Вот так встреча!

“I love to hate you - ненавижу за то, что люблю тебя». Спорный перевод, но это не важно. Я обожаю эту песню! Она была безумно популярна, когда я была ребенком.
Именно она встретила меня на танцплощадке в одном из клубов. Вечер, посвященный музыке 80-ых. Мой кавалер вынужден был согласиться на этот поход, потому что ждал моего согласия без преувеличения три месяца. И дело не в каком-то продуманном женском коварстве… В моем шефе.
Он трудоголик. А я на пару с ним. Почему-то не могу бросить его одного…
Поэтому когда у меня, наконец, появилось время, Валера был счастлив пойти куда угодно!
И вот мы тут. И эта чумовая песня встречает нас! До сих пор помню клип и парня в кожаных штанах, что в такт вышагивал по мокрой сцене, и брызгал водой на девчонок, напивая как он «ненавидит любить»! А еще один, лысый с синтезатором летал над ним и сценой. Дурацкий клип, согласна! Но мне, ребенку, безумно нравилось… И нужно сказать, что время нисколько не уменьшило тот эффект какой эти звуки производили на мое тело. Сразу захотелось танцевать. Но пробиться оказалось не просто. Плотным кольцом люди обступили танцпол. Что-то там происходило. Без меня?! Кинулась исправлять дело. И когда растолкала локтями зрителей, обнаружила танцующих. Задорно они двигались. Танцем, безусловно, назвать происходящее было сложно, но одно несомненно – танцующим было весело! Как и тем, кто на них смотрел. Смотрел аплодируя!
Происходило следующее. Два не очень трезвых господина… Нет, скорее два совершенно нетрезвых… И это не вполне то… Скажем, два еще стоящих на ногах, но уже близких к тому чтобы упасть товарища, соревновались… кто кого перетанцует? В общем, они не столько танцевали, сколько думали, что это делают… А может не так они и пьяны, просто до неприличия веселы и дурачатся? Не ясно, да и не важно! Главное - вышло настоящее шоу! Очень эффектное и задорное. Было весело всем! А главное им самим. И мне. Пока я (как всегда без очков) не стала щуриться, потому, как обе фигуры мне что-то напоминали… Что-то до боли знакомое…
Еще утром сегодня что-то такое видела. И в обед… Да и вечером перед уходом с работы. Когда прощалась с шефом и его другом, как всегда развалившимся на диване в кабинете первого…
Я активно заработала локтями, пробиваясь в первый ряд. Что бы лучше всех видеть, как мой Давид Эдуардович выплясывает импровизированный «казачек» под  «I love to hate you», а Валентин Игоревич пытается ему не уступать. Правда, что танцевал последний, было уже совсем не понятно. Так как к «казачку» это отношения не имело никакого. Скорее это был экскурс в эротический мужской танец. Правда, пристойный. Я когда-то видела такой на одном стрип-шоу. Танец с ремнем, называется. И если у стриптизера он получался очень горячий, то в случае Болотникова он смотрелся как в басне «мартышка и очки». В данном случае уместно переименовать басню в «инопланетянин и ремень». То есть «инопланетянин» не вполне знал, что нужно делать с ремнем. Уже догадывался что пристегнуть, но вот куда, еще не понял. Вот и примерял ко всем своим местам. Резво и под музыку. Штанов  у инопланетян обычно нет, но на Болотнкове они  к счастью еще были. Но без ремня угрожали в любую минуту упасть. На пол. Под гром аплодисментов…
В общем, пока один вертел вокруг себя ремень, другой импровизировал «казачок». Я так еще никогда в жизни не хохотала. Мне было смешней, чем всем! Я же не просто знаю этих людей. Один из них мой шеф! Мой всегда строгий, собранный, непреклонный и все такое прочее… Я даже вообразить не могла, что он танцевать умеет! Да еще так залихватски! Тем более в клубе и спьяну! Ведь все знают, что он не пьет! Никогда. И еще много чего не делает и другим делать не позволяет! Например, флиртовать на работе. Даже улыбаться! Вернее, улыбаться с целью флирта. Еще утром он меня строго распекал за оспаривание его приказов на эту тему. Так, вскользь заговорила, без задней мысли. Мол, мы, сотрудники по 