Жизнь, полосатая, как зебра

 
  . Лидия Никифоровна была то, что называется «человеком интересной судьбы», хотя «университетов не кончала», а всю жизнь проворочала тяжелые болванки на заводе. 

   «Чемпиона мира Генку Туева знаешь?» - первым делом спрашивали новенького члены ее бригады. – И, выдержав театральную паузу, добавляли: «Нашей Лидки – муж».

– Иди ты? – не верил тот, оглядывая супругу знаменитости, боевой раскраской больше похожую на недорогую путану. (Впечатление, кстати, неверное, ибо Л.Н. была верной женой и любящей матерью.)

   И только побывав у нее дома и оценив количество ковров, золота, фарфора и хрусталя, а, главное, выставленных в серванте спортивных кубков и медалей, новенький начинал понимать: его не разыгрывают.

   В шестидесятые годы о Геннадии Туеве газеты писали много и охотно. С придыханием освещали и подробности его знакомства с Лидой. – От врут!- восхищалась она, сама при случае любившая «подзагнуть». Газетчиков, впрочем, можно было понять -  не в моде была в то время сермяжная правда. 
 
   А познакомились они с Генкой летом в поселке Репино. Судьба в образе невзрачного солдатика подкралась к ней незаметно, когда она собирала малину в придорожных кустах. Подкралась  и мертвой хваткой схватила за руки.

 « Девушка, а, девушка? Тебя как зовут? Давай ...» - сказал солдат, употребив глагол, который в последующие времена заменил неологизм «трахаться».

 «Не надо, не надо, - зашептала Лида, у которой от страха сел голос.
 
«Ну, не надо, так не надо», - неожиданно и радостно согласился солдат, отпуская ее руки. «Ты чего побледнела–то, девушка? Ведь я же пошутил».

   Солдатские шутки, судя по всему, понравились Лиде: она разрешила проводить себя домой и пришла на первое свидание. Впрочем, свиданий как таковых было немного: через три месяца они поженились.

   Осознавала  ли Лида, что пролетающий над репинским малинником светлый ангел в этот день обронил золотое перо? Нет, конечно.

   В те далекие годы об ангелах размышляли мало, приписывая все заслуги своей красоте, трудолюбию или нравственным качествам.

   Красавицей Лида не была, а вот трудолюбивой -  это точно:  ей, выросшей в нищей семье, и в голову не приходило с ростом семейного благополучия расстаться с заводом.

   Что до благополучия, то оно и впрямь росло как на дрожжах. Солдат, обнаруживший большие способности к одному из видов спорта, вскоре за свои спортивные заслуги стал лейтенантом, потом старшим лейтенантом, а потом и майором. И в параллель этому, без больших усилий  перемещалась Лида с мужем и народившимся сыном в одно-, двух- и трехкомнатные квартиры.

   Эти волшебные трансформации она принимала просто. Как некоторое погодное явление- дождь, солнце или снег. В самом деле, как восхищаться житейскими чудесами, если они проливаются на тебя ушатом?  Бесплатную квартиру дали - ну и что? И я работаю, и мне бы дали. Телефон подключили одной в доме, – так как же нынче без телефона?  Деньги, золото, модные заграничные тряпки – так я же сама зарабатываю ...

    В таком счастливом непонимании происходящего шли годы, рос сын.

   Считается, что жизнь идет полосами, как зебра, причем белые полосы непременно сменяются черными.

   Вообще говоря, это неверно, ибо у многих преобладает один тон - серый.

   Однако в случае с нашей героиней эта житейская теорема оказалась верна. И черная полоса для нее началась с того, что муж стал приходить домой пьяным и, как следствие, быстро терять спортивную форму. Исчезли из дома репортеры, смолкли медные трубы. Геннадия перевели на тренерскую работу, но тренером он оказался плохим. От этого он стал больше пить и с горя активно ухаживать за чужими  женщинами.

   Сначала женщин было много, потом среди  многих нарисовалась одна: немолодая и некрасивая, но громче всех  мурлыкающая о том, какие все кругом сволочи и завистники и какой замечательный Геннадий, у которого все успехи, конечно же, впереди.


    Запереживала, заволновалась Лидия Никифоровна - стала бегать по подругам и соседям, рассказывая, как ее любит муж, какие подарки дарит. Правда вскоре вылезла наружу:  дело закончилось  разводом и разменом. Из «сталинской» трехкомнатной квартиры в престижном районе переехала она в двухкомнатную на последний этаж хрущобы.

