А Вы как думали?

А Вы как думали?

Пролог.


Фокусник изящным, плавным движением достает из колоды карту, показывает зрителям, что это пиковая дама и кладет ее на маленький бархатный столик перед собой рубашкой вверх. Больше он к карте не прикасается, а лишь смотрит на нее, слегка улыбаясь. Пять секунд, щелкает по поверхности карт.
Старый Арбат с глубокими морщинами на своем лице разлегся под ногами у многочисленных зрителей и замер в ожидании вместе с ними, сгорая от любопытства под лучами полуденного солнца.
На лице у фокусника, чуть заметно дрогнули мышцы, но никто не обратил на это внимание. В следующий момент фокусник попросил какого-то мальчика из толпы, открыть карту. Нетерпеливая рука метнулась навстречу интриге и… все увидели, что вместо пиковой дамы, теперь лежит пиковый туз! А ведь фокусник даже не приближался к карте!
Мужчины в сомнениях, женщины – в недоумении, дети – в восторге. У всех одинаково блестят глаза, но у фокусника как-то, по-особенному: с неким осознанием внутренней гордости и силы.
Все в восторге, но даже дети, повинуясь внушаемой им с младенчества, невозможности чудес, подозревают подвох. И думают, что фокусник каким-то образом сумел подменить одну карту другой. Ведь не могла же дама превратиться в туза?! Все так думают. А зря.

