Часть I. Кофе
- Ты меня слушаешь вообще?
-Ой, прости задумался…
Да к чему вспоминать всё это… Теперь я здесь, по эту сторону небольшого окошка выходящего на набережную, по которой тащится держась за руки это стадо идиотов. Теперь я здесь, я там где моё место. Теперь я здесь каждый день. Каждое утро я захожу в этот бар что бы выпить чашку капучино и выкурить свою традиционную сигарету. Но сейчас уже начинает темнеть, самое романтическое время суток, наверное. Я твердо стою на этой земле, ведь меня подпирает тёплая, окрашенная чёрным лаком доска барной стойки.
- Здравствуй, капучино! Что сегодня налить, может чего покрепче чем кофе?
- Здравствуй… Давай покрепче. Джони Вокер и льда не пожалей.
И вот стакан, наполненный льдом, обретает цвет солодового напитка. Сочувствую своей печени, но это сегодня необходимо. Пускай завтра головная боль будет подталкивать содержимое желудка на свежий воздух, но да, чёрт возьми, мне это надо.
- Что за повод?
- Пятница.
- Ясно, видимо это не последняя?
- Да нет. Я максимум парочку выпью…
- Ну да конечно.
Да! Терпкая, я бы даже сказал, отвратительно приятная жидкость потекла по пищеводу прямо в мозг. И совсем скоро ещё через пару затяжек, мир станет лучше. И вот уже идиоты за окном не кажутся такими скучными как раньше. Правильнее сказать, что я не надолго, лишь на этот вечер, в худшем случае на эту ночь, стану идиотом. Завтра я об этом пожалею, но…
Но я глазею, на девушку сидящую на высоком стуле за барной стойкой, и увлеченно изучающую меню. Она красива, но не слишком. Она явно очень общительна, и наверняка в кого-то влюблена, то есть страдает идиотизмом.
- Здравствуйте! Что вам налить?
- Ой… Я не могу решиться. А у вас есть яблочный фреш?
- Конечно есть. – наливая напиток бармен добавил - Но вы пришли в бар, а в баре нужно пить что-нибудь покрепче чем сок. Тем более в вечер пятницы. Вон, даже Капучино, сегодня Джони Вокер.
- Капучино?! Так забавно… А меня … зовут.
От этих слов мое лицо перекосило, кажется это называется улыбкой.
- А тебя правда зовут Капучино?
- Здесь все меня так называют…
- Капучино слишком длинно, можно тебя как-нибудь покороче называть?
- Тогда называй меня Кофе.
Смеется. Боже мой, почему?
- Ты такой смешной.
- Тебе показалось, я не смешной.
Просто людей всегда веселит, то что они не могут понять.
- Ну вот теперь ты злой… Минуту назад ты мне нравился больше. Кофе (улыбается), а по-настоящему тебя как зовут?
Я не хочу с ней знакомится, думаю Кофе и так слишком по дружески. Надо что-то ответить, и по возможности не сильно грубо.
- Я не помню.
- Ну не хочешь и не говори… А ты всегда обедаешь здесь?
- Я здесь никогда не обедал, я здесь выпиваю свою первую, утренею чашку капучино и выкуриваю одну традиционную сигарету. Это что-то вроде ритуала для того что бы проснутся.
- Да? Ты что в час просыпаешься?
- Наверное.
- Да так всю жизнь проспать можно. Кто рано встает…
- Тот весь день сонный.
- Ты все таки смешной.
Да не уже ли. Другим так не кажется.
- А я вот люблю проснутся пораньше, и пойти гулять. Ведь вокруг так много интересного, а если спать то всё пропустишь, а потом жалеть будешь.
- А как же сны, они интереснее реальности. В снах мы настоящие, а в реальности мы всегда претворяемся и врем.
- Я не помню сны.
- А я, возможно, не вспомню сегодняшний вечер. В чем разница?
- Может в том, что этот вечер запомню я, даже если ты и не вспомнишь.
- Леш, повтори!
- Пятьдесят кубиков виски?
- Хотя нет давай бутылку РэдЛэйбла.
- Ты же сказал максимум две выпьешь…
- Я имел ввиду бутылки. Да, наверное, я действительно смешной. И для девушки бокал
шампанского.
- Ну вот видишь, ты уже это признаешь. Еще пару часов общения со мной и ты станешь совсем другим человеком.
Не дай Бог.
- Это вряд ли. Мне нравится быть таким, какой я есть. Может через пару часов общения со мной, другой станешь ты.
- В любом случае, проверить стоит.
- Да, стоит.
