Море Лета. Глава 4

ПЕРВЫЕ ВПЕЧАТЛЕНИЯ




- Все, кажется, пора. Кажется, я готова, - подумала Ри, стоя в пещере перед выходом в город.
Эрите долго опасалась выходить из этого района Мыслей. Ей было неприятно, что старым обитателям этого города она казалась невежей – хотя бы в том, что не умела думать шепотом и постоянно выходила из себя. Поэтому, чтобы быть примерно на одном уровне с ними, она долго и упорно тренировалась брать над собой контроль.
Сначала она решила научиться думать тихо и выборочно – то есть без лишней информации, так как Истэн предупреждал ее, что мысли любого обитателя этого города доступны каждому, кто умеет себя контролировать. А когда ты способен думать, не привлекая к себе внимания и не делясь с посторонними сокровенной информацией – это дает возможность чувствовать себя уверенней.
Научиться этому было не особенно сложно. У Эрите был подобный опыт, отрепетированный и доведенный до автомата столетиями – в Рассвете она мысленно писала книгу. То есть в своем прошлом городе она сама выбирала, что из ее мыслей можно читать другим, а что она предпочла бы оставить при себе.
Ри всегда говорила, что делиться своими мыслями с кем-то – очень полезно, это дает возможность кому-либо увидеть мир твоими глазами, позволяет уловить особенности мышления и разглядеть уникальное отношение к миру. Ри всегда говорила, что ей нечего скрывать, что ей хочется, чтобы окружающие видели ее такой, какой она и являлась, настоящей. И Эрите действительно в это верила, там, в Рассвете.
Но попав сюда, она поняла одну разницу: там Ри позволяла читать свои мысли, но у нее был выбор запретить. Здесь же никакого выбора нет. Хочешь – не хочешь, а твои мысли все равно будут доступны всем. Поэтому было бы логичнее делать примерно то же самое, что она делала в Рассвете – позволять слышать только выборочные мысли, а все остальное оставлять при себе. Этим она овладела, как и тем, что стала думать гораздо тише.
Следующее, чему ей хотелось научиться – это взять контроль над эмоциями. Раньше они ей не мешали, но теперь…
Сначала было Ри злилась, что должна от них избавиться, ей не хотелось терять, как она считала, главный вкус жизни. Но быстро поняв, что пока она злится – у нее не получится ничего, она решила успокоиться и сменить свое отношение к этому.
Поразмыслив и вдоволь накопавшись в своей памяти (благо, в пещерах ее не окутывал туман), Ри осознала, что сейчас она полностью во владении эмоций и не может ничего с этим поделать. Она не умеет ими управлять, не умеет их сдерживать, когда это действительно необходимо. Даже в экстренных ситуациях эмоции на первом месте, они отгораживают от способности думать, они мешают действовать.
Так было, например, в Рассвете, на войне, когда Эрите не смогла совладать с собой, а ведь именно от этого зависела победа над врагом.
Нарочно вспоминая во всех красках самые эмоциональные события своей жизни или же выдумывая и представляя себе новые несуществующие ситуации, которые с каждым разом становились все возмутительнее, Ри пыталась изменить к ним свое отношение, тем самым перестав реагировать. Если это было раздражение – она будто со стороны смотрела на эмоциональную себя, и так ей становилось смешно, что раздражение отступало все дальше и дальше, постепенно сменяясь беззаботным спокойствием.
Научившись владеть негативными эмоциями, она перешла к самому сложному – начала учиться управлять хорошими, добрыми и радостными. И наконец она стала различать грань между тем, когда владела эмоциями, и тем, когда эмоции владели ей.
Она научилась контролю, но не стала «безэмоциональной». Наоборот, теперь она сама выбирала какие эмоции испытывать. Она могла радоваться, когда у нее что-то получалось, но эта радость не мешала ей оставаться по-прежнему сосредоточенной. Она могла и злиться, но этот гнев не накрывал ее с головой – теперь он был под контролем, только в ее власти, и никак не наоборот.
И так действительно было удобнее, так она по-настоящему стала уверенной в себе. Самое сложное оказалось позади.
Теперь перед Эрите втала другая цель – научиться видеть.
Периодически она подходила к старинному высокому зеркалу в пещере, силясь разглядеть хоть что-нибудь, что могло сказать о наличии у нее тела. И однажды ей удалось разглядеть очертания, неясный силуэт.
