Освоение целины 2. Бытовые подробности

Продолжение. Начало см.
Освоение целины 1  http://www.proza.ru/2011/11/21/276

                Студенческая ассоциация США спрашивает:
                - Как живут молодые специалисты на целине?
                Армянское радио отвечает:
                - А у вас, зато, негров линчуют!
                Анекдот конца 1950-х годов

                ДВУНАДЕСЯТЬ ЯЗЫКОВ
Прежде всего, нужно сказать несколько слов об обстановке в Зауралье накануне освоения целины.
Народ в Казахстане был разный. Добродушные казахи жили привычным укладом, в каждом дворе содержали помногу живности и свято почитали традицию застолья с великим обжорством. Было им свойственно почитание начальства, особенно, когда на высоком посту сидел свой казах. Кроме коренных казахов, русских, белорусов было много украинцев, которые переселились за Урал еще до революции. В соседней Омской области два административных района назывались Одесский и Полтавка. Все эти группы населения притерлись к местным суровым условиям, но каждый народ сохранял элементы своей культуры, языка и кулинарные традиции. И все же, до начала освоения целины, территории вне городов были полупустынны.

Во времена Сталина в Казахстан и Среднюю Азию были выселены репрессированные народы: немцы Поволжья, чечены, ингуши, крымские греки. Прибавьте к ним сосланных с Дальнего Востока китайцев, корейцев и уйгур. После прихода к власти Мао Дзе Дуна, из Китая в СССР были высланы все потомки русских эмигрантов, убежавших туда после разгрома войск Колчака. После недолгой отсидки в лагерях «китайских русских» определили на жительство в сельской местности Казахстана.

Реденькое население в сельской местности работало в колхозах и на машино-тракторных станциях (МТС) – совхозов было единицы. Колхозники задавлены многочисленными натуральными налогами и были не менее бесправны, чем многочисленные ссыльные. Фактически они находились на положении крепостных крестьян, о судьбе которых проливали слезы наши школьные учителя. Труд колхозника измерялся трудоднями, на которые в конце года выдавали… по 200 -300 г зерна на выработанный трудодень. Вспомним, что помещик забирал у крестьянина пятый мешок, и вершиной эксплуатации считалась испольщина, когда крепостной работал за половину урожая.

Колхозник мог существовать только имея дополнительный доход от огорода и коровы, иначе сдохнешь, как в блокадном Ленинграде. Колхозная семья пила молочный обрат, а приготовленное из сливок масло приходилось сдавать в качестве натурального налога за содержание коровы. В лучшем положении находились работники совхозов и МТС, они все-таки получали денежную зарплату. Логично, что при такой нищете процветало воровство «колхозного добра» несмотря на драконовские законы.

Еще в жестокие сталинские времена произошел такой случай. На время уборки был послан в колхоз уполномоченный из города - для надзора и вообще… Застал он дедушку казаха, который тащил на горбу мешок зерна от комбайна в село. «Ага, попался! Садись со мной в тележку и поехали в правление, будем протокол о воровстве составлять». Мешок погрузили, дедушка сел и поехали. Надо сказать, что казахи воровали больше всех и стеной вставали на защиту попавшегося земляка. Только заехали в село, дед что-то закричал односельчанам по-казахски. Сбежались казахи и говорят: «Ага, поймал тебя бабай (дедушка), когда ты колхозное зерно воровал. Мы все свидетели этому». И спасло от тюрьмы этого партийного активиста только то, что был он повсеместно известен безукоризненной честностью. А то сидеть бы ему десять лет!

Уже в целинные времена, в пору моей работы главным агрономом произошел такой случай. Начальником районного управления сельского хозяйства был Петр Андреевич Лепехин. У него главной задачей было держать в страхе всех своих «подданных». Для этого он старался приехать в намеченный совхоз в неурочное время (на рассвете, глубокой ночью, в праздник) и застать врасплох всех-всех-всех. Как-то во время уборки хлеба он приехал на рассвете на ток второго отделения нашего совхоза. Лежат ровные бурты зерна, покрытые росой. Н на краю одного бурта зерно сухое. Все понятно: под утро, когда уже упала роса, кто-то в этом месте нагреб зерна.