***

- Михаил, процесс почти завершился! Не могли бы Вы сообщить мне данные статистики?
- Конечно, доктор Лесли! – молодой человек в белоснежном халате, склонился над экраном компьютера. – Последние данные показывают, что превышен критический процент по женской части населения. Почти на две целых.
- Хорошо, Михаил, я пошел. – Лесли наклонился и достал из ящика стола, опломбированный контейнер необычного вида, - Регистрируйте, мальчика! С этими словами доктор Лесли срезал с контейнера пломбы, нажал какие-то кнопки в определенной комбинации на его корпусе и тот с легким шипением открылся.
Михаил явно стараясь не упустить из вида ни одной детали происходящего, торопливо начал вбивать какие-то данные в компьютер.
Лесли тем временем достал из контейнера три запечатанных под вакуумом пакета. В двух из них угадывались хирургические инструменты и шовные комплекты, а вот в третьем…
В третьем находилось то, что накалило любопытство доктора Михаила до предела. Какая-то слишком правильной формы часть тела. Словно это была некая заготовка или даже деталь.
Лесли распечатал пакеты, разложил инструменты на подносах, и вплотную приблизился к операционному столу. На столе, лицом вверх лежала совсем еще молоденькая женщина в серой больничной пижаме. Хотя у нее были открыты глаза, она совершенно не двигалась и ни на что не реагировала. Впрочем, как и две медсестры, застывшие на стульях по правую сторону от доктора Лесли.
Нижняя часть тела женщины была оголена, ноги согнуты в коленях и разведены в стороны. Между ее ног находилось что-то, над чем доктор Лесли насвистывая, колдовал, активно используя материалы из пакетов.
Он занял неудобную для наблюдения позицию, и Михаилу было ничего не видно, но подойти поближе, пока не позовет доктор, все еще не решался.
-Ну, вот – готово, можно будить, - деловито сообщил доктор Лесли. – Эх, какая славная работа… Вгляните, Михаил.
Тот едва ли не белый приблизился к столу, и уставился на него,  открыв рот. Ничто, даже вид обнаженной женщины, не мог отвлечь его оттого, что доктор Лесли держал на руках… Ребенок… Мальчик…
- Обратите внимание на технологию шва, - прервал его оцепенение Лесли. Она еще не открыта современной наукой. Доктор указательным пальцем провел по тоненькому шву, идущему от малюсенькой попки малыша к кончику его полового члена.
- Видите? Регенерация закончится через минуту, нитки уже рассосались.
Михаил молча смотрел на самого обыкновенного малыша на руках у доктора, в самой обыкновенной операционной роддома, присутствуя при самых обыкновенных родах. Самых обыкновенных…
Не считая того, что весь персонал и роженица находились в трансе и не было ни крови, ни плаценты, только чистая пуповина и совершенно чистенький малыш с закрытыми глазками (как игрушка), покоящийся на руках у доктора Лесли.
Сколько же Михаилу пришлось сделать, чтобы все это увидеть одному Богу известно. Даже пойти на убийство…
- Жмите, кнопку пробуждения, - прервал его мысли доктор. – Таак, теперь держите, - сказал он, передавая Михаилу ребенка, а я подготовлю Легенду.
Пока Лесли обмазывал ребенка слизью, разливал из тюбиков в художественном беспорядке, различные жидкости, напоминающие кровь и другие правдоподобные вещи, призванные создать картину родов, Михаил внимательно рассматривал шовчик у мальчика между ножек.
К медсестрам возвращалась в глаза жизнь. Лесли каждую из них аккуратно подвел к столу и расставил в определенных позициях. Тела медсестер были податливыми, словно вылепленными из пластилина.
- Михаил, когда я скажу, шлепните малыша по попке, чтобы активизировать систему, и все очнутся. Также предоставляю Вам возможность сообщить счастливой матери, что у нее мальчик.
Михаил кивнул и аккуратно перевернул малыша попкой вверх.
- Удивительно, - прошептал он, - поразительно. – Доктор, а у Вас есть этот шов?
Воздух в операционной стал неожиданно сухим. Спина доктора Лесли, моющего руки под струей теплой воды, на мгновение превратилась в твердую древесную кору, но быстро расслабилась. Лесли продолжил мыть руки, как ни в чем не бывало, но атмосфера вокруг сменила свой характер.
Уже понимая, в чем прокололся, Михаил напряженно, с ребенком на руках стал следить за доктором.
Лесли тем временем закончил водные процедуры и оглянулся с абсолютно приветливой улыбкой на лице.
- Странный вопрос, - сказал он. – Конечно, есть, как и у Вас. Как и у всех, - продолжил он и приблизился к доктору Михаилу. – Как и у этого ребенка. Ведь верно?
Его вопросительный взгляд совершенно чистых, но непроницаемых в глубине глаз, уставился на Михаила.
У того отлегло от сердца. Нет, просто показалось… - подумал он и ответил: -Да, доктор Лесли. Совершенно верно… И вправду, глупый вопрос, - попытался улыбнуться он.
- Вы находите? – Лесли повернулся к Михаилу спиной и стал укладывать инструменты в контейнер, - Я его глупым не считаю, по-моему, он вполне уместен.
Доктор Михаил вознамерился спросить, что значат непонятные для него фразы доктора Лесли, но слова липким комком уперлись ему в сжатые от боли зубы. Краем глаза он увидел у себя в плече сверкающую рукоять скальпеля.
- Проклятый урод, - зашипел доктор Лесли. – Ты мне сразу показался подозрительным. Всем известно, что у избранных нет швов. Они рождаются планово.
Говоря это, доктор Лесли занес вторую руку с другими скальпелем для удара, намереваясь на этот раз не промахнуться и попасть Михаилу прямо в горло.
У Михаила отнялась левая рука и непроизвольно отпустила ребенка. Тот, кувыркнувшись в воздухе, упал на стол спиной, громко шлепнув голой попкой по его поверхности.
Михаил поднял вторую руку, защищаясь от удара.
Ребенок открыл глаза, и сердце толчком влило в них жизнь. Ребенок закричал…
Медсестры с удивлением увидели, как только что мирно принимавшие роды доктора, сцепились не на жизнь, а насмерть. Из-за чего никто не понял.
Раненый в плечо доктор Михаил, здоровой рукой отвел руку доктора Лесли в сторону и нанес ему еле уловимый, но мощный удар ногой под коленку. Доктор Лесли с воплем рухнул на пол и схватился за ножки высокого стула, стоящего рядом. Ребенок озвучивал эту нереальную сцену своими криками. Его мать в недоумении, осоловевшая после схваток, пыталась посмотреть, что происходит.
Одна из медсестер опрометью выскочила из операционной, чтобы позвать охрану, но доктора не обратили на нее внимание. Они были заняты друг другом, катаясь по полу… и пыхтя в животном опьянении, от борьбы за жизнь.
Вторая медсестра увидела, что у доктора Лесли, в руке засверкал скальпель, подобранный с пола и поняла, что через секунду доктору Михаилу придется испытать на себе  - крепость хирургической стали.
Но в этот момент Михаил из последних сил приподнялся и всей силой своего молодого крепкого тела обрушился на голову  Лесли. Рука доктора, не долетев до цели, рухнула на пол. Скальпель выпал из разжавшихся пальцев.
Михаил поняв, что доктор Лесли потерял сознание, вскочил на ноги и, в каком-то остервенении ударил его в висок носком ботинка. Висок словно гнилая жестянка промялся внутри, хлынула кровь, а тело Лесли забилось в конвульсиях.
«Так! Теперь бежать! Бежать!» - животный инстинкт погнал мысли и тело Михаила в бешеном темпе. Дверь операционной, коридор, направо, налево, лестница…
- Стоять! Стоять на месте или я стреляю! – громогласный оклик не оставлял сомнений в правдивости угрозы. Михаил, тяжело дыша, остановился, держась за перила и согнувшись пополам, так как силы окончательно покинули его.

