То, чего не было и не будет 3 В своих сетях

Лучи полуденного солнца играли на морских волнах, подсвечивая то гребни пены, то водную толщу. Кружившие над волнами чайки издалека казались хлопьями пены, за которые их и принимал стоявший на носу судна Пьер. Бригантина с задорным названием «Пузач» уверенно приближалась к видневшемуся на горизонте острову. Привыкший к сухопутным путешествиям купец всё же понимал, что на самом деле до острова Теней ещё очень далеко. Но, тем не менее, расчётливый ум торговца боролся с нетерпением. За свою жизнь Пьер много чего повидал и заключил немало сделок с самыми разными людьми в самых различных местах. Другие купцы прозвали его Жабой, так как, по шутливому выражению, именно это животное постоянно душило торговца. Ни для кого не было секретом, что за соответствующий гонорар он купит и продаст всё, что угодно. Но при этом торговец никогда не являлся авантюристом и тщательно планировал свои действия, которые почти всегда шли в разрез с законом. Не то чтобы Жаба увлекался контрабандой или работорговлей, но, по его мнению, если где-то пахло большой прибылью, то все остальные соображения можно было смело забывать. В разгар междоусобиц Пьер охотно продавал всем воюющим сторонам оружие и скупал трофеи, от продаваемого им вина порой слепли и умирали целые семьи, но всё это его не волновало. Иногда он выгодно приторговывал информацией. Но при этом Жаба твёрдо соблюдал единственное правило: никогда не вмешиваться лично в преступления. Продать разбойникам оружие – это одно, и совсем другое ограбить или зарезать кого-то самому. Бывало, конечно, всякое, и, наученный чужим опытом, купец носил на поясе длинный кинжал с широким лезвием. Ни разу в жизни не доводилось пускать его вход, однако мало ли… На всякий случай купца сопровождал Мансур, здоровяк-телохранитель, ветеран нескольких военных кампаний и давний попутчик в торговых вояжах.
Вдвоём купец и его охранник представляли собой любопытную пару. Низкорослый, суетливый Пьер, одетый по последней моде прибрежных городов в длинную фиолетовую рубаху, подпоясанную тонким ремнём, прочные кожаные штаны и сапоги с раструбами на голенищах, а так же широкий зелёный берет с помпоном на макушке, не внушал доверия. Лицо выдавало возраст, клонящийся от зрелости к старости, но ястребиный нос и непроницаемые серые глаза давали наблюдателю знать, что Жаба далёк от безволия или глупости. Мансур был несколько моложе, никак не больше сорока лет, среднего роста и широкий в плечах. По традиции своего народа охранник облачался в чёрные шаровары и тёмно-зелёную безрукавку, которую подпоясывал алым кушаком, из-за которого всегда торчал неразлучный скимитар. Короткая стрижка чёрных волос не гармонировала с окладистой бородой, в которой виднелись несколько седых прядей. Не отличаясь умом, Мансур в схватке стоил двоих и без слов понимал все желания своего нанимателя.
Теперь оба путника стояли на носу бригантины и всматривались в даль, туда, где их ждал конечный пункт путешествия. Остров теней пользовался дурной славой, торговые моряки и рыболовы обходили его загодя, хотя в этих водах пираты попадались не так уж и часто. Ни в Империи, ни у соседей не было секретом, что остров принадлежит служителям мрачных культов, которые замешаны во многих страшных преступлениях. Поэтому даже порт, в который держал курс зафрахтованный купцом «Пузач», назывался Тёмной гаванью. Капитан судна, знавший толк в контрабанде, пару раз бывал здесь и теперь взялся доставить до порта купца и его товар. А вот что будет дальше? Пьер отправился в такое дальнее и рискованное путешествие только потому, что никто за всю его жизнь не предлагал ему такой суммы, которую назвал ему Малютка Паучок, известных в приморских краях торговец оружием. Многие князья и графы были бы не против повесить этого пройдоху при всём честном народе. Однако хитрец раз за разом ускользал, продолжая исправно снабжать оружием смутьянов и заговорщиков всех мастей и нередко даже имея долю в их предприятиях. Теперь, в очередной раз что-то замышляя, он связался с Жабой и заказал у того редкое и мощное приспособление для осады крепостей – требучёт. На материке почти во всех сражениях применялась магия. Которая, хотя и не всегда. Но составляла конкуренцию клинкам и стрелам. Тот, кто выигрывал в колдовстве, был потенциальным победителем, если только воины его хоть немного умеют драться. Поэтому механическое орудие для ведения боя могло переломить ход битвы: маги могли получить ответный удар, эквивалентный их атакам. Именно поэтому духовенство и колдуны запрещали, как могли, создание нового оружия, не говоря уже об осадных приспособлениях. Всё, что затруднительно для простых воинов, они брали на себя, не терпя конкурентов со стороны инженеров или ремесленников. Так что за транспортировку требучёта можно было нажить очень серьёзные проблемы. А уж продажа этого устройства Малютке Паучку обещала невиданные репрессии, но и торговец оружием сулил невиданную прибыль. После недолгих колебаний Пьер решил рискнуть. Ни за что он не сунулся бы на остров Теней, но в данной ситуации репутация места гарантировала, что ни один властитель в мире не сможет сорвать сделку или немедленно покарать её участников. Потом, когда требучёт всплывёт при осаде очередными смутьянами очередного замка, тогда – да, у Малютки Паучка земля загорится под ногами. Но тогда и причастность Жабы к этому делу уже никто не сможет доказать. Более того, купец знал несколько вещей, которые пока во всём мире знали только несколько человек. И, исходя из этой информации, он не боялся плыть даже на принадлежащий еретикам остров.
