Эссе 92. Спасение утопающих - дело рук самих утопа

Вот и я дожил до заказов на эссе. Нет, это не заказное произведение. Это эссе, написанное по просьбе читателей о том, как я боролся с трудностями. Конечно же они были и у меня. Особенно, когда я приехал из Узбекистана в Украину. В Узбекистане у меня были огромные надбавки к зарплате, я работал тогда в системе Третьего Главного управления Минздрава СССР, которое обслуживало урановые рудники и предприятия по переработке урана. Так вот я заведовал единственным психиатрическим отделением Главка в Средней Азии. Ну и соответственно получал очень даже прилично.

Но вот Горбачев подписывает с американцами договор ОСВ и вместе с сокращением вооружений, закрывают и рудники, на которых добывался уран, и медсанчасти, и медсан отделы, которые обслуживали эти рудники. И вот медсанчасть в Чаркесаре, где я работал, попала под сокращение. Путей для действий было несколько. Первый - это остаться на занимаемой должности и продолжать работать, после передачи медсанчасти в местное управление в минздрав Узбекской ССР. Второй путь - это поехать по переводу в медсанчасть, которую мне предложат в главке. Мне предложили переехать на выбор в Северодвинск или в восточную Сибирь, в город Краснокаменск Иркутской области, на границе с Монголией. И третий путь - это попасть под сокращение, получить тройной оклад со всеми надбавками и трудоустраиваться самому. Я этот третий путь выбрал еще до того, как мне его предложили официально, и разослал письма с предложением своей кандидатуры в три организации каждой области, которая была у Черного моря.

Три организации - это облздрав, облУВД и облсобес. Во всех этих организациях есть психиатрическая служба. На удивление, мы с женой получили очень много предложений работы. Но выбрали Донецкую область, Мариуполь. Тоже море, хоть и Азовское. Поселились в пригороде Мариуполя в Мангуше. Главный врач больницы, помнится сказал мне тогда, что если я "проявлю себя", то он даст мне полторы ставки. А начинал я с одной ставки участкового психиатра. Честно скажу, что той зарплаты нам явно не хватало. Но я, боясь попасть в зависимость от главного врача, никак не хотел писать заявление о совмещении. Я пошел по другому пути. Купил триста кур, которые каждый день приносили нашей семье по полному ведру яиц. А еще я рыбак. И наловчился ловить бычка. Это небольшая, но очень вкусная рыба. Сначала мы его жарили, но очень быстро наелись им. И стали его вялить.

Техника лова у меня совершенствовалась, и я стал носить с рыбалки по три-четыре ведра бычков. И вот однажды Наташа мне говорит: "Олег, у нас скопилось уже больше тысячи яиц и три мешка вяленого бычка. Все это может испортиться. Нужно что-то предпринимать". И мы решили продавать излишки на рынке. К первому выезду готовились долго, потому что Наташа ну никак не хотела торговать на рынке. Мне пришлось приложить недюжие усилия, чтобы убедить ее, что нет ничего зазорного в том, что торгуешь излишками своего хозяйства. И вот она согласилась.

С яйцами мороки не было, а вот с бычками пришлось повозиться. Мы их рассортировали по размеру и вязали десятками. В Украине колхозные рынки и при советской власти, и сейчас начинают работать очень рано, с рассветом. Ну мы, конечно, в такую рань не поехали, а часам к семи утра приехали на центральный рынок Мариуполя. Это муравейник. И хоть мы перед приездом с яйцами и бычками уже были на рынке и узнали, где чем торгуют, но тут растерялись слегка, а Наталек вообще была готова вернуться домой, не начав торговать даже.

Пришлось ее выручать. Я перенес из машины и яйца, а их было несколько коробок, и три мешка бычков к прилавку. Купил талон на торговое место и начал кричать во все горло: "Бычки, бычки, вяленые отличные бычки!" и "Яйца, куриные яйца, свежие огромные яйца!" Надо сказать, что на мариупольском рынке никто так не кричал и не рекламировал свою продукцию. Мы с Наташкой были первыми. Я минут пять-десять погорланил - так и народ стал собираться у Наталька, даже очередь появилась. Ну, а я поехал на работу, пообещав, что к 13-30, после приема больных, приеду за Наташей и, если что, то помогу продавать нераспроданное. Уехал в больницу, а душа была неспокойна. Волновался за Наталька, как бы кто ее не обидел. И хотя знал количество и бычков, и яиц, и цены на рынке знал, но верить не хотелось, что можно на такую сумму наторговать, что такое количество бычков и яиц купят. Каково же было мое удивление и беспокойство, когда я приехал за Наташей на рынок и не нашел ее на том месте, на котором оставил. Правда, бабульки, что рядом торговали зеленью, меня успокоили и сказали, что она все продала и уже давно ушла. "Вон под прилавком стоят ее коробки, и ведра из-под яиц, и мешки из-под бычков. Она так обрадовалась, что все бросила и убежала. А мы собрали." Вот они бабульки, золото, а не бабульки. Я решил их отблагодарить и дать им денег, что они все собрали и сохранили, но они денег не взяли; так я купил у них несколько пучков зелени, и они были очень довольны и пообещали и впредь, если мы будем приезжать торговать, то опекать Наталька. И кстати, так оно и было потом. А пока я чесал язык с бабульками и переносил в машину пустую тару, появилась Наташа. Она была возбуждена, весела, а в руках у нее была куча пакетов. Мне стоило трудов, чтобы усадить ее в машину и поехать домой, так Наташе не терпелось рассказать о торговле. Еще по пути она начала показывать покупки, которые сделала. Она радовалась, расхваливала каждую вещь, словно собиралась ее продать мне. А когда сказала, сколько за них заплатила, то у меня отпала челюсть нижняя, да и верхняя тоже съехала набок. Это была сумма, в несколько раз превышавшая мой месячный заработок. А уже дома Наташа сказала, что хоть она и потратила столько, но это намного меньше, чем она привезла домой. После пересчета того, что осталось от покупок обнов, мы решили, что торговать на рынке выгодно и мы пока будем торговать. Еще мы решили, что на рынок будем ездить почаще, чтобы не было такой суммы денег у Наташи, поскольку это опасно. И еще Наташа спрашивала у меня совета, можно ли продавать все оптом.

К ней в первый день подходили несколько человек и предлагали купить разом, все что у нее есть, но с небольшой скидкой. Скидка была на самом деле приемлемая всего 15-20 процентов от того, что мы насчитывали. И мы решили, что будем отдавать все перекупщикам и избавим себя от стояния на рынке. Я активно рыбачил, вялил рыбу, куры ударно неслись, правда, количество яиц уменьшалось, так как мы периодически обезглавливали то одну, то другую курочку, когда хотели побаловать себя бульоном. Так торговали мы до осени, когда я оборудовал дома гипнотарий и начал принимать пациентов дома. Это же был период, когда Горбачев разрешил кооперативную и предпринимательскую деятельность. Я вернулся к медицине, от которой, правда, и не уходил, но много времени тратил на ловлю рыбы и ее обработку. Но так мы с Наташей решили проблему финансов в семье.

Честно скажу, коробит меня, когда жалуются на жизнь, на соседей, на власти, на... Ну скажите, когда власти заботились о людях? Да никогда. И раньше им было плевать на народ, скажем, при коммунистах, а уж потом и тем более. Прекрасные лозунги висят на всех пляжах, которые гласят: "Спасение утопающих - дело рук самих утопающих!"
http://syedyshev.com/pages/studliferem.php?esse=92#a92
13 декабря 2011г.