Дальше все идет по отработанной схеме. Звонок в районную прокуратуру, срочно приезжает следователь и начинает выяснять. А что тут выяснять? Есть место, где нагребли зерно, есть след от трехколесного мотоцикла. Дальше спрашивают, сколько в селе мотоциклов такой то марки, как фамилии владельцев, где их дома? И в первом же доме у немца тракториста находят в сенях мешки с зерном. Далее суд, штраф, на всех совещаниях шум о разгильдяйстве (нет сторожей) и плохой работе директора совхоза, агронома и парторга. Но это уже не интересно.

А интересно другое - реакция соседей казахов на данное событие: «поймали потому, что украл немец, а не казах. Ну, кто же крадет под утро, когда роса упала. Казах украл бы вечером, когда бурты были сухими».
Что тут скажешь, немцы действительно не умели воровать, они умели хорошо работать, и я как участник тех событий заявляю: без их участия освоения целины могло и не получиться.

Вы спросите, что удерживало людей в селе, что мешало им в массовом порядке бежать в города? С образования колхозов и где-то до 1955 года все живущие в селе не имели паспортов и, таким образом, были прикреплены к земле как крепостные крестьяне. О ссыльных немцах Поволжья, ингушах, греках, чеченцах и говорить нечего.

Жена мне рассказывала историю из своего деревенского детства. Ее отец был грамотным (редкий случай в тогдашней деревне) и работал бухгалтером райпотребсоюза, потому имел паспорт. Его племянница Надя числилась колхозницей, но пожелала вырваться из неволи и сбежала из колхоза - совершила по тем законам уголовное преступление. Дальше все было предсказуемо: задержание милицией, возвращение в колхоз, приговор суда и несколько лет тюрьмы. ТЮРЬМА для молодой девчонки. На вопросы родственников «Зачем ты так поступила?» Она отвечала «Зато после тюрьмы я паспорт получу и свободная буду».
И такое бывало на нашей памяти.

Удостоверяющие личность документы мог получить завербовавшийся «на север», студент института (техникума) или демобилизованный из армии. Основное количество призывников в армию составляли (как теперь говорят) люди славянской национальности. Какая то часть из них все же возвращалась в родное село, но большинство русской молодежи утекало между пальцами. После службы в армии они получали паспорта и оседали в городах, увеличивая, тем самым, дефицит рабочей силы на селе.

Немцам и другим ссыльным разрешалось обучаться в техникумах с последующим возвращением по месту ссылки. Обучаться в институтах им не разрешалось. Еще в конце 1953 года из Омского СХИ был отчислен знакомый мне студент первого курса с мотивировкой: «За неискренность в написании автобиографии». В переводе с казенного на человеческий это означало, что при поступлении паренек скрыл свою немецкую национальность и назвался евреем. Только в 1954 году бывшим ссыльным разрешили поступать в институты и получать высшее образование. Отток из села лучших, наиболее инициативных кадров усилился. Многие из немцев, поступивших в Омский СХИ в следующие годы, стали прекрасными специалистами: селекционерами, учеными, был среди них даже директор института.

Когда провели паспортизацию и восстановили в правах ссыльных, отток из села стал массовым явлением. Немцы из бывших ссыльных поселенцев в ту пору говорили, что на селе работают: дураки, которые не догадываются убежать в город; лодыри, которым лень переселяться; беспомощные неумехи, которые не найдут себе применения в городах. Все же большинство немцев осталось в селе, в отличие от чеченцев и ингушей, которые сразу подались в родные места.