- Господин, земля приближается, - подошёл к Пьеру капитан. – Через несколько часов будем в Тёмной Гавани.
Моряк не вызывал сомнений в своём богатом жизненном опыте. Средних лет, пропахший морем капитан внушал доверие, хотя Пьер отлично знал, что этот человек – участник очень многих незаконных авантюр. И рабов возил, и оружие, и пиратствовал даже, по слухам. Теперь морской волк живо поинтересовался:
- Не по себе, что ли?
- Послушай, милейший, - брезгливо обернулся к нему купец. – Чем болтать, скажи-ка мне, на острове какой барон властвует?
Не может быть земли без хозяина. Еретики или ортодоксы, но островом кто-то обязательно должен владеть. И дружба с сюзереном острова теней может очень пригодиться. Так мыслил привыкший к сухопутным поездкам Жаба, но не так мыслил капитан. Он от души захохотал:
- Да ты что? Какой барон? Есть в порту какой-то алькальд, но ты ведь не к нему едешь. На пристани подскажут, к кому идти и куда товар разгружать.
Вскоре остров из точки на горизонте обрёл вполне ясные очертания. Больше всего он напоминал поросшую лесом скалу среди моря. Вершину увенчивала небольшая крепость, окутанная туманной дымкой. На склонах раскинулись густые рощи, местами спускавшиеся до самой воды. И вот, у самой кромки прибоя, виднелась гавань, отгороженная от моря мощным волнорезом. Из-за этого инженерного сооружения рассмотреть порт не получалось. Торговцу представлялась унылая, безлюдная гавань, где на волнах качаются обломки кораблей, привезших сюда доверчивых путников. Об этом он и сказал капитану, вызвав у того новый приступ веселья:
- Это всё бабьи байки! Там такое местечко, что в торговых портах империи скучно станет после этого. Если не совать нос, куда не следует, то всегда найдутся и красотка по доступной цене, и вино по душе, и компания по нраву. Расторгуешься, браток, расторгуешься…
Капитана Пьер, разумеется, не стал оповещать о том, какой именно груз покоится в трюме в разобранном состоянии. Просто нечто, о чём другим знать не надо, и за что можно получить очень хорошие деньги. Так что пусть управляет своим корытом да посмеивается. Кто родился дураком, тому и помирать таковым придётся. Это было любимое кредо Жабы. Он так думал не только про моряка, но и про Мансура, и про Малютку Паучка, и про собственных сыновей, которые не переняли ремесло отца, отправившись искать счастья в другие места.
- Право руля, - орал капитан на видавших виды матросов. – Обходим волнорез! Живее, сучьи потроха!
Полуголые здоровяки сноровисто лазили по реям, суетились на палубе, и каждый из них напоминал пирата со стажем. Расписанные татуировками торсы, нечесаные бороды, кортики на поясах; всё это навевало подозрения. Но только такие люди могли по собственной воле приплыть в Тёмную гавань. И только с ними мог иметь дело Жаба. Благодаря усилиям матросов, «Пузач» поймал галс и немного изменил направление, подходя к волнорезу немного боком, что позволяло избежать столкновения. Теперь, с близкого расстояния, купец наконец-то смог обозреть гавань.
Никакой мрачности или таинственности в порту не было. Обычные небольшой портовый городишко в уютной бухте, людный и развесёлый. Возле пирсов качались на волнах несколько пиратских и торговых кораблей, по сходням сновали моряки, таская товары и припасы, с берега доносился шумный многоязыкий говор, и ничто не указывало на близкое присутствие страшной ереси. «Может быть, я чего-то не замечаю», - удивился про себя купец. – «Может быть, только на берегу становится ясно, что здесь не так?». Его взгляд цепко скользил по ядам портовых складов, по самым обычным штабелям тюков, по кабакам и тавернам. Всё, как везде, ничего лишнего, всё на своём месте. Стоп! А вот и нет, не видно рынка. Пара лотков на пристани – это понятно, но больше-то ничего нет. Как же так? Об этом торговец и спросил капитана.
