Все мы знаем персонажей, истории которых нам поведал с их позволения или без оного, г-н Дюма. Д'Артаньян и его знаменитые собратья по оружию, Жюссак и де Труавиль ... Но в то же время были и другие герои, имена которых не дошли до наших дней, но истории которых достойны того, что бы читатель знал их. Рассказывая эти истории я не пытаюсь подражить великому автору, ибо это невозможно, но пытаюсь, в силу своей нескромности, передать то, что слышал от старших, даже не пытаясь понять правда это или нет.
ЧЕСТЬ — как социально-психологическая черта личности проявляется в достойном ее поведении даже в сложных ситуациях. Человек, обладающий честью не прибегает к обману, угодничеству, держит слово, добросовестно выполняет свои профессиональные обязанности. Формирование чести является одной из целей воспитания подрастающего поколения.
Глава 1. Интрига.
В городок Меро въехал всадник, красоте которого мог бы позавидовать сам король Артур. Конь его, черной масти, гордо раздувал ноздри, яростно смотрел в глаза прохожим. Было видно, что он гордился своим седоком. Горожане, не избалованные развлечениями, были искренне рады такому событию. Мальчуганы бежали за лошадью, пытаясь, несмотря на постоянное "шыканье" наездника покормить коняжку зелеными яблоками. Конь брезгливо нюхал фрукты, но не ел. Длинная шпага седока, увенчанная причудливо-красивым эфесом, взгляд дикой кошки, все это ограждало путника от насмешек прохожих, не смотря на сопровождавшею дворянина кавалькаду детворы. Всадник был голодный и злой. Те несчастные экю, которые смогли собрать в дорогу молодому искателю славы, родители, подходили к концу, а новых в ближайшее время не предвиделось. Приключения, о которых он так мечтал тоже не спешили на встречу нашему герою. До Парижа оставалось еще двадцать лье. Не в силах больше продолжать путь наш герой остановился в гостинице "Роза". Быстро сговорившись с хозяином о комнате (которая была больше похожа на голубятню) он прошел обедать. В трактире было не многолюдно. В углу сидел какой-то заезжий дворянин. Кутаясь в плащ, он не торопясь пил вино. Д'Арно, а именно так звали героя нашего романа, сел за один из многих свободных столиков. Заказав не взыскательный обед, от которого наверное отвернулись бы все гурманы королевства, д'Арно ушел в свои не радужные мысли.
- Месье - внезапные слова прервали размышления - угодно ли Вам будет говорить со мной.
д'Арно медленно поднял взгляд на человека, его тревожащего. Это был тот самый дворянин, которого наш молодой человек заметил ранее.
- Конечно, сударь, прошу Вас.
Незнакомец не позволил упрашивать себя, вольготно развалившись на скамье напротив нашего героя.
- Мое имя Вам ничего не скажет и потому я не хочу занимать Ваше время заставляя Вас его выслушать. Вам нужно знать лишь, что я дворянин и служу людям, изволившим носить на голове уборы более достойные, нежели шляпа. Вы как мне думается, едите в Париж. А значит можете помочь мне, и, как следствие, моим повелителям. При этом, смею заметить, Вы в большей степени сослужите службу себе, нежели мне. Интересно ли Вам это, сударь?
д'Арно был вне себя от счастья. В один миг он уже представил себя приближенным ко двору, в щегольском наряде мушкетера короля, обладающим известным состоянием. Ни тени подозрения не скользнуло в голове юноши.
- Да, сударь. В известной мере мне это интересно. Чего же Вы хотите?
- Я хочу, что бы Вы нашли в Париже человека, по имени Вирзе. Это дворянин, который проживает не далеко от гостиницы "Вольный стрелок" и дома который занимает господин де Фире, конюший г-на кардинала. Вы без труда сыщите его. Когда Вы найдете этого человека, мне нужно, что бы Вы передали ему это письмо, которое Вы будете беречь даже ценой собственной жизни. Что бы эти труды не прошли для Вас даром, вот Вам десять пистолей. Вы согласны?
- Что же мешает выполнить Вам это самому?
- Известные мне обстоятельства. Более я не могу посвятить Вас. А теперь я хочу услышать Ваше имя, ведь если Вы ничем не рискуете в том случае, если примите письмо, то отдавая его Вам я хотел бы услышать Ваше имя.
Нет ничего странного, что наш славный юноша согласился оказать эту услугу незнакомцу, даже не настояв услышать имя. О безрассудная молодость!
Обменявшись любезностями мужчины расстались. Д'Арно, забыв о тяжелых мыслях, тут же заказал себе бутылку самого дорогого вина.
Въезд юноши в Париж не стал чем то примечательным для его жителей. Растворившись в улицах этого прекрасного города д'Арно выглядил столь же естественно как и стены знаменитой Бастилии. Правда, наш юноша сразу же заблудился. Но его весеннее настроение и радужные надежды не позволили рыцарю пропасть на улицах и набережных, которым казалось не будет конца. У него было сразу два дела: предстать перед лейтенантом мушкетеров короля и передать письмо адресату. Как не хотелось ему сразу же заняться вторым, все же первое казалось важнее. Итак, найдя казармы мушкетеров юноша сразу же вошел в приемную, в которой оказалось не так уж много посетителей, несмотря на поздний уже час. Один из мушкетеров справился у посетителя о цели приезда и уже через четверть часа Д'Арно был принят строгим военачальником.
Г-ну де Радену было чуть больше тридцати лет. Красивый, подтянутый, волевой лейтинант королевских мушкетеров внушал своим подчиненным чувства страха и уважения, граничившего с любовью. Достигнув, как показалось бы нам, вершины счастья, господин лейтинант его не ощущал. Все, что мы получаем, даже ценой страданья и невзгод, через какое-то время становится чем-то само-собой разумеющимся.
Де Раден встретил молодого человека с присущей ему в то время вежливостью, но с нотками нетерпенья пресущего ему же во все времена. Выслушав пространственную речь молодого человека и вспомнив себя в его годы де Раден, некоторое время поразмыслив, произнес:
- Молодой человек, когда-то я, как и Вы приехал в Париж с той же целью - одеть плащь королевских мушкетеров. Мне объяснили, что этой чести нужно быть достойным и поверьте, эта форма досталась мне дорогой ценой. Я не скрою от Вас, что вакансия в моей роте есть. Но достойны ли Вы ее?
- Как же мне доказать Вам, сударь, что я ее достоин?
- Для начала, защищайтесь, сударь.
Медленным движением де Раден обнажил свою шпагу, встав в позицию. Д'Арно опешил.
- Ну же!
- Я не смею!
- Смелее - в голосе лейтенанта прорвалось нетерпение - Я хочу знать, что Вы умеете! Или вы боитесь?
Юноша выхватил свой клинок и поклонившись, как учил его наставник скрестил клинок.
Де Раден сделал молниеносный выпад, который должен был оцарапать юноши щеку. Однако, к изумлению военачальника, тот был отражен. Еще один, еще более быстрый, чем первый. Так же безрезультатно. Третий, четвертый. Юноша только оборонялся, но не отступал ни шагу.
- Да не стойте же Вы как болван! - рассердился то ли неподвижностью юноши, то ли безрезультатностью своих атак мушкетер. В ответ юноша попытался атаковать и игра пошла всерьез. Клинки сверкали как молнии, противники кружили по комнате напоминая танцоров на светском рауте. На шум в комнату вбежали часовые. Не разобравшись в ситуации они обнажили свои шпаги и кинулись на защиту своего начальника. Юноша оказался один против троих, но, как и следовало ожидать, де Раден сразу же прервал бой.
Лейтенант даже и не пытался скрыть свое изумление. Убрав шпагу в ножны и жестом показав своим мушкетерам последовать его примеру он широко улыбнулся своему гостю.
- Где Вы научились фехтованию, сударь?
- Сперва меня учил мой отец, а после один дворянин, который оказал нам честь поселиться рядом с нашим поместьем.
- Кто же он был?
- Его звали де Россини.
- Не слышал об этом господине, а мне кажется, он достоин того, чтобы слышать о нем.
- К сожалению я не много могу рассказать. - промолвив д'Арно, убирая шпагу в ножны- Мой наставник не отличался красноречием и желанием делиться своим прошлым и на все мои расспросы отвечал только ударом шпаги плашмя и словами "Внимательней Д'Арно, иначе вы останетесь без глаза как наш старый маршал".
- Ну что ж - промолвил лейтенант - Несмотря на прошлое этого человека он достоин восхищения уже тем, что обучил Вас фехтованию, так, как не обучены многие. Поверьте, это не похвала, а правда, ибо я не раз имел честь скрестить клинок с мастерами своего дела и знаю в этом толк.
- Таким образом, сударь, я могу надеяться служить королю в Вашем полку? - бледнея от нетерпения вскричал д'Арно.
- Надеяться - да. Получить плащ немедленно - нет. Одного умения правильно двигать кистью не достаточно, что бы получить то, о чем Вы просите. Вы должны проявить такие качества как смелость и преданность. И если в первом я почти не сомневаюсь, то проверка второго требует времени. Мне кажется, как человек умный, вы должны понимать это.
- Безусловно - поклонился д'Арно, скорее для того, что бы скрыть досаду нежели из вежливости. - Что я должен делать?
- Господин д'Арно, как я и сказал ранее, не имея возможности немедленно презентовать Вам плащь мушкетера, я принимаю Вас в полк учеником мушкетеров Его величества и даже имею возможность назначить Вам небольшое содержание, которое, хотя бы частично, поможет Вам покрыть те издержки которые Вы неизбежно понесете в столице.
- Господин де Раден - от тяжести нахлынувших на него чувств юноша упал на колено перед военачальником.
- А вот так не делайте, я не король - нахмурился лейтенант - Ведь с этого момента я принимаю ответственность за Вас перед своей совестью и богом и могу давать Вам советы.
Д'Арно встал, учтиво поклонившись в знак согласия со словами своего командира.
- Итак - продолжил начальник - вы приписываетесь к мушкетеру моей роты, г-ну Коне. Это достойный мушкетер и желаю Вам подружиться с ним. Слушайтесь его как старшего брата. Вы будете сопровождать его в караулах и на службе, за исключением моментов когда этот достойный солдат будет приближен к его величествам. Я напишу Вам письмо и Вы предстанете пред ним с этим письмом. Дальнейшие инструкции Вы получите от Коне.
Д'Арно вновь поклонился, сгорая от счастья.
Лейтенант королевских мушкетеров, склонился над письменным столом, накидал несколько строк на листе и передал ученику мушкетеров написанное им письмо.
Господа распрощались друг с другом выказываю ту приязнь, которую люди могут испытывать друг к другу при первом знакомстве.
Д'Арно летел к своему будущему наставнику на тех самых крыльях, которые поддерживают людей поймавшиз за хвост удачу и любовников, ибо сходство этих двух материй, удачи и любви, неоспаримы. Без труда найдя дом, описанный летинантом, он постучал в дверь. Ему открыл заспанный слуга, который, даже не вдаваясь в подробности пригласил молодого человека пройти в дом.
Жилище господина Коне состояло из прихожей, в которой спал слуга и комнаты, в которой обитал господин. Скромно обставленная, как и положено военному не бывшиму Крезом, тем не менее она блистала чистотой и казалась уютной. Хозяин ее, статный человек лет двадцати пяти, сидел за письменном столом и что-то писал. Увидив молодого человека он поднялся и сделав шаг на встречу гостю остановился.