10-12 часов на работе. Как нам жизнь организовать если он нам неформальные отношения запретил? С кем? Когда?.. И напоролась с дуру да по наивности на часовую лекцию, на тему «пристойного и непристойного поведения». В офисе в частности и за его пределами, в общем. Папы мне мало было, еще и шеф воспитать подвязался… А тут курьер зашел. А я возьми и улыбнись ему в знак приветствия! И надо же, как раз после «лекции». Напрасно… Осерчал Беркович. Испепелил нас с курьером одним взглядом. Особенно курьера. Парень даже не понял, в чем был не прав, но быстро ретировался… Главное, раньше я его таким «искрометательным» не видела! Видно, был не в духе. Что тоже странно. Обычно всегда «в нем»… И вот этот еще утром строгий борец за нравственность в офисе и не только, танцует «казачок» в клубе на очень «нетрезвые ноги»! Смеялась, чуть не треснула по швам. Мне без спиртного стало, горячу внутри. А еще как-то особенно хорошо. Не знаю почему, не могу вам объяснить. Да и себе не могу. Но определенно почувствовала какое-то неуместное счастье. Еле сдержалась, что бы ни выскочить к ним и тоже потанцевать. Примерно тут музыка и закончилась. Два запыхавшихся товарища дружно обнялись и стали принимать бурю разразившихся аплодисментов. Болотников театрально раскланивался, а Давид Эдуардович тер глаза от слез и смеялся. А когда натер достаточно, убрал руки и увидел меня. Стоящую, напротив, с неприличным даже для данных обстоятельств выражением радости на лице. И знаете, что он сделал? Не догадаетесь… Улыбнулся в ответ. Небом клянусь, я его еще никогда таким не видела. Нет, ни пьяным. Как оказалось, он далеко не пьян. Веселым. Счастливым. Настолько легко как мальчишка улыбающимся. Меня озарило ответной улыбкой. Даже не улыбка. Я чуть рот не порвала, так уголки моих губ потянуло вверх. Все тридцать два моих зуба сверкнули в свете прожекторов. Наверное эффект был как от вспышки, потому как шеф слегка зажмурился, а потом рассмеялся. И пока Болотников все еще кланялся «поклонникам его таланта», шеф шагнул ко мне...
-Что же ты такая неуловимая! Еле нашел! – сказал Валера мне прямо в ухо, всплывая рядом и безо всяких на то дозволений в это самое ухо меня поцеловал. Вернее даже не поцеловал. Пардон, но бессовестным образом обслюнявил его! Чуть не съел!
Помню, именно в тот момент я и решила более никогда с Валерой не встречаться! И дело было не столько в ухе. И парень он, в общем-то, хороший… Не знаю почему. Но мне захотелось его задушить!
Пока я отвлеклась глазами на Валеру, «танцоры» исчезли со сцены. Я видела их потом вдалеке. Всего раз. После они исчезли из клуба. Вероятно, им было уже достаточно веселья. После Болотников мне рассказывал, что они танцевали на спор. У них так часто бывает, заспорить о чем-то и воплощать предмет спора, каких бы глупостей это не касалось. Вероятно, это одна из причин по которой Давид Эдуардович дружит с таким не похожим на него Валентином Игоревичем. С ним он как бы молодеет, совершает безумные поступки, в общем, чувствует себя живым…
Конечно, нелепо, но я чувствовала себя как-то подавлено. Мне было неловко. Все думала «что он про меня подумал? Почему не подошел, хотя собирался?». В общем-то, ничего дикого, что свободная женщина с кем-то встречается, но… мне упорно казалось, что подумал он иначе. Что подумал что-то не вполне хорошее. Не знаю почему. Но думала именно так…
Примерно через две недели после этого был день рождения у нашей общей с Валерой знакомой. И почему-то она решила отметить его не на природе, что было бы логично: тепло, речка, шашлык… В сауне. Летом… Словно и без того мало мест где можно вспотеть? За более скромные деньги! Например, прямо на улице. Дома. Да и на работе. После недавней болезни шефа я кондиционер включать не разрешаю. Поэтому потеем. Особенно он. Дважды в день мотается домой. Вымыться и переодеться. Жутко чистоплотна натура. Уверена, что он и руки после туалета моет. В отличие он большинства мужчин.