- Тут только один внятный покупатель, - усмехнулся моряк. – И сделки к торгу не располагают. Заранее договариваешься, а потом только привозишь товар и деньги получаешь. Парни из крепости товар не производят и не продают. Есть, конечно, сошка помельче. Из портовых складов. Но это посредники. Все вопросы решают в тавернах.
- Понятно. Слушай, Мансур, как тебе эта дыра?
- Обычно, - пожал плечами телохранитель. Вообще Мансур отличался замкнутостью. Шумные компании и драки оставляли его равнодушным. Оказавшись в кабаке по своему желанию, он просто пил в одиночестве, потом без свидетелей тискал гулящих девок, и так же тихо возвращался к хозяину. При этом никто не посмел бы сказать, что Мансур чего-то боится или стесняется. Просто флегматичный темперамент делал воина незаметным попутчиком.
Бригантина замерла у пирса. Какие-то парни закрепили швартовы на прочных кольях, и вскоре трап надёжно связал судно с берегом. Напоследок оглядевшись, купец чинно сошёл на пирс. Капитан раздавал указания команде, верный Мансур шёл следом, в общем. всё, как всегда.
- Почтенный, - послышался близкий окрик. Торговец обернулся, и буквально налетел на какого-то молодого человека в стильном алом плаще поверх простой крестьянской блузы. Мансур привычно окинул незнакомца оценивающим взглядом и незаметно дёрнул щекой. Так телохранитель обычно выражал презрение к боевым качествам того или иного человека. Парень был даже без кинжала, чего на материке не позволяют себе даже приказчики и грузчики! Однако он совсем не боялся хмурого Мансура и моментально схватил и потряс правую руку купца.
- Ты, должно быть, Пьер?
-  Ну, вообще-то, господин Пьер, - насупил брови Жаба. На самом деле ему было совершенно наплевать, как его называют, лишь бы выручка была на уровне. Однако следовало соблюсти status quo, и он изобразил сердитое непонимание:
- Что тебе надо, мальчик?
- Вы же к моему хозяину приплыли? Идём, почтенный Пьер, - юноша уже указывал обеими руками вдоль берега. – Малютка Паучок встретится с тобой вечером, а пока уже готовы и комната в таверне, и склад для товара. Где приказчик?
- Я сам себе приказчик. Мансур, зови капитана! Мальчик, где склад?
Взяв с собой одного из матросов, чтобы тот потом показал, куда перегружать разобранный требучёт, Жаба отправился за парнем. Верный Мансур шёл рядом, готовый к любым неожиданностям. С Малюткой Паучком Пьер уже не раз имел дело и подвоха не опасался. Однако в незнакомом городе могло произойти много чего, и он не расслаблялся. По пути к складу он с интересом всматривался в поровую жизнь, надеясь найти отличия Тёмной Гавани от знакомых ему торговых портов. И опять не находил! Возле самой воды на деревянной колоде сидит моряк торгового вида и от души играет на маленькой гармошке. Под его музыку пляшут двое пиратов, не забывая щипать при этом смуглявых девчат, яркие мятые одежды которых не оставляли сомнений в роде их деятельности. Проходящий мимо грузчик с бочкой солонины на крепкой спине неодобрительно бросает:
- Солнце ещё светит, а у вас гулянка.
- Пошёл на хрен, ишак рабочий, - выскакивает из толпы мелкий и вертлявый соотечественник Мансура с абордажной саблей за широким кушаком. – Тащи свою бочку, пока я тебе её о голову не расколол!
Возле открытых дверей кабака идёт полюбовная кулачная схватка, в ходе которой трое матросов от души тузят друг друга на виду у всех. За дракой наблюдают двое самого обычного вида воинов в бывалых кольчугах и островерхих шлемах. Ничего демонического или еретического в них нет, самые обычные стражники с копьями, каких в каждом городе можно встретить. Если никто никому не проломит череп, то они и не вмешаются. Окончательно сбитый с толку Пьер спросил провожатого:
- А где же страшные еретики?
- В крепости на горе, - безразлично махнул тот рукой. – Иногда и в лесах ходят. А здесь, в Тёмной Гавани, редко появляются. Хотя нет, вон один стоит.
Палец юноши указал на фигуру в чёрной сутане с наброшенным на голову капюшоном. Высокий, худощавый человек стоял возле трапа одного из торговых кораблей и, судя по всему, наблюдал за разгрузкой. Присмотревшись, Пьер обнаружил, что это невольничий корабль, и в данный момент моряки с видом отпетых головорезов сводили на берег недавно захваченных рабов. Обычно работорговцы больше всего ценят юношей и девушек, но с этого судна спускались преимущественно дети. Два-три зрелых мужика с разбитыми в кровь лицами и связанными руками, а остальные – мальчики и девочки семи-двенадцати лет. Девочки преобладали. Все дети были связаны верёвкой, продетой через кольца на ременных ошейниках, без которых не обходился ни один раб.
