Биографические записки. Глава 8

Тётя моя Зинаида Михайловна с детства помогала по дому:носила воду,стирала, полоскала на пруду,смотрела за младшими братьями,пасла скот—и ещё бесчисленное множество работ,которые всегда есть в деревенском доме.
 Она удалась в отца:смуглое крупное лицо с большим отцовским носом, серые,глубоко сидящие глаза,резко очерченный рот с тонкими губами.
 Фигура,как у большинства деревенских девушек,заваленных работой,приземистая,угловатая—это от матери,и её же манера говорить:тяжело положив руки на колени и опустив на них взгляд,медленно выдавливать слова.
  Училась она,по её словам, так,словно выполняла нудную,непонятную работу.
Точно так же учились и её младшие братья—Фёдор и Иван.Да и какая может быть учёба после того,что пережили эти люди за годы оккупации,послевоенной разрухи...
Все трое заканчивали семилетку после освобождения Орловщины от оккупантов.
Те лишения, тот ужас,что вместе с матерью пережили Зина,Федя и Иван,находясь в оккупации почти два года(двадцать один месяц),ежедневно встречая чужеземцев и не зная,что от них ждать,оставили свой след в их сознании.
Зинаида Михайловна помнит по сей день,как однажды зимним днём в землянку вошёл солдат,широко распахнув дверь.Погасла лучина.Пожилой немец из тех,что остались в деревне после ушедшей вперёд наступающей лавины войск,в полутьме провёл взглядом по углам.
Поживиться было нечем—это отразилось на кривой гримасе.
На виду у самой двери стояли отцовские валенки,в которых при необходимости все выходили на улицу.
Молча засунув валенки под руку,немец вышел,не закрыв за собой дверь.Хлюпнул носом маленький Ваня,Фёдор выскочил за ним,закричал.Немец снял с плеча винтовку и пальнул в сторону мальчика.Не убил,но напугал всех до полусмерти...
Сильные бои шли зимою 42-го,месяца два-два с половиной наши войска пытались оттеснить врага.
Они часто атаковали со стороны Оки,где с декабря 41-го установилась линия фронта.
Тётя Зина вместе с бабушкой Марфой Сергеевной рассказывали,как однажды февральским метельным днём их всех,кроме малолетнего Ивана,с раннего утра немцы повели куда-то в сторону деревни Лубны.
Как оказалось,они согнали население окрестных деревень,женщин, и даже стариков,к полю между деревнями Городищи,Чегодаево,Кривцово,Лубны.
Снежное поле было сплошь усеяно трупами людей,лошадей,изрыто воронками взрывов.
Накануне с этой стороны почти весь день доносилась канонада.
Наши атаковали,успеха не добились,людей положили изрядно.
Целый день бедные женщины и  стаскивали трупы в воронки,присыпали их комьями мёрзлой земли пополам со снегом.
Людей и лошадей—всех вместе...
Немцы не препятствовали тем,кто хотел воспользоваться лошадиным мясом.
Дядя Федя уже поздним вечером дотащил-таки до своей землянки хороший кусок мороженой конины.
Рассказывая, вытирала кончиком платка слёзы,тётя Зина тоже плакала...
Такое не забудешь даже при желании.
 В семидесятые годы то ли на волне подъёма патриотизма,то ли у кого -то проснулась совесть(что маловероятно), в местах тех жутких боёв было решено соорудить величественный мемориал.
На окраине деревни Кривцово, на пологом склоне оврага, было старое полузаброшенное кладбище.
Там, кстати,была могила царского генерала В.Н.Лаврова,погибшего в 1877 году в Болгарии,похороненного в своём поместье.Власти решили заодно и ему возвести памятник.
Чуть ниже,вдоль опушки берёзового леса,экскаватором выкопали длинную яму,сложили в неё все кости,валявшиеся окрест во множестве,перевезли сюда ближние братские могилы.С воинскими почестями закопали,а на следующий год накрыли гранитными плитами.

Но не увидите имён,там нет фамилий никаких:
Полки,дивизии,бригады—много номеров.
И так как предводителей советских нет средь них,--
В последний бой ведёт их царский генерал Лавров.
 