Дефицит рабочей силы начальство компенсировало самыми разными способами. Каждый год из городов посылали в село на уборку урожая рабочих заводов, студентов, школьников. Школьниками 8 – 9 классов ездили мы на пару дней в пригородный совхоз убирать морковь и картофель. В годы моего студенчества студенты 1 – 2 курсов каждую осень на месяц отправлялись в села: работали на токах, строили склады, сидели прицепщиками на плугах. В экономическом плане пользы от горожан было мало, но хотя бы урожай не оставался под снегом.

При всем национальном разнообразии не было и тени этнической нетерпимости. Случалось, шутили друг над другом, подмечали смешные ситуации, и только… С приходом Хрущева к власти, а особенно после его разоблачительной речи о культе Сталина, в стране расцвели анекдоты – иногда очень меткие, иногда насмешливые, но никогда не задевающие национальное достоинство. Хотя были анекдоты специально «про казахов», «про русских». Иначе и не могло быть в многонациональном Казахстане.
Чтобы дать читателю представление, приведу пару анекдотов, сохранившихся в моей памяти.

На фронте наши держат оборону, усталый казах заснул в траншее. В это время немцы пошли в атаку, выбили наших из траншеи и погнали, а казах продолжает в ней спать. Наши собрались с силами, отбросили врага и опять заняли траншею, в которой казах только что проснулся. Все рады и спрашивают: «А ты как уцелел»? Казах отвечает: «Псе бежал… солдат бежал, лейтынант бежал… Адын казах дурной оборон держал»!

На тему несообразительности русских позднее ходил такой анекдот:
Поехал Майор к Чукче на медведя охотиться. Чукча начинает его спрашивать: «А винтовка у тебя есть»? «Есть, вот она – надежная, как жена». Чукча дальше спрашивает; «А на лыжах ты бегать умеешь? А стрелять ты умеешь»? «Конечно, умею» - отвечает майор. Чукча еще спрашивает: «А тяма у тебя есть»? Что такое тяма Майор не знает, но уверенно отвечает: «Конечно, есть».
Подошли они к берлоге, жердями тычут в нее, разбудили медведя. Медведь выскочил, Чукча кинулся убегать, Майор припустил за Чукчей, а медведь за Майором бежит, вот-вот догонит. Майору стыдно от медведя убегать, остановился и одной пулей убил зверя. Чукча подходит и говорит: «Да, ты на лыжах бегать умеешь, и стрелять умеешь, а тямы у тебя нет. Я ведь домой бежал, а теперь убитого медведя на себе придется к чуму тащить».

Но пора нам вернуться к освоению целины. Маломощные колхозы не могли обеспечить кадрами предстоящий объем работ по освоению целины. Предварительно Хрущев объединил мелкие колхозы в более крупные, затем большинство их преобразовал в совхозы. Исторически эти хозяйства тяготели к озерам, рекам имели хорошие колодцы и удобные дороги, потому в бытовом отношении были наиболее благополучными.

                ВОДА ОСНОВА ЖИЗНИ
Но множество совхозов на первом этапе освоения целины было построено в пустой степи, где и колодцев не было. Стали бурить скважины, но во многих случаях вода была горько соленой даже на глубине 400 метров. Пришлось рыть котлованы, наполняемые водой снеготаяния. В ближних к селу котлованах плавали табуны гусей, пила воду скотина. Но и в отдаленных от жилья вода по санитарному состоянию была мало пригодна для питья.

Проблему питьевой воды решали по-разному. В некоторых хозяйствах воду к домам привозила автоцистерна. Утром все выставляют на дорогу фляги, трехведерные бачки. Для защиты от пыли и прочей грязи бачки накрыты крышками, которые придавлены половинкой кирпича. Иначе нельзя, днем поднимется ураганный ветер и унесет крышку на край света.

Если наша «поительница» поломалась, наступает катастрофа: невозможно не только ребенка искупать, пеленки постирать, но и чай вскипятить. Жены смотрят на своих супругов с немым укором. Тогда мужья с флягами на мотоциклах, грузовиках, иногда на тракторах отправляются за 30 – 40 км к колодцу отдаленному, но с пригодной водой. Встречают их дома жены, как героев.