- Сударь, - поклонившись начал разговор д'Арно - Ваш начальник поручил меня Вашим заботам, как ученика, которому предстоит, быть может, стать в дальнейшим Вашим сослуживцем. Если я конечно буду достоин этой чести. В подтверждение этому, я передаю Вам письмо написанное им.
С этими словами молодой человек не глядя протянул письмо хозяину дома. Мушкетер принял конверт от молодого человека и также, не всматриваясь в печать вскрыл конверт. Пробежавшись глазами по строкам письма Конте побледнел как смерть.
- Что это такое? Кто Вы?? Что это за письмо? - мушкетер казалось пришел в неописуемую ярость.
- Это письмо от лейтенанта королевских мушкетеров, Господина де Радена!
- Этого не может быть! Я спрашиваю Вас, что это??
Внезапная догадка осенила ничего не понимающего д'Арно.
Он вырвал письмо у мушкетера и впился в него глазами. Там было сказано.
Сударь!
Я не могу сам явиться в Париж, ибо кардиналу уже известно все о том деле, которое мы с Вами затеяли. Однако вести, которые я должен передать Вам не терпят отлагательств и потому, я поручаю их письму и тому случаю, который уже не раз благоволил нам. Наш враг отравлен и умрет вскоре. Готовьте людей к делу, в котором нам поможет Испания, Англия и господь бог. Мы назначим его на 14 число октября сего года.
Человек, принесший Вам эту весть не во что не посвящён. Желаю ему остаться в неведение до смертного одра, которое его, видимо, будет ожидать в тот же день как Вы прочтете это письмо. Ибо тайна должна храниться свято.
Искренне Ваш,
Брат.
- Этого не может быть, что это? Что это значит? - как будто передразнивая мушкетера повторил д'Арно. Его изумление было такое искреннее, что Конте сразу во все поверил.
- Вы получили это письмо от лейтенанта? - спросил Конте.
- Нет, это письмо я получил от некоего господина, который попросил доставить его адресату. Некоему Вирзе.. Что все это значит???
- Это значит, глупец, что Вы позволили втянуть себя в какую-то гнусную интригу! И, черт возьми, втянули меня в нее вместе с собой!
Д'Арно был в полной растерянности: И что же нам делать?
- Гарни, шляпу и шпагу! - вскричал мушкетер - Мы идем к лейтенанту!
Глава 2. Действие.
Когда д'Арно и Коне показались на глаза лейтенанту королевских мушкетеров, тот подумал, что между двумя молодыми людьми, быть может, произошло некое недоразумение. Однако, рассказ дворян поставил все на свои места. Де Раден шесть раз перечитывал письмо, текст которого стал известен участникам истории при помощи рассеянности д'Арно.
- Вот так история - промолвил военачальник - похоже, господа, мы впутались не в свое дело. Ситуация интересная. Как военный, я должен бы порвать письмо, выбросив текст из головы и заставив Вас молчать. Ведь армия - вне политики, а смысл послания явно политичен. Однако как честный подданный его Величества, я должен донести об сути его, письма... Черт возьми, откуда. молодой человек Вы свалились на наши головы!?
- Из Монт де Марсана..- ответил ученик мушкетеров.
- Не разыгрывайте из себя шута! У Вас будет случай показать свое искусство перед судьями! Коне, что Вы молчите, как будто Вас это вообще не касается?
- Позвольте заметить Вам, что вижу этого молодого человека в первый раз. И удовольствием видеть его я обязан Вам, господин Лейтенант. - с поклоном отвечал мушкетер.
- Нет, они оба издеваются. Не думаете ли Вы, господа, что я сам теперь буду выпутываться из этой истории? Нет, господа, нет. Итак, я спрашиваю Ваше мнение, господин солдат. Извольте не скрывать его.
- Я считаю, что письмо необходимо сжечь, а историю эту забыть.
- Ваше мнение, господин д'Арно.
Юноша задумался.
- Признаться, я нахожусь в странном положение..
- Это очевидно, говорите по существу, вы не в приходе монастыря!
- Дело в том, что я обещал доставить это письмо адресату и отступиться мне будет сложно..
- И потому Вы предпочитаете стать, заговорщиком, быть может даже против короны, черт возьми? В вопросах чести Вы как ребенок!
Д'Арно вспыхнул и быть может даже схватился за шпагу, но тут господин Коне, чуть было не подпрыгнул на месте:
- Господа, у меня есть идея!
- Мы все во внимание!
- Д'Арно пусть доставит письмо адресату, но пусть тут же между ними вспыхнет ссора и д'Арно убьет его!
- Интересное дело, теперь кроме как участия, пусть и невольного, в заговоре, мы еще сговариваемся на убийство! - казалось лейтенант вскипит.
- Но послушайте же, господин лейтенант, мне думается это тот самый выход из положения, который нам нужен! Честь военного и честь дворянина будет соблюдены. Кроме того - мы солдаты! И не все ли равно, где мы выполняем свой долг? На поле битвы или на приеме вельможи! Кроме того я, понимая молодость и неопытность этого господина, готов сам взяться за исполнение этого дела...
Д'Арно, казалось, находится в каком-то полусне. Люди, которые говорили о нем, казалось бы не нуждались в его мнение, а его личность не учитывалась в расчет. Он хотел что-то сказать, но сам не знал, что нужно говорить. Но когда Коне высказался о том, что готов что-то сделать за д'Арно, последний не выдержал.
- Нет, я сделаю это сам! Я вызову на дуэль этого господина и тем самым убью двух зайцев..
- Каких зайцев? - уперев руки на поясе де Раден подошел к окну. - Мне кажется, что Вы, господа, не понимаете серьезность положения. Это вовсе не игра. Вы даже не понимаете, о ком говорите, но уже готовы войти к этому господину с рукой на эфесе шпаги! Ха, это может быть старик, которому шестьдесят лет. Или быть может, это одноногий калека? А возможно, приближенный господина кардинала! Черт возьми, я еще могу понять этого молодого человека, который первый день приехав в Париж готов обнажить шпагу не разбирая правых и виноватых! Но Вы, Коне, Вы же не в первый раз проходите коридорами казармы! Что Вы такое говорите!
Воцарилась тишина, звон которой бил в уши сильнее чем пушечные залпы.
Д'Арно был отнюдь не глупец. Очутившись в незнакомой ситуации, он всегда умудрялся найти выход. Однако столь стремительно надвигающиеся события и слова искушенного в столичной жизни дворянина действовали на него угнетающе, словно выдавливая разум из головы.
- Я принял решение, господа. Ай, как же все скверно! Придется воспользоваться помошью судейских. Черт возьми, идти к кардиналу мне, лейтенанту королевских мушкетеров! Но ведь не беспокоить же этим его величество! Сегодня уже поздно господа. Завтра в восемь часов утра я жду Вас обоих у меня. Затем мы отправимся во дворец его Высоко преосвященства, кардинала Арман Жан дю Плесси. Ох и хорошенькое же будет утро, господа! Да, д'Арно, письмо останется у меня.
С тем дворяне и распрощались, каждый унося в своем сердце свой тяжелый камень, не предвещавший ничего хорошего не одному из участников завтрашнего собрания.
Коне, казалось бы забыв о молодом человеке, вышел из здания смешавшись с другими мушкетерами своей роты, что-то шумно обсуждавших во дворе.
Д'Арно, по прежнему находясь в растерянности от происшедшего, разуверившись уже и в будущем пошел по одной из улиц, еще не понимая, куда же он все таки идет.
- Ах, ну что же у меня за судьба! - говорил сам себе красивый юноша - Впутаться в такую дурацкую историю! А все почему? Уж наверное потому, что я доверчив как ягненок, которого хозяин ведет на бойню. И уж конечно потому, что наверное мне посулили деньги. Жалкие десять пистолей, я кину их в воду! И пусть это станет мне уроком! Но я не оставлю все так, как есть! Я сегодня же появлюсь к человеку, которому предназначено это письмо! И будь как будет!
Справившись у прохожих по поводу адреса гостиницы "Вольный стрелок", д'Арно без труда нашел и дом г-на Вирзе, который, в прочем не был каким-то приметным среди прочих. Слуга справился у гостя о цели прихода, последний не задумываясь сказал, что имеет поручение к г-ну Верзе.
Г-н Верзе представлял собой человека лет сорока пяти, имел округлую уже талию и маленькие бегающие глазки. Было также сложно представить его со шпагой в руке, как и щепку плывущею против течения Сенны.
- По крайней мере в одном г-н де Раден не ошибся! - подумал д'Арно - Вызвать на дуэль этого человека пожалуй не выйдет. Ну что же, попробую по другому.
- Что Вам от меня угодно, сударь? - спросил Верзе.
- Мне поручено передать Вам что-то. Но сделать это я могу лишь после того, как Вы назовете имя одного господина, внешность которого я Вам опишу. Я прошу Вас об этом лишь потому, что между Вам и этим человеком не было условлено никакого пароля. А между тем, то, что я передам Вам не предназначено для широкой огласки!
- Что ж, извольте.
Д'Арно подробно описал человека, который поручил ему передать злосчастное письмо.
- Что же, это просто. - отвечал выслушав молодого человека Верзе. - Это г-н де де Монлор.
- Что же, Вы правы! - с улыбкой отвечал молодой человек.
- Так что же он поручил Вам?
- Он поручил, передать Вам, что бы Вы ждали его и не предупредили действиями его появление.
- Какими действиями?
- Вам это известно!
- Ах, ну да... А как Вы связаны с господином де Монлор?
- Мы связаны с ним дружбой. А теперь, позвольте распрощаться!
Д'Арно вышел из дома и направился на поиск квартиры, которую намеревался снять поближе к казармам господ мушкетеров. Он нашел искомое на улице Бломи. И надо ли говорить, что решение кинуть злосчастные десять пистолей в воду были забыты им.
В душе наш герой считал себя реабилитированным перед глазами будущих товарищей.
Уже в половину восьмого д'Арно был в приемной господина Де Радена. Дождавшись хозяина кабинета, а так же прихода господина Коне, прибывшего к назначенному сроку, он начал свой отчет о предпринятых им действиях.
- И кем же оказался, Ваш неизвестный господин?
- Его имя - господин де Монлор.
- Как, черт возьми Вы сказали?! - вскричал лейтенант.
- Де Монлор..
- Граф де Монлор?
- Пожалуй, да!
- О небо, мы пропали...
Г-ну, д'Арно, было простительно, быть может не знать имя этого человека. Молодой и удачливый Граф де Монлор был известен не только своими успехами у женщин. Он пробивал себе дорогу тем же способом, что и множество других дворян того времени - клинком шпаги. Результаты его дуэлей были настолько впечатляющими, что были замечены Франсуа де Бессомпьером, принявшим маршальский жезл из рук Марии Медичи. Таким образом де Монлор, пользовавшийся покровительством Бессомпьера являл собой достойного противника как на поле дуэли, так и на поле пера. Возвести обвинения против него, по сути означало возвести обвинения против Бессомпьера, а последний, принявший сторону короля Людовика XIII во время несогласия его с королевой - матерью, обладал полным доверием как Людовика, так и его первого министра.
Ситуация начинала казаться критической.
Лейтенант королевских мушкетеров Де Раден в душе проклинал тот день, когда молодой д'Арно появился в его приемной. Однако понимая, что виной молодого человека является только его доверчивость, он решил приложить все усилия, чтобы вытащить его из этой истории. Де Раден принял решение:
- По сути - начал он - для нас это мало чего меняет. Ах, как хотелось бы мне обратиться к моему начальнику, графу де Тревилю! Однако, в ближайшие две недели это сделать затруднительно. А между тем, потом быть может будет поздно. Идемте господа, идемте к кардиналу.