Однажды я сюда участника войны,отца,привёз.
Он по рядам прошёл,спросил:"А где же имена?"
Ответом нам был шелест выросших берёз...
И мы не чокаясь по первой выпили до дна.
                При желании  этот мемориал отыскать не очень трудно.
Надо с автотрассы Москва-Симферополь повернуть на Мценск,через него—на Болхов,и в середине деревни Однолуки—направо.
Километра через три-четыре Кривцово...
В 94-м,когда мы с отцом приезжали туда,там всё было на месте.
Мы застали там приехавшую откуда-то из-под Харькова на ушастом «Запорожце»семью:мужчину и женщину примерно тридцати-тридцати пяти лет, и мальчишку лет восьми-десяти.
Они приехали помянуть своего деда;как-то узнали,что он погиб именно в этих местах в 42-м году.
Было лето,дело к вечеру,и они расположились с ночёвкой.Поодаль от могил разложили одеяло,выложили снедь с горилкой и настойчиво приглашали нас.
Мы не отказывались,добавили своих харчей,водки—и помянули...
В Тельчье,а это километров за 20,если не больше, мы с отцом вернулись глубокой ночью,заставив поволноваться маму...
  Как я узнал и впервые побывал в Кривцово—расскажу в своё время.
 Отступая в июле 43-го,немцы погнали с собой всех местных жителей,невзирая на возраст.
 Это,по замыслу фашистов,должно было препятствовать артобстрелу и бомбардировке с самолётов.
Но,по рассказам бабушки,наши всё равно бомбили...
Таким порядком,вперемежку с немецкими войсками, жителей бывшей прифронтовой полосы гнали километров сто.
Бросили их в районе города Хотынец,к северо-западу от Орла,примерно на полпути между Орлом и Брянском.
К концу августа кое-как добрели до Касьяново.
 Началась мирная жизнь.Нужно было налаживать хозяйство.
И опять этот тяжкий труд лёг на плечи женщин,,стариков,детей...
 После семилетки Зинаида Михайловна работала в колхозе.
Фёдор Михайлович по стопам старшего брата пошёл в ФЗУ,выучился на электросварщика.Он дружил с девушкой Елизаветой из соседней деревни Казьминка,на ней и женился до армии.Историю их женитьбы и дальнейшей жизни опишу в одной из следующих глав со слов Виктора,их первенца.Здесь скажу,что до рождения сына Фёдора Михайловича призвали в армию.Он служил  в морской пехоте.Кажется,в Кемерово.

После армии дядя Фёдор завербовался
на шахты,в город Щёкино Тульской области.Устроился там и увёз жену.
Жили в комнатке,в общежитии.Там же у них родился ещё один мальчик--Анатолий.
 Шахта выделила им двухкомнатную квартиру в коммуналке.
 Тогда Фёдор Михайлович уговорил сестру Зинаиду поискать счастья в городе.
Тётя Зина приехала в Щёкино,устроилась на работу на завод железобетонных изделий.Пожила немного у брата,пока не получила место в общежитии.
И в самом деле,в городе Зинаида Михайловна нашла своё счастье:на заводе познакомилась с парнем по имени Вадим.
Он был родом из городишки Лаптево Тульской же области.Теперь это город Ясногорск.Там у родителей Вадима был свой дом.
После скромной свадьбы,на которую ездили родители Зинаиды Михайловны,она поселилась в Лаптево.
Родила сына Серёжу,затем—дочь Лиду.  На лето детей она привозила в Касьяново,к родителям,как,впрочем,и Фёдор Михайлович своих ребят.
И вот в один из отпусков,в начале июня 62-го года тётя Зина приехала с детьми,её муж работал,должен был приехать в субботу.
Его ждут субботу,воскресенье—нет Вадима...Тётя Зина места не находит,собралась,поехала в Ясногорск.
Утром нам принесли телеграмму:
«Вадим погиб.Приезжайте хоронить.»
Оказалось,тётя Зина нашла мужа в морге:торопясь на ночной поезд,он перебегал железную дорогу,упал перед поездом,колёса разделили тело на две части...
Так двоюродные мои брат и сестра,Серёга и Лида Петровы остались сиротами.
 Сергею было лет пять, Лиде—года три.Тётя Зина тяжело переживала,но жизнь и заботы—хороший лекарь.Да и закалка военная—насмотрелась на смерть,врагу не пожелаешь.
 Ребят Зинаида Михайловна вырастила,сейчас у них уже внуки.
Сергей с семьёй живёт в Москве,Лидия с мужем—в Ясногорске,вместе с матерью.
  Зинаиде Михайловне в текущем,2009 году,исполнится восемьдесят два года. Изо всех детей Михаила Осиповича и Марфы Сергеевны Бородиных она осталась одна,мужчин в живых нет ни одного...

Да,когда были писаны эти строки,тётя Зина была жива.
В середине декабря мне позвонила мать и сообщила,что тёти Зины не стало…Она умерла 5 декабря 2009года от диабета и сопутствующих болезней.
 На ней закончилась последняя прямая ветвь Касьяновских Бородиных-старших, остались мы с Генкой и наши дети и тульская ветвь дяди Феди—Виктор и Толик,и их дети.
У дяди Ивана—девчонки,Елена и Марина,вышли замуж,уже не Бородины.Старшая--Ястребова,младшая--Клинцова.
 Самой старшей в фамилии на сегодняшний день(1января 2010года)является моя мать,затем  старшей станет тётя Галя, Бородина Галина Алексеевна,жена дяди Ивана,а уж потом, если Бог даст--я.
 А дядя Иван,вернувшись в 1959 году из армии,почти сразу же,видимо,имея пример брата Фёдора,завербовался и уехал на Север.И через год женился,уговорив приехать в Якутию свою подругу Галину,с которой дружил в армии.С тех пор у меня в памяти остался якутский посёлок Батагай,откуда в Касьяново стали приходить письма.Об этом напишу позже.