В общем, потей сколько душе угодно! Бесплатно потей. Но нет! Им давай за деньги. Потому что никто кроме меня не противился. Сауна была лучшей в городе. С массажистами, банщиками и прочими радостями. А главное дружный коллектив, жар-пар и легкие алкогольные напитки. Распитие, которых строжайше там запрещено, но, тем не менее, все пьют! Мы славяне. Нарушать правила у нас в крови…
Одна я хотела на природу. Не только потому, что сауна – это пикантно. Понимаю о чем вы все, сразу подумали и тут же развею все ваши сомнения. Коллектив у нас очень дружный и никаких непристойностей там не происходило. И не могло происходить! Мы все знаем друг друга со школьной скамьи и даже при всем желании не смогли бы посмотреть друг на друга под «этим» ракурсом. Ну, разве что мы с Валерой. Но свою позицию я уже объяснила. Отгорело…
«Один в поле не воин». И вот мы приехали в бани! Коллектив уже просочился в снятую на день парильню. Только я мнусь в регистратуре. Хотела, пользуясь, случаем, узнать о цене, услугах и прочем. А Валера топтался рядом. Ждал меня...
Дотоптался, пошли к парильной. На входе в свои апартаменты мы шумели. Валера шутил, я хохотала. Рассказывал анекдот, а концовку счел возможным рассказать полушепотом на ухо. В виду некоторой пикантности. А скорее всего, что бы пошептать на облюбованное ухо. И вот мы замерли у приоткрытой двери, за которой тишина. Вероятно, все уже парятся. А мы тут, анекдоты рассказываем. Я около двери. Валера около меня. Губы возле уха, на губах у обоих, полуулыбка и ожидание. У меня - собственно концовки анекдота, а у него - моей реакции на нее. Тут дверь в апартаменты напротив открывается и из нее выглядывает мужчина в халате. И как результат - немая сцена.
Валера, все так же зависнув за моей спиной и склонившись к уху, словно целует его. Ждет реакции на анекдот. А мне не до реакций, я смотрю на мужчину в халате. Не то что бы он бессовестный красавчик, и я, поэтому на него так выкатила свои глаза...
В общем, мужчина тоже выкатил на меня свои. Но опять-таки не «внешние прелести» тому виной…
Смотрел на меня секунды три, затем кивнув, закрыл дверь.
-Что случилось? Не смешно? – уточняет Валера.
-Смешно…, - просто говорю я, - Очень. Шеф…
Я потом еще кое-что говорю, но это уже, как говорится, не для «прессы»... Потому что матом! Сказала и сама испугалась. Во-первых, того, что сказала и что сделала это вслух, во-вторых, что он, то есть шеф, это услышал. Но еще больше испугалась того, что он подумал. А что он подумал, понять было не сложно. Все ведь на лице написано. Стоим на входе в сауну, уши друг другу целуем. А чем будем в сауне заниматься и тем более понятно!
