Печать фараона

    Услышав противный сигнал, Таня нехотя открыла глаза. Прямо над ней засветилось табло: «пристегнуть ремни».
- Вот и все, теперь надо что-то решать. – подумала она, доставая из маленькой сумочки мобильный телефон. Мимоходом она взглянула на часы. Было 04:35.  Еще каких-то полтора часа, ну в худшем случае два и она будет дома.
- Наш самолет совершает посадку в аэропорту города Львова. Пристигните ремни и оставайтесь на своих местах до полной остановки. Температура за бортом + 7, небольшой дождь. – невнятно прохрипел громкоговоритель. В салоне медленно, нехотя началось предпосадочное шевеление.
- Первым делом надо сразу, как разрешат включить связь, позвонить отцу – решила Таня – хотя она была уверена, что он уже давно в аэропорту.
    Львовскую таможню она не боялась. Это в Кургаде Таня немного волновалась. А здесь, эту маленькую глиняную пластинку, размером в пол спичечного коробка можно спокойно выдать за дешевый сувенир. Она осторожно поправила свои волосы, собранные на затылке в пучок и нащупав край пластинки, спрятанной в волосах, незаметно вынула ее. Ладонь, как и в первый раз, когда она ее взяла в руку, окутало нежное тепло. Стало спокойно, спокойно. Она улыбнулась и безмятежно стала наблюдать за стюардессами, которые забегали по салону, будя пассажиров. Но, что-то все же было не так. Ей было хорошо, но она явно чувствовала признаки тревоги.
- Крыло горит! – услышала она истошный крик женщины, сидевшей перед ней.
Таня посмотрела в иллюминатор. Из правого двигатель, который находился прямо под ней, валил черный густой дым и вырывались языки красного пламени. Вдруг в салоне стало тише, а из двигателя пошел вместо черного сизый дым. Таня сразу сообразила, что сработало пожаротушение и двигатель отключился. Она смотрела на все это заворожено, как в 3D кино, стараясь не пропустить ни одной детали. Таня с детства мечтала стать летчиком и увлекалась самолетами. Но в училище ее не взяли. Сколько часов, да где там, суток вместо учебы она провела у монитора, летая на авиосимулляторе.  Дым из двигателя почти исчез. Самолет слегка тряхануло.
- Нет, двигатель не запустится – со стопроцентной уверенностью подумала она и сама ужаснулась свой мысли. Она прекрасно понимала, что с одним двигателем сесть на Львовскую полосу не возможно. Полоса слишком короткая, реверса двух двигателей Боинга-737 еле-еле хватает для посадки, а тут с одним, да еще груженным под завязку.
    Самолет стал медленно и тяжело набирать высоту, кренясь вправо.
- Всем снять с себя острые предметы: очки, булавки, кольца, броши. Потуже затянуть ремень. Во время посадки опустить голову на колени и обхватить двумя руками. – послышалось из динамика – Мы совершаем аварийную посадку.
    В салоне все затихли. Только, когда старшая стюардесса, держась за спинки кресел, стала ходить по салону и показывать, как это надо делать, пассажиры окончательно поняли, что случилось. Таня слушала все эти крики, ругань, плач с закрытыми глазами. В ее голове крутилась только одна мысль: «Не надо было беспокоить мертвых». Мягкая и теплая рука коснулась ее плеча.
- Вы в порядке?
- Да… - спокойно ответила Таня, открывая глаза. Она даже попыталась улыбнуться, но у нее это не получилось.
- Просто, когда скажут…, сожмитесь калачиком и руками сильно прижмите голову к коленям – тоже спокойно сказала стюардесса, поправляя Тане ремень.  Потом нежно погладив ее кучерявые рыжие волосы, добавила – Все буде хорошо, у нас очень опытный пилот.
Но в ее глазах Таня прочла совсем другое. Она прекрасно понимала, что пилот будет кружить над аэродромом пока не сожжет все топливо. И на посадку у них будет только одна попытка. А еще эта львовская погода.
   В салоне стало тише. Взгляд Тани упал на молодую женщину, прижимающую к себе маленькую девочку и быстро, но отчетливо, произносящую слова молитвы. Стриженый качек, который вместе с другом пытался клеиться к ней в аэропорту, держал трясущимися руками большую бутылку виски и буквально вливал ее содержимое в себя. Одна из стюардесс ходила по салону, давая выпить всем желающим. В основном это были мужчины.
- Ну и сильный пол – подумала Таня и поняла, что ей совсем не страшно.
- Да господи! Пусть будет, что будет – решила она твердо. Таня деловито достала наушники из сумочки и закрыв глаза включила свою любимую подборку песен.

    Воспоминания ворвались в ее сознание с первыми нотами. Именно этот диск она слушала в своей машине, когда белый внедорожник поцеловал ее малышку в правое крыло. Таня, тогда, выскочила и решительно направилась к машине обидчика. Она не знала, что произошло - но знала, кто виноват. Из белого БМВ Х5 серии, с пассажирской стороны вышел высокий красивый парень. Он был как две капле воды похож на артиста, с которым она мечтала познакомиться всю свою сознательную жизнь. Спортивное телосложение, точеные черты лица, черные густые волосы и голубые бездонные глаза. Ее повело, как от бутылки хорошего вина. Она пыталась совладать с собой. Но когда он взял ее за руку, ноги у нее подкосились. Последнее, что она помнила, это его сильные руки, прижимающие к себе и удивительный запах его туалетной воды.
    Резкий запах нашатыря привел ее в чувство. Она лежала в машине скорой помощи, и ее осматривал врач.
- Все хорошо, я не вижу никаких повреждений.
- Тогда, почему она потеряла сознание? - взволновано спрашивал приятный мужской голос.
- Видимо просто стресс от неожиданности – отвечал врач - Это же бабы…
Последняя фраза привела Таню в чувство лучше нашатыря.
- Со мной все нормально – четко и громко сказала она, подымаясь с носилок.
- Нет, нет дорогуша. Я не имею права Вас отпустить. Поедемте в больницу. Там Вас еще раз осмотрят, сделают рентген и если все будет нормально, пойдете домой – строго сказал врач, укладывая ее обратно.
    Тане пришлось согласиться. По дороге она позвонила отцу и рассказала о случившемся.  Осмотр и рентген заняли не больше 15 минут. Все было хорошо. Дольше Таня с отцом заполняли идиотские бумаги.
