Хрусталь

2..02. 2012
Хрусталь
В каком году всё это происходило, хоть убей, не помню. Или в 1978, или в1979.  У нас в бригаде работал парень. Молодой,  симпатичный, маленько разболтанный, но свойский. Женщины его любили, за что не знаю, но он успел жениться два раза.

  Да, в то время у меня уже была машина, «копейка». Из двух сот человек в цехе, только трое смогли купить машины. Машин не хватало, и денег у людей тоже не было. А в моде был хрусталь. Гонялись за ним, те у кого деньги были, и те у кого их не было. 

  Того, который молодой да симпатичный, звали Валентином. Он русак, а женился на мордовочке. Хорошая девчонка попалась ему. В цех приходила, понравилась бригаде.
Даже не знаю, как получилось, но он меня уломал. А может и не ломал, а я сам клюнул на дешёвый хрусталь.
   Ему надо было ехать к тёще в Никольск. Где  по рассказам, хрусталь «валялся под ногами». В общем, клюнул на дешёвку.
   Подошли выходные, собрались и поехали. Валентин, жена его и подруга жены. Время было осеннее, как сейчас помню, шёл дождь. Было серо, холодно и не уютно.
Большая часть дороги пришлась на трассу М5.
   А оставшуюся, пришлось ехать просёлками. Не успели проехать и десятка километров, когда свернули с трассы, как остановились.
   Впереди застрял грузовик в колдобине. Объехать можно с боку, но там уже плавали умники. Ещё два ЗиЛка, один слева, а другой справа. Ну что, рискнём, спрашиваю у своих пассажиров. Толкать будете? 

  А сам уже знал, буду ставить новые цепи. Да не просто цепи, а из нержавеющей стали. Изготавливались, как спец заказ для начальства. Но мы же тоже не дураки, чертежи скопировали, а остальное было дело техники. И они пригодились. Да ещё как.
 
 
   Мы быстренько нарядили два колеса и моя копейка тёмно-вишнёвого цвета, по топкой грязи яко по суху, объехала застрявших. Нам только удивлённо посмотрели в след.
А день, как то быстренько закончился и почему то, стало темно. Ни каких тебе фонарей по дороге. Только на горизонте осталась светлая полоска от минувшего дня. Да вдалеке мерцали редкие огоньки деревень. Мы проехали несколько таких деревень и наконец, въезжаем в ту, куда и стремились.
 
   Я это почувствовал по поведению пассажиров. Они встрепенулись от дрёмы, оживились и засуетились. Их состояние передалось и мне. Я впервые должен был войти в чисто российский рубленый дом.
 
   Хотя я родился в деревне, но там у нас в Ростовской области, дома строили в основном из самана. А как этот дом выглядит из нутрии, я не знал. И это обстоятельство очень даже меня интересовало и волновало.

  По-моему, нас ни кто не ждал. В доме света не было, видимо все давно спали. Но не прошло и пяти минут, как всё вдруг переменилось. В доме загорелся  свет, а в окнах появились любопытные лица. Приложив руку ко лбу, они вглядывались в ночь.

  А ещё через некоторое время, я взошёл на крылец, потом через сени попал в комнату. А там, в другой, в передней комнате, из за штор, что были вдоль стены, стали появляться люди разного пола.
 
  Наверное, суббота ещё не успела наступить, но время приближалось к полночи. Только ни кого это  уже не смущало и не волновало.  Валентин познакомил меня со своей роднёй.
  А часа через два я их всех стал потихонечку избегать. Потому, что за это время они успели до такой степени упиться, что трезвому человеку присутствовать там, было не выносимо. И я ушёл в машину.

  Отправляясь в дорогу, да ещё в такую погоду. Я всегда беру с собой достаточно тёплых вещей. И в этот раз поступил так же. Устроившись на заднем сидении, я приготовился коротать ночь.

  А в доме, застолье достигло апогея, и доведённые до высшей кондиции, люди начали выходить на улицу. Я впервые в жизни услышал, что родители и дети могут так материться все вместе и ничуть, ни кого не стесняясь.

  Я лежал и думал, что надо от сюда уезжать и чем быстрее, тем лучше. Об этом я решил сказать Валентину. Но он меня опередил и первым подошёл к машине. Культурно постучал по стеклу.
Оказалось, что у него был свой план, как использовать выходные и его план в корне отличался от моего. А пока он попросил съездить за картошкой, толи к свояку, толи к кому другому, но не далеко, здесь в деревне.

  Пришлось согласиться, спать всё равно не дали бы. А утром, я думал, займёмся хрусталём. Не зря же я ехал сюда. В машину сели два мужика и мы поехали. А по пути мне Валентин и говорит, привезём картошку и поедем на охоту, на кабана или лося.

  Ни хрена себе, подумал я. Вот это заявочки. Нет, говорю, на охоту поедете, или пойдёте без меня. Короче, картошку я им привёз, пару мешков в каком то погребе набрали.