Другой случай. Маленькое село, дворов на 50, отделение совхоза. Единственный колодец с очень малым дебитом воды. За день вычерпывают всю, к вечеру на дне остается глинистая жижа. Управляющий отделением, зоотехник, бригадир животноводов, скотники должны быть на рабочем месте в 6 часов утра. Рабочий день агронома, трактористов, механика, электрика начнется в 8 часов, и они успеют принести домой запас воды.
Домой управляющий и зоотехник вернутся часов в 8 вечера. Жена встречает словами:
- Милый, а у меня воды нет.
- Дай пять минут отдохнуть, - говорит муж, сидящий у дверей на скамейке.

Отдохнув, берет три пустых ведра, веревку и бредет к колодцу. Ведро привязывает к веревке и вытаскивает за один раз 1/3 ведра глинистой жижи. Так несколько раз, пока не наполнит два остальных. Несет домой и переливает бачок. Процедура повторяется не один раз. К утру отстоится на дне глина, а над ней ВОДА, пригодная для домашнего употребления. Зимой будет легче, можно топить относительно чистый снег с огорода. Вот только большой расход дров получается.
Позднее в большинстве совхозов провели водопровод из реки Ишим, но поначалу бывало туговато.

Не могу промолчать о судьбе казахстанских озер. До освоения целины степь была обильна озерами. Плотная дернина целины слабо впитывала воду, которая стекала в низины и пополняла бессточные озера. Они буквально кишели дикими утками и гусями. Это был рай для охотников. Сплошная распашка увеличила проницаемость почвы, больше влаги накапливалось на полях, но питание озер упало, и они стали пересыхать. Все произошло по закону сохранения вещества: «если чего в одном месте присовокупится, столько же в другом месте убудет». Но, планируя сплошную распашку целины, об этом не подумали. Исчезло изобилие рыбы и водоплавающей птицы. Многие сейчас грешат на варварское истребление птицы охотниками. Но главная причина тому иссушение озер, исчезновение кормовой базы и удобных для гнездования мест.

                КРЫША   НАД   ГОЛОВОЙ 
К началу целинной эпопеи все старое население жило в домах из саманного кирпича, который лепили из перемешанной с соломой глины. Деревянные только двери, рамы окон, потолок. Даже полы во многих домах были глиняные.
Зимы то у нас куда как холодные, да еще с сильными ветрами. Потому топлива требуется много и никто его тебе не приготовит, старайся сам. По зимнему времени печи в саманных домах топили, главным образом соломой. Чтобы не мусорить в комнатах топка печи вынесена в холодные сени, а обогреватель выходит в одну или две жилые комнаты. Солома прогорает быстро и нужно раз за разом пихать в широкое горло печи промерзшие охапки. Печь на какое-то время замирает, а потом ухает пламенем.

Такая печь хороша для обогрева комнат, обед в ней не сваришь. Для этого существует на кухне обычная плита, которую топят нарубленным тальником или кизяками. Не знаете, что такое кизяк? Это кирпич слепленный из коровьего навоза. Сырыми коровьими лепешками в смеси с соломой набивают деревянную форму и вываливают из нее подобие кирпича сушиться на солнышке. Сложенные в продуваемый ветром штабель кизяки ждут зимы. Жарко горит в печи кизяк, только вот делать его больно грязная работа.

Когда заработали целинные совхозы, в них начало поступать достаточное количества угля. Контора за умеренную цену продавала его всем работникам. Хорошо если привезут его на самосвале, в противном случае вооружайся лопатой и кидай дальше. Но что нам молодым стоит разгрузить пару машин угля, гарантию того, что зимой в квартире будет тепло.