    Выходя из больницы, Таня заметила того парня. Он сидел на грязном бордюре в своем великолепном белом костюме и грыз ногти. Попросив отца подождать в машине, она, собрав всю волю в кулак,  подошла к нему. В этот день отец поехал домой один. А они с Евгением, так звали обладателя прекрасных голубых глаз, до поздней ночи гуляли по городу и говорили, говорили…  Женя оказался гражданином России. Уже пол года он жил и работал во Львове. Его отец открыл здесь  представительство своей фирмы по торговле металлом и предложил сыну его возглавить. Сам Женя бывший спортсмен. Он пять лет играв в волейбол в команде «Северсталь» из Санкт-Петербурга и даже приглашался в молодежную сборную России. Но травма заставила оставить большой спорт. Таня тоже была спортсменкой. Она 10 лет играла в гандбол, из них шесть в высшей лиге. И она также покинула большой спорт из-за травмы. Как много у них было общего.
   Месяц пролетел на одном дыхании. Цветы в подъезде, у ее дверей, огромные плюшевые мишки на воздушных шариках в ее окне, дорогие рестораны и ночные клубы. Подарки, подарки по малейшему поводу и совсем без повода. Самое главное он очень понравился маме, а младшая сестра по-доброму ей завидовала. Отец молчал. Ровно через месяц после их знакомства Женя пригласил ее в Санкт-Петербург. Его родители ей понравились. В отце чувствовалась сила, а мать источала доброту и нежность. Когда они летели в самолете назад, Евгений протянул ей маленького, почти крошечного, черного плюшевого собачонку с голубыми глазами, на правой лапке которого сверкало изумительной красоты кольцо с голубым камнем. Таня ничего не смогла сказать. Комок подступил к горлу. Она только посмотрела на Женю своими большими карими глазами, которые обильно оросили слезы счастья, и еле заметно кивнула. Евгений нежно взял в свои большие ладошки ее рыжую голову и впервые по настоящему поцеловал. Он целовал и целовал ее мокрые от слез щеки, глаза, губы. А она, только еле слышно повторяла: «Да», «Да», «Да…..».
 
   Самолет сильно тряхнуло, в мгновение развеяв все воспоминания.. Таня почувствовала, что они резко начали снижаться. Открыв глаза, она увидела в иллюминаторе стремительно приближающуюся землю.
- Прижмите голову к коленям! – прохрипел громкоговоритель.
Салон наполнился истошным криком пожилой женщины. Но Таня была спокойна. Ей казалось, что все это происходит не с ней. Ведь еще секунду назад она была счастлива в самолете с Женей. Но происходящее упорно тянуло ее в действительность. Она начала ощущать каждой своей клеткой общее напряжение. Вот появилась взлетная полоса, вся усеянная латками и лужами, в которых красиво переливались посадочные огни. Глухой сильный удар тряхнул весь самолет. Таня затаила дыхание, но продолжала смотреть, стараясь не упустить даже малейшей детали происходящего. Таких ощущений она не испытывала никогда в жизни и теперь впитывала это новое как губка стараясь не проронить ни одной капли. Прямо под ней, что-то глухо треснуло, словно подломилась ножка у металлического стула, и самолет накренился вперед и вправо. Она увидела, как правый двигатель коснулся бетона,  фейерверк искр озарил взлетную полосу. Передняя часть салона стала медленно сминаться, словно самолет сделан не из металла, а из газеты. Волна горячего воздуха вперемешку с чем-то липким, ударила ей в лицо. Таня зажмурилась и сильно сжала кулаки. Она почувствовала, что глиняная пластинка в ее левой руке треснула. В следующее мгновение Таня услышала ровный гул работающих моторов. Она открыла глаза. Ее охватила неимоверная радость, когда она увидела удаляющуюся спину стюардессы.
- Ну и сон! – громко сказала она, вытирая выступившую холодную испарину со лба.
   В левой руке ощущалась целая глиняная пластинка, которая приятно грела ладошку. Часы показывали 04:43. Таня ущипнула себя за ухо и ощутив боль, облегченно вздохнула. Она взглянула в иллюминатор. С двигателем было все нормально. Уже были видны огни родного города. Самолет начал снижение и сделал правый крен. Только тогда Таня заметила небольшие комки черного дыма, которые начал выплевывать правый двигатель.
- Нет! Нет! Этого не может быть! – крикнула Таня от отчаяния, и ощутила на себе вопросительные взгляды окружающих. Стриженый качек, повернувшись к ней, и с издевкой спросил: «Что, села не в тот самолет?». Но Тане было не до него. Она заворожено смотрела, как комки превратились струю, которая становилась все гуще и гуще. В следующее мгновение первые языки пламени облизали обшивку двигатель. «Неужели опять?» - только и успела подумать Таня, перед тем как услышала крик: «Горим!!!». На сей раз, кричал мужчина, сидящий за ней. Все остальное повторялось с небольшими изменениями. Объявление пилота об аварийной посадке. Стюардесса, поправляющая ремни и успокаивающая пассажиров. Но в этот раз она не подошла к ней. Просто бросила беглый взгляд. Видимо Танин вид не внушал ей беспокойства. Женщина опять молилась, прижав плачущего ребенка. Качек пил. Все было почти как в первый раз.
- Как это? Почему?  – вопросы в голове Тани сыпались и сыпались. Но она не находила разумного объяснения происходящему. Мозг просто отказывался это понимать, и ей казалось еще немного, и он закипит. Она спасаясь закрыла глаза и опять окунулась в воспоминания.

    Таня была против свадьбы. Она хотела просто расписаться и удрать с Жекой на какой-то экзотический остров. Но, вняв просьбам родных и близких, а главное родителей Евгения она согласилась на свадьбу. Хлопотами по ее организации вызвалась заняться его двоюродная сестра Ира. Это именно она тогда была за рулем белого БМВ. Но Таня ей простила, она даже была ей благодарна. Хотя подружиться они не смогли. Ира пыталась строить из себя Перис Хилтон местного разлива, что Таню ужасно бесило. Но в шмотках, и в организации всякого рода мероприятий она знала толк. Таня выставила только два условие, свадебное платье она выбирает сама и свадьба должна быть во Львове и не позднее 30 октября. С 10 ноября ее бригада начинала роботы на новом объекте и она обязательно должна быть там. О своей работе она много рассказывала Жене и он все время удивлялся, зачем ей, красивой девушке ездить по командировкам с мужиками, возиться с какими то трансформаторами и еще бог весть с чем, о чем он даже и не слышал. Зато ей это льстило. Они даже один раз немного повздорили о женской и не женской работе. Евгению пришлось уступить.