Дворец господина кардинала, встретил молодых людей жужжанием улья. В ту пору, пору постоянных смут и интриг, посыльные великого министра сменяли один - другого с той скоростью, на которую только были способны их почтовые лошади. Одни приезжали из Испании, другие из Австрии, третьи спешили из под Ла-Рошели владетели которой требовали налоговых льгот. Случалось, что донесений было так много, что посыльные стояли в очереди и не могли дождаться своего часа.
Де Раден послал слугу сообщить об их приходе и так как приход лейтенанта королевских мушкетеров во дворец его высоко преосвященства не был делом обычным, Ришелье согласился принять их без всякой очереди.
Д'Арно трепетал. Чувство вины, внезапно нахлынувшее на юношу душило его. Он уже чувствовал на себе тяжелый взгляд его высоко преосвященства, хотя еще и не вошел в кабинет министра.
Арман Жан дю Плесси, кардинал де Ришелье, личность хорошо известная нам и наверное нет особого смысла отдельно описывать его внешность, она известна читателю. Министр выслушал гостей, принял письмо из рук де Радена и прочел его.
- Что же - наконец промолвил он - этот документ может оказаться очень важен для нас. Вы правильно поступили открывшись мне.
Мушкетеры поклонились.
- Письмо я оставляю себе. Вам же наказываю позабыть об этом деле и, если вдруг окажется, что эта история даст каким либо образом о себе знать, потрудиться и рассказать о таком случае. Судьба оказалась благосклонна к Вам, пусть так будет и далее. А теперь идите, господа. Идите, но помните то, что я сказал Вам.
Мушкетеры снова поклонились и пятясь вышли из кабинета кардинала.
- Черт возьми, лейтенант - шепотом сказал Коне - я чувствую себя жалким шпионом и доносчиком.
- Благодарите бога, что все так легко обернулось! - ответил де Раден мушкетеру - Хотя, чует мое сердце, это еще не конец истории. Д'Арно, черт возьми, вы в Париже лишь второй день, а уже успели натворить черте что!
Д'Арно опустил голову, не зная, что сказать.
- Впутались в заговор - продолжал лейтенант - втянули туда и нас с Коне, побывали в шкуре шпиона кардинала, да еще и предстали перед его высоко преосвященства. Поверьте мой друг, таких успехов добивается не каждый дворянин!
- Ха, лейтенант, - сказал Коне - а ведь это в духе нашего полка. Командир, клянусь, что этот молодой человек себя еще покажет!
- Д'Арно, что Вы молчите?
Д'Арно поднял взгляд на командира:
- Могу Вам сказать лишь одно - боле я не буду так неосторожен и приложу все силы, которые только имею, для того, что бы доказать Вам, что я достоин той чести, которую, быть может Вы окажите мне.
- Да-да - улыбнулся де Раден - Вам придется постараться. Завтра, господин ученик, я жду Вас у себя в кабинете, а также Вас, Коне.
- В котором часу, сударь?
- В девятом. Вы, Коне, получите от меня некоторые инструкции, а вы, д'Арно, после моей беседы с Коне получите от него указания, которое Вы и исполните. И без лишних вопросов, господа.
Мушкетеры распрощались и так как было еще утро д'Арно направился по извилистым улицам Парижа насладиться красотой великого города. Камень, так тяготивший сердце молодого человека упал и разбился о мостовые Парижа.
Между площадью Согласия и Лувром находился старый сад под названием Тюильри. В 15 веке здесь была окраина Парижа, где находилось свалка и добывалась глина, чтобы производить черепицу.
В 1564 году Катерина Медичи пожелала иметь дворец на этом месте и сад для прогулок. Парк соорудили в итальянском стиле: 6 аллей в длину сада и 8 в ширину. Медичи очень любила гулять по тенистым аллеям этого сада.
Вот туда-то и завели ноги нашего героя. Находясь в раздумьях он даже не заметил, как оказался в благословенной тени деревьев, которые, между тем, скрывали от посторонних глаз не только свои стволы. У красивой кованной ограды беседовали три господина. Внезапно двое из них выхватили шпаги и накинулись на третьего. Тот стал защищаться. Неравный бой, однако, продолжался не долго. За несколько секунд мужчина получил два удара шпагой, один в руку, другой в бедро. И на этом бы его история была бы закончена, если бы не подоспевший на выручку д'Арно. Увидев как двое нападают на одного он не раздумывая вступил в схватку. Дворяне, а эти люди без сомнения были дворянами, повернулись лицом к новому противнику. А этот противник, надо признаться, заслуживал пристального внимания. Вопреки всякой логике юноша вел строго наступательную игру. И хотя враги не были новичками в дуэльных делах, у них не оставалось времени предпринять атаку. С трудом отбивая удары д'Арно, враги отступали шаг за шагом. Они предприняли попытку разойтись по флангам, но эта попытка закончилась тем, что шпага юноши проткнула одному из противников грудь. Тот рухнул как подкошенный. Второй не стал искушать судьбу и бросился на утек.
Д'Арно не стал его преследовать, обратив внимание на человека, которому он бросился на защиту. Тот истекал кровью. Оторвав кусок своей нательной рубашки наш герой перевязал раненого и так как говорить последнему было почти не под силам, д'Арно помчался со всех ног в сторону улиц, в попытке найти карету. Найдя таковую, юноша перевез раненого в единственное ему доступное место - в свой дом. Человек же поверженный шпагой д'Арно уже не нуждался в чьей-либо помощи. Рана оказалась смертельной.
Вернувшись домой, первым делом д'Арно послал сына хозяина дома за лекарем. Прибывший лекарь показал, что раны не являются опасными, хотя больной и потерял много крови. Наложив повязки лекарь удалился не забыв, в прочем взять с юноши причитающиеся ему вознаграждение. Еще через час раненый пришел в себя.
Д'Арно подошел к нему.
- Что же, сударь, клянусь честью, Вы везучий человек! - сказал д'Арно.
- Не смею с Вами спорить! - отвечал раненый - Хотя, поверьте слову дворянина, те двое господ еще более везучи, раз им удалось застать меня врасплох! Эх, если бы я мог предугадать их намерения, им бы не было так легко разделаться со мной. Мерзавцы, но мы еще посмотрим..
- Не так уж им и повезло! По крайней мере одному из них.
- Что же с ним сталось, с этим одним?
- Он убит.
- Кем?
- Мною!
- Черт возьми, какой же из них?
- Тот, что выше ростом.
- Колини... Что ж, мерзавец получил по заслугам. Что же второй?
- Он бежал.
- А вот это, черт возьми, скверно.. Мда, сударь. Я благодарен Вам, по видимому Вы сохранили мне жизнь. Между тем, Вы впутались в историю. Знаете ли Вы, что дуэли запрещены указом Ришелье и многие дворяне уже поплатились жизнью за нарушения запретов?
- Да, мне это известно. Но то, что случилось едва ли можно назвать дуэлью! Я лишь пришел на помощь человеку, попавшему в засаду, не так ли?
- Да это так. Что же, вернемся к этому позже. Как ваше имя, юноша?
- Позвольте мне сначала узнать Ваше. После некоторых... гм... событий я решил никому не называть имя, прежде чем не узнаю имя собеседника.
- Странный обед.. Извольте. Мое имя де Монтале. Я корнет серых мушкетеров его величества.
- Серых мушкетеров? Но, что это?
- Вам это не известно?
- Нет. Я прибыл на днях из провинции с целью просить у господина де Тревиля плащ его роты, но никогда не слышал о серых мушкетерах!
- Так вот сударь, мушкетеры его величества делятся на несколько рот. Одни несут службу непосредственно там, где находится король. Другие, "garde du dehors du Louvre" (гвардия вне Лувра), всегда там, где идет бой. И хотя на парадах мы стоим позади "Gardes du corps" (букв. - охрана тела Короля) на поле брани мы всегда впереди всех!
- Вот это да! - воскликнул д'Арно - Но как же мне не довелось слышать о Вас?
- Это деление условно. Ведь, все таки все мы служим его величеству верой и правдой, где бы мы не находились.
- Но почему же "серые мушкетерыы"?
- Все очень просто. Дело в том, что лошади нашей роты серые, тогда как телохранители его величества ездят на черных лошадях. Но мы отвлеклись. Вы спасли мне жизнь, а значит, я у Вас в долгу. Чем я могу отплатить этот долг, юноша?
Война всегда увлекает молодые умы. Им кажется, что ее романтику не может заменить ни что иное. И вот наш герой уже и не мечтает о большем счастье, чем вступить в роту "garde du dehors du Louvre":
- Я хочу просить Вас о помощи в зачисление в роту серых мушкетеров его величества.
- Где же Вы служите сейчас?
- Гм.. Я ученик мушкетеров, под началом лейтенанта де Радена и мушкетера Коне.
- Ха, я хорошо знаком с ними обоими. И как давно?
- Вот уж второй день!
- Вот так история! Я готов просить за Вас, хотя рота де Радена понесет с Вашим уходом, видимо большую потерю.
- Мне думается - потупившись сказал д'Арно - что они согласятся с Вашей просьбой.
- С чем связана Ваша вера?
- Была одна история, но, я бы не хотел говорить о ней сейчас.
- Два дня в Париже и уже история? Вот так штука! А моя, стало быть, уже вторая? Что ж, в добрый путь. Мне даже это нравиться.
Больной попытался подняться и эта попытка ему удалась, хотя, что было видно, она и стоила ему много боли.
- А теперь, молодой человек, позвольте мне опереться на Вашу руку. Я напишу письмо, которое вы отнесете адресату, где Вам дадут карету, что бы отвезти меня в дом. О большем я не могу сейчас и мечтать. О Вашей карьере мы поговорим завтра вечером. Приходите этак, часов в семь в мой дом, который, как Вы понимаете всегда открыт для Вас...
Мушкетер набросал несколько строк и д'Арно, оставив раненого одного, окрыленный невысказанным обещанием, помчался за каретой, которая еще через час доставила больного в его дом.
Д'Арно же проводив гостя лег спать и уснул сном праведника, уже твердо веря в непременно светлое будущее.
Первый клинок Парижа. Глава 3. Служба начинается.
Его Высокопреосвященство кардинал Арман Жан дю Плесси;, герцог де Ришельё, Кардинал Ришелье, по прозвищу «Красный герцог» (фр. Armand-Jean du Plessis, duc de Richelieu) был не только кардиналом Римско-католической церкви и блистающем аристократом, но и государственным деятелем Франции который держал в напряжение Европу таким образом, как ни какой другой политик Франции до него. Обладая доверием Людовика ХIII, который даже побаивался его, он сконцентрировал исполнительную власть государства в своих руках. Главенствующей идеей, так захватившей его, стала идея создания Великого централизованного государства простирающего свои границы от моря и до моря. Таким образом, идя к великой цели, этот министр нажил себе не мало врагов как внутри Франции, так и далеко за ее пределами. В 1626 году он выпускает эдикт, по которому дворянам не пограничных территорий Франции предписывалось срыть укрепления своих замков, дабы пресечь в дальнейшем превращение этих замков в оплоты оппозиции. Представители высшей аристократии стремились сохранить свою политическую независимость, считая себя равными королю и ненавидели Ришелье за этот вердикт.
Одним из самых влиятельных, так называемых внутренних, врагов министра был Гастон Жан Батист - младший сын великого Генриха IV и брат короля Людовика XIII. Гастон, принц крови, являлся единственным претендентом на престол после смерти Людовика, если последний не родит сына. Узнав о вердикте кардинала, Гастон подал жалобу королю, но тот не уделил ее вниманием оставляя без ответа.
