возможностей русской грамматики одну фразу: «Глокая куздра штеко будланула бокра и курдячит бокрёнка». Ни одного из слов в этой фразе вы не найдёте ни в одном серьёзном, особенно  толковом, словаре русского языка, но – вот парадокс – фраза, тем не менее кажется почти понятной! Некая животина каким-то не очень хорошим образом что-то сделало с бедным несчастным животным и продолжает что-то вытворять с его дитёнышем. Вот такая она – русская грамматика! Так вот, повторю, по мотивам этой книги была создана не очень сложная, но очень увлекательная игра, в которой, в частности, нужно было сначала спасти бокрёнка, «забудлав» эту самую «куздру», а потом оказать первую медицинскую помощь пострадавшему бокру, и при этом не дать себя «закурдячить»! Димка по своей неопытности сперва бросился на помощь бокру, а мерзкая куздра воспользовалась этим и будланула его самого!

– Конечно, помню! – сказал Димка.

– А помнишь, что след на твоей руке от её «будла» остался и после того, как ты вышел из игры?

– Да, было дело...

– Так вот, что я хочу сказать... Паракосм – это тоже реальность, только другой её уровень! Их вообще много, этих уровней! И могу тебе открыть ещё одну тайну: всё, что может придумать человек, или даже, всё, что он может каким-либо образом воспринять, существует на самом деле!..

– Ну, это ты загнул! – у Димки, похоже, произошёл «перегруз» оперативной памяти.

– Хочешь – верь, хочешь – не верь! Но я вот думаю, что никакой чёткой границы между нашим Реальным Миром и Миром Паракосма на самом деле не существует! Вот представь себе: когда-то давно была развитая цивилизация...

– Ну это вполне возможно...

– И вот они создали свой виртуальный мир, вроде нашего Паракосма. И создали порталы, чтоб свободно переходить туда-сюда...

Димка очень внимательно слушал меня, даже дыхание затаил! 

– А потом произошла некая катастрофа, цивилизация исчезла, все накопленные ею знания канули в Лету, а порталы остались...

– Так ты что, хочешь сказать... – Димка, кажется, начал догадываться, куда я клоню.

– Да, именно! Вся эта средневековая магия, всё это волшебство и колдовство – всё это проявление того древнего виртуального мира! И это – вот что самое интересное! – отнюдь не сказки! Это всё может существовать на самом деле, причём на самой что ни на есть научной основе!..

– Ага... – пробормотал Димка, пытаясь «въехать» в мою столь изящным образом изложенную мысль. – А! Понял! Но ты сказал «может»... То есть ты сам не уверен в этом?

– Ну да... Я всё-таки здравомыслящий человек с вполне научной картиной мира в голове. Но и не верить в это я тоже не могу! Это может быть и, как мне кажется в последнее время, это всё действительно есть!..

Я замолчал, чтоб дать Димке возможность получше усвоить хоть малую часть из того, что я ему наговорил. Димка помолчал с полминуты, а потом спросил:

– Значит, по-твоему, и Бог тоже есть, только он существует на другом уровне реальности?

– Да, именно так! Но эти уровни – они ведь не изолированы друг от друга, и вступают между собой в контакты. А мы эти контакты называем «чудом»!

– Слушай, – сказал Димка, – а я вот у тебя никогда не видел крестика. Ты крещёный?

Я улыбнулся.

– Нет. И могу сказать, почему. Мама у меня верующая, а папа атеист. Вот они и договорились, что я окрещусь сам, когда вырасту. Если, конечно, захочу...

– А ты хочешь?

– Нет. Понимаешь ли, крещение, как и другие подобные обряды, – они ведь несут глубокий смысл! Это ведь посвящение, приобщение к некоему высшему миру... Это, на мой взгляд, налагает такую ответственность...

Димка хмыкнул:

– Как ты всё это серьёзно воспринимаешь!.. А вообще, как мне кажется, тебе повезло. Меня вот крестили в младенческом возрасте и мнения моего не спросили... Определили, так сказать, мой путь на всю жизнь...

