Белая баба. Глава 14. Рыжая тайна

Глава четырнадцатая.
Рыжая тайна.

Такой реакции от ведьмака никто не ожидал. Балий не шарахнулся в сторону, не бросился на оторопевшего скомороха, который, видно было, и сам не мог предположить, что ритуал магии успешно свершится. Ведьмак громко захохотал, с презрением созерцая надвигающуюся опасность. Со стороны Балий был странен и страшен:  неподвижный взгляд, сосредоточенный на сияющем шаре в союзе с безудержным хохотом – зрелище парализующее парадоксом, от которого немеет даже сердце.
- И этим, глупый скоморох, ты меня решил напугать?
Соперник Гайки одним длинным прыжком отскочил с центра поляны к ее краю, в тень деревьев. Со стороны ведьмака тут же подул ветер, с каждой секундой усиливающий свой напор. Энергетический шар, следуя за целью, подобно управляемому снаряду, встретив сопротивление ветра, в нерешительности замер. Затем, сорвавшись с мертвой точки, направился к скомороху. Сгусток энергии казался кометой, летящей хвостом вперед, сила ветра сбивала разряды и лучи в сторону новой жертвы. Гайка испуганно попятился – еще совсем немного и огненные вилы «хвоста»  шара вонзятся в его грудь. При этом скоморох споткнулся об вылезший из-под земли корень одного из пней, упал, не отрывая глаз от надвигающейся опасности. Еще чуть-чуть и …
- Хватит! – закричала Дана, вскочив  и бросившись на выручку к Гайке. Но ведьмак предостерегающе взметнул рукой, и женщина столкнулась с невидимой преградой. Колотя кулачками по сгустившему в броню воздуху, женщина кричала о пощаде к скомороху. Но Балий словно не слышал ее, продолжал свершать какие-то магические пассы. Как только шар света остановился над головой скомороха, ветер тут же стих. Шаровая молния начала раздуваться, превращаясь в подобие мыльного пузыря с огненными стенками. Гайка, боясь шевельнуться, не задирая головы, одними глазами, вывернув их в глазницах до невероятности, уставился на искрящуюся сферу. Пузырь света, дрожа огненными стенками, начал медленно подниматься вверх. И на высоте с метр от шевелюры Гайки с гулким треском лопнул, успев при этом немного опалить макушку скомороха. Наступила тишина. Где-то послышался неуверенный щебет птицы, его подхватили другие, и, спустя некоторое время,  лес начал наполняться привычными звуками. Вернулось обычное летнее утро, словно ничего и не происходило.
Дана провалилась в пустоту – воздух-броня рассеялся, и женщина чуть не упала, потеряв равновесие. Гайка попытался отмахнуться от подбежавших к нему Даны и Горлинки. Но куда там! Спасительницы так резво взялись за свое дело, что скомороху ничего ни оставалось, как смириться с положением пациента. Женщины старались, каждая по своему, оказать медицинскую помощь. Дана смазывала пунцовую обгоревшую плешь успевшим застыть жиром рябчика, а Горлинка заунывно пела при этом какие-то заклинания. Возможно, что их совместные старания и ускорили процесс заживления раны. Опухлость с обожженной макушки начала проходить, приобретая нормальный оттенок кожи. А на глянцевой лысине быстро, как при ускоренном воспроизведении видеоизображения, начали проклевываться волосинки. Наконец-то Дана увидела натуральный цвет волос скомороха. Гайка был обладателем красно-рыжей шевелюры! А Горлинка даже замерла от неожиданности. Ведьмак, подошедший к возне над потерпевшим, изумленно присвистнул. Скоморох злобно зыркнул на него, но ничего не сказал. Но Балий не удержался от комментариев.
- Опаньки! А скоморох у нас не так уж и прост, как хотел казаться! – поймав недоуменный взгляд Даны, ведьмак пояснил – Рыжий цвет волос Боги дают не каждому, а только своим избранникам. Обладатели такого цвета копны, как правило, становятся великими магами. Вот так скоморох! А с виду – отъявленный ремесленник!
 Гайка недовольно нахмурился, поднялся с земли, обтряс штаны, а затем направился к своей котомке. Долго рылся в мешке, потом вытащил склянки с волшебной краской. И немедленно приступил к покраске рыжей макушки в привычную черно-белую расцветку.
Дана присоединилась к скомороху, молча предлагая помощь, но тот раздраженным жестом отказался. Женщина чувствовала неловкость, словно стала свидетельницей раскрытия сокровенной тайны. Но так же ощущала потребность в немедленном выяснении отношений, иначе вот-вот завязываемая дружба с этим человечком может оборваться и никогда больше не восстановиться.