Только вот к углю дрова нужны. Неумеха кладет в топку четыре щепочки квадратиком, да на четыре уголка четыре уголька. И никак не дает печь благодатного тепла. Топить ее целая наука, которой мы, бывшие студенты, учились на ходу. Накидаешь полную топку сухих дров и, когда они хорошо разгорятся, высыпаешь сверху целое ведро угля. Гудит твоя печь как домна, пышет жаром. В наших местах дрова плохо растут, не всегда удается заполучить то ли жерди, то ли бревнышки из тонкой кривой березы – отходы от лесозаготовок. Повезло мне, купил машину березовых кривулин, и теперь мы с женой несколько дней будем шоркать пилой, превращая их в дрова. О бензиновых пилах мы в то время и не слыхали.

В первый же 1954 год освоения начался массовый приезд завербованных рабочих, механизаторов и молодых специалистов. Саманный дом строить долго, в палатках хорошо жить только летом. А дерево, как строительный материал, в страшном дефиците – Казахстан, юг Западной Сибири и Алтайского края территории безлесные. Чего много? Да камыша (тростника) на озерах. Строительные плиты из прессованного камыша (камышит) стали широко использоваться. В деревянном каркасе дома промежутки между брусьями заполняли плитами камышита, делали обрешетку с обеих сторон и штукатурили стену. Быстро возводились целые улицы таких домиков, они хорошо сохраняли тепло, но в случае пожара сгорали со скоростью коробка спичек. Сейчас никакой пожарный надзор не разрешил бы такую конструкцию. Но в те годы это был выход из положения.

Другим вариантом была сборка «финских домов» из многослойных деревянных щитов, которые выпускали все домостроительные комбинаты. На заранее приготовленный фундамент укладывали щит пола, ставили стеновые щиты и накрывали щитом потолка. Только обрешетка крыши и укладка шифера велись по старинке. Собрать четырех квартирный дом можно было за одну рабочую неделю. В каждой квартире большая комната, просторная кухня и кладовка. Рядом с домом поставлен сарай из того же камышита.
В камышитовых и щитовых домах были нормальные печки с плитой, духовкой и стенкой-обогревателем. Соломой их мы никогда не топили.

Не знаю, как в Финляндии, но наши дома со щитами из плохо высушенного леса быстро рассыхались, были продуваемы всеми ветрами и заслуженно получили прозвище «сборнощелевые». Единственным способом утеплить финский дом было наложение штукатурки поверх щита, но редкий директор совхоза шел на такие дополнительные траты. Новосел прежде всего принимался утеплять свою квартиру: промазывал замазкой стекла в оконных рамах, закрывал доской или рейками щели на стыке щитов. Наружные двери обтягивали старым полотном от жатки комбайна, а под него плотно набивали все ту де солому. Волей или неволей все мы становились рукастыми мастерами.

Жены наши, в большинстве случаев горожанки, учились квасить капусту, солить огурцы и помидоры. На все праздники собирались за столом большие веселые компании, в которых оценивали кулинарное мастерство хозяек, обменивались рецептами.

Из таких же щитов в совхозах строились многокомнатные бараки-общежития для тех завербованных, которые не имели семей. Как правило, они быстро превращались в пьяные притоны. Были пьяные скандалы и в семьях.

Иной раз сидишь в клубе, кино смотришь, и вдруг от дверей кричат:
- Дружинники, на выход!
Значит, отправляемся разнимать скандал, а порой и спасать пьяного мужа – между прочим, молотобойца кузницы - от агрессивно настроенной жены. Был у меня и такой случай.

                ПРОСТО   БЫТ 
За исключением крупы, все покупаемые в магазине продукты рассматривались как нечто избыточное, деликатес. Основой же питания для большинства семей была продукция своего подворья. Основной гарнир картошка – вареная или жареная. Корова имелась почти в каждом дворе и сельчане в изобилии потребляли свежее молоко, простоквашу, сметану.