- Они что, все извращенцы, – не выдержал простоватый Мансур. – Зачем им столько детей-невольников?
- Кто его знает, - пожал плечами провожатый. – В дела парней из крепости лучше не лезть. Тогда и они в наши дела не лезут. Вон хозяин мой живёт здесь уже, считай, полгода. И никаких проблем.
- Да какие проблемы-то, - встрял идущий с Пьером матрос. – Здесь же нет никакого закона.
- Закона нет, - отозвался юноша. – Но есть парни из крепости. И есть алькальд, который смотрит, чтобы все были довольны. Если ты чужой корабль продырявишь, то алькальд заставит тебя заплатить или починить. Верфь тут очень слабая. А вот если ты сунешь нос дальше городка, то есть риск остаться на всю жизнь безносым. Не знаю ничего конкретного, но лучше парней в сутанах не беспокоить.
Когда купец и его спутники, наконец, добрались до средних размеров сарая, солнце уже наполовину опустилось за море. Уставший Пьер, счастливый от твёрдой земли под ногами, в редкий раз в своей жизни даже не захотел присутствовать при переносе товара на склад. Он спросил матроса:
- Понял, куда нести товар?
- Да, господин.
- И не сметь в нём копаться! Не разворачивать, не рассматривать! Как всё в трюме лежит, так и в сарае должно лежать. Ключ от замка принесёшь мне лично. И отвечаешь за сохранность тоже ты.
- Мы так не договаривались…
- А теперь договорились,- неожиданно рыкнул Мансур. – Господин, мне побыть здесь до окончания сделки?
- Наверное, не стоит. Пусть лучше капитан пришлёт сюда надёжную стражу, которая уйдёт не раньше, чем я получу свои деньги, - отмахнулся купец. – Мальчик, веди нас в таверну.
- Это рядом, - с готовностью кивнул юноша и повёл торговца и его телохранителя по стремительно погружающемуся в ночь порту. На каждом здании теперь горел масляный фонарь, музыка заиграла громче, грузчики разбрелись по тавернам, и только сейчас наступило подлинное морское веселье. Пираты и матросы торговых судов горланили песни, плясали, глотали вино и брагу на каждом углу. Иногда некоторые из них заваливались с девками прямо за штабеля тюков, нисколько при этом не смущаясь. Из распахнутых настежь дверей таверн доносился задорный шум и гам и чарующе расползались запахи жареной рыбы и заморских овощей. Воины алькальда по-прежнему неспешно прохаживались по пристани, ни к кому не приставая и не мешая.
- Нам сюда, - поманил юноша Пьера в один из трактиров с бойким названием «Маячок». Подобных заведений Пьер повидал много и поэтому ничуть не удивился, оказавшись в зале среди пьянствующих матросов. Пара блудливого вида служанок не привлекла его внимания, так как торговец был в первую очередь деловым человеком. Сейчас, в чужом порту Малютка Паучок вполне мог его надуть. Раньше за ним такого не наблюдалось, но кто знает, что будет теперь. Товар уже в складе Паучка, и алькальд за хорошую мзду докажет, что разобранное орудие всегда там было. Другое дело, что возле склада всю ночь будут стоять несколько парней капитана с кортиками наготове. И ключ с минуты на минуту окажется в кармане купца. Но этого всё равно мало. Нужно ещё как-то подстраховаться. Жаба знал, как это сделать. Едва юноша, поговорив с трактирщиком, проводил купца и его телохранителя в жилую комнату, как Пьер спросил:
- Скажи-ка, а кем ты приходишься Малютке Паучку?
- Он мой дядя, - с плохо скрываемой гордостью ответил молодой человек. – С тех пор как умерла моя мать, я живу с ним и учусь быть хорошим приказчиком.
- У тебя получается, - заметил Жаба. – Когда же придёт твой дядя? Скоро?
- Скоро. Он нанял эту комнату для вас и не заставит себя ждать.
- Вот и славно. Ты посидишь с ними, пока мы его всё-таки ждём, - непроницаемо предложил Пьер, на самом деле констатируя факт. Если парень попробует отказаться, то, значит, планируется обман. Дядя знает куда идти, придёт скоро, так зачем уходить? И тогда придётся срочно сваливать из порта вместе с товаром, а приказчику останется только посочувствовать. Если Малютка Паучок замышляет недоброе, то любимый племянник, оказавшийся в заложниках у потенциальной жертвы, изменит его планы. Если же всё идёт по плану, то приказчик даже не поймёт подвоха.
