Сколько стоит наша жизнь?

Внутренний двор Приемного Отделения Травмы напоминает дорогой Авто-Салон. Выстроившиеся в несколько рядов так, что до самого вечера машинам «Скорой Помощи» бывает крайне затруднительно подъехать к подъезду, где принимают больных, они сверкают и переливаются на солнце всеми красками радуги, и лишь изредка безупречную картину бизнес-класса нарушают затершиеся по углам и между видавшие виды «шестерки» или «девятки». Владельцы «авто» предпочитают носить швейцарские часы, золото высокой пробы на шее, пальцах и запястьях, пахнуть дорогим парфюмом. У них, в большинстве своем, хорошие квартиры,  дачи, даже загородные дома, браки «по расчету», причем весьма удачному.
 
О ком идет речь? О доблестных врачах, стоящих на страже нашего, столь непредсказуемого и преподносящего порой неприятные сюрпризы, здоровья. Они бедные и несчастные? Или богатые и счастливые? Они такие разные, как их машины и часы, как пробы золота и размеры крестов на шеях, как запах парфюма, исходящий от их медицинских форм, тоже таких разных…
Все знают, что зарплата врача может вызвать лишь грустную улыбку сожаления, или наивную мысль о бескорыстии и самоотверженности в вершении своего тихого подвига во благо больных.
Откуда же берутся деньги на «авто» и прочие радости жизни? Предельно просто!
Театр начинается с вешалки, а больница с Приемного Отделения. Самый большой доход персоналу «приемника травмы»  приносят больные, участники ДТП в алкогольном опьянении, и производственно-травмированные «клиенты».
Например, где-то произошло ДТП, водитель пьяный, у него самого тяжелая или не очень травма, да и отправить на тот свет он мог пассажира или пешехода, или любого другого участника ДТП. Некоторым придется объяснить, за какие деньги можно заштопать их раны, а за какие деньги сделать «трезвой» их «пьяную» кровь, (анализ крови на наличие в ней алкоголя берется у всех участников ДТП при поступлении их в Приемное Отделение в любом состоянии), а некоторые сами будут предлагать эти деньги, лишь бы облегчить свою дальнейшую участь. Впереди-то разборки с ГИБДД, родственниками пострадавших, суд, наконец. Цены разные. Замена «пьяной» крови на «трезвую» стоит от 300 у.е. до бесконечности… Все зависит от сложности конкретного случая, вины пьяного водителя, его платежеспособности. Нет денег с собой, ничего, привезут родственники. А если водитель – пьяный убийца за рулем, это дороже, ведь в какой-то степени врач подставляет себя под удар. 
Схема отлажена. Даже если не удалось подменить кровь, а через пару дней за результатом приедет сотрудник ГИБДД, то старшая сестра, которая в Приемном Отделении Травмы отвечает за выдачу таких справок, за положенный на ее стол конверт, напишет все, что угодно в справке, вернее, то, что нужно виновнику, уже договорившемуся с человеком, который приехал за этим самым запросом, или с врачом, который договорился со старшей сестрой. Как все сложно! Но  как хорошо  работает! Понимаете, в журнале будут зафиксированы одни данные о «пьяной» крови водителя, а в запросе кровь окажется все равно «трезвой». И никто более не полезет в этот злополучный журнал.
Подмена крови приносит немалые деньги дежурному персоналу «приемника» и старшей сестре, всем, кто играет в эту страшную, произвольную, опять-таки безнаказанную игру…
Точно так же дело обстоит с производственными травмами любой степени тяжести. Какой начальник захочет выносить сор из избы, чтобы его сотрудник или вовсе нигде не зарегистрированный работник получили производственную травму. Его же оштрафуют за нарушение правил безопасности на производстве, да и пострадавшего лечить заставят. Он заплатит любые деньги, и речь здесь уже может идти о тысячных «гонорарах». Дежурная бригада их с удовольствием возьмет, поделит, телефонограмму о производственной травме регистратор не передаст по «02». Или старшая сестра собственноручно напишет «левый» номер телефонограммы на истории болезни, вроде, как передали, чтобы не так в глаза бросалось для начальства.  Мало ли что могло случиться, и как он мог эту травму получить. Шел, упал, очнулся… Если сотрудник нужный, то платить будут еще и врачам в отделении на этаже, уже за лечение. Тоже любые деньги. А вдруг что всплывет?.. А вот если бедолага  иноземец из какой-нибудь жаркой страны СНГ и говорить-то по-русски едва умеет, так заплатят только за телефонограмму, а через какое-то время его выпишут из больницы на улицу, безработным инвалидом, с работы-то  выгонят, ибо никто он и зовут его никак, или вовсе, если состояние позволяет, не станут госпитализировать.