    29-го вечером Таня все не могла уснуть. Ей все не верилось, что всего за полтора месяца почти все ее мечты сбудутся. Ей было только чуточку жалко расставаться со своей комнатой, с родителями, с сестрой. Ведь сразу после свадебного путешествия она переедет в большую четырех комнатную квартиру в престижном районе, которую молодоженам подарили родители Евгения. Таня сначала была против такого дорогого подарка. Ведь ее родители смогли наскрести только на путевки в Египет на 7 дней. Правда, в очень дорогой отель. Таня в этом году весной уже была в Египте с крестным и его сыном. И именно об этом отеле в тайском стиле она с восторгом рассказывала родителям. Но квартира была такой хорошей и в ее любимом районе, а Жека так умел уговаривать, что она сдалась, правда с одним условием – на мебель они должны заработать сами. А тут еще на работе ей отдали почти все долги, и Женя снял свои сбережения. Так, что по приезду с Египта в их квартире кухня, спальня и кабинет Евгения будут полностью укомплектованы.
   Таня мысленно прощалась с комнатой и вещами ее населяющими, которые долгие годы были ей соседями, а иногда и лучшими друзьями, которым доверяла самое сокровенное. Все это останется здесь, даже ее ведьмочки. Она возьмет только то, что подарил Женя. Она прекрасно осознавала, что жизнь ее поделилась на до и после. И все, что было до, даже самое хорошее, незачем брать в новую жизнь.
    Взгляд остановился на дверце старого шкафа, где висело великолепное белое подвенечное платье, а рядом синие – вечернее для ресторана. Как долго она их выбирала. Она не любила платья. Не потому, что они ей не шли. Как раз наоборот, они делали ее более женственной и подчеркивали ее стройную фигуру. Но считала, что женственность для настоящей спортсменки не нужна. Потому долгое время спортивные костюмы были для нее повседневной и парадной одеждой. Лишь в последние время в ее гардеробе появились блузки, несколько коротких юбок и сарафанов. Но все равно она отдавала предпочтение спортивному стилю и почти не вылизала из джинсов.
    В углу комнаты стоял собранный чемодан на котором лежал загранпаспорт и билеты. Вылет первого ноября в 8:15. Она вспомнила выражение лица Жени, когда он поинтересовался временем вылета. «Наша первая брачная ночь будет в аэропорту, ну… в крайнем случае в самолете» - пошутила тогда, улыбаясь Таня.
    В ЗАГСЕ все прошло быстро и гладко. Только обручальное кольцо Евгений долго не мог одеть на ее палец. Ей пришлось ему помочь. Тревога появилась после их приезда в ресторан. Зал был огромным, человек на 400 и очень богато украшенным. Столы ломились от всевозможных яств. Это смутило ее. Ведь она всегда не понимала и осуждала показуху. А тут оказалось, что ее свадьба намного шикарней всех тех на которых она была. Настроение еще более упало, когда начались многочисленные поздравления и подарки от совсем ей незнакомых людей. Лишь в самом конце, когда вся ее бригада с работы пришла ее поздравлять, искусственная улыбка сменилась на искреннюю. Особенно ее потешил их монтажник - Федя. Он был в строгом черном костюме, который был на размер, а то и на два больше его, видимо у кого-то одолжил, в лаковых туфлях и в желтой рубашке без галстука. В руке он держал огромный шикарный букет белых роз. На его пальце красовалась большая золотая печатка и он искренне улыбался, показывая всем свой беззубый рот. Боковым зрением она отметила, что Евгений явно немного смутился, увидав его. Он впервые видел всех членов ее бригады.
- Ничего. Мне тоже многие его знакомые, мягко говоря, не совсем понравились – отметила мысленно Таня, подставляя щеку для Фединого поцелуя.
    Потом пошли тосты. Таня слегка опьянела. Скорее не от выпитого шампанского, а от  поцелуев. Как же великолепно Женя целуется. «Ну скорей кричите горько» - думала она. И гости, видимо почувствовав ее желание, все чаще и чаще кричали ГОРЬКО. Она забыла обо всем. Счастье, вот оно счастье. Женя был ее, да именно уже ее. Она не желала его никуда отпускать даже на секундочку.
    Затем была смена блюд и опять тосты и танцы. Таня танцевала с Женей и танцевала. Она находила уйму причин, что бы отказывать в танце другим и старалась правдами и неправдами удержать Женю от приглашений назойливых девиц из его офиса. Исключение было только для отца. Она хотела еще потанцевать с крестный. Поделиться с ним своим счастьем. Но его почему-то не было за столом. А ведь он сидел рядом с ее родителями.
- Мам! А где крестный? – спросила Таня, нагнувшись к родителям.
- Он сказал, что будет сидеть за столом вместе с твоими сотрудниками.
Таня выпрямилась и внимательно оглядела весь зал. Но «своих» не увидела.
- А где они сидят?  - уже настойчивее и с легким раздражением спросила она. Таня не любила когда, что-то ускользает из ее поля зрения.
- Не знаем, спроси у Иры. Это она рассаживала гостей – ответил отец указывая на центр зала, где в этот момент зажигала двоюродная сестра Евгения. Почуяв нехорошие нотки в голосе дочери, он специально отвечал очень спокойно и медленно.
- Подожди немного, она после танцев придет сюда, и ты у нее узнаешь. Иди пока к Евгению он без тебя уже скучает.
Но Таня, даже недослушав его слова, рванула в центр зала.
- Где сидят мои?... С работы… – резко и жестко спросила Таня, взяв Иру за руку.
- Вон там в конце зала есть отдельная комната. Для твоих... – отдернув руку и с нескрываемым сарказмом ответила Ира. Последнюю фразу, Ира сказала нарочито громко вдогонку быстро удаляющейся Тане.
Справа в конце зала Таня увидела проход, из которого как раз выходил официант.
- Где здесь отдельная комната?
- Вот здесь находится комната для музыкантов и обсуживающего персонала – указывая в глубь коридора, сказал он.
    Черная волна негодования накрыла Таню. Она вбежала в указанное место. В комнате было два стола. За одним ведущий юморист затейник с помощником поглощали курицу, запивая водкой. Рядом с ними были оставлены еще три грязные тарелки и рюмки. Видимо здесь отдыхали в перерывах музыканты. Другой стол был абсолютно пуст.
- Ну Ирка, сволочь, пошутила – зло но с явным облегчением вздохнула Таня, направляясь назад.