Письмо, которое волею случая, а также благодаря растяпству нашего героя, попало в руки Ришелье, не давало покоя великому министру. Проведя нужные параллели герцог понял, что все нити в конечном итоге ведут к брату короля, месье Гастону, который, видимо, совместно с маршалом Бесомпьером имеет заговор. А этого человека стоило опасаться, ибо его королевская кровь давала ему своего рода неприкосновенность, а в случае открытого конфликта месье мог выставить против него, кардинала, целую армию. Герцог сидел на кресле, грея ноги у камина и размышлял.
- Гастон отдал бы свою правую руку за право вонзить второй, оставшейся у него рукой, кинжал мне в грудь. – размышлял ришелье - И надо признать, я готов платить ему той же монетой. Ненависть – это один из тех мощных рычагов, которые, если правильно применить их, способны перевернуть мир. Но что ж, посмотрим чья ненависть окажется сильнее! Однако, мне надо подумать в тишине и покое, а заодно и удалиться от Парижа на время..
Ришелье кликнул слугу, который в ожидании приказа своего господина постоянно дежурил у дверей и приказал позвать к себе г-на Навире, своего доверенного лица. Через час Навире явился к герцогу.
- Навире, я желаю, что бы Вы явились к королю от моего имени передать, что здоровье вынуждает меня на время покинуть Париж. Я отправлюсь в свой замок в провинции сроком на одну неделю, дабы целебный воздух оказал на меня свое действие.
- Если Его Величество попросить уточнить, куда именно, что мне ответить? – осведомился Навире.
- Отвечайте, что скорее всего я буду во Флори. И если его Величеству понадобиться мое присутствие, я тут же явлюсь. Просите также у короля двадцать мушкетеров для моей охраны, ибо Франция сейчас волнительна.
Посланник поклонился и ушел выполнять поручения. Здоровье господина кардинала уже давно вошло в присказки Французов. У кардинала вчера была мигрень, скорее всего завтра с Испанией будет война! – говорили они. Пользуясь этой сомнительной славой его Высоко преосвященство имел возможность удаляться в один из своих замков для раздумий или для встречи с каким-нибудь английским герцогом Ричем. И в этот раз, надумав покинуть Париж, он не стал придумывать новых средств, пользуясь уже проверенным средством.
Людовик, не смея спорить, передал его Высочайшее соизволение с пожеланиями скорейшего выздоровления. Также король приказал выделить двадцать своих мушкетеров для сопровождения господина кардинала. Командовать же ими предстояло лейтенанту де Радену который узнал о выпавшей ему чести в тоже утро, в какое сговорился о свидание с учеником мушкетеров д’Арно и мушкетером Коне. Последних же он назначил в тот же караул и таким образом, вместо двадцати мушкетеров кардинал получил на одну шпагу больше.
- Д’Арно, вы отправляетесь в поход под моим началом. – сказал де Раден вместо приветствия - И Вы, Коне, тоже.
Коне, только что вошедший в кабинет начальника поклонился.
- И когда же?
- Нынешним днем. Экипируйтесь к походу.
- И куда же отправляется его Величество?
- На этот раз его Величеству угодно оставаться в Лувре. Мы будем сопровождать кардинала Ришелье.
- Вот так штука! – удивился Коне – С каких это пор мушкетеры короля в свите герцога? Или это конвой для сопровождения его высокопреосвященства в форт Левек?
- Да замолчите же, Коне! Что Вы несете? С такими речами Вас самого сопроводят в форт Левек!
Д’Арно выжидал благоприятный момент когда можно будет сообщить лейтенанту о вечернем происшествие, которое познакомило его с г-ном де Монтале и мыслях о службе в смежной роте.
- Д’Арно – обратился к молодому человеку де Раден – Есть ли у Вас необходимое для похода?
- Да лейтенант.
- Есть ли у Вас лошадь?
- Да, превосходный жеребец черной масти.
- Что ж, превосходно. До встречи господа, до встречи. – наклоном головы лейтенант дал понять что их свидание кончено.
Д’Арно открыл было рот для того, что бы поведать лейтенанту о вечерней случайности был остановлен повелительным жестом своего командира и, не смея перечить, лишь поклонился.
Коне и д’Арно вышли из кабинета.
- Что же, мой юный друг, вот и первый Ваш поход. Хотя, клянусь честью, он не будет наполнен веселым оживлением. До встречи на плацу!
Молодые люди распрощались.
Д’Арно добравшись домой накидал несколько строк для господина де Монтале, в коих он объяснил причины несостоявшегося ужина и стал собираться к походу, что в силу известных обстоятельств не заняло много времени.
Он явился на плац ранее назначенного часа. На плацу несколько мушкетеров соревновались друг с другом в искусстве фехтования, шутя и смеясь в промежутками между выпадами и парированием ударов. Молодой гасконец стал присматриваться к фехтовальщикам и неожиданно для себя понял, что не видит в их искусстве ничего для себя необычного. Наконец он подошел к одной из пар мушкетеров, которые как раз закончили свой бой и теперь говорили о чем-то, громко смеясь. Д’Арно представился им, рассказав, что он ученик их роты и мушкетеры любезно приняли его в беседу. Молодой человек, пользуясь случаем, расспрашивал мушкетеров о службе. Те охотно отвечали ему. Одного из его собеседников звали Ферри, другого де Тиссон. Оба обладали, казалось, добрым нравом и были полны любезности. Они стали расспрашивать о молодом человеке. Тот рассказал им откуда он родом. Разговор зашел о шпаги молодого человека, эфес которой привлек внимание мушкетеров.
- Эта шпага не является реликвией моего рода, но, надеюсь, она ей станет. Она подарена мне моим учителем. Этот человек подарил мне ее в тот день, когда посчитал мое обучение конченным.
- А умеете ли Вы владеть ею? - с улыбкой не показавшейся обидной ученику мушкетеров спросил Ферри.
- Да сударь, умею. – с поклоном отвечал д’Арно .
- Готовы ли Вы показать свое умение? – продолжал Ферри.
- Извольте! – снова поклонился наш герой.
Ферри обнажил шпагу, д’Арно обнажил свою. Господа встали в позицию и игра началась. Первый выпад сделал Ферри. Не имея намерения проколоть своего оппонента, этот выпад казался даже ленивым и д’Арно без труда отразил его. Следующий укол был за д’Арно, который Ферри также отразил без особого труда.
- Смелее же, гасконец! – вскричал Ферри.
Д’Арно в ответ лишь смущенно улыбнулся. Ферри снова атаковал, уже быстрее чем прежде, д’Арно отразил удар и перешел в контр атаку. Ферри отразил атак ученика и вновь попытался атаковать как вдруг д’Арно поймав шпагу противника на крест эфеса своей рапиры затейливо крутанул кистью. Шпага мушкетера со звоном покатилась по плацу. Со всех сторон раздался взрыв хохота. Оказывается, дуэлянтов окружили уже их товарищи по оружие, наслаждаясь зрелищем.
- Вот так штука! – сказал Ферри – Вы сильный противник, господин госконец!
Д’Арно, сам испугавшийся своего успеха, подал рукоятью от себя с поклоном противнику его шпагу, подобрав ее с мостовой.
- Прошу у Вас прошенье, господин Ферри!
Стоявшие вокруг мушкетеры снова рассмеялись. К их смеху не без удовольствия присоединился и Ферри.
- За что, молодой человек! Вы просто молодец. А этот прием, который обезоружил меня, он восхитителен и я запомню его. Клянусь честью, если же Вы также преданы и отважны, как и ловки, его Величество приобрел в Вашем лице доброго солдата.
- В строй господа, лейтенант! – раздался выкрик.
И действительно, на плацу появился командир де Раден.
Отряду был начат смотр.
Мушкетеры привычно построились. Д’ Арно же не знав своего места в строю начал метаться по плацу и в конечном итоге оказался во главе колонны. Мушкетеры поначалу усмехались в усы, затем видя озабоченное лицо своего командира, а также бледное не то от испуга, не то от смущения лицо ученика мушкетеров их усмешки перешли в громкий хохот. Лейтенант наконец указал д’Арно его место, которое было разумеется в конце колонны. Д’Арно не замедлил совершить свою следующую ошибку обойдя строй мушкетеров спереди. Таким образом каждый из двадцати стоявших в строю мушкетеров был одарен возможностью лицезреть смущение ( а быть может даже испуг) нашего гасконца. Наконец, строй успокоился и де Раден начал речь:
- Мушкетеры – говорил он – нам выпала честь сопровождать первого министра нашего доброго короля в место его прибытия.
Ответом командиру стали озабоченные лица и невеселые ухмылки его солдат. Они, разумеется, уже знали цели похода благодаря посольству г-на Коне.
- Господа де Котони, Монатен, Гаспари и Фаен пойдут впереди кареты. – продолжал лейтенант -Остальные солдаты позади ее. Вы, господин д’Арно идете позади мушкетеров. Да не краснейте Вы как модам Ла Гранж, быть может придет и Ваше время! Вопросы? Что ж, прекрасно!
Командир еще раз обвел придирчивым взглядом солдат и не найдя никаких нарушений, воздев шпагу к небесам вскричал боевой клич своего полка
- Беарн и Гасконь!
- Гасконь и Беарн! – ответили дружным ревом мушкетеры, также в едином порыве обнажив шпаги.
Этот боевой клич мушкетеров его величества Людовика XIII был известен повсюду. С этим кличем они шли на войну и побеждали. С этим же кличем они умирали пронзенные шпагой или сраженные пулей неприятеля. Гасконь и Беарн - это те части франции, которые поставляли самых отчаянных воинов его величеству и мушкетеры короля состояли, за малым исключением только подтверждавшим правило, из дворян Беарна и Гаскони.
На нашего гасконца сие действо произвело сильное впечатление. Мушкетеры в тот момент казались какими то демонами, вырвавшимися на землю и обладавших небесными силами. Убрав шпаги в ножны мушкетеры оседлали своих Рассинантов и колонна, возглавляемая храбрым командиром, отправилась ко дворцу его Высокопреосвященства. Приняв в свой ордер карету кардинала колонна вышла из Парижа. По пути к колонне присоединились слуги господ мушкетеров и, таким образом, кавалькада стала еще более внушительной. Уже в полночь отряд прибыл в загородную резиденцию Ришелье, располагавшеюся во Флари. Коне попал в первый караул, д’Арно нес службу на равне со своим наставником. Ночь была спокойна до самого утра. Гасконец беседовал с мушкетерами, с которыми ему выпала честь нести караул и так как беседа проходила в самой спокойной обстановке получал полное удовлетворение ответами и вопросами солдат. На следующий же его караул, который проходил через один день, к поместью приблизился одинокий странник который подойдя к господам мушкетерам попросил представить его министру. Коне осведомился именем спутника.
- Шале – ответил тот.
- Какие рекомендации я должен дать его высокопреосвященству?
- Мое имя ему известно. Скажите ему, что дело мое не терпит отлагательств.
Коне доложился кардиналу о приходе дворянина и тот приказал ввести Шале к нему. Войдя в кабинет к кардиналу Шале дождался пока мушкетер покинет залу и обратился к Ришелье:
- Ваше высокопреосвященство – сказал Шале – Вас хотят убить!
Даже самые отъявленные противники никогда не отказывали Ришелье в мужестве. Тот даже не вздрогнул услышав жестокие слава дворянина. Его лицо осветила легкая, хоть и грустная, улыбка, как будто послание сие доставило герцогу удовольствие.
- В самом деле? - спросил Ришелье - Известны ли Вам имена тех господ, которые хотят совершить столь грозное деяние?
