Белая Баба. Глава 9. Веселесград

Глава девятая.
Веселесград.

Длинные космы альбиноса накрыли череп под ногой Марены. Поцеловав высохшую кость, незнакомец с довольным видом поднялся, стряхнул с колен хвою.
- Лиходарю, госпожа! Теперь я ее обязательно найду.
Окаменевшая древесина идола озарилась сбегающими вниз волнами темно-синих разрядов. Человек утвердительно кивнул.
- Знаю – я теперь твой должник, Черная Богиня.
Волны окрасились в багровые блики и с шипением погасли. Незнакомец накинул капюшон черного балахона и исчез во тьме ночи.

Кибитка подъезжала к городу. Веселесград под первыми лучами выглядывающего из-за горизонта Солнца сверкнул башенками. Перед вратами вереница повозок остановилась. Девушка с любопытством выглянула, приоткрыв уголок полы – старший не выходит. Ждешь набата пробуждения, старый скряга? Мзда за вход после пробуждения легче раз в пять. Ее парень дожидаться набата не стал – обернулся птахой, улетел в поисках подходящего пристанища в городе.
Девушка отпустила полог, поджав ноги, обняла колени. В этот же момент раздался оглушающий звон. На этот раз звуки набата показались тревожными, давящими. Ох, не к добру это, не к добру.

Женщина открыла глаза. Промелькнули первые мысли: «Кто я? Где я?». Синее – это небо. Свет – это солнце. Жужжание – это пчелы. Дует по щекам – это ветер. Воняет потом и чешет черно-белую бороду – это Гайка. Веки самопроизвольно прикрылись вновь.
Минут пять Дана не могла сообразить, где находится. В очищенное сознание, которое бывает обычно только после хорошего добротного сна, хлынули обжигающие яркостью потоки ощущений. Такое восприятие мира случается только в детстве, когда в головке маленького человечка больше вопросов, чем ответов.
Пять минут женщина наслаждалась слепящими лучами, что пробивались сквозь редкую и неплотную завесу облаков. Прикрытые веки не спасали от солнца в глазах - нестерпимо яркий красный фон с разбегающимися от фокуса взгляда зелеными пятнами. Как губка Дана впитывала изобилие ощущений: ароматы цветов и трав, стойкий запах сосны и березы, мирный щебет птиц, шум листвы, тепло почвы, писк комаров. И было еще что-то. То, что не совсем вписывается в эту гармонию. Посторонний звук, запах.
Дана приподняла голову и огляделась. Ну, да, конечно же! Гайка. Скоморох в нелепом костюме, с нелепой прической. Она его знает. Но что-то еще выплывает из сознания. Что их связывает? Как с ним познакомилась?
Гайка сидел в сторонке и, посвистывая незатейливую мелодию, выстругивал из ссохшегося корня такую же незатейливую фигурку. Свист неожиданно стих, скоморох-бродяга обернулся, весело подмигнул.
- Очнулась, краса моя? Дюжий-то сон покрепче оков будет. Сил набралась? Они нам, краса моя, ох как понадобятся! Домой, небось, хочется?
- Домой?… Домой хочется. Я ничего не помню, совсем ничего. Где мы?
Скоморох подошел к Дане, присел на корточки, на его лице читалось участливое выражение. Гайка аккуратно начал шарить рукой в котомке, которую до этого подложил спящей спутнице под голову, немного погодя вытащил оттуда сжатый кулак. Скоморох поднес к лицу  Даны сжатую ладонь пальцами вверх.
- В этой руке, краса моя, ключ к памяти. Встреча с Богами для новичков бесследно не проходит. Тем более с Велесом. Волхв велел передать тебе это. Но просил подготовить, перед тем как передать. Легко сказать, подготовить. Я даже не знаю к чему! Даже не знаю, что это такое. Козлобород сказал, что это ключ, хотя на ключ вовсе не похоже. Короче, я сейчас просто раскрою ладонь, а там…
Чувство падения вскружило голову. Мир потемнел, словно окунулся в чернила мрака. Вязкая черная пустота. Затем тьма резко расступилась перед ослепительно ярким светом. Холодные лучи из неоткуда, остужающие внутреннее тепло души. Дана испуганно огляделась. Она казалась маленькой букашкой в этом огромном помещении. Колоны-арки уходили так далеко ввысь, что о существовании потолка приходится только догадываться. Она сидит за столом! Стол длинным полотном уносится к линии горизонта. Рядом с ней чинно восседает волхв Козлобород. Волхв успокаивающе похлопал Дану по руке и кивнул, глазами показывая, куда следует обернуться. Женщина повиновалась. Там, где еще секунду назад была пустота, теперь располагалось широкое мраморное ложе, устеленное ковром с густым длинным ворсом. На ложе вальяжно, упершись на локоть, лежал мужчина-великан. В свободной руке мужчина держал бокал.
Дана догадалась, кто это на самом деле. Бог Велес. Велес, настоящий живой Бог! Вот он лениво потягивает винцо из бокала и с нескромным любопытством рассматривает гостью. Женщина встряхнула головой, с силой зажмурила, а затем открыла глаза. В завершение утверждения реальности виденного ущипнула себя за мочку уха. Ее ухищрения вызвали лишь улыбку того, кого, по ее бывшим представлением вовсе не должно существовать, но разве что только в образе деревянных идолов. Женщина искоса посмотрела на рядом сидящего волхва. «Наверняка, этот старый пень меня чем-нибудь одурманил! Рябчиками, фаршированными мухоморами»
Тишина нарушилась ее голосом. Последняя ее мысль пронеслась по помещению, озвучиваясь и повторяясь бесконечным эхом. Дана испуганно поднесла ладошку ко рту. Она была уверена, что только подумала, а проговорить это и в мыслях не было!