Так оно и вышло. Юноша охотно остался ждать дядю, рассевшись с Мансуром за узким, но чистым столом. Купец вытянулся на кровати, так как очень устал. Ужин, вино – это всё потом. Сейчас надо быть собранным, всё ещё впереди. Маленькая комната, где нет ничего, кроме пары лавок, хлипкого стола и продавленной кровати – не самое лучшее место для того, чтобы расслабиться. Тем более что эта таверна находится в Тёмной гавани, на острове Теней. Пока немногословный Мансур и молодой приказчик ужинали. Пьер потихоньку проваливался в сон. Минуты тянулись медленно, Малютка Паучок всё не приходил…
**********
- А больше ничего не хочешь, - разбудил купца насмешливый голос телохранителя. Торговец рывком сел на кровати и увидел следующую картину. Племянник Паучка сжался в углу лавки, ни жив, ни мёртв от страха. Мансур стоял спиной к хозяину, наигранно упираясь руками в столешницу. Со стороны он казался насупленным и недовольным, но Жаба хорошо знал это состояние охранника. Мансур умел выхватить оружие из любого положения и пустить его ход с максимальной скоростью. Тем более что тот, к кому обращался телохранитель, не производил впечатления опытного противника.
Возле двери стояли трое незваных гостей в чёрных сутанах с наброшенными на головы капюшонами. Одного из них Пьер узнал сразу: высокий худощавый парень, наблюдавший за разгрузкой невольничьего судна. Его сопровождали два настоящих бугая, точно так же не открывавшие лиц. Никто из гостей не был вооружён даже кинжалом, поэтому Мансур поглядывал на них с откровенной насмешкой. Крупные габариты предполагаемых охранников делали их хорошими мишенями для клинка.
- Мне нужен Пьер Жаба, - тихо и внятно повторил худой. – Остальных прошу удалиться.
- А иначе что будет, - усмехнулся ему в лицо телохранитель купца. Гость тихо и невнятно прошептал что-то. Казалось, он просто выдохнул воздух сквозь зубы. Его спутники плавно двинулись к Мансуру с обеих сторон. Разумеется, он ожидал чего-то подобного с самого начала. Пока нападавшие только начали свои шаги, пламенеющий в свете лучины скимитар уже покинул ножны. Приказчик Малютки Паучка стремительно бросился под стол и сжался там, Пьер спустил ноги на пол, наблюдая, как его охранник разделается с парой медлительных олухов. Никакой алькальд не признает за ним вины – те напали первыми. Изогнутый клинок врезался сверху вниз в правую ключицу одного из громил, с хрустом и чавканьем разрубил её и проник в тело до самого солнечного сплетения. Быстро выдернуть его из раны не представлялось возможным, но это не смущало опытного телохранителя. Мансур легко отпустил рукоять скимитара, молниеносно развернулся к второму нападавшему и двинул его кулаком в голову. От крепкого удара капюшон сутаны смялся и съехал за плечи, открыв лицо противника. И купец, и приказчик, и охранник вздрогнули, когда перед их взглядами предстал синюшный лик мертвеца. Бритая наголо голова с трупными пятнами, распахнутые безжизненные глаза, втянутые губы не оставляли сомнений в том, что это не живой человек. Однако в его левом ухе покачивалась модная среди торговых моряков серьга в виде якоря, указывающая, что это не грим и не маска. Мансур, кулак которого врезался в переносье здоровяка, вскрикнул. Вероятно, на ощупь тот тип оказался ещё и холодным. В этот момент второй нападавший, не обративший на клинок в своей груди ни малейшего внимания, смазанным движением, словно пьяный, вскинул левую руку и ухватил Мансура за безрукавку. Тот рванулся в сторону и угодил прямо в объятия другого противника. Громилы, двигаясь, как с хорошего перепоя, повалили вырывающегося бойца на стол. Пока один из них держал его за руки и придавливал грудью к крышке, второй нашарил горло и неспешным, механическим движением принялся сминать гортань. Пальцы здоровяка соскальзывали, но он не прекращал попыток, пока бьющийся Мансур не захрипел. Спустя минуту, охранник затих, вытаращив глаза и оскалив зубы.
Наблюдавший гибель своего телохранителя Пьер почувствовал, что сейчас справит нужду в штаны. Ему стало так страшно, как бывало редко когда в жизни. Он с сомнением посмотрел на кинжал на своём поясе и отбросил мысль о сопротивлении, даже не прикидывая своих шансов.
- Вот и хорошо, - поощрил его мысли худой парень в сутане. – Оружие можете не отдавать. Всё равно оно не представляет угрозы для моих спутников. Идём со мной, и никто больше не пострадает.