- Да, монсеньер, они мне известны! Но прежде, чем я назову их Вам, я прошу Вас дать обещание, что Вы будете снисходительны к людям, которых я назову. Я уверен, что они замыслили планы не сознавая, что хотят сделать!
- Как же это возможно, сударь, замыслить убить человека не сознавая, что хочешь сделать?
- Убить человека, это всего лишь убить человека. Речь же идет о Вас, монсиньер, об убийстве величайшего министра в королевстве! Они думают, что Вы враг их, не понимая, что интересы государства выше, чем интересы отдельных лиц!
- Что же, Вы убедили меня, сударь. Я буду снисходителен к этим господам. А теперь назовите имена этих людей..
- Извольте, Ваша светлость - поклонился Шале - Вот эти имена...
Первый клинок Парижа. Глава 4. Дуэль.
- Я слушаю Вас. - Ришелье изобразил на своем лице самое пристальное внимание.
- Во первых герцогиня де Шеврез.
- Это имя Вы могли бы даже не называть. Во франции нет не единого заговора, в каком не принимала бы участие госпожа де Шеврез.
- Воспитатель Гастона Орлеанского, маршал д'Орнано.
- Да, - нахмурился красный герцог - Старый маршал все еще лстит себя надеждой оказаться полезным своему высочайшему воспитаннику.
- Сам месье Гастон и его кузены Конде и Суассон.
Ришелье, сложив руки за спиной прошелся по комнате в задумчивости. На некоторое время повисла тишина.
- Мне думается, Вы назвали не всех известных Вам участников.
- Кого же я позабыл, Ваша светлость? - спросил дворянин.
- Себя, Шале! Вы забыли себя!
- Ваша светлость! - вскричал падая на колени дворянин.
- Полно, Шале, полно. Вы пришли ко мне, по видимому в угоду своей совести. И я извиняю Вас.
Шале склонил голову в знак покорности и благодарности.
- Когда же назначено преступление?
- Завтра же вечером. Принцу и его приближенным стало известно о Вашем отъезде из Парижа, а также место прибывания Вашей милости. Заговорщики решили, что случай благопреятствует им. Гастон, как будто отправится со свитой на охоту.По пути он остановится у Вас в гостях и, ночью Вам попросту перережут горло.
- Значит принц даже пожалел яду для меня. Высоко же меня ценят! А что же должны были делать Вы, Шале?
- Участвовать в экзекуции.. Но Ваша светлость, я..
- Я уже сказал Шале, что извиняю Вас. Сколь многочисленна свита Гаскона?
- Тридцать человека, включая его солдат, одетых как загончьи.
- Вооружение?
- Пищали, шпаги...
- И один кинжал! - перебил просителя Ришелье. - Могу ли я рассчитывать на Вашу шпагу?
- Безусловно монсиньер!
- Что ж, хорошо, Шале. Я простил Вас и мне думается у Вас будет шанс доказать мне, что я сделал правильно!
С этими словами Ришалье отпустил Шале приказав лакею определить комнату нежданному гостю. Затем герцог составил план, суть которого сводилась к следующему. Мушкетеры, выделенные королем должны были укрыться в засаде и когда заговорщики приступили бы к своему плану арестовать принца и его приближенных. Лейтенант королевских мушкетеров выслушав Ришелье поклонился в знак согласия и ушел отдавать распоряжения своим солдатам.
На следующие утро Кардинала оповестили о прибытие Гастона со своей свитой в Фонтенбло. Мы говорили ранее о смелости Ришалеье. Узнав о прибытие неприятеля, герцог внезапно изменил решение. Он решился один, без всякой охраны прибыть в Фонтенбло и иметь разговор с принцем, таким образом найдя между ними мир.
- Когда трогаешь такую голову, как голова принца крови и брата короля, она непременно должна пасть! А падение головы Гастона Орлеанского преждевременно! - шептал сам себе герцог. - Сейчас я еще не готов рубить головы принцев. Всему свое время. Сейчас же пусть будет худой мир, чем хорошая война.
Лейтенант королевских мушкетеров де Раден, узнав о решение герцога отправиться в одиночку к Гастону, уже заранее зная от кардинала о заговоре протестовал.
- Ваше высокопреосвященство, я требую, чтобы Вы взяли с собой моих мушкетеров! Позвольте нам сопровождать Вас!
Ришелье был тверд:
- Нет, лейтенант. Я не могу явиться к принцу, как на войну. Я иду один.
Лейтенант был в отчаяние: - Возьмите хотя бы несколько человек.
- Нет.
- Хоть одного! Это и конвоем то не назвать.
Ришелье задумался.
- Одного? Что ж, хорошо. Дайте мне одного мушкетера. Но пусть он не будет одет в плащь своей роты. И пусть это будете не Вы. В Вашем строю я видел одного гасконца, лицо которого показалось мне знакомым. Пусть идет он.
- Хорошо, высокопреосвященство. Это ученик моей роты, кавалер д'Арно.
- Не тот ли это юноша, благодаря которого нам в руки попало известное письмо?
- Да, это он.
- Добрый знак. Пусть собирается. Оправляться будем через час.
Лейтенант поклонился и вышел.
Быстро найдя д'Арно де Раден сообщил последнему об оказанной ему милости напутствуя дворянина словами о чести полка, которая теперь всецело зависела от ученика мушкетеров. Ибо случись что с кардиналом и честь лейтенанта будет запятнана перед королем. Д'Арно был в восторге от такой милости. Придя в отведенную ему комнату гасконец десять раз проверял хорошо ли заряжены его пистолеты. Затем вынув шпагу он внимательно осмотрел ее заточку и убедившись в своей готовности прошел в назначенный час к кардиналу.
- А вот и Вы сударь – Ришелье встречал своего телохранителя, так же изготовившись к походу. Он был одет в простой наряд дворянина той эпохи, в высоких ботфортах и широкополой шляпе.
- Изволит ли Ваше высокопреосвященство дать мне какие-либо указания? – осведомился д’Арно.
-Пожалуй, да.
Ришелье подошел к гасконцу.
- Вы, сударь, будете сопровождать меня в одном деле, подробности которого Вам знать не следует. Вот пожалуй и все. Если мне понадобиться дать Вам указания в пути, Вы их получите.
И с этими словами красный герцог вышел из комнаты. Гасконец последовал за ним. Оседлав лошадей попутчики отправились в путь, который и занял у них не более двух часов. В пути кардинал хранил молчание, которое д’Арно не смел нарушить. Прибыв на место кардинал вошел в дом, который почтил своим присутствием принц, Ришелье приказал камердинеру Гастона, вышедшему на встречу, доложить о его прибытие.
- Но принц только, что лег в постель! – попытался протестовать камердинер. В ответ кардинал сделал знак ученику мушкетеров и тот, поняв его правильно, сделал шаг вперед и попросту отстранил рукой лакея, открыв таким образом путь кардиналу в дом.
Кардинал прошел в спальню Гастона, ученик мушкетеров последовал за Ришелье. Принц действительно был в кровати. Увидев кардинала, Гастон Орлеанский побледнел так, что цветом лица поспорил бы с мертвецом.
- Здравствуйте, принц. – начал свою речь герцог – Признаться, у меня есть повод быть недовольны Вами.
- Но чем же! – Гастон был растерян. Увидев позади кардинала дворянина в полном вооружение, он испугался еще больше. – Чем же я мог заслужить Вашу немилость?
- Да все очень просто! Вместо того, что бы остановиться у меня в доме, Вы остановились в Фонтонбло и тем обидели меня! – кардинал сделал самое смиренное выражение лица.
Я надеюсь, – продолжил он – что месье исправит это недопущение и почтит своим присутствием мой дом. Я уже отдал распоряжения, что бы нам приготовили обед, достойный Вас принц. В его меню будет входить и свежее мясо, непременно с кровью!
Гастон все понял. И поняв, что заговор его открыт побледнел еще больше, хотя казалось, что это попросту невозможно.
- Попрошу Вас покинуть наше общество. – обратился кардинал к д’Арно – Поверьте сударь, ожидание не будет долгим. Мне угодно поговорить наедине с месье.
Д’Арно поклонился и вышел. Закрыв за собой дверь, ученик мушкетеров изобразил из себя самого бдительного часового. Не прошло и пяти минут, как в дом вошел тот самый дворянин, что приезжал в ночь к кардиналу – господин Шале.
Анри де Толиран, граф Шале был молодой дворянин, принадлежавшийк одному из знатнейших и старейших фамилий Франции. Он был богат, прекрасно воспитан во всех науках того времен. О его смелости ходили легенды. Он был участником многих дуэлей. Самая громкая из них произошла на Новом мосту, где он сражался с г-ном Де Понжибо и убил его. Эта дуэль сошла ему с рук.
Граф де Шале попытался пройти в спальню Гастона, но тут на его дороге появился д’Арно.
- Стойте, сударь! – сказал д’Арно.
- Отойдите с дороги, юноша! – вскричал граф – Дайте мне пройти к принцу!
- Прошу прошения, сударь! Но господин кардинал, порученный моим заботам изволит говорить с господином наедине и Вам придется обождать!
- Вот как? Значит Вы слуга кардинала?
- Я слуга короля! – отвечал гасконец.
- Так отойдите с дороги, коль так! Мне нужно войти и это в интересах короля, впрочем это же в интересах и кардинала. Уйдите же, с дороги.
- Нет! – твердо отвечал гасконец, твердо помня наставления своего командира.
- Уйди же пес! Или я проткну тебя насквозь! – Шале выхватил шпагу
С ледяным спокойствием, тем более ужасным, д’Арно выхватил пистолет и взвел курок:
- Я с радостью скрещу с Вами шпагу, сударь, тем более , что Вы оскорбили меня. Но сейчас я на службе и если вы сделаете хоть шаг, предупреждаю Вас, Вы попросту получите пулю в лоб!
Шале был взбешен, но видя серьезность намерения дворянина, он убрал шпагу в ножны.
- Что ж, я обожду! Но после, Вы дадите мне удовлетворение!
- Я всецело в Вашем распоряжение – отвечал д’ Арно, убирая пистолет. – Где и когда?
- Немедленно, после свидания.
- Это решительно невозможно. Я уже говорил Вам, что сейчас на службе. После нее, сегодня вечером.
- В котором часу и где?
- В восемь вечера или позже позади дома кардинала.
Шале согласился. Наконец Ришалье вышел из спальни принца. Увидев Шале, он не скрывал удивления:
- Что Вам угодно здесь, сударь? – вопрошал он.
- Мне стало известно, что Вы отправились суда, монсеньер, без всякой охраны и я взволновался. Однако, по видимому мои опасения оказались напрасны! – и шале указал жестом, не исключавшим доли призрения на гасконца, лицо которого при последних словах Шале исказила злоба.
- Да это было излишние волнения! - отвечал Ришелье догадываясь по выражению лица гасконца о произошедшей здесь ссоре. –Что ж господа, мы возврашаемся.
Возвращение казалось невозможной пыткой для д’Арно. Кардинал и Шале ехали впереди него, беседуя о чем-то. Ученик мушкетеров ехал позади собеседников на том расстояние, которое требует вежливость. Прибыв в поместье, кардинал поблагодарил гасконца за службу и прошел к себе. Шале с насмешкой поклонился гасконцу и пошел за кардиналом. Д’Арно поспешил к своему наставнику Коне и все рассказал ему.
- Да уж, - отвечал Коне выслушав д’Арно –Вы умеете выбирать себе противников. Чего же Вы хотите от меня?
- Я хочу, что бы Вы были мом секундантом в грядущих событиях!
