Кризняк. Вспоминая 10. 11. 82 г

Кризняк. Вспоминая 10.11.82 г.

Любовно-политический рассказ.

           Я попробую быть аполитичным. Страну потряхивает. Как-то тревожно на голове. Планируешь в ней финансовые возможные риски. Брать в долг тыщу рублей у соседа Александра или отдать очередной долг отчизне. Налогами, поборами, обязанностями и прочим барским оброком.
           Но я думаю, - нам ли быть в печали?! Если вспомнить те тридцать последних лет, которые мы прожили?!
            1982 г. Умирает Брежнев. В этот же день я со своей любимой (долгожданно!) девушкой собрался идти на свадьбу к знакомым. Мне 18.  Я перебираю свой гардероб. Нахожу пёстрый тонкий свитер (с красным горлом!). У свитера перелатаны локти. Я прикидываю в голове, что джинсовую куртку (да, польскую(!),но ведь джинсовую) можно будет не снимать, тогда рванные части свитера не будет видно. Ну, если только в танце запаришься и снимешь куртку! Блин, да! Можешь запариться. А ты любишь танцевать. Да ещё не просто с любимой, а с единственной девушкой. Неповторимой. С которой ты уже целовался возле столба с электрофонарём под круглым абажуром на верёвке. Возле остановки «Стройдеталь». В 24 часа. Вернее, в период с 23 часов 59 минут 25 сентября 1982 года (ровнёхонько за 46 дней до смерти Л.И. Брежнева) до 00 часов 01 минуты 26 сентября 1982 года (т.е. уже за 45 дней до дня милиции). Стояла какая-то умопомрачительная погода. Осеннее тепло с  лёгким, летним дождиком. Это уже не первый поцелуй. А 77-ой (!!!!!!!!!!!!!) за этот не кончающийся (Господи, продли мгновенье!) день. День начался вечером. Я пригласил её на день рождения к другу-однокласснику. Фактически это означало предложение дружить. Она согласилась. Друзья, знавшие о моей двухгодичной проблеме, пытались остудить мои устремления. Это ничего не значит, говорили они. У тебя с ней ничего не получится. Всё напрасно. Я для виду поддакивал. Говорил, что, да, скорее всего, ну, ещё разок попробую. Но в душе трепетал парус в хороший ветер. С одной стороны я был математически  убеждён, что если она согласилась идти, то она сделала свой выбор. С другой мой небольшой жизненный опыт парировал это банальным – всё в этой жизни может быть!
Мы на дне рождения у Серёги Брагина. Пьём красное сухое вино «Медвежья кровь». Я пьянею сразу. Естественно не от вина. Мы сидим за столом рядом. Какая-то родственница друга постоянно называет нас по имени сразу вместе, почти не разделяя имена, сначала меня потом её или наоборот. Она говорит это часто, очевидно, намекая на нашу внутреннюю близость, которая  написана на наших лицах.  Если мерить время рюмками, как это делал безупречный Венедикт Ерофеев, то на втором тосте я кладу руку ей на талию. Естественно, офигенную талию! Она только слегка вздрагивает. Не от неожиданности. От ожидания. Короче, как говорится, «грянул ток и жизнь разделилась на до и после». Так вот, после были лёгкие, стёбные на «ништяковский» манер танцы под песню ВИА «Карнавал» «Мир надежд моих». Мне очень нравились те четыре песни этой группы, которые были у неё на маленькой пластинке. Уникальный Барыкин. И уникум Кузьмин. Сверкающая песня (почему-то под эту песню на танцах на Летней эстраде постоянно начинались драки вокзальских против привокзальских).  В каком-то таком же танце мы сели в такси «Волга» жёлтого цвета и так, - танцуя, - уехали на Летнюю эстраду. Ушли с танцев в самом конце. Последний автобус ушёл в 23 часа тридцать минут. И мы пошли пешком на Гудрон. Время и пространство сильно раздвинулись. В разные стороны. Отодвинулись дома, деревья, заборы, асфальт и небо над головою стало как-то дальше. Прошлое вылетело из памяти в неизвестном направлении, а будущее щемилось куда-то со всех ног, как будто его пытался кто-то догнать! Жёлтый фонарь как солнце, которое светило только нам. Весь мир вокруг был во мраке. Только ты и я. Этот 77-ой поцелуй. Я отметил это где-то на 54 поцелуе.  Я отметил, что скоро будет 77-й. Мне очень нравилась эта цифра. И по внешнему виду и по содержанию. Это случилось под искусственным солнцем, которое светило как настоящее.
         А теперь скажите, если я так пристально могу рассказывать только об одном поцелуе, что я должен был ощущать 10 ноября, планируя вечер с танцами с ней? Нас пригласили (вдвоём!) на свадьбу. А это значит мы будем танцевать.
           Я перебираю гардероб. Зашла соседка Вера Ильинишна. 1906 года рождения. Убеждённая коммунистка. Она мне не советует идти на свадьбу. У страны горе. У народа беда. Я соглашаюсь для вида. Нас останавливают на мосту из Азии в Европу гаишники. Они говорят нам снять от греха подальше праздничные ленты и куклу со свадебной  «Волги». Не высовываться. Езжайте втихаря! И мы уехали.
            Потом я ушёл в армию. И пока я с автоматом в руках бродил по горным просторам неродной земли, на моей родине случилось ещё два горя. Это были Андропов и Черненко. Родная земля меня встретила дебильной перестройкой Горбачёва. И тут понеслось. Ускорения с тормозами. Просчитанные дефолты. Бешенные скачки рубля  (ударение на любом слоге любого слова). Войны. Дефициты. Государственные афёры. Пятнистый Краснобай с кликой.Равнение на Америку. Билл Левински. Моника Клинтон.  Беспалый Алкоголик со стаей. Строгий Горнолыжник с опричниками. Мягкий Бадминтонщик с опричниками Строгого Горнолыжника. В Ливии, Сирии, Египте, Ираке, Иране, востребована американская демократическая ты моя помощь.  Янки фак гоу. Еропа прилепила мужикам женские причиндалы, а тем наоборот. Украина. Газ Юля-я-я-я. Виталий-талий-лий-ий-й. Геть олигархов. Мы вас всех победим!!!!!
   
      - Ну, затряслось под ними кресло. Плевать, родная! Переживём. Нам ли быть в печали!!! 8-)

P.S. А Барак говорит, - Демократия братцы, это когда Пангимуны с Пентагону скажут, - Это братцы, - демократия! ... И так по всей Мордовии/:-?   
Рокеш Руморука.