* * *

После четырех часов перекрестного допроса, то, что когда-то было человеком по имени Михаил, окровавлено тряслось в углу,  а руководитель следственной группы докладывал своему начальнику.
- Вразумительных объяснений по поводу своих действий дать не смог. Все твердил о круге каких-то избранных, в который ему удалось чудом попасть. Для этого он якобы убил человека, разговор которого с другим избранным он подслушал. Но где спрятал труп, наотрез отказывается говорить. Так что, видимо, брешет.
Начальник подвигал бровями и насупился: - Избранные? Ну-ну… Продолжайте.
- Вывод о вранье вытекает из того, что этот доктор нес в дальнейшем, вообще ни в какие ворота не лезет. Призывал нас всех спустить штаны, и поглядеть на какие-то швы между ног. Утверждал, что все люди рождаются изначально бесполыми и лишь потом, им вшивают готовые половые органы, которые и определяют дальнейшее развитие ребенка. Говорил, будто и у женщин такой шовчик есть, только он менее заметен.
Что есть избранные, у которых такого шва нет, и что они посланцы Бога, или высших цивилизаций, призванные наблюдать какой-то глобальный эксперимент, поставленный на основе человеческой цивилизации.  По-моему полная клиника.
Начальник ухмыльнулся:
- Мдаа… Похоже на то… Ладно, давайте-ка его пока в психушку… номер… номер шесть…
- Так ведомственная вроде бы седьмая, - перебил его следователь.
- Я сказал в шестую для начала. Потом переведем в седьмую.  Я слышал, у них сейчас мест нет. И отчет о деле завтра хочу видеть на этом столе.
- Хорошо, - ответил следователь и, обернувшись к подчиненным, приказал:
 - Убирайте это! Везем в местный диспансер!
* * *