Велес громко захохотал, его смех раскатами грома пронесся по пространству. Даже земля под ногами судорожно завибрировала, словно подхватила смех. Козлобород извиняющейся развел руками, а сам склонился к уху соседки и цыкнул:
- Т-с-сс! Потише думать можешь? Или вообще не думай! Здесь Велес первым начинает речь. А про мухоморы, между прочим, ты зря, я от души угощал.
Велес прекратил смех, поднялся, усевшись на ложе, свесил ноги.
- Оставь девицу в покое, Козлобород! Богдана, дар Богов ее родителям, не с нашей половины мира. Невольная гостья. А потому ей неведомы наши законы и обычаи. Велес прощает ей ее неосторожность. Можно, конечно, ее сразу отправить домой, но это не в моих правилах. Веселый случай, и я не упущу возможности потешиться!
Голос Велеса был приятно мягким, однако его сила, несмотря на тихую речь, давил на барабанные перепонки. Женщина вспомнила, как ее учил один знакомый артиллерист избавляться от заложенности в ушах – надо раскрыть пошире челюсти и постараться зевнуть. И попыталась это проделать. Волхв, тем временем, встал из-за стола и попытался обратиться к кумиру, но тот предупреждающе поднял руку и опередил Козлоборода:
- Возражений не приму, жрец! Будет так, как я сказал. Тем более, что в мироздании нет случайности. Девица не зря оказалась в нашей половине мира, и мне будет интересно поведать с чем это связано. Грядут серьезные перемены, Козлобород. А теперь ступайте прочь и продолжайте тешить меня! Что делать дальше, ты знаешь, жрец.
Помещение с незримыми стенами вновь наполнилось хохотом ожившего Бога. Вибрации смеха, казалось, заполнили весь мир. Тряска растворила, стерла реальность, застлала взор непроницаемой пеленой. Голова пошла кругом, наступившая тьма проникала вовнутрь, наполнила каждую клеточку. Ахнув, Дана потеряла сознание.
Женщина раскрыла глаза. Она все вспомнила. Перед носом протянутая ладонь Гайки. Пальцы скомороха, с черной каймой под ногтями мелко дрожали. И запах от руки… Ф-фу! Похоже, что бродяга недавно оправлялся, а руки не помыл. Дана брезгливо отмахнулась от протянутой руки, непроизвольно сбросив с ладошки скомороха замызганный кругляш. Гайка возмущенно подскочил.
- Ты что делаешь?! Ты ж без него домой не попадешь! Так Козлбород сказал. Ну, вот, теперь попробуй отыскать кругляш в такой траве! Чего смотришь? Помогай искать!
- Да объясни толком! Почему без него не смогу вернуться в свой мир?
- Это не простая денежка. Древняя, на ней еще сам Велес, покровитель ремесленников, изображен. После раскола мира эти деньги отменили, потому как они могут связывать обе половины мира. Сейчас на кругляшах в основном Перуна, Белобога и Чернобога изображают. Каждый князь или вольный град своего Бога почитает, его и прославляет на мерах богатства. Градам мил Перун, светлым князьям – Белобог, а темным правителям – Чернобог. Сварог же и Велес были против раскола мира, потому им поклоняться недозволенно под страхом потери головы. Только ремесленные села могут позволить себе почитать этих Богов, так как селятся в непроходимых местах, и Велес отводит недобрых людей от сих поселений. Но кругляшей древних в миру давно уж не увидишь, ведь как деньги они бестолковы, а неприятностей могут принести столько, что и врагу не пожелаешь. Откуда сия деньга у Козлоборода мне не ведомо, но она как мост между половинками мира. Лишь дойдя в край теней и протянув кругляш свету тамошнего светила, ты можешь оказаться в родном мире. Вот так то! А теперь помоги найти кругляш и храни его, пока не вернешься домой пуще собственного ока.
- Господи, как у вас все запутано! Вон кругляш, у тебя под ногой. Давай его сюда, коль без него не обойтись. И все же сначала хотела б оказаться в ближайшем городе, а там посмотрю, стоит ли идти в край теней, или так обойдусь, без него. И нам бы уже поспешить! Дома ребятишки и муж переживают. А родители, наверное, и вовсе в панике. Отец, уверена, весь МЧС России на ноги поднял. А я тут с вами…
Гайка, передавая кругляш новой хозяйке, равнодушно пожал плечами.
- В город, так в город. Заморочки в этом не вижу. Только город, краса моя, тебе ничего не даст. Мне Козлобород  строго настрого велел сопровождать тебя везде, куда б не пошла, а в случае надобности оберегать от неприятностей и лиха. Как страж я, правда, бестолковый, а вот проводником сгожусь. Что ж, Веселесград – город большой, волшебный и богатый, недурно будет посетить его. Только помни, что волхв велел добраться до Древа Рода, корни которого произрастают в краю теней, как можно быстрее. Чем дольше будешь у нас, тем меньше шансов вернуться домой, вот так-то. Только предки твои могут назвать место в краю теней, с которого отправишься в родную половинку мира. Велес- то, проказник, не пожелал помочь тебе. Ему, видите ли, интересно, как пройдут твои похождения в чужом мире. И еще неизвестно, как твоя история свершится.