   Не раньше не позже, а именно теперь, один за другим уходят из жизни ее родители, умирает родная сестра. Из родственников остается только дядя, к тому же не вовремя попадающий в тюрьму на пять лет.

   «Он бросил меня с ребенком», - говорит в этот период Л.Н. про мужа, хотя в год развода «ребенку» как раз стукнуло двадцать лет. Через три года он привел домой жену.
В ругани и драках с невесткой прошел еще какой-то срок.

   По стране уже давно шли перестройка с перестрелкой. И в один вовсе не прекрасный день очнулась наша немолодая героиня в комнате - без хрусталя, ковров, денег и … зубов. Но зато с  тараканами, соседями и целым соцветием болезней.

   Подводя жизни грустные итоги, лежала она на кровати и плакала.

Накануне в «бесплатной» зубной поликлинике ей сказали: «Вылечите сначала гипертонию, а потом приходите. А ну как вы умрете во время протезирования?»

   В медицинском институте, напротив, посоветовали сначала вставить зубы и процитировали поговорку «даром лечиться - лечиться даром».


   Лежала на кровати Л.Н. и плакала, а потом заснула. Но недаром говорят, что жизнь некоторых полосата, как зебра. Проснулась она оттого, что звонил телефон. Хотите верьте, хотите—нет, но на проводе была Южная Америка, Бразилия, штат Баия!

   А звонил ее дядя, младший брат матери Иван Сергеевич, которого мы оставили в тюрьме на пятилетней отсидке.


   Никогда у Л.Н. не было близких отношений с дядей! В гостях она у него бывала, но редко, передач в тюрьму не носила, и о перемещении его в штат Баию не подозревала.


   Между тем, отсидев свое, Иван Сергеевич стал «крутым», за свои страдания озолотился и, то ли поняв невозможность хорошей жизни на родине, то ли скрываясь от властей, переместился в другое полушарие.

   От скуки тамошней сытой жизни, от жестокой ностальгии вспомнил он о единственной племяннице. « Не плачь, Лидушка, не плачь. Я все для тебя сделаю »,- сказал Иван Сергеевич. – И вылечу, и квартиру куплю».

    Выпьет и об обещаниях забудет»,- подумала Л.Н., вешая трубку.

   Однако чудеса начались уже через день. «Лидия Никифоровна?»- проворковал в трубке приятный мужской голос. - Из медицинского института Вас беспокоят. Мы Вас ждем. Сегодня. За Вами приедут».

   За ней и в самом деле приехал юноша-—помощник Ивана Сергеевича - и на машине доставил ее в клинику.

   Встречать Лидию Никифоровну вышла на крыльцо вся профессура. «Ай—ай-ай, - сказал самый пожилой, оглядывая со всех сторон Лидию Никифоровну, похожую к тому моменту на заезженную кобылу.

  - Такая красивая женщина и такие зубки! Будем вставлять, Лидия Никифоровна. Будем вставлять».

   Ее положили в отдельную палату и приставили к ней сразу двоих: профессора и ординатора, который, набираясь медицинского опыта, пока был обязан бегать для нее за фруктами.
 
   Персонал института активно интересовался здоровьем новой пациентки, и по этому поводу постоянно возникали научные дискуссии.

   «Как так вы ей удалите разом все зубки, а через месяц вставите фарфоровые? А чем она этот месяц жевать будет?»- горячились одни.

   « А почему  фарфоровые? – беспокоились другие. – Почему не золотые?»

   После процедуры вставления зубов протезисты бережно, из рук в руки, передали ее коллегам–хирургам, которые быстро удалили ей аппендикс, гланды и кисту на яичниках.


   Потом у нее нашли гипертонию, ишемию, дистонию, язву двенадцатиперстной кишки, малокровие и воду в коленях обеих ног. «Уноси ноги, пока не поздно»,- посоветовал сын.

    Л.Н. так и поступила.


   Сегодня, несмотря на это или, наоборот, именно поэтому, чувствует она себя замечательно. Живет на пенсии в новой квартире, и  финансовые вопросы ее не волнуют: ежемесячно наголо обритый господин доставляет ей на дом энную сумму в долларах.
Была в Бразмлии. Понравилось. Собирается еще. 
P.S Большая просьба к читателю написать отзыв - хороший или плохой.