Кровь и слёзы расказачивания

24 января - День памяти жертв политических репрессий

93 года назад на Дону коммунисты начали кровавую войну, целью которой было полное уничтожение казачества. «Расказачивание» — это страшное для наших земляков слово обильно полито кровью невинных жертв и слезами детей.

В 1918-м, вместе с фактическим прибытием коммунистической идеологии на донскую землю, ужас братоубийственной войны захлестнул казачий Дон. За год, прошедший со дня установления Советской власти, казаки не успели осознать, что как сила сплочённая и своенравная становятся одной из мишеней большевиков. До поры казаки считали, что коммунисты воюют исключительно с «кадетами», «помещиками» и «генералами», а трудовой народ, к которому в полном составе относило себя казачество, не трогают. Осознание страшной правды пришло поздно...

Для красного Кремля казаки были как стрельцы для Петра Великого – вечной угрозой власти. Если для Ленина обычный русский крестьянин был «мелкобуржуазным», то «контрреволюционность» казачества, круто подавившего революцию 1905-07 годов, стала аксиомой. Поэтому коммунисты Совнаркома считали, что казачество должно быть ликвидировано. До основания…
Возможно, бедой для казаков обернулась их же сила и сплочённость: казаки чувствовали себя могущественным сообществом, а потому не распознали и не приняли во внимание сразу несколько более чем откровенных «намёков», исходящих от Советской власти. А сигналы ясно и однозначно говорили: коммунисты планируют истребить казаков как класс. И будут истреблять.

Первым сигналом для казачьих областей должен был стать декрет о социализации земли (её уравнительном переделе) от 27 января  (9 февраля) 1918 года, принятый III съездом Советов. Но опасность казаки не распознали, ведь в политику они не лезли, переворот в столице приняли спокойно,  рассчитывая отсидеться за самостийным занавесом. И даже когда в Ростове и Новочеркасске революционные матросы пачками расстреливали офицеров и «буржуев», казаки особо не возмущались – те же русские, а мы – казаки, особое сословие.
Но тут встал вопрос о землице, обильно политой кровью и потом «степных рыцарей». Социализировать землю в Кремле собирались в пользу иногородних, то есть «лапотников», «сельского пролетариата», но отнюдь не казаков. Но и перед этой, уже более чем явной, угрозой казаки снова проявили безмятежность: донцы посчитали, что речь идёт не о своём «брате-казаке», а исключительно о помещичьей земле, которую делить не жалко.

Весной 1918 года в рядах красных состояло немало казаков, которые «серьёзно» воевать против своих станичников не желали – пленных отпускали, оружие и коней возвращали. Сталин писал тогда Ленину: «…Казачьи части, именующие себя советскими, не могут, не хотят вести решительную борьбу с казачьей контрреволюцией… превратились в базу контрреволюции...». Вот так. Не стреляешь в своего соседа,  значит - контрреволюционер.
Тем не менее, явные репрессии для Дона и Кубани против контрреволюционного сословия большевики поначалу проводить опасались. Да и хозяйничали коммунисты на Дону в 1918 году всего три месяца, прославившись лишь разбоями-грабежами. Но этих трёх месяцев хватило, чтобы вызвать гнев тех, кто изначально «ставил на красное». Возмутился «революционный атаман» Голубов, тут же объявленный «контрой». Возмутился популярнейший среди казаков Филипп Миронов, пророчески вещавший: «Я говорил, чтобы собственными силами задушить контрреволюцию на Дону и не допустить к борьбе с нею красноармейцев из России, я говорил, что придут люди, которым чужды исторические и бытовые условия Дона, люди, которые будут рассматривать казака как контрреволюционный элемент; настанут дни ужасов и насилий, и пенять придётся на себя».   

