Он был таким красивым

          Гуляя по берегу моря, нашла огромного жука, долго смотрела на него. Не живой ли? Куда там! Его заливала вода, засыпал морской песок, он лежал на спине, скрестив застывшие в каком-то молитвенном слиянии лапки. Я нашла палочку и, копнув жука вместе с песком, так и понесла его на палочке к своим вещам, оставленным довольно далеко. Жук не шевелился. Поражали  его огромные усищи. Он так и висел у меня на палочке, продетой сквозь лапки. Внизу под головой было четыре лапы, ниже – две. Глазища огромные, чёрные, мёртвые, они мне напомнили глаза больших стрекоз, которые иногда подпускают близко к себе, позволяя рассмотреть их.
          Где-то виднелось красное пятнышко возле рта. Спину жука я не могла рассмотреть, боялась перевернуть его. Потом я нашла пластиковый тонкий разовый стаканчик. Дошла до небольшого фонтана, вымыла стакан, залила его водой и опрокинула туда дохлого жука. Но что-то заставило меня вылить воду, жук остался в стаканчике, выкупанный, чистый, без песка. Я положила его в кулёк, пока переодевалась. После купания в воде он теперь лежал, как положено, на животе.  Так же неподвижны были его скрещенные лапки. Теперь я могла рассмотреть его спину. Там оказались крылья, плотно прижатые, зеленоватые, сверху два красных пятна. Брюшко с боков посветлело.
          Этот жук был так красив, что я решила понести его домой. Во-первых, можно будет кого-то напугать, во-вторых, поставить к сухим цветам для «икебаны». Позднее мне пришлось пойти к приятельнице, под стаканчик с жуком я положила записку. «Не бойтесь. Я дохлый!» Вдруг мне показалось, что в глубине его чёрного глаза просияло густое красное свечение. Страшно стало на миг, правда, потом, сколько я ни всматривалась, не было красноты, у стрекоз бывает такая же сетчатая зелень в глазах.  Ну, и бог с ним!
          Я ушла, забыла о жуке. В какой-то миг мне показалось, что лапы его уже не такие окостеневшие, какими были раньше. Ну, ерунда, успокаивала я себя.
          Пришла, вспомнила о своей находке. Стаканчик так и стоял на столе, под ним – записка. Но – ужас! Я увидела совершенно чётко, как, пластично изгибаясь, выравнивается гигантский ус жука, выпрямляется его лапка.
        Схватив стаканчик, я метнулась к балкону и выбросила его вместе с содержимым.
Чёрт знает что! какой-то бессмертный жук. Теперь ему суждено ещё и полетать. Он не может разбиться, даже упав с шестого этажа. Его ожившие лапы спружинят, а, может быть, и крылья послужат.
         Но даже теперь, когда его нет, меня терзает какой-то трепет. Он был таким красивым…

Иллюстрация - Евгений Смирнов (Калуга)