***

Мне грустно и по этому пишу я эти строчки в темноте. Фонарь на улице сияет одиноко и светом белым вторит он луне, но это никому не интересно. Пустые улицы, асфальт промок насквозь и грязью сверху словно простынёй укрывшись не чувствует ни чьих холодных ног, не слышит криков и печальных голосов. Все зрители куда-то тихо скрывшись оставили фонарь с луной наедине. Холодный ветер уносил пригоршню листьев то вниз то вверх как в старом танце. Растворившись где-то вдалеке, куда не взгляд не разум не проникнут и не увидеть больше никогда мне листьев этих очертания, все тщетными становятся страдания и так-же, растворившись в глубине перестают воображение беспокоить. Шуршит чуть слышно по бумаге карандаш, то черточки выводя то закорючки и дёргается по привычке левый глаз и зубы щелкают и вниз уходят буквы, а в голове всё так же тяжело, её как будто бы сдавив огромными клешнями пытаются скорее проломить. Пустоты заполняются мечтами как водой, и начинают гнить. Погасли лампочки и больше тусклым светом ничто не светится и если честно жаль. Хотя порою в темноте легко искать ответы, осталось верные вопросы лишь задать. Но это, право, всё пустые строчки и на бумагу выплеснув слова, я не могу никак поставить точку - дрожит предательски ослабшая рука. А за окном моим всё так же сыро. Всё так же холодно и нету ни души. Я не хочу чтоб это изменилось. Мне нравится порой сидеть в ночи и в место длинного чуднОго сна, которого всегда так не хватает, пытаться выводить слова. Лишь это мне порою помогает.