- Как это неизвестно?! Не пугай меня, Гайка! Я домой хочу! Ну-ка, веди поживее в город, нечего нам тут разлеживаться, да гадать на ромашке «будет - не будет, дом – не дом». Я обязательно обниму своих ребятишек, прижму их к сердцу крепко-крепко. А перед Кириллом извинюсь, может, у нас с ним все еще сладится. Я еще буду пить каждое утро кофе и ходить, как нормальный человек, к восьми часам на работу. «Неизвестно как история свершится»! Ничего знать не хочу! Нашлись волхвы тут, мать вашу…
Гайка поднялся, стряхнул со штанов стружку, затем бережно положил готовую фигурку в котомку. Бросил вопросительный взгляд на Дану.
- И что – даже не перекусим? А в животе урчит, думал, дождусь, пока краса-дева проснется, да и покрошим в желудок мал-мал хлебца, оросим водицей родниковой.
- В городе поедим! – отрезала женщина, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу.
- Ну, как знаешь, краса моя. В город, так в город. В городе-то от пуза можно наесться! Калачики с волшебным маком – м-м-м! Объедение! Мак щелкает на языке, пощипывает, да щекотит, настроение поднимает. А жареные колбаски с немецким пивом? Чужестранное диво. С балагурной отрыжкой. Оч-ч-ч-ень занимательно! Вкусил колбаску, запил пивом, а шутки с отрыжкой прямо и лезут из тебя. Я с этими колбасками в одном из городов представление устроил. Уморительно получилось, но дорого. Едва свел концы с концами. Есть еще лимоны, плоды южных стран, их аромат вызывает теплые грезы. Сидишь зимой в избушке, стужа за окном тоску нагоняет, а вот попил чаек с лимончиком, и словно на песочке под пальмой пузо на солнышке греешь. Вокруг девицы черные, голые. Каждая улыбается, глазки строит. Или, вот есть еще…
- Хватит! Показывай, куда идти! – Дана в голосе едва сумела сдержать нотки раздражения. – Не думай, что прельстишь меня волшебной колбасой.
- А я про что и говорю? В городе разве пища? Потеха одна. А вот у меня есть каравай с поджаристой коркой, единственное волшебного в нем, что завернут в полотенце-печку. Горячий, румяный, с хрустящей коркой. Есть еще молочная крынка – наливаешь водицу, а разливаешь молочко. Молочко вкусное, настоящее, без городской халтуры. Хочешь – тепленькое, парное, а пожелаешь, то будет студеное, для утоления жажды. Есть у меня еще соль-обманка. Со вкусом сала, копченого зайца, жареной щуки. Ну, как, краса моя, может, позавтракаем перед дорожкой?
Вместо ответа Дана подняла с примятой травы котомку и протянула ее скомороху.
- Ясненько. – Приняв ношу, Гайка вздохнул и, почесав бороду, сглотнул слюну. Дразня Дану, явно перестарался – больше себя раззадорил аппетитом. 
Скоморох закинул за плечо котомку и, с обиженным видом двинул прочь. Женщина, чувствуя некоторую долю вины, молча поплелась за ним. Но Гайка, по натуре будучи человеком простым, незлобивым, уже минут через десять вновь разговорился.
- Видишь ту рощицу у прилеска? За тем гаем и увидим купола Веселесграда. К полудню, глядишь, и добредем до врат. Волхв, как мог, постарался - закинул ближе к городу. В сам Веселесград нельзя ему отправлять. Городские маги чуют чужое колдовство. А запах магии Козлоборода – не дать, не взять, а чистой воды запах Велеса. Веселесград хоть и вольный город, но ремесленников также не привечает, может князю  довесть, что в окрестностях еретики обживаются. Но люд там не лют. В основном светлые маги, но законопослушные. И гостям рады, коли гость – добрый человек. И нам будут рады, если полагающуюся мзду вратарям отвалим. Ты только свои бумажки не суй, а то беды не оберешься. Их на татском рынке сплавить будет можно.
- Вот ты сказал, что нас Козлобород сюда забросил, а в прошлый раз говорил, что в город добираться дня три пешим ходом. Как это волхв сделал? Нет-нет, в моем мире тоже есть быстроходные транспортные средства – автомобили, самолеты, даже ракеты. Мне просто интересно как перемещаетесь на большие расстояния.
Гайка с интересом оглянулся на Дану, прежде чем ответить, немного поразмыслил.
- Рекешь вроде бы непонятные слова, а смысл понятен. Странно это. У нас все просто. Превратил в камень нас, да и забросил в нужное место, как оказались на месте, то вновь обратились в людей. Вот и все. Если быстро надо, то все так и делают. Это дешево, так как магии расходуется совсем немного. Те, что побогаче, вроде знатных вельмож, так они превращаются в огненные стрелы. Стрелы и летят быстрее, да и в нужное место попадают точнее. Есть маги-бросальщики, так они только этим и живут, что забрасывают людей в далекие края. Кто дальше умеет забрасывать, тот больше денежек и имеет. Что по мне, будь я даже самым сильным магом, этой ерундой заниматься бы не стал, хоть бросальщики нынче одни из самых богатых людей. Скучно. Каждый день одно и то же. Я бродяга, мне б самому ножками потопать, да края неизведанные повидать, людей по пути шуткой обернуть к уму-разуму – вот это мое!
