Мечущиеся

Мечущиеся

Холодный зимний воздух постоянно пощипывал лицо, и надо было постоянно прикладывать руку в перчатке, чтобы хоть как-то согреть рот и губы, но перчатка тут же становилась влажной, и только стоило ее отнести от губ, как она начинала покрывать белой дымкой, на ворсинках появлялись маленькие капельки молочного цвета, они становились все тверже и тверже, и скоро вся рука была скована инеем. Но поднесешь ее еще раз – как рука тут же оттаивала, и все повторялось снова.
Молодой человек шел по переулку. Он то и дело поскальзывался на этой пестрой ледяной дороге, по которой он шел. Было очень темно, и только окна, автомобильные фары да редкие фонарные столбы освещали узкую улицу, по которой человек шел.
- Ну опять, а-ах, - раздраженно сказал он, увидев, что шнурок на его правом ботинке развязался.
Пришлось снять перчатки, и руки сразу начало покалывать от мороза. Когда со шнурками было покончено, а это заняло довольно много времени, ведь он хотел на этот раз сделать все на совесть, человек встал, слегка разогнулся, потянулся, и вдруг что-то попало в его взгляд.
- Эй, собачка, - сказал он.
Рядом с ним действительно стояла совсем небольшая собака бледно-кремового цвета. Хвост был закручен кверху, черные, как «мокрая смородина» глаза блестели в темноте. Собака все время дрожала и резко дергала своей аккуратной заостренной мордой – то ли от страха, то ли от холода. «А может, от того и от того», подумал молодой человек. Собака была маленькая, даже компактная. Было ясно, что это обыкновенная дворняга. Шла она абсолютно нормально, но всегда, когда останавливалась, поджимала праву переднюю лапу так, будто она у нее была повреждена.
Молодой человек не особо любил собак, они по его опыту всегда были очень громкие, шумные, грязные, все время лезли когда не просят.
- Ну что ты, замерз? Замерз, ага. Сегодня вообще не очень погодка.
Но на этот раз ему немного стало жаль её.
- Что ж, ничем помочь не могу, извиняй.
Он развернулся и пошел дальше. Буквально через пару минут он услышал совсем тихий стук маленьких когтей по замерзшему асфальту. «Не будет же она идти за мной», подумал он. Но тут же, пока он думал эту мысль, как будто бы на заднем плане, как лунный за облаками, была ясно видна другая – «Конечно пойдет».
Он развернулся. Собака и в самом деле следовала за ним. Человек был, конечно, польщен такой щенячьей преданностью, но не был особо рад непрошенному и навязывавшемуся другу.
- Приставучий какой нашелся, - сказал он и слегка подался вперед.
Реакция собаки была ожидаема – она сразу попятилась назад, прижала ушки и начала дрожать еще больше, как будто стало холоднее. Глаза заблестели чуть сильнее. «Да ну тебя, трусиха», иронично сказал человек, развернулся и пошел дальше, прибавив шагу, ведь мороз пробирал его все сильнее и сильнее.
Человек вышел из переулка, и оказался на широкой, хорошо освещенной улице. То тут, то там медленно проходили отдельные черные силуэты людей в непременно черных куртках, шубах, пальто. Был уже поздний час, и человек боялся как бы ему не пришлось прозябать на остановке слишком долго.
Он не оглядывался ни разу, но точно знал, что собака следовала за ним все это время.
Человек смотрел на дорогу – только яркие огни автомобилей, но никаких очертаний автобуса или маршрутки он не видел. Он понял, что стоять придется довольно долго.
- М-да уж, мы тут с тобой застряли, - сказал он собаке. Она все так и стояла, поджав лапу и трясясь. В ее лице читалась смесь естественного страха, надежды и понимания.
Человеку захотелось погладить собаку. Он опять попробовал приблизиться к ней, но она испуганно отпрянула назад. Затем ему что-то подсказало, что ему надо сначала сесть на корточки – он не знал, читал ли он это где-то, слышал ли, или же это было некое знание изнутри, появившееся откуда ни возьмись, но решение сначала сесть оказалось правильным – собака уже не выглядела такой испуганной, но дрожь во всем ее маленьком мохнатом теле оставалась, хоть и не такая сильная. Человек протянул руку.