Однако энергии возмущения надолго не хватило. И не верилось, что не умеющие как следует держаться в седле пришлые коммунисты-«картузники» всерьёз возьмутся за истребление огромного воинственного сословия, классово безразличного к диктатуре пролетариата. Сказывалась и усталость от войны, и недоверие к собственному «пронемецкому» офицерству, и пропаганда левых, обещающих мирное сосуществование. Потому и бросали фронт, разбредались по домам. Ибо мысли не допускали, что «красное колесо» дороги не разбирает, и давить будет не только мешающих, но и тех, кто не катит с ним вместе.

Полгода поражений на Донском фронте совершенно озлобили красных. Над Москвой нависала более значительная, как думали в Совнаркоме, угроза со стороны Колчака, и распылять силы на два фронта Троцкий не хотел. Привлечь казачество на свою сторону не получилось, «крестьянские» лозунги здесь не работали, а на долгие уговоры времени уже не было. И коммунисты решили ударить по казакам. Железная метла заработала…

Проводником идей полного уничтожения казачества стал на Дону председатель Донского областного ревкома, член Донского бюро ЦК РКП (б) 25-летний коммунист Сергей Сырцов, студент-недоучка. Стараясь выслужиться, Сырцов вещал: «всякое сотрудничество с казачеством… будет «сговором с контрреволюцией»,  «общие условия заставляют нас, идя навстречу крестьянам, сделать их опорой в деле ликвидации казачества». Не абы как, а именно ликвидации. А чтобы место не пустовало, освободившиеся территории, по мысли Сырцова, нужно было заселить сельским пролетариатом Центральной России. Дон предлагалось «растворить» в иной среде. Дон должен перестать быть казачьим, а стать крестьянским, для чего необходимо запретить само слово «казак», традиционную одежду с лампасами, отменить административное деление на юрты и станицы, заменив их губерниями и волостями, и т.д.
И тактика Сырцова была принята. Коммунисты решили срочно провести  показательную акцию на территориях Верхнего Дона.

Вышло предписание Донбюро: «В целях скорейшей ликвидации казачьей контрреволюции и предупреждения возможных восстаний Донбюро предлагает:
1. Во всех станицах, хуторах немедленно арестовать всех видных представителей данной станицы или хутора, пользующихся каким-либо авторитетом, хотя и не замешанных в контрреволюционных действиях, и отправить как заложников в районный революционный трибунал. (Уличённые согласно директиве ЦК должны быть расстреляны.)
2. При опубликовании приказа о сдаче оружия объявить, что, в случае обнаружения по истечении указанного срока у кого-либо оружия, будет расстрелян не только владелец оружия, но и несколько заложников.
3. Составить по станицам под ответственность ревкомов списки всех бежавших казаков (то же относится и к кулакам) и без всякого исключения арестовывать и направлять в районные трибуналы, где должна быть применена высшая мера наказания».

Крутость предлагаемых мер понравилась в Кремле. Вот это по-большевистски, без половинчатости и глупых компромиссов. Кто не с нами, тот против нас.
Продолжение следует…

ИСТОРИЧЕСКАЯ СПРАВКА:
Расказачивание — проводившаяся большевиками в ходе гражданской войны политика массового красного террора и репрессий против казачества как социальной и культурной общности, сословия Российского государства. Политика расказачивания заключалась в массовых расстрелах, взятии заложников, сожжении станиц, натравливании иногородних на казаков. Политика расказачивания была начата большевиками с принятием  11 (24) ноября 1917 г. декрета ВЦИК СНК «Об уничтожении сословий и гражданских чинов»: началась ликвидация сословных перегородок и повинностей казаков, постепенно превратившееся в истребление казаков. В процессе расказачивания проводилась также реквизиция домашнего скота и сельскохозяйственных продуктов, переселение иногородней бедноты на земли, ранее принадлежавшие казачеству, в сочетании с действиями по формальной ликвидации казачества. (Интернет-энциклопедия).

И. ГРОМОВ
На рисунке - расстрел казаков коммунистами
24 января 2012