Первые шаги в преисподнюю. друзьям посвящаю

Глава 1
Первый раз я увидел его своими глазами летом, когда сдавал государственные экзамены. Это было внушающих размеров здание со шпилем и серьезными лицами на каждом углу. Мы с Русланом вошли в холодные как лед коридоры и подали документы на зачисление в один из самых лучших вузов страны. Да, тем летом было жарко, как в Казахстанской степи в полдень. В наших умах тогда был дух противоречия, но родителей расстраивать не хотелось, да и армия подождет пару лет, до того как мы отправимся по ее беспощадной школе жизни.
Первым, кто нас встретил был декан факультета. Серьезный дядька с лысиной и простатитом. Хотя на счет второго я не ручаюсь. Он долго рассказывал, как замечательно получить гуманитарное образование в их вузе. Этот вуз был на столько прекрасен, что стены аудитории куда нас привели забыли покрасить лет десять назад, а паркет разваливался под каждым шагом по нему. Так или иначе выбор был сделан. Сейчас спустя годы я понимаю, что я мог сделать тысячи вещей по- другому, но если бы мне дали второй шанс и вернули обратно, то наверное получилось бы так же. Старик все рассказывал и рассказывал, наконец, остановился и громко сказал.
- Добро пожаловать на наш факультет молодые умы. Я уже вижу, как среди вас сидят новые Вольтеры и Монтескье, юные Тютчевы и Есенины, молодые Добролюбовы, - он продолжал еще минут пять, и мне показалось, что старый профессор почти верил в свои слова.
Ах, если бы он знал, что уже через  год на наших умах появятся морщины, он бы подумал дважды, говоря такое. Хотя думаю, декан кормил этой речью не одно поколение студентов и все давно знал. Через год кто- то из этой аудитории отчислится и отправится в армию, через полтора кто- то будет матерью или счастливчиком отцом, через два половина поймет, что в этой жизни выживает не умный, а хитрый. Но обо всем по порядку.
Выйдя из душной аудитории, как из шведской сауны мы с Русланом отправились в парк, который был неподалеку от храма науки. Два юных абитуриента, которым еще не исполнилось восемнадцати сидели на скамейке парка и употребляли холодное пиво из стеклянных, запотевших бутылок. Будущее было туманно, но прекрасно. Мы чувствовали какое то одухотворение от надвигающейся на нас неизвестности.
- Думаешь, мы сделали правильный выбор, - сказал Руслан, отпивая из бутылки и еще сильнее развалившись на деревянной скамье.
- Не знаю, старина. Наши вступительные прошли не так уж хорошо как хотелось и выбора у нас нет, - протянул я, со скукой на лице.
- Да ты вечно о своем выборе. Выбор есть всегда, Даня. Ты никак это не усвоишь.
- Конечно не усвою, иначе о чем мне будет с тобой спорить, - ухмыляясь, поддел друга я.
Время шло и вечером мы снова отправились в пригород, где мы жили. Все маленькие городки одинаковы. В них, идя по улице июльским вечером просто нельзя не встретить знакомые мины.  Сойдя с автобуса, я побежал домой, Руслан отправился к своей девушке. Она, кстати, оставалась в городе и начинала “взрослую жизнь”, в то время когда мы с Русланом взяли еще пару лет на безделье. Не скажу, что Руслан был влюблен в Веру, ему просто нравилась ее компания. Тем более он был у нее первым парнем и чувствовал ответственность за ее потерянную невинность. Мой друг был идеалистом романтиком, верил в любовь, но всегда отрицал ее существование. Его историю можно описать словами: каждый неисправимы романтик рано или поздно становится прожженным циником. Хотя я в это не верю.
Придя домой, поцеловал маму в щеку и сел за стол ужинать. Отца у меня не было. Этот крендель спился пару лет назад, когда мать его бросила из-за непродолжительной и глупой измены. Отцом я его называл только когда он меня бил, потому что только тогда он походил на мужчину. В остальное же время пил и дебоширил. Самое грустное в этой истории то, что мать его любила даже после его героической смерти в хлебоуборочном комбайне с бутылкой местного самогона пару лет назад.
- Как тебе вуз? - с интересом спросила мама.
- Хорошо, хорошо, отличное место, - ответил я, не без мысли о том, сколько раз я врал матери.
- Учись сын. Прошу тебя. Это твой шанс выбраться отсюда.