- Извините. Таня кажется. Если Вы ищете мужиков, которые здесь сидели, то они уже минут 20, как взяли две бутылки водки со стола и ушли. Мне так кажется, они возвращаться уже и не собирались. Официант даже все уже прибрал.            
     Тане показалось, что ее окунули в ледяную воду, а потом облили помоями. Такой обиды она не испытывала никогда в жизни.
- Извиниться и немедленно вернуть – с этой мыслью она буквально влетела в зал,  расталкивая гостей и официантов, которые попадались ей на пути. Многие просто отскакивали, видя ее. Она летела к Евгению, к своему Жене.
- Он все решит, он все сделает. А с Иркой я разберусь потом – с этими мыслями она кинулась ему на грудь и, еле сдерживая слезы, рассказала о случившемся.
- Танечка, мое рыжее солнышко, не плач. Все хорошо. – говорил он ласково и мягко, как маленькому ребенку - Ну посмотри какая свадьба. Какие гости пришли нас поздравить. Может это и к лучшему, что они ушли. А твоему крестному я сейчас позвоню.
- Как так…? Мне же с ними работать ! – сказала растеряно Таня, отпрянув от Евгения, как ужаленная.
- Ну лапочка, ты же прекрасно понимаешь, что я не могу допустить, что бы моя жена с какими-то мужиками ездила в командировки. Еще тут в офисе у вас, я бы мог согласиться и то с трудом. А жить в третьесортных гостиницах, или как ты рассказывала на съемных квартирах. Питаться черт знает где. Работать в грязи, холоде да еще, я узнал, что эта работа опасная. Я на такое никогда не соглашусь. Если хочешь работать - то работай у себя в офисе. А лучше, купим тебе какой то фитнес клуб или нечто подобное.
Женя еще, что-то говорил, но Таня его уже не слышала. В ее голове звучала неизвестно откуда взявшаяся «Вставай страна огромная! Вставай на смертный бой!...». Под звуки этого призыва Таня сдернула с пальца обручальное кольцо и бросила ему в лицо. Евгений поймал ее руку и дернул к себе. Таня, изо всей силы, вложив всю свою обиду и отчаяние, ударила его в подбородок. Подошвы его дорогих туфель мелькнули перед ее глазами.
- Дай ключи от машины! – сказала она, подойдя к отцу.
- Я тебя лучше отвезу. Ты же выпивала – ответил он вставая. Он прекрасно знал свою дочь.

    Сильная вибрация заставила опять открыть Таню глаза. А потом страшный удар, чуть не выбросил ее вместе с креслом. Она увидела, впереди салона огромную зияющую дыру, обагренную языками огня, стремительно приближающегося к ней. Таня сильно сжала клаки, раздавив пластинку, и зажмурилась.
    Ровный гул моторов показался ей соловьиной трелью. Часы  опять показывали 04:43. В иллюминатор она смотреть не стала. Все ее внимание было приковано к небольшому кусочку запеченной глины со странными иероглифами на одной стороне и печатью фараона на другой. То, что это печать фараона, по секрету ей рассказал Дамир.

    Воспоминания опять заполнили ее сознание как утренний туман. Пустые улицы родного города. Встревоженное лицо отца. Всю дорогу домой, она пыталась позвонить крестному, но его мобильный был выключен, а на домашний она звонить не решилась. Да и, что она ему скажет? Ведь он не раз ей говорил, что эта работа не для женщины. Хотя сам на нее устроил, когда она покинула большой спорт. Точнее он взял ее в свою бригаду. Потом командировки. Переход всей бригады на работу в другую фирму. За шесть лет она научилась многому. Ее стали уважать и доверять. С ней стали считаться. А самое главное эта работа ей нравилась. Ну почему Женя так поступил, почему не сдержал своего слова. Ведь перед тем как нести заявление Таня рассказала ему все, предупредила о характере своей работы. Ответила на все его вопросы. И он тогда сказал фразу, которая так ее обрадовала и окончательно убедила в правильности своего выбора: «Солнышко, я понимаю, что ты не такая как все и именно за это очень тебя люблю. А еще я очень уважаю тебя и то, что ты делаешь».  Как же ей было обидно сейчас. Хотелось выть. Приехавшие следом за ними, мать и сестра, как могли, пытались ее утешить. Но это лишь вызывало у нее раздражение. Немного легче стало, когда она буквально на клочья разорвала свадебное платье. Увидев это - отец, который до этого только молчал, подошел и обняв ее сказал: «Езжай-ка ты в Египет. Путевки есть. Вещи собраны. Там сама разберешься в себе. А приедешь обратно - тогда и будем решать, что делать».  Тане понравилась эта идея. Она отправила эсемеску крестному, в которой вкратце все объяснила. Он поймет. Он всегда ее понимал.
    Таня зарегистрировала билет и пройдя таможню вошла в зал ожидания. Там за дверью остались отец, мать, сестра и как ей казалось все проблемы. Горячий воздух с пустыни окончательно развеял ее сомнения. Автобус турагенства метался между гостиницами, развозя отдыхающих. За окном были знакомые места. Ее отель оказался последним. Но когда она выходила, сопровождающий сказал, что у нее очень хороший выбор. Принимающий на рецепшене немного удивился, когда Таня протянув путевку, сказала, что будет одна. Но это ее еще больше убедило, что она поступает правильно. Место действительно было чудесным. Бунгало из бамбука стояло прямо в воде. С террасы можно сразу нырять в чистейшую воду Красного моря. Другой выход был на тенистую алею, которая вела к бассейну. Внутри бунгало было прохладно и очень уютно. Горел нежный приглушенный свет. В спальне стояла огромная кровать, к спинке которой были привязаны разноцветные шарики, а на самой кровати из красных полотенец были сделаны два переплетенных сердца. На стене висел большой плазменный телевизор. Под ним музыкальный центр. Возле него большая этажерка с компакт дисками. В столовой, сервированный красивый стол, на котором уже горела свеча и стояла бутылка вина и два бокала. В каждом углу были расставлены роскошные букеты экзотических цветов, которые наполняли все это пространство удивительными запахами. Все было пропитано романтикой и любовью. Таня на секунду показалось, что вот сейчас откроется дверь и войдет Женя. Ее Женя, ее любовь, ее страсть,  но и ее самое большое разочарование. Таня, не раздеваясь, плюхнулась на кровать. Ей вдруг стало так грустно и обидно, что она, уже не сдерживая себя, разрыдалась, уткнувшись лицом в подушку.
