Берегиня

(журнальный вариант)
                Достать ракушку.
                Миссия выполнима.
…
Море. Солнце. Чайки. Детский лагерь. Каменистый пляж.
– Кто заплывет за буйки, будет лишен полдника.
Кажется, этот рупор не корректен,- какой полдник. Я ведь обещал Инке, ракушку достать - для нашей конкурсной сценки. Вон Пича, спасатель на лодке, сейчас, от толпы с берега, заслонит…. Договорились с ним. Правда, французский значок с Эйфелевой башней, мамин командировочный подарок, отдать придется…. Но это ерунда, в сравнении с Инкой….
- Куда…. Нет, рупор сегодня …вообще, не в кайф.… Но поздно. У меня в руках ракушка, и я, снова, в «лягушатнике». Правда, ракушка не такая огромная, какую Пича предлагал, но зато - своя…. На свадебное платье хватит. Рядом Мишка… Он в Сценке - друга жениха играет.
- Ну, достал. В глазах нетерпение.
Мне весело. Я почти счастлив.
- Достал.
- Мы победим.
…
                Победить в конкурсе Сценок.
                Миссия выполнима.

- Мы победим. Инка, че ты волнуешься…? Море волнуется раз, море волнуется…. Инка, такая красивая, в белом свадебном платье…. И ракушка на запястье, символ нашего отряда. Инка улыбается.
-А сам…? Ты хоть не забыл, чему я тебя учила. В танго, руки на плечи кладут девочки. А ты должен держать меня за талию. Не стоило мне напоминать, об этом конфузе на дискотеке…. Я всю ночь не спал. Понты в уме перебирал. Хотя в школе на «танцевальный» хожу. Растерялся….
-Помню.
Я – жених, Инка – невеста. Кто-то пробовал хохмить на эту тему. Но недолго…. Мне, все-таки уже двенадцать, и ей двенадцать. Мы настолько взрослые, что Чечи, с его стебом, и разбитой сопаткой приходится молчать.
И вот….
…. Стоит над горою Алеша,
Болгарии - русский солдат…
Мы с Инкой (господи, какая она красивая в этом платье) кладем цветы к подножию монумента. И… целуемся. Не по театральному…. П-п-по настоящему. Как взрослые. Губы в губы. Почти взасос…. Вожатая, играющая роль Инкиной мамы, ехидничает:
- Ну, все,- вас сам Алеша обвенчал. Храните друг друга.
Я краснею. Мымра, студенческая. Зря ехидничала. Благодаря этому поцелую, мы выиграли - ночевку в горах, при костре….
И была темно-синяя ночь у водопадов. Костер, с печеной картошкой.… Гитара. И невесомый, ангельский голос Инги:
…Я – Земля. Я своих провожаю питомцев.
Сыновей. Дочерей.
Долетайте до самого Солнца,
И домой возвращайтесь скорей….
Море, еще без Патрульных…. Чайки, еще не похожие на Пикирующих…. Солнце, еще не Сжигающее всплесками…. Пляж, еще без россыпи гильз….
                Плюс бонус,- Первый поцелуй.
…
                Горы. Выжить.
                Миссия ….?
Горы. Снега – высотой в полтора Чела. Землянка,- дикие необтесанные булыжники. Маленькое окно, вычищенное от снега,- на случай, его использования, в качестве амбразуры. Тусклая лампочка от танкового аккумулятора. Раскаленная буржуйка. Жарко.
-Слон, че я могу, б.я, сделать.… У меня из медикаментов,- только йод, бинт, да таблетки от кашля, даже анальгина нет…. Голос парня расстроен. – А у него тиф, третий час бредит…. Температура за сорок. До утра бы дожил….
Где- то щелкают затворами автоматов. У-у-у, - какой звук.
- Дебил, я тебе сказал, спарь рожок… Может в медсанбат?
- Совсем свихнулся. Погода, какая…. До «БТР» полтора…. по ничейки. И там - три, через перевальчик… Таха… Тах-ха, сука!
-Я здесь. Голос дневального вязок.
- Спишь, козел?
-Никак нет.
Короче. Поднимаем его на второй ярус, укутываешь во все свободные тулупы, и через каждые полчаса, ложечкой вливаешь крепкий чай …. Смотри, без сахара.… Запомнил?
- Так точно.
Мне жарко или холодно, - не пойму. Голоса ватные, аморфные,- но слышу все. Картинки,- то потолок - вне спектра. Чьи-то лица, морды, физиономии…. Знакомые, незнакомые. Может я в гробу?
-Товарищ сержант, у него тельник мокрый. Может переодеть?
Это Таха. Молодой. Тельника я не чувствую. Кажется, мне конец.
-Духи, суки, связь перерезали. До утра, будут мозги парить, подключаться.… И Калуга не пойдет. Там засада. Завтра норы крыть будем Что…? Переодевай.
Это Багрян, почти - дембель….Я, тоже, дембель, но мне пиз…ц. Не - е - е, не гроб…. На кладбище киризы не обстреливают. И тебя не хотят убить, если ты – мертвый…Темно. О чем я?