- Стать свидетелем Вашей гибели? Что ж извольте! Хотя запомните себе мой совет, молодой человек, найдите способ примириться с Шале!
- Вы так уверены в моем поражение?
- Да, я допускаю эту вероятность. Хотя, надо признаться, у Вас твердая рука!
Д’Арно не колебался:
- Что ж, будь , что будет! – и, охваченный внезапным порывом, гасконец обнажил шпагу, вскинул ее вверх и вскричал: - Гасконь и Беарн! Пусть я умру, но мне хватит сил и мужества умереть с этим кличем на устах!
- Вы, храбрый молодой человек. И мне будет жаль, если Вас убьют. Но Вы правы, черт возьми! Беарн и Гасконь. И будь, что будет!
В назначенный час д’Арно со своим секундантом прибыли к месту дуэли. Шале уже ожидал его, он был один.
- Ого, - вскричал граф увидевший господ мушкетеров –Странно, что Вы не привели с собой целый полк! Хотя клянусь честью, и полк бы не испугал меня!
- Не клянитесь! – д’Арно вынул шпагу из ножен, двумя руками проверяя ее гибкость. – Позвольте представить Вам господина Коне, мушкетера его величества. Господин Коне не помешает нам и поверьте, если бы я знал, что вы будете без секунданта, я бы пришел один.
- О секундантах, юноша, сговариваются заранее. Я знаю имя Вашего секунданта, а Ваше имя, господин покойник?
- Мое? Извольте – дворянин д’Арно. И Вы дважды оскорбили меня, назвав сначала псом, а теперь еще и покойником! А между тем я все еще на своих ногах.
- Что ж, начнем. Господин Коне, надеюсь Вы будете нам добрым судьей. – обратился Шале к мушкетеру.
- Не сомневайтесь об этом, сударь. – с достоинством отвечал Коне. – Вам не придется разочароваться в Выборе моего товарища. Хотя я близок к тому, чтобы скрестить самому шпагу с Вашей ибо Вы ведете себя не как дворянин, а как самый настоящий хам!
- Я также и к Вашим услугам, но сперва мы скрестим шпаги с Вашим товарищем. Или господин гасконец уже желает уступить свою очередь?
- Ни за какие богатства мира! – вскричал д’ Арно. Намеки Шале привели гасконца в ярость.
- Спокойнее, мой друг – Коне положил руку на плечо друга – Не позволяйте своему гневу мешать Вам фехтованию.
Ученик мушкетеров кивнул в знак согласия и выйдя вперед поклонился графу. Оба дуэлянта встали в позицию. Дуэль начал Шале. Сделав обманный выпад в горло, он переменил траекторию удара и укол пришелся бы в ноги юноши если бы тот не успел отскочить.
- Вы прыгаете, как лошадь! – рассмеялся Шале. Противники снова встали в позицию. Граф, уверенный в своей победе направил следующий удар в грудь гасконца, который, хоть и не без труда отразил его. Следующий удар должен был пронзить правое плечо юноши, но юноша, прошедший хорошую школу отбил и этот укол и извернувшись немыслимы для обычного человека образом пронзил бедро врагу. Шале вскрикнув упал. Д’Арно тут же подскочил к поверженному сопернику и приставил острие шпаги к горлу графа. Тот был вынужден признать себя побежденным.
- Я не имею намерения убивать Вас сударь, хоть Вы и оскорбили меня! - сказал д’Арно убирая шпагу в ножны.
- Что же, я извиняюсь перед Вами сударь, поверьте не из страха перед смертью, а из уважения к Вашей благородности. – сказал Шале кривясь от боли. – Господин Коне, изволите ли ждать моего выздоровления или же Вы хотите проколоть меня сейчас?
- Черт Вас возьми, сударь! – отвечал мушкетер – Храбрости Вам не занимать. Жаль не могу сказать то же о Вашем рассудке! Поверьте мне, сударь, не связывайтесь с мушкетерами. С нами за одно сражаются самые воинственные ангелы!
И все трое – расхохотались, как будто бы им удалась самая смешная шутка. Заходящее солнце, казалось смеется вместе с ними.
Первый клинок Парижа. Глава 5. Солдаты и политика.
На утро подробности дуэли стали известны всем. Шале, сам смеялся над собой с той же изобретательностью, которую при случае выказывал при высмеивание других. Мушкетеры, узнав о мужестве гасконца засвидетельстванного господами Коне и Шале, не переставали расхваливать его. Д’Арно на все похвалы своих собратьев по оружию отвечал лишь поклонами. Рана Шале оказалась совершенно не опасна. К полудню граф уже мог ходить, хотя и сильно хромал. При встречи с Ришелье, Шале предугадав вопрос министра воскликнул:
- Вот незадача, монсиньер! Я поскользнулся на ступенях и чуть не сломал себе ногу. По счастью, всего лишь вывих!
- Берегите себя, граф. Ноги для дворянина, быть может, ценнее головы! – отвечал кардинал. Но не таков был Ришелье, чтобы поверить в такую нелепицу. Он сразу догадался о случившемся, а чуть позже дошедшие до него слухи подтвердили догадку. Но, он решил изобразить на этот раз из себя дурака и более не возвращался к этой теме.
Даже находясь в провинции кардинал не на секунду не упускал нити управления государством из своих рук. И пусть в резиденции Флори и не было того оживления которое царило в его дворце, но все же посетители не были большой редкостью. Как читатель понимает, Гастон со товарищи поняв, что затея провалилась не стали испытывать судьбу и удалились в Париж.
Ришалье пробыл во Флори ровно две недели.
За это время д’Арно шесть раз был в карауле. Мушкетеры приняли и полюбили своего нового сослуживца, он отвечал им тем же. И с Шале их связала крепкая дружба. Граф отбыл из Флори на четвертый день после памятной дуэли, взяв обещание с молодого человека, что тот обяжет его дом по прибытие в Париж.
Наконец кардинал собрался в дорогу и отряд мушкетеров последовал за ним. Мушкетерам был дан отпуск в два дня, хотя надо признаться, караулы во Флори более походили на отпуск, нежели на службу.
Д’Арно по приказу своего лейтенанта прибыл в расположение роты для должного оформления. В ту эпоху содержание мушкетеров составляло три сотни ливров в год. А так как д’Арно был зачислен в роту лишь учеником, то его содержание составляло лишь одну треть от содержание солдат гвардии его величества Людовика XIII. Получив предназначенный ему аванс, д’Арно вновь явившись к командиру рассыпался в благодарностях и удалился к себе на квартиру. Отдохнув, он поспешил уведомить господина де Монтале о своем приезде в Париж, но оказалось, что тот отбыл в свой полк и вернётся лишь третьим днем. Тогда д’Арно вновь отправился гулять по прекрасному городу и в этот раз прогулка его прошла без всяких проишествий.
В это время в Париж вернулся капитан мушкетеров его величества - граф де Тревиль. Узнав от своего лейтенанта о новом ученике, граф пожелал познакомиться с ним. Де Раден, выполняя приказ своего военачальника послал известить д’Арно о предстоящем ему свидание и, таким образом отпуск гасконца был сокращен с двух дней до одного. Свидание состоялось в доме Тревиля. Обстановка этого дома уже известна читателю благодаря романам г-на Дюма. Тревилю представили ученика в девять часов утра. Капитан всегда уделял особое внимание приему новых солдат. Убедившись в тех свойствах молодого человека, о которых де Раден в подробностях описывал капитану, тот подтвердил их для себя, чем и остался доволен. Д’Арно вошел в число друзей де Тревиля. Для д’Арно настали дни службы, которые не казались ему томительными в кругу друзей.
Через месяц состоялось свидание гасконца с де Монтале, которому наш герой спас жизнь. Однако д’Арно уже и не думал просить капрала серых мушкетеров о переводе в его роту. Впрочем Монтале и сам не поднимал этого вопроса. Уведомив друг – друга в своем расположение, господа вернулись к их памятной встречи.
- И все же – спрашивал д’Арно – что же послужило причиной нападения, благодаря которому состоялось знакомство.
- Да все очень просто! - отвечал мушкетер – Господин кардинал составил себе план создать свою гвардию, как король имеет свою. По словам Ришелье она необходима ему для охраны от всяческих покушений. Командовать этой гвардией предстоит господину де Кавуа. Вы знаете о нем?
- Нет, мне ничего неизвестно об этом господине.
- Что ж. Это дворянин из Пикардии. Ловкий, умный, с длинной и острой шпагой, уступающей своей длинной, быть может, только длине его острого языка. К тому же, Кавуа безраздельно предан своему повелителю в красной мантии. Приехав в Париж, как и многие до него, с пятью пистолями в кармане он мужеством пробивал себе дорогу. У него была в Париже одна история… – тут Монтале лукаво взглянул на д’Арно - У всех в Париже есть история, не правда ли?
Д’Арно улыбнулся в ответ.
- Так вот, – продолжал мушкетер – последствия этой истории могли бы стать плачевны для Кавуа. Тут то красный герцог и прикрыл его своим широким плащом. В этом то и кроется преданность Кавуа к Ришелье.
- И что же?
- А то, что Кавуа, по приказу кардинала отбирает дворян для этой, новой гвардии. И действует, надо признаться, не без успеха. Уже немало дворян пожелали составить партию Ришелье. И вот, наконец этот наглец предлагает и некоторым мушкетерам написать рапорт о переводе из гвардии короля в гвардию кардинала!
- Неужели? И есть согласные?
- О, их немного, но все же… Армия, есть армия. К несчастью, мой юный друг, благородный плащ мушкетера это еще не гарантия благородного сердца, бьющегося под этим плащом. А те господа, которые имели несчастья атаковать меня как раз и принадлежали к той партии, которая решила покинуть бедного короля. Говорят, что на днях они имели ссору с начальником и предложение Кавуа пришлось им кстати.
Монтале наполнил свой кубок вином.
- А дальше?
- Дальше? А дальше я имел ссору с одним из них. Мы наметили место встречи. Этот негодяй привел сотоварища, которого он представил мне секундантом. А на самом деле, они сговорились попросту убить меня! Ну а дальше, Вы все знаете, поскольку сами были участником событий даже большим, чем я.
- Вот так штука! Значит я поразил…
- Да-да. Вы поразили будущего мушкетера полка кардинала. И я право удивлен, что эта история до сих пор не получила должной огласки. Но все к лучшему… Да хватит об этом. Расскажите мне свои новости.
Д’Арно рассказал о своей дружбе с графом де Шале и о том, как эта дружба состоялась. О своей прогулке с г-ном Ришелье к принцу Гастону. О знакомстве с Тревилем. Монтале лишь качал головой.
- Ну что ж, молодой человек. Шале, Тревиль, де Раден, да и кардинал к тому же – эти знакомства, пусть и короткие, могут сослужить Вам хорошую службу. Это тот щит, о который сломают не один меч! Шале – не просто граф. Он является и распорядителем гардероба короля. Следовательно, он один из его приближенных. Тревиль – это Тревиль. Что касается господина кардинала, то это самый крепкий из щитов. Конечно, если Ришелье вспомнит Вас в нужный момент. Но, скажу Вам – бойтесь политики! Бойтесь ее, как огня и обходите политические фигуры, как обходят ядовитых змей. – Монтале осушил бокал вина и поспешил налить себе еще.
- Вы – слуга короля, как и все мы. Всегда держите наготове острую рапиру, но обнажайте ее из ножен, лишь если этого требует Ваша служба королю или Ваша честь, которая, принадлежит только Вам.
- Но я и не думаю лезть в политику! – отвечал д’Арно.