Это прибавило ей сил, и она с удвоенным желанием стала тренировать свое умение видеть. Подстегиваемая интересом узнать, какая же она здесь, в этом мире, Эрите снова и снова рассматривала любой предмет с разных ракурсов, в разное время, в надежде обнаружить что-либо, ранее не замеченное. И ей это удавалось. Каждый раз она находила что-нибудь новое в казалось бы уже донельзя изученной вещи.
Параллельно с этим она стала улавливать и запоминать множество запахов. Здесь тоже сказался ее опыт в Рассвете (пить чай с разными новыми ароматами).
А потом она стала слышать звуки – ненавязчивые, завораживающие, больше всего походившие на музыку. Тихая мелодия сопровождала ее везде только тогда, когда сама Ри этого хотела. В шутку, про себя, она называла это «включить музыку».
А совсем скоро Эрите обнаружила, что и у запахов, и у звуков есть свой неповторимый цвет. Это было для нее так ново и необычно, что она решила проверить, а есть ли запах и звук у цвета. И оказалось, что есть. Более того, даже музыку можно было увидеть или почувствовать ее аромат.
Эрите впитывала все это в себя, запоминая, какой цвет соответствует определенному аромату и звуку, и наоборот. Очень сложно было поначалу не путаться, потому что всяких оттенков, уникальных звуков и неповторимых ароматов в этом мире был, наверное, миллион. Но у Ри прекрасно получалось, и вскоре она запомнила их все.
А в зеркале, тем временем, с каждым подходом Эрите видела все новые и новые подробности своего тела. Пока в один прекрасный момент она не увидела себя целиком.
Перед Ри в отражении стояло невиданное существо, похожее, наверное, на человека – девушку. Стройное высокое тело, прозрачная глянцевая кожа будто из слегка затуманенного стекла, длинные, струящиеся по плечам светлые волосы. Необычным и удивительным было то, что тело в прямом смысле было прозрачным – сквозь нее была видна противоположная стена, так же отражающаяся в зеркале.
Но самое главное – Ри увидела у себя на шее кулон. Она успела забыть про него, но теперь желание почувствовать Бонифация загорелось в ней с новой силой.
Где бы она ни была, что бы она ни делала, Эрите всегда прислушивалась к кулону, пока не стала чувствовать его эмоции так же хорошо, как и свои. И еще она смогла делать нечто странное, что никогда не делала раньше.
Когда она чувствовала, что Бонифацию плохо, что он расстроен, подавлен или злится, она дарила ему свою радость, передавала через кулон свою безмятежность. Это было легко, ведь ее эмоции были под полным контролем. И, поделившись с Бонифацием, она чувствовала, что ему становится лучше и легче на душе.
Вряд ли он понимал, что происходит, и почему его настроение так резко, но постоянно меняется к лучшему, но для Эрите это было несущественно – пусть он не знает, что она всегда с ним, зато она знает, что от ее присутствия, хоть и на расстоянии, ему легче справляться с трудностями.
И вот, казалось, научившись всему, чему только можно в этом мире, Эрите стояла возле выхода из пещеры. Она немного переживала: а вдруг упустила нечто важное и так и не сможет увидеть город за белой непрозрачной завесой тумана. Но она решила для себя, что если окажется гораздо слабее и неподготовленнее здешних обывателей, то непременно вернется в пещеру и продолжит себя совершенствовать. Или не вернется, если ее умений окажется достаточно для того, чтобы уйти из города.
Этим она успокоила себя окончательно и, сделав единственный шаг вперед, преодолела плотную завесу тумана и оказалась в городе.
Город Мыслей был совсем не таким, каким она его представляла. Здесь совсем не было солнца – темное небо и ночь. Узкую каменную улочку, больше похожую на аллею, освещали высокие старинные фонари, стоявшие гордо и смирно на одинаковом расстоянии друг от друга. По обе стороны от тротуара высились не менее старинные и по-своему красивые, будто нежилые, дома. Воздух пах дождем – теплым и свежим, и, приглядевшись к каменным плиткам на земле, Ри увидела, что они потемнели от дождя.
Ей понравилась эта улочка, здесь все буквально дышало уютом и покоем. Поэтому Ри, осторожно ступая по ее теплой и мокрой поверхности, не спеша, наслаждаясь запахом, последовала вперед.
Вокруг тихо, не отвлекая и не тревожа, раздавался шепот множества гостей города. Ри попыталась прислушаться к одному, и он словно встал на первый план среди остальных. Потом прислушалась к другому. Все нормально, она научилась слышать любого, но не станет из вежливости вслушиваться в смысл.