- Это я уже поняла. Сам можешь показать, как это делается? Ты же живешь в этом мире, родился здесь, наверное, тоже умеешь колдовать?
Скоморох сконфуженно почесал черно-белые сосульки бороды.
- Да как тебе сказать? Родился-то здесь. Только я ведь безродный. У моих бабки с дедкой денег не было, чтоб хватило на признание в своем роде. А безродных в понятках не обучают. Я даже в занятку не ходил. Чем владею, до того дошел своей головой.
- Понятка-занятка, а что это такое? Смешно звучит.
- Ничего смешного, дети плачут, как туда попадают. Занятка – это для совсем малых, там малышей учат грамоте и счету, да обычаям предков. А понятка – это для детей постарше, обучают азам волшебства. Отрывают детей от игрушек, от веселых игр. Помню, как ребята мне завидовали – я в лес, а они в душную избу, под розги волхва. Так что, человек я неграмотный, изгой, косые взгляды толпы приправляю остротой, а под смехом и не видать, что не такой как все, что колдовать вовсе не умею.
- Теперь ты не одинок, я ведь тоже не волшебница. И даже не верю в чудеса. Ой…
Дана заметила, как из под ее ног неожиданно выскочил зверек, и вздрогнула от неожиданности. Зверюшка необычным переливом просвистела и скрылась восвояси.
- Смотри, Гайка, суслик! Какой пушистенький милашка!
Скоморох оглянулся на свист и замер. Глядя на него, насторожилась и Дана.
- Чего ты? Это же обычный суслик. Он даже сам нас боится!
- Обычный суслик, говоришь? Это сейчас и проверим!
Гайка не поленился вернуться к месту, откуда появился зверек, достал из котомки замусоленный кусок стекла. Кряхтя, присел на корточки и со скрупулезной подозрительностью, глядя через осколок, что-то искал в траве. Дана нагнулась и с любопытством посмотрела через Гайкино стекло. Через осколок трава преобразилась, приняв синий с металлическим оттенком вид. На синем фоне четко отпечатались желтые следы, словно здесь пробежался мальчик с пальчик.
- Так это был гномик? – затаив дыхание, спросила женщина.
Скоморох с озадаченным видом сжал бороду в кулак.
- Да уж, «гномик». У этого гномика, поди, висюльки между ног поболее моих будут. Разве не видишь, что это колдовство чистой воды? Оборотень, будь он не ладен, в облике зверька. Мое стекло магию за версту чует без всякого обмана. За полный кошель кругляшей купил. Раз сам колдун бестолковый, то приходится волшебными вещицами пользоваться. Я тебе вот что скажу – к не добру оборотень на пути!
- Но причем здесь суслик? – не поняла Дана.
- Как это причем?! Это же лазутчик! Лазутчиками светлые маги не пользуются, у них другие есть средства. Граница града еще не началась, здесь владение князя Святвида. Выходит, что темные маги шукают не на своей земле. Святвиду это не понравится! Может и дружину на Веселесград послать или виру с города потребовать. Вот такие вот дела, краса моя! Хотя причем тут город? Горожанам выгоден союз с могущественным князем. Мыслю, что лазутчик послан Кощмиром. Он давненько на богатый град клацает пастью, да только владения Святвида перекрывают путь – не обойти, не проехать. Задумал что-то недоброе темный князь, ох чует мое сердце! Ныне приспешников Чернобога так развелось много и в светлых владениях, что и мурашу не протолкаться. Эх, нет покоя простому народу… Грядет лютое время, вот помяни мое слово! 
- И что нам теперь делать?
- Что-что… Ступать далее своей дорогой. Мы с тобой люди невеликие, и соваться в княжеские дела не следует. Никому от этого пользы не было и не будет. 
Спутники дальнейшую дорогу прошли молча, лишь Гайка с вальяжного шага вразвалочку перешел на быстрый и стремительный, видно, что весть о лазутчике ему все же покоя не давала.
За рощицей, как скоморох и обещал, показались купола Веселесграда. Дивные, переливающиеся радужным светом. Город окружали высокие стены со сторожевыми башенками. Он со стороны был чем-то похож на те средневековые города-крепости, которые Дана прежде видела лишь на картинках. Но в чем была разница между ними смогла рассмотреть лишь тогда, когда они с Гайкой уже подошли вплотную к воротам. Стены города были выложены из полированного гранита и мрамора, а не из валунов или кирпича. Каждый кусок гранита был величиной с ее рост и отполирован до такой степени, что глядя в поверхность крепостной преграды, можно смело наводить макияж.
Впрочем, Веселесград немного Дану разочаровал, то ли от того, что увидела вовсе не то, что ожидала увидеть, то ли, напротив, увиденное превзошло ожидания. После того, как Гайка сунул полагающуюся мзду вратарям, они вошли в город.