- Да я знаю, не напоминай. Все ради тебя мам.
Не то чтобы я сам не хотел учиться, просто проще было устроиться на работу на местный комбинат и помогать матери рублем, вместо того, чтобы просиживать штаны на лекциях в вузовских аудиториях. Вскоре я уже спал, и мне снилось детство. Забавно, когда оно уходит, всегда хочешь его вернуть. Даже не смотря на провинциальную школу  и дебошира отца. Мне снилось, как я залезаю на дерево с Русланом, а потом падаю, расшибаю колено и бегу домой, чтобы промыть рану. Мы с другом часто в детстве забирались на старый дуб. На его извилистых руках – ветках можно было творить столько немыслимых штук, что нам это казалось отличной забавой.
На следующий день я и Руслан снова встретились и пошли гулять по улочкам маленького городка.
- Ты когда нибудь любил Дань? – спросил с грустью мой друг, продолжая идти и смотреть вперед.
- Не знаю. А обжимания с Ленкой Орловой в десятом классе считаются, - усмехнувшись, ответил я.
- Я серьезно идиот! Похоже, придется бросить Веру. В понедельник мы с тобой уезжаем. С ней буду видеться не часто. Она мне нравится, но что делать. В город она ехать не желает. А говорит, что любит. Дура.
- Эй, из нас двоих у тебя единственного были продолжительные отношения. Брось, ты ее тоже любишь.
- Наверно. Вечно ты все портишь. Я только смирился с мыслью о расставании.
- Прекрати ныть. Тебе не идет. Пошли к полю Харькова. Возьмем чего крепкого и подумаем о том что вам с ней делать.
- Пошли. Хоть напьюсь, и не буду выслушивать твой циничный треп, - с улыбкой сказал Руслан.
Поле Харькова получило свое название из- за ржавых, заброшенных еще в девяностых тракторов “Харьков Т - 155”, стоявших на поле. Им было уже лет пятьдесят и местные умельцы растащили почти все части этих когда то работающих машин. Придя в магазин на окраине города, мы приобрели две бутылки пива по полтора литра каждая. Местный продавец, грузная сорокапятилетняя женщина нас знала плохо и поэтому продала две бутылки дешевого пойла двум без пяти минут студентам вуза. День стоял отличный. Мы пришли на поле Харькова и уселись под старым дубом, на котором так любили играть в детстве.
- За долгие и продолжительные отношения Руслана и Веры, - с гордостью, я произнес тост.
- Хватит издеваться. Мы ведь встречаемся с ней с девятого класса. Я знаю ее столько лет, и сейчас она просто уйдет из моей жизни, понимаешь?
- Что делать. Такова жизнь. А кто все время говорил про выбор и то, что мы его делаем. Ты ведь сам хочешь ее оставить. Не хотел бы, уговорил поехать с тобой. В городе работы навалом.
- Она не поедет. Говорит, что не ее это все. И от матери с отцом тоже уезжать далеко не хочет. Не знаю. Глупо.
Мы выпили уже по половине из наших бутылок и нам немного повеселело. День близился к концу, а мы все сидели под кроной огромного, прекрасного дерева. Руслана я знал почти с самого детства. Как-то раз мы с ним подрались в третьем классе и после этого стали закадычными друзьями.
- Знаешь, в универе множество отличных девчонок. Красивых, ждущих твоей пылкой романтической натуры.
- Ну да. Ждущих, чтобы у меня была дорогая машина и полный багажник денег. Нет, Дань. Те девчонки не для нас.
- Что за глупости. Многие не хотят всего этого. Бредовый стереотип, мой друг, - с радостью в голосе я хлопнул Руслана по плечу.
Время пролетело незаметно и вскоре начало заходить красное солнце, падающее в поле желтой ржи.
- Ладно, домой пора. Отец просил наколоть дров.
- Смотри не промахнись по дровам и не отруби палец спьяну.
- Разберусь без сопливых, - крикну уходивший в сторону дома Руслан.
Перед глазами был легкий туман алкогольного опьянения. Когда тебе семнадцать, то бутылка пива кажется львиной дозой для сна. Попрощавшись с Русланом, я пошел домой. Меня охватывало странное чувство тревоги и радости. Впереди нас ждало нечто новое и неведомое. Придя домой, мать уже спала. Я медленно прошел мимо ее комнаты, лег в кровать, не зажигая свет. Неизведанное ждало меня завтра. Было так близко, что дотянуться рукой. Моя голова кружилась из стороны в сторону. Это было приятное чувство, причиной которого было выпитое пиво на поле Харькова.