Она молчит… Наверное все же не о чем нам говорить, мы слишком разные. Я невротик, с обостренным комплексом Бога, особенно в такие осенне-промозглые, по пятничному пьяные ночи. А она? Она чудесным образом сохранившая душевную чистоту , наивность что ли, существо… Если бы я встретил её лет пять назад, я даже подумал, что она милая.
- А кем ты работаешь?
- Я не работаю… Я вообще не люблю слово работа. Оно произошло от слова раб.
- Ты такой трудный.
Опять смеётся. А я между прочим серьезно!
-Давай спрошу по другому. Чем ты занимаешься, когда не сидишь в этом баре?
- Я пишу про то, что со мной происходит.
- Ты писатель? Здорово!
- Писатель – это громко сказано.
- И ты про все-все что с тобой происходит пишешь?
- Про все-все подростки в твитере пишут, я пишу только если мне это интересно.
- А про меня напишешь?
- Может быть.
- Я бы хотела потом почитать. Ты только мое имя измени, а то после трех коктейлей я могу
оказаться не то что под барной стойкой, а даже под барменом.
Смешно, правда смешно.
- …, у меня нет фантазии. В лучшем случае я пропущу твое имя, поставлю три точки.
- Нет! Давай лучше ещё раз познакомимся. Меня зовут Асти.
- Кофе.
И я опять улыбаюсь. Все же Джони Вокер творит чудеса.
- Асти, интересное имя.
Она игриво постучала маленьким бриллиантом её колечка по бокалу, с поднимающимися с его дна пузырьками.
- Меня все здесь так называют…
- За знакомство!
Она сделала маленький глоток из своего бокала, а я опустошил свой. На своих двоих сегодня до дома я не доберусь.
И опять пауза. Мы сидим и смотрим друг на друга, она улыбается, я похоже тоже. О Боже! Мне она интересна. Мне уже вечность ничто, и тем более никто не был интересен.
- Почему так неловко молчать? – Я должен был что-то сказать, хотя вопрос был до неприличности тупым.
- Потому что ты думаешь, что я заскучаю.
О, Боже, она мне подмигнула. Мы флиртуем. Похоже я уже порядочно надрался.
- А ты давно ходишь в этот бар?
Точно не помню, но давно, мне кажется около семи лет назад я впервые открыл тяжелую, дубовую дверь и вдохнул густой, почти жидкий туман сигаретного дыма. Мои глаза нервно искали в толпе её лицо. Руки дрожали от волнения, ноги были ватными.
- Точно не помню, мне кажется я здесь родился.
- А я только открыла для себя это заведение. Раньше я часто прогуливалась по набережной, но этого бара не замечала.
- Черт, я никогда не мог понять как люди, идущие мимо, не видят этого заведения, которое так и манит своей интригующей, не замысловатой, и ни к чему не обязывающей вывеской «БАР».
- Я раньше проводила много времени в кафе, здесь неподалеку, на самом краю набережной возле пешеходного мостика. Кафе «Весна», может видел?
- Нет, я так далеко никогда не ходил. А почему ты сейчас здесь?
- Просто настал момент, когда я поняла что в том заведении меня уже больше ничего не держит, и я больше никогда не захочу в него вернутся. Я пошла вниз по набережной, и увидела мерцающую вывеску. И вот я здесь.
- А что тебя держало в том кафе? Я так из праздного любопытства спрашиваю.
- Давай не будем о грустном. Расскажи лучше, почему ты один сидишь за барной стойкой? Сюда все приходят с друзьями или со своими девушками.
- Алкоголизм и одиночество – мои друзья. А девушка… Нет у меня девушки.
Она сидела точно на том же месте, где сейчас сидит Асти, и как всегда была обворожительна. Я сел рядом. Какую наивную и романтическую чушь я нёс, о светлом будущем, о незабываемом прошлом, о том, что в ту секунду происходило в моем сердце. Тогда мне казалось, что в этом куске мяса могут быть чувства, и именно он посылает импульсы в мой мозг. Она улыбалась и все было так по-идиотски красиво.
- А почему?
- Давай не будем о грустном.
Я плеснул пол стакана виски, и закурил сигарету. Мы молчали, но теперь пауза уже никого не напрягала, хотелось выпить все, что осталось на дне бутылки и утонуть в облаке дыма. Так и семь лет назад я влил в себя внушающую порцию алкоголя и прикуривал сигареты одну от другой. Мы договорились встретится на следующий день в ЗАГСе. Она ушла, а я так и остался сидеть в компании с Джони Вокером.
- Эх… Ну и гадкое же поило!
- А зачем же ты его пьешь?
- Его пил сам Черчиль.
- Это не повод.
- Я знаю, но звучит внушающе.
Я вылил все что оставалось в бутылке, стакан уже был безо льда. Да и по всей видимости алкоголя в крови стало достаточно что бы не чувствовать его вкус.