Арка врат показалась тоннелем, до такой степени толста стена крепости, что по ней, наверняка, без особого усилия смогут проехать пять грузовиков, выстроенных в шеренгу. А ведь высота стены, можно сказать, не боясь соврать, с пятиэтажный дом. От таких масштабов у женщины даже дух захватило. Притом, что в городе стояли в основном высотные дома, чьи крыши терялись в облаках, а их архитектурной красоте мог позавидовать любой мегаполис из мира Даны. Улочки, правда, непривычно узенькие, метров пять в ширину, не более. А между зданиями на разных этажах прокинуты многочисленные пешеходные мостики и лесенки. Но и этот город жил жизнью муравейника, суетящаяся толпа горожан сновала по улочкам и мостикам. Несколько раз Дана увидела даже летающих на досках, чем-то напоминающих скейтборд. Если не обращать внимания на необычность нарядов, доски-самолеты и гигантские стены, то Веселесград – обычный город, со свойственной городской суетой.
Пройдя несколько шагов из арки ворот, Гайка остановился, почесал бороду, затем вопросительно посмотрел на Дану.
- Куда двинемся, краса моя? Не желаете ли отведать городской пищи?
- Ты, скоморох, только о еде и можешь думать?
- Твоя душенька стремилась в город. Вот мы и пришли – что дальше?
- Моя душенька стремилась в город, потому что верила, что это нормальный город, с полагающимися ему автобусами, такси и телефонами! А здесь… даже не знаю.
- Ну, а коль не ведаешь, что делать дальше, то позволь уж мне взять узды нашей судьбы-повозки! А для начала нам надобно бы перекусить, на сытый желудок и мысли успокаиваются, к чему-то приходят. За столом и решим, как действовать далее.
- Уговорил. Чувствую, что пока мы не поедим, от тебя не будет никакого толку.
- Вот и ладненько, быть по тому. Ты не пожалеешь, я знаю такую харчевню здесь, что тебе понравится – о чем-то подумав, скоморох хихикнул.
- Ты чего смеешься? – насторожилась Дана – Говори, что задумал!
- Придем, увидишь – лукаво улыбаясь, ответил Гайка.
Дане надоело спорить, и молча пошла вслед за скоморохом, то и дело, оглядываясь по сторонам. Немного погодя, женщина осознала, что ей не давало покоя сразу после того, как прошла городские ворота. В городе стоял непривычный пряный запах. Этот запах преследовал ее в городе везде. Дана решила на это обратить внимание Гайки. Скоморох перед ответом покачал головой, не забыв одновременно почесать бороду.
- А что удивительного, краса моя? Магический смог присутствует в каждом городишке, у вас разве это не так? Хотя… если живешь в мире без волшебства, то тебе не ведом вред магии. Счастливые вы люди! Вы не знаете, что по ночам сгустки магии превращаются в страшные кошмары, каждый второй горожанин страдает бессонницей, а если и удается уснуть, то на следующее утро просыпается в холодном поту.  Иногда кошмары набирают силу и воплощаются в осязаемую плоть. Эти твари уродливы и кровожадны. Редкий прохожий рискнет совершить в одиночку ночную прогулку – на рассвете найдут его жалкие остатки, полуобгрызанные руки. Магический смог почему-то не переваривает человеческие руки, особенно боится пальцев. В чем тут дело не знают даже самые великие колдуны. Дело дошло даже до того, что ночные стражи начали носить костяные панцири, свитые из человеческих пальцев. Кроме того, магический смог разрушает разум человека. Из века в век горожане глупеют и не хотят того признавать. А люди все не уймутся, колдуют и колдуют!
- В моем мире тоже в городах присутствует смог, особенно в больших мегаполисах, только он не магический, а химический. Но вреда от него, думаю, не меньше.
Гайка вздохнул и понимающе кивнул. Некоторое время они прошли в молчании, Дана вертела во все стороны головой, с любопытством разглядывая встречных прохожих и местные достопримечательности, коих, честно сказать, было не мало. Особенно привлекли ее внимание (наверное, по женскому обыкновению) местные магазинчики. Несомненно, и в этом мире реклама была основным двигателем торговли. Магазинчики были все, в основном, небольшие, а их количество поразило даже такую коренную горожанку, как Дана. Все первые, вторые и третьи этажи высоток этого города занимали заведения купцов. Торговля в Веселесграде необычайно процветала. К прохожим беспрестанно липли зазывалы, хватали за рукав, иногда, когда возмущенный горожанин слишком грубо отдергивал руку, бросали вслед непристойные шуточки.  Возле каждого магазина несомненно стоял, подрагивая от дуновения ветерка, мираж, навеянный какими-то магическими галлюциногенами. Было непривычно проходить  сквозь жаренный окорочок с твой рост, назойливо заполняющим обоняние ароматным запахом пряностей, чеснока и поджаренной корочки, или оказаться внутри гигантского сапога, внутренний ворс которого при прохождении приятно ласкал кожу. Поначалу Дана, как ребенок, обрадовалась новым ощущениям и с удовольствием запрыгивала в рекламные миражи. Это было здорово мгновенным образом оказаться то в бане, из нее перепрыгнуть ларец, наполненный ювелирными украшениями, а затем оказать в дамской туфельке. Но вскоре, как и всякая реклама, это стало приедаться, надоедать, и она, как и большинство прохожих, начала старательно обходить миражи. Гайка, глядя на выходки спутницы, удовлетворенно хмыкал и кряхтел. Не выдержав напора рекламы, Дана попросилась в один из магазинов. Скоморох лишь пожал плечами – раз хочется, то от чего б ни зайти?