  А потом стал ждать, когда они протрезвеют. Надеясь на то, что удастся съездить за вожделенным хрусталём в село Никольское. А пьянка, между тем продолжалась, наверное, до тех пор пока всё не выпили.

  А потом Валентин вспомнил почему я согласился сюда ехать, может быть дошло ему, что я над ним, хоть какой, ни какой, а начальник. И не я его просил сюда ехать, а он уговаривал. Я в бригаде был бригадиром, а он рядовым засранцем. Но тут перед родственниками, ему хотелось показать себя значимой фигурой.

  Он даже попытался надавить на меня. Я зафрахтовал тебя, сказал он, так, чтобы на него обратили внимание.  И ты должен выполнять мои распоряжения, проговорил он, с трудом ворочая языком.

  Я понял, нормального разговора быть не может и поэтому сказал ему, коротко и ясно. В ночь я уеду домой. Если хочешь ехать, готовься, нет, дело хозяйское.
После этого разговора в машину посадили тестя, который очень плохо стоял на ногах, ещё сели Валентин, его жена и подруга. И мы поехали.

   Сейчас я вспоминаю, что за семьдесят с лишним лет я встретил только один раз такого человека, которого хотелось убить, только за то, что он говорил без умолку. Не реагируя на просьбы, помолчать, хотя бы минуту. Я не мог вести машину, он своей болтовнёй нейтрализовал работу моего мозга.
 
  Мне пришлось несколько раз останавливаться и ждать когда он заглохнет. Это помогало, но не на долго. А спустя некоторое время он заснул. И я смог доехать до цели. Я думал, что это будет магазин какой-нибудь при заводе, а оказалась частная квартира.

  Хотя и не велик был ассортимент, но выбор был. И каждый из нас выбрал, что хотел.  Я привёз всех назад, на  место. Старик больше мне не мешал, кажется, он перешёл в другую стадию опьянения, когда отнимается речь.

  Я ещё раз напомнил Валентину, что на ночь я не останусь, а уеду. Со мной напросилась ехать и подруга его жены. Она была в шоке от этой компании. И мы уехали.
 Стемнело, в домах появился свет. Кое-где на улицах включили фонари.
   Мы едем по главной улице села. Впереди нас на достаточном расстоянии едет трактор «Кировец».
 Я вижу, как он спокойно миновал не большой деревянный мост и ушёл дальше. А я приблизился к мосту. Перед самым мостом, после дождя образовалась приличная лужа.

  А въезд на мост был с подъёмом. Потихонечку проезжаю лужу, въезжаю на мост, и когда передок опускается к низу, вижу, что сейчас провалюсь между несущих брёвен моста.
Весь настил разломал трактор.
  К счастью, задок оставался за мостом, а передок заклинило между брёвнами. Выйдя из машины, я убедился, что она не повреждена, но села плотно и одному мне её не выдернуть.

  Своей пассажирке я сказал, что иду просить помощи у местного населения. Вечер только начался, огни горели во всех домах. К ближнему дому я и направился. Захожу во двор, вижу брёвна, доски в штабеле лежат. Думаю, пригодятся.
 
  Собака рвётся с цепи, в одном окне погас свет. Значит, за мной наблюдают. Стучу в окно, а в ответ тишина. Наверное, испугались, подумал я и ушёл. Захожу к соседу, к их нему. Не к моему же. А тоже самое, ну никто не выходит на двор. А мне же помощь нужна. Мужики или парни, живые.

  Я прошёл с десяток домов и вернулся к машине, которую добросовестно охраняла моя спутница. И вдруг на моё счастье появился живой человек.
 Это была женщина, она шла или в баню или из бани. Так у меня запечатлелось в памяти. Я понял, что она мне не помощник, но решил спросить, где живёт парторг.
 
  В то время, я был уверен, что только он способен будет организовать помощь пострадавшему, или нуждающемуся человеку. Женщина рассказала, где найти парторга и проследовала дальше.
  А своей спутнице я говорю. Пойдём вместе теперь, а то меня одного боятся и не открывают двери. Она согласилась, и мы пошли к парторгу. Нашли, постучали, открылась дверь, появилась женщина и накрыла нас таким матом, которого я не слышал ни до, не после, в своей жизни.
  Делать нечего, ушли не солоно хлебавши. Придётся самим выбираться, сказал я своей спутнице. А сам пошёл за досками в ближайший двор. Я ходил туда несколько раз, я брал доски, носил к машине.

  Я видел, как за мной наблюдают из окна. Но я знал, что, ни кто не выйдет. Когда прошло шоковое состояние, тогда голова стала соображать, и я быстро решил эту проблему.
Разумеется, помогала спутница, и выручили доски с соседнего двора.

А хрустальные вазы и вазочки уже больше тридцати лет, по праздникам наполняются салатом оливье, или другими вкуснятинами и напоминают мне о том приключении. Без которого не было бы и этого рассказа.