О, Асти, ты мне что-то говоришь, смеешься, но я с трудом могу сфокусировать взгляд на твоем лице, и твои слова никак не могут сложиться в фразы. Я пьян, чёрт меня побери!
- Асти, я на минутку!
Надеюсь, она услышала эту фразу так же трезво, как она прозвучала в моей голове. Потихоньку, твердым шагом, я сейчас двинусь в направлении туалета, мне есть что сказать этому белому негодяю. Но стоило мне потерять свою опору, барную стойку, на которую я постепенно перенес весь свой вес, понял что в ногах совсем нет сил, а главное земля, стала вращаться быстрее, намного быстрее, так быстро, что ветер от её вращения мешает идти по прямой. Пошатываясь из стороны в сторону, я все же добрался до цели.
Закрыв дверь изнутри, я понял что больше не могу стоять на ногах и упал на колени прямо перед, фаянсовым стулом. Рвотные рефлексы выталкивали из меня все что я так старательно заливал в желудок последние несколько часов. Через четверть часа мне все же стало легче, я решил не много посидеть на полу возле стены, умыться, подойти к барной стойке и взять у Асти номер её телефона, или может договориться встретится с ней здесь завтра, пока не знаю.
- Асти… ты… мне…
- Кофе, давай убежим из этого бара, он все таки нагоняет какую-то тоску. А тоска ни мне, ни тебе не нужна, тем более в вечер пятницы.
- Я с удовольствием, мне действительно стало как то душно здесь.
Прохладный ночной осенний ветер, на самом деле вылечил мое тело от алкогольного отравления. Больше не было плохо. Мы шли по набережной, молчали, смотрели на мерцающие отражения городских огней на волнах реки. Было хорошо.
-Кофе, давай посидим, здесь, тут такой чудесный вид.
Мы уселись на лавочке прямо напротив реки. Вид действительно был чудесным.
- Я тут не сидел уже тысячу лет. Сейчас как будто в первый раз. Асти, посмотри сколько на небе звёзд!
- Кофе, поцелуй меня!
Я обомлел. Сложно описать мои чувства. Мне было страшно. Я волновался. Я был рад. Я влюблён. Мне хочется её поцеловать. Я хочу убежать. Это она? Это я?
Поцелуй. Вкус клубничного милкшейка.
Её глаза. Вот где миллиарды звезд.
Мы молчали, она плела косички из кисточек моего шарфа, я растерянно глазел на нее. Что будет дальше? Могу ли я изменится? Может ли она изменить меня?
-Друг!
-Что?
- У нас не спят!
-Что?
- Кофе, ты опять нажрался и спишь на полу в туалете, иди уже домой! Рассчитаешься завтра.
Вот чёрт! Я ведь даже не взял номер её телефона. Я даже с ней не попрощался...
Опять спотыкаясь, грязно вслух ругаясь, иду по мокрой после осеннего ночного ливня булыжной мостовой. Меня до сих пор шатает из стороны в сторону, а в голове, да нет даже на сердце одна фраза: "Плохо мне! Плохо!".
Нельзя сказать, что я надеялся изменить свою жизнь этой ночью, но все же... Я ни чем не отличаюсь от всех остальных идиотов, мне тоже хочется тепла.
- Мадам, три топора, пожалуйста,- Вытащил скомканные купюры из кармана. - и шоколадку, закусить надо будет!
Вот оно моё тепло. Я её больше никогда уже не увижу. Было забавно, даже весело. Боже! Как долго мне не было весело!
Я сел на ступени спускающиеся к реке, и начал ковырять пластиковую пробку. Сука! Закупорили, будто туда налито коллекционное вино. Три топора - напиток от которого всегда становиться только хуже, но сейчас его просто необходимо влить в себя, что бы забыть что может быть хорошо.
Как же закончился её вечер, или точнее как началось её утро? Наверняка какой-нибудь смазливый сука, увел её под ручку к себе.
Что это за херня? Ревность? Да не может быть я с ней знаком от силы часа два три...
Какая ревность? Глоток портвейна и глубокая затяжка.
К сожалению сегодня опять ничего не произошло. И вряд ли уже произойдет, в час или даже в два я проснусь с жуткой головной болью и трясущимися руками, буду ненавидеть себя и всех окружающих за вчерашний вечер. Буду искать опохмел и сигареты, но не найду. Выгребу все из карманов и пойду в киоск.
Свидетельство о публикации №212020500601
Несомненно хорошее начало для начинающего.
Особенно мне понравились диалоги.
Мне кажется, что у вас получится писать пьесы.
Удачи!!!
С теплом, Светлана.
Михай 12.02.2012 12:31 Заявить о нарушении