Магазин женской одежды приятно удивил Дану. Тут было на что посмотреть и даже выбрать. Несколько, правда, необычно, но это и привлекало! Платья, шурша, висели прямо в воздухе, словно были надеты на прекрасных невидимок, поворачивались, то одной, то другой стороной, жеманно шевелили невидимыми бедрами, в костюмах с большим декольте вздымались от дыхания пышные формы мифических грудей. Все платья были прекрасны, и Дана стояла как очарованная, впитывая красоту, мысленно примеряя каждый костюм к собственной фигуре. 
К посетителям вышла дама-продавец, женщина под сорок, с пышной прической, напоминающей огромный темный берет с красным рисунком жар-птицы над лицом. Несмотря на то, что до вечера было еще далеко, дама была одета в простенькое вечернее длиннополое платье цвета вороньего крыла. Продавец улыбнулась профессиональной улыбкой и скользнула оценивающим взглядом по фигурке Даны.
- Доброго дня, уважаемые гости! Зашли найти интересное платье? Для бала, свадьбы или, быть может, для свидания с тайным возлюбленным?
Гайка сконфуженно потоптался на месте, искоса бросил вопросительный взгляд на спутницу, но та промолчала и почему-то покраснела. Скоморох, почесав бороду, ответил:
- Нам бы подобрать для девицы что-нибудь для дальнего похода. Костюм должен быть надежен, защищать от прохлады, зноя и дождя, к тому ж он не должен укорачивать шаг и давать возможность, если придется, залазить на скалы.
Продавец удивленно подняла дуги бровей, но затем понимающе закивала.
- Понимаю-понимаю. Молодая кровь просит приключений. Дикие леса, скалы, непроходимые болота. Охота за нечестью, за кикиморами, лешими, русалками или даже на шишиг. Что ж, пока сердце горячее, надо следовать за ним.
Дана взглянула на себя в зеркало. По настоянию Гайки ее спортивный костюм был выкрашен в черно-белые полоски волшебной краской, которая может быть сойти с одежды в любой момент по желанию, хотя спокойно выдерживает  и влагу и пыль. Дана разрешила краску опробовать на небольшом кусочке внутренней стороны куртки, прежде чем потом разрешила разукрасить всю. И теперь видела себя со стороны. Неровные пятна волшебной краски преобразили куртку в подобие зимнего камуфляжа. Изображение в зеркале пошло кругами, как если бы в водную гладь бросили камень. Через некоторое время зеркало успокоилось, и Дана увидела себя совсем в другом костюме. Изящный охотничий костюмчик, выгодно подчеркивающий талию и стройные ноги. Тонкие замшевые сапожки без каблуков плотно обтягивали голени до самых колен.
- Один из лучших походных женских костюмов. Несмотря на заметную легкость, очень теплый, имеет несколько волшебных пуговиц разного назначения. Самая нижняя для разведения костра, ведь огонь – лучший друг человека в любом путешествии, следующая снизу пуговица расставляет палатку, палатка магическая, во всех отношениях способная защитить от непогоды и слабых заклинаний, вроде воровства или ограбления. Третья, и последняя пуговица – наша новинка. Это путеводная ниточка к ближайшему селению, если вдруг случиться потеряться. Этой пуговице не страшны проделки лесавок и леших. Это скрытая, магическая сторона костюма, но красоту покроя вы можете оценить и так. Честно говоря, другие костюмы и не осмелюсь предлагать, это самый лучший из всех охотничьих и походных, которые можем предложить девицам. 
Дама-продавец с вопросительным ожиданием уставилась на Гайку.
- Я вижу, что девице по душе мой товар. По цене, как гостям нашего города, я немного уступлю. Четыре ствольных кругляша меня вполне устроит. Итак, сделка?
Скоморох едва не поперхнулся, осознав стоимость костюма.
- С-сколько? Четыре ствольных?! Это ж грабеж, от которого не спасут никакие пуговицы! За такие деньги я могу купить добротный дом, а вы нам предлагаете какую-то тряпку. Ну, один ствольный кругляш еще куда не шло…
- Господин скоморох? Я ведь не ошиблась? Вы были у нас три седмицы назад, точно? Вы устроили представление прямо у моей лавки, используя в качестве приманки мой зазывающий мираж. А ведь я тогда не спросила с вас ничего, пожалела бродягу. А теперь вы, вместо благодарности, пытаетесь со мной торговаться, незаслуженно занижая стоимость товара. Я и так сделала скидку почти в убыток себе. Предлагаю всегда товар достойный будущей хозяйке. Если не цените свою спутницу как женщину или товарища, то могу предложить «тряпку» всего за три веточных обрезка. Итак? Ведь у вас найдется четыре ствольных кругляшей, от чего же жадничаете?
- Да что вы понимаете? Я эти кругляши пять лет копил! И хотите, чтобы я потратил их на куртку с тремя пуговицами?! Ха! Еще раз «ха-ха-ха»!
Продавщица кивнула, словно услышала то, что и ожидала услышать. Повернулась к Дане с таким видом, словно Гайка перестал для нее существовать.
- Вы слышали, госпожа? У мужчин всегда есть деньги, но у них никогда не найдется кругляшей, чтобы раз в год порадовать подруг небольшим подарком. Мой бывший муж, будучи хозяином этой лавки, был таким же скупердяем.
Хозяйка повернулась к скомороху и вкрадчивым тоном продолжила:
- Земля ему пухом и вечная память. Впрочем, туда и дорога!
