Клоун

   Ванюшка  был  в восторге: он  впервые  был  в  цирке. Ему  четыре года,  и он  сидит  между  папой  и  мамой, а  на  арене весёлый  клоун  пускает  большие  мыльные  пузыри. Вот клоун подбежал к  Ванюшке и отправил  ему радужный, переливающийся, самый  красивый шар. А  когда Ванюшка  уже  собрался  его  схватить, тот  пальцем  проткнул  его – и  шар  лопнул.  Хохочут  все:  и  Ванюшка,  и  клоун,  и  зрители.

  Прошло  много-много  лет – целая  человеческая  жизнь. Иван  сидел  в  гримёрной перед своим, тоже, кажется,  вечным  зеркалом  и  вглядывался  в  своё  лицо,   пытаясь  увидеть  в  нём  того маленького счастливого Ванюшку, но  видел  только грустное, постаревшее  лицо (испорченное  гримом) старого  клоуна. Он  вспомнил, как  остался  один  с  мамой и рано  повзрослел от  свалившихся  на  них  тягот. Единственной  его  радостью  в  то  время  были  редкие  выходы  в  цирк, где  он  забывался, глядя на  весёлого  клоуна. Потом , уже  учась  в  цирковом  училище, он  похоронил  свою  маму  и  долго  не  мог  оправиться  от  этого.  А вот  уже  он  на  арене  и  бегает  по  ней, вкладывая  в  каждое  движение  всё,   что  может  заставить  смеяться самого  грустного  человека. Потом  женитьба. Его  жена – цирковая  акробатка. Сколько горя, раздумий  и  первых  седых  волос  принесла  она  ему…  Во-первых,  она  наотрез  отказалась  от  детей;  во-вторых,  её  частые  романы  с  поклонниками;  и  наконец,  она  стала  всё  чаще  прикладываться  к  бутылочке.  Она  считала  Ивана  неудачником  и  презирала его,   не  однажды  уходила  к  другому и  возвращалась, когда  тот  прогонял  её.  В  конце  концов,  она  потерялась  в  каком-то  городе, уйдя  к  очередному мужчине.

  Чем  тоскливее  и  печальнее  была жизнь  клоуна  вне  цирка,   тем  веселее  и радостнее  он  выглядел на  арене.  Для  него  было  счастьем  видеть смеющиеся  детские  лица,   чувствовать,  как  они  любят  его.  Это  восполняло  всё... и,  наконец,  стало его  существованием.

 И  вот  пришёл  конец  всей  его  жизни. Цирк  закрылся.  Никому  в  эти  послеперестроечные  времена  не  нужны  были  бедные  артисты.  Не  все  смогли  найти себе  работу, рассыпавшись  по  большой  рассыпавшейся  стране.  Всё  и  все  были  предоставлены  сами  себе.  Многие  спивались  и  уходили  из  этого  мира,  отравившись всякой  подделкой  алкоголя.

  Иван  презирал  алкоголь, отвращение  к  нему  вызвала  его  бывшая  жена,   он  также  не  мог работать  для  одного  или  нескольких  детей,   когда  его нанимали  богатые  родители.  Ему нужен  был  цирк.

  Иван ехал  на  электричке в ближайшую деревню, где  жил с  товарищем, таким  же  изгоем, в брусовом  покосившемся  домишке, выращивая  на  своём  огороде всё,  что  могло  продлить  их  жизнь  в  холодную,  морозную  зиму.  Напротив,  на  сиденье, устроились  мать  и  двое  детей:  девочка  и  мальчик.  Дети  разглядывали  картинки в  новеньких красочных  книжках,   видимо,  купленных  в  городе. Послышался  шум,   крики,  и  в  полупустой  вагон   с  обеих  сторон стали  вбегать испуганные люди,   вскоре  он  был  полон,   а  у  дверей стояли  два человека с  автоматами,  один  кричал:  «Тихо,   всем  молчать, сидеть  и  не  шевелиться, иначе  всех прикончим! Будете  выполнять  требования – никто  не  пострадает  и  через  пару  часов  будете  свободны!» В  вагоне  было  много  пассажиров с детьми, многие  дети  были  напуганы  и  плакали.  Это  раздражало  старшего  налётчика. «Заткните  им  глотки!» - орал  он.

Иван достал из сумки свой  клоунский парик, прицепил нос и вскочил на  сиденье.

- Оп-ля,   а  вот  и  я!   

И  он, не  обращая  внимание  на  нелепую  ситуацию,   стал   работать.  Он доставал шарики  из  любых  мест близсидевших  пассажиров  и  их  детей, потом  стал  показывать  фокусы  с  картами – и  всё  это  весело, непринуждённо. Дети  давно  перестали  плакать, многие  смеялись,  глядя  на  весёлого  клоуна,   который  уже  ходил  по  проходу  и даже  сделал всем известное  сальто.  Улыбались  пассажиры, и  заулыбались  люди  с  автоматами.  Иван  приблизился  к  главарю  и  непринуждённо  вытащил  у  того  из кармана несколько  карт. «Молодец,   ты  хороший  артист», – сказал  с  акцентом  главарь.

Почти полтора  часа клоун  работал  в вагоне  перед заложниками, пока  главарю  не  позвонили  по  телефону. Электричка  остановилась на  каком-то  переезде,   люди  с  автоматами  выскочили  и  сели  в  поджидавшую машину. Электричка  тронулась  дальше.
Впервые  клоун,  кроме  удовлетворения,  почувствовал  гордость  за  свою  работу.  «Нет,  я  не  неудачник, –  думал  он, – я  нужен,   во  мне  нуждаются…»  И  он  счастливо  улыбался, вспоминая  клоуна  из  своего  детства.


                (июнь 2014)