14-V Жена радуется любовнице или О Полигисторе и П

                V
                Жена радуется любовнице или О Полигисторе и Пузике

  Вообще, за время этой поездки – дорога в Пласкениум, пребывание там, обратный путь – близость с девушкой успела пресытить Присциллу. И по возвращении в Город, в пятый день перед ноябрьскими календами, она едва дотерпела до расширенной службы – искушение послать за кем-нибудь из любовников было весьма велико. В термах особенно: Муция уже принялась было диктовать одну записку, но отложила. «А зайди сейчас Макр, – подумала она тогда, – я бы и на него набросилась, хотя и знаю: он кЦл бы, едва начав». Так что в святилище Кибелы на расширенной службе Фламина неистовствовала на загляденье-любованье-возбужденье…

  Кстати, жрицы так пока и не видели нового адепта, переезжавшего из Тарракона.

  А Г. Макр, вопреки ожиданию, не захотел ночных ласк.

  – Дорогой Гай! Мы не виделись дюжину дней, – комментировала Муция бездействие пришедшего домой чуть позже неё законного партнёра, – а ты меня не желаешь!.. Как я рада! Поскольку думаю, что у тебя – слава Киприде! – наконец-то появилась любовница! Ещё бы! Ты ведь теперь сенатор, к тому же рядом с влиятельным Пизоном! В общем, видный мужчина. Поздравляю, дорогой! Расскажешь потом как-нибудь, кто она. А сейчас пойдём спать…

  Ещё перед богослужением Фабия успела узнать, от одного слуги из дома братьев, что и её любимый Квинт стал, как и до женитьбы, мало вечеров проводить дома, оставляя тосковать Юнию Арулену. Спурий по-прежнему учится неплохо, с увлечением начал заниматься борьбой, стремясь стать похожим на родоначальника; Марциана навещает братьев.

  О ней в двух словах упоминал в своих церах, присланных ранним утром четвёртого дня перед ноябрьскими календами, и Тит Марцелл. Вместе с запиской его слуги принесли и подарок: золотые перстень и браслеты в серебряном футлярчике. Марцелл, естественно, звал вместе праздновать Менструалии-Попыквирии-Мегагедонии. Ещё не зная, поедет к поклоннику или нет, Муция за завтраком без труда согласовала своё возможное отсутствие дома с Макром, и, через записки на воске, с Квинтом. Макру отдала слишком массивный перстень, чтобы подарил своей любовнице.

  В третьем часу вместе с недомоганием Присциллу Младшую посетила Руфина Бестия. Девушкам пришлось ограничить взаимную нежность продолжительным лобзанием вкупе, естественно, с захватывающим объятием. Гостья, как обычно, увлекшаяся, намеревалась пойти дальше и довести начатое до экстатической вершины.

  Однако Фабия, во-первых, остановила дерзкие поползновения Корнелии, во-вторых, напомнила ей забрать свою книгу. Как-то в гостях у рыжей прелестницы Присцилла обратила внимание на пергаментный свиток на столе, явно далеко не новый. Это был, как утверждала прочитавшая его Руфина, «оригинал, ну, или, по крайней мере, первая копия» работы «Преемства философов». Её автор – Александр Полигистор, родом из Пергама, вольноотпущенник диктатора Суллы. Изображение же Луция Корнелия Суллы Феликса украшало соответствующий шкаф с образами предков в атриуме дома Публия Руфа на Виа Тибуртина. Теперь, пока фламина ездила в Самний, один из её писцов переписал, также на пергамент, эту книгу. Бестия как раз направлялась домой, и напоминание «нимфочки» оказалось абсолютно своевременным: свиток поехал обратно, прямиком на свою полку в библиотеке.

  Едва гостья покинула дом, хозяйка, со вкусом любимой на устах, переместилась в атриум, где до прандиума провела, невзирая на не самое лучшее самочувствие, продолжительное салютатио. Наградой за стойкость стал визит Секстии, сдержавшей слово – она предупреждала вечером, что на следующий день навестит. Лучшие подруги радостно приветствуют одна другую и ложатся за стол, накрытый в «Пляжной».

  – Вера! Что случилось? Ты потрясающе, восхитительно выглядишь! – Секстия сияет, глаза особенно. – Мне сейчас, кроме Феодоты, никакая девушка не нужна, но, если бы я и засматривалась на кого-нибудь – ни одна, никакая прелестница не затмит тебя! Клянусь Прекрасной Кипридой! О Фиалковенчанная! Ты очень, очень хороша!

  – Благодарю, Муция!

  – Что же произошло, милая? Или что происходит?

  – Наоборот, не произошло, не происходит. О! Сестрёнка! Клянусь Луциной и Карментой, как всё прекрасно!

  – Естественно! – улыбается жрица. – Какие-нибудь простолюдинки скажут: «Дядя – Принцепс, плюс статус и всё прочее! Ну ещё бы не будет прекрасно!..» Однако чего же не случилось, Шрамик?

  – Того, что у тебя сегодня началось, – Секстия встаёт, снимает платье, оставаясь в тунике из виссона. – Я всё изумлялась в ЛесБестиях – все, кто замечал, думали, я просто чуток поправилась, – действительно, Вера иногда, бывает, несколько потеряет стройность талии, чтобы потом, однако, удивительно быстро, её вернуть. – Муция! Муция, сестричка моя! Задержка! Где-то шестой месяц уже я жду ребёнка! И во сне видела, что будет дочка! Я счастлива!

  Фабия вскакивает и горячо обнимает лучшую подругу:

  – Шрамик! Как чудесно, клянусь Кибелой! Фиалковенчанная, моя Шрамик! Вернее, теперь заново Пузик!.. – тут Муция спохватывается и разъединяет своё крепкое объятие. – О Луцина! Приляг, приляг, сестрёнка, – нежно укладывает Секстию на ложе, поглаживая её животик. – Пузик… Счастливая!..

  «Пузик» – так они вдвоём называли друг дружку, когда ходили в положении. Фиалковенчанная хочет подняться, Фабия придерживает.

  – Лежи, сестрёнка…

  – Оставь, Муция Ты что? Рано ещё целый день валяться! Клянусь Кифереей! Я ещё могу каждую ночь не единожды на мужчинах скакать! А ты мне!..

  – Ах ты, баловница! Как можно?! В положении – на мужчинах! Что за положение! Хоть бы в другом положении – чтобы они шевелились!..

   – Себя вспомни, Муция!..

   – Хорошо-хорошо! Ты всё такая же, Пузик! – сквозь почти прозрачную ткань Присцилла целует кожу около пупка подруги. – За что и люблю, моя Шрамик! – чуть задрав тунику, лобзает бедро возле «буквы «А». – Любимая подруга! Клянусь Грациями, весьма-весьма рада за тебя!..


Продолжение здесь: http://www.proza.ru/2012/02/09/1560


---------------------
  Александр Полигистор ; римиский историк и эрудит, по происхождению иудей, в Рим попал в 82 г. до н.э. как военнопленный. Автор многих несохранившихся работ, в ч., «Преемств философов».
  Луций Корнелий Сулла – (138-78 до н.э.) – выдающийся римский полководец, диктатор 82-79 гг. до н.э., реформатор.