В первых числах ноября начинался забой свиней и гусей. Большинство немецких семей откармливало по две свиньи. Разделка свиной туши была целым ритуалом. Чтобы разделать за день двух свиней приглашали наиболее опытного спеца, который приходил с женой и приносил «колбасную машину» - устройство для набивания мясных и ливерных колбас. Еще трудятся хозяин с женой и двое-трое приглашенных соседей с женами. Украинскую половину моего естества больше всего поражал тот факт, что не заготовляли соленого сала, а перетапливали его. Кожу и часть ливера приготовляли в виде немецких сальтисонов. Вообще перерабатывалось все, кроме поросячьего визга. Зато до самой весны многочисленная семья ела мясо вволю.

Сельский магазин (часто единственный на совхоз) был истинным универсамом. В нем наличествует все от керосина, мыла, корыт, фляг и стиральных досок до штанов и рубах сшитых без малейшего уважения к человеческому телу. Тут же продается выпеченный в местной пекарне хлеб, консервы килька в томате, болгарский консервированный горошек и конфитюр. Постоянно в продаже самая ходовая наша обувь: сапоги кирзовые и сапоги резиновые. За туфлями, более или менее приличными платьями женщины выбираются в город или в крупные райцентры.
По каждому товару никакого разнообразия, поэтому во всех домах стоят одинаковые столы, этажерки, на кухнях одинаковые кастрюли и кружки.

До коммунизма оставалось всего десяток лет, а в стране в изобилии только лозунги, призывы и партийная литература. Со всем остальным напряженка. Даже на те небольшие деньги, которые получает механизатор совхоза трудно купить что-то стоящее. Самая солидная покупка - черно-белый телевизора Рубин, но за ним нужно ехать в город. Купить легковую машину (Москвич или Волгу) практически невозможно – очередь записавшихся на десять лет вперед. Да и стоили они по нашим зарплатам баснословно дорого.

Мечтой любого механизатора был мотоцикл Урал; могучая зверина, на котором за раз можно увезти десяток мешков картошки. В конце своей карьеры агронома я купил мотороллер Тула, машину тяжелую, плохо сбалансированную и при каждом удобном случае стремящуюся лечь на бок.  Стоил от 500 рублей, не малая сумма при моей реальной зарплате 175.

Я не случайно оговорился о «реальной зарплате», мой оклад 195 рублей, но полностью его выплатят в конце года и только при выполнении совхозом плана по производству зерна и кормов. Все не урожайные годы, паршивая техника, дурацкие постановления родной КПСС о посевах бобов, гороха, сахарной свеклы работают против меня. В таком же положении все остальные специалисты совхоза.

Весь сезон сельчане работали без выходных и праздников, да еще при ненормированной продолжительности рабочего дня, часто от восхода до заката. Оплата труда на селе была много ниже, чем в городе у рабочих заводов. В детстве был у меня дружок Гумар Исмагилов. Вместе окончили 4 класса, а потом он ушел в ремесленное училище, а я продолжал обучение в школе и в институте. В 1964 году, когда завершилась моя агрономическая карьера, Гумар был токарем высшей квалификации и зарабатывал 300 рублей в месяц. Любимым его развлечением было вычислять: насколько уменьшилась моя зарплата против его за каждый лишний год моего обучения.

При Сталине во всей стране одним из главных стимулов работы был страх. При Хрущеве люди понемногу перестали бояться репрессий. На чем же держалось освоение целинных земель – дело адское по своей трудоемкости. Первое время хорошо работал энтузиазм (А что, ребята, могем!) в сочетании с презрением к временным трудностям быта (Это не надолго, переживем). Но всякий энтузиазм требует материального подкрепления, а его-то и не было. Люди привыкали работать по принципу: «вы делаете вид, что платите нам зарплату, мы делаем вид, что работаем».

Продолжение см.
Освоение целины 3. http://www.proza.ru/2011/08/09/197
Освоение целины 4. http://www.proza.ru/2010/11/04/544
Освоение целины 5. http://www.proza.ru/2012/01/23/336
Освоение целины 6. http://www.proza.ru/2012/03/26/390