- Расскажи мне все, Гайка! Почему ты скрываешь цвет своих волос? Ведь, как я понимаю, этот признак в вашем мире весьма почитаем?
Скоморох поначалу насупился и молчал, но все-таки что-то заставило его вымолвить слово, а за ним последовал и целый рассказ.
- Хорошо. Расскажу. Я еще никому не открывал эту тайну. Хранили ее и кикимора, и мои приемные родители. Я долго не знал почему, но те, кому я был дорог, всегда мне говорили, что я должен скрывать истинный цвет своих волос, свое происхождение и, ни за что на свете не браться за постижение магических наук. И  только совсем недавно кикимора Шиша, что растила меня до семи лет, рассказала, в чем тут дело. Теперь, это, возможно, уже неважно, раз ведьмаку об этом стало известно, и я могу поделиться с тобой. Оказывается, что я сын великого мага Кощвера и светлой княгини Святославы. Кощвер из знатного рода темных князей. Ему уже более пятисот лет, почти бессмертен. Он и был бы бессмертен, если бы не я. Важное условие бессмертия – это отсутствие детей. Одной из его наложниц удалось спасти свое дитя – младенца, который ни разу ни припал к материнской груди, чтобы маг не мог обнаружить ребенка через материнскую нить. Тридцать четыре года назад Кощвер похитил прекрасную Святославу и силой принудил стать его наложницей. Великий маг неуязвим и бессмертен. Его нельзя убить, его не одолевают болезни, и время не властно над ним. Но светлая княгиня все же нашла способ, которым может жестоко отомстить магу за собственное бесчестие и покалеченную судьбу – она решила понести от насильника ребенка. Как ни странно, но погубить темного князя могла только его же кровь. Наследник крови забирает большую часть магической силы на себя и, самое главное, делает бессмертного смертным. Пусть магия великого мага способна еще оберечь его от внезапной смерти и недуга, но от времени уже не скроет. Долгое время Святославе удавалось скрывать от ненавистного мага беременность, а когда пришло время разродиться, напросилась на прогулку в лес. В лесном гае я и родился. Кикимора Шиша стала невольной свидетельницей моего рождения. Княгине некому было довериться и кикимора оказалось единственной ее надеждой. Она умоляла кикимору выходить ребенка, спасти от преследования великого мага. Обещала Шише немало денег, но кикимора взяла меня и так, дав клятву выходить меня и уберечь от опасности. Маленький комочек только что родившегося человечка кричал и тянулся к матери, но она даже ни разу ни  прикоснулась к ребенку. Может, потому, как утверждает кикимора, чтобы не создавать материнской связи. Но я думаю, что она просто на всего ненавидела меня так же, как и моего отца – темного князя Кощвера. Будущий скоморох был всего лишь орудием возмездия в ее руках.
- Не говори так, Гайка! – возмутилась Дана. – Ты же не знаешь, что творилось на душе у твоей матери на самом деле! Не может быть, чтобы мать не любила собственного ребенка! Ты, наверное, все еще не можешь простить ее? Ведь она отказалась от тебя.
- Дело не в этом! – мотнул головой скоморох и на минуту смолк, ища верные слова. – Дело не в этом, просто ты не знаешь самого Кощвера. Это ужасное и самое отвратительное существо на свете! О его жестокости и кровожадности по миру ходят целые легенды. Его боятся и простые люди, и всякая нечисть, и князья и даже великие маги. Говорят, что Чернобог пожаловал перчатку с собственной десницы Кощверу, чтобы тот мог творить темные дела в полной мере. До моего рождения Боги считали великого мага себе ровней, ведь он был бессмертен, так же как и они. Но с моим появлением над миром стоящие отвернулись от него. А Чернобог даже поставил условие – вернет покровительство лишь тогда, когда Кощвер принесет ему верные доказательства моей смерти. Вот так-то, краса моя! До сих пор мне удавалось еще хранить тайну, но сейчас, думаю, мне осталось недолго жить.
- Почему ты так говоришь? – спросила женщина, хотя сама поняла, что Гайка не ищет жалости к себе, а действительно так считает. И от этого понимания словно холодным душем окатило. Скоморох начал отходить от первого шока, и принял раскрытие тайны его происхождения как неизбежное. Это более всего и пугало.