Ужас! Кошмар! Я чуть не разревелась. Захотелось стучать в эту треклятую дверь. Добиться, что бы вышел и все объяснить. Но ведь это абсурд! Почему я ему должна объяснять? Он не ждет этого от меня. Незачем. Глупо. У него есть подруга. Я ему секретарь. Но почему же мне так противно? Почему хочу оправдаться? Сказать: «Не думайте обо мне плохо. Мы друзья с Валерой. Мы пришли мыться. Как и вы…».
Постояв еще какое-то время на входе, я все-таки подавила в себе желание «стучать в чужую дверь» и пошла в наши апартаменты. При помощи Валеры, который просто силком меня туда затянул.
Париться не могла. Пить не могла. И веселиться - тем более! Я ничего не могла. Я думала о шефе. В конце концов, через полтора часа само мучений я довела себя до нервного тика и решила идти, прояснить ситуацию. Согласна, что это нелепо. Тем более в халате и шлепанцах! Никто не выясняет отношений с шефом в сауне. Ну, если не пришел туда с ним и не имеет «особых» отношений. Мы-то точно их не имеем!.. И иметь не может! Но я пошла!
Вначале неуверенно двинулась в коридор апартаментов, потом дальше. И затаилась за заветной дверью. Набралась решения и стукнула. Один раз.
Тишина…
Стукнула еще раз. Уже сильнее.
Снова тишина…
Набралась еще решимости и дернула ручку.
Открылась…
Осторожно крадучись иду, заготавливаю речь. Заготовила, кажется. И тут же забыла, когда из-за угла вышагнул Валентин Игоревич. В чем мать родила! Ну, кроме шлепанцев…
И должна вам заметить по ходу, что мама Болотникова неплохо постаралась! Поэтому мне вначале было даже не стыдно. Но очень интересно… Это уже потом, когда рассмотрела «Аполлона» с ног до головы, я ойкнула и тут же закрыла глаза! Тут же!.. Ну, не то что бы чтобы совсем закрыла… все-таки, было на что посмотреть. Скорее слегка прикрыла… брови. Глаза все так же смотрели. Из-под руки. Бессовестным образом отказывались подчиниться команде «не смотреть»!
Болотников сначала от неожиданности прикрылся, а потом, рассмотрев кто именно притопал, рассмеялся, и прикрываться перестал. Неторопливо так, с улыбочкой потянул чистую простынку с дивана и столь же неторопливо стал ею обматываться. И все она у него не обматывалась. Соскальзывала...
-Давид! – крикнул он весело, когда, наконец, обмотался. – Иди сюда. Только прикройся…
Из парной вынырнул шеф. Этот был в простынке. Уже не так стыдно. Хотя ему-то как раз можно было и не прикрываться вовсе. Защитный волосяной покров такой, что и так ничего не рассмотреть!
Я как всегда растерялась в его присутствии. Стала что-то невразумительное говорить. Вернее блеять глядя в пол. Просила не думать обо мне дурно. Что-то типа «вы все неверно поняли». Еще помню, была такая вот фраза «я не такая». Полнейший абсурд! Какая это - «не такая»? И если не такая, то какая? Никто никогда не уточняет последнее. И я не стала. В общем, полная ахинея. Несу чепуху и ставлю его в совершенно неловкое положение. Болотников ни черта не понимает, но с интересом за ними наблюдает. То на одного улыбчивые глаза скосит, то на другую. Полнейшее недоумение в лице и миллион вопросов в глазах.
-Я пришла просто помыться. С друзьями. Мы там паримся! – сообщила я и Болотников расхохотался. У него даже из глаз потекло. Закашлявшись, он сообщил:
-Ты еще смешней, чем он обычно про тебя рассказывает. Мыться в бане?! Таня, как оригинально! Никогда бы не подумал...
В общем, этому смешно, он веселится, а шеф какой-то нервный. Косит на дверь, и я понимаю, что выставить меня за нее хочет. Ему по всему видно неловко, что он… скажем так - без галстука. В простынке то бишь. Да и я как-то без бального платья в баню пришла…
Пытается меня вежливо выжить, а я не ухожу. Все что-то объясняю.