- Вы так говорите? А тем не менее, Вы уже замешаны в политике. Вы сами мне рассказали, что ворвались в спальню к принцу вместо с кардиналом. А значит, что Вы потворствовали красному герцогу в его делах. В каких, нам не известно. Но кардинал, как и принц – фигуры положительно политические. А значит и Вы принимали участие в политике.
- Но не мог же я отказаться! – вскричал гасконец.
- Вы не пьете вино. – заметил ему в ответ мушкетер – А между тем, оно великолепно. Это вино из Бретани. О Бретань! Жемчужина коллекции провинций нашего государства. Жаль, что эта жемчужина так не плотно приделана к короне Людовика тринадцатого. Одна хорошая встряска этой короны, может привести к тому, что драгоценность отвалится от нее. Ведь Бретань фактически подчинена Гастону Орлеанскому. А тот только и видит во сне, корону на своей венценосной голове.
- Вы говорите о вине и о Бретани. Я решительно ничего не могу понять. – всплеснул руками д’Арно.
- И это к лучшему.
- Все же, Вы не ответили мне, я говорил о том, что не мог отказать в услуги кардиналу.
- Да, не могли. Просто в следующий раз не проявляйте столько сметливости на службе его высокопреосвященству. Держитесь в тени, говорю я Вам. Право, это вино великолепно. Признаюсь Вам, молодой человек, я боюсь.
- Боитесь, Вы?
- Да, я. Я содрогаюсь, когда вижу какую силу набирает Ришелье. Поверьте мне, что нам предстоит стать свидетелями великих деяний этого человека. Я преклоняюсь перед его умом, но ненавижу и боюсь его силу и амбиции. Не стойте на пути этого корабля, но и не дуйте в его паруса. Его враги, также могущественны, как и он. На плахе кончат дело не мало голов! И только ангелам известно кто выйдет победителем из этого противостояния. Не принимайте идеи не одной из партий, служите, как и я, королю, вот и все.
- Что же, я принимаю Ваш совет. Тем более, что мы сходимся здесь.
Дальше, уйдя с опасной тропы разговор пошел о службе и тем закончился.
Домой д’Арно возвращался в задумчивости и ночь почти не спал.
В эту ночь не ему одному довелось не спать. Герцог де Ришелье так же не смыкал глаз. Он ждал своего посланника, кавалера де Рошфора, который и явился к нему ближе к полуночи. С поклоном войдя в кабинет министра, этот достойный кавалер ждал слов своего единственного господина, которому был верен без всяких сомнений.
- Рошфор – начал свою речь Ришелье – я хочу знать, что Вы можете доложить мне о деле которое я поручил разведать Вам.
- Монсиньер, все обстоит именно так, как и доложил Вам Шале. Заговор против Вас, который был по воле Вашей милости расстроен, действительно оговоре нмежду принцем и его сводными братьями, маршалом д'Орнано, гсопожой де Шеврез. В него же входили сам Шале, маршал франции Франсуа де Бессомпьером, некий господин Верзе и какая-то еще более мелкая Шушара.
- Королева?
- Об этом мне не известно, но это вероятно.
- Откуда эти сведения?
- От командора Де Вуатюра.
- Откуда это известно ему?
- Шале явился к командору и просил стать его партией в этом деле.
- Что же он?
- Он отказался. И под страхом разоблачения заставил графа де Шале явиться к вам, монсиньер.
Кардинал вскочил.
- Вот значит, как, господин Шале! Вот, что означает Ваше раскаяние! Я говорил, что простил Вам, но нет, я не прощаю!
- Изволит ли Ваше преосвященоство, что бы я арестовал Шале и заговорщиков?
- Кого, Рошфор? Единокровного брата короля, Гастона и его братьев. И что же мне делать с ними дальше?
- Я предложил бы проводить их в Бастилию или форт Левек..
- Молчите, дурак! – вскричал герцог – Вы проявляете должную сообразительность в делах шпиона или рубаки, да это так! Но не лезьте с советами в политику, это не Ваша стезя, Вы слышите меня, Рошфор.
Кавалер поклонился в знак согласия.
- Нет такой крепости, стены которой удержат принца и его приближенных! Одно только слова Гастона и Бретань, Нормандия, а быть может даже Пикардия восстанут против нас! А вы думаете Анна Австрийская останется в стороне? Нет, она укажет своим родственникам нашу слабость и войска Испании перейдут границу, а за ними и империя введет своих солдат на эту землю. Франция утонет в крови, сударь! – кардинала трясло от гнева – Нет, мы не готовы!
- Что же прикажет Ваше преосвященство? - осведомился граф де Рошфор.
- Я составлю план, по которому король сам срубит головы этих заговорщиков. Вы слышите, Рошфор – сам.
- Но, что же должен совершить принц, что бы наш добрый король срубил голову своему единокровному брату? – осведомился кавалер.
- Что же он должен совершить, спрашиваете Вы? Он должен вознамериться убить Людовика тринадцатого. И вина эта, должна быть доказана.
- Но решиться ли на это принц?
- О да, ручаюсь Вам, он решиться. Это лишь вопрос времени. А мы должны быть наготове. И быть может, даже подтолкнуть его к этой идее, во благо нашего короля и нашего государства!
- Что же мне сейчас нужно делать? – вопрошал Рошфор.
- Пошлите де Кавуа арестовать этого Вирзе, а также ту мелкую шушеру, которую Вы упоминали. Но сделаете Вы это лишь после моего свидания с королем.
- Когда же оно состоится?
- Завтра в полдень. Аресты назначим на послезавтра, если только я не изменю своего решения ранее.
- Как будет угодно Вашему преосвященству.
- Ах, Шале! – воскликнул кардинал – Представьте себе, Рошфор. Во время моего пребывания во Флори один из сопровождавших меня мушкетеров затеял с этим мерзавцем, Шале, ссору. Меж ними случился поединок, где мушкетер и проколол ему бедро!
- Желает ли Ваше преосвященство, что бы его слуга завершил начатое этим славным мушкетером дело?
- Пожалуй, нет. Да, признаться я так зол на него! Но, пусть никто не тронет этого человека. Он мне пригодиться для других целей. – при этих словах, лицо кардинала изображало такую жестокость, что даже привыкший к своему господину Рошфор не смог скрыть пробравшую его дрожь.
- Позвольте поинтересоваться именем мушкетера, который ранил графа? – спросил де Рошфор кардинала.
- Я позабыл его. Да это был даже и не мушкетер, а ученик роты мушкетеров. Лет восемнадцати - двадцати, не более.
- Так молод?
- Да, так молод. И этот мальчик уже не раз встречается на нашем пути. Между прочим он и принес мне то письмо, подписанное словом «Брат», которое я показывал Вам.
- Да, я помню это письмо, монсиньер. Это письмо было написано де Монлором, как Вы мне говорили.
- Да, Рошфор, все верно. И именно этот юноша и указал нам на Монлора. Он выяснил это имя с помощью хитрости, явившись к Вирзе и обманув того как последнего дурака.
- Этот юноша подает надежды, Ваша милость.
- Да, это так. Но почему Вы так интересуетесь им, граф?
- Господин де Кавуа спрашивал меня порекомендовать ему достойных дворян, в Вашу будущую гвардию, а этот юноша мне кажется интересной персоной.
- Да, Рошфор, хорошо, что Вы мне напомнили. Сегодня мне доложили что один дворянин, который просил плащ моей гвардии и служивший до того в полку то ли Монтале, Тревиля или Зессара, найден убитым подле парка!
- Да, монсиньер, это так. Погибший - Виконт де Колини.
- Кто же убийца?
- Ваша светлость, мне это не известно.
- Я хочу знать, кто убил его! Запомните хорошенько, Рошфор! Мне нужен виновный! Пусть все знают, что я не позволю убивать моих солдат. Что как только дворянин уговаривается вступить в ряды моих мушкетеров, с этого же момента, он становится защищаем мною! Найдите виновника, Рошфор!
Глава 6. Расследование графа Рошфора.
Графу Рошфору не нужно было повторять приказание дважды. Он был одним из тех людей, которые получив цель, достигали ее, не смотря на все обстоятельства, которые могут препятствовать на пути ее достижения. Вот и в этот раз граф взялся за дело без промедления. Он направился в конюшни мушкетерского полка и там узнал от одного из мушкетеров его величества, что покойный уговаривался о встречи с капралом де Монтале. Тогда граф разыскивать Монтале, но не преуспел в этом деле. Монтале был в карауле. Но на пути своих поисков он повстречал лекаря мушкетеров, от которого узнал, что капрал лечил раны. Даты совпадали и графу достало сообразительности понять, что эти раны не появились сами собой, а следовательно являлись последствиями ударов.
- По видимому, мушкетер дрался в тот вечер. И не слишком успешно, раз позволили себя проколоть аж два раза! – размышлял Рошфор – Но возможно ли, будучи так раненым, продолжать бой и к тому же суметь убить противника. По моему, решительно нет! Дьявол, помниться в одном приключение мне прокололи лишь предплечье и я не смог продолжать бой. Как было больно! А тут две раны… И все же Колини мертв. Быть может, конечно, все это совпадение и Монтале бился вовсе не с Конти. Все это надо проверить.
Не найдя этим днем Монтале, граф отправился к кавалеру Левиньи, с которым покойный был дружен.
Шевалье Левиньи в прошлом был хорошим другом графу де Шале. Однако один случай произошедший с ним разрушил их дружбу. Левиньи дрался как-то с одним дворянином. Дворянин, будучи более сильным фехтовальщиком, теснил виконта. Тогда кавалер вскрикнул: - Постойте, сударь! Мне мешают шпоры. Давайте же снимем их, Вы свои, а я свои! Без них я смогу дать Вам самое полное удовлетворение, и никто не скажет тогда, в случае Вашей победы, что я был стеснен и потому проиграл!
Дворянин тут же наклонился и стал отвязывать шпоры с ботфорт. Тогда Левиньи пронзил его шпагой. Эта история стала известна Шале и тот, отказал виконту в дружбе.
Рошфор застал виконта дома, тот читал книгу. Увидев графа, Левиньи учтиво поклонился ему и между ними завязалась беседа. Граф не стал ходить вокруг да около, а прямо спросил о том памятном вечере, которым закончил свой путь дворянин де Колини.
- Право, граф, Вы удачно пришли ко мне. Признаться, я и сам хотел идти просить справедливости у великого кардинала де Ришелье!
- Что ж остановило Вас?
- Ничто, я просто не нашел удачный случай, и Вы, таким образом опередили меня.
Рошфор скрыл презрительную усмешку: - Вот тварь дрожащая! – подумал он –Тебе не хватило смелости явиться к кардиналу с жалобой. Видимо, Вам есть, что скрывать сударь!
В слух же он сказал:
- Раз так, то Вы можете пожаловаться мне, а я передам Вашу жалобу монсиньеру кардиналу.
- Так слушайте! С месяц назад я гулял с виконтом де Колини у парка королевы – матери. Как вдруг на нас напали два мушкетера из серой роты! И прежде, чем мы смогли защищаться один из них поразил моего попутчика, а второй ударил меня по голове так, что я лишился чувств!
- Что было дальше?
- Дальше я пришел в себя лишь дома! Наверное, какой-то прохожий увидел меня без сознания и перенес домой!
- Вот так небылица! – граф от удивления аж открыл рот – Так Вы утверждаете, сударь, что на Вас напали, Колини пронзили, а Вас стукнули по башке и унесли домой? И кто же это сделал?
- Одного из нападавших я узнал. Это был капрал роты мушкетеров, де Монтале. Второго дворянина, я не знаю. Этот, второй и пронзил Колини.