- Понятное дело – «почему»! – усмехнулся Гайка и покосился в сторону ведьмака. – Тебе и Горлинке я еще бы мог довериться, а вот ведьмаки – челяди темной силы. Сложить две половинки в одно целое не так уж и сложно. Если Балий сразу не догадался, то все равно рано или поздно поймет, кто я такой на самом деле. И тогда уж мне точно не сдобровать! Почти через год мне исполниться сорок три года – это последний срок, пока Кощвер еще что-то может изменить. Через год он станет смертным окончательно. И ведьмак не упустит случая, если есть возможность услужить великому магу. Уж больно велика награда, что сулит прихвостень Чернобога. Перед такой мздой не каждый светлый устоит, не говоря уж о темном! Только посмотри, как ведьмак поглядывает на меня – облизывается будто волк при виде заплутавшего козленка. Э-эх…
- Не наговаривай напрасно на человека! Может, он не так плох, как ты думаешь?
- А тут и думать не надо – ведьмак есть ведьмак! Худо дело. Да ладно уж – хоть немного, да успел пожить, некоторые и столько не живут…
- Как ты можешь просто так сдаваться? – возмутилась Дана. – Из любого положения можно найти выход! Только следует не спешить с выводами, взять себя в руки и действовать. Можешь рассчитывать на меня – один друг у тебя уже есть. А двое – это не один, мы обязательно что-нибудь придумаем и выкрутимся!
- Может, ты и права. Рано горевать, да сопли по кулачку размазывать. Буду жить, пока живется. Только ведьмак нам, вправду, не к добру.
- Прекрати! Не можем мы гнать человека, который нас из беды выручил!
- Как знаешь! – пожал плечами Гайка, теперь ему почему-то было все равно.
Друзья замолчали, как только к ним подошли Балий и Горлинка. Не сговариваясь, все уселись подле костра и еще некоторое время хранили молчание. Первым нарушил тишину ведьмак. Водя пальцами по резной головке посоха, не отрывая глаз от этих манипуляций, словно занимался чем-то очень забавным, он обратился к Дане:
- Возможно, что я суюсь в не свое дело, но мне очень это интересно. Но союз скомороха с задатками великого мага и его спутницы в образе Богини странен. Ведь вы оба не владеете волшебством в полной мере. А ты, Дана, похоже, вообще не пользуешься магией? От тебя веет чистотой как от новорожденного младенца. Таких людей нынче не встретишь. Я чувствую в тебе большие возможности. Неужели не хочется воспользоваться волшебной силой, когда ее у тебя в избытке?
- Хм. Никогда б ни подумала, что с меня может получиться чародейка. В мире, в котором я жила, настоящих магов почти нет. Среди так называемых магов все больше попадаются шарлатаны, фокусники или факиры. Я, как у вас говорят, все же больше ремесленник, нежели волшебник. Так уж сложилось.
Балий, оставил посох в покое, откинул капюшон балахона и с любопытством уставился на собеседницу. В красных зрачках ведьмака мелькнуло что-то торжествующее.
- Я так и подумал! Ты просто ни разу еще не пробовала воспользоваться волшебным даром! А ведь это интересно, заманивает. Тем более с твоими возможностями… Хочешь попробовать? Если любопытно, могу поспособствовать.
Дана смутилась, об этом она как-то не задумывалась. В ответ пожала плечами. Но ведьмак, лукаво улыбаясь, настаивал:
- А почему нет? Что в этом такого? Магия как вино – приятно на вкус и будоражит разум. Волшебство опьяняет могуществом. Это стоит попробовать!
Слова ведьмака прозвучали так заманчиво, что Дана невольно поддалась.
- Ты это серьезно? Можешь меня научить волшебству?
- Для тебя здесь сложностей и не может быть. Нужно только немного времени и твоего прилежания. Ну, что – готова попробовать?
Скомороху сразу не понравился предмет разговора. Потихоньку пихал Дану локтем, намекая, чтоб не ввязывалась. Но женщина или не замечала его знаков, или делала вид, что не замечает. Наконец, Гайка не выдержал и встрял в разговор.
- Вообще-то нам некогда! Дана, краса моя, нам надо поторопиться, если ты, конечно, не раздумала возвращаться домой. Пока соберемся…
- Ой, правда! – опомнилась женщина, вскакивая на ноги.
Балий встал вслед за друзьями.
- И в какую сторону вы так спешите?
- У нас своя дорога, а у тебя – своя! – поспешил ответить скоморох, укладывая снаряжение в котомку.
- Гайка, ты несносен! – вступилась за Балия Дана. – Можно же быть немного повежливее? Мы идем на запад.
- Вот как? А нам ведь по пути!
Скоморох открыл рот от такой неожиданности, не в силах произнести слова, протестующе замахал руками. Но ведьмак даже не удосужил того вниманием, его вопросительный взгляд предназначался Дане. И та согласно кивнула.
- По пути, так по пути. Вместе нам будет даже веселее! Правда, Горлинка?
Дана нарочно не обратилась к Гайке, заранее зная его ответ.