Гайка, побледнел, что-то бормоча, попятился к выходу. Но женщина-продавец оказалась у двери раньше скомороха и неожиданно зычно гаркнула:
- Стоять! – затем спокойным голосом продолжила: Перун-свидетель, мужики уже не те, что раньше. Даже среди воинов нынче одни слизняки. Что уж говорить о скоморохах. Уж не думаете ли, что вас отпущу просто так? Ведь госпожа и сама готова расплатиться за себя, не так ли? Тебе же понравился новый костюм?
- Костюм хороший, спора нет, – промямлила Дана, испуганная неадекватным поведением респектабельной на вид дамы, -  но видите ли, дело в том…
- … что у тебя нет кругляшей? Это не беда, добрая госпожа. Ведь ты и так богата и без них, ведь, правда? Один только твой костюм чего стоит. Ведь он же не волшебный? Краска меня не обманет! Костюм без единой крупинки волшебства… Именитые вельможи с ног сбились, ища подобное для своих капризных жен. Но куда там, в век волшебства это невозможно. Зачем утруждать себя многолетним трудом, когда можно получить при помощи магии в несколько мгновений? Я предлагаю сделку: ты отдаешь свой костюм взамен моего костюма, который тебе, кстати, понравился. И еще к этому (а ведь это недешево стоит) добавлю свое молчание. Если меня не обманывает магический взор, то на вас запрещенный однотонный белый цвет? Можешь не отрицать, я это сразу заметила, как только вы появились в моей лавке. Дешевая краска, которой некоторые скоморохи подкрашивают бороды, с тем, чтобы затем постоянно чесаться, меня не может ввести в заблуждение. Еще сомневаешься, а насколько помню, за облачение в однотонный костюм в этом городе полагается ослепление раскаленным прутом и вечное изгнание. Подумай, стоит ли упрямиться, или все же пойти на сделку.
Дана вопросительно посмотрела на Гайку, но тот лишь неопределенно покачал головой, мол, решай сама. Тогда женщина еще раз взглянула на себя в зеркало. Да, костюм не белый, но при новых сложившихся обстоятельствах, это, может быть и к лучшему. А костюмчик охотницы смотрелся на ней справно, подчеркивая все достоинства, ее стройность, изящество фигуры, к тому же он еще и волшебный…
- Хорошо, я согласна! Сделка. Только я хочу переложить свои личные вещи из карманов. Там, конечно, особо ценного ничего нет, но все же…
- Конечно, конечно! – обрадовалась дама-продавец. По ее сразу смягчившемуся виду можно было сказать, что она не ожидала такой быстрой капитуляции клиентки.
Дана вспомнила, как Гайка торговался с Креном, и подняла ладонь в знак согласия на сделку. После хлопка ладошек продавца и покупателя, гостья магического мира увидела, как хозяйка лавки тут же оказалась в ее спортивном костюме, но он уже оказался чисто-белым, словно рачительная хозяйка корпела над его стиркой несколько часов подряд. Дана тут же проверила карманы охотничьего костюма – телефон, зажигалка и деньги оказались на месте. Лавочница заметила движения Даны и с некоторым разочарованием сказала:
- Да-да. Все твои вещи у тебя. Жаль я их раньше не разглядела, но сделка есть сделка. Впрочем, моя лавка может еще порадовать тебя многим интересным.
- Нет-нет, спасибо, но нам уже пора идти – поспешила ответить Дана и направились к двери, Гайка хмуро кивнул и последовал за спутницей.
Когда они оказались на улице, Дана со счастливым лицом обернулась к скомороху.
- Представляешь, у меня никогда не было волшебной одежды! А этот костюмчик такой славненький и, знаешь, очень удобный, словно сшит точно по моим меркам.
- Угу, с магией это не составляет особого труда. Тем более ты отдала свой костюм, который, думаю, что даже на татском рынке стоил бы не меньше тысячи ствольных кругляшей, взамен на обычную волшебную тряпку в четыре кругляша. Но дело даже не в этом! Ты заметила, что лавочница оказалась из темных? Нет? Точно! Она либо ведьма, либо темная аристократка, аристократы в наш век не брезгуют заняться торговым делом, если это приносит неплохие деньги. Так вот, она не успокоится, что сделка не прошла в ее пользу. А это значит, что жди неприятностей. Нам бы с тобой по-хорошему бежать с города в сей момент, пока чего не вышло.
- Глупости! Сам же сказал, что она с костюмом хорошенько надула. Тем более, что мы еще с тобой не поели, а впереди ждет, как понимаю, дальняя дорога.
- Да, с костюмом она обманула, но она не увидела еще твоих других вещей, которые, думаю, стоят не меньше, а то и больше. У нее была возможность обобрать тебя до нитки, и упустила этот шанс. Теперь, наверняка, в отместку строит какие-нибудь козни. Темные ловко умеют обходить условия сделки. Вот помяни мое слово – не пройдет и полдня, как нас схватят городские стражники или, в лучшем случае, просто ограбят.
- Чепуха! Уж не думала, что ты страдаешь паранойей.
- Ничем не страдаю. Не спасут тебя даже твои странные словечки, вот увидишь!
- Да ну, тебя! Только настроение испортил своими подозрениями.
Дана от разочарования прикусила губу и огляделась по сторонам.
- Ой! Смотри – на той площади народ собирается. Интересно, что там будет?
- Обыкновенное дело. Лето – наплыв в город скоморохов и бродячих магов. Горожане жаждут развлечений и ждут гостей-игрунов с нетерпением, щедро оплачивая их труд. Зимой скоморохи более трутся по селам – сельчане от безделья маются, привечают бродяг благосклонно, хоть и не так богато.