Купец с готовностью поднялся. Он знал кое-что, что позволяло ему надеяться на благоприятный исход любо ситуации, которая может произойти с ним на этом острове. Надо только не попасть под нож, а любые другие неприятности, включая даже и тюремное заключение, не могли сейчас повредить торговцу. Он покорно встал и с опаской приблизился к мёртвым громилам. В это время разрубленный мертвец неуклюже вытащил из раны скимитар и бросил его на пол. Разговорчивый парень быстро смотрел его рану и присвистнул:
- Придётся закреплять металлическими скобами. Или вообще выбросить?
- Так они что, мёртвые, - борясь с омерзением, спросил купец, надевая берет. Ответ его шокировал своей простотой:
- Мертвее не бывает. Вашего охранника я тоже позаимствую.
Когда Жаба и конвоиры вышли из таверны, то к ним сразу же приблизились несколько воинов алькальда. Один из них, молодой парень со шрамом на щеке, почтительно спросил:
- Благородный Семаргл, какие есть распоряжения для нас?
- В задней комнате «Маячка» приберите, - кивнул на таверну еретик. – Тело, которое найдёте, погрузите на телегу, и завтра оно должно быть у меня в крепости. Скажите ему, что я не хотел его напугать. Пусть найдёт меня завтра в порту, есть разговор.
Стража устремилась в «Маячок», выражая всем своим видом служебное рвение. Вероятно, Семаргл пользовался в порту непререкаемым авторитетом. От этого купцу стало слегка не по себе. А уж когда они прошли через пару освещённых кварталов и оказались на дороге, ведущей на гору, руки торговца предательски задрожали. Еретик молча шёл рядом с ним, глядя себе под ноги, мертвецы брели чуть сзади, отрезая путь возможного бегства. Однако Жаба и не помышлял о побеге. Он точно знал, что имперские корабли и рыцари уже в пути. Приблизительно через неделю начнётся штурм острова Теней, и тогда его вытащат из любого подвала или каземата. Среди имперских полководцев у него немало друзей, а одному из них он честно обещал малость шпионить на острове за умеренную плату. И дело было вовсе не в ценности какого-то безвестного купчишки. Просто монархи и церковные иерархи наконец-то объединили усилия, чтобы покончить с ересью навсегда. Так что оставалось только не лезть на рожон и ждать. А лучше всего попробовать разговориться с конвоиром, мало ли, как дело повернётся.
- Скажи-ка, благородный Семаргл, а мой партнёр знает, что я схвачен?
- Он не может этого знать, - ровно отозвался Семаргл. – Ещё вечером он скончался под пыткой. Теперь будет рубить сучья на сваленных деревьях. Для иной работы он габаритами не вышел.
- Что же такого сделал Малютка Паучок?
- Проболтался племяннику о том, что собирается купить у тебя. А племянник тут же пришёл в крепость и продал товар мне. Он умный парень и знает, с кем стоит иметь дело, а с кем – нет. Паучок до последнего не хотел говорить, где именно остановится его партнёр, и на каком складе будет храниться требучёт. Но все упираются, и все раскрывают, когда мы берёмся за них.
- А вот если я побегу сейчас, то как ты меня остановишь? Сзади идут твои мертвецы, но я же могу и в лес побежать.
Семаргл молодо и глумливо усмехнулся, а затем тихо что-то шепнул. Из подлеска сразу же послышалось какое-то движение, захрустел валежник, затрещали ветви. Внимательно наблюдавший за опушкой торговец заметил, как в лунном свете тускло засверкали чьи-то глаза. Только сейчас Пьер понял, что до этого момента в лесу стояла гробовая тишина.
- Мёртвые зверюшки, - пояснил Семаргл. – Здесь всё мёртвое, кроме растений. И в случае побега, уважаемый Пьер, я могу не успеть оторвать от тебя парочку дохлых змей или ласок. А могу и направить их прямо на твоё половое достоинство.
- Как ты это делаешь?
- Легко. Я же не базарный факир, вроде ваших пресвитеров или магов.
Так за разговором конвой поднялся к самым крепостным воротам. Крутой подъём утомил пожилого купца, но он всё-таки не мог отказать себе в удовольствии рассмотреть крепость хотя бы и в ночной темноте. На фоне стены высотой в минимум в четыре человеческих роста башни казались тёмными громадами. Нигде не тлел огонёк, не прохаживались между зубцами часовые, не лаяли караульные собаки. Казалось, что в этой крепости давно уже никто не живёт. Но первое впечатление оказалось обманчивым. Стоило конвою войти под арку ворот, как по глазам купца буквально резанул свет факела. Из небольшого отверстия в стене послышался голос:
- Семаргл! С чем пожаловал?
- Да «куклу» повредили, - отозвался еретик. – Надо наладить. А ещё я устал сильно. Пару малюток мне в апартаменты!