Темный кабинет начальника, подавлял своей продуманно-тяжелой атмосферой, любого, кто входил в него и оказывался перед огромным дубовым столом. Любого, но только не хозяина этого кабинета.
Ему как раз очень нравилась эта атмосфера  - она подчеркивала и заполняла его внутренний мир. Здесь он чувствовал себя очень комфортно.
Начальник сидит в высоком кресле за столом. Он только что закончил размышлять о случае с доктором Михаилом. Тяжелая рука опустилась на трубку стилизованного под старину телефона:
- Алло! Главврача, пожалуйста! Ведомство три беспокоит.
Моцарт в трубке, доносящий до главного врача переведенный на него вызов, а затем голос:
- Слушаю!
- Павел Леонидович, здравствуйте! Вы меня узнали.
- Конечно, конечно, - четкий ответ. – Слушаю.
- Сегодня произошел случай, с одним фигурантом по делу об убийстве доктора Лесли…
- Доктор Лесли убит? – Волна печали, отчаянья и страха в голосе… И тут же опять спокойствие: - Какая жалость! И что?
- Допрашиваемый обвиненный в этом убийстве, нес какую-то околесицу насчет избранных людей…
- Откуда он?...
- Избранных людей! – с нажимом перебил его начальник, и о каком-то заговоре. В общем случай обычный, но мне показался интересным для Вас…
- Да, уж, - согласился главврач.
- Поэтому я решил отправить его к Вам, так как ведомственная больница перегружена.
- Хорошо, я понял. Мы займемся им. Всегда рад помочь Вам. Вы ведь так редко к нам обращаетесь…
- Да, к счастью, - ответил главврач.
- До свидания! – сказал начальник.
- Всего доброго, - ответил главврач.
Положив трубку, он чуть не схватился за голову.
«Лесли убит. Добрый друг Лесли… Какое несчастье!» Слезы навернулись ему на глаза. Но, быстро овладев собой, главврач психиатрической лечебницы номер шесть, направился принимать нового пациента. Лично.
* * *


- Вы не понимаете? Вы не понимаете! – судорожно сцепив пальцы, кричал молодой доктор, пытаясь донести до умов людей, увиденное и пережитое им.
– Ведь, правда, существуют избранные, у них нет шовчика между ног, как у нас. Послушайте! – перешел Михаил на сухой шепот. – Вы ведь наверняка тоже не сумасшедшие, как и я. Давайте бороться, давайте вместе соберемся…
- Да, да! Давайте! – окружили его голоса. Десятки внимательных глаз загорелись при мысли о борьбе. Вперед выступил высокий человек, на котором больничная пижама сидела с особым шармом.
- Я вот точно не сумасшедший. И я давно хочу бороться. Я даже знаю, как это сделать!
- Как, как!? – с надеждой вопросил хор голосов.
- Очень просто! План давно у меня в голове.
Человек приосанился и обвел всех высокомерным взглядом.
- Я просто заново соберу армию, выиграю битву при Ватерлоо, и вернусь сюда, чтобы освободить Вас! Народ пойдет за своим императором!
- Ура! Ура! Да здравствует Император! – закричали голоса. – Отличный план! Гениальный!
Доктор Михаил, в душе которого только что зародилась надежда, от ярости аж побелел.
- Заткнитесь, Вы! Тупые уроды! Я же серьезно говорю!
- Да, да, мы понимаем, ответили голоса, с блестящими глазами.
Дверь в палату резко распахнулась, и в нее быстро вошли двое здоровенных санитаров.
- Так. Это ты тут у нас народ баламутишь? – громко заговорил один из них, хватая Михаила за шкирку. Второй санитар, тем временем закатывал ему рукав.
- Ребята! Ну, хотя бы Вы послушайте! Вы то здоровые!
- Сейчас все расскажешь, - сказал второй санитар, пуская в вену доктора какую-то жидкость. – Вот сейчас мы тебя послушаем, - добавил он, опуская рукав пижамы Михаила. – Ну, говори! Только для начала скажи, как тебя зовут?
Санитары посмотрели друг на друга, громко заржали и не торопясь, вышли из палаты, с силой закрыв за собой дверь.

***

Моло.. (до…(ОЙ!)  кто?... Ррр)…рухнул на пол, сел, и глядя на дверь, пусто захлопал глазами… Он напрочь забыл как его зовут…
В тот же самый миг, о нем забыл весь остальной мир.