Нервы, переживания, да и банальная усталость, она ведь две ночи не спала, сморили ее. Таня проснулась, когда за окном было совсем темно. Подушка была совсем мокрой. Но ей явно стало лучше. Таня сбросила с себя всю одежду и выйдя на веранду прыгнула в море. «Как хорошо, что здесь нет запрета купаться по ночам.» - думала она, перевернувшись на спину и плывя по лунной дорожке. Ей было плевать, что ее могут увидеть. Пусть смотрят - она свободная женщина. Да именно СВОБОДНАЯ!!!  Вдоволь наплававшись и немного шокировав своих соседей, молодоженов, справа, Таня открыла бутылку вина и сев на веранде стала пить его прямо из горла. По мере ее опустошения в голове Тани появлялись все более невероятные идеи.
    Достав мобильный, она нашла номер Дамира. Как хорошо, что она его не стерла. «Если хочешь меня видеть, то я в отеле «Эдем»» - быстро набрала она есемеску. Она специально не подписывалась. Если он ее помнит, то знает, кого искать. С Дамиром она познакомилась в прошлый свой приезд. Он был их гидом в первой экскурсии. Потом опять они попали вместе в следующую экскурсию, и они очень весело провели время на яхте вместе с крестным и его сыном. Дамир настойчиво приглашал ее на свидание и писал есемески почти каждый день, а то и пару раз на день. Но Таня тогда ему отказала. А сейчас ей обязательно надо чтобы кто-то был рядом. Через пять минут позвонил телефон в ее номере. А уже через час Дамир стоял на входе в гостиницу. Таня ему сразу объяснила, что если он хочет, то они могут провести эти семь дней вмести, но только как друзья. На большее, чтобы он даже не рассчитывал. Дамир поклялся матерью, но Таня и так была почему-то уверена, что боятся нечего.       
 
    Таня услышала страшный металлический скрежет. Самолет полностью завалился на правый бок. В месте, где было крыло, в фюзеляже зияла огромная дыра, которая все увеличивалась, поглощая пассажиров. «Еще два ряда и все»: подумала Таня, в очередной раз, ломая глиняную пластинку. Часы  опять показывали 04:43. По салону спокойно ходила стюардесса, и вокруг были те же полусонные пассажиры. Вон того толстяка, еще секунду назад разорвало на куски, а сейчас он спокойно потягивается и что-то бурчит, обращаясь к своей попутчице.
- Господи ну сколько раз это будет повторяться ! – крикнула Таня. Ей было плевать, что подумают окружающие. Все равно через пару минут они обо всем забудут.
- А может есть шанс, что мотор может и не загореться. – эта мысль воодушевила Таню и она стала пристально всматриваться в иллюминатор. Как только из мотора появилось пламя - Таня переломила пластинку. На часах опять 04:43. После двадцатого раза Таня прекратила попытки.
- Что-то не так. Почему она возвращается именно в 04:43, а не в какое-то другое время. – этот вопрос не давал ей покоя. Может именно в этом и есть разгадка этой тайны. А значит там и надо искать спасение. Она пыталась вспомнить, что она делала до этого рокового времени. Но никак не могла. Воспоминания все возвращали ее к разным вариантам катастрофы.
- Надо идти не на зад, а в перед – решила она, и стала постепенно вспоминать все, с момента посадки в самолет. Это помогло, и она вспомнила. Спина стюардессы. Она зажала пластинку в руке, чтобы стюардесса ее не увидела, после того как вытащила из волос. Значит все возвращается, в тот момент, когда пластинка оказалась в ее руке. Таня сразу решила проверить свою гипотезу и нажала на пластинку. Часы опять показывали 04:43. Она положила пластинку в сумочку и вынула, когда часы показали ровно 04:45. Подождав пока из двигателя снова пойдет дым, она переломила ее. Часы показывали 04:45 и спины стюардессы рядом уже не было. Это ее очень обрадовало, но потом сильно огорчило. Ведь это означало, что она ничего сделать не может. Авария в моторе, видимо произошла еще до того как она взяла пластинку в руку, просто признаков не было. Ее охватило отчаяние от безысходности происходящего.

    Дамир, после поездки на яхте и дайвинга пригласил ее на кальян. Таня прекрасно понимала, что он хочет похвастаться перед друзьями. Кальян был хороший. Но Таня почти не вдыхала, ей не хотелось, чтобы ее повело. А Дамир еле-еле смог встать. Друзья Дамира вызвали такси, и Тане пришлось вести его к нему домой. Всю дорого он что-то бормотал. Таня почти его не слушала. Но одна фраза заставила ее прислушаться. Дамир сказал, что его отец нашел гробницу и он скоро станет чертовски богат. И тогда Таня не сможет ему отказать. Всю дорого в отель Таня думала о словах Дамира. Когда же он на следующий день появился, она устроила ему настоящий допрос. Дамир признался, что его отец черный копатель. И как раз сейчас отец ищет гробницу в месте, которое за большие деньги ему указал какой-то шаман. У Тани возникла идея. Ее всю жизнь тянуло ко всему таинственному и мистическому. Ведьмы, пираты, искатели сокровищ. Индиана Джонс был ее любимым персонажем детства. А тут такая возможность. Таня стала уговаривать Дамира, что бы он отвез ее на раскопки. Но Дамир ни за что не соглашался. Он говорил, что отец его убьет, даже если узнает, что он ей рассказал. А взять на раскопки, да и кого женщину, иностранку. Об этом и речи быть не может.
- Ну всего на один день. Я буду просто сидеть и смотреть – упрашивала она его. Но он даже не хотел ее слушать. Тогда Таня пошла на крайнюю меру.
- Что ты хочешь за это? – спросила она, смотря ему прямо в глаза. Дамир немного помявшись, сказал. У Тани было желание врезать ему по роже. А еще мусульманин. Но желание, чего-то нового и опасного взяло верх.
- Хорошо – ответила она после небольшой паузы, а сама подумала – Главное попасть туда, а там будет видно. В крайнем случае это будет ее свадебным подарком Евгению.