- А торгаш?
- Со мной. Можешь забирать.
Купец оказался на широком крепостном дворе. К его удивлению, с обеих сторон от высокого тёмного донжона пристроились два длинных двухэтажных дома, немного напоминающих жилища добропорядочных бюргеров в имперских городах. Их окна мерцали светом масляных ламп, а изнутри доносились вполне человеческие разговоры. В донжоне кто-то громко и истерично кричал, возле одной из башен слышалась немелодичная песенка, возле сарая, примостившегося к крепостной стене, кто-то кого-то послал на три известных буквы; в общем, крепость оказалась вполне жилой. Едва Семаргл вышел во двор, как оба мертвеца немо рухнули на булыжники, которыми здесь было вымощено всё пространство. Сразу же подбежали какие-то ребята в сутанах и принялись грузить покойников на носилки. Еретик обернулся к Пьеру и, не обнажая своего лица, произнёс:
- Желаю приятно провести время. Помни, что ты здесь не узник, хотя и не можешь уйти по своему желанию.
- И что теперь?
- Теперь наше руководство заключит с тобой сделку вроде той, на которую надеялся Малютка Паучок.
Едва Семаргл пошёл прочь, как его сменил другой человек в сутане, на этот раз невысокий и коренастый. Он вполне приветливо пожал торговцу руку и охотно окинул капюшон с головы. Против всех ожиданий, это оказался совершенно обыкновенный мужик лет сорока с острой светлой бородкой и решительным взглядом бездонных синих глаз.
- Меня зовут Родриго, - представился он. – Ты уж извини, что мы так бесцеремонно тебя позвали, но ставки слишком высоки. Пойдём со мной.
Еретик повёл опешившего от такой перемены отношения Жабу прямо в донжон. Поднимаясь по узкой винтовой лестнице, ярко освещённой светильниками, купец поймал себя на мысли, что ему больше не страшно. Из подвала продолжали доноситься чьи-то вопли, но теперь Пьер не воспринимал их как нечто, относящееся к нему. Если бы его хотели убить, то сделали бы это ещё в порту.
Подниматься пришлось недолго. Уже на третьем этаже Родриго ввёл торговца в большую комнату с высоким потолком. Возле её дальней стены высились статуи каких-то чудовищ, а по центру располагался самый обычный стол. За ним-то купца и ждали ещё двое типов в сутанах. Сразу стало ясно, что именно в их руках находится судьба торговца. Лиц они не открыли, присесть не предложили, хотя Пьер из врождённой наглости и сам приземлился на резной стул. Родриго опустился на такое же седалище за его правым плечом, не сводя с Жабы внимательного взгляда.
- Ну, что же, гость заморский, - скрипучим старческим голосом произнёс невысокий и сгорбленный еретик в наглаженной и безукоризненно чистой сутане. – Что скажешь?
- А что я должен сказать, - с нажимом парировал Пьер. – Сделку вы мне сорвали, телохранителя моего привалили… это как вообще понимать?
- Просто, - твёрдо ответил второй еретик, широкоплечий мужик с охрипшим командирским голосом. – Для тебя же стараемся, душа твоя торговая. Ты сделку хотел? Требучёт вёз на продажу?
- Верно.
- Так продавай. Племянник покойного Малютки Паучка получит свою долю за посредничество, так что никто не в обиде. Фирму дядюшки он унаследует уже завтра. А вот орудие твоё нам нужно незамедлительно.
- А потом что? Меня вы в отвал спустите без вопросов. Допускаю, что и корабль потопите. Но вы знаете, где требучёт? И как с ним обращаться?
- Конструкция твоя уже у нас, - проскрипел старик. – А вот обращаться не умеем. Даже собрать без тебя не сможем. Но никто не собирается тебя обижать. Получишь чуть больше, чем тебе Паучок обещал, да и всё.
- Чуть?
- А за что тебе больше платить? За то, что нам «куклу» чуть не испортил, - вмешался Родриго. – Ты Семарглу мертвеца поранил, он у тебя другого забрал. Так что никто никому ничего не должен. Продаёшь требучёт?
«Если я сейчас встану в позу, то мне не жить», - понял купец. – «Но тогда надо будет отсюда валить поскорее». Пьер был предусмотрительным человеком и поэтому, ещё собираясь на сделку с Малюткой Паучком, он перебрал все возможные последствия такой торговли. Само применение механического осадного орудия приведёт в Империи к фурору. Всех, кто этот требучёт хотя бы видел, ждут долгие дотошные расспросы, а потом, может быть, и смерть в застенке. Другое дело, если орудие не выстрелит. Тогда его примут за неудачную поделку, и никакого резонанса это дело не вызовет. Поэтому Пьер подстраховался, как мог. Все шиповые соединения были по его приказы расточены немного больше, чем надо. Первые два-три испытательных выстрела орудие выпалило бы нормально, но при следующей попытке стрельбы просто-напросто развалилось бы. Такую дулю можно было подсунуть Малютке Паучку. А теперь оказалось, что есть шанс надуть еретиков с острова Теней. Имперские полководцы за такую шутку хорошо заплатят!