Летунья застенчиво улыбнулась, украдкой глянула на скомороха, но кивнула. Несогласие Гайки по поводу попутчика, таким образом, в большинстве голосов было отвергнуто. Скоморох на что, вздохнув, махнул рукой.
Когда друзья собрались и вышли к дороге, Балий, пристроившись к Дане, спросил:
- Как понимаю, вы, следуя на запад, хотите попасть в край теней? Не буду спрашивать, зачем вам этот страна, просто скажу, что мне, действительно с вами по пути. У меня там свои дела.
Гайка, который вышаркивал позади, не стерпел, и с сарказмом высказался в спину ведьмака, игнорируя знаки шедшей рядышком Горлинки.
- Какое удивительное совпадение! Ведьмаку, действительно, с нами по пути!
Дана обернулась и бросила на скомороха нешуточно злой взгляд. Тот смолк, почти смолк, если за молчание может сойти бормочущее под нос ворчание.
Ведьмак на колкое замечание Гайки не обратил внимания, казалось, что скоморох для него вообще не существует, просто от него надо иногда отмахиваться, как от недоразумения, вроде комара или назойливой мухи. Балий чему-то удовлетворенно кивнул и многозначительным тоном продолжил:
- Не хочу прослыть хвастунишкой, но думаю, что лучше меня вам проводника в край теней не найти. Бывал я в краю теней не раз – положение ведьмака обязывает. Ведом мне и короткий путь, да и законы этого необычного мира.
- А почему меня никто не спрашивает? – вдруг заартачился Гайка, крикнув вслед Дане. – А я против ведьмака! Если мы попадем в беду в стране теней, думаете, ведьмак броситься нам на помощь? Я тоже кое-что слышал о законах края теней и скажу, что более худшего спутника, как ведьмак, нам не найти!
Дана остановилась, повернулась к скомороху, приставила руки в бока.
- Гайка! Опять ты за свое? Прекрати сейчас же наговаривать на нашего нового друга! Успокойся! Ну, повздорили вы с ним немного, с кем не бывает? Но вскоре, уверена, поймете друг друга, помиритесь и даже подружитесь. Давай, с начала дня не будем портить друг другу настроение?
- Вряд ли какой-то скоморох сможет испортить мне настроение – встрял в разговор Балий и окинул Гайку презрительным взглядом. – Ничтожество из русла ремесленников! Или нет? Притворяешься ремесленником, а сам якшаешься с нечистью? Видал тебя пару раз с кикиморой. Вот тебе и скоморох-ремесленник! Посмотрите на него – святая невинность! А сам – рыжий. Рыжий ремесленник – ха-ха-ха! Весьма забавно. Вот кому бы я ни доверял, так это тому, кто пытается разом поклониться в обе стороны – и нашим, и вашим! Что ж ты замолчал вдруг, а?
Гайка оторопел и с подозрительностью уставился на ведьмака. Сделал шаг в сторону Балия, сжал кулаки.
- А ты следишь, значит, за мной, гад? Конечно, следишь, откуда тебе тогда знать про Шишу! Следишь. – Скоморох повернул голову к Дане. – А ведь тебе говорил, что он лазутчик! И примкнул к нам что-то замышляя! Ну, погоди, сейчас из него всю душонку вытрясу! Хотя, какая может быть у него, тени ходячей, душа?
Горлинка, до этого молчавшая и с интересом наблюдавшая за происходящим, неожиданно вступилась за ведьмака:
- Зря ты, Гайка, его подозреваешь! Всем известно, что ведьмаки дружны с нечестью. Так что для него узнать, что ты общаешься с кикиморой не составляет особого труда, мог вполне случайно встретиться с вами. Ты, Гайка, самый подозрительный из всех скоморохов, которых я только видела! Может, это из-за того, что он ведьмак, и ему подвластны силы магии? Может, тогда и мое присутствие не по нраву скомороху-ремесленнику? Я ведь тоже магиня! Все ремесленники сгущают краски – не все волшебники плохие, встречаются даже среди темных вполне сносные люди.
Балий с ироничной благодарностью сделал поклон в сторону летуньи. А Гайка же, оставшись в подавляющем меньшинстве, даже растерялся.
- Я больше спорить не буду, делайте, как знаете. Мое дело довесть до Древа Рода, а там расплетутся наши дороженьки   – молвил сконфуженно Гайка, пряча глаза.
В глазах ведьмака мелькнула какая-то догадка, он всмотрелся в скомороха повнимательнее, а затем удивленно воскликнул:
- Послушай-ка, скоморох, а не ты ли и есть ублюдок Кощвера? 
Дана с Гайкой тревожно переглянулись.