Криминал? Да. Но что нового я написала? Вот если бы больничные стены могли говорить!..
Невыносимо больно, когда это касается твоих знакомых, друзей или родственников. Понимаешь, что правды добиться невозможно, что со всех сторон окружают красные флажки и загнан ты в угол обстоятельствами, изменить которые нельзя.
Кто успел, тот и съел. Трудно поверить, но хорошо помню драку между врачами «приемника», женщиной и мужчиной,  за такого вот «платного» пациента. Легких денег-то всем хочется, и врачам, особенно. На машины, на часы, на золото, на красивую жизнь, наконец.
А если одновременно и производственная травма и ДТП «в одном флаконе» (пострадавшему на производстве тоже всегда берется анализ крови на наличие алкоголя), да еще и больной пьян, то это уже двойная плата.
Если же доставленный «скорой» платить не хочет или чего-то не понимает, его и его родственников начинают профессионально «разводить». Жизнь становится театром, а врачи в ней актерами. Деньги можно занять у друзей, у родственников, чтобы вытащить себя из беды. Ну зачем пил? Колеса-то назад не повернешь, и по тормозам не вдаришь, и машины на перекрестке справа не заметишь и все равно рванешь на красный свет… А значит, деньги всегда найдутся.
 О деньгах и криминале, до которых у нашего УБЭПа руки не доходят, писать можно бесконечно, вспоминая все до мельчайших деталей. Но это большие случайные деньги, а ведь есть еще и постоянный стабильный доход.
Ну кто из нас, повредив кожные покровы, разбив голову, порезав ручку или ножку, а то и вены сгоряча от несчастной любви или еще чего-нибудь, и, не дай бог, пострадало лицо, кто же захочет, чтобы его зашили узловыми швами и шелковыми нитками, да и в придачу режущей иглой, а не «атравматикой», которую доктор незамедлительно достанет из кармана зеленой формы и назовет ее цену, и прибавит еще за работу. Отвлекусь на сан.-эпид. режим Приемного Отделения Травмы, в частности, перевязочной, в которой и производятся ПХО. В большой банке с двухнедельным спиртом плавают мотки шелковых ниток, толстых и тонких ( их покажут больному для сравнения), в лотке с таким же старым, едва отдающим естественным запахом спиртом лежат многоразовые иглы (их тоже покажут для сравнения с одноразовой «атравматикой»). Эти иглы разного размера, и режущие и колющие, плавающие вместе с импровизированными перчаточными дренажами наводят ужас. Ими зашивают раны «бесплатным» больным, если не повезет с порядочным врачом, потом моют и бросают в тот же лоток. Жаль, нитки нельзя многократно использовать. Такая стерилизация, которую обидно называть таким словом и стыдно, не допустима. И, когда приходит в «приемник» какая-нибудь «проверка», старшая сестра прячет свои «сокровища» в темной комнате и запирает их на ключ. А на самом деле одноразовый шовный материал доступен. Его закупает больница и выделяет в достаточном количестве, во всяком случае, когда я работала, так было. Но им распоряжаются иначе. То, что в банке и лотке – для всех, то, что  заветная  «атравматика», то для «платных» больных.
А сейчас о самом страшном. За деньги без показаний или с целью получить их потом оперируют сплошь и рядом, и не только в травме и нейрохирургии, но и  в общей хирургии, а про онкологию даже не буду говорить. Скольких больных у нас клали в отделение на плановые операции тогда, когда их «переломы лучей в типичном месте со смещением», их «лодыжки со смещением», их голени, плечи и ключицы можно было вправить под анестезией в «приемнике» и отпустить домой на долечивание в травм. пункт. Нет, негласным приказом это запрещено, и практикующие сие,  врачи легко могут потерять работу. Непокорных не любят, белых ворон травят. Таким больным производят временную фиксацию лангетой  (в зависимости от травмы) или  накладывают вытяжение и отправляют в отделение, где и будут «разводить» уже другие врачи на платную операцию. Почему платную? Врачи сотрудничают с различными компаниями, предлагающими медицинское оборудование, инструментарий и прочее, в том числе и всевозможные фиксирующие аппараты и пластины для лечения различных переломов оперативно. Врач получает свой процент от такой фирмы, деньги за работу от больного, да еще и потом использует эти метал. конструкции  на другом больном. Во как! Просто «круговорот денег в больнице».