- Ребята, я одного не пойму, - принялся набивать себе цену Пьер. – Зачем могущественным колдунам механическая игрушка?
- Всё просто, - пояснил хрипатый. – К нашей цитадели приближается имперский флот, полный рыцарей, пресвитеров и магов. Наши «куклы» при всей их живучести и устрашающей внешности на серьёзную схватку с подготовленным противником не способны.
«Вот это да», - изумился про себя Жаба. – «Моя тайна, оказывается, никакая уже и не тайна». Но виду купец не подал. Важно подбоченившись и изобразив раздумья, он спросил:
- Разве вам трудно разметать вражеский флот штормом? Магия чудеса творит.
- Не творит, - вздохнул старик. – Мы колдуем одно, наши оппоненты – другое. Потом начинаем парировать заклинания друг друга. В результате пока мы боремся, побеждает третья сила – воины с мечами. Если бы одни колдовали, а другие не могли, то тогда магия бы что-то решала. Но только не сейчас. Зато мы применим механическое оружие, а наши враги такого не имеют. Вместе с волнорезом и зажженными стрелами это окажет фатальное воздействие: вражеские корабли просто не смогут пристать к берегу. Так ты продаёшь?
- Продаю. Цену ты знаешь.
- Знаю, - облегчённо расправил плечи старый еретик. – Услуги твоего корабля завтра мы оплатим, и пусть уплывает. Когда ты закончишь сборку требучёта, мы его испытаем. Потом бери деньги и езжай, куда хочешь.
********
Пьер вовсе не ожидал от себя такого иженерного таланта. Который он проявил при сборке требучёта. По требованию Родриго орудие установили на крыше донжона и развернули к волнорезу. Три дня подряд Жаба вспоминал, как собирал требучёт военный инженер, продавший ему это изобретение, а потом пересказывал свои соображения Родриго. По незаметным знакам последнего четверо здоровенных мертвецов принимались за дело, соединяя детали то так, то эдак. Наконец, по методу «научного тыка» что-то получалось. Но параллельно с этим купец видел, что в Тёмной Гавани остаётся сё меньше кораблей. Слухи о приближающейся имперской эскадре будоражили порт, и окрестные пираты и торговцы норовили загодя смыться. Поэтому купец старался завершить сборку требучёта до того, как последнее судно отчалит от острова.
Как ни странно, испытания прошли успешно. И зажигательный снаряд, и обычный камень полетели гораздо дальше волнореза, что было основным требованием еретиков. Лимит безопасных выстрелов на испытаниях исчерпался, но Родриго был очень доволен и теперь радостно хлопал Пьера по плечу. «Давай, радуйся», - мысленно потирал руки торговец. – «Я бы не отказался посмотреть, как твоя новая игрушка развалится на части при следующем выстреле. Но лучше я буду в тот момент подальше отсюда».
Над островом сияла луна, купец и его помощник-еретик стояли на крыше донжона возле готового к стрельбе требучёта. Пьер смотрел на блеск волн в свете ночного светила и радостно думал, что завтра днём отплывает последний корабль с острова, а послезавтра здесь будут имперские войска. Еретик размышлял о чём-то своём.
- Слушай, Родриго, выдай мне плату сегодня, чтобы завтра с зорькой я уже брёл в порт, - с улыбкой попросил торговец. Ему претила каждая минута, проведённая в крепости. Он ничего не узнал об образе жизни её обитателей, но постоянные вопли из подвала, и мертвецы, убирающие двор, изрядно портили ему настроение. Впрочем, стоило пережить ещё одну ночь здесь, чтобы больше сюда не возвращаться.
- Что ты, братец, – всплеснул руками Родриго. – Ты непременно должен увидеть свой товар в деле! Это будет то ещё зрелище.
- Так-то оно так, но меня ждут торговые дела.
- Когда мы победим, то твоя торговля развернётся очень широко. Ведь мы пойдём на материк, и там ты сможешь открыть для себя новые горизонты.
- Дружище, - чувствуя невыразимую тоску, произнёс купец. – Я не воин. Битвы и сражения – это вовсе не моё дело.
- Да брось, - дружески положил ему на плечо руку еретик. – По секрету скажу, Семаргл не только не велел тебя никуда отпускать из замка, но и хочет доверить тебе первый выстрел из требучёта во время битвы. Он хочет, чтобы это стало сюрпризом.

26.08.2011.