-Я все понял, Таня. И не думал плохо. Иди.
Счастливо улыбаюсь и уже разворачиваюсь уходить, когда слышу шум. Голосов. И голоса эти женские. И тут до меня доходит, что они тут не одни. Шеф со своей подругой пришел! Ну, с уже обозначенной «рыжей». Краснею и говорю «ой, простите». Уже двинулась уходить, когда обладательницы голосов вышли из парильной.
Болотников хохотнул, когда увидел, как меня перекосило и что его друг смотрит уже не на свою эксцентричную секретаршу, а в совершенно другую сторону! Как раз что бы «эксцентричной» не было видно выражение его глаз. И того как активно хмурятся его брови...
Думаю, вы уже поняли, что это были совершенно незнакомые мне девушки. Лет по двадцать, не больше…
Более глупой, более неловкой, более стыдной ситуации вообразить себе невозможно. Я покраснела страшно, сразу после того как лицу моему вернулась изначальная форма.
-Извините, - выдохнула я шепотом и пулей полетела прочь. Помню, Болотников посмеивался позади. Я ли его рассмешила или шеф, не знаю. Знаю, что едва не разбила свою голову об каменную кладку в парильной. Так мне было паршиво. Во-первых, стыд. А во-вторых… А кто собственно сказал, что он пришел сюда просто мыться? Глупая привычка мерить людей по себе! Это же наверняка Болотников его сюда притянул. Болотников и без «задней» мысли?! Не помню такого. Нужно было сразу догадаться. Они там мерзостями занимаются. Пороку придаются! И я тут со своими нелепыми извинениями…
Ну и денек выдался. Праздник не получился. Во-первых, закралась мысль, что я… ревнива. Во-вторых, что  ревную ни много ни мало, а своего шефа. Кажется… все-таки я еще до конца не уверена. Хотя оснований и права не имею. Никаких. Но четко помню острое желание вцепиться в волосы обеим девушкам и вырвать хотя бы по малюсенькому пучку. Не то что бы на добрую память… А если по честному, методично и неторопливо вырывать пучок за пучком. ПУЧОК ЗА ПУЧКОМ!.. Как на пленке прокручивала эту воображаемую картину еще не один день. Вот тогда и заподозрила, что возможно (не исключено), что это ревность. Не исключено…
В общем, как вы понимаете, это был день не очень приятных открытий... А еще я его уличила. В том, что он изменяет несчастной «рыжей»… стерве! Помню, как я рыдала. На всю сауну. Наверное, из жалости к «рыжей». Меня еле утешили. Когда спросили, почему плачу, я заявила, что «все мужчины сволочи!». Мужчины стали опровергать, женщины доказывать. Перепалка завязалась не шуточная. А я шморгала носом, жалела «рыжую» стерву и пила Мартини, думая о том, что сейчас происходит за дверью напротив. И как мне теперь в глаза шефу смотреть? А вдруг на этот раз он меня выгонит за подобное бестактное вторжение в его жизнь? Да, он многое уже вытерпел от меня. Но в этот раз у него было ТАКОЕ лицо. Не опишешь так просто. Он же не Болотников. Последнему на все плевать. Он словно козырнул своей мужественностью, лишний раз, продемонстрировав ее женщине. Шеф совсем другой. Не удивлюсь, если узнаю, что он предпочитает чтобы все в офисе про него думали, что он существо бесполое. Просто шеф. А тут такая откровенная демонстрация. Донельзя пикантная ситуация. У него есть официальная подруга и вот собственный секретарь застает его с какой-то девчонкой в сауне. Думаю, для него это морально еще тяжелей, чем для меня. Разрыв бомбы. Какой-то частью своей души я жутко переживала, потому что поставила его в столь неловкую ситуацию. Другой же половиной я злорадствовала. Потому что меня просто душило что-то страшное. Хотелось проорать: «Так тебе и надо! Изменник!».