    Дамир сказал, что сообщит ей, и сразу уехал. На третий день ожиданий утром в ее номере раздался телефонный звонок. Звонил Дамир. Он сказал, что бы она в четыре вечера вышла из гостиницы и пошла в направлении города по шоссе. Фотоаппарат и паспорт не брать, одеть джинсы, кроссовки и что-то на голову. Ровно в 16:00 Таня вышла из гостиницы. Она не прошла и пол километра, как возле нее остановился старенький грузовичок. За рулем был закутанный в халат незнакомый араб. Лишь кода он поманил ее рукой, Таня узнала в нем Дамира. Он протянул ей черный халат и паранджу. За пять часов поездки полиция останавливала их семь раз. И лишь в начале десятого вечера машина вкатила во двор какого-то дома. Дамир еще в машине очень просил Таню ни с кем не пытаться заговорить самой и никому не отвечать, слушать только его и не отходить от него ни на шаг. По его лицу было видно, что он сильно переживает. Дамир вышел, сказав, чтобы Таня оставалась в машине. Света во дворе не было, но Таня приподняв паранджу, смогла разглядеть группу людей в противоположном конце двора, которые грузили на осликов какие-то тюки. Их было человек десять, не больше. На плече одного она заметила винтовку. Только сейчас она поняла, во что ввязалась. Но отступать было поздно. Через полчаса из дома вышли три человека. Один остался у дома, а двое других медленно, о чем-то тихо разговаривая, направились к машине. Тане стало страшно. Лишь услышав голос Дамира ее немного отпустило. Открыв дверцу автомобиля, он попросил ее снять паранджу и протянул ей тюрбан. Пожилой араб пристально и по хозяйски посмотрел на Таню. Потом, что-то сказав Дамиру пошел к каравану.
- Отец разрешил – с облегчением сказал Дамир.
- Это значит ты вез меня сюда даже не зная разрешит отец или нет! – возмущалась Таня, вытирая холодный пот с бледного лица.
- Ну прости. Он должен был тебя увидеть, прежде чем принять решение – оправдывался Дамир.
- Ну и что теперь – уже стараясь знать во что ввязалась спросила Таня.
- Теперь они пойдут в горы. Мы будем идти в конце каравана. До места раскопок часа два ходу. Я сейчас приведу ослов.
     Караван шел быстро. Таня даже не догадывалась, что ослики так быстро могут идти. Она почти ничего не видела, кроме силуэта впереди едущего араба и гор на фоне звездного неба. Тропинка была совсем не заметной. Порой ей казалось, то ее вообще нет. Хорошо, что осликом не надо было управлять, он сам знал, куда надо идти. В одной из расщелин караван остановился. Копачи стали быстро снимать поклажу, а охранники взбираться на вершины холмов по обе стороны расщелины. Дамир, сняв попону с ослика, усадил Таню на небольшой возвышенности и подробно стал рассказывать, что кто делает. Он явно осмелел и даже пару раз как бы не нарочно коснулся ее руки. Из его рассказа Таня поняла, что отец с бригадой копают тут уже два месяца. Но пока ничего не нашли. И это скорей всего будет один из последний их выезд сюда.
- Но ты же говорил, что это место указал шаман – опять негодовала Таня.
- Да, он указал на эту расщелину. Но видишь, какая она большая. Да и шаманы часто ошибаются.
Последнее очень расстроило Таню.
- Это она за эту ночную прогулку по горной пустыни. За эту вонь, от ослов. Должна провести ночь с арабом. Да никогда. Пусть Дамир даже и не надеется. – решила Таня.
Прошло уже добрых два часа. Копачи тремя группами копали в разных концах расщелины. Отец Дамира о чем-то спорил со стариком недалеко от них.
- О чем они говорят – просто из любопытства спросила Таня.
- Дедушка уговаривает отца прекратить поиски. Он уверен, что тут ничего нет. И у него дурные предчувствия.
От нечего делать Таня взяла в руку камешек. И в этот момент какая-то сила заставила ее встать. Она, не обращая внимания на слова Дамира, быстро пошла к соседней возвышенности и остановилась у большого валуна. Дамир подбежав к ней. схватил ее за руку.
- Идем назад. Отец будет сердиться – уговаривал он, стараясь увести ее назад.
- Здесь надо копать – указывая на валун, сказала Таня.
Дамир отпустил ее руку и умоляюще стал, что-то говорить подошедшему отцу.
- Ты уверен, женчина – на корявом русском спросил его отец, смотря прямо ей в глаза.
- Да! – спокойно не отводя взгляда ответила Таня.
    Отец Дамира, что-то скомандовал копачам. Все вместе они отодвинули валун и стали копать в указанном Таней месте. Не прошло и пол часа, как один из копачей радостно воскликнул. Остальные стали копать интенсивней. Еще через пол часа стала видна плита размером полтора на полтора метра. Отец Дамира сам стал очищать ее щеткой.
- Что он делает? – спросила Таня.
- Ищет знак, который укажет, кто там похоронен -  ответил Дамир, напрягшись. Печать беспокойства была на лицах всех присутствующих. Отец Дамира, тихо произнес какое-то слово и все радостно стали похлопывать друг друга. Потом они дружно и быстро стали засыпать плиту песком и камнями.
- Зачем? – негодующе спросила Таня. Только, только началось самое интересное.
- Это гробница верховного жреца бога Ра – обрадовано ответил Дамир.
- Ну и что? Почему прекратили копать? – не могла успокоиться Таня.
- Мало времени. В таких гробницах очень много добра. У нас мало ослов. Мы не успеем до восхода солнца. Мы придем завтра пораньше – выпалил возбужденный Дамир, и уже не обращая внимания на Татьяну бросился к отцу.
- А я? – вырвалось у Тани.
- Не живай. Утро сын вести тебя отель. Пасибо дженчина! – ответил, коверкая слова, за сына отец.
    Таня видела, как загорелись его глаза. Ему сейчас было не до нее. Засыпав яму и установив валун на прежнее место, все в приподнятом настроении отправились в обратный путь. Дамир, оставив Таню с одним из охранников, ехал возле отца. Настроение у Тани было хуже некуда. Когда они вошли во двор, охранник помог Тане слезть с осла и проводил к машине. Только в кабине Таня почувствовала, что очень хочет есть. Дамир подскочив на секундочку, сказал, что через пять минут они поедут, а он только заскочит в дом за водой и едой. Но прошло добрых пол часа, а Дамира все не было и не было. Она ощущала себя забытой и брошенной, никому - никому не нужной  в целом мире. Но самое плохое, что она ничего не могла сделать. Впервые в жизни она была полностью зависима и эта беспомощность ее бесила.