Дана приостановилась и с любопытством уставилась на шумное столпотворение. Группа приезжих актеров заняла большую часть площади, выполняя кульбиты и другие сложные акробатические упражнения. Народ, гигикая, расступился. Вокруг бродячей труппы начала собираться шумная толпа зевак. В центр бродяг вышла девушка и взмахнула рукой, грянула музыка незримых исполнителей. Такой игривой, завораживающей мелодии Дана не слышала и приостановила Гайку за рукав, которому все не терпелось отправиться в харчевню. Скоморох, недовольно поморщившись, пристроился рядышком.
- И что же сейчас творится? Это бродячий цирк? Давай, посмотрим хоть немного?
- Я не знаю, что такое цирк, краса моя. Но сейчас понаехали обыкновенные бродячие волшебники. Тратят магическую силу на развлечение горожан, словно колдовства людям не хватает. То ли дело – скоморохи! Вот это действительно диво, без волшебства выдавить из головы такую шутку, что народ год будет вспоминать, да похохатывать. А когда магией заставляют ржать как лошадей, мне не интересно. И еще знаю – они отбивают мой хлеб! Столько выманят у народа кругляшей, что после бродячих магов в городе и делать нечего. И что в них находят такого?
- Самые настоящие волшебники-артисты? Или просто фокусники? Ух, ты! Ну, давай посмотрим? Успеем еще в твою харчевню!
Гайка состроил постную гримасу и равнодушно пожал плечами.
- Ну, посмотрим, коли хочется. Тоже мне представление - скукота!
- Пожалуйста! Никогда не видела волшебных артистов. Интересно же. Прыгают ловко, но у нас циркачи и не такое могут. Цирк тоже забавная штука, если окажешься в моем мире, обязательно свожу туда.
Зрители, между тем, вокруг выступающих образовали плотный круг. Дане и Гайка наблюдать за происходящим удавалось лишь потому, что находились на одном из межэтажных мостиков между зданиями, который удачно расположился над площадью. На мостике начали собираться и другие горожане, пока Гайка и Дана не оказались прижатыми к мраморным перилам. Теперь, когда они оказались скованными теснотой толпы, Гайка совсем потерял надежду увести Дану в харчевню до окончания представления. Скоморох, с выражением лица мрачнее тучи, раздраженно отпихнул локтем какого-то горожанина, который настырно напирал сзади. Тот визгнул, но устраивать бучу за дележ места не стал, но пробрался к соседям по перилам и время от времени бросал злобные взгляды на обидчика.
Представление не заставило себя ждать. Акробаты застыли в воздухе в самых немыслимых позах, а девушка, до этого стоявшая, словно застывшая статуя, вдруг ожила и начала танец. Грациозные движения переплетались со стремительными па, но самое удивительное то, что куда б ни коснулась ее ножка, там, на каменных плитах площади, вырастали яркие разноцветные цветы с большими благоухающими соцветиями-шапками.  Всего за несколько минут площадь превратилась в цветущую поляну. Даже с высоты мостика можно было уловить  аромат луговых трав и цветов. Зеленоватый смог над площадью развеяло, и сквозь это оконце пробились яркие лучи солнца, освещая огромным солнечным зайчиком всю труппу волшебников. Танцующая девушка подпрыгнула, но этот прыжок показался прыжком в бесконечность, ее тело с устремленными вверх руками взмывало вверх легко и непринужденно, словно танцовщица стала легче воздушного шарика. Зрители, затаив дыхание, запрокинули головы, с восторгом наблюдая за зрелищем. Девушка, тающая в лучах солнца, была восхитительна. Ветер трепал ее платье, и снизу казалось, что магиня превратилась в машущий прощальный платочек. Как только девушка исчезла, группа акробатов словно очнувшиеся от вечного сна идолы стали оживать. Заметались в пространстве над площадью в поисках подруги, взлетая все выше и выше. Достигнув облаков, маги превратились в точки, но не исчезли, а стали опускаться. Народ дружно ахнул – над площадью парили уже не волшебники, а стайка голубей. Птицы кружили вокруг пестро-сизой голубки. Магиня вернулась и вернулась в облике пернатого создания. Стайка волшебных птиц вырисовала в небе быстро меняющиеся фигуры. Пернатый калейдоскоп завораживал взгляд синхронностью и слаженностью игры. Дана наблюдала за представлением с немым восхищением.
- А-а-а, летуны! – разочаровано потянул Гайка, задрав голову и беспрестанно почесывая бороду. Со скукой в глазах он оторвался от представления и огляделся по сторонам. Его взгляд наткнулся на того, кого в порыве раздражения пихнул локтем. Мужичок небольшого роста, тщедушный, но в его брошенном как бы случайном взгляде, скоморох уловил нечто недоброе, даже опасное. От неуютного ощущения сопровождающий Дану даже поежился и, на всякий случай, краем глаза стал отмечать возможный путь к бегству. Внезапно его взгляд зацепился на приближающеюся с горизонта точку. Выражение лица Гайки замерло, словно окаменело. Несколько мгновений он еще присматривался, но убедившись, что худшие намерения начинают оправдываться, потянул спутницу за рукав.
- Посмотри левее, краса моя! Видишь, приближается черная тень? Это не просто птица, и не маг-бродяга. Зловещий и резкий взмах крыла. Это нападение!