Закончив свою проверку, она тихим шепотом мысленно позвала:
- Истэн…
- Я здесь, - раздался его тихий голос будто над ухом, и Ри поняла: это иллюзия того, что собеседник рядом.
- Я вышла из пещеры, - мысленно улыбнулась Эрите.
- Я это понял. Иди прямо, по Улице Фонарей, потом свернешь на Улицу Ветреных Мыслей, потом минуешь Улицу Грусти и окажешься на Улице Счастья. Там я и буду тебя ждать.
- Улицы здесь какие-то странные, - подумала Эрите, шагая босиком по теплой земле.
- Ничего странного для Города Мыслей, - усмехнулся Истэн. – Просто для тебя пока непривычно.
- А что мы будем делать, когда я до тебя дойду?
- Когда мы встретимся, -  поправил он. – Я ведь тоже иду.
- Так что мы будем делать?
- Пойдем гулять. Я покажу тебе город, ты увидишь, где будешь жить.
Каменная улочка подходила к концу, впереди виднелся поворот на Улицу Ветреных Мыслей.
- Истэн, а почему Улица Ветреных Мыслей так называется?
- А ты уже дошла до нее?
- Почти, немного осталось.
- Ты сама все увидишь. Пока лучше расслабься, в ней нет почти ничего страшного… В общем, встретимся на Улице Счастья.
- Ты не хочешь со мной разговаривать?
- Это ты не захочешь, - непонятно почему хихикнул Истэн.
Эрите ничего не ответила. Ни о чем не думая, она свернула влево, шагнула через полукруглую высокую каменную арку и оказалась на Улице Ветреных Мыслей.
Здесь было так же тихо, но гораздо светлее и просторнее, чем на предыдущей. Зеленая мягкая трава покрывала землю, а светлые длинные здания по обе стороны на первый взгляд делали ее похожей даже не на улицу, а на проспект.
В лицо Эрите повеяло теплым и слабым ветерком, и ей тут же захотелось пробежаться, чтобы еще сильнее ощутить, как встречный ветер будет развевать волосы. Она пробежала десяток метров, а потом вдруг упала на траву – потому что ей захотелось поваляться на этом сочно-зеленом прохладном ковре.
Снизу она рассматривала возвышающиеся с двух сторон здания и гадала, жилые они или нет. Дома выглядели неоднозначно. С одной стороны, в них ничто не выдавало наличие жильцов – окна были наглухо закрыты, и зеркальная поверхность их стекол не оставляла шанса разглядеть через них хотя бы что-либо. Идеальная чистота вокруг, идеальная тишина заставляли сомневаться в том, что здесь вообще кто-то мог жить. Но, с другой стороны, необъяснимое чувство уюта и ощущение какой-то легкой, но уверенной надежности, которое бывает только тогда, когда чувствуешь себя комфортно как дома, вводили Ри в заблуждение, и она, так и не определившись, живет здесь кто-нибудь или нет, решила вовсе об этом не думать.
Трава такая мягкая и прохладная… Интересно, за ней кто-нибудь ухаживает или она так ровно растет сама по себе? Эрите провела рукой по ней, потом еще раз, и еще. Трава приятно холодила кожу.
Ее лица снова коснулся едва уловимый ветерок, и Ри ни с того ни с сего, без причины, захотелось смеяться. Она расхохоталась в голос, и подумала, что, должно быть, разом потревожила целый город. От этого стало еще смешнее. Валяясь на траве и смеясь в тишине этого проспекта, она чувствовала себя необычайно счастливой.
Успокоившись, Эрите разлеглась на спине, раскинув руки в стороны, и уставилась в чистое голубое небо. Оно казалось таким близким, будто лежало на крыше светлых домов. Вот бы полетать в этом небе, так, как они летали в облаке Бонифация. Вот бы покувыркаться там, в высоте, догоняя и перегоняя друг друга!
Как же легко она себя чувствует, как же ей не хочется вставать! Лучше-ка помечтать. О том, например, как рано или поздно она найдет Бонифация, как они будут жить вдвоем, в каком-нибудь уютном мире, а лучше – в Рассвете. Да или хотя бы здесь, прямо на этой улице! Больше ничего и не надо…
Вот только сейчас-то Бонифация рядом нет. А будет она здесь лежать - так в жизни и не найдет…
Эта мысль отрезвила Ри, и она, опомнившись, вскочила на ноги. Но ей снова захотелось смеяться и, желательно, прыгать. Не понимая что с ней происходит, она всеми силами взяла себя в руки и побежала по этому проспекту, стараясь вовсе не думать.
