Что стоит за неожиданным омоложением Дербента?

Официальный Баку, азербайджанская элита, и историки, обслуживающие их, со всех информационных трибун причисляют г. Дербент, к числу так называемых «исконно азербайджанских городов», а азербайджанскую диаспору города к единственной правопреемнице этнокультурного наследия края.


На фоне этих заявлений, уже несколько лет во всемирной сети работает азербайджанский государственный сайт, с претензиями ни много немало на четверть территории республики. А пока Москва хранит гробовое молчание, изредка прерывая его, чтоб заявить о «стратегическом партнерстве» с шустрым соседом, Дагестан от геополитических нападок отбивается, как может. Однако, чем же могут быть вызваны такие претензии на средний по российским меркам приграничный город?


Дербент – один из самых древних живых городов мира. Его пятитысячелетняя история – отражение всех значимых событий и вех в развитии европейских и азиатских цивилизаций этого периода. Современное название происходит от персидского Дарбанд («дар» – ворота, «банд» – узел). Античные историки называли его Каспийскими или Албанскими воротами, кавказские авторы – Чара или Чола, арабы – Баб ал-абваб («Ворота ворот»), русские летописи – Железные ворота, позже – Дербень. И неслучайно все названия включают в себя слова ворота и дверь. Выстроенный в самом узком месте прохода между скалами и морем, город-крепость с мощными фортификационными сооружениями, стенами и башнями, массивными железными воротами был высшим достижением военно-инженерного искусства.


В VI веке, когда Кавказская Албания подпала под власть Персии как марзбанство, персидский царь Хосров I Ануширван (531–579), чтобы укрепить северную границу Персидской державы, согнал со всей Албании строителей и вместо сырцового укрепления воздвиг грандиозные сооружения. Историк Моисей Каганкатваци (VII в.) писал:

«Цари персидские (имея в виду Хосрова и его отца Кубада) изнурили страну нашу, собирая строителей и изыскивая разные материалы для построения великого сооружения».


На северной стене крепости имеется албанская лезгиноязычная надпись, что подтвердил академик А.Г. Шанидзе (1887–1987). Как следует из исторических данных, крепость построена албанами-лезгинами в VI веке, когда предки современных азербайджанцев ещё кочевали на Алтае (Алатау). По этому поводу арабский энциклопедист Йакут ал-Хамави (1178/80–1229), побывавший на Кавказе в XII веке, писал: «Ранее Ширван лекзов теперь заселён как саранчой туркменами-сельджуками». При этом не только дербентская земля, но и Ширван был лезгинским. Средневековые авторы писали: «Оплотом Ширвана являются лезгины». В районе до 552 г. Дербента в Чоре находился лезгинский (албанский) патриарший престол.


Появление в регионе инородного этнического компонента, было связано, в первую очередь с переселенческой политикой иранских завоевателей. Вследствие чего, местное городское население было разбавлено, а национальный «ландшафт» изменился до неузнаваемости. Всего, история города зафиксировала несколько этапов такой политики. Первое упоминание о массовых переселениях в исторических летописях зафиксировано в 1509 году, когда персидский шах Исмаил I захватил Дербент и переселил из Тавриза 500 семейств. Историки отмечают, что в 736 году население г. Дербент значительно увеличилось, так как Маслама поселил в город 24 тыс. сирийских воинов, а так как многие из них происходили главным образом из Дамаска, Химса, Куфы и ал-Джезиры, и город был соответственно разделен на 4 части.


Упоминаются также мусульманское ополчение в г. Дербент, которое прибыло из Иордании, Палестины, Дамаска, сирийского города Хомса, Кайсарии, Междуречья, иракского города Масула и других мест. Необходимо подчеркнуть, что это деление города на кварталы, именуемые ныне магалы (от араб. «махалла»), до сих пор сохраняется в старой её части. В каждом квартале была возведена мечеть, названная по имени жителей, живущих в нем – Хазарская, Палестинская, Дамасская, Химсская, Кайсарская, Джазирская, Мосульская.


В 1603 году одолев турок, шах Аббас I подчинил себе Шемахи, Ширван и Дербент. Овладев Дербентом в 1606 году, Аббас I занялся его укреплением, восстановил городские стены и башни, а недалеко от берега вместо старой разрушенной морской части стены возвел большую башню и соединил её с северной стеной, чтобы предотвратить обход крепости по берегу моря. В среднюю часть города, в специально выстроенный резервуар, была подведена родниковая вода и построено еще 7 фонтанов. Население Дербента в этот период было увеличено за счёт переселения из Персии 400 семейств. Спустя несколько веков за потомками, всех этих этнических групп, в Советский период было закреплено название «азербайджанцы», с предоставлением им статуса коренного народа республики Дагестан.
 