Ушки собаки слегка задвигались. Кончики были прижаты книзу, и они все время, ни на секунду не останавливаясь, тихонько двигались. Яркие черные глаза пристально смотрели на человека. Тельце собаки немного покачивалось влево-вправо. Голова была прижата к земле, все время что-то вынюхивая, нос был большой, угольно-черный и мокрый. Собака еще немного постояла так, прижав к себе правую лапу, затем подошла к человеку.
Он начал поглаживать ее грубоватую короткую шерсть, но перчатку он так и не снял, исключительно из совсем небольшой брезгливости, но собака, по-видимому, не была против. На лице человека была маленькая улыбка. Вокруг шеи собаки шерсть была как будто бы примята, словно от ошейника – а может, человеку просто показалось.
Он еще несколько раз провел рукой по спине и голове собаки и сказал:
- Ладно, хватит с тебя, - и, встав, снова начал выискивать в темноте автобус.
Иногда он видел нечто похожее на него – такие же четыре горящие фары, образующие квадрат, приближались издалека, и он, воодушевленный, подбегал к самому краю дороги, но затем разочарованно отходил снова назад, увидев, что это никакой не автобус, а грузовик или фургон.
Еще он видел, как «ну наконец-то!» едет маршрутка, у которой, однако, был снят номер… и она, не обращая ни на кого внимания, ехала дальше.
Человек весь изнемогал от холода, скуки и досады. Он обернулся, и увидел, что собака куда-то отошла, вынюхивая что-то и не обращая на него абсолютно никакого внимания. Она подбегала к другим проходившим мимо людям, они немного умилялись, говорили фразы типа «Ой, смотри, песик какой» и шли себе дальше. Собака немного бежала за ними, потом возвращалась к человеку. Далеко от остановки, где он стоял все это время, они ни разу не отошла.
Человек же, наблюдая все это, чувствовал странную смесь из гордости за собаку, ведь она отважилась подойти к другим людям и какой-то совершенно неожиданной для него ревности. Как только она отходила, он сразу чувствовал, что что-то… не так.
И он, стыдясь, радовался, когда она, все такая же запуганная, маленькая со своими прижатыми ушками и странной привычкой держать приподнятой правую лапку возвращалась к нему.
Он иногда снова присаживался и начал гладить собаку, она вела себе чуть-чуть смелее с ним. Затем он вставал и продолжал вглядываться вдаль и ходить туда-сюда, воодушевляться и разочаровываться.
Он увидел, что из ларька у остановки вышла некая пара из двух молодых людей, мужчины и девушки. Мужчина бросил что-то собаке, что та сразу же начала есть, они улыбались, собака подходила к ним ближе и была, наверное, довольна, ведь кто знает, как давно она в последний раз что-то ела. Мужчина тоже сел на корточки и так пытался подойти к собаке.
«Ох, как раскорячился весь, Господи, ну как… пошло он выглядит, как пьяный какой-то. Шатается, еле стоит, ну вообще», думал молодой человек, недовольно наблюдая за всей этой картиной. Он резко отвернулся и продолжил смотреть вдаль, стараясь не оборачиваться.
Так прошло минут пять. Или десять. Никого на остановке уже не было, кроме человека и собаки.
- Ну что тебе, скотинка маленькая, плохи дела, да?, - сказал он, сел и похлопал собаку по голове.
Собака продолжала смотреть на него своими пуговичными глазами, уже немного устало и не так ярко.
Тут вдалеке показались очертания на этот раз настоящего автобуса.
- Ну наконец-то! На три минут опоздал, гад, - радовался человек.
Он решил в последний раз взглянуть на своего четвероногого друга, но тот уже подошел к двум женщинам, которые сначала не обращали на него внимания, затем начали иногда оборачиваться. Наверное, с умилением. Собака пошла за ними через дорогу, по которой ездили немногочисленные машины – в этот момент человек по-настоящему боялся, как бы чего не произошло… Силуэт собаки становился все меньше и меньше, пока совсем не исчез на той стороне дороги.
Автобус подъехал и раскрыл свои двери. Человек в последний раз взглянул туда, где видел собаку в последний раз – нет, ее там не было.
Он зашел в автобус, снял перчатки, шапку, развязал почти не согревавший шарф и наконец-то расслабился. Тепло начало заполнять его тело. Он достал телефон и написал смс-сообщение своей девушке:
«Сегодня со мной случилось нечто прекрасное»

9 февраля 2012-го