Пробежав между двух массивных белых колонн, она очутилась на другой улице – Грусти. Догадываясь, что здесь ее ждет, она отдышалась и попыталась привести в порядок мысли.
Лил сильный дождь. Крупные холодные капли хлестали по лицу, по рукам, по спине. Волосы моментально намокли и теперь свисали длинными сосульками, прилипая к телу. Эрите поежилась и, обхватив себя руками, пошлепала по лужам.
Холодно внутри, даже память не греет. Что толку жить прошлым, когда живешь в настоящем. В настоящем, в котором нет ничего хорошего, ничего теплого – только одиночество.
Встретятся ли они с Бонифацием? Найдет ли она его в неизвестном количестве миров? Или навечно останется одна, посреди чужого мира, совсем не такого, как Рассвет?
Холодные промозглые капли неприятными ручьями струились по спине и груди, и Эрите незаметно для себя ускорила шаг. Было так холодно, что даже зубы начали стучать, а саму Ри трясло в ознобе. И чем дальше она шла, тем тоскливее были ее мысли, тем глубже проникала в нее грусть.
Правильно ли она поступила, когда ушла из своего привычного города, в котором остались ее по-настоящему близкие и родные? Ушла, бросив их всех ради неизвестного и холодного будущего, в котором, кроме одиночества, она ничего и не видит больше. А Бонифаций… Да, она его любит, но стоила ли любовь таких жертв? Может быть, им просто не суждено быть вместе. Не суждено никогда.
Она на автомате продолжала переставлять босые ноги по ледяным лужам и не сразу заметила, что с каждым шагом ливень усиливался. Теперь дождь в буквальном смысле шел стеной, не позволяя видеть ничего дальше вытянутой руки. Эрите остановилась и подняла глаза к небу. Черно-серые тоскливые тучи затянули все небо, не оставляя места ни солнцу, ни естественной синеве.
Где-то вверху сверкнула молния, и почти следом за ней улицу сотряс раскат грома. Было так пасмурно, что серость вокруг способствовала еще большему душевному упадку сил. Захотелось вдруг сесть в лужу и сидеть здесь, не двигаясь с места.
Эрите опустила взгляд вниз и увидела грязную воду, в которую сейчас по щиколотку были погружены ее ноги. Мысли путались, не давая ей возможности сосредоточиться, они все словно перемешались, постоянно ускользали в сторону, отчего сама Ри сейчас, должно быть, выглядела растерянно. Никуда не исчезло только чувство безысходности и глубокой печали – оно заменило осознанные мысли, заставив и вовсе забыть, о чем же она вообще грустит.
Замерев в задумчивости, она как в полусне повернула голову налево, потом направо, но все равно не увидела ничего кроме широких струй дождя, который и не думал прекращаться. С ощущением, что она что-то забыла, она неуверенно пошла вперед, и уже вскоре, совсем не понимая, как это произошло, очутилась на другой улице – светлой и солнечной.
Ее до сих пор знобило, она была насквозь промокшая, а капли с волос продолжали противно стекать по спине. Едва придя в себя, Ри собрала волосы и, хорошенько выжав их и закрутив, перекинула себе на грудь – так хотя бы стало немного уютнее.
- Эрите, - позвал ее Истэн, тем самым полностью избавив от мрачных мыслей.
- Можешь теперь не объяснять, почему у всех этих улиц такие названия. Я уже сама поняла, - откликнулась Ри, осматривая Улицу Счастья.
- Ты скоро высохнешь, - убедил ее Истэн. – Лучше попробуй меня найти, и будем знакомиться заново – я-то тебя видел уже, а ты сейчас увидишь меня в первый раз, - усмехнулся он.
Эрите завертела головой. Повсюду, тут и там, ходили улыбчивые прохожие. Из окон длинных трехэтажных желтых домов виднелись лица, подставляющие себя солнцу, которое, к слову, светило здесь вовсю.
- И как я тебя найду? – притворно возмутилась Ри. – Я уже вроде как ищу кое-кого в своей жизни – как видишь, успехов пока нет.
- Да ладно тебе, Эрите. Ты хотя бы попытайся, - весело прошептал Истэн.