- Ну Дамир. Только появись. Я тебе выскажу все – думала Таня. Но время шло, а к ней никто не подходил. Она даже решила выйти и самой поискать Дамира. Но дверца автомобиля не открывалась. Только теперь она поняла, почему так долго охранник закрывал ее за ней. Тане стало страшно. Ведь на кону большие сокровища. И им свидетели явно не нужны. В голову стали лезть самые ужасные мысли. Бежать - решила она и медленно стала опускать боковое стекло в кабине. В это момент она заметила отца Дамир, который вышел из дверей дома в сопровождение какого-то старика. Все находящиеся во дворе склонили головы. Они медленно шли к машине. Только сейчас Таня поняла смысл выражения «Сердце ушло в пятки». Не дойдя двух метров до машины отец Дамира остановился, а старик, опираясь на большую палку, продолжал идти. Таня почувствовала его жесткий взгляд, который буквально сверлил ее насквозь.
- Ну давай поборемся – почему-то решила Таня и пристально не моргая взглянула ему в глаза. Ей страшно хотелось увести взгляд но собрав всю свою волю она еще пристальнее стала всматриваться в почти черные маленькие глазки старикашки. Это было соревнование и она не хотела его проиграть. Постепенно взгляд старика ослабевал. Она явно почувствовала это. И всем своим нутром надавила. Старик опустил голову. У Тани ликовала каждая клетка ее организма. Такое чувство она испытывала лишь раз, когда ее команда победила в финале кубка страны.
    Старик, не подымая головы, подошел к отцу Дамира и что-то ему сказал. Потом они вместе быстро пошли в дом. Не прошло и минуты, как появился Дамир и открыв машину предложил Тане пройти в дом. Таня заметила, что в поведение Дамира, что изменилось. Он все время опускал глаза, когда она смотрела на него. И в его голосе чувствовались нотки страха и уважения.
- А когда мы поедем? - спросила Таня. Страх улетучился. Таня почувствовала себя уверенно.
- Отец просит тебя остаться до завтра и присутствовать при вскрытии гробницы. Если ты хочешь, конечно – последнюю фразу он добавил низко склонив голову.
- Хорошо. Но! При одном условии. Ты отказываешься от своего желания. Ну ты понял меня… - сказала Таня, выходя из машины.
- Да! Конечно – сразу, не задумываясь, ответил Дамир и Тане даже показалось, что он рад этому.
- А, кто этот старик, что приходил с твоим отцом? – решила, все таки, выяснить Таня, что здесь происходит.
- Махма Адим. Местный мулла – немного замявшись сказал Дамир.
   В доме Таню ждала женщина в парандже. Она провела ее на женскую половину, где ее уже ждала ванна. Две девушки помогли ей раздеться и даже хотели е помыть. Но Таня позволила им только вымыть ей голову. Она не могла разобраться во множестве всяких баночек и побоялась перепутать. Ей очень льстило, то, как они на нее смотрят.
- Все таки в восточных традициях что то есть – решила Таня, усаживаясь на ковер возле обильно заставленного яствами низкого стола. Еда была великолепной. Краем уха она слышала как шушукаются женщины, подносящие ей блюда и напитки. Она пыталась заговорить с одной из них. Но та быстро выбежала из комнаты. В комнате постоянно с ней находилась только пожилая женщина, что привела ее сюда. Она сидела в углу за спиной Тани. Поев, Таня показала ей, что хочет спать, и та отвела ее в отдельную комнату, где уже была приготовлена постель. Уснула она сразу.

    Страшная боль пронзила все ее тело. Большой кусок обшивки врезался ей правую ногу. Кровь хлынула их перебитой артерии. Сознание быстро покидало ее. На остатках воли Таня сжала заветную пластинку. Боль моментально ушла. Опять был слышен ровный гул моторов. Часы показывали 04:45. Таня поняла, что была на грани. И ей в очередной раз стало страшно.
- Нужно раньше ломать пластинку – решила она, немного успокоившись.
- Но тогда я никогда не узнаю, чем закончится посадка.
Эту дилемму она не могла решить.

    Таня почувствовала легкое прикосновение. Возле ее кровати стояла старая арабка, а за ней молодая, державшая в руках Танину одежду. Увидав, что Таня открывает глаза, они быстро опустили головы и поклонились. Быстро одевшись, Таня вышла в соседнюю комнату, где был накрыт стол. Когда она вышла во двор, караван, увеличившийся как минимум в двое,  уже был готов. Ей даже показалось, что все ждали именно ее. Дамир подвел осла и помог ей на него сесть. Все это происходило в полном молчании. Караван тронулся. На сей раз Таня ехала сразу за отцом Дамира в голове каравана. Видимо ослы тоже понимали всю важность происходящего и шли намного быстрее вчерашнего. Только когда они вошли в расщелину, Таня заметила, что охранников стало намного больше. Копачи быстро сняли свой инструмент и откатив валун приступили к работе. Через пол часа плита была полностью очищена. На сей раз, Тане не указывали, где сидеть. Она сама выбрала место у валуна и с интересом  наблюдала. Когда под края плиты подсунули ломы, к ней подошел отец Дамира и жестом пригласил подойти ближе. Он пытался ей, что сказать на ломаном русском, но Тане ничего не поняла. Она поискала глазами Дамира.
- Отец хочет, что бы ты первая взглянула в гробницу, когда отодвинут плиту – быстро перевел Дамир.
- Зачем?
- Ты должна ему сказать, что ты ощутишь, когда взглянешь в дыру. Холод или тепло.
   Таня хотела задать еще вопрос, но копачи уже налегли и плита поддалась, открывая зияющую черную дыру. Таня заметила, что при этом все дружно отвернули головы. Если до этого момента ей было абсолютно не страшно, то сейчас ноги стали ватными и ей пришлось приложить значительные усилия, что бы подойти ближе. Дыра была небольшой. Не больше метра в диаметре. Теня медленно нагнулась, и взглянула во внутрь. Там было абсолютно темно. И это очень напомнило ей колодец. Она стала прислушиваться к своим ощущениям. Легкий холодок коснулся ее лица и она почувствовала сладковатый запах. Опасности она не чувствовала. Это все она рассказала Дамиру, а тот перевел отцу. Вздох облегчения вырвался у всех стоящих рядом. Отец Дамира что-то сказал сыну и отдал какие то команды копачам.
- Таня садись, пожалуйста. Я сейчас принесу тебе холодного чая. Отец просил передать, что они сейчас все подготовят к спуску. Посмотрят или там нет ловушек. А потом если ты захочешь, ты тоже можешь туда спуститься.
- Подожди с чаем. Ты объясни, почему его интересовало то, что я почувствую.
- Могила жреца такого уровня всегда запечатана. И только более сильный колдун может снять заклятие.
- Так, что я, по вашему, колдунья? – с удивлением спросила Таня.