Надо б сказать, что изрядно набравшись Мартини, я еще и второй раз пошла к запретной двери. Даже не знаю, зачем на этот раз. Извиняться повторно или все-таки рвать волосы пучками. И у кого именно? У несчастных девиц? У Болотникова? Наверняка его идея… Или у шефа?
Но к счастью на этот раз кроме уборщицы никого там не обнаружила. Разве что прямо на столе картонную упаковку от… В общем такие штучки обычно продают в аптеке. Ой, как это испортило мне настроение! До самого понедельника…
А в понедельник мы встретились. У него в кабинете. И нужно сказать он на меня не смотрел. Тревожный был момент. Когда он меня вызвал, я сначала обеспокоено обшарила глазами его стол. В поисках моего заявления. Вдруг таковое уже подготовлено. Но нет, все пусто. Сам стоит у открытого окна. Смотрит в него. А на самом деле думаю, прячет от меня глаза.
-Нужно поговорить… Про субботу.
-Не нужно. Вы мне не обязаны ничего объяснять… Я сама виновата. Не имела права вторгаться в вашу личную жизнь.
-Никакой личной жизни там не было. Мы просто мылись…
Что-то мне это напомнило…
-В том смысле, что эти девушки… Их пригласил Валя. Я… Мы… Ты…
Ох, как ему тяжело давались слова. А у меня какая-то глупая улыбка на губы поползла. Я уже поняла, что он хотел сказать. И мне, в общем-то, был оплевать, что это возможно всего лишь оправдание. Главное, он считает необходимым оправдаться, что бы я ни думала о нем плохо. Стоп! А может он боится что я «рыжей» расскажу…
-Не нужно объяснять. Я ничего «ей» не расскажу в любом случае. Я ваш секретарь и ваша жизнь это тайна, которую я буду хранить. Так нас учили на курсах… - сказала, вздохнула, глаза опустила. Жду.
-На курсах учили? – поворачиваясь, уточняет он. – Странно. Думал, такому невозможно научить. Это врожденное, не лезть в чужую жизнь… В общем, я хотел тебе сказать, что хотя это не твое дело, но…
Опять замолчал. Вернее задохнулся и подавился словами. Тужился-тужился, а когда заговорил, был какой-то нервный.
-Я не обязан перед тобой оправдываться! Я не женат и я мужчина! А теперь живо за работу! И почему ты сегодня опоздала? Перепечатай приказ, там опять ошибки. И будь любезна, наведи порядок в документах! Хаос кромешный. Сегодня искал устав и не нашел…
Он ругался очень долго, перебрал сотню тем. Выявил все тонкие места и недочеты моей работы. Нервно бродил все это время от стола к окну и обратно, разгневано сверкал в мою сторону глазами (чего раньше не было) а я, молча за ним наблюдала. Не сердилась (что странно) просто пыталась понять, что происходит? И не могла. Что-то ускользало...
Вечером, кода уже весь офис разошелся по домам, я устраняла обозначенные «тонкие» места. Уже понимая, что домой мне не скоро попасть. В приемную выплыл хмурый шеф. Включил чайник, покосился на меня. Заложил руки в карманы и строго спросил:
-Почему ты еще здесь?
-Выполняю ваше распоряжение.
-Для этого есть рабочее время.
-Вы тоже работаете сверхурочно…
-Я работаю на себя. А ты бесплатно. Иди домой. У тебя там ребенок и… личная жизнь, – сказал и стих. – Как его, кстати, хоть зовут?
-Алеша.
-Не сына... Я про молодого человека.
-Он уже не мой молодой человек. Расстались…
Вскипел чайник и, обернувшись, я обнаружила шефа улыбающимся чайному пакетику. Кинув его в кипяток, он сказал:
-Иди домой. Это «распоряжение»… - и, насвистывая, ушел к себе…