-Радиостанция работает.
Это Слон, сержант. Сейчас, он вместо меня.
- На связь выходим, после смены постов.
Радиостанция, до связи с полком, обычно настроена на волну - « Радио Свобода».
Только там можно узнать, что в действительности происходит в Союзе, и у нас…. Хотя, и воняют, часто. Но сегодня радио крутит Москву. Концерт….. Слышу….Голоса….Музыка. Снова забытье. И вдруг ясный, четкий тембр диктора:
- А сейчас, вы услышите песню в исполнении студентки второго курса (чего-то там) Инны Д.
И голос,- родной, знакомый, любимый.
- Я – Земля. Я своих провожаю питомцев….
…. И домой возвращайтесь скорей.
В землянке – никого. Только я и радиостанция. Видимо, еще не прошло и пятнадцати минут, требуемых для смены постов.
-Инка, ты слышишь, я счастлив. Ты сумела исполнить детскую мечту. Ты поступила в консерваторию…. Ты поешь с Большой сцены, для большой страны….
Нужно было видеть глаза ( «похоронившего» меня Слона) или лицо мединструктора Багряна, когда после смены постов, они узрели мою довольную улыбающуюся физиономию, с банкой свиной тушенки, на полу возле радиостанции….
Багрян:
- Глюки.
Слон:
- Бред. Такого не может быть…
А вот, оказывается, может…. Температура,- тридцать семь и два. Да и свинина, - не для тифа.
- Завтра с Калугой на «охоту». Затрахали, ночные звонки аборигенов….
Улыбающийся Багрян.
- Не. Не глюки. Выздоравливает.
На удивленные вопросы - даже молчаливых ответов не было
                Горы,миссия  выжить.
                Плюс Бонус. Зарождающаяся Вера.
….
                Встретиться.
                Верю. Миссия выполнима.
Второго августа я ушел, и второго августа, через два года…. В Городе зной.
Сколько же, я тебя не видел, Инка, почти десять лет…. Редкие письма, после июльского моря. Тогда нам было? По двенадцать, а сейчас по двадцать одному…. Тебя, конечно, нет дома. Ты в Москве, в Консерватории (или, как там – твое музыкальное… называется). Но все равно, кто-то есть, дадут адрес….. Созвонимся или встретимся. И неважно, есть ли кто у тебя…. Сейчас, мне это совсем неважно. Никто, кроме нас…. В подъезде прохладней. Вот и восьмой этаж….Забыл, здесь же лифт. Звоню. Тяжелые шаги за дверью. На пороге бабушка. Интеллигентно рассматривает, мой не совсем гражданский прикид. Грустно улыбается.
-Все-таки, пришел. А я ей не верила…. И, пропуская в коридор на Вы… - Проходите, пожалуйста.
Разуваться не надо. Давайте ваши цветы. …Да. Да. На кухню. Можете поставить чайник.
Я сейчас приду.
Я видел этот дом, и эту квартиру - только один раз, в детстве. Все по-прежнему. Но в коридоре. Перед Инкиной комнатой, ее большой портрет, видимо с афиши. Как она похорошела.
Сзади, появляется бабушка, со шкатулкой в руках.
-Это был первый Иночкин концерт. Проходите….
Я немного смущаюсь…. Или волнуюсь?
-Извините. Но у меня поезд. Если вам не трудно, дайте московский адрес Инны.
Бабушка никнет.
- Не могу. У нее нет московского адреса…. И…. Она умерла.
Ноги ватные.
Я – Земля…..
В сердце – больно.
Провожаю питомцев…..
А ведь она не шутит. Не лжет. Не врет! Не п....т!!! Старая интеллигентная карга.
-Извините. Я п-пойду….
Бабушка протягивает мне стакан воды.
- Проходите на кухню…..
В Городе августовский надсмехающийся с плакатов Лысого, Зной.
Жизнь - с-у-у-ка. Кажется, я умею плакать.
…
                Миссия…?
                Да, пошла ты…
Она действительно участвовала в концерте. И умерла, через неделю, после него. Хотя в Столице стояла невероятно теплая погода. Она простудилась. В тот-же день уехала в родной город…. И неделю проболев, умерла. Умерла в бреду, но с улыбкой. Она видела меня во сне…. Су-у-ка – жизнь. Она любила. И бабушку предупредила, что когда я приду, пусть передаст …. Ракушку, значок с Эйфелевой башней (Тича или Пича (я не помню его) вернул ей, после нашей Сценки). И короткую записку: Прости, там Нам будет лучше… Берегиня Инна. Она свою миссию выполнила,- я - Жив. …Стоит над горою Алеша…. (- Ну, все,- вас сам Алеша обвенчал. Храните друг друга.) А - я…
Над Лысиной копилась Смута.
 
А быть может, Бог не спит, а, черт – не шутит. Миссия еще выполнима? Ведь когда-нибудь  «…там Нам будет лучше…»