Вот они, дорогие иномарки,  и холеные лица врачей в форме из «Модного Доктора». А до здоровья больных, когда мелькают перед глазами зеленые доллары, пачки наших, пастельные оттенки евро, уже нет никакого дела…
Стоит привести в пример несколько историй из жизни.
У моего хорошего друга в ДТП погибли родственники. Перекресток. Водитель, влетевший в них, пьяный «в ноль» по показаниям очевидцев и трезвый по всем другим показаниям. Что-то можно изменить в этой страшной схеме? Сама лично разговаривала с врачом «скорой», который оказывал ему помощь на месте происшествия. Поняла, денег дал, сам врач божится, что трезвый, но интонации в голосе не те. Я-то знаю. Точно, дал денег. А в другой машине три трупа. И кого это волнует? Кому это интересно, кроме родственников погибших?
С моей подругой случилась беда. Сначала симптомы ОРВИ, потом присоединились тошнота и рвота, потом она едва могла ходить и плохо соображала. «Скорая» почему-то предложила ей госпитализацию в инфекционную больницу. Она отказалась. Девочке двадцать три года всего. Повезла к нашему неврологу. «Ерунда, мигрень. Волнуется, переживает из-за чего-нибудь…»Я увидела у нее нистагм, едва заметный, вертикальный,  и небольшую разницу в размере зрачков. МРТ. Заключение : «Опухоль третьего желудочка головного мозга с внутренним кровоизлиянием в ткань опухоли?» Под вопросом было кровоизлияние, но не опухоль. Кладу ее к себе в больницу. Врачи рады, нейрохирург такой приветливый и любезный. Конечно, они же заплатят за операцию. Но, позвольте, кто оперирует опухоли головного мозга в нейрохирургическом отделении травмы? Везу ее на консультацию в НИИ  Нейрохирургии им. Бурденко. Еще МРТ, КТ с контрастом. Да, опухоль, но месторасположение таково, что лучше бы не трогать. Заключение профессора таково: «Она сохранна, симптоматика стихает. На гормонах вытянем. Молодая девочка. Я ей даже диагностическую биопсию не рискну делать. Ну останется инвалидом на всю жизнь…Зачем? Даст бог, она умрет в девяносто от старости!»
Да, знакомый нейрохирург расстроился. Против «Бурденко» не попрешь. Отлежала она в больнице три недели. Провели ей курс  гормонотерапии. Прошел почти год. Все хорошо.
На тот момент, когда в нейрохирургию больницы легла моя подруга, три дня назад в реанимации скончалась молодая женщина, почти ее возраста, с таким же диагнозом. Оперировал бравый нейрохирург из молодых. Ему бы саблей махать, а он за скальпель взялся. Там были очень большие деньги, потом был труп, потом -  большие разборки с родственниками умершей…
И никогда не забуду, как привезла «скорая» в «приемник» женщину шестидесяти пяти лет с открытым переломом лодыжки и  инсулинзависимым  сахарным диабетом в анамнезе. Она простояла на каталке в Приемном Травмы с одиннадцати часов дня до вечера, часов восемь-десять, пока в экстренной операционной одна за другой проводились плановые нейрохирургические операции. Три хронические гематомы смешных размеров с костной пластикой (врачи поймут, о  чем я). Да этим трем больным жить бы и жить с этими гематомами. Так на такой операции можно хорошо заработать. А женщина, которой была показана экстренная операция, ждала в коридоре, накрытая простыней, с вечно пустым флаконом физ.раствора. Ее прооперировали, когда было уже очень поздно, а через три дня ампутировали эту ногу. Острый гнойный артрит неподдающийся консервативному лечению.  Все-таки сахарный диабет в анамнезе…