По ту сторону цивилизации - Передышка в квартире

Убийца подошел к уже неподвижному телу возле окна и брезгливо перевернул его на спину. Окровавленное лицо молодого парня лет двадцати застыло в нелепо счастливом выражении, глаза еще смотрели в потолок с некоторым укором, но никакого раскаяния лик умершего не выражал. Убийца нагнулся, забрал из крепко зажатой ладони покойника автомат со снайперским прицелом и перевалил труп обратно на брюхо. Плотно набитый рюкзак убийца не стал снимать – просто перерезал лямки и сорвал бесформенный мешок. Тело  напоследок слабо дернулось и окончательно замерло.
 Убийца – некто в старом, выцветшем и разодранном камуфляже – оттащил остатки рюкзака к противоположной стене, подальше от окон, и сидя на грязном, разбитом паркете начал развязывать тесемки своего заплечного вещмешка. Достав из него банку «Сардин атлантических»  и кусок черствого хлеба, он принялся за несложный обед.
 В окно сквозь бесконечное покрывало дыма проскользнул луч яркого желтого солнца и игриво отблеснул на большом осколке стекла в пыльном углу брошенной квартиры. Убийца на миг зажмурился, сделал несколько незаметных движений – раздался выстрел, звон разбитого стекла  прокатился по пустым комнатам и смолк. Теперь убийца приоткрыл глаза и увидел осколки зеркала на пыльном полу. Осторожно привстав, он тихонечко прошелся по комнате и в раздумье остановился перед громоздким сервантом с единственным уцелевшим отражающим стеклом.
 С той стороны зеркала на убийцу смотрел невысокий молодой человек в старом армейском ватнике, потертых джинсах и высоких спортивных кроссовках. На голове – разношенная шерстяная шапка, рваная серая повязка поверх лица, местами покрытая вытянутыми темными пятнами. Руки в замусоленных хозяйственных перчатках сжимали пистолет. Человек некоторое время смотрел на свое отражение, затем прислушался. За окнами в отдалении были слышны редкие выстрелы, порой раздавались и внезапно обрывались отчаянные крики, разносимые эхом далеко от их источника. Поблизости же царила тишь.
 Человек спрятал пистолет под ватник и сел снова обедать. Рядом с ним лежал рюкзак и автомат покойника. Человек же теперь относительно спокойно ел. Он уже больше не думал ни о устроенной на него полчаса назад засаде, ни о погибших спутниках, ни о мертвом снайпере. Он теперь, смирившись с произошедшим, обдумывал дальнейший маршрут. Нужно было вырваться из раздираемого войной и мародерством мегаполиса, вырваться во что бы то ни стало, ибо там, за пределами этих бесконечных рядов бетонных и кирпичных построек, наверно, еще можно было выжить.
 С обедом было покончено, человек облизал и спрятал ложку обратно в вещмешок, после чего бегло осмотрел содержимое трофейного рюкзака. Что-то пробурчав, он переложил к себе в вещмешок три банки говяжей тушенки, неоткрытую бутыль воды и пару коробок патронов. Потом перевернул рюкзак вверх дном – на треснувший паркет высыпалась большая куча денег и еще что-то. Человек разворошил кипу, извлек из-под нее складной ножик и  положил в свой карман. Затем быстро встал, закинул на плечи вещмешок, повесил поудобнее автомат и, напоследок раскидав в поисках ценного ногой деньги по полу, вышел из квартиры через выбитую дверь, спустился по заваленной хламом лестнице вниз и выскользнул наружу. Ряды брошенных автомобилей всех мастей запрудили проезжую часть, неподалеку лежали трупы троих бывших попутчиков. Посмотрев в их сторону напоследок, человек развернулся и осторожно пошел краем разбитых витрин прочь из города, где цивилизация и человеческие отношения уступили место варварству и гражданской войне. Мы не пойдем за тем человеком. Пусть идет, и постарается забыть то, что увидел за эти несколько дней техногенного ада. Ибо те ,кто остался, в большинстве своем за последние дни совсем уже забыли то, чему учились до этого всю жизнь...