Рошфор закрыл рот.
- Вы готовы подтвердить Ваши слова суду, сударь?
- Без всякого сомнения!
Рошфор задумался. То, что этот человек врет, было очевидно. Но все же виновный был найден. Узнать его имя было теперь делом времени.
- Хорошо, когда Вы понадобитесь, мы призовем Вас. – с этими словами граф вышел из дома.
Дело теперь представлялось ему чрезвычайно легким. Один виновник был найден, осталось у первого узнать имя второго. Дождавшись, когда Монтале освободится от службы, Рошфор явился к нему.
- Добрый день, сударь! – приветствовал гостя мушкетер – Чем я обязан Вашему визиту?
- Мое имя граф де Рошфор. Я конюший господина кардинала де Ришелье.
- Присаживайтесь сударь? Не хотите ли вина? – де Монтале улыбкой встретил графа. Рошфор занял кресло подле стола в гостиной. Монтале крикнул слугу, который принес бутылку и два бокала. Дождавшись когда слуга наполнив бокалы покинул комнату граф сказал:
- Месяц назад, был убит некий кавалер де Колини. Убит ударом шпаги в грудь.
В ответ Монтале, оставаясь совершенно спокойным, кивнул головой и отхлебнул из бокала.
- Вам известно что – либо об этом, сударь?
- Да. – отвечал мушкетер.
- И что же?
- А вот что. Днем я имел ссору с этим господином. Мы уговорились с ним встретиться вечером, для того, что бы уладить все разногласия.
- Вы уговорились о дуэли! – вскричал граф.
- Вовсе нет. Ведь дуэли запрещены указом господина кардинала. – спокойно отвечал мушкетер. – Мы уговорились о свидание, на котором мы смогли бы обсудить все в тишине и помириться.
- И что же?
- Я явился на это свидание.
- Один?
- Да, один.
-Дальше.
- Дальше, а дальше Колини пришедший с товарищем внезапно напал на меня и я был вынужден защищать свою жизнь.
- И Вы…
- О боже, да нет. Он сам наткнулся на мою шпагу. Признаться в фехтование он был не силен.
- Что же второй?
- Попросту сбежал, бросив товарища. Трус!
- Кто же второй?
- Я не сумел опознать его. Ведь, как Вы знаете был вечер, а на этом мерзавце была широкополая шляпа и плащь.
Повисла тишина.
- Значат Вы, сударь…
- Всего лишь защищал свою жизнь…
- А мои свидетели говорят, что в этой прогулке Вы имели компанию!
- И кто же говорит это, кто же этот достойный свидетель?
- Господин Левиньи!
- Ах, каналья! - вскричал мушкетер – Значит этот червяк, этот трус позволил себе открыть рот?! Что же еще он сказал?
- Сказал, что это Вы и Ваш друг напали на них. Ваш друг пронзил Колини, а в огрели его по голове и отвезли домой.
- Что за бред! И Вы верите этому?
- Не совсем. Мне думается, что Вы покрываете кого-то. Я знаю, что Вы были ранены.
- Откуда Вам все это известно?
Рошфор улыбнулся:
- Мне поручено вести расследование и я делаю, что поручена.
- Черт Вас побери, Граф! Из Вас выходит отличный шпион. Что же еще Вам известно?
- Важно то, что мне не известно. Кто тот человек, который пронзил виконта.
- Я уже сказал Вам, это я убил его.
- Гонитесь за славой, капрал?
Мушкетер вскочил, граф даже не пошевелился в ответ.
- Что Вы хотите этим сказать?
- Я хочу понять, что Вами движет? Благородство, дабы уберечь товарища или же Вы хотите завладеть славой последнего, прослыв таким справным дуэлянтом?
- Я уже говорил Вам, граф. Это была не дуэль, а самозащита.
- Что же, это установит суд. Прощайте, де Монтале, до встречи.
- Прощайте, граф.
Рошфор вышел.
- Черт побери этих лазутчиков, а между тем этот Рошфор хорош и в смелости ему не откажешь. Дьявол, мне следовало просто приколоть его к креслу и тем спастись… Но нет, моя честь не запятнана и не будет запятнана таким подлым образом. Каналья Левеньи! Наврал с три короба, а на суде, коли такой состоится будет мое слове против его. Лишь бы они не нашли д’Арно!
Рошфор тем временем продолжил свои изыскания. Слова Монтале убедили его в том, что Левиньи врал, но врал и сам Монтале. Выйдя из дома мушкетера граф вновь направился в конюшни мушкетеров и там звон золота кончил дело. К вечеру граф предстал перед кардиналом. Ришелье ожидал прихода своего порученного.
- Готовы ли Вы дать мне отчет, граф? – спросил кардинал.
В ответ граф передал его высокопреосвященству разговор с Монтале и беседу с де Левеньи.
- Кому же надлежит верить? – спросил выслушав графа Ришелье.
- Никому, Ваша светлость. – ответил тот.
- И почему же?
- А потому, что кучер казарм господ мушкетеров тем же вечером перевозил раненого де Монтале из дома в дом. Из дома ученика мушкетеров полка де Тревиля в д’Арно, в дом де Монтале.
- Д’Арно? Мне знакомо это имя!
- Потрудитесь вспомнить, Ваша светлость. – поклонился граф – Тот самый д’Арно, что ранил на дуэли графа де Шале.
- Да, я помню его. Этот человек сопровождал меня на свидание к принцу и он же передал мне письмо, которое случайно попало ему в руки. Он показался мне храбрым дворянином.
- Да – ответил граф – Я уже говорил Вашей светлости, что он подает надежды.
- Так как Вы считаете было дело?
- Я думаю так: Монтале и д’Арно прибыли порознь или вместе на место встречи, где Колини с Левенье напали на Монтале и ранили его. Здесь в дело вступил д’Арно и поразил Колини, спасая товарища.
- А, что же Левенье?
- Он же попросту сбежал, бросив Колини одного.
- Поступок, отнюдь не дворянина! – воскликнул кардинал.- Не дворянина, но труса.Не тот ли это Левиньи, которого Вы отрекомендовали в мои телохранители?
- Да это он.
- Вот как, значит, обстоят дела, Рошфор! Вы рекомендовали мне мерзавца и труса!
- Я ошибался, Ваша светлость. – вновь поклонился граф.
- Да, Вы ошибались. Но история исправила за Вас эту ошибку. Завтра же я хочу видеть всех троих у себя в Пале - Рояль.
- Слушаюсь, Ваша светлость! Мне арестовать этих господ?
- Пригласить, Рошфор, пока просто пригласить. Завтра я решу, стоит ли за это дело учинять суд!
Через час оба мушкетера получили приказ явиться на следующее утро во дворец кардинала к десяти часам утра. Получи свое приглашение д’Арно поспешил к де Монтале. Они встретились и имели беседу. Благородный де Монтале быстро убедился, что не может уговорить ученика мушкетеров снять вину с себя и оставить ему, Монтале.
Что ж, будь, что будет. Гасконь и Беарн!
Наутро два мушкетера явились в Пале-Рояль к назначенному сроку.
Кардинал встретил их с самой серьезной миной:
- Известна ли Вам, господа, причина по которой я пригласил Вас.
-Мы предполагаем ее – отвечал с достоинством Монтале. – И утверждаем свою невиновность.
- Невиновность? Что ж, хорошо. Вы говорите, что не виновны? В чем же Вы невиновны?
Де Монтале промолчал.
- Что ж, Вы молчите, так? А между тем, господин де Колини убит! Убит, говорю я Вам. И кто же виновен в его гибели.
- Он сам! – неожиданно тихо проговорил д’Арно.
- Ах, вот как! Значит он сам! Значит, он сам взял рапиру, направил ее себе в грудь и закололся?
- Нет, монсиньер! Не так. Этот господин с сообщником напал на господина де Монтале и я заколол его.
- Молчите, глупец! – шепнул Монтале смелому другу, но было поздно. Кардинал ухватился за слова гасконца.
- Ах, значит Вы закололи его.
- Да, Ваша светлость. Заколол. Но сделал это, защищая господина капрала королевских мушкетеров на которого эти господа напали. Сделал это защищая человека, который один отбивался от двоих. От двоих, напавших на него неожиданно.
- Неожиданно, говорите Вы?
- Да Ваша светлость – вступил в разговор Монтале. – Это так. Я не ожидал нападения. Этот молодой человек спас мне жизнь.
- Но почему Вы не рассказали об этом моему поручному, графу Рошфору, который имел с Вами беседу по поводу этой истории? Вы молчите, все играете в благородство, господа мушкетеры?
Несмотря на серьезность обстановки эти слова кардинала пришлись по душе гасконцу. Кардинал причислил его к мушкетерам!
- А знаете ли Вы, господа, что кавалер де Колини был одним из моих телохранителей?
- Нет сударь, - поспешил сказать капрал – этого мы не знали. И нам право жаль, что такой бесчестный человек, как Колини сумел пробраться в ряды телохранителей вашего высокопреосвященства!
- Да сударь, вы не лезете в карман за словом. – проговорил кардинал и повернувшись к дверям вскрикнул – Введите ко мне Левенье.
В кабинет вошел Левинье, сопровождаемый графом Рошфором. Увидев мушкетеров Левинье побледнел, Рошфор видя его бледность усмехнулся.
- Расскажите нам, как было дело, Левинье.
Но тот, видя мушкетеров, не смог выдавить из себя что-нибудь членораздельное. Видя его замешательство красный герцог окончательно понял все. А поняв, принял решение.
- Господа! – обратился он к мушкетерам – Левинье показал, что это Вы первыми напали. Но я вижу, что это по видимому не правда. Однако это не дает Вам право убивать людей ради развлечения или на какой-нибудь дуэли! А это была дуэль, я уверен в этом!
Д’Арно пытался протестовать, но Ришелье жестом прервал его.
- Вам не откажешь в мужестве, господа! Я это знаю. Чего не могу сказать об этом господине – кивнул головой кардинал в сторону Левинье – Но я не могу не наказать Вас, господа. Ибо дуэли запрещены эдиктом, подписанным Людовиком тринадцатым и свято охраняемым мною.
- Какое же наказание мы заслужили, Ваша светлость? – спросил де Монтале.
- Вас надо бы отдать под суд, но я не сделаю этого. О наказание, мы сговоримся с Вашим начальством, господа. А теперь идите.
Мушкетеры поклонились и вышли.
- Что прикажете в отношение с господином де Левинье? – осведомился Рошфор.
Ришелье взглянул на кавалера, все еще смертельно бледного.
- Пусть он ответит перед судом, этот трус.
Граф поклонился и взял под локоть бедного дворянина, но тот внезапно вырвал у Рошфора руку и вскричал:
- Нет, Ваша светлость, выслушайте меня!
- Говорите – отвечал Ришелье.
- Знает ли Ваша светлость графа де Шале?
- Да, мне знакомо это имя – насторожившись, отвечал кардинал.
- А знает ли Ваша светлость, что я был очень дружен до времени с ним?
- И что же внесло раздор в Вашу дружбу?
- А то, что он плохо отзывался о Вашей светлости и я рассорился с ним.
Ришелье уже успел изучить этого человека, и понимал, что он скорее всего врет. Но все же по видимому тот знал что-то важное и потому кардинал разрешил продолжать разговор.
- Так вот, мне известно, что Шале писал письма, некоторое время назад.
- И что же?
- А то, что он писал в Брюссель!
Первый клинок Парижа. Главы 1-6
© Copyright: Алекс Оро, 2012
Свидетельство о публикации №212020601216
Свидетельство о публикации №212020601216
Рецензии