- Ты хотя бы подсказку дай, - в тон ему прошептала Ри. – С Улицы Грусти я вышла прямо в центр Улицы Счастья. Куда идти теперь: влево – вправо?
- Влево.
- Хорошо, - протянула она и затопала, увязая ступнями в горячем песке.
Среди всех, кто шел, она заметила единственного, кто стоял на месте. Подойдя к нему, она мысленно пошутила:
- Мог бы получше маскироваться, ты один здесь стоишь.
- Я дал тебе подсказку, - мысленно прошептал Истэн, а он сам улыбнулся.
Такая же, как и у всех здесь, прозрачная кожа, зеленые глаза и шевелюра спадающих на лицо светлых волос. В целом, он ничем не отличался от остальных, ничего запоминающегося или бросающегося в глаза в его внешности не было.
Он был на полголовы выше Эрите, и сейчас смотрел на нее немного сверху, отчего-то хитро сощурившись и улыбаясь. Ей даже стало не по себе, и она в смятении перекинула волосы обратно на спину, о чем почти сразу же пожалела – холодные капли в тот же момент заструились по спине.
- То есть все гости этого города живут на этой улице? – спросила она, чтобы как-то скрыть свое смущение.
- Вовсе нет. Некоторые живут и на тех улицах, на которых ты уже была. Но большинство рассредоточено по другим.
- Немудрено, что некоторые. Там же невозможно жить.
- Возможно. И даже полезно. Каждый из нас время от времени переселяется туда. Когда захочется погрустить, например, или побыть в одиночестве. На других улицах это делать очень сложно.
- Побыть в одиночестве… - задумчиво повторила Эрите. – Ты про Улицу Фонарей?
- Да. На мой взгляд, там очень мило.
- На мой тоже. Мне понравилось.
- Пойдем дальше гулять или подождем, пока ты обсохнешь?
- Пойдем.
Было странно общаться мысленно, когда ты стоишь напротив своего собеседника. Но Ри даже нравилось.
- Какая улица на очереди? Куда пойдем – влево или вправо?
- По сути никакой разницы нет. Куда бы мы не пошли – мы все равно вернемся на Улицу Счастья, только попадем мы на нее с противоположной стороны.  Но я предлагаю пойти влево. Тогда мы выйдем на Улицу Заблуждений и запетляем по лабиринту разных улиц, пока не окажемся на Площади Мнений. Оттуда мы совсем немного пройдемся по Улице Прошлого, затем минуем Улицу Настоящего – и вот мы снова на Улице Счастья.
- Истэн, скажи… А почему в Городе Мыслей нельзя спать? Мне еще ни разу не захотелось.
- Потому что мысли никогда не засыпают. Еда им тоже не нужна.
- А как же пища для размышлений? – пошутила Ри.
- Так то для размышлений, - неожиданно серьезно отреагировал тот. – Ты хоть раз слышала про пищу для мыслей? Нет, - сам же ответил он на свой вопрос. – Потому что мыслить ты будешь всегда, без всякой там пищи.
- Но ведь для того, чтобы думать, нужна хоть какая-то информация. Иначе как же – ни о чем ведь думать не станешь, - не согласилась Ри.
- Мне кажется, ты путаешь эти понятия, - посмотрев на нее, улыбнулся Истэн.
- Может быть. Так ты объясни.
- Если закрыть тебя в пустой комнате без окон, без возможности с кем бы там ни было разговаривать, без информации, да и вообще без связи с внешним миром, ты все равно никогда не перестанешь мыслить. Ты будешь вспоминать прошлое, думать о будущем, фантазировать, сомневаться, заблуждаться, надеяться… Ты будешь думать, как тебе одиноко или скучно, а может, наоборот, что ты об этом всегда мечтала… От скуки ты будешь разглядывать стены и представлять себе из чего они, кто их делал и когда… Даже если ты просидишь в этой комнате бесчисленное количество времени, ты все равно не перестанешь мыслить.
- Но ведь так можно с ума сойти…
- И даже тогда мысли никуда не денутся, они просто станут сумасшедшими или бессвязными. Другое дело – размышлять. Тогда, конечно, нужна пища – информация то есть. Без нее размышления становятся бессмысленными.
Они остановились перед выходом на другую улицу, и Истэн жестом пригласил пройти первой Ри. Она, недолго думая, шагнула через арку.





Продолжение здесь: http://www.proza.ru/2012/02/09/978