Я вижу себя

Я в детстве..
Я маленькая девочка шагающая в
небрежно натянутом цветном платье.
Босоножки с белыми носками. Они
определенно мне нравятся. В них я
чувствую себя не такой, как обычно,
чувствую себя на пару шагов впереди
остальных. Носки с рюшками, я
восторженно смотрю на ноги при
ходьбе и впитываю молчаливое
счастье.
Они напоминают мне Англию, хотя в
свои пять лет, я плохо понимаю, что
это. Просто видела фильмы, там дети
в белых носках, счастливые и
абсолютно волшебные. Мои
английские ноги никак не подходят к
разноцветному платью с оборками.
Оно вновь заставляет меня
вспомнить Кто я и откуда, что у меня
есть и чего у меня нет.
"Мама, я хочу велосипед "Жук", как у
Дашки и папу, почему у меня до сих
пор этого нет?"
Я шагаю, куда? В магазин. В моих
руках коричневый кошелек на
кнопочке и пластмассовая красная
авоська. Дома я ношу в ней кукол, я
люблю её, она такая игрушечная. Что
мне нужно в этом магазине?
Мороженое, обычный пломбир в
стаканчике, самый вкусный через
призму детства. Я могу съесть девять
пломбиров в жару и простудить
горло. Я так и делаю.
Тётенька за прилавком
полуподвального магазина продала
мне пломбир. Я успела стащить
песочное печенье из ящика стоящего
рядом с весами, пока она копалась в
холодильнике. Не люблю песочное,
но это кажется мне вкусным. Не скажу
маме, она будет меня ругать.
Я подхожу к дому дожевывая печенье
и захлопнув дверь бегу в комнату к
бабушке. Она как обычно сидит у
окна в окружении подушек и читает
газетные вырезки наклееные в
тетрадь. Рецепты. Она так любила
рецепты всяких докторов. Народная
медицина в теории. Никогда она не
испытывала её на практике, только
собиралась, пока не умерла. Хотя
одним советом пользовалась. У неё
было что-то с ногами. Они болели, и
она лечила их лопухом. Я бегала по
дикому саду в поисках листьев лопуха
и нарвав таскала их ей охапками.
Мама. Мама всегда возилась на кухне.
Я не хотела есть её борщ, хоть он и
был вкусным. Просто вкус детства
другой. У моего детства вкус
апельсиновой зубной пасты и
пломбира.
Папа. А где папа?
Я никогда не спрашивала этого у
мамы напрямую, потому что знала и
чувствовала, как она не хочет мне
чего-то объяснять.
Но всё, что было важно-я знала.
Полдень. Мне опять не купили
велосипед, я же разобью на нем
голову. Это обидно.
Я забегаю в дом и ныряю под
кровать. Там уже лежат разноцветные
карандаши со стертыми грифелями.
Кровать была моей любимой
тетрадью. Я писала на её фанере
лежа на полу всё, что хотела не
забыть и этого никто не мог
прочитать, не перевернув её.
Я писала там маты, время выхода в
эфир моих любимых передач.
Звездный час, До 16 и старше. Улица
Сезам, Дисней.
И вот я валяюсь под этой кроватью и
плачу. Бабушка пытается выгнать
меня из-под нее тыкая кочергой. А я
сквозь слезы читаю записаные маты
и обзываю её.
"Ах ты сволочь такая, тебе нельзя так
говорить"
"Можно! Я эти слова за тобой
записывала. П*** а!"
Она опускает руки и уходит, а я плачу
дальше. Здесь, под кроватью так
хорошо. Никто не видит. Я думаю о
папе. Почему он бросил меня и
никогда не вспоминал. Почему он
сначала сказал, что я не его дочь, а
потом хотел меня купить. Нет. Если
бы это было сейчас и я бы всё
понимала, будь он миллионером, я
бы не пошла к нему.
"Будь проклят папочка, у других
твоих дочек есть всё, а у меня почти
ничего. Почему ты не можешь купить
мне телевизор и велосипед, почему
ты не можешь защитить меня, как
другие отцы своих детей. Потому что
меня у тебя нет. Ну и не надо. Ну и
козел"
Я царапаю стену и не могу понять,
чем я хуже остальных. "Если бы ты
любил меня и жил с мамой, у меня
бы было всё, и мама бы не уставала
и не работала. Ты бы из садика меня
забирал и встречал из школы.
Почему ты никогда не написал, не
вспомнил. Я тебя ненавижу. Нет. Я
хорошая. Я не могу тебя ненавидеть.
Я бы без тебя не родилась. Зато я
сама всё умею, меня дед научил
сколачивать ящики гвоздями. Папа, я
в пять лет много умею, а может ты не
умеешь забивать гвозди, а я могу. Я
вырасту без тебя и буду сильная.
Меня никто не балует. А еще, другие
папы бьют детей, а меня никто не
бьёт. Ну вот и ладно. Вот и не нужен
ты мне."
Я опять закатила маме истерику.
Колотила стенку ногами, каталась по
полу. Я хочу телевизор. Но, я никогда
не говорила маме, что хочу папу.
Я не знаю, что мне тода было нужно,
он или вещи. Но всё равно, я хотела
любви, отцовской, и пусть бы он
меня бил ремнем за плохое
поведение и не купил ничего. Всё
равно. Его не хватало.
-
У папы были еще дети, он
воспитывал их и помогал их матерям,
держал сеть универмагов и никогда
не видел меня. А потом он умер.
Я надеялась его увидеть, хотябы на
фотке. Но этого не случилось. Ни
фоток, ни фамилии, ни голоса, ни его
других детей. Ничего этого я не знаю.
Я не знаю его вообще. За
исключением пары скудных фактов.
-
Я иду в цветном платье, дорога
медленно отматывается назад под
моими ногами, былые носки с
рюшками и чёрные босоножки
приносят мне мое маленькое счастье.
Я их хотела и они у меня есть. Мне
пять лет. Я иду за пломбиром. Лето.
Я вижу себя. Я помню.