Таким вот образом, менялся этнический состав населения Дербента, на его базарах и улицах зазвучала многоязычная речь, рождалась своеобразная синтетическая культура. Напрашивается вопрос: «А на каком языке говорило местное автохтонное население?». В монографии «Эпоха классического ислама на Кавказе» (2003) российский востоковед А. Аликберов (род. 1964) пишет: «Лакз был связан с Баб ал-абвабом самым тесным образом. «Райхан ал-хака’ик ва бустан ад-дака’ик» («Базилик истин и сад тонкостей») и другие источники сообщают о жителях Дарбанда с нисбами ал-Лакзи. Абу Хамид ал-Гарнати (1080–1170) поставил «язык лакзов» на первое место, когда писал о языках, которые он слышал в Баб ал-абвабе в первой половине XII века. По свидетельству арабского географа, «лакзанским языком» владел также и дарбандский амир». Следовательно, как предполагают авторитетные историки, большинство населения Дербента в XII веке говорило на лезгинском языке, лезгином, соответственно мог быть и эмир города.


А что мы наблюдаем на противоположном историческом «фронте»? Интернет так и пестрит различного рода историческими притязаниями со стороны «братской» республики, на российский город Дербент. Особо отличились азербайджанские историки, например, как филолог Амир Эйваз. Приведем некоторые, противоречивые и не выдерживающие ни какой критики названия его работ: «Древняя тюркская страна Азербайджан», «Тюркские государства Азербайджана в период античности», «Албания Кавказская – тюркское государство на территории Азербайджана в период античности и раннего средневековья» и т.д.


При этом выше названный «историк», как бы «забывает» упомянуть, что термин «азербайджанец» и «азербайджанский» был введен в научный оборот по прямому указанию И. Сталина в конце 40-х годов прошлого века. А до этого, самоидентификацией, алтайских кочевых племен тюрков – огузов, служил этноним «мусульмане», позже – «кавказские татары». А самопровозглашенное, и никем не признанное «азербайджанское государство», с заимствованным названием у провинции соседнего Ирана, поддерживаемая турецкой армией, была провозглашена лишь в 1918 году.


Возвращаясь к теме этнической принадлежности г. Дербент, отметим, что одним из многих протестов азербайджанской стороны, до последнего времени являлся Южно-Дагестанский университет им. шайха М. Ярагского (ныне данный вуз прекратил своё существование). Это учреждение азербайджанцам не нравится из-за того, что там преподавание истории региона велось по книге «Кавказская Албания – Лезгистан» (1995), которая, по их мнению, пропагандирует "антиазербайджанские идеи".


Азербайджанская сторона при этом старается умалчивать про тот факт, что в г. Дербент достаточно успешно функционируют несколько филиалов азербайджанских вузов. Где, если следовать логике азербайджанских политиков, будут видимо распространяться антироссийские идеи. При этом в дагестанской прессе достаточно часто, печатаются различные статьи на тему, этнической принадлежности города. В одной из них автор статьи отмечает, что: «Много лет власти Азербайджанской республики обращали особое внимание на Дербент, причисляя его к своим городам. Оно усилилось после развала СССР, когда страну делили на части. Из Баку на Дербент начали передавать специальные радиопередачи, называя его «дитя, отнятым от матери».

Свое мнение о территориальных претензиях Азербайджана к Дагестану, наконец, высказал тогдашний президент Дагестана Муху Алиев (род. 1940) в эфире радио «Эхо Москвы» следующим образом: «Но лидеры национальных движений, некоторые неразумные люди говорят, что Дербент - это азербайджанский город. Но им этого мало. Неразумные люди открыто портят погоду, сеют вражду между братскими народами и республиками».


Опасения местного автохтонного населения, подогреваются последними соглашениями по Самуру и границе, и со сложившейся после этого ситуацией с российскими анклавами на территории Азербайджана – Храх-уба и Ульян-уба. И реакция, на них надо сказать, в республиканских СМИ была резкой, столь и однозначной: данные действия российского правительства однозначно рассматривались как внешнеполитическая капитуляция. Вот как описывает журналист Игорь Бойков ситуацию с договором о «рациональном» использование водных ресурсов реки Самур, в своей статье:


«Нет никакого сомнения, что это именно так, и данная трактовка подобных шагов российского руководства является, безусловно, правильной – ведь добровольную сдачу территорий сложно считать чем-либо иным. 2-3 сентября в столице Азербайджана Баку, во время встречи между президентами Дмитрием Медведевым и И. Алиевым. И выразилась она в подписании договора о государственной границе между Азербайджаном и Россией, согласно которому она теперь пролегает не по правому берегу реки Самур (как было ранее), а по её середине, следствием чего стало решение вопроса о принадлежности имеющего стратегическое значение Самурского гидроузла в пользу нашего южного соседа».


Можно с уверенностью сказать, что не дальновидная политика руководства республики Дагестан, так и в России, в отношении стран ближнего зарубежья, проводимая в ущерб интересам своих коренных граждан, приводит еще большему не доверию, и отчуждению последних от официальных властей. Заметим также, что вся неразбериха с юбилеем города Дербента, а точнее путаница с его возрастом, может иметь прямой геополитический подтекст. Так как, на сегодня, неожиданное «омоложение» Дербента, почти в два с половиной раза, как никогда удачно, ложиться в концепцию азербайджанских историков происхождения города. И здесь, не обошлось без подключения Азербайджаном своего лобби в дагестанских научных кругах, которые, к слову, на конференции по определению возраста Дербента, в г. Москва, оказались единственными кто оспаривал прежнюю дату. И где, позиция дагестанских историков, вызвала, по меньшей мере, удивление и недоумение.



Автор: ‘Али Албанви