- Нет ты йаруха. Извини я не знаю как это по русски – с большим почтением ответил Дамир и поклонившись ушел к каравану. Вскоре он появился с кувшином холодного красного чая и пластмассовым стаканом. Попивая чай, Таня с интересом наблюдала за подготовкой к спуску. Ей очень хотелось самой быть там. Но она прекрасно понимала, что эти копатели знают о гробницах намного больше ее. И это действительно очень опасно. И если они замешкаются или чем либо выдадут себя то их может услышать наряд полиции. И ей как минимум 5 лет придеться просидеть в местной тюрьме.
    В отверстие была сброшена веревочная лестница, и первым полез отец Дамира. Все остальные стояли у края ямы и смотрели вниз. Таня не выдержала напряжения и тоже подошла. Все расступились, освобождая для нее место. В глубине трижды моргнул слабый свет. Все в очередной раз радостно вздохнули. Ничего не говоря, Таня взялась за край веревки и начала спускаться. Никто ее не остановил. Колодец был глубиной метров десять. Когда ноги коснулись дна, она увидела удивленные глаза отца Дамир. Но он ничего не сказав, одобрительно кивнул головой, протягивая ей фонарик. Он был явно очень возбужден и в хорошем расположении духа. Таня, освещая себе путь, пошла в глубь гробницы. Коридор был высотой метра полтора и уходил вглубь под небольшим наклоном. С каждым шагом сердце колотилось все сильнее и сильнее. Свет фонарика выхватывал в нишах по обе стороны коридора различные предметы, статуэтки, кувшины. Большинство из них поблескивали в свете фонарика. Таня поняла, что они из золота. Коридор был тоже метров десять и заканчивался узким лазом, перекрытым каменной плитой. Отец Дамира ловко ударил по ней ломом и плита упала, расколовшись пополам, открывая проход. Таня первой вошла, точней вползла, в квадратную комнату шириной метра четыре и высотой метра два. Посреди комнаты на постаменте возвышался саркофаг. По углам постамента стояли статуи людей из абсолютно черного камня. Они были увешаны золотыми украшениями и держали в руках посохи из белого металла на конце которых сверкали большие кристаллы. Многочисленные ниши комнаты были забиты различными предметами. А в самой большой нише посреди стены, за постаментом саркофага, стояла статуя обнаженной девушки из белого камня, которая держала в руке чашу. Чаша была явно из драгоценного камня, так как сияла всеми цветами радуги, когда на нее попадал луч фонарика. Таня встала перед этой статуей как завороженная. В погребальную комнату вошел отец Дамира с большим фонарем. А за ним и сам Дамир. Отец, что сказал Тане.
- Ты можешь взять себе любую одну вещь из этой гробницы – перевел Дамир.
Сначала ее внимание остановилось на чаше, что держала девушка. Она взяла ее в руку. Чаша была очень тяжелой. На дне чаши она увидела маленькую глиняную табличку.
- Чаша из драгоценного камня и простая глиняная табличка в ней – подумала Таня, отдавая чашу Дамиру. Дамир рекомендовал ей взять различные женские украшения. Их легче выдать за теперешние и провести через границу - говорил он. Таня промерила несколько браслетов и колец украшенных драгоценными камнями. Но они были очень массивными. Два араба быстро укладывали предметы в специально заготовленные мешки, а Таня все никак не могла выбрать. Она заметила, что когда Дамир стал оборачивать чашу в специальную губку из нее выпала пластинка. Таня подняла пластинку с пола. Когда она брала ее в руку, странное тепло окутало все ее тело.
- Я возьму это – сама не зная почему сказала она показывая пластинку Дамиру. Он был явно удивлен ее выбору. Тане вдруг стало не интересно все происходящее и ей захотелось поскорее выйти из гробницы. Сидя на вершине холма и попивая холодный чай она наблюдала, как грузили осликов найденными сокровищами. Находок было действительно очень много. Копачам пришлось даже бросить в гробницу большую часть своего инструмента, что бы ослы могли унести все найденое. Было уже четыре часа утра, когда закрыв и закопав вход в гробницу, караван тронулся в обратный путь. Отец Дамира явно переживал и всех подгонял. Но все прошло хорошо. Караван зашел во двор его дома вместе с первыми лучами солнца. А еще через десять минут Таня с Дамиром уже ехали в его машине в Кургаду. Таня сидя в машине и разглядывала табличку. На одной ее стороне были выдавлены какие-то иероглифы, а на другой лишь один большой. Она спросила у Дамира, что это означает. Но он не умел читать иероглифы, а тот один по середине, это печать фараона. Но он не знает какого.  Подъезжая к ее гостинице, он попросил никому ничего не говорить, и ни в коем случае не показывать этой пластинки.
- Это в твоих и в наших интересах. Пластинку перед таможней лучше спрячь в волосах– сказал он напоследок, указывая на ее собранные на затылке волосы.
    Таня проспала в номере до следующего утра. Дамир больше не звонил и ей даже стало казаться, что это был просто удивительный сон. Она даже заглянула в сумочку, убедиться, что пластинка там. До возвращения домой оставался один день. Завтра в 01:40 самолет домой. Этот день она просто решила позагорать. Нежась на солнышке она все равно думала о глиняной табличке.
- Что там написано? Ничего приеду домой, пороюсь в Интернете – решила она. Во время ужина она вспомнила, что видела на рецепшене надпись «Интернет». Недоев ужин, она бросилась в свое бунгало. Старательно перерисовав на бумажку иероглифы она пошла на рецепшен. Ей повезло, компьютер был свободен. Таня провозилась почти до 22:00. Она сидела бы и дальше, если бы не автобус приехавший за уезжающими. Найти удалось значение только одного иероглифа. Он означал – время или мера времени. 
   
    Таня смотрела, как из двигателя в очередной раз начинает вырываться пламя. Забегали стюардессы. Противно захрипел динамик, сообщая об аварийной посадке. Все опять повторялось. И это уже было невыносимо. Таня достала мобильный и включила его.
- Ничего хуже не будет – решила она. Она набрала мамин номер, но немного подумав сбила его. Отцу она то же не смогла позвонить. Тогда она набрала эсемеску: «Я люблю Вас. Простите за все!» и нажала на рассылку по всем номерам. Дождавшись сигнала о доставке она выключила связь, и вставив наушники включила свою любимую песню. Когда заиграли первые ноты знакомой мелодии, она разжала левый кулак и глиняная пластинка мягко упала на пол …