Глава 2
Утром мы снова сели в автобус и нас ждала увлекательная четырехчасовая поездка по степям и лугам нашей необъятной Родины. Руслан был угрюм. Все было понятно без слов – он расстался с Верой. Терять всегда грустно. Даже если твои чувства не понятны тебе самому. Автобус все ехал и ехал. В окнах мелькали леса и поля, чередуя друг друга в этом слайд –шоу дикой природы. Приехав на вокзал мы достали увесистые сумки из багажного отделения автобуса и направились в сторону студгородка. В этот день мы впервые узнали это ужасное, отдающее тухлыми помоями слово – общага. Зайдя внутрь, показали вахтеру наши временные пропуска и зашли. Нам дали комнату на седьмом этаже. Лифт работал только в один конец, то есть наверх. Вниз приходилось спускаться пешком. Видимо это было сделано, чтобы студенты тратили лишние десять минут на спуск и выходили на пары раньше.
Зайдя в комнату, мы обнаружили нашего нового соседа Сергея. Парень лежал внизу двухъярусной кровати и рассматривал похабный журнальчик, наперевес с увесистой книгой Капитал. Он объяснял позже это тем, что воспринимать учение Маркса легче, отвлекаясь на мирские утехи капитализма. Комнаты в общежитии были двухместные, но за неимением лишних общежитий, всех новичков подселяли к кому -то еще. В комнате жил еще один парень с третьего курса по имени Костя. По словам Сергея это был тот еще повеса. В этот момент, когда мы пришли он был на пьянке в честь начала нового учебного года. Хотя, поближе познакомившись с этими ребятами, стало понятно, для них год был совсем не учебный.
Мы заняли свободные кровати. Сергей лежал внизу, и мне досталась верхняя кровать. Костя напротив занимал верхнюю, Руслану не пришлось выбирать. Из разговора с новым соседом мы поняли, что эти ребята живут весело, даже очень. Сергей в тот день не пил. Хотел проверить силу своей несокрушимой воли, как он говорил. Он учился на четвертом курсе исторического и по нему было видно, что о жизни в общаге он знал все, ну или почти все. Костя был журналистом. Эти двоя в последствии не раз будут ставить комнату на уши своими бессмысленными спорами.
Дело шло к ночи и я отправился в местный душ, который находился на первом этаже. Очень удобно, подумал я про себя. Руслан лег спать, когда я вернулся. Сергей тоже храпел. Мне ничего не оставалось, как забраться на верхнюю койку и заснуть. Ночью я услышал громкий шорох. Спросонья не понял в чем дело, только повернулся в сторону двери. Это был Костя. Он шел, шатаясь к своей кровати. У этого парня был внутренний компас, по которому он в любом пьяном состоянии добирался до нужного места. Отдельной истории заслуживает и то, как он забирался на второй этаж своей койки. В ту ночь я узнал несколько новых матерных выражений в сторону общежития в целом. Наконец Эверест был покорен, и вскоре это тело уже храпело без задних ног.
Утром Руслан чуть не ступил на лужу рвоты, которая лаконично украшала место рядом с кроватью. Когда все зашевелились и начали одеваться послышался голос с кровати Кости.
- Больше никогда. Никогда больше не буду так напиваться.
- Ты говоришь это в тысячный раз и потом снова фонтанируешь на пол, - крикнул на него Сергей.
- А ты напиши про это в своей вшивой газетенке, грязный журналюга, -  снова послышался голос с кровати.
- Да, уже бегу за фотоаппаратом, чтобы сделать снимок для первой полосы, - снова крикнул Сергей.
- Лучше бы принес воды.
-Дойди до крана на кухне. Я уже опаздываю на пары.
Сергей выбежал из комнаты, захлопнув за собой дверь. Костя встал и уставился на нас.
- Вы еще кто?
- Первокурсники, - бодро ответил Руслан.
- Первокурсники. Добро пожаловать. Меня Костя зовут.
- Меня Даня, а это Руслан.
Костя протянул руку, но тут же отметил, что слишком резко встал с кровати и его снова тошнит, выбежал из комнаты.
- Повезло с соседями, - иронически усмехнулся я.
- Не то слово. – отметил Руслан.
- У нас пары. Надо бежать.

Продолжение следует