– Тут ты не прав, – сказал я, взглянув ему в глаза. – Конечно, родители крестят своих детей больше для своего спокойствия, но никто никогда не определяет за тебя твой путь. Да, тебе задают некие правила, но ты ведь свободный человек, наделённый волей! Ты можешь принять заданные тебе правила, а можешь что-то в них поменять, если тебя это «что-то» не устраивает. В любом случае, окончательный выбор – за тобой!..

– Какой ты всё-таки умный, Ига! – по голосу Димки трудно было понять, шутит он или говорит серьёзно. – Столько всего напридумывал!..

– Да нет, – ответил я, вздохнув, – моего здесь не очень много. Об этом ведь многие говорят – и мой отец, и твой... И мой дедушка... А я просто слушаю, обдумываю, а потом решаю, принять мне это или нет... Да, длинный денёк сегодня выдался!.. Такое впечатление, что девять жизней прожил! Как кошка... Ладно, Дим, ты знаешь, что мне всегда интересно с тобой, но вон мои мама и Алька подошли... Ты тоже уезжаешь на лето?

– Да, мы летим на Камчатку. Сразу после чемпионата. Папа там давно мечтал побывать. Вернёмся где-то в середине августа...

– Ну тогда до воскресенья. Хотя нет, я думаю, мы ещё завтра с тобой в кино сходим, если ты не против...

– Я только «за»!

Мы обнялись на прощание, и я побежал к своим.
 
Не успел я сказать маме и пары слов по поводу сегодняшнего дня, как появился наш папа. Он был в прекрасном настроении и что-то себе под нос напевал. Поцеловал маму, посадил себе на шею Альку и мы двинулись по аллее, видимо,  в направлении кафе.

– Пап! – произнёс я. – Ты можешь рассказать о суперквесторах?

– О! Тебе уже доложили? Да, служба такая уже есть, а что?

– Да мы тут в игре встречались с парнем одним, Дэспэрадо его зовут. Так вот он сказал, что хотел устроиться начальником в эту службу, а ему отказали...

– Дэспэрадо, говоришь... Помню, помню... Талантливый мальчишка, можно сказать, гений, но в начальники ему пока рано... Пообвыкнуть сначала должен, пообтереться, в курс дела въехать... Ты знаешь, что он сегодня натворил?.. – папа строго посмотрел на меня, а через пару секунд хлопнул себя по лбу. – Ах, я и забыл – вы ж в это всё играли! Ну и как?

– Долго рассказывать... Но, в общем, мне понравилось...

– Это хорошо, что понравилось. Хорошо вообще, что хорошо всё закончилось! А этот деятель, Дэспэрадо ваш... Представляешь, он залез в наш банк разработок и вытащил оттуда опытную игру! Вернее не игру даже, только мип. «Одория» называется. Там запахи присутствуют...

– Так что, – раздался сверху Алькин голос, – в Паракосме теперь запахи есть?

– Пока нет, но скоро будут, – ответил ей папа.

– Так что вы там собираетесь делать, с этим вашим «Дэспэрадой»? – спросила мама, которой уже надоело идти молча и она решила вступить в разговор.

– Ну что, что... – задумался папа. – Для начала, конечно, всыплем ему по первое число!...

– А потом? – спросила Алька.

– Потом, наверное, по второе...

– А потом?

– А потом мы назначим его начальником Службы Суперквесторов! Всё равно же без него ничего не сумеем сделать!..

– Какой ты всё-таки у меня добрый! – восхитилась папой мама. – Он у вас, можно сказать, из-под носа тащит, а вы его по шёрстке, да по шёрстке!..

– Можно и по шёрстке, и против шёрстки. Кто как заслужит!.. Вот ты, Игорёк, что ты можешь сказать о сегодняшнем дне? Вынес что-нибудь полезное для себя?

Я вздохнул и произнёс:

– Учиться надо...

– Господи! – всплеснула руками мама. – Ну наконец-то ты это понял!

– Нет, мам! Понял-то я это давно, а теперь я это прочувствовал!..